Но тут пламя, вспыхнувшее с новой силой, вдруг высветило из темноты ужасное чудовище, которое двигалось по пещере следом за бегущим Пэуком, почти не уступая воину в скорости. Краткого взгляда было достаточно, чтобы понять, что от датчанина вряд ли осталось что-нибудь, кроме мокрого места. Монстр был настолько велик, что занимал все пространство пещеры, к тому же он полз на брюхе. Даже вжавшись в одну из трещин, которыми были изрезаны стены, было почти невозможно избежать незавидной участи. Оставалось лишь удивляться, как такое чудище могло столь быстро передвигаться по несколько тесноватому для него проходу.
      Викинги сорвались и побежали в тот момент, когда Локкинсон почти поравнялся с ними. Они что было силы неслись к выходу, за время пребывания в Пиктской пуще хирдманы уже не раз имели возможность потренироваться в скоростном беге. Благо пол пещеры был отполирован брюхом мерзкого ужвута, и люди не боялись споткнуться об неудачно лежащий камень. На бегу Сигурд почувствовал знакомое покалывание под лопаткой. Ужвут пытался парализовать его волю, но до выхода оставалось всего несколько шагов.
      Олаф вскочил в пещеру и буквально за шиворот выкинул на солнечный свет три обезволенных тела и еле успел выскочить сам.
      Из проема пещеры показалась голова размерами с крестьянскую хижину и зашевелила длиннющими усами.
      - Кого же мне напоминает этот урод? - вслух подумал Торкланд.
      Римляне выстроились напротив выхода из пещеры и, прикрываясь с ног до головы своими длинными щитами, ощетинились короткими копьями, выжидая, когда чудовище выползет еще дальше наружу.
      Ужвут, похоже, тоже не горел желанием торопить события и осматривался по сторонам, непрерывно шевеля длинными усами.
      - Ах, так ты таракан! - вдруг осенило Торкланда.
      Конунг вспомнил, кого ему напоминало чудовище. Черных домашних тараканов, страшно кусачих и очень противных насекомых. Правда, этот был несколько покрупнее и с какими-то уж очень маленькими, однако сильными лапками, которые не давали возможности ужвуту бегать, подобно его меньшему домашнему двойнику, но довольно уверенно передвигали волоком увесистое тело по земле.
      Нерешительность обеих сторон нарушила одна из римских женщин: ловко раскрутив пращу, она так метко запустила тяжелый камень, что он попал прямо в морду отвратительной твари и обломал чудищу ус.
      Ужвут взвыл и, разгневанный, пошел в наступление. Ему навстречу полетели дротики, они утыкали голову монстра, но не причинили вреда, хотя некоторые попали даже в глаза, правда, у чудовища их было такое бесчисленное, множество, что выколоть все было невозможно.
      В ответ ужвут выпустил струю зеленой жидкости. В воздухе разнеслась нестерпимая вонь. Римляне прикрылись щитами. Раздались первые стоны, два воина в строю упали, извиваясь от боли. Это были те, кому жидкость попала на тело.
      По команде центуриона римляне стали медленно отходить, не ломая строя. Животное поползло следом. Наконец все его тело оказалось снаружи, в длину оно занимало половину провала, а его бока почти касались отвесных стен.
      - Вперед, викинги! - прокричал Торкланд и, обнажив меч, бросился на ужвута.
      Конунг обежал его жуткую голову и, зайдя сбоку, вонзил оружие в черный панцирь противника. К его радости, хитин оказался не таким твердым, как выглядел, и меч ушел по самую рукоятку. Из раны брызнула маслянистая белая жидкость, и Торкланд еле успел отскочить в сторону.
      Похоже, ужвут даже не почувствовал нанесенной раны, а вокруг вовсю старались его товарищи, разрезая чудовище буквально на куски. Рядом с Олафом очутился маленький пикт. Он, как и викинги, с обнаженным мечом самоотверженно кромсал своего создателя.
      - Эй, ренегат! - позвал пикта Торкланд.- Мы можем сейчас полностью освежевать твоего бывшего бога, но, мне сдается, это не принесет ему никакого вреда. Может быть, ты знаешь способ получше, как разделаться с этой тварью?
      - Отрезать голову, но для этого надо взобраться на панцирь,- не задумываясь ответил Чипи.
      Олаф тяжело вздохнул и оценивающе глянул на покатую поверхность, по которой предстояло совершить восхождение. Дело усложнялось тем, что усердные хирдманы так изрубили край панциря, что он теперь представлял собой отвратительную вязкую массу, истекающую той же противной белой жидкостью, даже ногу некуда поставить.
      Торкланд помчался вдоль огромного тела. Еле протиснувшись между панцирем и скалой в самом узком месте, он обошел ужвута сзади. Здесь кривизна панциря была менее крутой, и Олаф, вскочив на спину чудовищу, ринулся, к его голове. Не медля, он вонзил меч в утолщение, показавшееся викингу чем-то вроде шеи, и, видимо, угадал...
      Римляне, увидев своего цезаря возвышающимся над головой врага, издали восторженный крик, но их голоса потонули в вое серьезно раненного ужвуга. С отвесных стен провала посыпались камешки. Сухие деревья в мертвом лесу затрещали, а люди просто отпрянули во все стороны.
      Олаф, находившийся ближе всех к источнику, звука, на какое-то мгновение оглох, но все же удержался на спине исполина. Он судорожно рубил ненавистное тело, понимая, что если свалится отсюда, не закончив дела, то уже никто не уйдет живым. В руки великого воина вселилась страшная ярость, утроившая его силы. Конунг не обращал внимания на куски слизи, выплескивающиеся из ран, наносимых им чудовищу, эта дрянь залила его лицо и одежду. Он не замечал бешеных рывков ужвута. Он видел перед собой только одну цель. Торкланд продолжал рубить, не обращая внимания ни на что. От головы ужвута к нему потянулись какие-то щупальца, попытавшиеся, словно плетки, сбить воина вниз. Олаф одним ударом обрубил их и продолжил свое дело.
      Еще удар - хребет хрустнул и переломился под тяжестью головы, тело забилось в таких конвульсиях, что Торкланд не удержался и скатился вниз. Чьи-то руки подхватили конунга под мышки и куда-то потащили. Олаф не сопротивлялся, он очень устал.
      Огромная туша, подчиняясь каким-то предсмертным порывам, металась из стороны в сторону, кроша камни и вспахивая землю, давя всех, кто, по несчастью, очутился рядом.
      Торкланда втянули в пещеру как раз вовремя. Тело ужвута встало на дыбы и обрушилось прямо на вход, потащив за собой камни и землю. Все произошло невероятно быстро, Олаф даже не успел оглядеться, как оказался в полной темноте. Выход наружу был завален.
      Первые мгновения растерянности прошли, и Торкланд решил осмотреться, но пещеру засыпало основательно, ни один луч света не пробивался сюда.
      - Вот нас и похоронили,- раздался голос в темноте.
      - Кто еще здесь есть? - спросил Олаф.
      - Я, Кабни, мой король.
      - Я, Сигурд.
      - Я, Свейн.
      - Я, Пэук Локкинсон.
      Все его спутники оказались заваленными с ним в подземелье, не было только Хэймлета.
      - Эй, Хэймль, где ты? Неужели ты, хитрец, остался снаружи? - спросил Торкланд темноту.
      - Нет, Олаф, он погиб первым, еще во время разведки,- ответил из мрака голос Сигурда.
      Олаф задумался, его лучший друг пал в бою, а он в суматохе этого даже не заметил. Торкланд с досады врезал кулаком по стене, отколовшийся камень покатился вниз.
      - Прости, друг, теперь наш счет навсегда останется в твою пользу,печально проговорил он.
      Викинги немного помолчали, стоя во мраке, но надо было что-то предпринимать. Первым нарушил молчание сам король:
      - Ладно, пошли, чего расселись, может быть, здесь есть другой выход. Кто хорошо видит в темноте?
      - Я, пожалуй, смогу быть проводником,- раздался тонкий голосок.
      - Чипи, и ты здесь? - удивился Олаф.- Почему сразу не отозвался?
      - А я, как только нас завалило, отправился в глубь пещеры посмотреть, нет ли тут еще ужвутов, и только что вернулся.
      - Ну и что ты видел? Не предстоит ли нам опять сразиться с еще одним уродом?
      - Не знаю, главная галерея уходит очень далеко, я не пошел до конца, это могло занять много времени, да и боковых коридоров здесь не счесть. Во всяком случае, поблизости ужвутов нет.
      - Ну и на том спасибо,- ответил Олаф,- веди нас к выходу, если он здесь есть, раз ты так хорошо видишь в темноте.
      Викинги встали в цепочку, положив руки друг другу на плечи. Они пошли вслед за Чипи, возглавляющим процессию. Такой способ хоть и был очень неудобен, но никто не смог предложить ничего лучшего.
      Торкланд попытался считать шаги, однако его знания арифметики быстро исчерпались.
      - Эй, Кабни, считай шаги! - крикнул он советнику.
      - Я это делаю с самого начала, мой король,- ответил тот.
      Действительно, Кабни можно было и не напоминать, он и так считал все, что можно было пересчитать, и учитывал все, что можно было учесть.
      Олаф задумался, передвигать ноги в полном мраке было утомительно, его раздражало то, что он, могучий воин, сейчас полностью зависит от какого-то маленького уродца. Наконец он не выдержал.
      - Сигурд, держись за Чипи,- повернулся Торкланд к следовавшему за ним ярлу,- я и сам смогу идти.
      Конунг сделал шаг в сторону, уступая свое место Трюфальду, и уверенно шагнул вперед.
      Раздался предостерегающий вскрик маленького пикта но Торкланд его уже не услышал. Нога конунга не нашла опоры, и он, не удержав равновесия, рухнул в какую-то яму.
      Стены колодца были не отвесные, а расположенные чуть-чуть под наклоном, поэтому он не полетел вниз, а заскользил под уклон, оглашая руганью своды пещеры.
      - Ах вы, вонючие обезьяны, помет бешеных йотунов, наковыряли здесь дыр, не пройти доброму человеку, грязные пожиратели деревьев! - донеслось до викингов откуда-то снизу. Потом все затихло.
      Олаф, получив немало шишек и изрядно порвав на спине кольчугу, наконец очутился на дне колодца. Первое, что бросилось ему в глаза, когда он закончил ругаться и обратил свое внимание на окружающий мир, было голубое свечение где-то в конце коридора.
      "Ну, это уже что-то",- подумал Торкланд и, поднявшись, осторожно пошел вперед, постоянно ощупывая руками стену.
      Проход был совсем узким, так что до обеих стенок было легко дотянуться, не особо вытягивая руки.
      С каждым шагом свечение приближалось, затем коридор круто повернул вправо, и Торкланда, вышедшего из темноты, просто ослепил призрачно-божественный свет, исходящий из центра большого зала. Ощущение нереальности усилилось, когда от стены отделилась до боли знакомая фигура и двинулась в направлении конунга.
      - Эй, Хэймлет, если мы уже не в Мидгарде, то тогда скажи, на каком мы свете. А если ты призрак, то лучше не подходи ко мне,- выдавил из себя пораженный Олаф, обнажая меч.
      - Слушай, ты, рыжая борода, что ты при виде меня каждый раз хватаешься за оружие, словно псих какой-то? Неужели я и вправду похож на покойника? ответило существо голосом датского конунга.
      Олаф облегченно вздохнул, фигура отбрасывала тень, это был действительно Хэймлет, живой и невредимый.
      - А мы тебя уже похоронили.-Олаф обрадованно стукнул товарища по плечу.
      Радость друга оказалась действительно сильной, и Хэймлет отлетел к стене огромной залы.
      - Сейчас ты меня точно похоронишь, верзила сумасшедший,- раздался голос датчанина.
      - Ладно, Хэймлет, не строй из себя неженку, скажи лучше, куда это мы попали и можем ли выбраться отсюда?
      - Выбраться, говоришь? - переспросил Хэймлет.- Без сомнения, пошли.
      Он направился в другой конец помещения, обходя испускающий сияние предмет.
      - Хэймль, дружище, раз уж ты тут освоился, то объясни мне, что это за штука светится, посреди комнаты? На очередную пакость ужвутов она не похожа, слишком красива и, по-моему, безобидна.
      - Я знаю об этой вещице не более твоего, хоть и провел в этой гробнице какое-то время. Когда мы шли с Локкинсоном по галерее и из темноты высветилась морда чудовища, я от неожиданности оступился и упал. Тут я понял, что встать уже не успею, но я помнил о колодце, который только-только обошел, и прыгнул в него чуть ли не вниз головой как раз вовремя, чтобы не быть раздавленным этой мерзкой тушей. Вот так я оказался здесь. Я обследовал этот коридор и нашел выход, но, уверяю тебя, Олаф, ты предпочтешь сдохнуть с голоду, чем воспользоваться им.
      Викинги тем временем обошли ползала, и Хэймлет указал другу ход в противоположной стене. Здесь было еще светлей и заметно потеплело. Спина Олафа покрылась потом.
      Чем дальше товарищи шли по этому коридору, тем больше голубоватое свечение сменялось оранжевым, жара уже стала невыносимой.
      - Слушай, дядюшка Хэймлет, уж не в Муспелльсхейм ли ты меня ведешь? поинтересовался Торкланд, выжимая из бороды пот.
      - Вполне возможно,- ответил датчанин.- Во всяком случае, то, что ты сейчас увидишь, ничем от него не отличается.
      Коридор неожиданно кончился, и викинги оказались на краю карниза, сверху был каменный свод, а где-то очень далеко внизу расстилалось безбрежное море огня.
      - Да, Хэймль, пошли обратно, этот выход явно не для нас, я думаю, нам стоит отсюда срочно убираться, пока кольчуга на мне еще не совсем расплавилась.
      Люди уже собрались уходить, когда их внимание привлекла яркая вспышка, затмившая огненное море. Она не погасла, а, обратившись в слепящий шар, стала быстро подниматься к карнизу, на котором стояли друзья, по пути тускнея и приобретая форму человеческой фигуры.
      - Это еще что за явление? - пробурчал Торкланд.
      - Кто бы он ни был, а терять нам все равно нечего, - резонно заметил Хэймлет.
      Тем временем шар окончательно приобрел человеческий вид и опустился на карниз в образе хорошо знакомого обоим викингам аса.
      - О, вы здесь оба! - довольно воскликнул Локи.- Вы славно поработали, и я на этот раз сдержу свое обещание, хотя это вовсе не в моих правилах,разоткровенничался Великий.- Осталось немного - вытащить вот тот синий кристалл на карниз, и побыстрее, пока оставшиеся ужвуты не добрались сюда. Они очень дорожат этим камушком.
      - Нам ты тоже предложишь отступать этой дорогой? - недоверчиво спросил Торкланд.
      - Отсюда нет другого выхода,- невозмутимо ответил Локи,- но я же обещал, что помогу вам; и сдержу слово. Дело в том, что светящийся кристалл - это Сердце Ужаса, то, что придает силы и ужвутам. Без него эти мерзкие твари ни на что не способны. Без Сердца Ужаса они даже не могут воспроизвести друг друга. Но, к сожалению, пока этот камень находится в их владениях, ни я, ни другие асы не можем туда войти.
      - А что, разве пещеры ужвутов не в Мидгарде? - заинтересовался Хэймлет.
      - Вход в их норы пребывает в разных мирах. Но, как я уже говорил, этих тварей отвергли все, и их жилище находится как бы нигде. Выход, у которого вы стоите, ведет в Муспелльсхейм, а тот, через который вы пришли, уже закрылся для вас навсегда. Для других же, тех, что снаружи в Мидгарде, он существует, но вы с ними уже не встретитесь. Вы, люди, слишком мало знаете, чтобы я смог вам объяснить, как это происходит. Но, повторяю, с теми, кто сейчас остался за воротами, вам уже никогда не встретиться. Ладно, мы тут заболтались, а время не ждет. В Муспелльсхейме я имею кое-какую власть и сумею сделать так, что вы не сгорите в огненном море. Вы можете на меня положиться, ведь вы - серьезные ребята, и я рассчитываю и в дальнейшем на наше сотрудничество. Во всяком случае, если вы попадете в Хель или Валгаллу, то потеряете для меня свою ценность. Поэтому я постараюсь сберечь вашу жизнь.
      Это было кое-каким аргументом, и викинги уговорили себя поверить первому проходимцу Асгарда. Они кивнули Локи и направились в зал со светящимся камнем.
      - Я буду вас ждать здесь, постарайтесь не задерживаться! - крикнул им в спину ас.
      - Ничего, подождет, мерзавец,- негромко пробурчал Торкланд.
      Товарищи вернулись в зал и подошли к артефакту, Хэймлет достал кинжал и недоверчиво коснулся кристалла. Ничего не произошло. Он спрятал оружие в ножны и протянул руку.
      - Осторожнее, Хэймль, мне не хотелось бы тебя хоронить второй раз. Кто тогда составит мне компанию, когда придется прыгать в огненное море Муспелльсхейма?
      Датчанин осторожно коснулся светящегося камня кончиками пальцев и тут же отдернул руку.
      - Что? - настороженно спросил Олаф.
      - Нет, ничего, это я на всякий случай,- ответил Хэймлет.
      Он снова подвел к камню руку, теперь уже намного смелее, и положил на кристалл ладонь. Опять ничего не случилось.
      - Не знаю, какое пламя заставляет его светиться, но он совсем холодный,-задумчиво проговорил датский конунг.
      - Ну, раз холодный, тогда потащили, чего время терять,- заявил Олаф.
      Торкланд обхватил кристалл, взглядом приглашая Хэй-млета присоединиться.Мы сегодня с утра еще ничего не ели, мой желудок вдруг вспомнил об этом, и я хотел бы как можно быстрее покончить с этой историей,- буркнул Олаф.
      Датчанин взялся за камень с другой стороны, и они дружно крякнули. Светящийся кристалл не сдвинулся с места.
      - А ну, давай, давай! - закричал Олаф, не привыкший сдаваться.
      Хэймлет что есть силы потянул на себя камень, от напряжения у него вылезли глаза и закололо в пупке. Но на этот раз кристалл чуть-чуть отполз в сторону.
      - Ага! Значит, эту заразу все-таки можно вытащить отсюда! - обрадовался Торкланд.- Подожди, Хэймлет, пойду попробую докричаться до остальных, если они, конечно, не ушли далеко в глубь пещеры, посчитав меня покойником.
      - Так ты что, здесь не один? - удивился датчанин.
      - Конечно нет. Я завалил ужвута, а тот в предсмертных судорогах устроил настоящее светопреставление. Мы еле успели заскочить в пещеру, когда это чудище рухнуло на вход, потащив за собой пласт земли, и полностью завалило его. Римляне остались снаружи, а со мной были все наши, живые и невредимые. Мы только тебя не досчитались. Да, еще и этот твой уродец Чипи с нами, а Серого я потерял, он там, наверху, с римлянами остался,- с грустинкой, дголрсе; добавил. Олаф.
      Он махнул рукой и направился к коридору, ведущему к колодцу, по которому оба товарища прибыли сюда. Войдя в проход, он резко повернул за угол. Сделав шаг, конунг налетел на какое-то тело и сбил его с ног. Тело отлетело куда-то в глубь коридора, и тишину нарушил истерический вопль, производимый голосом Счастливчика Свейна:
      - На помощь! Здесь огромное чудовище! В темноте послышался лязг доставаемого из ножен меча. "Сейчас этот псих в темноте еще пропорет мне брюхо, как потом Хэймль с этим сбродом будут тащить кристалл?" - подумал Торкланд и благоразумно отступил назад. Инглендский король вернулся в зал и прижался спиной к стене. Не успел он закончить этот маневр, как в проеме, подгоняемый страхом к активным действиям, появился Свейн с весьма свирепым выражением лица и обнаженным мечом.
      Олаф, оказавшийся у воина за спиной, ухватил викинга за ворот кожаной куртки, торчащий из-под рваной кольчуги, как щенка, и поднял над землей.
      В этот момент стоящий посреди зала и увлеченно изучающий кристалл Хэймлет повернулся и застыл, глядя на происходящее. Его поразило не то, что вытворял его большой друг, к этому он уже привык,- он никогда в жизни не видел такого ужаса, какой был написан на лице Свейна.
      - Эй, Олаф, брось его, он сейчас сдохнет от разрыва сердца! - выкрикнул датчанин.
      Но успокоительные, казалось бы, слова Хэймлета оказали на Свейна совершенно обратное действие. Датчанин, считавшийся мертвым, находился на одной линии с камнем и загораживал его от взгляда викинга. Воину фигура молодого конунга предстала обрамленная призрачным голубым сиянием. Свейн обмяк в руках Торкланда.
      Олаф взглянул на друга. До него вдруг дошло то, о чем сейчас подумал Свейн, глядя на Хэймлета, и Торкланд громко захохотал. Его смех, усиленный эхом огромного зала, разнесся по пещере. Свейн, собравшийся было отправиться в обморок, вдруг оживился и, вывернув голову, взглянул через плечо. Его лицо стало приобретать нормальный вид.
      "Может, Хэймлет, и призрак, но ведь Олаф - живой и реальный, он обо всем позаботится",- подумал Свейн и успокоился.
      Торкланд аккуратно опустил своего воина на пол пещеры.
      - Спрячь меч, дубина, чуть меня не порубил, недоумок,- укоризненно произнес Олаф.- Что ты на Хаймлета таращишься? Никакой он не покойник, а вполне даже настоящий.
      В это время датчанин отошел в сторону, открыв взгляду Свейна источник голубого свечения. Воин, уже совсем придя в себя, облегченно выдохнул.
      - Я, Олаф, за тобой спускался, мы ремни связали, еле хватило,-как бы оправдываясь, пробубнил Свейн.
      - Ничего, я на тебя не злюсь. Это вы молодцы, что своего конунга в беде не бросили,- похвалил Торкланд.- А теперь бегом зови остальных, нам вон тот камушек вытащить надо, иначе мы никак не выберемся из этих подземелий.
      Довольный, что столкнулся с Олафом, а не с пещерным чудовищем, хирдман исчез в темном проеме коридора.
      - Эй вы, давайте все вниз! Конунг зовет, он здесь живой и невредимый! послышался оттуда крик Свейна. - И конунг Хэймлет тоже здесь и тоже живой,последовало продолжение.
      Какое-то время стояла тишина, потом раздалось шуршание, и из темного коридора явился Сигурд. Он радостно поднял руки, приветствуя считавшихся погибшими обоих предводителей. Сразу за ним показались Кабни и Локкинсон. Последним с видом собственной значимости вышел Счастливчик Свейн, Когда и как в зале появился Чипи, никто не заметил. Он просто возник возле Хэймлета.
      Олаф поморщился, его раздражала эта привычка пикта, но он воздержался от замечаний. Торкланд вкратце объяснил викингам суть дела, и те, оставив все вопросы до лучших времен, принялись за работу.
      Всем вместе им удалось даже приподнять голубой камень и донести его до входа в коридор, ведущий на карниз. Люди немножко передохнули и поволокли свою ношу дальше. Этот проход был достаточно широк, чтобы викинги могли там пройти, со всех сторон обступив камень и не цепляясь спинами за стены. Однако кристалл был тяжелым, и им приходилось часто опускать его на землю, чтобы перевести дух.
      - Эй, парни, поднажмем еще немного, что вы еле тащитесь, словно черви после дождя! - подбадривал товарищей Торкланд.
      Люди с ног до головы обливались потом, но, к счастью, карниз был уже близко.
      Кряхтя, викинги выволокли камень из пещеры.
      - Ну, молодцы, ну, герои, я и не думал, что у вас что-нибудь выйдет. Сердце Ужаса довольно увесистая штука. Я даже готов за это вытащить вас всех, а не только этих двоих разгильдяев,- кивнул в сторону обоих конунгов Локи, встречая на карнизе людей.
      - Хотел бы я посмотреть, как бы ты это сделал, ас? Без нашей помощи ты не сдвинешь эту штуку с места,- зло ответил усталый и раздраженный Торкланд.
      - Ты забываешься, человечишка, за пределами логова ужвутов я и сам легко справлюсь,- прищурив глаз, возразил Великий.
      Локи подошел к светящемуся камню и положил на него обе руки. Вмиг кристалл уменьшился до размеров заячьей головы, и хитрый бог спрятал его за пазухой.
      - Между прочим, теперь я мог бы сделать вам ручкой, но вы, ребята, мне нравитесь, и я с удовольствием вам помогу. Надеюсь, не забудете моей доброты,добавил ас.
      Торкланд уже открыл рот, сгорая от желания съязвить в ответ, но Хэймлет с такой силой ударил приятеля каблуком сапога по ноге, что слова застряли у конунга в горле.
      - Ууурод,- еле смог выдавить из себя Олаф. В этот момент Локи поднял руки, и карниз, на котором стояла вся компания, начал удивительным образом расширяться во всех направлениях. Мало этого, сам ас стал быстро увеличиваться в размерах.
      Хэймлет растерянно оглянулся и понял, что окружающий мир оставался прежним, что это они стремительно уменьшались. Люди озирались по сторонам, толком не понимая, что с ними происходит. Наконец превращение завершилось и сверху опустилась огромная ладонь, размерами напоминающая площадь для тинга.
      - Ну вы там, долго мне еще ждать? - раздался громовой голос откуда-то из поднебесья.- Залезайте, если хотите отсюда убраться.
      Вариантов у викингов не было, и Торкланд первый ступил на огромную ладонь. Было как-то необычно идти по упругой поверхности, сознавая, что это обычная кожа. Олаф старался посильнее топать ногами, желая доставить Локи как можно больше неприятных ощущений, но, похоже, все его старания были напрасны.
      Когда все викинги взобрались на руку, ас выпрямился и ступил вниз. Люди ничего не смогли рассмотреть, так как Великий сжал ладонь в кулак, конечно, несильно, чтобы не раздавить свою ношу.
      Хвала Одину, это жуткое путешествие продолжалось недолго. Когда кулак разжался, викинги увидели обычное хмурое утро Пиктской пущи. Еще мгновение - и они снова приняли прежние размеры.
      Люди стояли как раз посередине пустующего двора римского поселения.
      - Ну, счастливо оставаться,- махнул рукой Локи.- Кстати, на север идти ближе и спокойнее,- на прощание посоветовал он.
      - Эй, стой,- схватил Хэймлет аса за рукав,- а где обещанное сокровище?
      - Ну, глупый человек, зачем бы я тащил тебя в этот забытый богами поселок, если бы не хотел отдать в твои руки золото? Спустись в подвал этого здания,Локи указал на самое большое строение римского поселения, с высокой лестницей и колоннами,- и там ты найдешь то, что ищешь.
      - Значит, сокровища принадлежат римлянам,- вмешался в разговор Олаф.- Они храбрые воины, и мне не хотелось бы их грабить.
      - Забудь о них, их тела уже принадлежат ночи, а души по заслугам вознаграждены богами.
      - Неужели они все погибли?
      - Каждый в конечном итоге получает то, чего желает изначально. Они хотели прощения цезаря и мечтали умереть за него в бою. Вот и получили и то и другое. Вы хотели золота, оно перед вами. Вперед, чего вы еще ждете? Римляне признали Олафа своим императором, а вас его свитой, вы наследники их богатств. Эти сокровища еще древнее, чем их хранители. Спасаясь от преследования императорских легионов, мятежные воины умудрились унести с собой в дебри Пиктской пущи казну королевства бриттов, оставленную Максимилианом на хранение их когорте. Теперь она ваша.
      - А не можешь ли ты сказать, как они погибли? - осторожно спросил Кабни.
      - Страшно,- прямо ответил Локи.- Умирающий владыка ужвутов своими криками звал на помощь - да, Олаф, ты бился не с рядовым монстром,- так вот, кончаясь, он подал сигнал тревоги, и на место битвы сползлись сотни этих тварей, как раз в тот момент, когда вас завалило в пещере. Римляне - хорошие солдаты, и они дрались до самой ночи, а потом их поглотила тьма. Но можете за них не переживать. Создания такого низкого порядка, как ужвуты, не могут причинить вреда душам существ, созданных светлыми богами. Эти уродливые твари получили только их тела.
      - И ты заранее знал, как все будет? Ты все это подстроил? - зло спросил Торкланд.
      - Ну что ты, человечишка, опять петушишься, да, я все это устроил, все события произошли точно, как я хотел, на то я и бог, чтобы творить историю, в конце концов. И хочу еще раз напомнить вам, что каждый из действующих лиц получил от меня то, что хотел, кроме ужвутов, конечно. Чем только ты теперь недоволен, мне не понятно?
      - Ладно,- махнул рукой Олаф, не найдя аргументов в ответ.
      Локи собрался было уходить, когда, как всегда неожиданно, возле него возник маленький пикт.
      - Мне, конечно, неудобно напоминать тебе, владыка но как же моя просьба? неуверенно пролепетал Чили.
      - О великий эмир, как вы меня утомили, я за последние сто лет ни разу не выполнил своих обещаний, а теперь мне приходится это делать трижды за день. Ты, Чипи, кажется, хотел быть человеком? Ну так получай! - Локи сильно ударил маленького пикта кулаком в лицо.
      Пикт не устоял на ногах, отлетел шага на два в сторону и, упав на траву, завертелся словно волчок. Со всех частей его тела посыпались белые искры. Несчастный кричал истошным голосом, вращение набирало обороты. Вокруг крутящегося пикта поднялся дым и заслонил его от взглядов наблюдателей. Крики затихли.
      - Кончился парень,- задумчиво произнес Олаф.
      В этот момент ему было даже жалко это безобразное создание, порождение отвратительных ужвутов, так верно служившее людям, а теперь загубленное по прихоти мерзавца Локи.
      Дым рассеялся. То, что открылось викингам, заставило их оторопеть зрелище было похлеще всего увиденного доныне в полной чудес Пиктской пуще.
      На земле вместо Чипи, но в его одежде, раскинув руки, лежала молодая женщина необычайной красоты. Короткие штаны пикта были ей совсем тесны, они натянулись, чуть не лопаясь по швам и обтягивая все ее прелести, а в длину едва доходили до колен. Маленькая туника порвалась и обнажила небольшую изящную грудь.
      Женщина открыла глаза и скользнула взглядом по лицам окружающих. Глядя на них, она что-то заподозрила и опустила взгляд на свое тело.
      - Что ты со мной сделал? - раздался приятный, но раздраженный голос.- Ты обманул меня. Мы ведь с тобой не так договаривались! - возмущалась красотка.
      Олаф вдруг согнулся пополам, разразившись безумным хохотом.
      - Хэймлет, помнишь, ты сказал, что Локи пообещал сделать из нашего пикта человека? - сквозь смех, выдавил из себя Торкланд.- Я все думал, что-то тут не то. И вот оно, посмотрите,- конунг ткнул в женщину пальцем,- воистину, Локи бог всех шутов.
      Только тут в просоленные, пропотевшие и отбитые мозги славных воинов пробралась мысль, что прекрасная полуобнаженная женщина - это не кто иной, как бывший пикт Чипи. Викинги тоже покатились со смеху.
      - Ты обещал мне, что я попаду в Валгаллу, но сделал меня женщиной, подлый обманщик,- продолжала нападать на аса девушка.- Теперь я так же далека от своей мечты, как и была, находясь в шкуре пикта.
      - Видишь ли, я большой эстет и не мог себе позволить, чтобы мое творение было похоже на этих вот грязных, похотливых и жадных боровов.- Локи указал пальцем в сторону викингов.- Моя любовь к прекрасному заставила добиваться совершенства, а не копировать неудачные творения средней паршивости. Я честно приложил все усилия, чтобы из того урода, которым ты была, создать что-нибудь путное, и, похоже, мне это удалось. А насчет Валгаллы не расстраивайся. Поверь мне как жителю Асгарда, что Валгалла - не самое приятное место в Светлом городе. Кроме поголовного пьянства, хамства и грубости, ты там ничего не найдешь, я бы на твоем месте не очень из-за этого расстраивался. Я обещаю замолвить словечко, и, возможно, великая Фригг заберет тебя в свои чертоги.
      Чипи, не подымаясь с земли, задумалась над словами аса.