В походном шатре было не протолпиться.
      Русские князья озабоченно переглядывались, шевелили кустистыми бровями, морщили мудрые лбы. М-да, свалилась на Русь-матушку напасть невиданная, такое, подишь ты, и в страшном сне не привидится. Но что уже напраслину друг на дружку наводить? Опосля драки топорами не машут, енто каждый мало-мальски приличный дровосек знает. Кто прав, кто виноват, тут уж, братцы, рассудит сама гистория, и безо всякого нашего участия.
      Вот так-то!
      Проморгали русичи беду великую, теперь уж самим и расхлёбывать.
      — А я вам чё говорил, чё говорил?!! — все не унимался знаменитый российский смутьян Пашка Расстебаев. — Я ведь предупреждал вас, олухов, заранее, однако вы не сразу мне поверили.
      — Пашка, заткнись! — рубанул рукой воздух Всеволод Ясно Солнышко. — И без тебя, дурынды, тошно.
      Пашка злобно сверкнул глазенками и на время вроде как действительно умолк
      — А чего мы, братья, собственно, ждем? — удивился Вещий Олег, задумчиво поглаживая убеленную сединой бородищу. — Кажись, все в сборе, пора уж и военный совет начинать.
      — Да погоди ты с советом, — прогудел со своего места князь седорусов батька Лукаш, — мы ведь ентого ждем, как там бишь его…
      — Кукольного Мастера! — пришел на помощь Всеволод.
      — Это кто еще таков?!! — удивились прочие князья.
      — Союзник наш главный, первый с врагом, границу перешедшим, сразился! — пояснил Ясно Солнышко.
      — Тоже мне союзник нашелся, — вякнул со своего места непонятно чему радующийся половецкий хан Кончак.
      Присутствующие мрачно уставились на вражину.
      — Да ладно вам, молчу, молчу… — тут же пошел на попятную Кончак.
      — Вот чего я не пойму, — возмутился князь краинского удела Богдан Шмальчук, — так это кто ж из вас пустил в шатер половецкую собаку?
      И, уже повернувшись к хану, краинский гетман грозно бросил:
      — Ты чего тут расселся, песья кровь?!!
      — Ну, знаете… — Кончак резко вскочил со своего места, но был тут же грубо усажен обратно двумя плечистыми ратниками.
      — Объясняю! — Всеволод лукаво подмигнул недовольно перешептывающимся князьям. — На участии в нашем военном совете половецкого хана настоял лично я…
      — Ну и дурак… — усмехнулся Владимир Длинные Руки.
      Но Ясно Солнышко не обратил на эту реплику никакого внимания.
      — Союз с половцами имеет для нас в первую очередь стратегическое значение! Никто, кроме них, не знает Великую Степь должным образом. А ведь именно на открытых просторах Руси, скорее всего, и будут происходить основные сражения с вторгшимся из-за окияна супротивником.
      — Да что нам эта степь?!! — презрительно усмехнулся князь Осмомысл Ижорский, родной брат Всеволода. — Камни, перекати-поле да бурундуки бешеные. Да она вся как на ладони просматривается, зачем там нужны проводники?..
      — А вот окажешься в степи один ночью среди этих самых бурундуков, — снова вспылил уязвленный Кончак, — вот тогда я и посмотрю на твою жирную морду, ежели ты вообще до утра доживешь!
      — Ты на что это там намекаешь, сыр козий?! Братья, половецкая вонючка только что обозвал меня трусом… — И, выхватив из-за спины огромный охотничий нож, Осмомысл Ижорский стал пробираться к слегка повизгивающему от страха хану.
      Но брата Всеволодова вовремя поймали, отобрали нож, а затем усадили на место.
      — Тихо!!! — Всеволод яростно грохнул кулаком по столу, на котором была разложена большая берестяная карта матушки Руси. — Никаких ссор я больше не потерплю! Разве вы не понимаете, что это только на пользу врагам нашим. Ведь именно Мерика, плетя козни различные, сделала так, что много лет тому назад наши великие земли окончательно распались. Разве не твой удел, Шмальчук, первым объявил о своей независимости, и не ты ли, Лукаш, закрыл границы земель седорусских, когда князь Михаил о отрекся от престола в пользу Бориски Отступника?!!
      Князья пристыженно опустили глаза.
      — Вот, братья, вы теперь и сами видите, до чего довела нас вражда наша постыдная. Для меня что седорус, что русич, что крайней — брат, ну а мериканец… уж лучше сразу в петлю головою, чем под их дудку поганую плясать!
      — Правильно! Правильно говоришь!.. — гневно загомонили князья.
      — Вот так-то лучше, — улыбнулся Всеволод. — На сей раз мы достойно ответим этим мерзавцам, нагло вторгшимся в наши родные земли.
      За пределами походного шатра послышались возбужденные крики, и через минуту к князьям заглянул всклокоченный, перепуганный дровосек из народного ополчения.
      — Ну что там еще? — недовольно осведомился Ясно Солнышко.
      — Мужик странный приехал. — Поплевав через правое плечо, дровосек взялся за висящий на шее оберег. — На конячке механической, а вместе с ним… два Кощея!
      — Так это же Кукольный Мастер к нам наконец пожаловал! — обрадовался Всеволод. — Скорее, дубина, зови его сюда.
      Дровосек поспешно выскочил из шатра.
      — Сейчас мы обо всем узнаем. — Ясно Солнышко довольно потер руки.
      — Об чем узнаем? — не понял Вещий Олег.
      — О вчерашней битве. — Всеволод с нетерпением разгладил на столе карту.
      — А… — протянул Олег, — енто о той, к которой мы вовремя не поспели.
      — Позорище! — тяжело вздохнул батька Лукаш. — Самого Илью Муромца не уберегли.
      — А все эти дровосеки! — гневно потряс над головой кулаком Богдан Шмальчук. — Им, видите ли, портянки перед боем не выдали.
      В шатер стремительно вошел высокий седоголовый старец в развевающемся за спиной черном плаще. Следом за ним на совет ввалились два здоровых железных рыцаря.
      — Кощеям сюда нельзя! — тут же запротестовал князь Осмомысл.
      Кукольный Мастер лишь слегка повел бровью, и рыцари безмолвно покинули шатер.
      — Ну-с, — Всеволод гостеприимно махнул рукой, — присаживайтесь, рассказывайте.
      — Да что тут рассказывать… — хрипло проговорил гость, опускаясь на поставленный на попа пороховой бочонок. — Плохи наши дела. Мериканцы прорвали мою оборону. Всю ночь я их сдерживал, но вот к утру ввели они в бой воздушные машины. Вот тогда мне и пришлось отступить, и я отозвал остатки своих солдат в горы.
      — Воздушные машины?! — Князья в замешательстве переглянулись.
      — Ну да! — кивнул Мастер. — Их научно-технический прогресс давно опередил ваш. Хотя, по-моему, вы вообще не в курсе, что означают эти слова.
      Князья вторично с недоумением переглянулись. Мол, чё это он тут несет, по-заокиянски ругается, непорядок.
      — Парамон! — зычно позвал Всеволод.
      В военном шатре как по волшебству возник давешний всклокоченный дровосек.
      — Звали, князюшка?
      — Ивана Тимофеевича ко мне, живо!
      Дровосек умчался выполнять поручение.
      — Иван Тимофеевич, отец великого богатыря российского Ильи Муромца, — пояснил гостю Всеволод. — Знаменитый оружейный затейник, талантище, заведует у нас… э… э… ну этим самым… прогрессом… что за слово дурацкое…
      — Я вам сейчас вкратце обрисую всю обстановку. — Кукольный Мастер склонился над берестяной картой. — Вот здесь, здесь и здесь оборона прорвана. Но противник не спешит идти в глубь территории, выжидает.
      — Отчего ж так?
      — Боятся, видно, вашего Навьего Царства! — усмехнулся гость. — Кто знает, что их здесь подстерегает?
      — Да мы и сами его иногда тоже боимся, — поежился Пашка Расстебаев, судя по всему, выражая общее мнение.
      — Я сделал все, что мог, — добавил Мастер. — Уж больно много моих рыцарей в схватке полегло…
      — В смысле Кощеев? — уточнил Шмальчук.
      — Да называйте их хоть чурбанами нетесаными, — пожал плечами старик. — Мне, собственно, все равно. Главное, что они не живые, а созданные мною механизмы. Но ведь дальше станут гибнуть люди! Так что вам теперь решать, как оборону свою организовывать. Я же возвращаюсь к Краю Земли в свой замок, попробую восстановить утраченные в бою силы.
      — Ну а после вы нам поможете? — с надеждой вопросил Всеволод.
      — Понятное дело, что помогу, — подтвердил Кукольный Мастер, — а как же иначе? Я ведь за многое здесь отвечаю… М-да…
      И старик поспешно замолк, не желая сболтнуть лишнего.
      — Восстановлю вот механическую армию, ну и…
      — А как же Илья Муромец? — вдруг вспомнил батька Лукаш, — и великан ентот Юрик?
      — Рюрик, — поправил князя Кукольный Мастер. — Все верно, я там был и сейчас расскажу…
      Чувствовалось, что тяжел будет этот рассказ, совсем погрустнел длинноволосый старец.
      — Помощь Рюрика оказалась воистину неоценимой. Первую линию мериканской армады он просто смял в гармошку, тем дав мне время подтянуть к месту битвы основные силы. Ну а затем, когда я подошел…
      Кукольный Мастер сделал паузу.
      — Ну и что же было потом? — все как один выдохнули князья, даже хан Кончак и тот свои уши мохнатые половецкие навострил, аки лиса какая.
      — Провалился Рюрик в Навье Царство! — грустно продолжил старик. — Разверзлась под ним земля, и погрузился он в пучину неведомую, навеки сгинув с лица земли. Правда, и большая часть врагов туда провалилась… Думаю, что Рюрик специально взломал «Навью Печать», дабы побольше врагов с собою на тот свет забрать..
      — Погиб, значит, сокол за нашу землю, за Русь-матушку! — восхищенно зашептались князья.
      — А ведь он не был русичем! — громко заметил Всеволод, — Рюрик ведь норманн! Вот вам пример славный доблести и самопожертвования, достойный всяческого подражания.
      — Ну а Илья Муромец? — снова напомнил батька Лукаш. — Тоже, наверное, в Навьем Царстве сгинул.
      — Нет, — удивленно взметнул седые брови Кукольный Мастер. — Почему сразу в. Навьем Царстве? Он просто взял и исчез!
      — Как так? — удивились князья.
      — Исчез вместе с телегой, конем и со своим доблестным спутником, — ответил Мастер. — Мериканцы были еще далеко, когда Илья взял да и пропал прямо посреди степи широкой.
      — Чудеса, да и только! — качали головами князья, дивясь диву дивному.
      — Может, и жив, шельмец, кто его знает, — предположил старик, поигрывая кольчужной перчаткой.
      — Эх, лишилась Русь великого заступника! — уныло произнес батька Лукаш, и прочие князья с ним единодушно согласились.
      Хотя на самом деле русичам здорово повезло, что в тот момент великий богатырь Илья свет Муромец находился в совершенно ином месте, нежели былинная Русь.
 
      «Мамочка, где ж это я?!» — испуганно подумал знаменитый заступник всех сирых и убогих, внезапно проснувшись.
      Вокруг царила непроницаемая тьма, да такая, что никакой разницы и не было, закрыл ты глаза аль открыл.
      Илья призадумался.
      Задачка была не из легких.
      «Куриная слепота! — смекнул богатырь, и ножищи у него тут же слегка похолодели. — Вражьи злые чары!».
      Лежал Муромец на чем-то мягком, довольно удобном и был настолько напуган своим внезапным пробуждением в кромешной тьме, что не сразу обратил внимание на жуткий взрыкивающий храп.
      «Кто же это там так носом выводит? — в полном замешательстве подумал Илья. — Может, Горыныч какой?!!»
      Память как отшибло.
      Хотя чему ж удивляться-то? С ним и раньше такое случалось.
      Пару минут богатырь потратил на то, чтобы определить: источник зловещего храпа лежит аккурат рядышком с ним. Муромец опасливо ощупал крепко спящего соседа.
      Слава Велесу, кажись, человек.
      «Девка! — обрадованно предположил Илья. — Эка, значит, я давеча наклюкался и, наверное, в Веселом доме заночевал. Вот те и ответ на все вопросы».
      Но тут рука богатыря нащупала у соседки по кровати густую колючую бороду.
      — А-а-а-а… — басом взревел Муромец, вцепившись пальцами в эту самую бороду.
      — А-а-а-а… — не менее истошно завопил обладатель густой растительности на подбородке.
      В следующую секунду Илья получил увесистую оплеуху и чувствительный пинок коленом.
      — У-у-у-у… — обиженно взвыл богатырь, сверзившись с кровати.
      Слепо шаря по полу руками, Муромец медленно пополз прочь.
      — Стой, дурак!
      Муромец замер.
      — Повязку с глаз сними! — посоветовали откуда-то сверху.
      Илья подчинился, с удивлением стянув с головы небольшую черную маску без прорезей для глаз.
      «Наверное, бракованная», — подумал богатырь, щурясь от яркого света.
      Он боязливо осмотрелся и увидел над собою уперевшего руки в бока Степана Колупаева.
      — Ах ты, образина болотная! — покачал головой кузнец, уничтожающе глядя на друга.
      — Прости, Степан, — захныкал Муромец, держась за покрасневшее ухо.
      Он сразу все вспомнил, все до самой последней мелочи. И бескрайнюю половецкую степь, и заполонившую горизонт невиданную армию, и двоих из ларца, насильно перенесших их с Колупаевым в безопасное место.
      — Что там тебе, чучелу, приснилось? — продолжал ругаться Колупаев. — Может, мериканский царь Жордж на рассейском престоле? На кой ляд ты меня за бороду схватил? Да, с тобой, я вижу, опасно даже в одной избе находиться, не то что в телеге…
      — Дык… — виновато вымолвил Муромец, шмыгая мясистым носом.
      — Дыкалка ты тьмутараканская, — презрительно бросил кузнец.
      — Где это мы?.. — Илья ошалело оглядел приютившую их на ночь избу. — Никак хоромы царские?
      Многое в избе просто не поддавалось описанию, потому богатырь лишь глупо моргал, вертя по сторонам головой.
      — Неужто и впрямь ничего не помнишь?
      — Степь — помню, двоих из ларца — помню, армию невиданную…
      — Ну да, как же я забыл, — Колупаев озабоченно потер лоб, — ты же со страху чуть в кольчужные штанцы не наложил, когда мы сюда перенеслись.
      — А енто что, понимашь? — Муромец указал на валяющуюся у ног черную повязку, — Мы чё, вчера в разбойников играли?
      — Да с тобой, дурнем, тут поиграешь… Это мне посоветовали на тебя надеть двое из ларца, — ответил Степан. — Ну, на глаза в смысле, дабы ты, проснувшись, шибко не испужался, но получилось с точностью наоборот.
      — Дык…
      — Дивное место. — Кузнец осторожно прошелся по избе, подбирая разбросанную одежку. — Молодцы из ларца сказали, что они здесь и живут.
      Внезапно стоящий в углу избы непонятный серый ящик щелкнул и, засветившись, стал вешать человеческим голосом:
      — Сегодня прошел первый тур выборов мэра нашего города. При подсчете голосов избирательная комиссия не досчиталась нескольких урн с бюллетенями, по всей видимости, урны исчезли по пути в избирком. Милиция решительно отказывается комментировать это событие, ссылаясь, в частности, на свою занятость поимкой маньяка Фомы Гаврилова, насильно обрившего налысо нескольких возвращавшихся домой добропорядочных избирателей. Некоторые из пострадавших находятся в состоянии глубокого шока, стесняясь выходить в таком виде на улицу. Кандидат в городские мэры Сигизмунд Михрютин лично согласился купить несчастным дорогие импортные парики, сделанные из волос чилийских политзаключенных.
      Русичи как завороженные уставились на волшебный ящик, внутри которого вовсю трепалась длинная говорящая голова.
      — Енто чё?!! — пролепетал Муромец, отползая от говорящей головы как можно дальше.
      Но тут дверь избы отворилась и на пороге возникли вовсю ржущие двое из ларца.
      — Ну что, Санек, как мы их накололи?
      — Ништяк, Вован, ты видишь их рожи?!! Ой, не могу…
      Один из бритоголовых крепышей направил на волшебный ящик маленькую продолговатую штучку, и говорящая голова исчезла, напоследок страшно выпучив глаза.
      — Дык… — хрюкнул Илья.
      — Вы чего? — вскрикнул Колупаев, испугавшись, как бы двое из ларца не надорвались от хохота
      — Да вот, решили вас с утреца наколоть, — всё еще продолжая смеяться, пояснил Санек, — Ну, блин, и рожи, а у этого бройлера… нет, ты видел, я думал, он сейчас покемона родит…
      Муромец смутился и стал натягивать на могучие плечи позвякивающую кольчугу.
      — Ну и как вам у нас? — отсмеявшись, поинтересовался Вован. — С телевизором вы уже познакомились, но это уж, блин, поверьте, еще цветочки…
      И он снова тихонько всхлипнул, глядя, как Муромец безуспешно пытается натянуть на правую ногу левый сапог Колупаева.
      — Слушайте, мужики, а оставайтесь-ка у нас насовсем, — щедро предложил Санек, с умилением глядя на русичей, — На фиг вам далась ваша былинная Русь. А тут вы сразу станете известными. Мы с Вованом в вас бабки крутые вложим. Правда, Вован?
      — Ага, блин…
      — Устроим специальное ток-шоу, по телику вас покажем, народ ведь с ног от хохота будет валиться. А кто не захочет ржать, так мы того током… под двести двадцать как рубанем…
      — А почему, блин, током? — не понял Вован.
      — Да потому что передача, брателло, будет называться «Ток-Шоу», въехал в базар?
      И двое из ларца опять утробно захохотали. Не до смеха было только горемычным русичам, попавшим с пылу с жару невесть куда. Полностью одевшись, Муромец с Колупаевым мрачно взирали на потешающихся благодетелей.
      — А телега наша с лошадкой моей где? — поинтересовался Степан, вспомнив о любимом Буцефале.
      — Да в гараже, ясен пень, — ответил Санек, — где же ей еще быть? Джип пришлось во дворе оставить, а то соседи, блин, вашу конячку с телегой увидят и решат, что мы с Вованом рехнулись и вместо шестисотого «мерина» старую конягу завели.
      — Гм… — кашлянул кузнец. — Спасибо вам, конечно, за помощь, но нам бы с Ильей обратно надо, так ведь. Илья?
      — Понимашь! — с готовностью подтвердил Муромец.
      — А вот тут небольшой облом, — развели руками молодцы из ларца и весело друг с дружкой переглянулись.
      — Как так? — испугался Степан. — Нам ведь волшебника Емельяна Великого сыскать надобно. Правду у него выспросить.
      — Чего? — очумело переспросили помощнички.
      — Ну, о том, за каким таким лешим один летописец поганый меня, Степана Колупаева, славою ратною обделил, приписав все мои подвиги Илье Муромцу, который все это время на печи дрых и ни о чем не ведал.
      — Дык… — на всякий случай подтвердил Илья, услышав свое имя.
      — А это все уже ваши проблемы! — Санек махнул унизанной золотыми перстнями рукой.
      — Но как же так? — возмутился кузнец. — Вы ведь помогать нам должны!
      — Все, блин, лавочка закрылась! — торжественно объявил Вован. — Желания, они ведь не резиновые.
      — Как так?
      — Да вот колдун один местный, Алан Чувак, на нас заклятие особое наложил, — принялись разъяснять двое из ларца, — ну, типа, стали мы на время джиннами голимыми, стариками хоттабычами, шестерками, короче, на побегушках у маньяков всяких… Но поскольку этот Чувак наполовину шарлатаном был. то заклятие его долго работать не могло. Вот мы, наконец, и освободились от всяких золотых ларцов да заклинаний.
      — А за что он вас это… заколдовал? — робко спросил Муромец.
      — Ну мы, блин, думали, он настоящий этот… экстрасенс, — принялся пояснять Вован, — решили его в нашем бизнесе использовать. Ну, там порчу на конкурентов какую наслать, налоговиков отворотить, навар банковский заговорить.
      — Ну и что, помог вам колдун этот?
      — Ага, помог, — покачал головой Санек, — что б ему из Интернета никогда не вернуться. Конкуренты нас чуть не перестреляли, налоговики шесть раз фирму проверяли, ну а банковский навар весь как по волшебству на счет Чувака перешел. Это, пожалуй, единственное, что у него нормально получилось.
      — Короче, попал экстрасенс на сто двадцать кусков, в смысле столько он у нас за время плодотворной магической работы стибрил, — подвел итог рассказу Вован. — Ну, мы с Саньком подкараулили его в астрале и решили все по понятиям разрулить, как принято у реальной пацанвы, а он нас, гад, фаерболом.
      — Чем? — хором выдохнули русичи.
      — Ну, фигней такой магической, огненным шаром. Вы чё, никогда в «Дебил-диабло» не резались? Хотя… куда вам. В общем, заклятие он на нас тогда и наложил.
      — Ну а вы чего? — задумчиво тер лоб Колупаев, тщетно пытаясь понять смысл случившегося конфликта.
      — Ишачили вот вплоть до сегодняшнего дня, — усмехнулись двое из ларца, — психам всяким служили. Вы вот еще ничего, более-менее нормальные, а то попался однажды один… все ему стоматологи в темноте мерещились. Пришлось олигархом его сделать, только тогда и отстал.
      — Ну, с этим ясно, — кивнул Степан, хотя ни черта не понял. — А нам-то теперь что делать?
      — Ясен пень, «пролаз» искать! — незамедлительно последовал ответ.
      По лицам русичей было ясно, что ни черта они не поняли. Молодцам из ларца даже жаль стало горемычных.
      — Ну, это место такое особое, — сделал на руке магическую пальцовочку Санек. — Децл знает, где его искать. Но мы дадим вам особый оберег, когда вы будете у нужного места, этот оберег вас предупредит, а затем откроет «пролаз», и вы вернетесь к себе.
      — Вы возвратитесь в то же место, откуда мы вас забрали, — дополнил напарника Вован.
      — Эх, старая история, — горестно вздохнул Степан. — Иди туда, не знаю куда, найти то, хрен знает что.
      — Ну а вы как думали?! — хором вопросили двое из ларца. — Просто так только кошки да милиционеры родятся.
      «Вот уж влипли так влипли!» — сокрушенно подумал Колупаев, сильно жалея, что вообще ввязался во весь этот сыр-бор с установлением справедливости. Русь-матушку тиранят враги разнообразные, а он у черта на куличках отсиживается. Стыд и позор такому богатырю.
      Впрочем, не все еще потеряно.
 
      Изба волшебных горе-помощничков оказалась во много раз больше и краше, чем представлялась поначалу.
      «Моя загородная вилла!» — не без гордости сообщил Санек, демонстрируя гостям свои хоромы.
      Была тут какая-то сауна и непонятная джакузница. Колупаев еще подумал, что раз в этом месте тоже есть кузнецы, то, значит, не такое уж оно и плохое. Однако не всякому князю по карману такой терем. Честный человек заработать на такое вряд ли смог бы.
      Степан не переставал всему удивляться, а вот Муромец, как всегда, оказался на высоте, продолжая чудить по-страшному, словно в него и впрямь вселился местный леший.
      Проблемы с Ильей начались, когда он внезапно захотел до ветру. Предложение богатыря выпустить его во двор двое из ларца гневно отвергли, направив Муромца в маленький тесный чулан, как оказалось, и предназначенный для всяческих неотложных надобностей. Ошибка Вована с Саньком была в том, что они не догадались забрать у слегка невменяемого гостя его булатный меч.
      Что и говорить, роковая оплошность.
      Илья боязливо зашел в чулан, после чего произошло непредвиденное.
      — Умри, собака!!! — утробно донеслось из-за двери, и что-то с грохотом разлетелось на части, заставив молодцев из ларца мертвенно побледнеть.
      — Финский унитаз! — хрипло воскликнул Вован.
      — Музыкальный бачок!!! — не менее отчаянно простонал Санек, и они с напарником высадили крепко-накрепко запертые двери.
      Колупаев в этот момент держался за их широкими спинами. Пусть, мол, сами теперь с Муромцем возятся, ведь никто их не просил переносить русичей к себе домой. А Илья Муромец, честно говоря, был хуже татарина, что представить человеку со скудным воображением практически невозможно.
      — Мать-перемать… — отчаянно проревели двое из ларца.
      Заинтригованный кузнец тоже заглянул в чулан.
      Муромец лежал на полу, судя по всему, без сознания.
      Ну, в этом-то не было ничего необычного, но вот что касается остального…
      — Он разрубил финский унитаз с подогревом, — обескураженно констатировал Вован, бессильно уронив мускулистые руки.
      — И эксклюзивный бачок за пятьдесят штук, — упавшим голосом добавил Санек.
      То, что когда-то, возможно, и было «финским унитазом», теперь лежало в руинах. Судить о первоначальном виде этой, без сомнения, ценной для хозяев терема вещи было сейчас решительно невозможно.
      «Скорее всего, это редкая заморская ваза!» — решил Степан, ибо Муромец покоился на груде каких-то бирюзовых черепков.
      Булатный меч богатыря гордо торчал из пола, откуда тонкой струйкой била, шипя, вода.
      — Вот гад! — с чувством выругался Санек, пиная бесчувственного богатыря ногой.
      — А вот сами виноваты! — назидательно произнес за их спинами Колупаев. — Отправили бы нас домой, и ничего бы не случилось.
      Илью отнесли в располагавшиеся тут же спальные хоромы. Вид Муромец имел донельзя идиотский: весь мокрый и со странной улыбкой на раскрасневшейся физии.
      — Что же, блин, ему там могло померещиться? — все недоумевал Санек, злобно косясь на обморочного русича.
      — Может, Водяной? — не очень уверенно предположил Вован.
      — Ты чё, дурак, какой у нас, на фиг, водяной?!!
      — Сантехник — это еще куда ни шло… но он в унитаз не пролезет.
      — Да мало ли чего в этой канализации водится, — все не унимался Вован, — Крысы-мутанты, бэтмены всякие, бомжи…
      Санек, удивленно вытаращившись на друга, покрутил пальцем у виска.
      — М… м… м… — простонал Муромец, — навье отродье…
      — Что? — Молодцы из ларца принялись грубо тормошить гостя.
      — Ай… вы чего? — заголосил Илья, вдруг резко очнувшись.
      — Отвечай, баклан древнерусский, на фиг ты унитаз разрубил? — Санек вцепился богатырю в бороду.
      — Я? Где? Что? Вы кто, понимашь, такие?
      — Отвечай, бройлер недоделанный…
      — Степан… выручай! — Илья Муромец с надеждой уставился на Колупаева, но тот всем своим видом демонстрировал острое нежелание вмешиваться.
      Пусть дурень сам с волшебными помощничками разбирается, может, хоть этот случай наконец научит его уму-разуму.
      — Ы-ы-ы-ы… — хрипло тянул Илья: судя по всему, Санек вознамерился его придушить.
      — Ладно, брателло, пойдем на двор покумекаем, — предложил напарнику Вован, явно сжалившись над Муромцем.
      Санек нехотя отпустил брыкающегося богатыря, и двое из ларца покинули терем.
      — Илья! — Колупаев осторожно подошел к кровати. — Ну мне-то ты можешь сказать, ЧТО ты там увидел?
      Муромец сглотнул и, затравленно озираясь, прошептал:
      — Там кто-то тихо пел про какой-то «Владимирский централ», но самое страшное даже не это… понимаешь, там была точно такая же штука, как та, которую ты обычно надеваешь на шею своему Буцефалу, когда запрягаешь!
      И мелко вздрагивающей дланью богатырь со страхом указал на валяющуюся у двери развороченного туалета сидушку от унитаза.

      Всеволод Ясно Солнышко с чувством обнял великого оружейного затейника.
      — Ну что, Тимофеич, одолеем вражью силу несметную аль не одолеем?
      Отец Ильи Муромца лукаво усмехнулся:
      — Понятное дело, что одолеем, чай, не впервой.
      Ивана Тимофеевича усадили за стол, налили кваску. Княжеский совет приготовился внимательно слушать.
      — Что же мы, значитца, имеем… — Оружейный затейник жадно приложился к кружке.
      — Пушки тульские имеем! — внезапно выкрикнул Пашка Расстебаев. — Как шарахнем по мериканцам! Ведь это я тебе, Тимофеич, средства давал на литье орудий славных дальнобойных. Скажи им всем, а то они, может, и не верят.
      — Все верно! — кивнул отец Муромца. — На литье пушек Пашкино золото пошло. Но акромя пушек есть у меня и другие задумы, как вражью силу ежели и не изничтожить, то уж здорово потрепать.
      — Говори же скорее, затейник, — загудели князья, — не томи нас неведеньем.
      — Ну, скажем, вот я тут давеча слышал, — продолжил Иван Тимофеевич, — что супротивник обладает некой воздушной силой или же, вернее сказать, летающей машинерией невиданной.
      — Так и есть! — подтвердил Всеволод. — Гарпии железные летающие, ничем с этой бестией заокиянской не совладать.
      — Так уж и ничем? — усмехнулся затейник. — Есть у меня одно изобретенье, которое мы сможем мериканцам противопоставить.
      — Да ну? — не поверили князья.
      — Великим Велесом клянусь! — Отец Муромца коснулся висящего на шее оберега. — Мое новое изобретенье зовется горынычепланом.
      Военный совет как завороженный глядел на российского гения военной машинерии.
      — Енто я сам название такое выдумал, — похвастался оружейный затейник, — дабы позаковыристей звучало. Но есть тут одна сложность.
      — Какая сложность, Тимофеич? — спросил Всеволод. — Ты, главное, перед нами задачу нужную поставь, а мы уж пособим как сможем.
      — Нужен Горыныч, — торжественно объявил отец Муромца, любуясь обалдевшими физиономиями князей.
      — Да как же это?.. — только и нашелся что сказать Вещий Олег.
      — Ну и задачка, бес мне в бороду, — громко рассмеялся батька Лукаш.
      — Без Горыныча ничего не выйдет! — строго предупредил Иван Тимофеевич, раскладывая поверх карты берестяные листы с чертежами.
      — В основе будущей конструкции лежит обыкновенная морская ладья, каких у нас на Руси пруд пруди. Вот тута мною будут сделаны небольшие деревянные крылья, обтянутые особо обработанной парусиной. О строении крыльев мне один грек поведал, но токмо строго предупредил, дабы я не скреплял их воском, потому скреплю я их столярным клеем.
      Столпившись у стола, князья с удивлением обозревали подробные рисунки горынычеплана.
      — Масштаб — один к сорока восьми, — важно пояснял оружейный затейник, водя по бересте пальцем, — Вот тута, значитца, в трюме, и будет сидеть Горыныч. Желательно, конечно, поймать такого, что с тремя головами, но думаю, что подойдет и с двумя.
      — А енто что за отверстия? — ткнул в чертеж кинжалом князь Владимир.
      — Енто для голов Горыныча! — пояснил отец Муромца. — Мы их туда насильно просунем, дабы они позади ладьи слегка высовывались, тем обеспечивая необходимую огненную тягу. Полагаю, нужно будет закрепить головы в специальных железных ошейниках.
      Князь Осмомысл скептически усмехнулся:
      — Ну и как же все это будет работать, летать, в смысле? Уж по мне-то куда проще Горыныча в ладью запрячь аки лошадь какую тягловую.
      — Можно и так, — согласился Иван Тимофеевич. — Токмо в этом случае скорость у летающего средства будет смехотворно мала. А что касается общего принципа действия, то я о нем пока что умолчу, вдруг тут в шатре среди вас затесался мериканский шпиен?
      И все князья дружно посмотрели на Пашку Расстебаева.