Мы прошли темный, освещенный приглушенным синим светом коридор и внезапно оказались на мосту. Мост висел над огромной пропастью, из которой вырывались языки красного пламени.
      — Мост Искупления, — пояснил настоятель. — То, что вы видите, голограмма. Мы придаем большое значение символам.
      — Я заметил.
      — Наше учение ближе всего к земному христианству. Нам многое удалось сохранить. Но время все же наложило отпечаток на веру наших отцов. Здесь ведь не Земля, а совсем другая планета, поэтому не стоит удивляться тому, что наша вера за несколько столетий претерпела кое-какие изменения.
      Хрупкий мост над несуществующей бездной вывел в огромное, залитое светом помещение, посредине которого в воздухе парило гигантское десятиметровое распятие.
      Фигура на кресте застыла в странной позе, руки сильно откинуты назад, голова повернута в сторону, словно человек вот-вот сойдет с креста. Мышцы напряжены, на теле выступил пот. Нет, это был не Спаситель, а скорее мятежный титан, наказанный богами за неповиновение.
      Руки и ноги Мессии не касались креста, паря над ним на небольшом расстоянии.
      — Впечатляет? Я кивнул.
      — Мы попытались воссоздать знаменитую картину Сальвадора Дали.
      — Но почему все таких огромных размеров?
      — А вспомните католические храмы Земли, архитектура и интерьер которых должны были подавлять человека, напоминая ему о ничтожности его существования.
      Когда мы проходили мимо распятия, фигура великана внезапно ожила. Человек на кресте повернул голову, посмотрев нам вслед. В его взгляде застыла мука.
      Еще один символ?
      По-моему, на этот раз монахи слегка переборщили. Впечатлительный землянин века этак из пятнадцатого наверняка умер бы на месте.
      За залом с распятием находился второй, еще более величественный, чем первый.
      — Это сердце нашего монастыря, — торжественно объявил Трэвор. — Мы не допускаем сюда чужаков.
      Вы первый из людей внешнего мира, кто переступил порог.
      Помещение выглядело необычно. Стены красиво задрапированы красным, но через минуту я понял, что это застывшие языки огня, любимый символ приверженцев «Того Кто Грядет».
      Зал был полон послушников, наверняка тут собралась большая часть всех обитателей монастыря.
      Напротив входа располагался алтарь довольно странной формы. Я смог узнать лишь блестящие трубы древнего органа, остальное вызывало недоумение. Скорее уж алтарь походил на огромный сервокомп. Вытянутый монитор слегка светился, невероятное количество командных сенсоров поражало воображение.
      Я посмотрел вверх.
      Там светился купол с изображением огромного глаза, в уголке которого застыла готовая сорваться слеза. Казалось, она сейчас упадет вниз прямо на головы занятых непонятными приготовлениями послушников.
      — Мы хотели бы, чтобы вы поучаствовали в нашем сегодняшнем Очищении, — сказал настоятель, кивая все прибывающим в зал монахам.
      Я удивился, увидев нескольких андроидов с клеймами «Импланты» на лбах, и это не осталось незамеченным.
      — Мы считаем их людьми, — поспешил объяснить Трэвор. — Они такие же живые мыслящие существа, как и мы, просто созданные искусственно.
      — Большая часть планеты не разделяет ваших взглядов.
      — Что ж, тем хуже для них, — скорбно констатировал настоятель.
      Монахи строились в ряды, напоминая воинство Господне. Мне стало интересно. Каждый знал свое место, занимая заранее отведенный ему сектор.
      — Ну что ж, все, кажется, в сборе.
      Трэвор повернулся к алтарю и приложил свой перстень к матово-белой панели.
      Перстень мигнул, и в ту же секунду грянула музыка.
      Мощный поток звука прокатился по залу.
      Разумеется, это был орган, вернее, его электронная имитация. Настоятель ловко пробежался пальцами по сенсорам.
      Я посмотрел в зал.
      Рядом с каждым послушником прямо из пола вырастали овальные прозрачные коконы. Монахи ритуально касались груди, после чего забирались каждый внутрь своей ячейки. Коконы тут же затягивались, теряя прозрачность и наливаясь мутной молочной белизной.
      — Что происходит? — поинтересовался я.
      — Подготовка к Очищению, — невозмутимо ответил настоятель.
      Он снял с пульта маленький металлический скип, от которого под алтарь тянулся едва различимый гамма-кабель, закатил рукав и вставил его в разъем, вживленный в запястье.
      — Присоединяйтесь!
      — Но как?
      — Положите вашу «длань» вот сюда.
      И Трэвор указал на парящую над пультом эбонитовую сферу.
      Пожав плечами, я положил сенсорную перчатку на странное устройство, и в ту же секунду внешний мир исчез.
 
      Вокруг расстилалась унылая равнина.
      На мне был надет странный балахон из грубой, раздражающей кожу ткани, на ногах сандалии, в руке посох. Единственное, что осталось неизменным, так это моя «длань».
      Дул холодный ветер. Я поежился.
      Линза «Циклопа» исчезла.
      Я был озадачен.
      Куца идти?
      И я пошел, пошел наугад, опираясь на крепкий посох. Исподлобья я взглянул на небо и вздрогнул от неожиданности. Сверху на меня взирал нарисованный глаз. Хотя нет… я ошибался, глаз был живой.
      Он следил за мной.
      Наверное, с такой высоты я казался ему насекомым, жалким и недостойным. Но в этом взгляде с неба не ощущалось презрения или вражды. Кто бы оттуда ни смотрел, он смотрел с заботой и участием, и мне стало легче идти. Теперь я знал, что не заблужусь и выйду куда следует.
      Ветер гонял по равнине сухие ветки, пригибал к самой земле чахлые травинки. Между камнями сновали черные скорпионы. Когда я проходил мимо, они замирали, казалось, провожая меня взглядом.
      Я увидел костер.
      В тот момент я еще не знал, что это костер. Просто внезапно возникший огонек на горизонте. Я ускорил шаг, стремясь к нему.
      Глаз в небе как будто уменьшился в размерах, подернулся мутной рябью, но не исчез…
      У костра сидели люди.
      Сердце мое опустилось куда-то вниз. На небольшом камне расположился длинноволосый голубоглазый человек в белой одежде. Он говорил, а остальные семеро внимательно его слушали. Тот, что сидел справа от костра, старательно записывал, пользуясь странными принадлежностями для письма.
      Меня наконец заметили.
      Голубоглазый прервал свой рассказ и обратился ко мне:
      — Куда путь держишь, добрый странник? И все взоры устремились на меня.
      Я промолчал.
      — Наверное, в Иерусалим, — предположил писарь, — смотрите, у него нет с собой вещей, только посох.
      — Присядь у нашего костра, погрейся, — предложил незнакомец.
      Я подчинился.
      — И когда завершится тысяча лет, Сатана будет освобожден из своего заточения, — продолжил прерванный рассказ голубоглазый. — Бездна будет временной темницей дьявола. Но ровно через тысячу лет он будет освобожден; освобожден для того, чтобы стать орудием в Божьих руках, с помощью которого Бог в последний раз испытает человечество. Сатана придет, чтобы обмануть народы, которые проживают на четырех углах земли, и соберет их на войну. Число их — как морской песок.
      — Но почему так произойдет? — подал голос один из семи. — Разве мало нам предыдущих испытаний?
      — Это будет последняя война на земле, — улыбнулся рассказчик. — Последний бунт человечества, спровоцированный Сатаной, главным врагом Бога. Природа человека изначально бунтарская. Она будет изобличена последней провокацией Сатаны и устранена окончательным судом Господа над человечеством.
      — Когда же случится это? — неожиданно для себя спросил я.
      Голубоглазый взглянул на меня, и все во мне похолодело от этого взгляда. Его глаза и тот глаз в небе, они принадлежали одному живому существу.
      — Это случится через три тысячи лет. Что он имел в виду?
      Какую точку отсчета?
      Три тысячи лет начиная с чего? Все эти вопросы комом застряли в горле, я не мог больше произнести ни слова.
      — Ты отдохнул?
      Я не сразу понял, что незнакомец обращается ко мне.
      — Согрелся?
      Я неуверенно кивнул.
      — Тогда иди и по пути рассказывай всем, кого встретишь, о том, что видел и слышал здесь. Пусть приходят другие к этому костру и возвращаются с огнем истины в душе.
      Я машинально поднялся и побрел прочь.
      Через десяток шагов оглянулся.
      Огонек костра едва мигал на далеком горизонте. Когда же я успел так много пройти?
      Глаз в небе исчез.
      Теперь там были только облака, низкие и тревожные. Я ускорил шаг, и через некоторое время впереди возник древний город.
      Куда же я попал?
      Неужели Земля?
      Но какое столетие? В голове по-прежнему царил странный туман, мешающий мыслить рационально.
      Я приближался, и стены города росли. Они были неприступны, настоящая цитадель, надежный оплот посреди безжизненной холодной равнины.
      Как он назывался?
      Кто обитал за его стенами?
      Ворот не было.
      Подходить ближе не имело смысла, и я остановился на высоком холме, с недоумением разглядывая пустые каменные башни. Древний город лежал в небольшой низине, но мне трудно было судить о его реальных размерах.
      Куда идти дальше?
      — Ты пришел. Я обернулся.
      Рядом со мной стоял голубоглазый незнакомец.
      — Это Вавилон.
      — Не может быть!
      — Верь мне.
      — Что я должен сделать?
      — Разрушить его.
      — Но как?
      — Уже пролилась седьмая чаша, — произнес незнакомец, задумчиво глядя на город. — Вавилон должен пасть, город, напоивший народы вином ярости и блуда.
      Я вытянул вперед правую руку, словно пытаясь сжать в ней весь город.
      Земля вздрогнула. По долине пробежала трещина, с каждой секундой она увеличивалась. Я сомкнул пальцы, и с неба прямо на город хлынуло пламя.
      Оно струилось вниз, словно выливаясь из невидимого гигантского сосуда. Вот оно накрыло город целиком, вот потекло по земле.
      Я не двигался и стоял даже тогда, когда языки огня накрыли меня с головой.
      Еще мгновение — и все исчезло…
 
      Я снова очутился в зале монастыря, поспешно отдергивая руку от нагревшейся сферы.
      Настоятель по-прежнему находился в трансе, глаза его были закрыты, губы беззвучно шевелились.
      Черт возьми, что это было?
      Многочисленные коконы вибрировали, по вытянутым блестящим поверхностям пробегали белые разряды статиса.
      Что со мной случилось?
      Галлюциноген?
      Непохоже. Внушение? Гипноз? Мне требовались ответы, но я все-таки решил подождать.
      Настоятель Трэвор очнулся где-то минут через десять. Его лицо приобрело осмысленное выражение, глаза открылись, и он, удовлетворенно улыбнувшись, выдернул из разъема гамма-кабель.
      По запястью заструилась кровь, но глава монастыря не придал такому пустяку значения.
      «Похоже на стигматы, — подумал я. — Снова символы, знать бы еще, как их прочесть».
      — Вам понравилось?
      — Я не совсем понял, что это было.
      — В первый раз впечатляет, не правда ли?
      — В общем-то да, гипноз?
      — Зачем вам подробности, они все разрушают, волшебная иллюзия остается волшебной, пока вы не знаете, как она работает.
      — И все же мне хотелось бы знать. Настоятель кивнул:
      — Созданная нами машина довольно проста, она способна помогать тем людям, в ком еще осталось место для веры. Видите ли, машина лишь слегка помогает человеку, подталкивает его, раскрепощает воображение, а дальше все зависит только от вас.
      — Я видел странные картины, удивительное место и людей у костра…
      — Постойте! — прервал меня настоятель, поднимая руку. — Не нужно рассказывать, эти вещи слишком интимны для каждого. Что бы вы ни увидели, это говорит лишь об одном: в вас еще есть надежда, несмотря на все те изменения, которым вас однажды подвергли.
      — Надежда на что?
      — На спасение. Вы по-прежнему верите в человека, а это очень важно. Вы верите, что нас можно спасти, заставить остановиться на краю той бездны, у которой мы все оказались. Возможно, именно поэтому вас и выбрали, превратив в доминатора. Собственно, я лишь хотел убедиться в своих прежних догадках, когда предлагал вам подключиться к нашему ментальному преобразователю.
      — Так вот что это было! — догадался я. — Волновой стимулятор подсознания.
      — Совершенно верно! — кивнул Трэвор. — Особый преобразователь, способный отыскать в человеке то, о чем тот даже и не подозревает.
      — Неужели именно вы его создали?
      — Я и несколько моих братьев. Поверьте, собрать устройство было непросто, но нам в конечном счете все удалось. Мы вложили в его память не только Библию, но и другие великие книги человечества, такие, как Коран, Тора, древнеиндийские веды. Мы трудились шесть лет, и вот результат перед вами.
      Коконы стали раскрываться. Послушники, еще не совсем пришедшие в себя после транса, неуверенно выбирались наружу.
      — Каждый из них видел свой уникальный мир, — пояснил настоятель, — духовный мир, куда каждый из них стремится. Теперь они знают, что он существует, существует внутри нас. Алтарь помогает заглянуть в него и почерпнуть оттуда все самое лучшее и тем очиститься от скверны.
      — Не могу с уверенностью сказать, что очистился, — усмехнулся я. — Но то, что я увидел, в некоторой степени подтверждает ваши слова.
      — Рад слышать.
      Покинув зал, мы вернулись в библиотеку, и там я наконец спросил напрямую о главном:
      — Как мне найти нужного человека? Как безошибочно выделить его из толпы? Что говорится в вашем пророчестве?
      — Пророчество весьма туманно, — покачал головой Трэвор, — но был знак, и мы поняли — время пришло. Каков этот знак, я не скажу, наша вера запрещает мне. Но я помогу вам найти его. Мои братья его почувствуют, когда придет время. Прямо сегодня они отправятся во внешний мир, и когда кто-то из них достигнет цели, непременно известит вас.
      — Если псы Триумвирата не уничтожат ваших братьев раньше времени.
      — Все в руках Провидения.
      — У них хоть будет оружие?
      — Нет, наша вера запрещает насилие, поэтому мы и обратились к вам.
      — Хорошо, как они его узнают?
      — Это не ваши заботы, ведь недаром же мы несколько столетий пытаемся расшифровать текст пророчества. Когда братья окажутся рядом, они непременно почувствуют его.
      — Телепатический контакт?
      — Не совсем…
      Настоятель явно что-то утаивал.
      Без сомнения, они тут баловались не только играми с восприятием. Наверняка приверженцы «Того Кто Грядет» каким-то способом изменяли свое сознание. Куда ведет этот путь, я видел много раз у тех, кто принимал «черные» наркотики. Необычный взгляд на окружающий мир возникал лишь на короткое время, человек видел предметы насквозь, мог читать чужие мысли и эмоции, но расплачиваться, как правило, приходилось собственной жизнью.
      Что ж, во всяком случае, часть работы сделают за меня.
      И на том спасибо.
 
      Я покидал монастырь со смешанным чувством. Без сомнения, я больше обрел, чем потерял.
      Но что обрел?
      Смысл ускользал.
      В тех странных видениях что-то было очень важным, но что именно, я, как ни силился, понять не мог. Важны не только события и слова, но и образы, как раз это и сбивало с толку…
      Столб огня вокруг монастыря исчез. Пересекая внутренний периметр, я обратил внимание на выглядывающие из земли стальные раструбы, по которым и подавалось высоковоспламеняющееся вещество.
      Ворота монастыря были открыты.
      Монахи уходили группами.
      Свои коричневые одеяния они сменили, переодевшись в огненно-красные одежды, символизирующие Очищение. Вот она, новая головная боль Триумвирата. Что они предпримут, когда странные монахи наводнят крупные города?
      Попытаются их уничтожить?
      Но после того как я побывал в монастыре, с этим у серых кардиналов ничего не выйдет. Я уже отослал всю собранную информацию «Центркому». Обойти Доминат теперь не удастся.
      Успел ли Триумвират разыскать нового телепата?
      Сомнительно. Но сидеть сложа руки они, конечно, не будут.
      В сопровождении «жнецов» я быстро добрался до флаера. Взлетел и немного покружил над землей, разглядывая бредущие внизу ярко-красные фигурки.
      Они сулили время великих перемен.
 
      Когда воздушная машина влилась в поток городского транспорта, я получил сообщение о точке сбора. Сразу вслед за этим со мной вышел на связь мрачный, словно коронер, Танатос.
      На линзе экран видеосвязи развернулся.
      — Чего рожа кислая? — весело спросил я угрюмого коллегу. — Что, снова Клото отказала?
      — Ага! — огрызнулся Тан.
      — Ну, хорошо, что тебе нужно?
      — Слышал о точке сбора?
      — Ну…
      — Не нравится мне…
      — Интересно почему?
      — Не знаю, предчувствия нехорошие.
      — Это не ответ.
      — Я, собственно, потому и звоню, — признался Танатос, — ведь тебе всегда обо всем известно в первую очередь.
      — Вынужден тебя разочаровать, но я и сам понятия не имею о причинах сбора.
      Тан сердито выругался.
      — Не стоит так расстраиваться, приятель, — успокаивающе сказал я. — Запроси «Центрком», загрузи последние сводки.
      — Ага, ищи дурака, у меня память в «Циклопе» не резиновая.
      — А чем ты ее там так забил? Записанным с «жучков» бытовым порно?
      — Есть и такое, — честно признался Танатос, — но по большей части там сцены из «Галереи самоубийц».
      — Увлекаешься?
      — С недавних пор. Там один придурок себе на башку стотонную железяку опустил, а другой псих разрезал себя пополам молекулярным резаком.
      — Раритеты коллекции?
      — Еще какие!
      — Ты где находишься?
      — На полпути к точке сбора.
      — Я тоже туда сейчас направляюсь.
      — Что ж, будем первыми… И Танатос отключился.
 
      Мы не были первыми.
      В «Особой зоне №16» Восточного кантона Центрального материка уже прохлаждались Клото с Дэмиеном. Очередная боевая акция, судя по всему, планировалась на нашей территории, поэтому можно было ожидать, что собрание не будет особо многолюдным.
      — Е-мое, — разочарованно выдал Танатос, вваливаясь в жилые помещения Домината следом за мной, — а я думал, буду первым. Так спешил, что чуть не сшиб с ног какого-то дурака с ракетницей на плече. Тот решил в меня пальнуть, но увидел перчатку и сразу в штаны наделал.
      — Хорош врать, — томно бросила Клото. Когда мы появились, они с Дэмиеном играли в шахматы, двигая светящиеся фигурки по висящей в воздухе полупрозрачной доске. Фигурки явно ваял кто-то из развлекающихся доминаторов, потому что пешки были выполнены в виде солдат СБ. Фигуры рангом повыше сильно напоминали членов Триумвирата, а вот короли, разумеется, были доминаторами.
      — Сядь, передохни, — радушно предложил я, попивая у панорамного окна неплохое синтезированное виски.
      — Уже с утра нажираешься, — пробурчал Тан, плюхаясь на гравидиван.
      Диван плавно покачнулся и уплыл в дальний угол комнаты. Закинув руки за спинку, Танатос хмуро уставился в потолок.
      — Он вообще в своем уме? — спросила меня Клото, изящно переставляя фигурки.
      — По-моему, нет, — ответил я, — причем уже давненько.
      — Шах и мат! — Дэмиен с превосходством посмотрел на соперницу.
      — Что?! Ах ты, маленький паразит.
      — Эй, Дэм, а сколько тебе лет? — внезапно поинтересовался Танатос, переключив внимание на парнишку.
      — Одиннадцать с половиной, — буркнул мальчуган.
      — Нет, так не пойдет, ведь это возраст заморозки, — запротестовал Тан.
      — А ну отстань от ребенка, — с угрозой проговорила Клото.
      — Сейчас подсчитаем… — не унимался доминатор, — сколько же тебе на самом деле лет…
      — Прибавь десять, — посоветовал я, глядя, как снаружи приземляются сразу четыре воздушные машины.
      — А то бы без тебя не догадался, — усмехнулся Тан. — Выходит, тебе, малыш, уже двадцать один год. Взрослый мальчик.
      — Танатос, заткнись! — снова с угрозой предупредила Клото.
      Дверь ушла в сторону, и в комнату вошли шестеро мужчин и две женщины. Тан оживился:
      — Привет-привет, давно не виделись.
      Мы обменялись ритуальными соприкосновениями перчаток.
      «Центрком» мгновенно определил, что почти все уже собрались. Не хватало двух человек, но большинство было в наличии.
      Из потолка вырос белый бутон панели коммуникатора, и приятный женский голос торжественно возвестил:
      — Рада видеть вас всех вместе. Спасибо, что вы столь оперативно откликнулись на вызов. Ситуация в вашем районе критическая, требуется вмешательство шестой степени.
      — Будут трупы, — спокойно констатировал Танатос.
      — Вы правы, существует опасность нарушения равновесия.
      — Суть проблемы? — коротко спросила Клото.
      — Попытка свержения правящей власти. Государственный переворот.
      Кто-то из доминаторов присвистнул.
      — Давненько что-то подобного не случалось, — вмешался я. — Кто на этот раз рвется к кормушке, вольные стрелки?
      — Не совсем, — ответил «Центрком». — Религиозные фанатики.
      Я насторожился:
      — Конкретней. Организация?
      — «Стволы Господни».
      — Это еще что за звери? — встрепенулся Танатос.
      — Организация существует давно. Недавно произошла ее реструктуризация, выделилось радикальное крыло. Служба Безопасности передала все собранные данные.
      — Черт возьми, конкретней!
      — Они хорошо вооружены. Считают себя карающей рукой Господа.
      «И эти туда же», — усмехнулся я про себя.
      — Утверждают, что будут карать всех отступников от истинного Бога. На их счету уже несколько сотен убийств. Главы организации имеют сан, четверо пастырей, некогда порвавших с церковью «Того Кто Грядет». Их личности пока не установлены.
      Я задумчиво гонял по стакану почти растаявший кубик льда:
      — И что же они задумали? «Центрком» ответил не сразу:
      — Проникновение под купол Нерноса. Доминаторы весело переглянулись. Ближайшие сутки скучать явно не придется.

      Сообщив всю необходимую информацию, «Центрком» отключился, однако панель коммуникатора по-прежнему висела посредине комнаты.
      — Так-так, — проговорил зашедший в жилой бокс Слот. — Кажется, я слегка опоздал.
      — Ничего себе слегка, — хохотнул Танатос. — Парень, да ты пропустил все самое интересное.
      — Ошибаетесь, — усмехнулся опоздавший, — ваша беседа с «Центркомом» транслировалась всем доминаторам.
      — Ого, теперь вся банда в курсе. — Тан с уважением поглядел на висящий под потолком бутон коммуникатора. — Если мы облажаемся, то облажаемся на всю планету.
      — Это лишний раз говорит о том, какое значение «Центрком» придает предстоящей акции, — добавил я.
      Слот не спеша прошел к вмонтированному в стену бару, мысленно заказав себе рисовой водки. Бар засветился, заиграв что-то восточное, мелодия исполнялась при помощи дребезжащих звуков, имитирующих кото, струнный щипковый инструмент.
      Слот хмыкнул и, получив желаемое, слегка пригубил из тонкой фарфоровой пиалы.
      Когда я заказывал виски, хитрый ящик играл кантри.
      Ловко придумано.
      — И что ты как опоздавший обо всем этом думаешь? — поинтересовалась Клото.
      Слот обвел присутствующих лукавым взглядом:
      — Давайте не будем вмешиваться.
      — Протестую, — мгновенно отреагировал включившийся «Центрком», — поправка девять, семьсот одиннадцать.
      — Подслушивает, зараза, — проворчал Танатос.
      — Не вмешиваться? — Клото презрительно смерила взглядом коллегу. — Ты что, саке перепил? Система рухнет к чертовой матери.
      — Не факт. — Слот опустился в свободное гравикресло. — Пришло время сменить правящую власть.
      — И давно ты пришел к столь впечатляющим выводам? — спросил я.
      — О да, довольно давно. Как вам недавняя гибель нашего коллеги? Неужели забыли?
      — Элмер покончил с собой, — пожала плечами Клото, — тут нечего обсуждать.
      — А мне кажется, есть о чем поговорить, — не сдавался Слот. — За все десять лет существования Домината еще ни разу не происходило ничего подобного. Послания, «нарывы» и теперь смерть одного из нас. Вы не задумывались над тем, что к гибели Элмера может иметь непосредственное отношение Триумвират?
      — Мы обсуждали эту версию с Паромщиком, — сообщил Танатос.
      Я кивнул.
      — Ну и к какому же выводу пришли?
      — Вероятность того, что к смерти доминатора причастны серые кардиналы, ничтожно мала, — ответил я. — Да, я согласен, в принципе можно предположить, что Триумвират наконец нашел способ дистанционно вмешиваться в управление «жнецами». Но к чему им уничтожать нас? Поставить себе на службу — да, но убивать… нонсенс.
      — Я тоже так думаю, — подала голос Клото, прочие доминаторы дружно к ней присоединились.
      — Ну, хорошо, — вздохнул Слот, — допустим, Триумвират здесь ни при чем. Однако вы не можете не согласиться со мной, что эта власть уже исчерпала себя. Город Нернос — настоящая колыбель порока. Его следовало бы назвать Содомом, что больше бы соответствовало реальному положению вещей. Недавно я просматривал записи камер слежения Нерноса, так то, что я увидел, заставляет задуматься о многом. Они занимаются секретными экспериментами над живыми людьми, в основном над мутантами.
      — Секундочку, — перебил его Танатос, — ведь в Нерносе запрещено использовать «жучки».
      — Ну да, как же! — рассмеялся Слот. — Следящих устройств СБ там действительно нет, зато полно микрошпионов, принадлежащих самим бюрократам. Думаете, Брюстер не следит за Мортом и Эстом, а те в свою очередь за ним и заодно друг за другом? Классические пауки в банке. Они совершенно не думают о планете, их беспокоит исключительно власть и любые пути ее упрочения. Вот увидите, через год, максимум через два Триумвират распадется и останется один Эван Брюстер, а это будет самая настоящая катастрофа. Чертов маньяк еще больше наводнит планету оружием, и тогда даже мы не сможем ничего сделать. Так стоит ли сейчас защищать эту власть?
      Да, в словах Слота был определенный смысл. Лично я давно подозревал за Брюстером стремление дорваться до абсолютного господства. Наивно полагать, что два других члена Триумвирата не понимали этого, но сделать ничего не могли. Брюстер здорово укрепил свои позиции за последние годы. Момент упущен.
      Было забавно наблюдать за ними тогда в центральном зале Цитадели. Они боялись не только нападения извне, но и друг друга. Сейчас этот страх еще не вырвался наружу, но со временем наверняка обретет маниакальную форму. Серые кардиналы окончательно перестанут доверять друг другу, возводя вокруг себя все новые и новые коконы внешней защиты.
      Черт возьми, Слот действительно прав!
      Ведь я знаю то, чего не знают остальные.
      Пророчество!
      Разумеется, я никому не говорил о нем. Даже «Центрком» не был поставлен мною в известность, а это грубейшее нарушение правил. Но я знал, на что шел. Если предположить, что Брюстер втайне от прочих членов Триумвирата разыскивает человека, от которого зависит все, тогда слова Слота действительно звучат как предсказание.
      — Ну ты просто оракул, — вслух произнес я. — Я полностью с тобой согласен!
      Похоже, что Слот не ожидал услышать от меня подобное, я оказал ему весьма неожиданную поддержку.
      Доминаторы с удивлением посмотрели на меня, особенно Клотильда.
      — Все так и произойдет, — добавил я, — и раньше, чем вы думаете. Брюстер стремится к абсолютному могуществу, и у него есть шанс его обрести.
      — Ты что-то недоговариваешь, Паромщик, — хмуро проговорила Клото.
      — Может быть, — неопределенно ответил я, — может быть…
      — Так что ты предлагаешь, Слот? — зевнул утомленный затянувшимся спором Танатос.
      — Не вмешиваться и проигнорировать акцию! — ответил доминатор. — Будет интересно посмотреть, как эти «Стволы Господни» устроят государственный переворот. Официальная власть в случае их успеха на некоторое время дестабилизируется. Но ведь реально вся планета находится под нашим контролем. Правление Триумвирата сильно ограничено.
      — Но они не наши марионетки! — напомнил Танатос. — Не забывай об этом.
      — Я не забываю, — нервно кивнул Слот. — Но и вы должны понять, что перемены неизбежны.
      — Ну хорошо, — примирительно подняла руку Клото, — допустим, что переворот увенчался успехом. К власти пришли религиозные безумцы. Что они сделают с планетой, вы подумали?
      — И запылали костры инквизиции, — расхохотался Тан.
      — Но это в том случае, если они действительно безумны, — усмехнулся Слот. — А судя по тому, что они готовятся совершить, у них в головах кое-что имеется… Так вот, если они окончательно не сошли с ума, то после переворота залягут на дно и будут вести себя очень осторожно. Со временем мы сделаем из них наших марионеток, в противном случае они будут уничтожены.
      — Как жаль, что наш спор не записывает какой-нибудь «жучок» СБ, — мечтательно проговорил Танатос — Хотел бы я посмотреть на лица серых крыс, когда они будут просматривать видеозапись.
      — Особые зоны Домината невозможно прослушать, разве ты забыл? — напомнил чернобородый доминатор по имени Стерх.
      — В том-то и дело, — с огорчением тряхнул бритой головой Тан.
      — Предлагаю провести голосование, — объявил Слот. — Кто за то, чтобы не вмешиваться в предстоящий государственный переворот и слегка помочь заговорщикам?
      — Протестую, — снова включился «Центрком». — Любые принятые вами решения без согласования со мной являются незаконными.