Глава 10

Час спустя, после того как Даффид попрощался с Кеей и Джонни, а Мэг поблагодарила их за гостеприимство, они сели на лошадей и двинулись прочь от цыганского табора. Проехав через длинный луг, всадники поднялись вверх по холму, а потом спустились к нужной им дороге. Теперь, при дневном свете, езда показалась Мэг гораздо более приятной, она была рада хотя бы этому.

Дорога выглядела пустынной, и Мэг, подставляя лицо бледному солнцу, слушала пение птиц и беззаботно вдыхала терпкий осенний воздух, решив, что пока она может позволить себе не забеспокоиться о том, куда едет и что ждет ее впереди.

– Мы продолжаем двигаться на юг, – наконец сообщил Даффид.

Мэг вопросительно посмотрела на него.

– Беглецы двигаются в этом направлении, мои сородичи убедили меня в этом.

– Значит, мы уже близко? – немедленно воодушевилась она.

– Возможно, но… Чем больше мы приближаемся к побережью, тем призрачнее наши шансы на успех. Как только они доберутся до моря, мы потеряем их. Или вы последуете за ними по воде?

– О нет, вряд ли! Это было бы слишком глупо.

– Тогда послушайте меня. Скоро мы приедем в гостиницу, и там остановимся на обед. Потом у вас будет выбор: вы можете остаться и ждать моего возвращения либо поехать куда захотите. Решать вам.

– Скажите, а там, куда вы поедете, могут встретиться люди, знающие меня?

Даффид удивленно посмотрел на свою спутницу.

– Сомневаюсь. Разве что ваше…

– А вы не можете назвать меня как-нибудь по-другому?

– Нет, потому что это место, где я всегда говорю правду. Да и как еще я могу представить вас? – Даффид быстро оглядел Мэг, и покачал головой. На ней было ее обычное серое платье, помятое после многих часов в седле; шляпка упала с ее головы и висела на спине. Щеки Мэг порозовели от солнца, на переносице появилось несколько новых веснушек. Она выглядела в точности как недавно ограбленная пуританка.

Даффид улыбнулся.

– Вы одеты совсем не как модная штучка, – добродушно сказал он. – Даже уважающая себя трактирная девка не наденет это платье. К тому же вы не похожи на цыганку, так что с чего бы вам путешествовать со мной?

Мэг покраснела.

– Я могу взять в гостинице утюг и привести платье в порядок, – быстро сказала она.

Даффид покачал головой.

– Нельзя быть респектабельной компаньонкой знатной дамы, если у вас фальшивое имя. Поверьте, если вы солжете, о вас могут подумать гораздо хуже, чем если бы вы сказали правду. Я доверяю человеку, с которым мы встретимся, но у него есть слуги, так что я не могу гарантировать вам абсолютную тайну. Итак?

Мэг ненадолго задумалась.

– Так вы не хотите, чтобы я поехала с вами? Если так, скажите прямо.

– Совсем наоборот. Когда мне встретится Розалинда, я бы хотел, чтобы вы были там и опознали ее; вот только при этом ваша репутация окажется под угрозой. Поездка вдвоем с мужчиной может уничтожить вас, а то, что этим мужчиной буду я, еще больше осложнит положение.

Мэг вздохнула.

– Я сама сделала свой выбор, и теперь отступать уже поздно. Давайте лучше поедим, а потом поедем искать ее.

Гостиница показалась Мэг маленькой и очень старой, зато чистой, а хозяин явно обрадовался, что может принять их. Мэг была счастлива наконец слезть с лошади и тут же попросила горничную выгладить ее платье. Спускаясь к обеду, она в первый раз за несколько дней не стыдилась своего внешнего вида.

Столовая была устроена в маленькой передней сбоку от общей гостиной и потому имела низкий потолок и выложенный плиткой пол, зато в ней было светло, так как маленькие старинные окна с ромбовидными стеклами, покоробившиеся от времени, все же пропускали достаточно света.

Как только Мэг появилась в столовой, Даффид встал из-за стола, и хотя это была лишь небольшая учтивость, она сразу почувствовала себя гораздо лучше. Даффид тоже переоделся; он расчесал свои иссиня-черные волосы и надел хорошо сидящий сюртук, чистую рубашку, бежевые бриджи и начищенные сапоги.

Однако когда Мэг села за стол, ее радость вдруг померкла; она поняла, что выглядит как бедная родственница или даже служанка. Манеры Даффида изменились вместе с одеждой: теперь он вел себя как истинный джентльмен и казался отстраненным, безразличным и каким-то холодным. Это была маска утонченного богатого щеголя; ничто в нем не напоминало того мужчину, который совсем недавно держал ее в своих объятиях и целовал до безумия.

Мэг опустила глаза: она не хотела, чтобы он догадался, чем занята ее голова.

Хотя Даффида удивляла ее непривычная молчаливость, он все же надеялся, что она не заболела. Подтверждением служил ее вид: волосы Мэг, завязанные сзади в высокий узел, засияли, и вся она выглядела аккуратной, чистой и совершенно респектабельной. Ничто не могло приглушить сияние в ее огромных карих глазах и манящую сладость пухлых розовых губ, приоткрывшихся в робкой улыбке, когда она, подняв глаза, увидела, что он смотрит на нее.

Внезапно Даффид нахмурился. Боже, о чем он думает! Мэг, конечно, хороша, но она не соблазнительница, а просто очаровательная молодая женщина. Скорее всего, все его восторги оттого, что он просто провел слишком много времени в ее обществе, а за исключением этого между ними нет ничего общего, кроме желания в их телах и того, что его желание становилось сильнее с каждым днем. Впрочем, теперь им обоим предстояло измениться. А когда его голова прояснится, он сделает маленькую гувернантку-компаньонку вполне подходящей перспективой для него.

Между тем Мэг кивком соглашалась на все, что хозяин предлагал им на обед, от супа до рыбы, говядины, баранины, птицы и напоследок фруктовых пирогов и сыра.

– Верховая езда пробудила во мне аппетит, – объяснила она, когда хозяин оставил их, – и я умираю от голода. – Ее глаза расширились, и она, вдруг выпрямившись, торопливо поправилась: – Это не значит, что мне не понравилась еда вашей бабушки; она была очень вкусной.

– Кея не могла поступить иначе. – Даффид пожал плечами. – Она ведь цыганка. Цыгане имеют так мало, что используют множество приправ, чтобы украсить свою жизнь и меню. Травы и специи могут сделать вкусным все, что угодно, и их всегда можно найти в лесу. Сам я ем все, поскольку слишком много лет у меня вообще не было выбора.

– А чем вас кормили в тюрьме? – с любопытством спросила Мэг. – И что вы ели в Новом Южном Уэльсе?

– Все, что мог достать, – отрезал он.

Мэг изменилась в лице и надеялась только на то, что не обидела его.

– Мои тетки говорили, что я ем, как библейская саранча, – быстро сказала она, стараясь направить разговор в более приемлемое русло. – По их предсказанию, скоро я так начну толстеть, что мне придется весь остаток дней пробавляться чаем и грызть сухари. А пока вы должны меня простить…

Он недоуменно посмотрел на нее.

– За что?

– Я не должна была спрашивать про те дни, которые вы провели в трущобах и тюрьмах.

Даффид рассмеялся.

– Почему вы думаете, что это меня волнует? Я просто подумал, что грустно, когда женщине приходится защищаться и оправдываться из-за своего аппетита. Итак, что вы хотели узнать? Как я жил в трущобах и в тюрьмах? Я могу рассказать вам обо всем. В трущобах мы ели то, что могли позволить себе купить, или то, что удавалось украсть. Уличная еда, то есть пироги с мясом и лепешки, – вещи, которые можно сварить в воде или в масле – горячие, дешевые, сытные, они могут быть очень вкусны. Иногда мне ужасно хочется тех жареных кусочков и огрызков неизвестно чего, которые человек с деньгами, не задумываясь, выбросит на помойку.

– Мне жаль, если я вызвала воспоминания о том, что вам неприятно, – искренне сказала Мэг.

– Я же сказал: это вовсе не так уж неприятно.

– Но вы никогда не говорите о том, через что вам пришлось пройти, – настаивала она.

– Какой в этом смысл? Я не хочу возвращаться туда даже в воображении. Тем не менее, скажу вам одну вещь, если хочешь выжить, учись сохранять хорошие воспоминания и подпитываться ими в плохие времена, а не наоборот.

– Вот как? А какие у вас были хорошие воспоминания?

Даффид пожал плечами.

– Разные. Давайте лучше есть, а вспоминать будем потом. – Он кивнул в сторону служанки, которая вошла с корзиной, полной ароматного горячего хлеба.

Они снова принялись за еду. Даффид наблюдал за Мэг, и это интересовало его не меньше, чем то, что принес хозяин. Она опять ела быстро и аккуратно. Раньше он видел, как едят голодные женщины, но это было не из тех воспоминаний, которые ему хотелось бы сохранить. А вот Мэг ела с удовольствием и при этом продолжала развлекать его вежливой болтовней. Он вдруг подумал о том, будет ли она заниматься любовью с такой же любезностью, грацией и живостью. Эта мысль заставила его переключить свое внимание на бифштекс, потому что этот голод пока лучше было оставить неудовлетворенным.

– Ну вот, – Мэг закончила есть, – это было чудесно. Не думаю, что теперь я смогу в ближайшие два часа сесть на лошадь.

– У нас нет выбора. – Даффид поднялся. – Нам нужно ехать, но не беспокойтесь, это недалеко, и дорога нетрудная. Мы приедем на место задолго до ужина, так что вы не успеете сильно проголодаться.

Мэг украдкой вздохнула; ей совсем не хотелось взбираться на лошадь, и она охотнее предпочла бы сидеть на солнышке, нежась в его лучах, как какая-нибудь ящерица. Тем не менее она так ничего и не сказала, выходя вслед за ним в дверь.

Во дворе их ждал двухколесный экипаж, запряженный парой лошадей. Дав монету мальчишке, державшему вожжи, Даффид протянул руку Мэг.

– Вы готовы? – заботливо спросил он.

– Но где наши лошади?

– А что? По-моему, в коляске удобнее, вот я и нанял ее. Я предпочитаю прибыть туда, куда мы едем, с некоторым шиком, а лошадей мы можем достать позже, если они нам понадобятся.

Глаза Мэг расширились.

– Вы хотите сказать, мы уже настолько близко от Розалинды?

– Думаю, да.

Опершись на его руку, Мэг поднялась в коляску и, расправив юбки, села.

– Быстрее, пожалуйста!

– Кажется, вы хотите поскорее избавиться от меня? – Даффид уселся рядом с ней и взял в руки кнут.

Мэг встревожено повернулась к нему.

– Я не это имела в виду. Просто мне хочется поскорее найти ее и снова вернуться к своей обычной жизни. – Она умолкла и задумалась. Если все пройдет гладко, скоро ей удастся снова оказаться в доме барона и освободиться от всех подозрений. Может быть, она даже получит вознаграждение. У нее будет возможность опять стать компаньонкой, а когда Розалинда выйдет замуж, она перейдет на другое место, потом найдет новую работу и так далее, пока не станет слишком старой. Если ей повезет, она купит небольшой домик и доживет свой век там, а если очень повезет, то встретит достойного человека с небольшими претензиями и создаст с ним семью. Но куда бы она ни поехала и как бы ни повернулась ее жизнь, никогда в ней не будет такого же странного, волнующего, опасного и в то же время неожиданно приятного времени, как эти несколько дней. Случайно встреченный цыган помог ей, но при этом отравил ее мечты, и, похоже, навсегда.

– Кажется, вы передумали? – спросил Даффид, заметив выражение ее лица. – Хотите дождаться меня здесь?

– О, конечно, нет!

– Тогда откуда такая печаль?

Мэг отвернулась.

– Не знаю, как вам объяснить… Просто я поняла, что наши поиски могут скоро закончиться.

Лицо Даффида не изменилось, а про себя он подумал, что она, наверное, права. Они расстанутся, и он никогда больше не увидит ее.

– Едемте. – Он тронул лошадей, и вскоре они выехали на дорогу.

Примерно полчаса они ехали молча.

– Все-таки это лучше, чем ехать верхом, – наконец не выдержала Мэг. – У коляски хорошие рессоры, так что жаловаться не на что, но я начинаю беспокоиться. Вы можете рассказать мне хоть что-нибудь о том, куда мы едем?

– Вам не нужно беспокоиться.

– Но вы сказали, там мы встретим тех, кто может узнать меня!

– Возможно, у моего брата собираются разные компании.

– О! – с облегчением воскликнула Мэг. – Так, значит, мы снова встретимся с табором?

– Нет, Джонни мы еще долго не увидим, но он кое-что сообщил мне. Розалинду недавно видели. Она покинула поля и сеновалы и теперь чем ближе подбирается к морю, тем безопаснее себя чувствует. Есть причины полагать, что она может остановиться в доме моего брата, который принимает всех, кто развлекает его.

– Так вот оно что, – нервно произнесла Мэг. – Значит, мы скоро увидим ваших приемных братьев… – Она вдруг замолчала.

Даффид рассмеялся.

– Двух из «трех позорищ», как называли нас светские хлыщи, когда мы появились на сцене с такими деньгами, что они позеленели от зависти? Нет. Сегодня нам так не повезет. Оба моих названых брата недавно женились. Кристиан живет недалеко от поместья графа, Эймиас в Корнуолле. Они очень заботливо строят свои гнезда. А нас ждет совсем другой человек. Это мой кровный родственник.

– Понятно. – Мэг с облегчением кивнула, хотя ей отчего-то казалось, будто ее обманули. И все же, если они попадут в другой цыганский табор, по крайней мере теперь она знает, как себя вести.

Между тем Даффид свернул с дороги на длинную обсаженную деревьями аллею, и, пока они ехали, Мэг постаралась расслабиться и не думать о будущем.

Вскоре перед ними оказался маленький каменный коттедж, путь к которому преграждали железные ворота.

Коляска остановилась.

– Эй! – позвал Даффид. – Привратник!

Очаровательный коттедж, подумала Мэг. Маленький палисадник был полон роскошных цветов; позади виднелся холмистый луг, на котором паслись коровы.

Мэг сидела неподвижно и надеялась, что выглядит достаточно скромно и респектабельно. В это время из коттеджа выбежал молодой человек и широкими шагами направился к коляске. По ее мнению, он был не очень-то похож ни на Даффида, ни на Джонни; его смуглая кожа покраснела от солнца.

Мэг изобразила вежливую улыбку, подумав про себя, что отец Джонни, должно быть, был очень любвеобилен.

– Быстрее открывай ворота, – потребовал Даффид.

– А вы кто? – спросил молодой человек.

Мэг решила, что это какая-то шутка.

– Даффид. Даффид, цыган. Пойди доложи его милости и побыстрее.

Молодой человек мрачно посмотрел на приезжих, потом повернулся и пошел обратно в коттедж.

– Так он не ваш брат? – растерянно осведомилась Мэг.

– Господи, конечно же, нет! – недовольно воскликнул Даффид.

Молодой человек вернулся через несколько минут.

– Я послал сказать в большой дом, – нехотя буркнул он и снова исчез в коттедже.

– Так мы едем в гости к вашему опекуну, графу? – Мэг отчего-то испугалась.

Графа Эгремонта считали мудрым, хотя и эксцентричным. Впрочем, любой человек, ошибочно заключенный в тюрьму, сосланный, а потом восстановленный в титуле, владениях и прославляемый за это, имеет причины быть странным. И все же граф – это не шутка!

Не в первый раз Мэг пожалела, что у нее нет лучшего платья, и что она выглядит не слишком презентабельно. Да и вообще не стоило ей ввязываться в эту безумную авантюру. Одно дело объясняться с цыганами, но как она посмотрит в глаза графу?

Пока они ждали в молчании, Мэг успела обдумать дюжину способов остаться незамеченной, но тут молодой привратник появился снова.

– Езжайте прямо, – сказал он, открывая ворота. – Его милость ждет вас.

– Ну, вот и славно. – Проезжая в ворота, Даффид бросил привратнику монетку, которую тот ловко поймал на лету.

Величественный въезд в поместье, постоянно изгибаясь, удлинял путь вдвое, чтобы дать возможность обозреть все самые эффектные пейзажи, открывающиеся вдали. Такие дороги созданы для особых гостей, у которых всегда есть свободное время.

Они не спеша проезжали мимо огромных стен рододендронов, за которыми вдалеке виднелись фонтаны, мимо водопада, изливающегося с высоты и превращающегося в поток, извивающийся с радостным журчанием вдоль дороги вплоть до моста, через который они тоже переехали и где ручей окончательно оставил их. Затем они проехали еще по одному мосту, на этот раз восточному, и поднялись на холм, потом миновали арку, и тут Мэг в первый раз увидела величественный красный дом, словно раскинувший крылья по обеим сторонам сияющей белым овалом главной подъездной дорожки.

Через несколько мгновений карета въехала прямо на дорожку и остановилась.

Дыхание Мэг тоже остановилось.

Поместье оказалось куда более элегантным, чем все дома, которые ей доводилось видеть до сих пор, а когда парадная дверь отворилась, на лестницу высыпали слуги в зеленых ливреях.

И тут же все внимание Мэг сосредоточилось на представительном мужчине, который появился на пороге и, легко сбежав по лестнице, направился им навстречу. Одет он был скорее как лондонский щеголь, а не как деревенский житель; его идеально сидящий сюртук чуть распахнулся, демонстрируя замысловато завязанный галстук, заколотый булавкой с изумрудом. Под сюртуком на нем были тончайшая белая рубашка, вышитый золотом жилет, темные, без единой морщинки бриджи и высокие хорошо начищенные сапоги, а на шее висел монокль на золотой цепочке.

Человек был высок и очень худ, а его темно-русые волосы отливали серебром на послеполуденном солнце. Лицо у него тоже было худое, кожа бледная, нос длинный и элегантный; на чувственных губах играла улыбка. Хотя и слишком молодой, чтобы быть графом Эгремонтом, он определенно являлся здесь хозяином.

Когда он приблизился, в солнечном свете стало видно, что глаза у него синие.

– А, Даффид! Добро пожаловать в мое скромное жилище, – протянул он, словно мурлыкающий кот.

– Так уж и скромное, – усмехнулся гость. – Еще немного и Принни[2] попытается отобрать его у тебя. Рад видеть вас, ваше сиятельство. Могу я представить мою спутницу?

– Не можешь, а должен! – воскликнул джентльмен.

– Знакомьтесь, мисс Маргарет Шоу. А это Лиланд Грант, виконт Хей.

– Маргарет? Какое суровое имя. Надеюсь, вы позволите мне звать вас Мэг? – Виконт улыбнулся.

– Да ладно. – Даффид спрыгнул с двуколки. – Она не моя любовница, и ничья, если на то пошло, а просто моя спутница.

– Наверняка за этим стоит целая история, и это чудесно! – воскликнул виконт. – Уверен, Даффид, ты хотя бы на некоторое время оживишь мое унылое существование.

Тут, к неописуемому удивлению Мэг, они обнялись, как настоящие братья.

– Все-таки хорошо, что мы встретились. – Лицо Даффида просияло.

– Да, и очень вовремя, ты, старый плут, – добродушно усмехнулся виконт. – Я тут умираю от скуки, так что, если ты любишь меня, дорогой братец, проходи в дом и поскорее расскажи мне все, что с тобой случилось за это время.

Глава 11

Мэг все еще сидела в коляске и с изумлением поглядывала на двух столь непохожих мужчин. Один брат был высокий и светловолосый, непринужденный и явно благодушно настроенный, другой – стройный и смуглый, напряженный как приближающийся шторм.

– Мне так приятно называть тебя братом. – Лиланд поднял глаза на Даффида. – Но, к сожалению, я не могу чувствовать то же к моему другому презренному братцу, что тебе хорошо известно.

– Только не говори этого в присутствии твоей матери, – предостерег Даффид.

– Нашей матери, – поправил виконт. – И почему нет? Как будто она этого не знает.

– Знать и выслушивать напоминания – это не совсем одно и то же.

– Верно. Твоя взяла. – Лиланд хлопнул брата по плечу. – Но с каких это пор ты так сочувствуешь ей? Или я чего-то не знаю?

– Нет, я люблю упоминания о моем родстве с ней не больше, чем она, но подумал, что ты пользуешься ее благосклонностью.

– Не больше, чем ты, дружок, и я уже говорил тебе это. Как это скучно – повторяться. В этом ты совершенно прав.

– Мои извинения, – произнес Даффид без малейшего намека на сожаление в голосе.

Мэг была слишком занята своими мыслями, чтобы прислушиваться к их подтруниванию. Какие странные братья, думала она, глядя, как худой и апатичный виконт радостно улыбается Даффиду. Они не только не похожи, но и выглядят по-разному; при этом Лиланд скорее напоминает расфранченного модника времен ее деда.

– Идите скорее к нам, моя дорогая мисс Шоу! – внезапно воскликнул виконт, как будто услышав ее мысли. – Клянусь, я не настолько плох, что бы ни наговорил вам про меня мой брат.

– Ха, если бы я рассказал ей хоть что-то о тебе, она не приехала бы сюда, – усмехнулся Даффид и протянул руку. Мэг оперлась на нее и, словно в тумане, вышла из двуколки.

По-видимому, Лиланд заметил это.

– Ты не рассказал ей всего, чудовище, только потому, что она, совершенно очевидно, даже не знала, что мы родственники. У нее такое умное личико, что каждая мысль и эмоция совершенно ясно читаются на нем. Тебе придется присматривать за ней здесь, иначе, – добавил он с плутоватой улыбкой, – я буду вынужден сам сделать это. Ну, моя дорогая, – обратился он к Мэг, – добро пожаловать. И запомните: я, как старший, гораздо умнее моего брата Даффида.

Мэг неловко сделала реверанс.

– Простите, я не знала, – растерянно сказала она.

– Ну конечно, как вы могли? – сказал виконт, кладя ее ладонь на свой локоть. – Даффид у нас молчун и так не похож на меня! Я живу с открытым сердцем и откровенен со всеми. Тем не менее, сдержанность делает его гораздо более очаровательным, вы не согласны? Хотел бы я овладеть искусством быть необщительным и грубым, это так пленяет дам! Впрочем, довольно болтовни. Идемте же. – Он повел Мэг по лестнице к парадной двери. – Я приготовил для вас самую очаровательную комнату в доме.

Внезапно умолкнув, Лиланд посмотрел через ее голову на шедшего рядом Даффида.

– Ты действительно хочешь отдельные комнаты, или мне стоит снова приготовить комнату на двоих?

– Отдельные, – отрезал Даффид. – Мы ведем совместные поиски, и ничего больше.

– Ты разочаровываешь меня, брат, – с улыбкой заметил виконт.

– У меня слишком изысканный вкус, – парировал Даффид, – и у Мэг тоже – к несчастью для меня.

Это замечание явно развеселило виконта – ведя Мэг вверх по лестнице, он оживленно рассказывал ей о ее комнате и обещал восхитительное времяпрепровождение. Лиланд держался с ней крайне обходительно, и поэтому она чувствовала себя здесь равной даже в своем ужасном платье.

Комната, отведенная Мэг, была великолепна, как и все в доме виконта; не зря он называл свою усадьбу «маленьким деревенским гнездышком». Повсюду хозяина и гостей окружала прекрасная мебель, везде были расставлены дорогие антикварные вещицы и суетилось множество слуг: все они улыбались и, казалось, каждую минуту были готовы немедленно выполнить любое ее распоряжение.

Жаль только, печально подумала Мэг, сидя на подушках у окна в своей комнате, что у нее нет никаких распоряжений.

Встав и умывшись, она, как могла, привела себя в порядок. У нее не имелось никакой лучшей одежды, ничего, что сочеталось бы с этим роскошным домом, и все, что ей оставалось, это любоваться его убранством и окружавшими дом окрестностями.

Глядя в окно на просторную лужайку, Мэг видела справа симметричные цветники со шпалерами и арками над дорожками, покрытыми поздними розами во всем своем великолепии. Слева располагался сад с роскошными клумбами, похожий на большой кусок зеленого гобелена.

В некотором отдалении впереди виднелась огромная темно-зеленая масса растений, и Мэг не сразу поняла, что это лабиринт. Она не раз читала о лабиринтах, но никогда не видела их в реальности. Даже из высокого окна ей не удалось определить, где находится его центр, но совершенно ясно, что это был живой и весьма запутанный коридор из растений.

Ничему Мэг не завидовала так, как самой идее устроить лабиринт. Он казался ей высшим проявлением роскоши. У нее захватывало дух от мысли, что у кого-то достаточно денег и свободного времени, чтобы посвятить себя созданию живой игрушки, гигантской головоломки и потом с ее помощью развлекать своих гостей. Лабиринт мог быть построен несколько поколений назад, но требовались время и немалые усилия, чтобы ухаживать за ним, а ведь это вещь, которую человек вряд ли использует больше одного или двух раз в жизни. В конце концов, если знаешь секрет своего лабиринта, зачем снова входить в. него? Это было совершенно восхитительной и абсолютно бесполезной тратой денег, производимой только для того, чтобы показать всему миру, как много ты можешь себе позволить.

Мэг очень хотелось спуститься вниз и заблудиться в этом лабиринте хотя бы раз, но она не трогалась с места, поскольку заметила, что внизу прогуливаются какие-то люди. Дамские зонтики от солнца, похожие на фантастические пастельные цветы, покачивались в такт шагам своих хозяек, трости в руках вышагивающих по вымощенным дроблеными ракушками дорожкам джентльменов постукивали о землю.

К несчастью, Мэг была так же похожа на остальных гостей виконта, как его прогуливающиеся павлины похожи на воробьев, чирикающих в ветвях дерева под окном.

Впрочем, Даффид сказал, что сможет узнать здесь что-то о Розалинде, и это окупало все ее переживания. Мэг не знала, что он имел в виду, но за короткое время их знакомства научилась не сомневаться в нем. Она очень надеялась, что полученные сведения приблизят окончание их путешествия. Если Даффид был прав, Рози может быть где-то неподалеку, и тогда она сможет сообщить барону, где находится его сбежавшая дочь. А потом… Что потом? Очевидно, когда она найдет беглянку, ей придется поклясться Рози вечно хранить ее тайну.

Но что, если Рози хочет остаться со своим возлюбленным и вовсе не собирается возвращаться? Тогда она сразу же отправится в коттедж своей старой гувернантки и оттуда напишет родителям Розалинды, что случайно узнала, где находится Рози.

Зато, если Рози уже получила достаточно впечатлений и хочет вернуться домой, Мэг станет кем-то вроде героини, и вместе с беглянкой они придумают, как им обеим выпутаться из этой скандальной ситуации. Правда, последнее казалось Мэг уж совсем маловероятным.

Сидя в великолепном аристократическом доме за много миль от дома и безумно далеко от привычного мира, Мэг наконец признала, что начала поиски своей подопечной совсем не по тем причинам, о которых она говорила Даффиду и самой себе. Она попросту убежала, так же как это сделала Рози, надеясь пережить хоть несколько приключений перед неизбежным возвращением к теткам.

Мэг с трудом сглотнула, и это не помогло ей сдвинуть холодный ком, застрявший в горле. Открытие было болезненным, но оно не оказалось для нее шоком. Наверное, где-то в подсознании она все время об этом знала. Как только Розалинда сбежала, Мэг ясно увидела, что ее собственное будущее бесследно исчезает. Она бросилась в погоню только потому, что хотела получить от жизни хоть что-то до того, как для нее все закончится.

Теперь поцелуи Даффида открыли ей глаза; они заставили ее понять, что она может зайти много-много дальше. Теперь, в окружении роскоши, Мэг наконец признала, что она не принадлежит ни одному из тех мест, где побывала с тех пор, как покинула дом барона.

В это время раздался стук в дверь, и две горничные, получив разрешение, весело впорхнули в комнату. Увидев новую гостью виконта угрюмой и подавленной, они тут же принялись утешать ее.

– О, мисс, – поклонившись, воскликнула одна из них. – Не переживайте из-за ваших пропавших чемоданов! Хозяин послал слугу в деревню и приказал прислать вам отличные новые платья; хотя они и вполовину не такие изысканные, как те, к которым вы привыкли, потому что сшиты простыми крестьянками, они все же подойдут вам на первый случай, пока мы не сможем достать что-нибудь получше. К тому же мы поможем вам подогнать их, если что.

Другая горничная, улыбнувшись, вытянула вперед руки, чтобы Мэг могла получше разглядеть то, что она принесла. Это были три аккуратно сложенных платья: одно насыщенно-коралловое, другое небесно-голубое, а третье травянисто-зеленое. Все они были простого покроя, но такими являлись в эти дни все платья: муслиновые или хлопковые, с короткими или длинными рукавами, с юбками, ниспадающими от высокой, перевязанной лентой талии. Однако и тут вкус и деньги давали себя знать: каждое платье, несомненно, стоило очень дорого.

– О нет, – воскликнула Мэг, – я не могу это принять.

– Но, мисс, вы должны! Хозяин и ваш друг, мистер Даффид, хотят, чтобы вы сошли вниз и присоединились к ним за чаем, а то, что на вас сейчас надето, для этого никак не подходит. И поверьте, уже не в первый раз нам приходится побегать, чтобы одеть гостя, когда с ним случается нечто непредвиденное.

Мэг колебалась. Она знала, как опасно принимать что-либо в подарок от мужчины, кроме разве что дамского веера. Но ведь она не леди, и это не выглядит так, будто Даффид дарит ей одежду. Что до виконта – он всего лишь гостеприимный хозяин дома. К тому же через несколько часов она уедет отсюда…

– Хорошо. – Мэг кивнула, с вожделением глядя на коралловое платье. – Полагаю, всем ясно, что я только беру взаймы, пока не найдутся мои чемоданы…