Глава 9

На ступенях храма Бриджет заколебалась. Расстояние до дверей было невелико, и она остановилась, чтобы подумать еще раз, последний раз.

Конечно, уважающая себя девушка не должна выходить замуж в такой спешке. Эти тревожные мысли возникли не сию секунду…

После того постыдного «выхода в свет» она, проснувшись поутру, обнаружила на подушке послание.

Бриджет, дорогая!

Я уехал забирать, разрешение на наше бракосочетание и добуду его во что бы то ни стало, хоть из-под земли. Без него мне нет дороги обратно! Но я по натуре оптимист и верю в свои возможности. Посему надеюсь увидеться за ужином, а если повезет, раньше. Нет сил ждать.

Ваш Эйвен.

После ленча пришло другое послание.

Ура! Я получил разрешение. Но теперь мне предстоит объездить весь Лондон, дабы позаботиться о свадебных приготовлениях. Так что придется немного задержаться. Вернусь, как только все устрою.

Ваш Эйвен.

Время ужина давно прошло, но Бриджет все еще не теряла надежды увидеть Эйвена входящим в дверь. Она уже с беспокойством перебирала разные варианты, когда дворецкий принес ей еще одну записку.

Наконец-то! Теперь все готово. Но мне объяснили, что это плохая примета — видеться с невестой до венчания. К тому же друзья-товарищи требуют от меня вечеринку. Хотим устроить мальчишник, отметить последний день моей холостяцкой жизни. Не беспокойтесь, я буду вести себя примерно, хотя бы только ради того, чтобы угодить Вам завтрашней ночью.

Ваш Эйвен.

Его послание навевало добрые чувства и в то же время казалось ей вызывающим. Как это похоже на него! И как похоже на новую Бриджет, с тревогой подумала она, волноваться из-за этого.

Эйвен отправил ей подвенечное платье из кремового кружева в старинном стиле. Любуясь нарядом, она не заметила, как засиделась далеко за полночь. Утром явилась горничная, присланная Эйвеном, чтобы помочь ей собраться для торжественной церемонии. В гостиной стояли букеты роз и гардений, которые ей предстояло нести в руках.

Были здесь и мелкие цветы, предназначенные для украшения волос. Когда Бриджет была одета, грум повез ее в отдаленный квартал, где находилась церковь.

Экипаж остановился. Бриджет выглянула в окно, и снова ее захлестнули сомнения. Она вдруг со страхом подумала, что никого здесь не знает, кроме своего жениха! И вообще до сего дня ей даже не приходилось присутствовать при бракосочетании в качестве гостьи.

— Мисс Кук?

Бриджет увидела рыжеволосого Рейфа, спускающегося к ней по ступенькам.

— Лорд Рейфиел Далтон, ваш покорный слуга, — сказал он, поклонившись, и предложил ей руку. — Надеюсь, вы позволите мне сопровождать вас сегодня. Смею заверить, я способен выполнить роль посаженого отца не хуже любого другого. Хотя, будь на то моя воля, я бы по-другому использовал такую замечательную возможность. Черт подери, что я мелю! Разве можно говорить подобные вещи невесте? Прошу прощения. Поверьте, первый раз со мной такое. Обычно я нем как рыба.

— О, я тоже впервые в подобной ситуации, так что ничего страшного, — с язвительной улыбкой ответила Бриджет, сдерживая раздражение.

У Рейфа вытянулось лицо, но он ничего не сказал, только коротко кивнул и подал ей руку. Бриджет медленно пошла к храму, стараясь отогнать неприятные мысли. Ей вдруг захотелось бросить свой букет и уехать куда-нибудь далеко-далеко. Но бежать было и некуда, да и поздно уже. К тому же единственный человек, кому она могла бы поверить свои мысли, сейчас ждал ее у алтаря.

У распахнувшихся дубовых дверей их уже поджидала девочка с блестящими волосами золотистого цвета, в прелестном розовом платьице, с корзинкой, доверху наполненной фиалками. Ока приветствовала Бриджет неуклюжим реверансом и радостно улыбнулась во весь рот, показав, что несколько молочных зубов уже потеряны.

— Очаровательная малышка, — заметил Рейф. — Не правда ли?

— А кто это? — прошептала Бриджет, боясь выяснить, чье это дитя.

Ведь она даже не знала, есть ли у Эйвена дети. Бриджет вообще было известно о нем так мало. Надо же, позволила так ослепить себя и запугать, что даже не посмела задать лишнего вопроса!

— Эйвен сказал, что вы ее знаете. — Рейф снова насупился. — Вот человек! Дня не может прожить без розыгрыша. Но девчушка хороша! Целое утро улыбается, потому что он купил ей это платье и все ее фиалки тоже.

Бриджет растерянно хлопала ресницами. Все-таки ванна и чистая одежда способны творить чудеса! Она внимательно посмотрела на девочку, а та в ответ подмигнула ей.

— Маленькая цветочница из Риджентс-парка! — наконец прошептала Бриджет.

— Эйвен так и сказал, что никто не справится с этим делом лучше, чем настоящая цветочница. Он такой! Вечно что-нибудь выдумает. Говорит, что вы тоже не против пошутить.

Да, она была не против шуток. Бриджет почувствовала, как от нахлынувшего тепла растаял страх в сердце и пропала дрожь в руках.

В старой церкви не набралось и дюжины людей. Из-за множества пустых скамей казалось, что присутствующих еще меньше. Бриджет увидела дворецкого, стоявшего немного в стороне от всех и следившего за ее приближением к алтарю. Быстрым взглядом она окинула царственного вида чету приблизительно одного с Эйвеном возраста, бравого военного в ярко-красном мундире, двух джентльменов с бесстрастными лицами, аккуратно одетого невысокого мужчину, викария и некрасивую женщину, вероятно, его жену.

Эйвен был в утреннем костюме: сюртуке голубиного цвета с кремовой розой в лацкане, серо-голубых панталонах и серебристом жилете. На шее у него красовался затейливо повязанный галстук с булавкой, в которой одиноко поблескивала жемчужина. Жених излучал уверенность и радость. Он с одобрением посмотрел на Бриджет и взял ее под руку.

Несмотря на то что лучи, проходя сквозь высокие окна, окрашивались в сиреневые и лиловые тона и теряли яркость, Бриджет опустила Голову, когда свет упал ей на лицо. Старый рефлекс, всегда возникавший в присутствии посторонних. Сейчас Бриджет обрадовалась ему. Она не знала этих людей, свидетелей ее бракосочетания, и не хотела видеть выражение их лиц во время совершения обряда.

Однако все произошло настолько быстро, что Бриджет даже не успела испугаться. Видимо, что-то случилось с ее слухом или сжалось само время, потому что вдруг она услышала, как викарий спросил, согласна ли она, и в следующую секунду объявил их с Эйвеном мужем и женой. Затем викарий сказал, что можно поцеловать новобрачную.

Эйвен поднял пальцами ее подбородок. Бриджет смущенной удивленно встретила его взгляд. Она его жена? У Бриджет не было уверенности, что она готова к этому.

Казалось, что Эйвен смотрел ей в глаза дольше, чем викарий провел весь обряд. Кто-то закашлял, и Эйвен словно пришел в себя, наклонился и легким поцелуем коснулся ее губ. Затем повернулся, чтобы принять поздравления от своих друзей.

«Немного ему досталось поздравлений», — невесело подумала Бриджет.

Викарий пожал ему руку. Дворецкий поздравил своего хозяина и поклонился Бриджет.

— Вы счастливая женщина, — сказала ей царственного вида леди. — Эйвен — джентльмен и будет деликатным мужем.

Эйвен услышал ее слова.

— Нет, миледи, это я счастливый человек» — сказал он, обнимая Бриджет за талию.

— Действительно счастливый, — подтвердил муж леди, кланяясь Бриджет. — Позвольте представиться. Чарльз, барон Бернам, к вашим услугам. А это моя очаровательная жена Миллисент. Не совсем удобно знакомиться в день бракосочетания. Жаль, что приходится делать это наспех, но Эйвен объяснил причину. Честно говоря, я недоумевал, почему он так ужасно торопится. Но теперь, увидев вас, я все понял. Он солгал.

Бриджет смущенно заморгала. На лице Эйвена застыла непроницаемая маска.

— Креста на вас нет, Бернам! — вступился за друга Рейф.

— Конечно, солгал, — ничуть не смутившись, настаивал Бернам. — Но никто не вправе винить его за это. Ваш муж сказал, что вы успели познакомиться с Лондоном. Однако эта никак не может быть правдой. И знаете почему? Если бы вы пробыли здесь больше недели, то нашли бы себе более достойную партию. Теперь я понимаю, почему ему пришлось срочно прибегнуть к брачным узам. Ах, милочка, не пугайтесь так сильно! Это все шутки. Я знаю Эйвена с юности. Мы, старые друзья, любим подкалывать друг друга.

«Не старые, а странные, — недовольно подумала Бриджет. — Несчастный Эйвен! Один друг является в дом, когда ему вздумается. Другой походя оскорбляет и находит это забавным». И вдруг поразилась тому, что так рассердилась на его друзей. Не из-за себя; из-за Эйвена. Она-то в конце концов привыкла к неуважению.

Два сдержанных джентльмена тоже поцеловали ей руку и пожелали много счастья.

— Не обращай внимания, — сказал один из них Эйвену.

— Счастливчик! — коротко бросил другой. — Надеюсь, теперь будем видеться чаще. Спустя какое-то время, разумеется.

Потом ее поздравил военный. Он похлопал Эйвена по спине и остановился поболтать с Рейфом.

Невысокий мужчина оказался камердинером Эйвена. Он поклонился ей еще более церемонно, чем дворецкий.

— Мы должны расписаться в книге, — сказал Эйвен и повел ее в старый придел, где находилась контора викария.

Бриджет взяла перо и наклонилась поставить подпись там, где ей показали. В этот момент раздался приглушенный звон. Широкое золотое кольцо соскользнуло с ее пальца на пол. Эйвен подобрал его быстрее, чем она успела нагнуться, и нахмурился.

— Я так и думал, что будет велико. А теперь еще убедился, что и выглядит слишком буднично. Но это лучшее, что я сумел купить в спешке. Вы заслуживаете более редкого украшения, более изысканного, и я его достану. Я имею в виду кольцо моей матери. Сейчас оно у отца, хранится в семейном склепе. Вы знаете, есть драгоценности, которые передаются из поколения в поколение. От одной виконтессы другой. Эти вещи, конечно, прекрасны, но они не могут быть вашими в том смысле, в каком хочется мне. Моя мать называла их «призрачным златом», потому что, по существу, эти драгоценности не принадлежат одному владельцу. После очередной кончины их принято убирать в усыпальницу. Вы будете надевать их на торжественные Приемы и тому подобное. Потом передадите их жене своего сына. Печально, конечно, но таковы традиции. А что, если невестка вам не понравится? А что, если вы привыкнете к этим драгоценностям? До сих пор я как-то над этим не задумывался. Я куплю вам все лучшее, лишь бы это пришлось вам по вкусу. — По мере того как он смотрел на Бриджет, его голос становился все проникновеннее. — Я найду для вас украшения под стать поволоке ваших глаз. Сапфиры, я думаю, и опалы, чтобы остудить огонь бриллиантов. Они такие нежные и утонченные, как та леди, которая будет их носить. Да. Но я думаю, вам все-таки понравится кольцо моей матери.

— Я почту за честь носить его, — сказала Бриджет.

— Это я буду счастлив, если вы удостоите мой род этой чести. — И Эйвен обмакнул перо. — Вот здесь. И еще распишитесь в этих бумагах.

Бриджет толком не видела, что подписывает.

— Это я заберу с собой, — сказал он, пряча брачное свидетельство в карман. — Сначала покажем отцу, потом будете хранить его у себя. Сейчас же я не хочу выпускать его из рук: я слишком дорого заплатил за эту бумагу.

Эйвен вывел ее к гостям и объявил:

— Приглашаю всех на легкий завтрак.

— Только тяжелый или никакой! — засмеялся военный.

— Извини, старина, — сказал один из сдержанных джентльменов, — но, к сожалению, мне нужно возвращаться в контору.

Другой, однако, кивнул в знак согласия.

— С удовольствием бы; остались, но мы раньше обещали быть в другом месте, — сказала жена барона Бернама, хотя по ее голосу было ясно, что она лукавит. — Я сомневалась, удастся ли нам вообще приехать сюда.

— Пожалуйста, пожалуйста, — в тон ей сказал Эйвен. — Поступайте, как вам удобнее.

На завтраке по случаю их бракосочетания присутствовали Рейф, молодой офицер, девочка-цветочница, дворецкий и камердинер. Стол ломился от деликатесов. Вино лилось рекой. Так как дворецкий и камердинер задержались только на первый тост, а маленькая цветочница проявляла интерес исключительно к еде, то последующие тосты произносили двое оставшихся мужчин. Они по очереди поздравляли умиротворенного новобрачного и взволнованную новобрачную.

Примерно через час офицер вспомнил о делах, Рейф тоже пожелал молодоженам благополучия и откланялся. За столом осталась единственная гостья, которая еще продолжала есть, но уже не так жадно. Девочка пробовала всего понемножку, однако не собиралась выходить из-за стола. В комнате вдруг стало тихо. , Краешком глаза Бриджет видела, что Эйвен встал рядом и смотрит на нее.

«Ничего не поделаешь, — сказала она себе, чувствуя, как ей становится трудно дышать. — Теперь ты замужем. Правда, сейчас середина дня. Вроде бы неприлично…» Но что в его понимании было приличным?

Эйвен наблюдал, как быстро вздымается и опускается ее грудь. «Чудо мое!» — насмешливо подумал он и вздохнул. Причиной ее волнения могла быть только паника.

— До отъезда еще далеко, — сказал Эйвен. — Впереди у нас целый день. — И увидел, как после его слов у Бриджет опустились плечи. — Конечно, можно ехать и сейчас. Но удобнее завтра с утра. Мне не хочется, чтобы в нашу первую ночь моя жена была измотана дорогой. — И воскликнул, видя, как она побледнела: — Что за глупости, Бриджет! Неужели подписание какой-то казенной грамоты превратило меня в подобие зверя? Я не собираюсь набрасываться на вас сейчас, хотя имею на это полное право. Так что, будьте добры, успокойтесь и послушайте меня. Вы заставляете меня волноваться. Ах нет, извините! Это я причиняю вам беспокойство. — Эйвен взял ее руку, холодную как лед, накрыл своей ладонью и, продолжая бережно держать, заговорил более спокойно: — Я уже сказал вам, нужно чем-то заполнить день. Конечно, я хотел бы, чтобы у нас был полон дом гостей, чтобы вам было весело. Но меня долго не было в Лондоне. Большинство приятелей, которыми я обзавелся после возвращения, вам не компания, в чем вы сами убедились прошлым вечером. Моих старых друзей за такое короткое время не соберешь. и поэтому придется довольствоваться обществом друг друга и нашей маленькой цветочницы. Так чем предпочитаете заняться, моя хорошая? Кроме этого, разумеется, — добавил он с ухмылкой.

Увидев, как расширились ее глаза, Эйвен понял, что угадал мысли Бриджет, и засмеялся.

— Вам действительно нужно научиться скрывать свои чувства. Хотя нет! Забудьте эти слова. Я мог бы жениться на современной леди с пустой головой и гладким лицом. Но я этого не сделал. Я хотел вас. — Он посмотрел на жену голодными глазами и поднес ее руку к губам.

Его слова льстили, но и пугали тоже. Бриджет испытывала желание, но ей мешала робость. Он видел все это.

— Ну что, дорогая, надумали, как провести время? Смотрите, какой замечательный день! День нашего бракосочетания. Весь Лондон в нашем распоряжении.

Не успела она ответить, как в комнату заглянул дворецкий, показывая всем видом, что не хотел бы беспокоить их своим появлением.

— Милорд, тут какой-то человек настаивает, чтобы его приняли.

— Болван, мог бы впустить и без доклада! — прокричал кто-то высоким тенором. — Ах вот ты где, Бетси!

Из-за спины дворецкого в комнату норовил протиснуться тонкий как былинка молодой человек в сильно поношенной одежде, которая к тому же была ему изрядно велика. У юноши были прилизанные, зачесанные назад вихры, впалые щеки, странного желтого цвета глаза и бледная кожа, как у какого-то бестелесного существа. Бриджет подумала, что он похож на маленькое огородное пугало с соломенной головой.

Молодой человек опустился на одно колено и обнял девчушку.

— Что ты здесь делаешь, негодная девчонка? Я с ума схожу, а ты бегаешь неизвестно где! О, Бетси, разве так можно?

— Девочка была с нами, — сказал Эйвен, явно выйдя из терпения. — А могу я знать, кем вы ей приходитесь?

От его строгого тона Бриджет почувствовала себя неловко.

— Я ее брат, — ответил тщедушный юнец; — Я знал, что этим утром она работала в церкви во время венчания, но Бетси не пришла на свое обычное место в парке. Как договаривались, в полдень.

— Мы пригласили ее отпраздновать вместе с нами, — объяснил Эйвен. — Она не говорила, что ее где-то ждут.

— Знаешь, здесь было столько вкусного! — взахлеб рассказывала Бетси. — Я ела, ела, а когда уже не вмещалось, то стала думать, как бы унести домой для тебя.

— Не надо нам ничего, — пробормотал брат. — Что я, сам не заработаю? Нехорошо, Бетси. Ты должна была дать мне знать. Слышишь, должна! Я чуть рассудка не лишился. Думал, с тобой что-то случилось.

— Но почему? Этот джентльмен — настоящий виконт. Он женился на красивой леди. А этот дом? Ты только посмотри!

— В самом деле, мисс, — небрежно заметил Эйвен, — девочка говорит чистую правду. Возможно, у меня ужасная репутация, но при всех моих грехах вряд ли кто-то может сказать, что я занимаюсь совращением малолетних. Мы не собирались делать ничего дурного с вашей сестрой. Только хотели устроить ей вкусный ленч за ее старания.

Молодой человек сделался красным, как кумач, и, вскочив на ноги, сжал кулаки.

— Что вы сказали? Мисс?! С кем, по-вашему, вы разговариваете?

— С вами, моя милая, — мягко ответил Эйвен. — Не притворяйтесь. Бессмысленно меня обманывать,

Бриджет открыла рот от удивления, но, приглядевшись получше, увидела, что у молодого человека слишком гладкие щеки и тонкие черты. И теперь его пылающее лицо приобрело рубиновый оттенок. Бриджет окончательно прозрела и не могла понять, как она приняла посетительницу за юношу.

— Вы прирожденный сыщик! — Девушка с неподдельным восхищением смотрела на Эйвена. — Ловко вы раскусили меня! До сих пор большинство джентльменов не догадывались. И слава Богу! Вы знаете, какая тяжелая жизнь в Рукери. Девушкам никогда не платят столько, сколько парням. Независимо от возраста. Это я вам точно говорю.

— Правда? Тогда возьмите еду для Бетси. Заверните и отнесите домой. И не думайте, что это благотворительность. Мы с миледи завтра уезжаем из Лондона. Нет смысла оставлять здесь столько еды. Заберите, а потом уводите Бетси. Она хорошо поработала. — Эйвен задумался. — А не отправиться ли нам тоже в парк? — с лукавой улыбкой спросил он Бриджет. — Такой прекрасный день заслуживает, чтобы его прекрасно провести. Как вы считаете?

— Да! О да, это вы хорошо придумали, — с облегчением сказала Бриджет. — Подождите, я только надену шляпку. Мою новую шляпку. Джослин сказал, что это последний писк.

— Я не сомневаюсь, — улыбнулся Эйвен. — Но даже если б и сомневался, не рискнул бы спорить. Со вкусом Джослина надо считаться.

Сестра Бетси заставила девочку переодеться в старое платьишко, наставляя ее, как аккуратнее сложить новое.

— К чему усложнять жизнь? Если выпустить ее на работу в такой прекрасной одежде, вопросов не оберешься! И ворья кругом полно. Враз снимут и пустят на продажу. А то еще хуже — увезут вместе с платьем. Подумают, ребенок из богатой семьи и за него можно просить выкуп. В лохмотьях-то от нее денег побольше будет. А от кружев одни неприятности.

У ворот парка Бриджет и Эйвен попрощались с сестрами. Помимо нового платья и корзинки с пищей, Бетси получила от Эйвена дополнительное денежное вознаграждение за хорошую работу.

Джилли нахмурилась, когда он протянул девочке золотую монету. В глазах у нее снова вспыхнуло подозрение.

— Милая, таков обычай, — объяснил Эйвен. — Новобрачные должны дарить монеты. Не думайте, что я…

— Я и не думаю, — пробурчала Джилли, когда монета исчезла у нее в кармане. — Но девушка никогда ни в чем не может быть уверена. Спасибо, милорд. От всего сердца желаю счастья вам обоим. Я уверена, что так и будет.

Сестрички сделали книксен и исчезли в зелени парка, оставив молодоженов наедине.

Теперешнее и прошлое посещения парка не имели ничего общего. На этот раз они с трудом говорили, не целовались, не улыбались, как раньше, попадавшейся им детворе, не останавливались на каждом шагу, чтобы потрепать резвящихся собак. Молодожены прогуливались, смотрели по сторонам, но видели только друг друга. Все, что они могли делать, находясь рядом, совсем близко, — это мечтать друг о друге.

«Действительно, почти муж и жена», — подумала Бриджет. «Почти моя», — подумал Эйвен.

Угасающий день терял яркие краски. Пейзаж постепенно приобретал пастельные тона. Настало время собираться домой. «По крайней мере уже будет темно, когда это случится», — успокоила себя Бриджет. Она хорошо представляла, что должно произойти. Все-таки ей было двадцать пять лет, и в свое время ее неплохо просветили на этот счет. Свихнувшаяся кузина Мэри получала от интимных отношений с мужчинами такое удовольствие, что даже в своем далеко не молодом возрасте испытывала настоятельную потребность делиться воспоминаниями об этом со всеми подряд. Но если все родственники приходили в ужас от того, что она рассказывала, то Бриджет, обладая трезвым умом, относилась к ее откровениям без предубеждения. По тому, как щекотливые подробности звучали в устах кузины Мэри, можно было сделать вывод, что ощущения от близости с мужчиной не просто приятны, а… восхитительны.

Опустив голову, она шла рядом с Эйвеном и размышляла о первой брачной ночи.

«Овечка на бойню и то веселее скачет! — улыбнулся про себя Эйвен. — Будто я собираюсь обидеть, а не доставить удовольствие моему нежному ягненочку».

— Вечером никуда не пойдем, — сказал он уже дома. — Завтра рано вставать. Поэтому я попросил повара устроить нам еще одну праздничную трапезу. А в его точности можно не сомневаться. В назначенный час все будет готово. Отметим еще раз бракосочетание. Так же пышно, как во время ленча. Годится? А сейчас мне нужно написать отцу и сделать кое-что до отъезда, хотя, поверьте, совсем не хочется оставлять вас одну в такой торжественный день. Скажите, чем бы вы хотели заняться? Может быть, вам пойти наверх и отдохнуть? Хотя, наверное, лучше принять ванну с душистой пеной, пока обед еще не готов. Потом вы облачитесь во что-нибудь необыкновенно нарядное, и мы представим, что у нас банкет.

— Замечательно! — вздохнула Бриджет с облегчением.

— Мне очень жаль, что у вас нет собственной горничной. Но я подумал, коль скоро мы покидаем Лондон, нет смысла кого-то нанимать. Когда приедем в поместье, в вашем распоряжении будет много слуг. У моего отца их целая армия. А если понадобится помощь в ближайшее время, я буду рад услужить…

— О нет, я сама справлюсь, — заверила его Бриджет, — мне не привыкать.

Она вдруг заволновалась и поспешила наверх, в свою комнату.

«Моя комната?» — с удивлением подумала она, снимая подвенечный наряд. Намерен ли Эйвен прийти сюда вечером? Или рассчитывает, что жена придет к нему? Будут ли они проводить ночь в одной комнате или каждый в своей спальне, как это сейчас принято? «Позже, позже все узнаешь, — успокаивала Бриджет себя, направляясь в ванную. — Да и Эйвен знает, что делать. Хоть какой-то прок от распутников! Для них это пройденный этап, не то что для новичков».

Бриджет нашла флакон с душистым благовонием и добавила в воду. Запахло свежей хвоей и цветами. Шипучие пузырьки приятно щекотали тело. Она подобрала волосы и, закрепив их шпильками на макушке, сползла пониже. «До чего же хорошо! — думала Бриджет, нежась в ванне. — В этом доме можно умереть от блаженства».