- Съезжаете так рано? - и полез за моей регистрационной карточкой.
      - Не боись, друг - я же уплатил за два дня вперед. Комната мне больше не нужна. Если хочешь, можешь использовать её по собственному усмотрению.
      Я дошел пешком до Девяносто шестой улицы и сел на подземку. Затхлаяа духота вагона убила все мое хорошее настроение. Напротив меня сидел какой-то малоприятный тип, похожий на наркаша. Я притворился спящим. Я читал, что такие вот бандюги частенько режут спящих пьянчужек - просто из интереса.
      Я сидел и размышлял, сумею ли спастись от его ножа так же успешо, как я спасся от снотворных таблеток и собственного револьвера. Потом я вдруг перепугался, что моя смерть окажется долгой и болзененной и я откину копыта где-нибудь на больничной койке.
      Мы были в вагоне одни, но мой головорез не шевелился. Когда поезд останоился на моей станции, я встал и потопал к "Гроверу". Я ощущал себя как нашкодивший ребенок. Было уже начало шестого.
      Увидев меня, Дьюи прошептал:
      - Где ты пропадал? - Вид у него был невыспавшийся и красные круги вокруг глаз были темнее обычного.
      - По городу шатался, вспоминал молодость.
      - Черт, да тебя все ищут - с ног сбилсь. Док Дюпре названивл всю ночь. Потом из полиции звонили - лейтенант Аш. И она тебя ждала всю ночь.
      Я перевел взгляд туда, куда указывал его палец, и увидел сидящую в кресле у стены Дот. Она не спала, её уставшие глаза были широко раскрыты. Она ничуть не изменилась. Такая же маленькая и пухленькая. И надеты на ней как всегда были какие-то лохмотья, которые она была вынуждена носить, потому что ходить нагишом в нашей стране нельзя. Дот отличалась удивительным равнодушием к стильной, не говоря уж просто об элегантной одежде.
      Подойдя к ней поближе, я увидел, что глаза у неё опухли от слез. Утонувшая в большом кресле, она казалась ещё меньше рстом. Я пододвинул стул и сел.
      - Что случилось, Дот?
      - Лоуренса избили. Очень сильно. Он может умереть.
      - Что? Малыша? Когда?
      - Сегодня... Вчера поздно вечером. - Голос у неё звучал безжизненно. Она, казалось, была в шоке. - Он вызвался пойти в патрулирование и по дороге в отделение полиции на него напали и избили.
      - Где он сейчас?
      - В отделении скорой помощи в "Сент-Висенте". Марти, помоги нам.
      - Разумеется. Что ему нужно? Кровь?
      Но согласятся ли врачи взять мою кровь, если я скажу им о раке?
      - Нет, о нем позаботятся. Я не о врачебной помощи. - Она схватила мою руку, сильно впившись в неё ногтями, и заговорила торопливо и возбужденно. - Марти, его отца на улице убили. Смерти Лоуренса я просто не перенесу.
      - Я представляю, что ты сейчас чувствушь. Я уверен, что полиция...
      - Нет, Марти. Я прошу тебя - сам займись этим!
      Я похлопал её по руке.
      - Что мне надо сделать?
      - Марти, я не знаю, может быть, я схожу с ума. Я понимаю: месть - это глупо и неправильно, но я тех пор, как это случилось, я ни о чем другом думать не могу - я хочу, чтобы ты отомстил тому, кто это сделал! Марти, временами ты бывал добрым и хорошим, а временами злым и жестоким, как волк-одиночка. Я прошу... я хочу, чтобы жестокая, худщая половина твой души побудилась - найди того, кто это сделал, чтобы он больше не смог причинить зла другому такому же мальчику.
      - Хорошо. Как малыш?
      - Состояние все ещё критическое, но врачи говорят, шанс есть. Он все тебя зовет. - Ее ногти снова вонзились в мою ладонь. - Марти, сделай это для меня и для Лоуренса.
      - Ладно. Я же сказал, что сделаю.
      Дот выронила мою руку и встала.
      - Спасибо, Марти, - сказала она просто и направилась к двери.
      Я побежал за ней.
      - Ты куда сейчас?
      - Домой. Я очень устала.
      - Я поймаю тебе такси.
      - Не надо. Марти, используй свою силу, свою жестокость, свою храбрость на благое дело - найди того, кто это сделал. - Голос у неё был мертвый.
      - Хорошо, хорошо, но давай я все-таки поймаю тебе такси.
      Мы остановили такси на Уинтер-стрит, она назвала шоферу адрес - где-то ближе к окраине, - я дал ему пятерку и попросил побыстрее доставить домой.
      Когда такси отъехало, я ощутил во рту невыносимую горечь. Не хватало мне своих забот, так теперь ещё и это...
      Я сплюнул горечь на тротуар и отправился к больнице "Сент-Винсент".
      Глава 3
      - Хорошо, что вы пришли, мистер Бонд, - сказал мне врач в "Сент-Винсенте". - Молодой человек постоянно о вас спрашивает. Если вы с ним немного поговорите, может быть, он успокоится и уснет. Ему сейчас очень важно поспать.
      - Как его состояние?
      - Уже не очень критическое. Его били профессионально, если вы понимаете, что это значит. За считанные секунды он получил сотрясение мозга и очень серьезный разрыв кожи на черепа - явно рукояткой пистолета. У него сломан нос, разорвана барабанная перепонка и множество внутренних травм. Полагаю, его повалили на землю и стали бить ногами - похоже, у него разрыв левой почки и несколько ребер сломано. Это пока все, что мы смогли установить. В моче у него обнаружена кровь, а это означает, что помимо почек повреждены и другие внутренние органы.
      - Он в состоянии говорить?
      - Да-да. Мы дали ему сильное успокоительное, но он упорно борется со сном и всю ночь спрашивает про вас. Пусть он с вами выговорится, но только не спрашивайте у него ничего, что могло бы вызвать у него возбуждение.
      - Хорошо.
      Он повел меня в палату к малышу. Лоуренс лежал на кровати с перебинтованной головой и повязками на лице, точно мумия. Врач ушел, и я тихо сказал:
      - Привет, Лоуренс!
      Бинты шевельнулись и едва слышный голос произнес:
      - Марти?
      - Да, малыш.
      - Папа! Я так давно тебя жду! - Голос прозвучал устало.
      - Я все знаю. Постарайся...
      - Марти, это ерунда. Но это все связано с мясником. Теперь ты убедился? - Его голос окреп.
      - Да похоже на то.
      - Понимаешь, мы, помощники полицейских... нас все меньше... Ребята считают, что управление... Нас там принимают за обузу. Дело в том, что я позвонил в отделение и узнал, что одному полицейскому надо заступать на вечерее дежурство, и у него нет напарника. Так я вызвался пойти с ним. Я шел к отделению по переулку... Приехал туда на автобусе с Пятой авеню... И вот шел я мимо подъезда какого-то дома и оттуда меня позвали. Когда я туда вошел, меня ударили по голове.
      - Не видел, кто это был?
      - Нет. Я увидел только мельком лицо мужчины, очень похожего... только не смейся... на Дика Трейси. Когда он меня бил, я, наверное, на мгновение пришел в сознание... Помню, он все приговаривал: "Сволота! Сволота!" - и так, знаешь, с каким-то рычанием это произносил, точно рассвирепевшая собака.
      - А кто тебя позвал? Мужчина, женщина?
      - Голос был явно изменен...
      - Лоуренс, ты уверен, что он сказал "сволота", а не "сволочь"?
      - Своло...та.
      Малыш то ли заснул, то ли потерял сознание. Я нажал кнопку вызова и скоро пришел врач. Осмотрев малыша, он потянул меня за руку. Я кивнул, но не двинулся с места. У меня вдруг появилась подозрение, кто бы мог так обработать малыша - мысль была, прямо сказать, шальная. Я стоял у кровати Лоурена, не пуска с него глаз, и почувствовал вдруг облегчение. Если мое подозрение оправдается, то, значит, это дело рук одного из самых жестоих и беспощадных громил нью-йоркского преступного мира. А раз так, то теперь он вполне может стать моей добычей, потому что уж если я начну на него охоту, меня будет мало беспокоить вопрос о сохранности собственной шкуры особенно если я не стану слишком с ним осторожничать...
      - Вы можете идти, мистер Бонд. Теперь он проспит часов десять, а то и больше.
      Мы вышли в коридор, и я увидел полицейского - самого настоящего. Он сидел на стуле у стены и курил. Долговязый и худой, совсем ещё сосунок.
      - Караулишь палату? - спросил я.
      Он кивнул.
      - Где тебя черти носили, когда я сюда вошел?
      - Ходил ноги размять. Но с палаты я глаз не спускал.
      - Твои глаза никого не интересуют - ты со своей пушкой должен стоять под дверью.
      - Я же видел, как вы с врачом вошли, так что...
      - Это отец Лоуренса Бонда, - вмешался врач.
      - Не беспокойитесь, папа, все будет в порядке...
      Я схватил его за плечо и рывком поднял на ноги.
      - Я Марти Бонд. Если я увижу, что ты отлыниваешь от службы, я тебе шею сверну! Марти Бонд - тебе это имя что-нибудь говорит?
      - Да... сэр, - промямлил он. - Я про вас все знаю.
      Я отпустил его.
      - Ну и ладно. Извини, малыш, что сорвался. Но вполне возможно, что они попытаются кончить его прямо здесь.
      - Никто и близко не подойдет к этой двери, мистер Бонд.
      - Ладно. Смотри не спи!
      Небо на горизонте побагровело - начинался очередной мерзкий день. Во рту у меня был противный гнилой привкус, но я чувствоввал себя умиротворенным, почти счастливым. Если мое подозрение подтвердится, то, значит, мне нежданно-негаданно подвернулась работенка, и наградой за неё мне будет даже не просто денежная премия, а смертельный выстрел бандита, который укокошит меня и не поперхнется. Уж у него-то рука не онемеет и не дрогнет. Эх, старый одинокий волк Марти, наконец-то ты нашел свою судьбу...
      Я выпил чашку кофе и съел булочку. Было уже начало седьмого. Билл Аш в отделении, конечно, ещё не появился, но оптовые лавки уже давно открыты. И я отправился в мясной магазин герра Ланде.
      Заведение имело довольно-таки жалкий вид. Дверь была заперта, стекла на окнах до половины выкрашены черной краской, а по ней золотом выведено: "МЯСНАЯ ТОРГОВЛЯ ЛАНДЕ". Дверь-то оказалась на замке, однако охранной сигнализацией против взломщиков герр Ланде не озаботился.
      Заглянув в окно, я увидел два чурбака для рубки мяса, офис за стеклянной прегородкой и две холодильных камеры из некрашенной сосныновых досок. Еще там было несколько столов да в углу навалены деревянные ящики для мяса.
      По соседству с мясной лавкой я приметил гараж и прямиком отправился туда. и:
      - Ты не знаешь парня, который работал водителем фургона в мясной на углу? - спросил я у копошившегося там механика.
      - Лу? Да, знаю. Он что, влип в историю?
      - Нет. Как я понимаю, он уже там не работает. Не знаешь, где он живет?
      - Лу трудится. На почасовке в мясной лавке Бея. - Он смерил меня взглядом. - У Лу проблемы?
      - У Лу все путем. Как фамилия твоего Лу?
      - Лу Франкони - а как же еще!
      Я узнал у него адрес мясной Бей и пошел по Франт-стрит, глазея на группки портовых грузчиков у доков, толпящихся в ожидании дневной работы. Я свернул в переулок и сразу оказался прямо перед мясной компанией Бея - это был точно такой же оптовый магазин, как у Ланде, да только тут вовсю работа кипела. Два фургона стояли задом к дверям, парни в белых передниках и белых шапочках быстро разгружали один и загружали другой. Я вошел внутрь.
      Двое рубили мясо на больших деревянных колодах, чуть поодаль стояли большие чаны с битой птицей и горками тающего льда. С крюков вдоль стены свисали бараньи ноги. На больших весах под потолком лежал хороший кус окровавленного мяса. Сквозь оконце холодильника размером с добрую комнату я заметил третьего мясника - стоял у электромясорубки и делал фарш. Скуластый детина отошел от колоды, не выпуская из рук огромного топора, и спросил со шведским акцентом:
      - Чеко нато, мисьтер?
      - Лу Франкони здесь?
      - Он на мьясном рынке. Притет минут черес тесять.
      - Я подожду.
      Не спросив, кто я такой, он снова принялся за работу. Я нашел стул и сел. Они явно поставляли мясо в рестораны и бары, потому что вдоль стен стояло множество плетеных корзин и на каждой была прикреплена табличка с названием заведения. Мясники выполняли сделанные заранее заказы. Скуластый швед взял кусок мяса, взвесил его, завернул в пергамент и бросил в корзину, поле чего сделал пометку в регистрационной книге. Потом он зашел в холодильник и вернулся с целой ливерной коласиной, пакетом сосисок и пакетом фарша.
      В других корзинах я увидел банки с замороженной печенкой, индюшек, куски буженины и прочие мясные продукты. В магазине стояли три телефона, которые непрерывно звонили. В дальнем конце было подобие офиса и сидящий за столом старик - вроде как счетовод - снимал трубки и выкликал:
      - Огаст! Бар "Палм" просит свежей ветчины. Почем?
      Мясник, работающий в паре со шведом, ответил:
      - Доллар десять центов за фунт.
      Счетовод передал это собеседнику, и они вступили в ленивый спор, после чего счетовод, положив трубку на стол, позвал Огаста:
      - Пойди сам поговори!
      Огаст бросил свой тесак и снял трубку с ближайшего телефонного аппарата.
      - Чарли? Да, да, доллар десять за фунт. Ну, а от меня ты что хочешь? Свинина сегодня на рынке знаешь почем идет? Так не поупай ветчину. Возьми голллнадские консервы - по девяносто за фунт. А? Чарли, тебе нужна ветчина или нет? У работы выше крыши. Ладно, они потянут около двенадцати фунтов. Что тебе еще? Сколько отбивных? Конечно, все без жира, ты же нас знаешь...
      Рядом с холодильником стояла другая деревянная кабина без окон наверное, камера глубокой заморозки. - туда то и дело забегал один из рубщиков и из раскрываемой двери вырывался белый морозный пар. Когда он открывал морозильник и зажигал там свет, моему взору представали полки вдоль стен. На полках лежали тушки индеек, цыплят и мясные оковалки - все было завернуто в полиэтиленовые мешки.
      Я просидел так минут десять - за это время Огаста ещё два раза подзывали к телефону, и он орал на счетовода:
      - Ну как, интересно, я выполню заказы, если ты все время отрываешь меня от работы? Нечего с ними рассусоливать - называй цену и точка. Хотят пусть берут, не хотят - до свиданья! И тут появился здоровенный парень, который нес на плечеп полкоровьей туши . Он был хотя и в белом мясницком халате, но без шапочки, и его густые спутанные волосы топорщились в разные стороны. Он повесил тушу на крюк, а скуластый швед ткнул в мою сторону пальцем и вошедший направился ко мне:
      - Вы меня ищете, мистер?
      - Хочу потолковать с тобой.
      - Из полиции?
      Я кивнул и спросил:
      - Не приходили к тебе сегодня полицейские, Лу, поговорить с тобой?
      - Сегодня мы только недавно открылись. А что? В прошлом месяце я получил только два талона, да уже оплатил. Пару дней назад говорил со мной молоденький полицейский. А потом позвонил и сказал, что придет... вчера хотел зайти.
      - Куда зайти?
      - Сюда. Сказал, что придет к закрытию. Так и не пришел. А в чем дело-то?
      - Этого молоденького полицейского вчера избили до полусмерти.
      - Круто. А как же это получилось? Э, вы же не думаеете, что это я?
      - Я только хочу задать тебе пару вопросов и получить на них честыне ответы. Речь идет о твоем бывшем хозяине Ланде.
      Франкони ухмыльнулся.
      - Вилли не бывший хозяин. Я все ещё у него работаю, и если вы решили, что это дело рук Вилли, то зря, мистер. Он большой чудак, но не из бандюг.
      - Я же не говорю, что Вильгельм... Вилли это сделал или что он замешан. Вообще-то у нас с тобой сейчас неофициальный разговор, без протокола.
      - Ну да, тот молоденький мне то же самое говорил. Он что, был не настоящий полицейский?
      - Вполне настоящий. Так начнем?
      - Да ради Бога. У вас-то прямо на лице написано, что вы из полиции.
      - Кто-нибудь ещё знал, что этот молодой полицейский хотел зайти к тебе поговорить?
      Франкони помотал головой.
      - Не-а. Никому я не сказал, да и воще в голову не брал.
      - А теперь возьми. Ты уверен, что никому ни словом не обмолвился?
      - Не. Он позвонил, говорит, хочу побеседовать, я говорю, кончаю в пять, а он говорит, ладно, приду к этому времени. А я - честно говорю - тут же об энтом деле забыл. Я уж почти что до дому доехал, как вдруг в голову ударило - батюшки, думаю, как же энто я забыл. Развернулся, доехал до мясной, подождал минут десять, а он и не пришел. Не-а, я точно говорю: никому не сказал, потому как, я же говорю, и думать об нем забыл. Это ж был то ли бойскаут, то ли ещё кто, не настоящий полицейский.
      - А вчера тебе больше никто не звонил? На улице никого не встречал?
      - Жена звонила. Она мне звонит кажный день, и я с ней по дороге встречаюсь на углу и довожу до дому. - Лу по-мальчишески усмехнулся.
      - А что значит, Вилли не бывший твой босс? Ты ещё на него работаешь?
      - Ну да, тут-то я подрабатываю. Я вам вот что скажу: Вилли, по-моему, скоро в психушу загремит. Месяц назад начал такие откалывать чудные штуки.
      - Какие такие чудные штуки?
      - Ну. у Вилли бизнес-то маленький, то есть меньше, чем тут. Он же сам рубит, сам закупает, сам принимает заказы, сам продает. Я-то только развожу заказы. Работенка ничего себе - шестьдесят пять в неделю плюс ещё мясца он мне подбрасывает, но прохлаждаться не дает. Мы с Вилли раненько утречком едем на рынок выбираем мясо. Потом я помогаю ему взять заказы, после обеда развожу, а Вилли уходит на разведку - ищет новых клиентов. Иногда я делаю два рейса в день, так что приходится поспешать. Эта мясная торговля тот ещё потогонный конвейер.
      - Значит, вы с Ланде рабоатаете только вдвоем - ни счетовода у него нет, никого больше?
      Франкони кивнул.
      - Вот только под Рождество он нанимает мальчишку мне в подмогу и жена его приходит сидеть на телефоне. - Он понизил голос. - Профсоюз вставил бы мне пистон, узнай они про энто - я же ему помогаю отбивные нарубать, фарш делать, потрошить индюшек, принимать заазы. Я же говорю, работенка та еще, потеть надо, но плата хорошая и Вилли разрешает каждый день забирать мясца домой. По сегодняшним-то ценам на этом бесплатном мясе я...
      - А как понять, что это потогонный конвейер?
      Франкони глубоко вздохнул и выпалил:
      - В энтом деле надо всегда помнить об двух вещах: чтобы бар или ресторан, с которым имеешь дело, в трубу не вылетел, задолжав тебе приличные бабки, - потому как они вылетают в трубу только так накладные-то расходы знаете какие! А другое ещё надо иметь в виду - глядеть в оба, чтобы конкурент клиента не отбил. Вот возьмите Вилли, к примеру. Каждого нового клиента он попервначалу, недельки три, держит на щадящем режиме, занижает цены, так что только, может, покрыает свои расходы, а может, и в убытке на пару центов оказывется. Потом он потихонечку цены-то поднимает. Если хозяин ресторана не совсем лопух и чувствует, что оптовик пытается его надуть, он сразу бежит к другому. Но и Вилли должен держать ухо востро - если он пропутстит хоть день и не купит мяса на рынке, то сразу же будет в пролете, может, и лавку придется закрывать. В мясной торговле - вообще, в продовольственной торголе - все друг дружку стараются наколоть, но не слишком круто.
      - У Ланде дела идут хорошо?
      Франкони хохотнул, точно тявкнул.
      - Хороший вопрос, мистер. У него когда-то неплохо дела шли. Свой круг покупателей, исправный приход. А что он сейчас имеет, пойди догадайся. Может, в нуле. Да только он знает, как дела вести с умом - в энтом деле самая главная фигура повар, а Вилли с поварами умеет обращаться - кому индюшечку подкинет, кому пару отбивнушек, на Рождество бутылочку виски поднесет да ещё обернет в дестидолларовую бумажку. Так что, когда он мясцо третьей категории продает им под видом первой и малость недовешивает, они на энто глядят сквозь пальцы. А если кто вдруг сделает срочный заказ, то мне приходится мчаться к ним пулей. Вообще-то неплохая работенка. Но вот недели три назад Ланде прикрыл дело.
      - Отчего же?
      Франкони пожал плечами.
      - Приходит как-то Вилли в понедельник и говорит, что у него сердчишко пошаливает и что, мол, приступ был и врач ему скахал: либо притормози, парень, либо сыграешь в ящик. Вот такая история: его-то клиентам мясо все равно ведь надо где-то брать, а то ведь они пойдут к другому мяснику - двое наших клиентов уже здесь, у Бея, пасутся... Так что когда через неделю Вилли снова откроет лавку, ему придется все начинать с пустого места.
      - Давай-ка ещё раз для ясности. Ланде несколько лет трудился в поте лица, чтобы набрать себе постоянную клиентуру, а потом вдруг ни с того ни с сего всем дал отставку?
      - Ну точно! Я этого никак в толк не возьму , потому как если у него сердчишко сдало, он же мог нанять рубщика и уйти на отдых. Ну, допустим, сам Вилли на этом бы не заработал ни цента. но ведь и покупателей не растерял бы.. Мне-то он выплатил жалованье за четыре недели вперед, так что я не в обиде.
      - И он рассчитывает снова открыться через недел?
      - Ну, он мне так и сказал - приходи через месяц.
      - Ланде выглядел больным?
      - Слушайте, мистер, я же не врач, а в энтом бизнесе точно можно свихнуться... Вот только пару месяцев назад, ну, может, полтора месяца, я заметил, что Вилли как-то совсем скис. Точно говорю - стал забывать что вчера было, и все ругается себе под нос.
      - Как это ругается? Называет клиентов сволочами, ублюдками?
      - Не-а, он только одно ругательство все повторял - что-то такое по-немецки - вроде пусть твоя слюна превратится в камень. Во как! А что вы на него насели, ребята? Налоги не платит?
      - Кстати, а он что, ведет, поди, двойную бухгалтерию?
      - Не-а. По крайней мере я такого не замечал. А я про его дела все знаю. Он же такой, как все: может недовесить, может подбросить в мешок мясца с запашком, но что-то мне не верится, чтобы Вилли химичил по-крупному. Да он простой работяга и жмот порядочный - потому-то я чуть не окочурился от удивления, когда он мне выложил бабки за четрые недели вперед. Да я на них тут же оплатил кредит за телевизор!
      - А пока мясная Ланде закрыта, что-нибудь там происходит? Он вроде бы постоянно там околачивается?
      - Не-а. На мясном рынке все друг про друга знают. Я к нему постоянно заглядываю, когда хожу в соседнюю кафешку обедать. Он сидит и проверяет бухгалтерию, все выискивает неоплаченные счета.
      - А ты слышал, что пару дней назад Ланде заявил об ограблении? А потом взял свое заявление обратно. Сказал, что как будто бы два хулигана залезли к нему в магазин и ограбили - взяли пятьдесят тысяч.
      Франкони вытращил глаза, словно я рассказал ему непристойный анекдот, и разразился искренним хохотом.
      - Нет, не слыхал. Пятьдесят кусков! Да Вилли в жизни не держал в руках больше пятисот. Пятьдесят тысяч - ну дела!
      - А ещё ходят слухи, что его жена справила себе норковую шубу и разъезжает на новеньком автомобиле. Вилли, случаем, не играет на бегах?
      - Да он и пяти центов не поставит на то, что завтра солнце взойдет. Мистер, вы, видно, его совсем плохо знаете - он же из энтих недавних иммигрантов - горбатится с утра до вечера и ни разу не улыбнется. Да, и в самом деле странная штука - теперь и я припоминаю: кто-то говорил, что видел как-то Бебе - это его супружница - за рулем "кадиллака". А я-то думал, свистят ребята. Может, взяли покататься у знакомых?
      - Ланде не мог откуда-нибудь получить крупную сумму денег? Богатые родственники или друзья? Может, он получил недавно страховку?
      - Ну вы меня уморили. Уж не знаю, с кем Вилли дружбу водит, но только он ежедневно сидит в лавке по шестнадцать часов, так что навряд ли у него много свободного времени на прочие дела. Кажись, он как-то говорил, что есть у него в Штатах какой-то родич, но все его близкие погибли в войну. Он никогда не тратил....
      К нам подошел скуластый швед и сказал:
      - Лу, сгоняй к Роузи и забери там сто фунтов вырезки да на весы гляди повнимательнее.
      Я встал и дошел с ним до его фургона.
      - Спасибо, Лу, и держи язык за зубами. Вилли - нервный тип и не надо, чтобы он знал о нашем разговоре, не стоит его понапрасну нервировать.
      - Мистер, я не из болтливых. Больше вам ничего не нужно? А он безобидный малый. Не думайте... - Он мотнул головой в сторону лавки. - А ради них я ведь жилы не надрываю.
      - Да все как будто. Я просто хотел получить общее представление о мясном бизнесе. Сам же знаешь, нам приходится совать нос во все закоулки.
      - Знаю-знаю, в кино на вашего брата насмотрелся. - сказал он, подмигнув. - Мистер, не мне, конечно, вас учить, но Ланде не тот челвек, который стал бы химичить. Много раз у меня была возможность достать бесхозного мяса, я ему предлагал, да он только пугался...
      - Вот потому то я и хочу , чтобы ты помалкивал - ведь все это могут быть ложные подозрения. Да, ещё одно, Лу, ты не можешь мне подготовить список ресторанов, баров и ночных клубов, которые отоваривались у Вилли? Список всех его клиентов за последние полгода.
      - Проще простого. Их было двдацать пять не больше. Я развозил им каждый день. Постойте, я сейчас напишу. - Он полез в кабину и, оторвав клочок оберточной бумаги, стал торопливо писать.
      Он отдал мне список, я его поблагодарил и снова попросил помалкивать, а на прощанье пообещал ещё раз как-нибудь заглянуть к нему.
      - Рад стараться - да только мне неприятности не нужны.
      - А какие у тебя могут быть неприятности, Лу - приводы, судимости были?
      - Нет, сэр, - слишком поспешно ответил он. - Нет, ничего такого, только много штрафов за нарушение... Когда спешишь доставить заказ, сами понимаете... Да, и ещё тридцать дней оттрубил в тюряге за нарушение обществнного порядка. В детстве связался с уличными...
      - Ладно, ни о чем не беспокойся и будем сотрудничать. До скорого!
      Я двинулся к отделению, но жара уже стояла такая, что у меня даже голова слегка кружилась.
      Было девять, когда я вошел в здание отделения полиции, но Аш ещё не появлялся. За столом дежурного сидел все тот же сержант, чье лицо я запомнил.
      - Лейтенант сейчас трудится как муравей, Бонд. Мы все пытаемся определить, где находился Андерсон накануне смерти и, похоже, что он на целую неделю пропал бесследно, пока его не накормили свинцом. А что, у вас к лейтенанту конкретное дело?
      - Я зайду ещё раз. Когда он может появиться?
      - Да в любое время. Городское управление давит на него со страшной силой. Вы же знаете, как контролируются эти громкие дела - кому-то всегда приходится одуваться, если городские не представят общественности убийцу на подносе. Вот Билл... то есть лейтенант ... и носится, точно в задницу фитиль вставил.
      - Зайду после обеда. Попроси его меня дождаться.
      Я ума не мог приложить, как убить час-полтора. Можно было вернуться в "Гровер" и соснуть, но в отеле я непременно столкнулся бы с мистером Кингом и умниом-Лоусоном, а мне не хотелось в это утро трепать себе нервы пустопорожними препирательствами.
      Выпив стакан апельсинового сока и съев тарелку жареной картошки, я отправился к мясной Ланде. Дверь магазина была приоткрыта, и я вошел. Никого. Однако через несколько минут из холодильника вышел коротышка в свитере под мясницким белым халатом и в старенькой тирольской шляпе. При виде меня он подпрыгнул едва не до потолка.
      - Вы ошиблись, - заявил он. - Мы не работаем.
      Говорил он с легким акцентом.
      - Я не ошибся, Ланде.
      - Что такое... Что вам, ребята , нужно?
      - Каким ребятам?
      - Не пытайтесь меня дурачить. Вы же из полиции. Хотите сэндвич с салями?
      - Слишком жарко для салями. Я хочу с вами поговорить.
      - Я болен... Я честный бизнесмен, у меня учет. Я не нарушал правил парковки. Я плачу налоги и даю пожертвования. Оставьте меня в покое. Говорил он быстро и бессвязно.
      - Откуда у вас появились пятьдесят тысяч?
      Он ударил себя ладонью в грудь.
      - Это у меня? Я что похож на человека, у которого в кармане лежат пятдесят тысяч?
      - Бебе недавно купила себе норковое манто, "кадиллак" - она же это не в лотерею выиграла?
      - Вы не имеете права задавать мне вопросы - я ничего не сделал. - Он пошел в дальний конец магазина и, нервно запустив руку в бочку, выудил оттуда полную пригоршню опилок. - У нас кое-какие сбережения в банке. Когда со мной случился сердечный приступ, я скаал жене - зачем мы бережем эти деньги? Мы же не сможем взять их с собой в могилу! Давай потратим!
      Он посыпал опилками разделочную колоду, потом снял со стены стальную щетку и начал надраивать поверхность колоды.
      - Вилли, помните двоих ребят, которых грохнули в Нью-Джерси - один из них перед смертью в больнице успел кое-что рассказать. Сказал, что они вас ограбили и отняли пятьдесят тысяч. - Это была наглая ложь, но он и бровью не повел, а продолжал надраивать свою колоду, держа щетку обеими руками.
      - Сейчас мы передаем дело в налоговую полицию - эта информация их очень интересут.
      - Что их интересует? Пусть кто-нибудь обнаружит у меня доход в пятьдесясят тысяч - я буду рад заплатить ему половину.
      - Ланде, вы, возможно, не в курсе, как работают ребята из налоговой полиции и как они умеют вонзать свои зубки, если только получат в руки свеженькое дело. Согласен, они могут и не найти документов на приход наличноти, но они же будут следить за вами в оба. Возможно, лет через пять вы решите, что уже все позади и можно доставать деньжата из матраса. Но как только вы купите себе новый дом, приобретее новую машину или отправитесь в кругосветный круиз, они налетят на вас со всех сторон как мухи на мед и не отцепятся, пока не узнают, откуда у вас денежки.
      Я с таким же успехом мог обращаться к стене. Ланде отложил щетку и взмахнул тряпкой над колодой, чтобы смахнуть последние опилки.
      - Вилли, молодого полицейского, которому вы сразу заявили об ограблении, избили до полусмерти вчера вечером.
      При этих словах Ланде подскочил как ужаленный: было видно, что ему стоит больших усилий сохранить самообладание. Мясник скрылся в холодильнике, а вышел оттуда с колбасиной. Он отрезал ломтик и начал его лихорадочно пожирать, чуть не давясь.
      Я подошел к нему.Он положил нож и знаком предложил отрезать себе кусок. Я ударил его по жирной щеке, так что он отлетел на несколько метров. Оглушительная оплеуха может напугать такого колобка куда сильнеее, чем резкий хук в солнечное сплетение, который может вышибить из него дух. Надо только правльно шлепнуть - и твоя жертва решит, что мир взорвался у неё прямо под носом.