Ночь волка

Если нам не удастся укротить войну, это будет означать конец для всего общества. Мы изучили собственные симптомы так же хорошо, как и симптомы всего мира. Если мы проиграем, мы просто станем неотъемлемой частью всеобщего душевного расстройства. Мы были слишком осторожны. Мы слишком сильно беспокоились о своих собственных шкурах. Может, мы тайно гордились собой, считая себя единственными разумными людьми в безумном мире. А должны были рисковать, использовать любые средства, бороться.

— Мне послышалось, кто-то упомянул безумный мир? — спросил холодный голос

В проходе стоял высокий бритоголовый человек в одежде янтарного цвета. Он был красив и напоминал какого-то древнего восточного бога: равнодушный, слегка самодовольный, холодно сопереживающий, Дж’Квилвенс медленно повернулась.

— Я это сделала, Ф’Сибр.

— Он прибыл, — сказал тот ей и посмотрел на Норма, который уже начинал чувствовать себя неловко.

— Я иду, — сказала Дж’Квилвенс. — Подождите меня здесь, Норм.

Бритоголовый мужчина еще раз взглянул на Норма и пошел за ней.

VI

— Они вышли на наш след, — убежденно сказал Гешн-фер. — На этот раз сумасшедшие заблуждения Дж’Вилоба соответствуют реальности. А М’Каслри действительно разгадал наши цели и методы

— Ты уверен, что за тобой не было хвоста? — спокойно спросил Ф’Сибр

— Это невозможно! — улыбнулся Гешифер. — Признаться, кое-какие подозрения у меня возникли, но они не подтвердились. К тому же не сработала и электронная сигнализации.

— Риск — твоя слабость, — тихо сказал Ф’Сибр — Вcе твои проделки с шахматами неразумны. А то, что ты бросил таблетку в стакан Инскры — безрассудная глупость.

— Неужели вы не понимаете, что мы должны быть храбрыми до безрассудства? — нетерпеливо вставила Дж’Квилвенс

— К тому же это их так потрясло, — улыбаясь сказал Гешифер.

Они разговаривали в большой, уютно обставленной комнате с низким потолком, из которой расходилось несколько коридоров. На стенах комнаты висели неярко мерцающие трехмерные картины, повсюду стояли изящные безделушки и букеты цветов. Казалось, все это было сделано сознательно, чтобы ослабить чувство мрачности и подавленности, царившее под землей.

Ф’Сибр сидел, скрестив на груди руки Гешифер прохаживался, порой едва не подпрыгивая будто в такт каким-то своим мыслям Дж’Квилвенс удобно уселась и играла палочкой благовоний.

— Зачем рисковать нашим основным планом? — Cпросил Ф’Сибр. — Как показывают подсчеты, скрытая тенденция к здравомыслию усиливается. Наша пропаганда сомнений и неверия успешно действует на каждом этапе подготовки к войне.

Гешифер поднял маленькую коробочку с какой-то красной пудрой и высыпал ее себе в руку.

— Что это?

— Образец новых таблеток против разобщения. Давай вернемся к нашему разговору. Теперь мы должны провести еще одну пропагандистскую кампанию, чтобы убедить каждого, что война ведется нечестно, обманным путем. Наши агенты есть везде. Они готовы занять ключевые посты, как только нынешние власти и военные поймут, что дальше продолжать войну они не в состоянии. На тебя, как и на других, была возложена именно эта миссия. Но ты должен был начать только тогда, когда М’Каслри и другие

— Ты знаешь, странная вещь с этим М’Каслри, — сказал Гешифер, остановившись — Он всегда напоминает мне кого-то, но я не могу вспомнить кого.

— Живого человека? — терпеливо спросил Ф’Сибр.

— Нет, не думаю. Как только я начинаю догадываться, на кого он похож, этот образ исчезает Ты знаешь, мы никогда не понимали М’Каслри Мы никогда не были уверены в том, какими фобиями и маниями он страдает Мы даже не сумели классифицировать его психоз. В отличие от других, его сознание остается для нас книгой за семью печатями.

— Это правда, но продолжим наш разговор Тебя ждет очень важная работа, когда М’Каслри, Дж’Вилоб и другие потеряют власть. Точно так же, как меня и Дж’Квилвенс. Нет оправдания тому, что ты поставил под угрозу весь наш план, бесцельно рискуя и занимаясь партизанщиной Дж’Квилвенс, мне не нравится, что ты привела сюда этого парня, — он кивнул головой в сторону прохода, заставленного вазами с цветами.

— Не было другого места.

— Это не оправдание.

— Но он оказал нам услугу. Кроме того, он получил повестку, а нам нужен агент на войне. Он явно будет офицером, и к тому же он специалист по телеконтактной связи Тебе нужен помощник, которому ты бы мог доверять Он — подходящая кандидатура

— Убедительно. Но, тем не менее, я не одобряю твой поступок.

— Послушай, Ф’Сибр, — сказал Гешифер, и его глаза загорелись, — не возникают ли у тебя комплексы, как только дело касается руководства?

— Конечно, возникают. Если бы я был таким прославленным повелителем душ, как ты, я тоже смог бы себе позволить такую очаровательную безответственность. — И Ф’Сибр улыбнулся так же радостно, как Гешифер. Но тут же продолжил — В заключение скажу, что наш план выполняется точно по графику. Преждевременные действия могут нарушить его.

Гешифер тяжело вздохнул.

— Это очень хороший план, — сказал он

— Я просто думал о всех прошедших войнах и о наших планах Они тоже были достаточно хороши.

— Они провалились потому что имели существенные недостатки Нынешний же план хорошо продуман и выполним.

— Все прежние тоже казались хорошо продуманными, — спокойно возразил Гешифер — Я не пессимист но я такой человек который начинает волноваться когда его друзьям действительно угрожает серьезная опасность. Мне не нравится что вы задираете нос только потому, что у вас хороший план. Послушай, Ф’Сибр. Давай на всякий случай подготовим — просто подготовим — план-хаос.

— План-хаос еще хуже, чем отсутствие какого бы то ни было плана, — голос Ф’Сибра делался мягче, но лицо было каменным.

— Я так не думаю.

— Эти два плана несовместимы. Они будут мешать. друг другу.

— Согласен, — сказал Гешифер. — Но я не говорю, что мы должны выполнять сразу оба плана. Нужно только передать все необходимые директивы нашим агентам. И если возникнет необходимость, они выполнят их У меня есть досье на всех руководителей и здесь, и в Лаборатории подсознания.

— Уже одна эта информация может стать непреодолимым соблазном. У нас должна быть уверенность, что ею воспользуются только по приказу. Так что я — против.

— Но я сильно волнуюсь. После этого совещания с М’Каслри и Дж’Вилобом у меня возникло чувство — Гешифер замолчал и беспокойно огляделся. Голос Ф’Сибра впервые прозвучал резко.

— Ты уверен, что за тобой не было хвоста. Гешифер не ответил.

Норм начинал беспокоиться. Один в этой серой маленькой комнате, он терзался сомнениями, все время спрашивая себя, какой мир был более сумасшедшим — этот или тот, который он покинул.

Норм не мог выбросить из головы лицо М’Каслри. Его серьезные черты были полны сознанием собственной вины, а обведенные темными кругами глаза выражали скорее скорбь, чем злобу.

Когда он вспоминал отца, мать. Элисоун и даже Виллисоуна, ощущение того, что они безумны, недавно столь сильное, начало притупляться. Он мысленно рисовал картину их ежедневных занятий.

Они были его близкими, его домом.

Тогда как эти незнакомцы…

Если бы он послушал М’Каслри…

Может, он допустил большую ошибку?

Норм не хотел задавать себе этот вопрос, но он сам по себе пришел ему в голову.

Он хотел, чтобы Дж’Квилвенс поскорей вернулась. Прохаживаясь у арки, он почувствовал запах цветов, который был ему неприятен. А почему, он не мог сообразить. Ему пришло в голову, что ее «Подождите здесь» вряд ли можно расценивать как приказ, и прежде чем успел это осознать, уже спускался по изгибавшемуся коридору

С каждым шагом запах цветов становился все сильнее, и чуть дальше он увидел его источник — комнату, как сад, наполненную цветами, источавшими этот удушливый аромат.

Он молча сделал еще несколько шагов и заметил среди цветов янтарный рукав того загадочного типа, который увел Дж’Квилвенс. До него донесся приглушенный разговор. Он узнал голос девушки.

Норм почувствовал смущение. Он не слышал, о чем они говорят, но понимал, что его действия можно расценить как попытку подслушать разговор. Однако молча удалиться показалось ему еще более глупым. И тем не менее, он уже решил поступить именно так, когда что-то привлекло его внимание. Это был голубой цветок в вазе с правой стороны прохода. Один из его лепестков то скручивался, го раскручивался, как крошечный свисток Ужас, вызванный чтим, казалось бы незначительным явлением, не уменьшался, хотя подсознательно Норм сразу его узнал — он уже сотни раз видел такое.

Неохотно, беспомощно, как во сне, с вытянутой вперед рукой он начал подкрадываться к вазе. Как второстепенная деталь захватывающей картины, в поле его зрения возникли человек в янтарной одежде, Дж’Квилвенс и маленький, похожий на гнома человек с седой бородой.

Лепесток оторвался от цветка и полетел вниз. Он мягко упал на пол рядом со странным сдвоенным следом — такой могла оставить пара мокасин.

Другой лепесток начал скручиваться и раскручиваться. Разговор затих. Норм протянул руку к цветку, и тут же она наткнулась в воздухе на какую-то холодную гибкую металлическую поверхность. В пространстве возник вихрь движения. Что-то ударило Норма по плечу. И в тот же момент он вспомнил, кто всегда терзал цветы.

Отчасти инстинктивно, отчасти расчетливо Норм схватил и крепко сжал чью-то руку в металлическом рукаве. Его резко потащило вперед. Оттуда, где должна была находиться кисть невидимого противника, вырвался ослепительный голубой луч и пронесся рядом с головой, опалив щеку. Норм вцепился в руку с удвоенной силой.

Голубой луч прошелся по потолку и начал медленно опускаться вниз Капли расплавленного металла отметили его путь. Норм смутно видел очертания фигур, бросившихся в разные стороны. Голубой луч погас. Что-то с легким стуком упало на пол. Сжатое запястье вывернулось из руки Норма. Две вазы с цветами свалились с подставок футах в десяти от него.

Затем все замерло. Норм увидел тлеющий след луча, разбросанные повсюду цветы, припавшую к полу Дж’Квилвенс. Похожий на гнома человек выглядывал из-под стола. А мужчина в одежде янтарного цвета стоял на четвереньках, напоминая леопарда, готовящегося к прыжку. Все в комнате оставалось неподвижным, кроме мечущихся глаз этой троицы.

Там, откуда донесся легкий удар, Норм заметил небольшое углубление в полу, будто на нем лежал не очень тяжелый предмет.

Вдруг что-то раздавило один из разбросанных цветков.

Старик внезапно вскочил, поднял руку и взмахнул ею. Мимо Норма пронеслась маленькая коробочка. Из нее вылетело облачко красной пудры. Наполовину невидимый силуэт, который выдавала только обсыпавшая его пудра, бросился на Норма. Тот отскочил.

Человек в одежде янтарного цвета прыгнул.

Красная пудра и янтарные одежды переплелись в объятии и рухнули на пол рядом с углублением.

Снова сверкнул голубой луч, выжигая на потолке какой-то странный рисунок. Потом он начал опускаться вниз, разбрасывая по комнате раскаленные искры. Раздался приглушенный крик боли. Луч продолжал сверкать еще несколько секунд.

Норм увидел, как мужчина в янтарного цвета одежде вскочил на ноги, а Дж’Квилвенс с любопытством наблюдает, как старик пытается что-то нащупать в воздухе в восьми дюймах над прожженной в полу дырой.

Янтарные одежды холодно взглянули на Норма и сказали:

— Ты была права насчет этого парня, Дж’Квилвенс.

Старик педантично заметил:

— Вот вам и результат научного прогресса. Наша усовершенствованная электронная система сигнализации позволила шпиону остаться невидимым. Тогда как более примитивная система, настроенная на тяжесть проходящего человека, сразу бы его выдала. Хотя и она не сработала бы, если бы он прибег к комбинациям невидимости и невесомости. А вот если бы мы умели надежным простым способом обнаруживать перемещение в воздухе.

Он поднял какое-то покрывало. Мертвое лицо Виллисоуна было ужасным

— Эта ткань очень полезна. Хорошо, хоть она не способна защитить от луча бластера. У Дж’Вилоба есть, должно быть, какие-то исследовательские проекты, о которых мы ничего не знаем. Это плохо Нам нужно все проанализировать

— Да, — резко сказал мужчина в янтарной одежде, — но не сейчас и не здесь

Дж’Квилвенс и старик в недоумении оглянулись

— У нас остались считанные минуты, — пояснил тот — Может, у них и нет еще одного невидимки, следовавшего за Виллисоуном, но уж вспышку бластера они наверняка засекли, а я не знаю, сколько времени потребуется людям Дж’Вилоба, чтобы добраться сюда. Уходим!

VII

Подобно темной звезде, мчащейся в космической пустоте навстречу неизбежному столкновению с Землей, война вступила в свой пятый месяц.

Тысячи бесшумных и от этого раздражающе нереальных фабрик производили все больше оружия и военного снаряжения. Ранее ничем не связанные производственные секции были безупречно объединены в цельную систему. Перевозки между ними осуществлялись не только по земле, но и в космическом пространстве и в глубинах океана, на чьей беспокойной поверхности будет определена окончательная судьба всех этих грузов.

С оснащенных роботами ферм и рудников зерно и металлы начали стекаться на временные склады, размещенные у пунктов погрузки. Сюда постоянно причаливали все новые и новые баржи, призванные доставить весь этот груз к месту назначения. Люди с благоговением смотрели на эти гигантские горы зерна и металлов. Прежние войны спокойно и равномерно изо дня в день перемалывали бы эти запасы. Но нынешняя война поглотит все за один раз.

Гражданское население продолжало заниматься своими повседневными делами, работая дольше, питаясь скуднее, развлекаясь реже. Страх, охвативший людей в первую ночь, надолго поселился в их душах.

Религия процветала, продолжая поклоняться человеку. Каждый день проводились многочисленные собрания верующих, на которых чувства выплескивались столь же эффективно, как и в подземных тюрьмах тайной полиции Дж’Вилоба, хотя и менее болезненно. После таких собраний некоторые истеричные женщины добровольно отправлялись на призывные пункты. Среди женщин-офицеров в серой униформе, принявших присягу выделялась одна, чьи тонкие черты и улыбка эльфа резко контрастировали с кислым выражением лиц большинства.

Преступность отошла на задний план, и борьба с ней сводилась к ловле дезертиров и преследованию нарушителей морального кодекса. Деятельность полиции практически сошла на нет.

Высшие армейские чины были настолько обеспокоены тем, как будут действовать люди под их руководством, что почти не думали о своей собственной судьбе. Они все чаще собирались для обсуждения материально-технического обеспечения военных действий. На одной из таких встреч — вполне типичной — дюжина человек собралась вокруг прозрачного глобуса, на котором цветными точками и черточками были обозначены производственные подразделения, флотилии барж и армейские дивизии.

Старший по чину офицер поднялся и сказал.

— Нынешняя ситуация предполагает, что рандеву мы назначим в Южной Атлантике, в этом месте, — он указал точку на глобусе — Как вы собираетесь с этим справиться, Ф’Сибр?

Имя он назвал каким-то странным тоном. Все собравшиеся с особым вниманием, уважением и беспокойством слушали доклад высокого человека с погруженным в себя взглядом о том, как будет осуществляться это последнее пятидневное путешествие.

В тысячах тренировочных центров и полевых лагерей людей готовили к смерти Их приучали к звукам разрывов а излучениям. Они научились бросаться под пули и укрываться от обстрелов. В специальном снаряжении они ползали по радиоактивной пыли. Их высаживали на дно океана или в космическое пространство, чтобы спасти в последний момент. Они выполняли любые команды и приказы по первому слову. На тайных сборищах они пили вино, каждый тысячный стакан которого был намеренно отравлен. Все это создавало в людях иллюзию неуязвимости, вырабатывало в них привычку к беспрекословному подчинению. Ежедневные трудности, боль, удовольствия, опасности и слава уничтожали все личные мысли еще до того, как они возникали, и воспитывали в людях чувство, что каждый индивид — только маленький винтик в огромном механизме войны.

VIII

Норм был дома в отпуске. Он сидел и лениво следил за постоянно меняющейся гаммой цветов в аппарате телеконтактной связи. Элисоун склонила голову на его плечо. Отец и мать сидели бок о бок и с гордостью смотрели на серую униформу сына с офицерскими знаками различия

— Кто бы мог подумать четыре месяца назад, — вслух размышлял отец, — что ты будешь офицером.

— Не просто офицером, — вмешалась мать, — а личным адъютантом.

— Да, ты права, мать. Норм, что ты думаешь о Ф’Сибре?

— Он очень скромный человек.

— Это весьма интересно, — сказал отец, наклоняясь вперед. — Расскажи мне все о своей работе, Норм Я знаю, она связана с контактными системами. Но что конкретно ты делаешь?

— Он устал рассказывать об этом. Он хочет отдохнуть. Не тревожь его.

— Да, ты права, мать, — сказал отец пo-пpeжнeму с ожиданием глядя на Норма

Элисоун нежно сжала руку любимого. Норм улыбнулся. Он вспоминал Дж’Квилвенс. На прошлой неделе они остались наедине после обычного сеанса гипноза.

Ф’Сибр периодически проводил их, чтобы уберечь сознание Норма от влияния правительственной пропаганды. Норм и Дж’Квилвенс занимались любовью. Она боялась, что гипнотические сеансы отрицательно скажутся на их взаимоотношениях.

Дж’Квилвенс была очень привлекательной соблазнительной и в то же время очень далекой.

Норм освободился от руки Элисоун и сам обнял ер Конечно он не слишком красиво вел себя по отношению к ней. но должен был признаться себе что ему нравится покорность Элисоун и то, что она всегда умела расположить к себе. Ему доставляло огромное удовольствие играть на чувствах родителей, которые восхищались им и его формой Он постоянно дразнил их провоцируя на высказывание всякого рода смехотворной чуши. И хотя при этом чувствовал отвращение к себе, не мог удержаться от желания насладиться своей псевдославой.

Отец не в состоянии был хранить молчание.

— Это удивительно, что Норм достиг такого положения. Честно признаюсь — так как ошибался, — никогда не думал что из него выйдет хороший солдат. Согласитесь, что поведение Норма, когда он получил повестку, не было обнадеживающим. Мы даже боялись что он дезертирует. И вот теперь оказывается, что он просто создан для военной карьеры. Это еще раз доказывает, как мало мы знаем о людях как плохо в них разбираемся — даже в самых близких — Он встал, адресуя свою речь жене и Элисоун. — Посмотрите, как он преуспел Офицер, личный адъютант — и всего-навсего за четыре месяца. Почему бы нам не представить каких высот он достигнет каких почестей добьется, если, конечно его не.

Он понял свою ошибку. Молчание становилось мучительным. Отец подошел к аппарату телеконтактной связи и взял в руки дистанционное управление. Появились какие-то смутные цвета и звуки и тут же исчезли

— Есть новости от Виллисоуна? — лениво спросил Норм. Вместо Элисоун ответила мать.

— Ни слова! Он должно быть выполняет какую-то важную миссию. Элисоун несколько раз спрашивала о нем в офисе. Но они ничего не хотят говорить.

— Не могу понять почему он не свяжется со мной — прошептала Элисоун

— Это должно быть очень секретная миссия дорогая — успокоила мать.

Норм кивнул.

— Мне жаль — неуверенно сказала Элисоун, — что вы с ним поспорили перед тем как он исчез.

Норм кивнул и улыбнулся

Высокая призрачная фигура появилась на экране аппарата телеконтактной связи. Отец навел резкость. Фигура стала более отчетливой.

Это было худощавое изможденное лицо М’Каслри Норм сел, выпрямившись и сжал зубы Элисоун с любопытством посмотрела на него.

— Потому что я всегда говорил откровенно с критиками и клеветниками — донесся до них усталый резкий голос — Так называемые неогуманисты выступают против некоторых аспектов войны. Вот мой ответ им мы только потому и начали в войну что не хотим искажать и унижать само понятие гуманизма Люди отказывающиеся от военной службы по религиозным мотивам выдвинули свои претензии. Но я говорю им будьте благодарны вас не просят убивать вас только просят отдать свои жизни. Сторонники так называемых «символических» жертв настаивают на своих предложениях. Не я должен им сказать вы не имеете права смешивать действительность с какими-то надуманными жертвами Вы не можете заменить естественное желание смерти всякими вашими хитрыми штучками Люди говорю вам мы выстоим, выстоим несмотря ни на что.

Норм сжал кулаки и слегка ссутулился как маленький мальчик, которого наказали родители М’Каслри говорит идиотские вещи напомнил он себе. И все же.

— Всем вам я говорю тот кто сеет сомнения кто пытается саботировать нашу войну — предатель.

Норм вскочил. Остальные удивленно смотрели на него.

— Выключи его! Выключи!

IX

Гешифер был погружен в размышления. Было столько способов воспользоваться нынешней ситуацией — этим всемирным желанием смерти, — что он котел бы жить в разных мирах, чтобы перепробовать все до единого. Например, они бы могли фальсифицировать нападение какого-нибудь врага из космоса но не с Марса или Венеры, а с одного из спутников Юпитера или с какой-нибудь неизвестной планеты. Но это уже пытались сделать семьдесят пять лет назад, и такой прием не сработал. Или они могли бы попробовать разделить военные силы на два враждебных лагеря и заставить их сражаться друг с другом. Или отправить их вместе завоевывать мир. Но, как подсказывал горький опыт, такое было невозможно. Есть, конечно, еще план-хаос Опасный несомненно, непредсказуемый и неуправляемый. Но ведь и само правительство было неуправляемо. Как бы ему хотелось задействовать этот план! Но пока пропаганда Ф’Сибра успешно работала Вот если она провалится, тогда настанет его. Гешифера, момент и время плана-хаоса.

— Мне всегда было интересно, — сказал М’Каслри, глядя на Гешифера через стол, — о чем вы думаете в то время, когда ваше лицо принимает такое выражение?

Обдумывая ответную реплику, Гешифер мучительно пытался припомнить, кого все-таки напоминает ему Руководитель Мира.

Дж’Вилоб был один. Иногда он был уверен, что из всех людей он, и только он один имеет представление о множестве тайных заговоров, опутывающих весь мир и его самого своей паутиной Стая злонамеренных умов — как человеческих, так и негуманных — окружила мир и его, повсюду выпуская свои щупальца. Их враждебные мысли оказывали ощутимое влияние. Куда ни глянь, везде были доказательства этой деятельности. Неужели все еще оставались слепые, которые не замечали их? Кому он может доверять? Ни Инскре, ни даже М’Каслри. Хотя после тех убедительных доказательств, которые он им предоставил, они поверили в существование угрозы войне. Особенно М’Каслри. Но даже он не позволит Дж’Вилобу арестовать Гешифера по подо зрению. То, что Гешифер замешан, стало ясно сразу после того, как исчез Виллисоун, следивший за ним. Но М’Каслри не захотел придавать этому слишком большое значение. И Гешифер спокойно продолжал свою деятельность Хорошо, пусть! Пусть и остальные будут слепыми, но у него, секретаря по безопасности, зрение было превосходным. И теперь он уже без препятствий сможет допрашивать заключенных Его машины заставят их говорить. И тогда он, Дж’Вилоб.

— Мне кажется, я знаю, чего вы боитесь, мистер Дж’Вилоб, — улыбаясь сказал М’Каслри. — И знаю, как мы сможем справиться с этим, когда придет время. — Он помахал пальцем. Но тут же перестал, заметив выражение глаз Дж’Вилоба.

Стоило копнуть поглубже, как становилось ясно, что военные дела продвигались не слишком успешно В обществ циркулировали какие-то странные слухи. Никто не знал откуда они появлялись и как распространялись Они были похожи на шум в уставшей голове Но они существовали и работали против войны. Они подняли мятеж в увеселитель, ном центре, остановили работу на одной из фабрик, стада причиной неповиновения в одном из тренировочных лагерей. В правительстве они возбудили открытую критику руководителей, массовые протесты, обвинения

Содержание слухов все время было одинаковым: война ведется нечестно. Она началась только потому, что правительство М’Каслри было обречено. Повестки рассылались только тем людям, чья независимость и честность угрожали режиму М’Каслри. И ни разу для этой миссии не был выбран единомышленник М’Каслри

Факты и данные подтверждали все это. Назывались имена пострадавших людей. У каждого была своя личная жалоба.

Росло неприятие действительности, чувство возмущения и неверия в общество Реабилитационные центры для людей с отклонениями были переполнены. То же происходило и в подземных тюрьмах.

Вместе со слухами распространялась более индивидуализированная форма психологического саботажа. Это выглядело так, словно в самый центр укрепленного района пробрался вражеский снайпер, который хладнокровно выбирал себе цели, вгонял в мозги своих жертв пули, обладающие куда большей скоростью и разрушительной силой, чем обычные, так называемые «ментальные пули».

Вот специалист по поднятию боевого духа прямо посреди своей речи, брызгая слюной, падает в судороге, потом открывает затуманенные глаза и начинает во всем сомневаться. Тут инженер по коммуникациям принимается возводить игрушечные небоскребы из катушек магнитной ленты А там статистика застают за разработкой детального плана искоренения всего человечества и уничтожения следов его пребывания в Солнечной системе.

В тренировочном лагере офицер с ничего не выражающими глазами записывает на пленку объявление: «Одобрен план сторонников символической жертвы. Кандидаты на смерть могут подать рапорты с просьбой об увольнении» Это объявление увидели многие, прежде чем его уничтожили. Офицера допросили, но он, охваченный ужасом, мог только вспомнить, что прошлой ночью, перед тем как идти спать, видел ритмично мигающий свет и слышал навевающий сон настойчивый голос.

Полицейский, проснувшись ночью, прислушивается к голосу, который утверждает, что его комплекс вины возник потому, что он не раз представлял себе, как убивает отца.

Какой-то младший руководитель смотрит вверх одурманенными глазами и вопрошает: «Мы спасители… или убийцы? Может, сумасшедшие?..»

Миллиарды глоток стараются удержать в себе этот вопрос. Но вскоре он превращается в крик, разлетевшийся по всему миру.

Постепенно силы, сопротивляющиеся войне, стали равны тем, которые ей содействовали, и обе они замерли в хрупком равновесии.

В Центре Управления М’Каслри поднялся и посмотрел на своих секретарей. Он наклонил голову, будто череп был свинцовым.

— Господа, — сказал он. — Нам нужна сила более великая, чем наша собственная. Обратимся же за советом к Человеку — Всезнающему и Всемогущему — По залу прокатились одобрительные возгласы — С этой целью проведем телеконклавы по всему миру Мы здесь, как и все остальные, должны обратиться с мольбой друг к другу

Гешифер, сидя через стол, улыбнулся про себя. Как раз этого момента он и ждал. Когда было объявлено точное время молебна, Гешифер не смог сдержать своих чувств, и широкая открытая улыбка появилась на его лице. Он сидел один в своей Лаборатории подсознания, занимаясь какими-то документами. Через некоторое время начал надевать свою телемаску.

Улыбка Гешифера стала еще шире, когда он натягивал черную ткань на глаза, нос, губы и уши. Затем он надел телеперчатки. Оснащенный таким образом, он мог управлять любыми предметами во всех точках мира и даже за пределами Земли. Он свободно мог прослушивать записи в любой библиотеке, смаковать напитки в Африке, подписывать документы на Луне или задушить человека на Марсе.

Он мог принять участие в любой конференции. Или, что и произошло, он мог собрать сотню людей в комнате не больше обыкновенного яйца. Сейчас он проводил совещание на расстоянии через телеконтактную связь, которая отдаленно напоминала телефонный разговор его предков.

Он удобно уселся в кресле за рабочим столом и ждал. Потом как белые маски, в его поле зрения появились другие лица. Вскоре его кабинет стал похож на набитый людьми конференцзал.

Он узнал Дж’Вилоба, Инскру и других высших чиновников. Автоматически Гешифер перечислял в уме: страдающий паранойей, кататоник, меланхолик, властная натура, этический маньяк, всезнающий, псих нового типа, творческий паралитик, гипертрофик, уклоняющийся от военной службы, нигилист, человек с отклонениями, слабоумный.

Затем он увидел М’Каслри. Все были в сборе. Каждый взял своего соседа за руку, замыкая круг.

Как ядро в центре круга, куда были направлены все взгляды, начало материализоваться что-то бледно-розовое.

Раздался звучный голос

— О Человек! Творец Судьбы! Мы взываем к тебе!

Все повторили.

— О Человек, услышь нас!

Легкая дымка в центре начала сгущаться, и появились фигуры мужчины и женщины, вечных Адама и Евы.

— О Человек! Создатель Земли и Неба, надели нас своей неисчерпаемой силой и мудростью!

Мужчина и женщина, стоящие в центре с гордо поднятыми головами, слегка улыбнулись. Они были похожи на богов. Их тела сверкали каким-то внутренним светом, зажигая лица вокруг себя.

— О Человек! Удовлетвори наши желания! Самопоклонение, лесть, сюсюканье перед собственным зеркальным отображением, которое и представляли собой мужчина и женщина, — все это было глубоко противно Гешиферу. Когда раздавался хор голосов, люди были похожи на рыб с открытыми ртами Гешифер воспользовался этим религиозным порывом, чтобы выдернуть одну руку из этой цепи, а руке соседа, сжимавшей ее, он подсунул два пальца второй своей руки.

— Мы блуждали в темноте, потому что не сохранили ваши образы в сердцах.

— Мы ошибались, потому что забыли вас.

Гешифер сбросил перчатку и схватил какой-то инструмент со своего стола.

— Вы сделали нас руководителями, и теперь мы в опасности.

— Вы дали нам кормило власти, и теперь шторм угрожает нам.

Что-то начало происходить с фигурами в центре. Но изменения были такими слабыми, что их мог заметить только Гешифер. Они стали немного сутулиться. Лица сплюснулись, но увеличились в объеме. Что-то запятнало сияние тел. Гешифер улыбнулся и продолжал манипулировать своим инструментом.