Лайза осторожно приоткрыла дверь, выглянула в коридор и прислушалась. Кажется, никого. Она с облегчением вздохнула и на цыпочках пробежала расстояние в три метра до ванной комнаты. Сердце ее стучало как сумасшедшее. Лайза прислонилась спиной к закрытой двери и провела рукой по лицу, как бы стирая с него выражение испуга. Ничего не получилось: в глазах все равно беспокойно метался страх. Она еще раз вздохнула и машинально поискала глазами, чем бы подпереть дверь. Конечно же ничего подходящего она не нашла. Да и если бы Норман обнаружил, что она пытается закрыться в ванной, Лайзе наверняка пришлось бы плохо. В их доме никогда не было запоров на дверях, не считая, разумеется, входной. Уж ту невозможно было открыть даже при помощи танка.
      Отвернув кран, Лайза сделала напор струи как можно слабее, чтобы шум льющейся воды не доносился из ванной, иначе Норман поймет, что она проснулась. А Лайза старалась лишний раз не попадаться ему на глаза. Правда, ее старания были ни к чему, все равно Норман проводил с ней большую часть своего времени: то есть полдня, весь вечер и всю ночь. Эти ночи... Лайза ненавидела их. Она ненавидела также огромные часы в гостиной, которые каждый час громким боем оповещали ее о том, что все меньше и меньше времени остается до того момента, когда Норман приедет домой.
      Лайза встала под душ и закрыла глаза. Ее рука скользнула по упругой груди, опустилась на живот и снова скользнула вверх. Горячая вода обжигала кожу, ванная комната наполнилась паром. Мокрые волосы прилипли к плечам Лайзы. Она откинула их назад и потянулась за гелем для душа. Ей очень нравился этот утренний ритуал – Лайзе казалось, что, принимая подолгу душ каждое утро, она очищается от ночного кошмара.
      Лайза понюхала флакон с гелем: мандариновый. Ее любимый. Нет, есть и в ее жизни свои маленькие радости. Пусть они складываются из таких мелочей, как утренний душ, любимый аромат и пятнадцать минут покоя. Пятнадцать минут без Нормана.
      Она выключила воду, завернулась в полотенце и, присев на краешек ванны, пустым взглядом уставилась в пол. Так она сидела минут пять, пока не услышала какой-то шум в коридоре. Лайза вздрогнула и очнулась от своих мыслей. Она торопливо отшвырнула полотенце и накинула на себя махровый халат.
      – Дорогая, это ты в ванной? – послышался голос Нормана.
      Дурацкий вопрос. Кто же еще, если не она?
      – Да, милый, – последовал покорный ответ.
      Лайза повернула ручку и, выйдя из ванной, наткнулась на своего мужа, который стоял за дверью. Она уставилась на верхнюю пуговицу его рубашки, как всегда расстегнутую. Норман не любил, когда воротник сжимал горло.
      – Ты рано встала сегодня, – сказал он.
      Лайза пожала плечами, продолжая смотреть на пуговицу. В глаза Норману она не смотрела уже давно. Не могла.
      – Что ты хочешь на завтрак, милый? – спросила Лайза.
      Норман приподнял голову Лайзы за подбородок. Она взглянула на его переносицу и отвела взгляд.
      – Почему ты не смотришь мне в глаза? – спросил Норман.
      Больше всего Лайза ненавидела его за то, что он все замечал. Однако она не боялась, что Норман прочтет ее мысли. Их он не мог у нее отнять, раз уж отнял все остальное. Она могла думать о чем угодно. Могла и думала. Хотя ей и казалось иногда, что Норман тем не менее умеет читать ее мысли.
      – Что-то не так? – спросил Норман. – Что ты натворила?
      Да что она могла натворить?! Он же знает о каждом ее шаге.
      Лайза заставила себя взглянуть ему в глаза.
      – Все так. Я ничего не натворила.
      Норман выпустил ее подбородок, и Лайза снова уставилась на пуговицу. Глаза нестерпимо жгло, как если бы она долгое время смотрела на солнце. Однако вовсе не светлый лик Нормана вызвал эту резь, а его ответный взгляд: холодный, жестокий.
      – Яичницу с беконом, – сказал Норман, будто вопрос о завтраке Лайза задала ему всего лишь секунду назад.
      Лайза прошмыгнула в спальню, сняла халат и надела свою обычную домашнюю одежду: джинсы и рубашку. Почему-то Норману нравилось, когда она одевалась именно так. К счастью, его пристрастия полностью совпадали с предпочтениями Лайзы.
      Норман уже сидел в кухне и, не дожидаясь своей яичницы, пил кофе.
      Лайза бросила взгляд на его застывшую как изваяние неподвижную фигуру и открыла холодильник. Норман безмолвствовал, пока Лайза готовила завтрак, но пристально наблюдал за ней, и это нервировало ее до такой степени, что у нее дрожали руки и она боялась выронить что-нибудь.
      Так же в молчании Норман принялся за поданную яичницу. Лайза села рядом и поставила перед собой на стол стакан молока.
      – Ты как ребенок, – усмехнулся Норман. – Взрослые женщины пьют по утрам кофе или сок.
      – Я люблю молоко, – тихо сказала Лайза.
      – Да пожалуйста, разве я что-нибудь тебе запрещаю?
      Лайза чуть не подавилась от прорывающегося нервного смеха. Она поспешила выпить свое молоко, чтобы не сердить Нормана.
      – Я сегодня приеду поздно, дорогая. Ты не будешь скучать?
      О, только бы не выдать радость!
      – Конечно же буду, любимый. Мне совсем нечего делать. Здесь так пусто без тебя.
      Норман нахмурился.
      – Тебе не нравится твоя жизнь?
      Что-то не так сказала, дура!
      – Разумеется, мне все нравится! – Лайза сполоснула стакан под струей воды. – Я имела в виду, что очень скучаю, когда тебя нет рядом. Если бы возможно было, чтобы мы ни на минуту не расставались, я была бы самой счастливой женщиной на свете.
      Какой ужас: а ведь когда-то она совершенно не умела лгать!
      Норман улыбнулся. Лайза ответила тем же.
      – Когда-нибудь так и будет, я тебе обещаю.
      Тогда она выбросится из окна!
      Норман встал и подошел к Лайзе, чтобы поцеловать. Ее тело было податливым, будто сделаным из пластилина. Норман с сожалением посмотрел на Лайзу.
      – Поверь, я бы предпочел сейчас остаться с тобой, а не ехать в офис. Увидимся вечером.
      Лайза услышала, как закрывается входная дверь. Норман педантично запер все замки. Лайза посмотрела в зарешеченное окно: муж упругой походкой направлялся к машине. Вот он обернулся и помахал Лайзе рукой. Она слабо махнула в ответ и опустила занавеску.
      – Ненавижу... – прошептала Лайза. – Ненавижу.
      Увы, она не могла этого произнести так громко, как хотела (а хотелось ей кричать), поскольку не была уверена в том, что в кухне нет подслушивающих устройств. От Нормана всего можно ожидать, он каким-то образом знал обо всем, что Лайза делала в его отсутствие: с кем говорила и о чем, кому звонила...
      Правда, сейчас ей не с кем было разговаривать. В этом двухэтажном доме она была совершенно одна. Или вдвоем с Норманом, что еще хуже.
      Лайза снова подошла к окну и распахнула его. Норман уже уехал.
      Хоть глоток свежего воздуха.
      Лайза вцепилась пальцами в холодные прутья решетки, будто хотела сорвать ее. Ни звука, кроме пения птиц. Вокруг только деревья и те за оградой. За высокой кирпичной оградой, которую Лайзе тоже хотелось разрушить. По ее щекам текли слезы.
      – За что? – прошептала Лайза. – Я ведь просто хотела быть счастливой.

      Еще год назад не было ни решеток, ни запертых на все замки дверей, ни страха. Лайзу считали легкомысленной женщиной, которая умеет радоваться жизни, как и положено в двадцать три года. У нее была масса поклонников, и ей оставалось только выбирать. И Лайза выбрала самого настойчивого – Нормана. Лучше бы она не выходила замуж вообще!
      Их познакомил отец Лайзы. Тот день она помнит с такими подробностями, будто все произошло вчера.
 
      Лайза стояла на балконе своей комнаты и наблюдала за старым садовником, который ходил около кустов роз, пощелкивая ножницами, не зная, с чего ему начать. Через пятнадцать минут, так и не дождавшись, когда садовник наконец приступит к своим обязанностям, Лайза не выдержала:
      – Эй, Джон!
      Тот испуганно вскинул голову и посмотрел на Лайзу.
      – Вы меня испугали, мисс. Нельзя же так внезапно появляться на балконе и отрывать людей от работы!
      Лайза рассмеялась.
      – Я уже полчаса тут торчу и что-то не вижу, чтобы ты работал. Скорее ты создаешь видимость бурной деятельности.
      Садовник пощелкал ножницами.
      – Я же не могу вот так сразу обкорнать эти великолепные кусты. Хозяйка с меня голову снимет. Этими же садовыми ножницами.
      – По-моему, тебе пора на покой, – заметила Лайза. – Ты работаешь на нас больше двадцати лет. Пора уступить дорогу молодым.
      – Еще чего, – проворчал старик. – Чтобы они загубили сад?
      – А по-твоему, он будет выглядеть лучше, если оставить все, как есть? От этих роз уже деваться некуда. Они – хуже сорняков.
      – Я бы вас попросил, – сказал садовник, который всегда пререкался с Лайзой, и это доставляло им взаимное удовольствие, – не указывать мне, что делать. Я получше вас знаю о своих обязанностях.
      – Ах, ну извини, что я даю дурацкие советы. Вот только что скажет моя мама, когда узнает, что ты лентяйничаешь?
      – Да ну вас, – махнул рукой садовник. – Замуж вам пора.
      – Не вижу связи! – запальчиво объявила Лайза.
      – Тогда вы сможете ворчать на своего мужа и оставите меня в покое, – пояснил старик.
      – Если я выйду замуж, то уеду отсюда навсегда, и тебе не с кем будет пререкаться, – ответила Лайза и ушла с балкона.
      На ее кровати сидел Род, ее брат.
      – Тебя не учили стучать, когда ты входишь в чужую комнату? – спросила Лайза.
      – Я стучал, и довольно громко, но ты была занята разговорами с прислугой.
      Лайза взяла румяна и подправила макияж. Даже когда точно знала, что весь день будет дома и к ним не нагрянут гости, она предпочитала держать себя в образцовом порядке. На всякий случай.
      – Почему ты сегодня никуда не поехал, Род? Мне казалось, папа решил загрузить тебя работой так, чтобы у тебя не осталось ни секунды свободного времени.
      – Я всегда найду причину, чтобы ничего не делать, – рассмеялся Род. – К тому же ты, по-моему, забыла, что у нас сегодня званый вечер.
      – Да ну? – удивилась Лайза. – Я в первый раз об этом слышу.
      – Отец вчера заключил очередную выгодную сделку. В честь этого сегодня соберутся гости.
      – Почему же меня об этом не предупредили?! – возмутилась Лайза.
      – А что такое? – Род насмешливо поднял бровь. – Тебе нечего надеть? Все сто тридцать пять платьев никуда не годятся?
      – Да ну тебя. – Лайза открыла шкаф. – Все мои сто тридцать пять платьев в порядке. Просто у меня такое чувство, что в этой семье со мной не считаются.
      – Семье некогда считаться с тобой, – совершенно серьезно заметил Род. – У родителей другие проблемы.
      Он был прав. Отец Лайзы и Рода был очень богат. Фирма мистера Смита процветала и должна была когда-нибудь перейти в руки сына, однако Род не спешил становиться солидным человеком. Он был слишком молод, чтобы думать о делах. Из-за этого у них с отцом случались постоянные стычки. А мать была очень тихой женщиной и никогда ни во что не вмешивалась. Следует сказать, что и Род, и Лайза неукротимым характером пошли в отца, чем он, с одной стороны, гордился и, с другой, был озабочен. Его дети, взрослея, становились поистине неуправляемыми.
      – Как у тебя дела с твоим новым другом? – поинтересовался Род.
      Лайза усмехнулась.
      – Уже надоел. Жутко скучный тип. Мы расстались позавчера.
      Род притворился удивленным.
      – И что тебе только надо? Я-то думал, что он мужчина твоей мечты.
      – У меня более возвышенные мечты, – фыркнула Лайза.
      Род с заговорщическим видом поманил сестру пальцем.
      – У меня есть один секрет для тебя.
      – Да? – Лайза подсела к Роду поближе. – Давай рассказывай!
      – Сегодня к нам придет один потрясающий мужчина – так, по крайней мере, характеризуют его все знакомые мне дамы – и, что самое интересное, отец будет совсем не против, если ты выйдешь за него замуж.
      Лайза разочарованно отстранилась от брата.
      – Тоже мне секрет. Отец давным-давно рад был бы выдать меня замуж за первого встречного негодяя при условии, конечно, что у того много денег.
      – На этот раз все серьезно, – сказал Род. – Как ты думаешь, почему я сегодня так спокойно сижу дома? Меня оставили для того, чтобы я подготовил тебя к встрече с Норманом Барретом.
      – Какая глупость! Кстати, я где-то слышала это имя.
      – Еще бы, – подмигнул ей Род. – Наверняка ты его слышала от отца. Норман жутко богат.
      – А при чем здесь ты? – Лайза уже потеряла интерес к происходящему, но решила выяснить все до конца, чтобы знать, чего ей следует ожидать сегодня.
      – Скажу тебе правду, сестричка. Отец считает, что по нынешним временам двадцать три – это возраст старой девы. Нашей фирме как раз надо укрепиться на рынке, а это проще всего сделать с помощью Нормана Баррета. Я с ним хорошо знаком и, значит, по мнению отца, могу представить тебе этого богача в выгодном свете. Меня попросили, – Род издал смешок, – расписать тебе его в красках, чтобы ты заочно влюбилась, но так, чтобы мои дифирамбы не вызвали у тебя подозрений. Но ведь отец не знает, что мы никогда друг от друга ничего не скрывали.
      – Мне все ясно, Род, – сказала Лайза. – Очередной финт папы. Скучно.
      Лайза вышла к гостям и сразу же заметила незнакомого красивого мужчину. Высокий брюнет, стройный, подтянутый, с волевым выражением лица и холодными серыми глазами, взгляд которых парализовывал. Лайза сразу поняла, что этот мужчина и есть Норман Баррет. Она была поражена, так как настраивала себя на то, что не должна обращать на своего заочного жениха внимания. Однако Лайза не могла заставить себя отвести от него взгляд. Образы всех ее прежних поклонников тут же померкли. Отец подвел Нормана к Лайзе и представил их друг другу.
      – Лайза, познакомься с мистером Барретом. Я тебе рассказывал о нем.
      – Мне Род рассказывал, – уточнила Лайза, глядя Норману в глаза.
      – Ну да, Род. – Отец недовольно нахмурился и поискал глазами сына, который в это время любезничал с какой-то красоткой.
      – Очень рад познакомиться с вами, Лайза. – Голос Нормана был под стать его внешности: сильный, с металлическими нотками.
      Лайза взяла себя в руки.
      – Я тоже рада. Надеюсь, вам не будет у нас скучно.
      Дальнейшие события развивались столь стремительно, что у Лайзы кружилась голова. Норман появился спустя два дня после вечеринки и с молчаливого, но от этого не менее красноречивого согласия отца Лайзы принялся ухаживать за ней.
      Сейчас Лайзе казалось, что она подпала под действие гипноза. Она влюбилась по-настоящему впервые в жизни. Лайза не видела никого, кроме Нормана, не хотела разговаривать ни с кем, кроме него, и даже Род удивлялся произошедшей с сестрой перемене. Стоит ли говорить, что уже спустя три месяца Лайза и Норман поженились.
      После потрясающего медового месяца муж привез Лайзу в свой дом. Она была счастлива как никогда и готова была бесконечно благодарить отца за то, что он познакомил их с Норманом. Однако вскоре Лайза поняла, что ее жизнь не будет похожа на медовый месяц.
 
      – Лайза, мне не хотелось тебе об этом говорить, но ты слишком мало времени проводишь дома. – Норман надел рубашку и застегнул все пуговицы, кроме самой верхней.
      Лайза лежала на большой кровати, листая журнал, и жевала свои любимые конфеты. Она удивленно взглянула на Нормана.
      – Мало? Но ведь я постоянно здесь.
      Норман нахмурил лоб.
      – Мне кажется, тебе пора прекратить работать у своего отца. Я вполне могу обеспечить тебя.
      – Ты можешь обеспечить целый гарем, я это прекрасно знаю, – усмехнулась Лайза. – Однако то, что ты называешь работой, длится всего четыре часа. Я лишь помогаю отцу привести в порядок документацию. С таким отношением к работе меня бы давно с позором выгнали из любой, даже самой захудалой фирмы. На прошлой неделе я пропустила два дня.
      – Ты моя жена, и тебе не нужно работать. Тем более у своего отца. Ты теперь принадлежишь мне, а не своей семье.
      – Ты говоришь обо мне, как о какой-то вещи, – рассердилась Лайза. – Что, по-твоему, мне делать дома?
      Норман отвернулся от нее.
      – Где мои часы? – спросил он через некоторое время поисков.
      – Понятия не имею, – пожала плечами Лайза. – Так что мы решили насчет работы?
      – Ты сидишь дома, – безапелляционно заявил Норман.
      – Но мне здесь скучно!
      Норман присел рядом с Лайзой и притянул к себе ее голову.
      – Может быть, тебе скучно со мной? – вкрадчиво спросил он.
      – Что за глупости?! – Лайза отодвинулась от него. – Я же ясно сказала, что мне скучно без тебя! Здесь не с кем даже поговорить!
      – Тебе так трудно подождать мужа несколько часов?
      – Несколько?! – возмутилась Лайза. – Ты приезжаешь домой только вечером!
      – Милая, – Норман поцеловал ее в плечо, – если бы я мог всегда находиться рядом, то, поверь, так и сделал бы.
      – Еще чего! Речь идет не об этом. Мы бы друг другу смертельно надоели. Напротив, супруги не должны постоянно быть вместе. У тебя есть друзья, у меня тоже. Супружеская жизнь – это еще не конец всему остальному. Если ты так уж не хочешь, чтобы я работала, тогда, по крайней мере, я желаю делать что захочу в твое отсутствие.
      – Ты любишь меня? – неожиданно спросил Норман.
      – Да, – честно ответила Лайза. – Тебе не нужно спрашивать, ты и так это знаешь.
      – Мне приятно слышать об этом, – сказал Норман и встал. – До вечера, дорогая.
      – Подожди! – окликнула его Лайза, но он не вернулся. – Ну вот, – сказала она себе, – если я сейчас уеду к кому-нибудь в гости, то он наверняка будет злиться.
      Лайза не могла смириться с тем, что Норман оказался патологически ревнив. Ей было приятно, что этот мужчина так быстро привязался к ней, но Лайзу пугало то, что Норман начинал контролировать все ее поступки. Они жили в большом особняке со множеством прислуги, к тому же у ворот была охрана. Норман знал обо всех, кто приезжал к нему, и был в курсе того, куда уезжала Лайза, так как нанятый им для нее личный шофер докладывал хозяину о каждом ее шаге.
      – Если так и будет продолжаться, то мы начнем ссориться, – подумала Лайза.
      Она вышла в сад и села на маленькую скамеечку у фонтана. Лайза уже успела изучить дом, но еще не знала всех, кто здесь работал. В отличие от порядка, заведенного в доме ее родителей, здесь между хозяевами и прислугой была огромная дистанция. Лайза заметила молодого садовника, который копался в клумбе. С кем, с кем, а уж с садовником она найдет общий язык. Лайза направилась к нему.
      – Привет. – На клумбу упала ее тень, и парень поднял голову.
      – Добрый день, мадам.
      Лайза присела на корточки рядом с ним.
      – Меня зовут Лайза.
      – Я знаю, вы моя хозяйка, – сказал тот, не отрываясь от работы.
      – Ну да, – улыбнулась Лайза. – А как зовут тебя?
      – Мне не следует с вами знакомиться, мадам, – сказал парень.
      – Почему? – удивилась Лайза.
      – У вас есть ко мне какие-то поручения, мадам? – Парень выпрямился во весь рост, и Лайзе тоже пришлось встать.
      – Нет, я только хотела познакомиться с тобой, – удивленно проговорила Лайза. – Должна же я знать всех, кто здесь работает.
      – Незачем, – ответил парень и нетерпеливо переспросил: – Так у вас есть какие-то просьбы?
      – Да нет у меня никаких просьб! – рассердилась Лайза. – Я подошла, чтобы узнать твое имя.
      – Макс, – неохотно ответил садовник.
      – Ну вот и славно. Макс. – Лайза отвернулась от него и пошла к дому.
      У нее испортилось настроение. Такое чувство, будто парень ее боится. А не поехать ли по магазинам?
      Лайза кивнула шоферу – к счастью, как зовут его, она знала – и уселась на заднее сиденье.
      – Прокатимся по городу. Мне нужно кое-что купить.
      Через некоторое время Лайза успокоилась и забыла о садовнике. К ней снова вернулось хорошее настроение, и она не вспоминала о Максе до самого вечера.
 
      – Норман, сколько ты платишь садовнику? – спросила она мужа за ужином.
      Норман отложил вилку и нож и подозрительно взглянул на Лайзу.
      – Почему ты спрашиваешь?
      Она пожала плечами.
      – Просто хочу знать. Я познакомилась с ним сегодня. Он смешной. Совершенно не захотел со мной общаться.
      – Он и не должен.
      – Почему?
      – Он – прислуга, ты – хозяйка.
      – У нас в доме принято...
      – Ты сейчас живешь со мной, так что изволь подчиняться моим порядкам.
      Лайза обиженно замолчала.
      – Я не понимаю, – сказала она через некоторое время, – почему ты постоянно навязываешь мне свои правила?
      – Потому что я твой муж.
      – И что с того?
      Норман со стуком поставил стакан на стол.
      – Ты намерена испортить мне аппетит? – поинтересовался он.
      – Я... – начала Лайза, но Норман оборвал ее:
      – Выйди отсюда и жди меня в спальне.
      Лайза возмущенно охнула.
      – Норман, прекрати мной командовать!
      – Выйди, – тихо повторил Норман, и что-то в его взгляде и голосе заставило Лайзу подчиниться.
      Она уже начинала понимать, что ее муж вовсе не такой славный парень, каким он ей казался, когда она выходила за него замуж.
      – Я это прекращу! – возмущалась Лайза, идя в свою комнату. – Какое право он имеет мною распоряжаться?! Я не его служанка.
 
      – Норман, я не понимаю, что происходит! – Лайза ворвалась в кабинет мужа, даже не постучав, хотя прекрасно знала, что он этого крайне не любит.
      – Ну что еще случилось? – Норман даже не оторвался от монитора компьютера.
      – Куда подевался наш шофер?
      – Я его уволил.
      – Что?
      Поскольку Норман не ответил, Лайза подошла к столу, за которым он сидел, и помахала рукой перед его носом, чтобы привлечь к себе внимание. Норман недовольно поморщился.
      – Лайза, прекрати, ты мне мешаешь.
      – Да посмотри на меня, что ли! – вскричала она. – Что происходит? Позавчера ты уволил садовника, вчера двух охранников, а сегодня шофера. Я уже не говорю о прислуге. Во всем доме остались только кухарка и горничная.
      – Нам ни к чему столько слуг.
      – Норман, – произнесла Лайза тихо, – скажи мне правду. У нас проблемы с деньгами?
      Норман рассмеялся так громко, что Лайза испугалась, что у него нервный приступ. Однако через некоторое время он утер слезы, выступившие от смеха, и с нежностью посмотрел на жену.
      – Милая, ты можешь не беспокоиться о том, что у нас не останется денег. Это нам не грозит.
      – Тогда я не понимаю... – развела руками Лайза.
      – Если я тебе объясню, ты обещаешь оставить меня в покое ровно на один час?
      Лайза улыбнулась.
      – Ну конечно.
      – Мне не нравится, что тебя в мое отсутствие окружают мужчины.
      Лайза не поверила собственным ушам. Она в изумлении уставилась на Нормана и покачала головой.
      – Да ты шутишь.
      – Ничуть.
      – Но... глупо, Норман.
      – Это не обсуждается. А теперь выйди, ты мне мешаешь.
      – Норман, я не выйду!
      – Я очень тебя прошу никогда не повышать на меня голос, дорогая, – тихо сказал Норман и вдруг резко вскочил, скинув рукой бумаги со стола. – Я же просил не беспокоить меня!
      – Не ори. – Изумленная Лайза сделала несколько шагов назад. – Я не понимаю твоей ревности. Она совершенно не обоснована. Тем более если ты ревнуешь к охране или к водителю. Да зачем мне нужно тебе изменять?
      – Никогда не мешает перестраховаться.
      – Норман, я так не могу. Ты запретил мне встречаться с моими подругами, если тебя нет рядом, я не могу вызвать такси, чтобы поехать по магазинам... Да я даже родителей не навещала уже несколько недель!
      Норман вышел из-за стола, подошел к Лайзе и, притянув к себе, поцеловал.
      – Ты принадлежишь только мне, – хрипло произнес он, обжигая своим горячим дыханием шею Лайзы. – Я хочу, чтобы ты всегда была со мной. Я не желаю тебя делить с кем бы то ни было.
      Лайза уперлась ладонями в его грудь.
      – Пусти, Норман. Мне неприятно.
      – Да? – Норман усмехнулся и еще больше запрокинул ее голову. – Ты моя, и я могу делать с тобой все, что захочу.
      – Ты не имеешь права! – Лайза оттолкнула его, но получила пощечину.
      Лайза упала на пол, со страхом взглянула на Нормана и испугалась того, что увидела. В его глазах была такая страсть и в то же время такая злоба, что у Лайзы перехватило дыхание. Норман протянул руку и рывком поднял ее на ноги. Лайза заплакала.
      – Ах, Норман, как ты можешь?..
      – Если ты еще раз, – прервал он ее, – войдешь ко мне без стука или скажешь, что тебя что-то не устраивает в наших отношениях, я за себя не ручаюсь.
      Лайза всхлипнула и выбежала из комнаты. Она влетела в спальню и, рыдая, бросилась на кровать. В последнее время Норман обращался с ней хуже некуда. Он ревновал ее ко всем мужчинам. Стоило ей улыбнуться кому-нибудь, и муж закатывал ей такой скандал, что Лайза неделю не смела из дому и носа высунуть. Однако сегодня Норман в первый раз ударил ее.
      – Я разведусь. Если еще раз такое повторится, то точно разведусь... – простонала Лайза. – Я не хочу жить с таким жестоким человеком.
      Она поднялась с постели и сняла трубку с телефона, чтобы позвонить брату, однако телефон молчал. Лайза несколько раз нажала на рычаг, недоумевая, что бы это могло значить, утерла слезы и спустилась в холл. Однако телефон не работал и там. Лайза принялась искать свой сотовый, но он куда-то пропал. В конце концов, устав от бесплодных поисков, она разозлилась.
      – Джейн! – крикнула она.
      Горничная на зов не явилась.
      – Что за ерунда? – удивилась Лайза.
      Она поспешила на кухню, но там никого не было. В комнатах прислуги она не обнаружила ни горничную, ни кухарку. Дом будто вымер. Правда, в гостиной Лайза наткнулась на Нормана.
      – Ты что-то потеряла? – спросил он насмешливо, держа в руках ее сотовый телефон.
      – Отдай, – тихо произнесла Лайза.
      – Лови! – Норман бросил телефон с такой силой, что он пролетел мимо Лайзы и ударился о стену.
      – Ты... ты с ума сошел!
      – Зачем тебе телефон?
      – Я хотела позвонить брату, – сказала Лайза.
      – Брату? Или своему любовнику?
      – Норман, ты меня пугаешь! Какому любовнику? С чего ты взял, что я тебе изменяю? И где все?
      – Кто это – все? – поинтересовался он.
      – Джейн и кухарка. – Лайза снова расплакалась. – Норман, я ничего не понимаю!
      Лицо Нормана прояснилось, он быстро подошел к Лайзе и обнял ее.
      – Любовь моя, прости, что я тебя напугал. Я не хотел этого. Ты же знаешь, как много ты для меня значишь. Я влюбился в тебя с первого взгляда. Со мной никогда такого не случалось. Я просто голову теряю, как только подумаю, что ты можешь уйти от меня. Ты же не уйдешь? – Норман беспокойно посмотрел ей в глаза. – Не уйдешь? Обещай!
      Лайза провела дрожащей рукой по его щеке.
      – Я никуда не собиралась уходить.
      Норман впился в ее губы, а потом принялся покрывать поцелуями лицо Лайзы.
      – Я так люблю тебя, – шептал он.
      Лайза словно окаменела в его объятиях. Ей было страшно, Норман будто с ума сошел.
      – Я хочу тебя, детка. – Он опустился на колени и потянул Лайзу за собой.
      – Нет, Норман, – попыталась протестовать она, но Норман с силой сжал ее запястье, и Лайзе пришлось подчиниться.
      Она совершенно не хотела заниматься с ним любовью сегодня. Норман никогда не был так груб с ней, как сегодня. Однако Лайза ничего не могла изменить. Лучше подчиниться, только бы он успокоился.
      Спустя год Лайза думала, что если бы в тот вечер она не поддалась Норману, то еще можно было бы все исправить и уйти от него. Именно тогда она в первый раз проявила слабость. С каждым днем Норман подчинял ее себе все сильнее.

      – Куда мы едем? – Лайза вглядывалась в проплывающий за окном машины пейзаж, не узнавая местность.
      – У меня сюрприз, любимая. Тебе понравится, – заверил ее Норман.
      – Да? – Лайза была уверена, что ее не ждет ничего приятного.
      Она предпочла бы увидеться со своими родными. В последнее время она с ними почти не общалась. Впрочем, с кем она вообще общалась за прошедшие полгода? Ей уже начало казаться, что, кроме Нормана, других людей не существует. Лайза целыми днями вынуждена была скучать дома, пока не вернется Норман. Телефоны так и остались отключенными. Правда, в ее распоряжении был телевизор, но ведь он не мог заменить общения. Лайза чувствовала себя пленницей, хотя Норман и ездил с ней на уик-энды в гости к своим деловым партнерам, на званые ужины или водил жену в ресторан. Только в эти редкие дни Лайза оказывалась в обществе. Она давно могла бы взбунтоваться, но что-то мешало ей. Лайза не могла противоречить Норману, особенно когда он смотрел на нее своими холодными серыми глазами, будто гипнотизировал.
      Они уже давно выехали за город, и вокруг не было видно даже фермерских домиков.
      – Что за глушь, – проронила Лайза.
      Норман бросил взгляд в ее сторону.
      – Я думал, что тебе нравится природа.
      – Да, нравится. Не обращай внимания на мой тон. Я имела в виду, что здесь совсем нет людей. Я не вижу ни одного дома.
      – О да, этим-то мне здесь и нравится, – сказал Норман.
      Они свернули с главной дороги и через полчаса оказались у ворот большого дома.
      – Я сейчас. – Норман вышел из машины, открыл ворота и знаками показал Лайзе, что ей следует выйти.
      Лайза подчинилась. Норман взял жену за руку и повел в маленький дворик. При ближайшем рассмотрении дом тоже оказался не таким уж просторным.
      – Кто здесь живет? – спросила Лайза. – Я сегодня ужасно выгляжу. Почему ты не сказал мне, что мы едем в гости?
      Норман усмехнулся и молча повел ее к дому. У двери он достал ключи.
      – Это наш дом, дорогая, – сказал он.
      – Наш? – удивилась Лайза. – Я не знала, что у тебя есть еще один дом.
      Норман распахнул дверь.
      – Я совсем недавно его приобрел.
      Лайза промолчала. За семь месяцев совместной жизни она научилась быть невозмутимой и не показывать своего удивления. Лайза вошла в дом и огляделась. Внутри ей, пожалуй, даже понравилось, по крайней мере, было светло и уютно. Смущали только решетки на окнах.
      – Ну как? – спросил Норман, довольно улыбаясь.
      – Прекрасный дом, – честно ответила Лайза. – Только, по-моему, в этой глуши вовсе незачем прятаться за высокими заборами и ставить решетки на окна. Они случайно не на сигнализации? – пошутила она.
      – Пока нет, – ответил Норман, серьезно глядя на нее. – Но не исключено, что будут.
      Лайза отмахнулась, приняв его слова за шутку.
      – Не думаю, что воры вообще сообразят, что здесь кто-то живет. Впрочем, может, ты и прав. Ведь мы будем появляться здесь нечасто.
      – Ошибаешься. – Норман обнял Лайзу сзади, сцепив руки на ее талии. – Это и был мой сюрприз. Я хочу сюда переехать.
      Лайза обернулась к нему.
      – Ты шутишь?
      – А как ты думаешь?
      Нет, Норман не шутил, это было ясно. Лайза еще раз огляделась.
      – Здесь, конечно, мило, но неужели ты серьезно хочешь переехать сюда?
      – Мне давно уже надоел городской шум. У нас семья. Когда-нибудь появятся дети. Для них гораздо полезнее расти здесь, среди природы, чем в городских условиях, где нечем дышать от смога.
      Лайза задумалась. Дети пока не входили в ее планы. А уж о переселении за город не могло идти и речи. Она решила, что обязательно скажет об этом Норману, но позже.
      Иначе он решит запереть меня здесь навечно, усмехнулась про себя Лайза, даже не подозревая, как недалека от истины.
 
      – Лайза, девочка моя. – Миссис Смит обняла дочь. – Как давно ты к нам не приезжала!
      Лайза с трудом сдержалась, чтобы не расплакаться. Она так соскучилась по родным, что была безумно счастлива видеть их снова.
      – Ты что-то похудела, – сказала миссис Смит, разглядывая ее.
      – Тебе кажется, мама, – улыбнулась Лайза.
      Норман стоял за ее спиной и с улыбкой наблюдал эту сцену. Со стороны казалось, что он тоже рад всех видеть. Однако Лайза чувствовала его раздражение.
      – Папа и Род в кабинете, проходите пока в гостиную, я сейчас их позову. – Миссис Смит исчезла, а Лайза, взяв под руку Нормана, вошла в комнату.
      – Мы ненадолго, – напомнил ей Норман.
      – Конечно, милый.
      Род вошел первым – точнее сказать прибежал, – и тут же закружил Лайзу по комнате.
      – Детка, да ты как пушинка!
      Лайза покосилась на Нормана и заметила, что он злится.
      – Да что вы все сговорились, что ли? – Она натянуто рассмеялась. – С чего мне худеть?
      – Ну обычно худеют от того, что плохо питаются или от нервов, – сказал Род. – Нервничать тебе нет причин, значит, ты на диете.
      Лайза поздоровалась с отцом, оставив без внимания последние слова брата. К счастью, мистер Смит ничего не стал говорить по поводу худобы дочери.
      Миссис Смит отдала прислуге распоряжения насчет обеда, а Род болтал с Лайзой обо всем и ни о чем, в то время как их отец и Норман разговаривали о делах. Лайза постоянно ощущала на себе пристальный взгляд мужа, и ей приходилось следить за каждым своим словом, чтобы потом Норман не смог упрекнуть ее в том, что она на что-то жаловалась.
      За столом Лайза держалась так прямо, будто была на официальном приеме, а не в родительском доме. Это конечно же не укрылось от внимания Рода.
      – Что с тобой стало, сестричка? – спросил он удивленно через некоторое время. – Ты так изменилась. Где та Лайза, которая постоянно подтрунивала надо мной? Неужели семейная жизнь так портит людей? В таком случае, я никогда не женюсь.
      – Род, мне неприлично теперь вести себя, как пустоголовая девчонка.
      – Вот я и говорю, что семейная жизнь не пошла тебе на пользу.
      – В таком случае тебе стоит жениться, – сказал мистер Смит, услышав их разговор. – Я буду рад, если ты остепенишься.
      Род вскинул обе руки в знак протеста.
      – Никогда!
      – Вы что-то совсем перестали приезжать к нам в гости, – подала голос миссис Смит.
      На этот раз Норман не дал возможности Лайзе ответить.
      – О, простите нас, – он обаятельно улыбнулся, – это все я виноват. Отнимаю у вашей дочери все свободное время.
      – Не самый плохой вариант, – сказал мистер Смит. – Жена должна находиться рядом со своим мужем. Когда вы порадуете нас внуками?
      Лайзу передернуло, и Род настороженно взглянул на нее: что это с сестрой?
      – В этом году, думаю, – сказал Норман. – Да, милая?
      Лайза нехотя кивнула.
      – Замечательно! – обрадовался мистер Смит. – Давно хотел попробовать себя в роли дедушки.
      Род рассмеялся.
      – Представляю тебя, папа: ты сидишь у камина, держишь на коленях внучка, а он хлопает тебя ладошкой по лысине.
      Мистер Смит свирепо посмотрел на сына, но смех Нормана и Лайзы разрядил атмосферу.
      Лайза с нежностью смотрела на брата. Он всегда умел поднять ей настроение, спасибо ему. Однако Норман не дал ей насладиться временной передышкой.
      – Кстати, у меня есть еще одна новость, – сказал он, улыбаясь. – Дело в том, что мы с Лайзой решили переехать.
      Миссис Смит подняла на него глаза.
      – Надеюсь, не в другой город?
      – Нет, что вы, – успокоил ее Норман. – Мы считаем, что нашим будущим детям нечего делать среди автомобилей и городской пыли. Да, дорогая? И поэтому я купил очень уютный дом за городом.
      – И ты согласишься на это? – спросил Род сестру. – Ты же любишь город.
      Норман посуровел.
      – Не беспокойся за сестру, – сказал он. – Мне кажется, что она там будет счастлива.
      – А тебе так же кажется? – не обращая внимания на Нормана, спросил Род.
      Лайза сидела, уставившись в свою тарелку. Она не смела поднять взгляд, боялась столкнуться со злым взглядом Нормана и разочарованным – Рода. Повисла напряженная тишина. Лайза заставила себя улыбнуться и наконец сказала:
      – Ах, конечно же я согласна переехать. Мне будет хорошо там, где Норман.
      Миссис Смит одобрительно кивнула. Слова дочери точно вписывались в признаваемую ею самой модель счастливого брака: во всем слушаться мужа и следовать за ним хоть на край света, если он того захочет.
      Род встал из-за стола.
      – Лайза, пойдем, я покажу тебе мою новую цифровую камеру. Ты будешь в восторге, – сказал он и, взяв сестру за руку, вывел ее из столовой, не дав возможности Норману напроситься с ними.
      Однако Лайза знала, что ее мужу не нужно никакого разрешения. Он все равно придет, если решит, что ее нельзя оставлять наедине с Родом.
      Род провел Лайзу в библиотеку и плотно прикрыл за собой дверь.
      – Что с тобой случилось, Лайза? – с тревогой спросил он. – Я не узнаю тебя.
      – Все в порядке. – Лайза пожала плечами, стараясь выглядеть равнодушной. – Я, наверное, повзрослела.
      – Глупое объяснение, учитывая то, сколько тебе лет.
      Лайза ухмыльнулась.
      – Ты младше меня всего на год, однако до сих пор ведешь себя как ребенок.
      – Я такой, какой есть, – развел руками Род, – и никому не позволю себя переделать. Скажи мне правду: что такое мог с тобой сотворить Норман, если теперь полностью от него зависишь?
      Лайза отвернулась от брата и, обняв себя за плечи, медленно пошла вдоль шкафов с книгами. У последнего она остановилась. Лайза протянула руку, наугад вытащила книгу и раскрыла ее.
      – Прекрати меня игнорировать! – потребовал внимания Род.
      Лайза задумчиво листала страницы.
      – А помнишь, Род, – тихо сказала она, – как когда-то мы с тобой поклялись всегда быть горой друг за друга, что бы ни случилось?
      – Конечно, помню. И я готов поклясться тебе в том же самом еще раз.
      Лайза со вздохом захлопнула книгу и поставила ее на место.
      – Тогда ни о чем меня не спрашивай. Все изменилось, когда я вышла за Нормана. Я уже не та Лайза, которой была когда-то. И единственное, в чем могу тебе признаться, Род, – Лайза перешла на шепот, – я страшно сожалею, что согласилась на предложение Нормана.
      – Но ведь можно развестись, Лайза, – тоже шепотом начал убеждать ее Род. – Ты свободна, у нас нет рабства. Лайза, что он с тобой делает?
      – Ничего. Однако я чувствую себя пленницей.
      – Подай на развод, – посоветовал Род.
      – Не могу.
      – Но почему?! – недоуменно воскликнул Род. – Что тебе мешает?
      – Я его боюсь, – призналась Лайза. – Мне придется смириться с тем, что я выбрала такую жизнь.
      – Ерунда какая-то!
      – От Нормана можно только сбежать.
      – Ты же знаешь, что если скажешь отцу обо всем, то он с радостью примет тебя обратно.
      – Сомневаюсь, – скептически заметила Лайза. – Как раз он-то меньше всего хотел бы, чтобы я развелась с Норманом. Род, давай закроем эту тему. Я не могу ничего толком объяснить и только пугаю тебя.
      – Я хочу тебе помочь. Что стоит просто подать на развод?
      – Все не так просто.
      В дверь постучали, и в библиотеку вошел Норман.
      – Я вас повсюду ищу, – сказал он и осмотрелся. – Где же твоя новая камера, Род?
      – Мы ее уже посмотрели, – быстро сказала Лайза и дотронулась до руки брата, давая понять, что ему не стоит сейчас вмешиваться.
      – Нам пора ехать, – объявил Норман.
      – Почему вы так торопитесь? – спросил Род. – Сестричка, ты могла бы погостить у нас несколько дней.
      Норман нахмурился.
      – Это еще зачем? У нее есть дом.
      – Существует такое понятие, – начал распаляться Род, – «родной дом» и слово «погостить».
      Лайза дернула его за рукав.
      – Прекрати, Род. Нам действительно пора ехать. Я понимаю, как ты по мне соскучился, но лучше ты приезжай к нам.
      – Обязательно, – с готовностью пообещал Род, и по его глазам было видно, что он намерен навещать сестру каждый день.
      Лайза взяла Нормана под руку, они вышли из библиотеки и попрощались с родителями Лайзы. Она успела на прощание перекинуться парой слов с Родом, пока Норман разговаривал с мистером Смитом.
      – Род, забудь о том, что я тебе сказала.
      – Еще чего!
      Лайза толкнула его в бок, чтобы брат говорил потише.
      – Ты хочешь, чтобы мне было хуже? Умоляю, не проболтайся никому о нашем разговоре, особенно отцу.
      – Я этого так не оставлю, – пригрозил Род, с ненавистью глядя на Нормана.
      Лайза чмокнула брата в щеку.
      – Успокойся. Все в порядке. Я сожалею, что напугала тебя. На самом деле ведь все в полном порядке.
 
      – О чем вы шушукались с Родом? – Норман снимал рубашку, стоя напротив Лайзы, которая уже лежала в постели.
      – Он мой брат, у нас много общих тем.
      – Например?
      Лайза подавила вздох.
      – Например, его новая камера.
      – Которую ты не видела, – уверенно сказал Норман.
      – Что за глупости?
      – Тогда зачем вам понадобилось запираться в библиотеке?
      – У Рода проблемы, – устало сказала Лайза, удивляясь про себя, как легко она научилась врать. – Он хотел со мной посоветоваться.
      – Какие еще проблемы?
      – Ну какие у Рода могут быть проблемы? Конечно же из-за девушки.
      – А ты так искушена жизнью, что он советуется с тобой, как со своим личным психологом?
      – Мы привыкли всем делиться еще с детства.
      – Всем? – угрожающе спросил Норман, и Лайза замерла. – Так вот запомни, дорогая, что теперь всем ты можешь делиться только со мной. А у Рода есть друзья, у которых он может спросить совета. Надо бы ограничить твое общение с братом, – проворчал Норман.
      Еще больше ограничить?! – захотелось вскричать Лайзе.
      – Милый, – ласково произнесла она, – не сердись. Я и так редко общаюсь со своими родными.
      Норман укоризненно покачал головой.
      – По-моему, ты плохо себе представляла, что такое замужество, когда решила сказать мне «да».
      Если бы я это представляла, то ни за что не согласилась бы выйти за тебя, подумала Лайза.
      Норман погладил Лайзу по волосам и притянул к себе. Одно мгновение – и губы его уже коснулись ее губ. Он был нетерпелив. Его язык скользнул, раздвигая ее губы, во влажную полость рта, затем прошелся круговым движением по деснам и вокруг ее языка. Пальцы зарылись в ее волосах, не позволяя ей вырваться. Едва Норман впился в губы Лайзы поцелуем, она поняла, что этот человек больше не контролирует свои действия. Лайза знала, что муж становится неуправляемым, когда зол на нее. Раньше ей нравилось заниматься с ним любовью, но теперь к удовольствию начал примешиваться страх. Но ведь она любила его! Лайза трепетала в его руках, прижимаясь к нему всем телом. Кроме опаляющего жара его губ, ничто не имело сейчас значения. Она таяла в его объятиях, забыв обо всем на свете. Лайза дрожала от возбуждения и... от страха.
      Норман застонал, руки его скользнули по спине Лайзы, сильнее прижимая к себе. Поцелуй сделался еще более страстным. Огонь разгорелся в ней, когда пальцы Нормана высвободили ее грудь из бюстгальтера и захватили затвердевшие соски. Лайза словно растворялась в наслаждении, от которого пожар внутри становился все жарче, а ноги с каждым мгновением слабели все больше. Она чуть не потеряла сознание от внезапно охватившей ее страсти. Норман не спеша целовал ее набухающие груди, проводил языком по глубокой ложбинке между ними, постепенно приближаясь к соскам. Он упивался ощущением завоевателя и повиновением пленницы, которая не оказывала ему никакого сопротивления. В нем пылала смесь любви и желания.
      Его губы начали спускаться от груди вниз... Руки отпустили грудь Лайзы и заскользили к бедрам... Ласки Нормана становились все откровеннее. Лайза забыла о том, что еще несколько минут назад готова была его возненавидеть. У Нормана власть над ней. Что же ей делать, если она в него влюблена, несмотря на всю его жестокость?
      В конце недели позвонил Род и заявил, что помнит о своем обещании навещать сестру. Лайза задумалась о том, что скажет Норман. Он наверняка будет не в восторге от этой идеи. Норман и так постоянно твердит ей, что Род плохо на нее влияет.
      Какой абсурд, вдруг пронеслось в голове у Лайзы. Я ведь не невольница, никто не может мне что-то запретить.
      – Знаешь, Род, – сказала она в трубку, – я буду рада видеть тебя в любое время. И даже больше того: я хочу, чтобы ты пригласил меня куда-нибудь. Твои друзья все такие же сумасшедшие, как и раньше? Или ты сменил круг общения?
      – О, что ты! – радостно воскликнул Род. – Они постоянно спрашивают о тебе. Моей сестры не хватает среди этих чокнутых.
      – Ага, имеешь в виду, что в связи с моим замужеством в вашей компании одной чокнутой стало меньше?
      – Вот именно, – рассмеялся Род. – Так что все будут счастливы снова увидеть тебя. Когда за тобой заехать?
      – А когда у вас очередная вечеринка?
      – Ты не поверишь, но как раз сегодня намечается великая попойка.
      – Тогда тебе следует заехать за мной. У нас теперь нет шофера, а я не рискну ехать к вам на машине. Помнишь, как мы потеряли папин автомобиль, а потом оказалось, что ты оставил его в двух кварталах от бара, где мы веселились?
      – Помню, конечно. Беззаботное было время.
      – Ты рассуждаешь как старик. Время и сейчас беззаботное, – возразила Лайза. – Просто тебе, наверное, надоело это веселье.
      – Отнюдь, мне оно никогда не надоест.
      – Почему-то я тебе верю. – Лайза помолчала. – Только вот что, Род: Норману совсем не обязательно знать, куда мы с тобой собираемся.
      – Само собой.
      – Мне очень неприятно просить тебя об этом, но...
      – Не переживай, сестричка, я все понял. Мне придется напрячь все свои извилины, чтобы придумать для тебя достойную легенду. Чувствую себя Джеймсом Бондом.

      Лайза стояла у окна и всматривалась в даль. Ей жутко не хотелось объясняться с мужем, и она надеялась, что Род приедет раньше него. Тогда она просто оставит записку или позвонит. Нет, все-таки лучше записку. Иначе Норман обязательно вытянет из нее, куда они едут с братом. Или закатит ей скандал, что еще хуже. Лайза не хотела портить себе настроение. Она поедет на вечеринку, что бы ни устроил ей потом Норман. В ней проснулась прежняя Лайза, которая всегда делала то, что ей вздумается, и никого не боялась. На дороге показался автомобиль, и Лайза от волнения даже задержала дыхание. Сердце ее упало – это была машина Нормана.
      Лайза медленно спустилась вниз, чтобы встретить мужа. Норман вошел в дом, поцеловал Лайзу и подозрительно на нее взглянул, заметив, что она одета и накрашена не по-домашнему.
      – Мы кого-нибудь ждем? – поинтересовался он.
      Лайза ответила, пытаясь справиться с дрожью в голосе:
      – Да, Род приедет.
      – Ах вот оно что, – недовольно проворчал Норман. – И надолго он к нам?
      – Я... Мы с ним... Он хочет взять меня с собой на праздник.
      – А что сегодня за праздник? – спросил Норман, подняв в удивлении брови. – Что-то не припомню. Рождество только через полгода, а на все дни рождения мы ходим вместе.
      Лайза замолчала. Она не знала, что за историю сочинит Род, и поэтому боялась сболтнуть что-нибудь лишнее.
      – Почему ты молчишь? – спросил Норман, и в голосе его зазвучали металлические нотки.
      Лайза с трудом сглотнула. Она уже не была так в себе уверена, как час назад. К счастью, от дальнейших объяснений ее спас звонок в дверь – это приехал Род. Норман открыл ему и сладко улыбнулся, впуская его в дом.
      – Какими судьбами, Род? – спросил как ни в чем не бывало Норман.
      Род вопросительно взглянул на Лайзу, но та уже пришла ему на помощь.
      – Я сказала Норману, что ты пригласил меня... – Лайза сделала едва заметную паузу, чтобы Род смог продолжить ее фразу, не вызывая подозрений у Нормана.
      – ...На крестины, – подхватил Род. – У нашего старого друга родилась дочь.
      – Ага, – кивнул Норман, – значит, я могу поехать с вами.
      – Можешь, разумеется, – сказал Род, улыбаясь.
      Лайза онемела. Она не ожидала, что Род вздумает пригласить Нормана. Это не входило в ее планы. Во-первых, если муж решит сопровождать ее, можно сразу забыть о веселье. Он, несомненно, будет весь вечер сидеть с ней рядом, и Лайза не сможет даже слова сказать, не задумываясь, как к этому отнесется Норман. А друзья наверняка не поймут ее. Они попросту не узнают в ней прежнюю Лайзу, как перестали узнавать ее родители и брат. Что толку ехать куда-то, если первоначально поездка задумывалась как отдых от мужа?
      Норман засунул руки в карманы и застыл в выжидательной позе. Он ждал, что еще скажет Род.
      – Извини, что не пригласил вас заранее, – сказал Род. – Это ненадолго, Норман. Собирайся и поедем.
      Лайза улыбнулась, вдруг поняв, куда клонит Род. Они с братом всегда понимали друг друга с полуслова.
      – Да, Норман. Переоденься, прими душ, мы подождем.
      – Ты же знаешь, – сказал Норман, – что я не терплю, когда какие-либо события сбивают мой график. На сегодняшний вечер не планировалось никаких вечеринок. Тем более что с вашим другом я незнаком.
      – Да ладно тебе, дружище, – Род хлопнул Нормана по плечу, и Лайза с трудом сдержала смешок, – мы тебя со всеми познакомим.
      – Со всеми? – насторожился Норман. – Там большая компания?
      – Когда-то была большая, а сейчас так себе. – Род вздохнул. – Кто-то вышел замуж или женился, многие разъехались. Один я остался холостяком. Так что народу соберется немного. Только свои. Все будет скромно, быстро разъедемся.