Глава 36

Наташа отложила в сторону тетрадь. Нервно пощелкав кнопкой ручки, она уже в который раз за урок обернулась. Встретившись глазами с Элькой, вопросительно кивнула в сторону одной парты на среднем ряду. Точнее, в сторону пустого места за этой партой. Массагутова понимающе кивнула и развела руками. Наташа вздохнула и снова заняла «правильное» положение.

Учительница немецкого Дина Александровна увлеченно объясняла сложные формы прошедшего времени. Всевозможные глаголы так и сыпались с ее языка. Доска была вся напрочь исписана какими-то дурацкими «hat gemacht». Наташе было не до того. Ее одолевали тревожные мысли.

— Что же с ним случилось-то? Почему его нет?

Она до последнего момента надеялась, что Малышев просто опоздал и вот-вот появится в дверях с виноватым видом. Но теперь уже было ясно, что он не появится. Что же произошло? Наташа смутно подозревала причину. Неужели этот зверь решил его наказать?

— Ну и скот! — Она так сжала хрупкую шариковую ручку, что чуть не сломала ее. Возмущение росло как снежный ком. — Наверное так и есть! Взял и избил Алешку. И за что?! За то, что он заступился за одноклассницу?! Один против двоих! Да где это видано?! ...

С трудом дождавшись конца урока, Терехова продралась сквозь толпу рвущихся на перемену ребят и потянула за рукав Шевчука.

— Олег, давай отойдем. Мне тебя спросить надо.

Тот совершенно не удивился. — Давай. — Выйдя из класса, они отошли к «аппендиксу» — короткому коридорчику перед учительской. Сели на стулья. Наташа немного помялась, не зная как начать деликатную тему. Шевчук нетерпеливо заерзал.

— Ну чего ты?

— Олег, а что с Алешей? Почему его нет?

— А-а, вот ты чего! Да Акела его... — Он поморщился. — Пришел вечером и долбанул. Он в изоляторе сейчас.

Вся сжавшись внутри, Наташа испуганно смотрела на парня.

— И что с ним?

— Мы утром заходили. Врачиха сказала, сотрясение у него. И печень болит. Он ему туда тоже шарахнул. Так что полежит пару деньков. Почти до конца года. Акела вообще как Тайсон стал. Бьет наповал.

Наташа почувствовала, как слезы подступают к ее глазам.

— А вы чего же? Просто смотрели, да?

— Что значит смотрели? — Лицо Шевчука стало злым. — Что ты хочешь? Да они с Чернышом нам даже встать не дали бы. Прямо в кроватях бы забили. И что? Лежали бы сейчас всей кучей. Рядом с Лехой. Тебе этого хочется?

Олег сердито смотрел на расстроенную девушку. Потом его глаза смягчились. Он ведь прекрасно понимал ее чувства. И вообще был очень рад, что она так переживает за его друга.

— Ладно, Наташ. Пойду я. А ты, чем меня допрашивать, лучше бы сходила и навестила его. Конфет кулечек принесла бы. — Он улыбнулся и подмигнул ей. — Ауфвидерзеен! ...

Весь следующий урок Наташа обдумывала предложение Олега. Вообще в лесной было совершенно не принято кого-либо навещать. А уж тем более девочкам мальчиков. Такого вообще еще никогда не было. Терехова почувствовала, что начинает краснеть, представив, как она стучится в изолятор и просит врачиху пропустить. А вдруг еще и не пустят? Стыдища-то какая!

— А вот он не побоялся! Ни секунды не думал, кинулся на помощь. — Ее мысли сразу приняли другое направление. — Эх и дура же я! И как только не совестно? Нашла чего бояться! Вон Шевчуку-то высказала, а сама даже на такой пустяк решиться не могу. Эх и бессовестная! Сегодня же схожу после уроков. Вот только конфеты уже все съела. Надо у девочек поспрашивать...

На следующей перемене, прогуливаясь по «площади» со своей подругой, Наташа обратилась к ней с неожиданным вопросом.

— Эля, у тебя что-нибудь вкусненькое осталось?

Та даже не поняла.

— В каком смысле?

— Ну в каком еще? Посылку не всю съела?

— Нет, не всю. Два «гулливера» еще есть. Ирисок немного, пряники. Тебя угостить?

Наташа смущенно улыбнулась.

— Да не мне. Понимаешь, Элечка, я вот Алешку хочу навестить. Он в изоляторе сейчас.

— А, это после вчерашнего-то? А вечером вроде ничего был.

— Да, ничего. А ночью этот волчище пришел и избил. Сотрясение мозга. Представляешь?

Массагутова вся передернулась.

— Ужас какой! Прямо зверюга настоящий. Обязательно надо сходить. А давай вместе? Так хочется. И тебе веселей будет. А, Наташ? — Элька хитро прищурилась. — А я тебе конфеты отдам!

Терехова только фыркнула, глядя на лукавое личико подруги.

— Ну разве тебе откажешь? ...

Взявшись под руку, они стали прогуливаться дальше. Большущее помещение было почти до отказа заполнено школьниками. Объединившись в группы «по интересам», они стояли и сидели, играли и бегали, расслабляясь после сорокапятиминутной отсидки. Впрочем, бегала в основном малышня. Старшие с достоинством собирались в кружки и вели неторопливые беседы.

Проходя мимо комнаты отдыха, подруги неожиданно наткнулись на шакалью свору. Все пятеро разом замолчали и уставились на них злобными глазками. Весьма колоритно смотрелись их вожаки. Разукрашенные фингалами и полосками пластыря, Смира с Кадей представляли довольно комичное зрелище.

— Какие люди, и без охраны! ... — начал было Ромыч, но Смира оборвал его.

— Не надо! Пусть идут.

Шакалы четко выполняли инструкции «начальства». Сказано — сделано. Насчет Тереховой дальнейших ЦУ пока не поступало. И Смира решил не проявлять самодеятельности. Да и вообще, поднимать шум в таком людном месте было бы чересчур.

— Все, больше нечего сказать?

Наташа в упор глядела на главшакала. Тот, не выдержав ее гневного взгляда, отвернулся и сплюнул сквозь зубы.

— Иди, иди! Нечего тут...

Неторопливо развернувшись, девушки медленно направились обратно. Наташу била дрожь. Изо всех сил стараясь не показывать своего состояния, она с высоко поднятой головой прошествовала мимо пацанов. Те угрюмо смотрели на девушек и молчали.

Однако на этом неприятные встречи не закончились. Уже на подходе к классу они увидели еще одну «стаю». Четверо неразлучных подруг расселись на стульях и что-то тихо обсуждали, то и дело хватая друг дружку за руки. Увидев Терехову и Массагутову, они также замолчали и переглянулись. Наташа, и без того бывшая «на взводе», окончательно вспыхнула и подошла к Романовой.

— Знаешь, кто ты после этого?

— Н-ну? И кто же? — Юлька насмешливо смотрела на нее.

— Гадина, вот кто! Тварь!

Нахальная улыбка сползла с лица Романовой. Оскалив зубы, она вскочила со стула.

— Что ты сказала? Повто...

— Могу, могу я повторить! Гадина ты вонючая, вот и все!

— Ах ты... ах ты сучка! Тебе мало? Еще хочешь?

— А ты не пугай! Может, сама попробуешь?

— Да запросто! ...

Разъяренные девушки уже готовы были вцепиться в волосы. Привлеченные шумом, вокруг них уже стали скапливаться любопытствующие. Совершенно не понимая причины ссоры, они тем не менее с удовольствием пялились на бесплатное представление. Послышались подбадривающие «советы». — Врежь ей, врежь!

Сидящие на стульях волчицы не пожелали терпеть такого. Не хватало еще им, школьным королевам, служить посмешищем для всякой шантрапы.

— А ну-ка пошли вон отсюда! — Вскочив со стульев, они набросились на зрителей. — Валите отсюда, быстро! Считаю до трех!!!

Толпа стала быстро редеть. Скрипнула дверь восьмого класса. В проеме появились мощные фигуры Серого и Белого. Услыхав «базар», волки решили проведать — что же там такое? Началась паника. Теперь уже бежали все подряд. Никто не хотел попасть под случайную раздачу. Прозвеневший звонок застал коридор практически пустым. Открылась дверь учительской, и преподаватели стали гуськом выходить на урок.

— А вы почему не в классе? Ну-ка марш на урок!

Сталина Андреевна по-командирски указывала на дверь кучке задержавшихся девушек. Те уже давно хохотали, наблюдая за потешным бегством толпы. Даже Наташа не смогла сдержать улыбки, видя как улепетывают неудавшиеся зрители. Напряжение сразу как-то спало, ссориться уже не хотелось. И девушки все вместе направились к открытой двери класса. Русичка замыкала процессию, бурча что-то под нос и поторапливая нарушительниц...

«Тереховой!»

Наташа с удивлением глядела на записку, которую ей только что передали сзади. Почерк был совершенно не знаком — значит, не из ее звена. Кому же это она понадобилась? Только бы это снова не оказалось какой-нибудь гадостью! Она осторожно развернула таинственное послание.

Глава 37

Малыш отложил в сторону книжку и закрыл глаза. Только что он закончил читать рассказ Конан-Дойля «Нашествие гуннов». Прочитанное потрясло его.

— День Гнева настал! ... Лежа в кровати, он представлял маленькую римскую крепость на окраине великой империи. Крошечный гарнизон на ее стенах. И молодой центурион во главе его. Они смотрят вдаль, на чудовищную лавину варваров, которая надвигается на них, сметая все на своем пути. Кто эти безымянные храбрецы, обреченные на смерть? У них нет ни единого шанса спастись. Никто никогда не узнает их имен. Но они не дрогнут и будут драться до последнего солдата. Один против тысячи... День Гнева настал!

Отбросив одеяло, он заметался в кровати, вновь переживая встречу с Акелой. — Вот как ему надо было! Не сидеть, как кролик перед удавом, а драться, драться! Один против тысячи. И пусть будет что будет!

— Малышев, к тебе пришли. — Вошедшая медсестра удивленно смотрела на разошедшегося парня. — Тебе плохо? Болит что-то?

— Ничего не болит. Это я так. А кто пришел-то?

Сестричка загадочно улыбнулась.

— Сам увидишь. Ты только одеяло поправь.

Заинтригованный Малыш снова накрылся и стал с нетерпением ждать гостей. — Кто бы это мог быть? Ребята вроде уже навещали утром...

Послышались шаги. — Вон туда, налево. Только недолго. — Шаги приблизились, и на пороге появилась Наташа. Она смущенно улыбалась. За ее спиной весело скалилась хохотушка Массагутова.

— Привет, Алешка! Как поживаешь?

Малыш вспыхнул как рак и вцепился руками в одеяло. Настолько неожиданным был для него этот визит, что он даже не знал что сказать и лишь растерянно промямлил:

— Ага, приветик.

Девушки понимающе переглянулись. Элька со смеющимся лицом подошла к больному. Повела растопыренной ладонью перед его глазами.

— Але! Просыпайтесь, мы уже пришли!

С трудом выходя из ступора, Малыш засуетился.

— Ой, извините, девчонки! Спасибо что пришли. Садитесь, вон стулья. — Он уже собрался было вскочить с кровати, но в последний момент опомнился и еще гуще покраснел. — Извините!

— Ничего, ничего, мы сами. Ты лежи, отдыхай.

Девушки придвинули стулья и расположились на них. Наташа достала из кармана две большущих конфетищи.

— Вот. Это тебе от нас. Кошоладные.

— Кушайте на здоровье, поправляйтесь, — добавила Элька.

Малыш просто не знал куда деваться от смущения.

— Ну зачем вы... спасибо... а давайте чаю попьем!

— А тут можно?

— А кипятильник есть. Надо попросить только. — Малыш замялся. — Вы отвернитесь пожалуйста, я оденусь.

— Ну только если Вы очень просите, — рассмеялись девушки.

Быстро натянув спортивки, Малыш потрусил в ординаторскую к дежурной. Медсестра высказала ему все, что она думает по поводу его поведения. Но затем расплылась в понимающей улыбке и выдала пацану полный комплект «оборудования» — кипятильник, банку, заварку и три стакана.

Спустя несколько минут они уже прихлебывали горячий чай и хрустели вафельными «гулливерами». Напряженность первых минут уже спала, завязалась веселая беседа. Они смеялись и шутили, вспоминали былое, стараясь не касаться событий вчерашнего дня.

— Как там на воле-то? — спросил Малыш.

— У-у! Погодочка как в море лодочка. Солнышко светит, птички поют...

— Да уж, на лыжах не покатаешься! — засмеялась Элька.

— Да и лыжи все давно разобрали. — Наташа тоже улыбнулась. — А помнишь, Алеша, как в том году турнир-то был? Ну, когда лыжи разыгрывали. Ты тогда еще второе место занял, после этого... ненормального.

Малыш конечно все помнил. Еще бы! Разве такое забудешь.

— Да уж, было дело. Чуть-чуть не выиграл. Эх и жалко было!

Наташа лукаво помотрела на него.

— А я ведь видела, как ты тогда в класс спрятался. Так расстроился, да? Да неужто тебе так эти лыжи нужны были? Я вот до сих пор не пойму — чего ты так переживал?

Малыш почувствовал себя уязвленным.

— Да плевать мне было на эти лыжи! — воскликнул он. — Не из-за этого я...

— А из-за чего же тогда?

На лицах девушек был написан неподдельный интерес. Малыш вздохнул и решился.

— Да просто я... я просто тебе хотел их отдать. Ну и подружиться тоже...

Девушки пораженно молчали, глядя на пунцового от смущения парня. Вот это да! Кто бы мог подумать! Еще никогда в лесной не доводилось слышать что-либо подобное.

— Хм, что-то я засиделась! — Массагутова встала и стряхнула с платья крошки. — Пойду воздухом подышу. Наташ, я тебя на улице подожду. Пока, Малышев, выздоравливай.

Улыбнувшись всем на прощание, она быстро вышла в коридор...

Заглянувшей в палату медсестре предстала необычная картина. Придвинув стулья почти вплотную, болящий и навестившая его девушка сидели друг напротив друга. Едва не соприкасаясь лбами, они тихо беседовали, забыв обо всем. Малыш обеми руками бережно держал ладошку Наташи. Глядя влюбленными глазами в ее лицо, он чувствовал себя самым счастливым человеком на свете.

— Я конечно понимаю, что не вовремя. Но обед уже скоро. По-моему девушке пора поторопиться. Уж извините меня. — Врачиха улыбалась и покачивала головой. — Порядок есть порядок.

Наташа осторожно высвободила руку и встала.

— Ну выздоравливай, Алеша. Когда выйдешь, давай сходим погуляем. Ты не против?

Малыш боялся верить своим ушам. Радостно закивав головой, он с трудом произнес невпопад.

— Конечно! Не то слово!

Глава 38

Черныш спрыгнул с турника. Раздраженно походив взад-вперед, он принялся яростно пинать вкопанную в землю опору.

— Блин! Блин!

Вся конструкция сотрясалась словно при землетрясении. Трое волков прекратили подтягиваться и удивленно смотрели на своего собрата.

— Ты чего это?

— Белла с-сука! Никак не доберусь. Вот падла!

Попадав на землю аки груши, парни залились злорадным хохотом. И было из-за чего. Брату Чернышу никак не давало покоя, что он пропустил такой кайфовый расклад. После выхода Беллы он устроил за ней настоящую охоту. Поняв, что пересдача ему больше не светит, он преследовал училку буквально по пятам, выслеживая подходящий момент. Но все было тщетно. Женщина вела себя крайне осторожно и не поддавалась ни на какие «провокации». Она ни минуты не оставалась одна, и домой ходила только в сопровождении коллег. Поэтому у Черныша, бродившего словно кот вокруг горячей каши, не было никакой возможности позабавиться с училкой.

— Да ладно тебе. — Серый попытался успокоить его. — Я вот тоже не при делах, не переживаю. Да хрен с ней! Других найдешь тыщу.

— Да не хочу я других! Ее хочу! Ты пойми, братан, она столько меня доставала! Я хочу, чтоб эта сучка визжала, пищала как недорезанная. Чтоб разорвать ее жопу пополам! Чтоб ребра хрустели! Чтоб...

Вид Черныша был страшен. Искаженное злобой лицо, оскаленные зубы, стиснутые кулаки. Его друзья перестали смеяться и, присвистывая от изумления, качали головами. — Да-а, крепко же его разобрало! Какие уж тут шутки...

— Слушай, брат! — обратился к нему Акела. — Если все так серьезно, так ведь можно ее и потом отловить. Узнаем, где живет или просто выследим. Какие проблемы? Прижмешь в подъезде — и все дела. Чего ты паришься-то?

— Да в общем-то да. Что-то я и не подумал. — Черныш стал быстро остывать и даже заулыбался. — Акела, ты мудрый! Я так и сделаю.

— Ну вот и ладненько...

Наташа обогнула сзади лазаретную пристройку и углубилась в лес. Беспокойно поглядывая по сторонам, пошла по направлению к небольшой полянке. Стоявшая там скамеечка давно была прибежищем всех желающих уединиться. В свое время ее специально перетащили туда старшеклассники. Гефест долго разыскивал пропажу, пока наконец не махнул рукой. И вот уже третий год тихая лесная полянка являлась тайным местом паломничества влюбленных парочек.

Выйдя к цели, Наташа облегченно вздохнула — Никого! — Смахнув пыль, она присела на скамейку и стала ждать. Сегодня у нее было первое в жизни настоящее свидание. Наконец -то вышел из «заточения» Алеша, и они незаметно обменялись записками. Договариваться напрямую было опасно — волчищи могли увидеть и догадаться. Тогда о свидании пришлось бы забыть.

Наташа предложила встретиться здесь. Это место было очень удобно и находилось в стороне от «зоопарка» — тех опасных точек, где обычно проводило время «зверье». И вот вечером, наскоро наставив всем плюсиков, Наташа сделала знак кавалеру и поспешила на улицу. Малышев должен был пойти следом через несколько минут. Вся эта конспирация конечно была неприятна, но выбора у них не было. В случае столкновения с какой-нибудь стаей из «отряда собачьих» им грозили крупные неприятности.

— Что-то нет его...

Наташа посмотрела на часы. Алеша явно задерживался. — Случилось что-то? — Ей стало не по себе. Одна на этой поляне, вся на виду... Воспоминание о пережитом ужасе снова заставило ее задрожать. — Нет, здесь нельзя оставаться!

Поднявшись со скамейки, она решила прогуляться дальше по тропе. Как только с обеих сторон сомкнулась зеленая листва, ей сразу стало спокойнее. С удовольствием вдыхая ароматный лесной воздух, Наташа неторопливо брела вперед и через какое-то время совсем забыла об осторожности. Неожиданно деревья расступились, и перед ее глазами оказалась спортплощадка. Там резвились те, кого девушка меньше всего хотела бы увидеть. Развернувшись, Наташа быстро пошла обратно, надеясь, что ее не заметили...

— Акела, глянь! Терехова! — Серый возбужденно кивал головой в сторону леса.

— Где? Да где же?

Вожак спрыгнул на землю и стал озираться вокруг. Серый подбежал к нему и указал пальцем.

— Да вон оттуда вышла, нас увидала и сразу назад. Одна была. Давай, братан, за полминуты догонишь! Разберись с ней!

— А давай я! — подскочил Черныш. — На фига тебе с ней вязаться?

— Да иди ты! — Акела махнул рукой. — Ты еще с Беллой не разобрался. Это моя тема. Лично моя. Все, пошел я.

— Ну ни пуха тебе!

— Ага, к черту...

Глава 39

Наташа торопливо шла по тропинке, с трудом удерживаясь от того, чтобы не побежать. — Вот дура! — ругала она себя. — Вот дура! Только бы не заметили! — Услышав сзади топот погони, она едва не застонала с отчаяния. — Все, попалась... — Приготовившись к самому худшему, она продолжала быстро идти вперед.

Нагнав девушку, Акела схватил ее за плечо и развернул к себе.

— Куда ты, родная? Я уже тут.

Наташа почувствовала как разгорается в ее глубине гнев. Страх куда-то пропал. Она выпалила прямо в ухмыляющуюся рожу:

— Ну что еще?! Чего тебе еще от меня надо?

Акела слегка опешил. Уже давно никто не смел повышать на него голос.

— А чего ты орешь-то? Я к тебе со всей душой...

— Да достал ты меня уже! Сколько можно?!

— Вот как значит? — У волка стали раздуваться ноздри. Глаза стали совсем как щелочки. — А ты не боишься? Я ведь и наказать могу.

— Наказывал уже. Как видишь, пережила. Оставь меня в покое!

Наташа попыталась вырваться, но парень лишь крепче сжал пальцы, буквально раздавливая ей плечо.

— Да куда ты денешься, сучка? Отсоси, тогда отпущу!

Сильнейшая боль пронзила руку девушки. Окончательно потеряв контроль над собой, она выплеснула этому подонку все, что о нем думает:

— Ну и мразь же ты, Ампилов! Что, думаешь, силу накачал, драться научился — значит человеком стал? Да никогда в жизни! Как был бибигоном, так и остался. И всегда будешь. Понял ты, лямой?

Весь оцепенев от услышанного, Акела ослабил свою хватку. — Да пусти же! — резким движением Наташа вырвалась и пошла прочь, надеясь только на чудо. Но чуда не произошло.

— Стоять, сука! — взревел волк и набросился на нее. Схватив девушку за горло, он швырнул ее к дереву и прижал. — Все, падла, щас я тебя изувечу!

Наташа сморщилась от брызг, летящих ей в лицо. Она понимала, что все зашло слишком далеко, но уже не могла остановиться.

— Давай, давай! Только и можешь бить кто слабее! Больше ничего и не можешь. Давай, бей! Ну же!!!

Будучи совершенно вне себя, она плюнула прямо в ненавистную харю.

— На тебе!

— Ну ты сама напросилась!

Заскрипев зубами от бешенства, Акела со всей дурной мочи хлестнул ей ладонью по лицу. Затем еще и еще. Град тяжелейших ударов обрушился на девушку, сминая ее сознание. Уже почти ничего не различая, она все же пыталась как-то бороться, вырываться. Но силы были слишком неравны.

— Что, уже не так весело? Что ж ты заглохла-то?

Акела еще сильнее сдавил ей горло, наслаждаясь беззащитностью жертвы. — Нет, сука, это еще не все! Так просто ты не отделаешься...

Ухватив ее платье за подол, он задрал его до самых подмышек. Наташа попыталась крикнуть, но он мгновенно ударил ее кулаком в поддых, и крик умер, не успев родиться.

— Не надо ля-ля...

Навалившись на нее грудью, Акела обеими руками проник под трусики и стал жадно лапать, проникая все глубже.

— Что, нравится? — хрипел волк. Наташа извивалась всем телом, пытаясь вырваться из железных объятий. Но все тщетно. Насильник был настолько сильнее, что даже не обращал внимания на ее жалкие попытки. Одним рывком разорвав тонкие трусики, он сбросил вниз то, что осталось. Затем развернул девушку спиной к себе и прижал к дереву.

— Вот и все. А ты боялась!

Прижимая Наташу одной рукой к сосне, он стал быстро расстегивать ширинку...

Малыш что было сил бежал по лесной дорожке, проклиная Ольгу Алексеевну. Чертова тетка поймала его на выходе и чуть не полчаса продержала у себя. Вот приспичило не вовремя! Беспокоясь за пропущенные им дни, классная сочла своим долгом проконтролировать его знания аж по всем предметам. Несмотря на его мольбы, она упорно не отпускала парня, втолковывая непутевому ученику всю важность выпускных отметок.

— Вот старая кукла! Ну что за невезуха!

Застав скамейку пустой, он заметался, опасаясь самого худшего. — Что же делать? — Вдруг до его слуха донеслись какие-то непонятные звуки, очень похожие на крики о помощи. Весь похолодев, он ринулся на эти страшные призывы.

Тропинка петляла, изгибаясь между сосен. Звуки борьбы становились все громче. Выскочив из-за очередного поворота, он едва не налетел на Акелу. Прижав обнаженную Наташу к дереву, тот пытался раздвинуть ей ноги, чтоб было легче овладеть истерзанной девушкой.

Замычав от ярости, Малыш бросился на волка. Коротко разбежавшись, он сбоку прыгнул на него и, ухватившись за крепкую шею, со всей силы рванул ее. Не ожидавший нападения Акела сдавленно ухнул и, сделав несколько нетвердых шагов, свалился на землю.

Пока оглушенный падением волчище приходил в себя, Малыш быстро сел ему на грудь и обрушил целый шквал ударов. Акела рычал и чуть ли не выл, уворачиваясь от стремительных кулаков, но ему все равно попадало раз за разом. Если бы противники были в одной весовой категории, то на этом дело скорее всего и закончилось. Но к несчастью для Малыша, разница между ними была слишком велика. Будучи намного выше и раза в полтора тяжелее, закаленный в боях Акела никак не хотел отключаться. Схватив «наездника» за-грудки, он попытался сбросить его с себя. Но тот, широко расставив ноги, удержался и продолжал «бомбардировку».

— Ах ты сучонок!

Тяжело дыша окровавленным ртом, Акела обхватил противника за шею и прижал к себе. Затем выгнул спину и сделал «мостик». Малыш оторвался от земли и вцепился в своего врага, не понимая, что происходит. В следующее мгновение волк резко рванулся всем телом и дерущиеся перекатились в сторону, поменявшись местами.

— Ну вот и все...

Акела всей массой навалился на соперника и уперся ему в горло локтем. — Вот так, гаденыш, вот так... — приговаривал он, надавливая изо всех сил. Малыш как мог сжимал шею, он попытался укусить душащую его руку, но это ему не удалось. В отчаянии он вцепился ногтями в спину врага, там, где задралась рубашка, и стал дико царапаться. — Вот тебе, гад, вот тебе! ...

Здоровяк зашипел. Несколько секунд он пытался терпеть, но не выдержал. — Ну все! — Резко оторвавшись от «кошки», он принялся молотить с обеих рук. Это уже действительно было «все». Мощные скулодробительные крюки окончательно сокрушили оборону Малыша. Впав в состояние «грогги», он обмяк и прекратил сопротивление.

— Сейчас ты сдохнешь!

Разъяренный, плюющийся кровью Акела уже почти не осознавал, что делает. Схватив беспомощного противника за горло, он принялся его душить. Перед глазами возникло усмехающееся лицо Шер-Хана. «А ты боялась...»

— Ты убил, и я убью! — думал он, все сильнее сжимая пальцы...

Глава 40