Глава 6

— Внимание! — Ольга Алексеевна похлопала в ладоши. — Не расходиться. Сейчас будем выбирать председателя отряда и звеньевых.

Восьмиклассники стали вновь рассаживаться по своим местам. Несмотря на то, что выборы были простой формальностью и руководство отряда из года в год оставалось неизменным, школьники очень любили эту процедуру. Создавалось впечатление какой-то собственной значимости, причастности к великому таинству власти. Классная придвинула к себе листок с фамилиями.

— Итак, председатель отряда. Предлагаю Комарову Лилю. Кто «за»? — все подняли руки. — Единогласно.

Далее все пошло по накатанному сценарию.

— Первое звено: Маковская Яна. Кто «за»? — единогласно. Второе звено: Терехова Наташа... единогласно. Третье звено: Фридман Лева. Кто «за»? Лева, ты что? Что-то хочешь сказать?

Невысокий пухлый парнишка медленно поднялся и, не отрывая глаз от парты, тихо произнес:

— Я не хочу быть звеньевым. Пусть Лушева будет. Она лучше меня учится.

В классе поднялся шум. Такого еще не бывало. Чтобы кандидат отказался от предложения, да еще в пользу другого — это было что-то невероятное. Все, включая два остальных звена, поднялись на ноги и стали бурно обсуждать возникшее ЧП. Ученики сходились на том, что Лушева, хоть и учится хорошо, не подходит для роли звеньевого. Ее просто никто не будет слушать. Воспитатель тщетно пыталась утихомирить разбушевавшиеся страсти.

— Тише, тише! Сейчас будем голосовать. Успокойтесь пожалуйста...

Вдруг с заднего ряда раздался небрежный окрик:

— Ну хватит орать! Заглохли все. Не слышите, что вам говорят?

Наступила тишина. Присмиревшие ребята снова уселись за парты и только настороженно посматривали на нежеланную претендентку. Та сидела вся пунцовая, сжавшись так, что ее почти не было видно из-за парты. Снова раздался грубый голос Черныша.

— А чего вы Лушеву-то не хотите? Нормальная девчонка. Учится лучше всех. Чего вы ее обижаете-то? Раз маленькая — значит можно?

Дело приняло совсем неожиданный оборот. Стало ясно, почему отказался Фридман. У всех сразу пропало желание спорить. Лушева так Лушева. Какая разница? Не хватало еще с волчищами связываться. Ольга Алексеевна снова взяла инициативу в свои руки.

— Итак, давайте голосовать. Кто за Лушеву? — понятно. Кто против? — Комарова и Мельникова. Абсолютным большинством принимается. Таня, ты теперь звеньевая. Тебе надо на первую парту. Ты хочешь что-то сказать?

Тянувшая руку Танечка привстала.

— Ольга Алексеевна, — она почти шептала. — А можно я здесь останусь? У меня... мне с первой парты трудно видеть.

— Да конечно. Раз ты так говоришь, оставайся там. — Женщина обратилась к классу. — Все. Выборы закончены. Можете отдыхать.

Все побежали на выход, горячо обсуждая неожиданное покровительство. Никто ничего не понимал. Ясно было, что волки наехали на Леву. Но зачем им это? Лушева не была красавицей, она вообще никем не была. Так, мышка серенькая. И что она им далась? ...

Ларчик открывался просто. Еще во время тихого часа паханы обсудили животрепещущую тему — у кого списывать? Лучшими были Терехова и Лушева. Но Наташка сидела на первой парте, прямо под взорами учителей. Поэтому вариант исключался. Значит, Лушева. К тому же ей не привыкать — она уже раньше вовсю «давала» их боссу.

Во время «домашки», которая в первый день была простой формальностью, Серый незаметно подсел к одинокой Танечке.

— Слышь ты, маленькая. Шер-Хан у тебя списывал? Теперь мы будем. Усекла?

Малютка исподлобья смотрела на волка и молчала.

— Чего молчишь-то? Не дашь что ли? — Серый недобро прищурился. — Ну говори, говори!

— Звеньевой... — чуть слышно прошептала она.

— Чего?

— Звеньевой хочу...

Серый, не понимая, пялился на Танечку. Наконец до него дошло. Он фыркнул, с трудом удерживаясь, чтобы не расхохотаться.

— Это вместо Левки что ли? — Она кивнула, едва сдерживая слезы.

— Делов-то на две копейки! А я-то думал... Вот это деловой разговор. Молоток, Танюха. Все тебе будет! — Вдруг он задумался. — Только вот что. Останешься на этом месте. Иначе нет смысла. Наврешь что-нибудь. Лады?

Лушева облегченно закивала головой.

— Лады.

— Ну вот и умничка...

Когда посланец сообщил результаты переговоров, на «камчатке» начался безудержный хохот. Ржали все четверо, включая Серого.

— Ну дает Танюха! Ну молоток! Наш человек! ...

Акела встал. Все еще вздрагивая от смеха, он сказал:

— Ладно, пойду к Левчику, объясню расклад. Уж пусть не обижается.

Глава 7

После ужина классы один за другим выходили на улицу. Еще было совсем светло. Теплый сентябрьский вечер словно навевал какую-то романтическую атмосферу, призывая ребят и девчонок посмотреть друг на друга иными глазами. Многие уже разбились на парочки, группки и ушли гулять по тенистым школьным аллеям. Знаменитая скамейка на холме уже давно была занята какой-то удачливой компанией.

На спортплощадке вновь царило оживление. Соскучившиеся по родным турникам волки с наслаждением вцепились в бурые перекладины.

— О-о-о, как мне хорош-шо! Я уже начал расти... — Белый повис бревном и принял дебильное выражение лица. — Помнишь, Серый? Вот ты таким был.

— Ага, а ты вот таким...

Тот сделал идиотские глаза, вывалил язык и стал дергаться задом в безнадежной попытке подняться. Остальные двое рассмеялись:

— Пацаны, вам только в цирк. Никаких клоунов не надо. Ну что, поработаем?

Раздевшись по пояс, ребята ухватилились за железки и стали плавно, в унисон подтягиваться...

Из рощицы вышли несколько девушек. Комарова и Маковская, Борисова и Романова. Взявшись под ручки, извечные подруги и соперницы неторопливо прогуливались по вечернему лесу. Впрочем, на сей раз их маршрут имел совершенно конкретную цель. Девушки намеренно пришли к турникам, прекрасно зная — кого именно они могут там встретить.

— Вон они, спортсмены наши! — Маковская поджала губы. — Не успели приехать, сразу повисли.

— Ну что, пойдемте знакомиться?

— Только я с Чернышом не стану. Злющий больно.

Лиля до сих пор не могла забыть, как он чуть не ударил ее на той «лыжной разборке».

— А вот мне он нравится, — миловидная Романова кокетливо улыбнулась. — Как он сегодня всех уделал. Слово сказал — все подписались.

Комарова гордо хмыкнула.

— Кроме меня! ...

Парни сосредоточенно подтягивались, пытаясь не сбиться со счета. Расставив руки пошире, чтобы сильнее задействовать мышцы спины, они раз за разом поднимались вверх, касаясь перекладины подбородком. Подошедшие сзади девушки восхищенно следили за вздувающимися буграми мускулов. Они молча переглядывались и строили забавные гримаски.

— Пятьдесят. Хорош! — выкрикнул Акела. Все четверо попрыгали вниз и стали делать глубокие вдохи. Вдруг за спиной послышались аплодисменты. Резко обернувшись, волки с удивлением обнаружили четверых улыбающихся зрительниц.

— Молодцы! Молодцы! — скандировали они, изображая неземной восторг.

— Ну что еще? — скривился Черныш. — Вам тут кино что ли? Идите куда шли!

Девушки перестали улыбаться. Они растерянно смотрели друг на друга, не зная как выбраться из ситуации. Борисова вышла вперед.

— Ребята, ну хватит вам дуться-то! Ну сколько можно? Последний год учимся. — Она кроткой овечкой посмотрела на Акелу. — Ви-итенька, ну давай мириться...

Парни изумленно взирали на эту известную всем язву. Они никогда не видели ее такой. Здоровенный Акела разминал мышцы и что-то прикидывал в уме. Вдруг он широко улыбнулся.

— Лады. Ну что, братва, бум дружиться?

Трое ребят дружно заухмылялись.

— Легко! Мы ж не звери какие... — Снова раздался хохот. — Хотя кое-кто так не считает!

Обстановка разрядилась. Довольные развитием событий девушки подошли поближе. Завязалась несколько напряженная беседа, поскольку ни та, ни другая сторона не знала, что говорить. Девушки вообще сильно робели — уж слишком тяжелая слава была у их собеседников.

— Давайте так. — Акела взял инициативу. — Нам сейчас надо еще разок подтянуться. А вы будете считать. До пятидесяти. Потом погуляем. Ладушки?

Все охотно согласились. Парни снова запрыгнули на турники и принялись монотонно сгибать-разгибать руки. Счастливые оказанным доверием зрительницы хором выкрикивали числа, смеясь и делая глазки своим избранникам. Те тоже не отставали. Так что к концу упражнения пары уже окончательно составились...

На площадке появилась еще одна «команда». Пятеро пацанов во главе со Смирным пробирались сквозь лес. Они тоже искали встречи со своими высокими покровителями. Надо бы поздороваться. И вообще напомнить о себе, как бы подтвердить свой официальный статус «волчьих помощников». Увидев веселую компанию, они обескураженно остановились, боясь помешать. Белый случайно углядел их.

— О, какие люди в Голливуде! Давай сюда, чего застряли?

Шакалы радостно заторопились на приглашение. Они робко жали руки грозным хозяевам и подобострастно смеялись над их небрежными шутками. Девушки, поджав губы, сердито поглядывали на семиклассников. В прошлом году, зная о неприязненном отношении волков к своим девчонкам, те не раз достаточно грубо задевали их. Теперь настал миг их торжества.

— Смирнов, ты извиниться не хочешь за что-то?

Маковская припомнила, как тот столкнул ее в лужу. А в ответ на ее возмущение грязно обругал и даже показал неприличный жест.

— Извини, конечно, я не нарочно. Я не хотел... — забубнил обершакал. Ему стало не по себе.

— А передо мной извиниться не хотите? А передо мной? ...

Напряжение росло как снежный ком. Растерявшиеся пацаны не знали, что говорить и куда деваться. Они никак не ожидали попасть в такую передрягу.

— Эй, эй, леди и джентльмены! — Акела похлопал в ладоши. — Брейк. Брейк! Девчонки! Пацаны конечно виноваты, но тогда расклад был другой. Сейчас они за все извинятся и давайте замнем это. — Он обратился к перепуганным ребятам. — Просите прощения!

Те сразу повеселели. Похоже, гроза прошла стороной.

— Извините, девушки... простите нас... мы никогда... честное слово...

Новые школьные фаворитки с царственным видом принимали выражения покорности от своих прежних обидчиков.

— Так уж и быть, прощаем на первый раз.

Волки улыбались, довольные их примирением.

— Ну вот и ладненько!

Белый хлопнул Смирного по плечу.

— Ладно, нормально все. Перед отбоем зайдешь к нам. Кадя, ты тоже можешь! Обсудим кое-что. Поняли?

—Так точно! — Оба смотрели на волка преданными глазами. — Будем как штыки.

— Ну все, гуляйте...

Разбившись на пары, короли повели своих принцесс по школьному парку. Впереди шли Лиля Комарова с Акелой. Высокая статная шатенка гордо держалась за мускулистую руку «вожака». За ними следовали Черныш с Романовой, Серый с Маковской и замыкали процессию Борисова с Белым. Они сразу нашли общий язык и уже шли в обнимку, нашептывая что-то на ухо, то и дело взрываясь хохотом.

Глава 8

Жизнь в лесной потекла своим чередом. Все было практически так же, как и в прошлый год. По-прежнему волки полновластно царствовали, а шакалы ретиво исполняли их высочайшую волю. Получив «мандат» от своих хозяев, они в ту же ночь капитально отметелили всех «заговорщиков» и им сочувствующих. Восстановив свое реноме, бригада Смиры, как его теперь называли, вновь занялась своим привычным делом — поборами и вымогательством. Шакальи вожаки — Смира и Кадя — пользовались полным доверием своих боссов и нередко выполняли для них весьма щекотливые поручения.

Новый классный руководитель Ольга Алексеевна совершенно не желала связываться с крутой четверкой и закрывала глаза на все их нарушения. Честно говоря, большинство педагогов лесной поступало так же. Шок после трагедии на выпускном вечере не прошел бесследно. Наставники видели в волках достойных преемников Шер-Хана и не сомневались, что при случае те также не остановятся ни перед чем. Поэтому они вели себя по принципу: «Черт с ними, лишь бы год закончить!».

Пожалуй, единственным исключением в этом смысле была и оставалась Белла Соломоновна. Упрямая математичка пошла на принцип. Невзирая ни на что, она постоянно теребила и доставала школьных царьков. Она вызывала их к доске с проверкой домашнего задания, хотя в тетрадях у них все решения были только на «отлично». Белла упорно не желала понимать, как это возможно такое — идеальные решения всех заданий и контрольных при полном отсутствии каких-либо знаний предмета...

— Ну что, Чернышев, как же ты не можешь повторить свое собственное решение? Забыл что ли?

— Ну забыл.

— Еще раз нукнешь — пойдешь к директору. Понял? А сейчас будь добр решить это уравнение.

Черныш с ненавистью стиснул зубы. — Вот сука!

— Не получается чего-то.

— Почему же в тетради получалось? Списал что ли?

— Ничего я не списывал!

— Сам решил значит?

— Сам.

— Тогда будь добр повторить.

Проклиная вредную училку, авторитет судорожно пытался хоть что-то вспомнить про корень дискриминанта. Но кроме как «пифагоровы штаны на все стороны равны» в голову ничего не приходило.

— Не могу, у меня голова болит.

— Так ты болен на голову?

— Да.

По рядам пронесся шумок. Ученики изо всех сил сдерживались, чтобы не расхохотаться. Они понимали, что это смерти подобно, но спокойно слушать этот диалог было выше их сил. Черныш злобно посмотрел на класс и лица сидящих мгновенно окаменели. Белла недовольно нахмурилась. Она специально старалась выставить волков в смешном виде.

— Ты на доску лучше смотри. Не можешь решить?

— Сейчас не могу.

— Вот значит сейчас я тебе двойку и поставлю. А когда сможешь — придешь исправлять. Иди садись, дерево на дерево. Ампилов, твоя очередь!

Акела в сердцах хлопнул ладонью по парте.

— Нет, эта падла у меня точно напросится! ...

Сразу после урока волки собрались на военный совет. Решался архиважный вопрос — что делать с противной математичкой.

— Надо с ней как-то разобраться. Настоп... ло уже! — ощерился Черныш.

— Точно. Эта сучка уже достала.

Белый сжал кулаки.

— Расколем ей тыкву? Можно после уроков за школой подловить.

— Ага. Сзади накатим, она даже и не поймет кто.

Акела поморщился.

— Да уж. Прямо так и не поймет. Будто не ясно.

— Доказать-то ведь все равно не сможет!

— Ну в общем-то да...

Судьба Беллы повисла на волоске.

В класс зашли несколько девушек. Не дождавшись на перемене своих кавалеров, их верные подружки решили узнать — в чем дело. Подойдя к «камчатке», они присели за соседние парты.

— О чем разговор ведете? Не о нас случайно? — Борисова подошла к Белому и обняла его. — Что какой сердитый? Я ведь и испугаться могу.

Тот обхватил ее за талию и прижал.

— Не боись, мы тут о другом.

— Секрет что ли?

— Ну, есть немного. Вам лучше не знать.

Девушки обиженно надули губы. Вдруг Маковскую осенило.

— Из-за Беллы что ли?

Акела раздраженно хлопнул по коленкам.

— Ну ничо не скроешь! Уже все знают.

Лица девчонок сразу стали озабоченными. Лиля с беспокойством посмотрела на Акелу.

— Витя, вы ведь не...

— Вот именно, вот это самое! Достала уже. Пора наказывать.

Девушки расстроились. Им очень не хотелось, чтобы с таким трудом завоеванных кавалеров повыгоняли из школы. А в том, что в случае избиения училки все именно так и произойдет, сомнений быть не могло. Они окружили своих парней и стали наперебой их уговаривать.

— Мальчики, ну не надо... Ну мы вас просим... Ведь выгонят же... Как мы без вас?

Романова прижалась щекой к Чернышу.

— Она конечно сучка полная, я вас понимаю, — вкрадчиво зашептала она. — Но вы же можете ее и в конце года уделать!

Волки ошарашенно уставились на крутую девицу.

— Ни фига себе советик! А что, вообще-то она права. Не хватало еще из-за этой куклы из школы вылететь. А там мы ее точно уроем. Молоток, Юлька! Все правильно сказала.

Гроза, собравшаяся было над головой училки, пока прошла стороной...

Глава 9

Поздним октябрьским вечером налетела непогода. Хлестал противный осенний дождь, было холодно, сыро и грязно. Непролазная слякоть заполонила всю школьную территорию. Гулять не было ни возможности, ни желания. Поэтому после ужина подавляющее большинство детей направились сразу по своим палатам. Остались лишь самые стойкие, в основном парочки. Этим все было нипочем. Спрятавшись от дождя под различными грибками, крышами и прочими укрытиями, они вовсю болтали, обнимались, а некоторые даже и целовались. Для них такая погода была скорее плюсом — теперь уж точно никто не помешает.

В дворницком домике тоже не было пусто. На старенькой облезлой тахте лежали двое. Голый по пояс мускулистый парень навалился на высокую темноволосую девушку. Расстегнув кофточку, он ожесточенно тискал ее грудь сквозь тонкий кружевной лифчик. Затем спустив бретельки с плеч, рванул лиф книзу и жадно припал ртом к обнажившимся соскам.

— Витя, Витя! Ну что ты делаешь?

Тяжело дышавшая Лиля попыталась закрыть грудь ладонями. Акела резко отбросил ее руки.

— Да ладно, че ты?

Девушка смирилась и покорно закрыла глаза. Тогда он быстро расстегнул оставшиеся пуговицы и стянул ее кофту через голову. Затем нащупал застежку лифа...

Обнаженная по пояс Комарова лежала на спине, закрыв глаза. Ей было очень не по себе. Когда кавалер предложил зайти в домик, ей и в голову не приходило, что все может так обернуться. Она была совсем не готова к такому повороту событий. И сейчас, ощущая, как он жадно лапает ее тело, она думала только об одном — лишь бы не случилось ЭТО ...

Акела уже несколько раз пытался проникнуть под ткань «бананов». Но пояс модных штанов плотно облегал талию девушки, не давая возможности просунуть руку. Распаленный донельзя парень уже почти не владел собой. — Пусть только попробует не дать! Раздавлю как мышь! — Он расстегнул верхнюю пуговицу ее штанишек и потянул молнию вниз.

— Зачем ты? Не надо, я прошу тебя!

Лиля испуганно вцепилась в молнию и стала тянуть ее назад. Но силы были слишком неравны. Вновь отбросив ее руки, Акела зацепился пальцами за резинку и одним рывком стащил штаны вместе с трусиками, оголив ее пах. Девушка вскрикнула и закрылась руками. Из ее глаз ручьем потекли слезы. Она уже поняла, что сейчас все произойдет.

— Не надо... Не надо... Прошу тебя...

Акела не обращал внимания на ее всхлипывания. У него был другой, гораздо более важный «советчик». Вздыбленный как пизанская башня член требовал немедленного удовлетворения любой ценой. Поэтому он продолжил стягивать «бананы» все ниже, обнажая стройные белые бедра. Вдруг Лиля резко повернулась набок и согнулась калачиком, зажав обеими руками интимное место. Штаны сразу же застряли в коленках. Акела тщетно дергал их за пояс, но они упорно не желали спускаться ниже.

— Твою мать! — выругался Акела. — Ну да ладно, и так сойдет.

Не спуская глаз с обнаженного тела девушки, он быстро сбросил с себя все лишнее и сжал рукой стоящий наизготовку член. Слега качнул его из стороны в сторону. — Ка-айф! — Затем снова взгромоздился на дрожащую от страха Лилю.

— Не боись, родная! Все будет путем.

Первым делом он аккуратно стянул с нее штанишки. Затем подхватил за попку и рывком поставил на четвереньки. Девушка испуганно охнула и еще сильнее стиснула бедра. Опираясь плечами о тахту, она по-прежнему зажималась обеими руками, словно надеясь, что это ей поможет.

Акела с вожделением разглядывал маленькую черную дырочку, не прикрытую дрожащими пальцами. — А может, ей в задницу вдуть? — подумал он. С Ленкой-то они постоянно практиковали анальный секс. — Да нет, она еще непривычная. Сначала надо целяк рвануть. А потом уже сама все даст...

Он наклонился над плачущей Лилей и ухватившись за ее колени, раздвинул их широко в стороны. — Вот так, милая, вот так... Теперь ручки убери... — Без труда отодрав от интимного места девичьи пальчики, он откинулся назад и невольно залюбовался картиной девственной попки.

— Ну вот, теперь хорошо!

Наведя ствол на цель, парень резким, мощным рывком вогнал его в заветную дырку. На какой-то момент он ощутил упругую преграду. Лиля застонала от боли, но уже в следующее мгновение неистовый член прорвался дальше, и дело было сделано. Акела облегченно вздохнул.

— Вот и все, а ты боялась! Даже юбка не помялась, — вспомнил он слова своего друга. Затем вцепился в нежные ягодицы и принялся энергично долбить смирившуюся покорную Лилю...

В течение нескольких дней волки лишили девственности почти всех своих подружек. Каждый вечер очередная парочка «заходила на огонек» в гостеприимный домик, и там уже все происходило по накатанной схеме. Проще всего получилось с Романовой и Борисовой. Эти «продвинутые» девицы уже давно для себя все решили. Насмотревшись летом порнухи по видику, они сами горели желанием попробовать увиденное на себе. Поэтому их кавалеры — Белый и Черныш — встретили полное взаимопонимание на топчане Бабы Маши.

Прокол вышел лишь с Яной Маковской. Почувствовав неладное, она наотрез отвергла предложение Серого зайти в домик.

— Извини, Сережа, что-то не хочется. Давай потом как-нибудь.

— А чего потом-то? Сейчас давай зайдем.

— Ну не хочется мне. Извини уж.

Серый раздосадованно смотрел на «динамистку». — Вот блин! Кочевряжится еще...

— Ну и иди себе! Играй в куклы. Ко мне вообще больше не подходи!

Он повернулся и быстро пошел прочь. Яна расстроенно смотрела ему вслед.

Глава 10

Стоял ясный солнечный день. Закончились уроки, и как обычно вся территория лесной была усеяна гуляющими и играющими школьниками. Под присмотром воспитателей и новой пионервожатой Аллы Валерьевны, дети весело проводили время, стараясь по полной использовать свободный час. Главная школьная скамейка была оккупирована целой кучей шестиклашек. Тесно прижавшись друг к дружке, ребята весело толкались и пихались. Места «под солнцем» всем не хватало, поэтому трое пацанов расположились на спинке и уже оттуда пытались вытолкать соперников.

Показались новые «гости». Взявшись под руки, к расшалившимся пацанам неторопливо приближались три девушки. На ходу они что-то тихо обсуждали, то и дело пихаясь локтями и прыская от смеха. Заметив их, компания сразу помрачнела.

— Волчицы ползут.

— Вот только их не хватало!

— Сейчас прогонят...

Подойдя вплотную к скамейке, девушки уверенно остановились перед ребятами.

— Чего смотрите? Уступайте старшим, — Борисова небрежно махнула рукой. — Давайте, давайте!

— Да пожалста...

Восемь пацанов безропотно поднялись с насиженного места и, не оборачиваясь, почесали прочь. Проводив их надменными взглядами, школьные королевы с достоинством разместились на освобожденной территории.

— Вы встали, мы сели! — сказала Романова грубым голосом, изображая незабвенного Шер-Хана. Комарова с Борисовой снова прыснули — настолько похоже у той получилось.

— Юлька, тебе можно по ночам ребят пугать.

— Точно. Под окнами пройдешься — наутро половина в морге лежать будет. Разрыв сердца!

Вдоволь насмеявшись и над этой «шуткой юмора», подруги обнялись за плечи и стали с азартом обсуждать какие-то свои глубоко личные вопросы...

По асфальтовой дорожке, пересекающей всю школу от столовой до мужского корпуса, одиноко прогуливалась еще одна девушка. Ее миловидное лицо с широко расставленными большими глазами было печально. Она с завистью смотрела на развлекающихся кто как может школьников. Последнее время ее саму никто никуда не звал и не приглашал. Ей было скучно.

Увидев вдалеке скамейку с тремя подружками, Яна в замешательстве остановилась. Ей просто до дрожи захотелось сейчас быть там, вместе с ними. Сидеть, обнявшись, и с горящими глазами трепаться о разных глупостях. Девушка вздохнула. С того самого дня, как она отказала Серому, подруги стали ее напрочь игнорировать. Относились к ней с пренебрежением, не удостаивая даже случайным взглядом. И сейчас звеньевая растерянно стояла, не отваживаясь подойти к своим бывшим закадыкам.

Наконец она решилась и, закусив губу от волнения, стала быстро подниматься на холм.

— Привет, девочки! Как дела?

Беседующая троица поворотила к ней свои личики, изображая крайнее изумление.

— Ой, какие люди! И без охраны? Чем обязаны такой чести?

Яна с трудом удерживалась, чтобы не психануть. Настолько она устала от такого отношения.

— Ну ладно вам, девочки! Ну что вы в конце концов?

Борисова язвительно хмыкнула. Затем откинулась на спинку скамейки.

— Здесь девушки сидят, поняла? — медленно, по слогам выговорила она. — А девочкам здесь делать нечего. Пусть идут в песочек играть.

Две других одобрительно похлопали в ладоши.

— Хорошо сказала!

Яна вспыхнула. Она была готова провалиться от унижения.

— Я что, может обязана ему что ли?! Я ничего не обязана!

Романова подалась вперед.

— Так и мы тебе тоже ничего не обязаны! Вообще ничего! Иди куда шла, принцесса. Ты нам мешаешь. У нас здесь свои дела, понятно?

Поняв, что здесь ей делать нечего, Яна побрела к столовой дожидаться обеда. Она едва сдерживала слезы. Обида на бывших подруг душила ее. Вообще в последние дни ее жизнь сильно изменилась. Уже привыкшая к раболепству и заискиванию, она вдруг неожиданно столкнулась с каким-то всеобщим неуважением. Все как-то сразу заметили, что между ней и «хозяевами» словно пробежала черная кошка. Отношение к Яне изменилось моментально. Теперь над ней нередко смеялись и даже хамили. Проверка «домашки» и вовсе стала пыткой. Ребята и девчонки совершенно не желали отвечать уроки как положено, словно мстя ей за былое пренебрежение.

У самой столовой она натолкнулась на двух шакалов. Они словно поджидали ее. На их лицах играла недобрая усмешка. Высокий белобрысый Смира смачно харкнул в ее сторону.

— Слышь, Кадя! Кажись, она снова не при делах.

— Ага. А ты еще извинялся тогда.

— Ну, это можно поправить...

Стараясь не смотреть на их угрожающие лица, испуганная девушка быстро прошла мимо. Ее всю трясло. О жестокости этих ребят по школе уже ходили легенды. Им ничего не стоило подкараулить ее вечерком и отомстить за былое унижение. Ей стало страшно.

Яна даже и не догадывалась, что шакалы не просто так встретили ее. Вообще, после той сцены на спортивке, они напрочь закаялись обижать волчьих однокашниц. Мало ли чего! Где гарантия, что те потом не станут подружками хозяев? На самом деле сегодня утром Серый в приватной беседе сам велел Смире с Кадей напугать Маковскую.

— Не бить, не обзывать. Поняли? Просто намекните так, ненавязчиво. Типа, плохо будет. Ясно вам?

Страшно гордые оказанным доверием, пацаны были готовы исполнить любое желание хозяина.

— Все поняли, босс. Сделаем в лучшем виде...

На следующее утро, открыв парту, Серый обнаружил там записку — свернутый вчетверо лист бумаги. Он развернул ее и злорадно усмехнулся. Мелким аккуратным почерком там были написаны три слова:

— Сережа, я согласна...

Глава 11

Малыш обеими руками раздвинул сухие облезлые кусты и полез в освободившееся пространство. Через несколько шагов перед ним оказалась просторная яма, совершенно незаметная для непосвященного человека. Спрыгнув в нее, он оказался в своей личной «берлоге». Удовлетворенно вздохнув, он включил маленький фонарик и стал внимательно осматривать окружающую обстановку.

Три года назад, бродя по школьному лесу в поисках грибов, Малыш случайно обнаружил это самой природой созданное укрытие. И с тех пор яма стала его личным секретом, маленькой тайной, о которой он никогда никому не говорил. Он любил приходить сюда и, спрятавшись от всего мира, разлечься на куче опавшей листвы. Закрыв глаза, он мечтал и фантазировал, чувствуя себя как бы совершенно в другом, далеком мире.

Неподалеку от его укрытия проходила одна из тех узеньких лесных тропок, по которым так любили прогуливаться влюбленные парочки. И нередко ему доводилось наблюдать за их милыми проделками. Малыш горящими от любопытства глазами глядел, как те обнимаются и целуются. Потом, возбужденный, лежал на своем ложе из листьев, представляя на их месте себя и свою безответную любовь.