День гнева (№2) - Год 2004-й

— Че-ры-шев! Че-ры-шев! До-бро по-жа-ло-вать!

Кандидат в мэры остановился на самом верху и, подняв обе руки, стал с лучезарной улыбкой приветствовать встречающих. Затем, выдержав рассчитанную паузу, начал медленно спускаться вниз. Майя следовала чуть позади, стараясь ни на йоту не отступать от задуманного сценария.

У самой земли их уже встречали дети. Заикающиеся от волнения девочка и мальчик протягивали «надежде земли Приволжской» хлеб-соль и благодарили его за приезд. Черышев потрепал их по щечкам и отломил кусочек.

— Наш хлеб, родной! Вкуснее нигде не едал. Спасибо вам!

Снова защелкали вспышки. Буквально облепленный со всех сторон протянутыми микрофонами, будущий мэр стал отвечать на заранее подготовленные вопросы. На встречу пригласили представителей только «своих» СМИ — центральных и тех, что контролировались полпредом. Приволжская же братия допущена не была, дабы не испортить впечатление. Поскольку почти все местное телевидение и пресса дули в одну дуду и работали в одну кассу — Багицкого.

— Как Вам первые шаги на родной земле? Вы рады возвращению?

— Конечно! Конечно! — Черышев оглядывал всех, отечески улыбаясь. — Вы знаете, я всегда скучал по родным пенатам. Ведь я здесь родился и вырос, здесь моя Родина, мой дом. Я просто счастлив!

— Программа «Вести». Как Вы оцениваете свои шансы на выборах?

— Я просто уверен в победе. Не сомневаюсь в мудрости наших приволжан. Это такой народ! Они всегда разберутся, где правда, а где ложь. Все будет хорошо.

— «Голос Поволжья». Вы видите, сколько людей пришло Вас встретить? Вы хотите что-то сказать им и всем приволжанам?

— Конечно. — Он повернулся к ликующей толпе и эффектно поднял руку. — Я с вами! Навсегда! — Снова защелкали десятки фотовспышек. Все пока шло по плану.

Вдруг кто-то из толпы журналистов протянул к нему микрофон и стал торопливо выкрикивать.

— «Приволжский рабочий». Извините, но Вас десять лет не было в нашем городе! Вы же не знаете его проблем, его жизни. Как Вы, москвич, собираетесь управлять теми, кого давно забыли? …

Наглого парня вовсю пихали и толкали, пытаясь оттеснить от важного гостя. Но он уперся как бык и упрямо тянул свою черную «грушу». — Ответьте пожалуйста на вопрос!

Черышев немного растерялся. Такого в сценарии предусмотрено не было. Как этот прорвался сюда? Вообще, тема «Москвы» была наиболее сильным оружием в руках его оппонентов. «Москвичей» в городе не любили. Людям усиленно вдалбливалась мысль, что залетный мэр будет по частям распродавать город столичным олигархам.

— Ну что я Вам скажу? — Он снисходительно посмотрел на «диверсанта». — Я здесь родился и вырос. Знаю каждую улицу. И я вернулся сюда навсегда. Так и знайте.

— Вы не ответили на вопрос! — закричал журналист. Но Черышев, не обращая более на него внимания, уже направился к встречающим машинам. Следом за ним двинулась охрана и сопровождение. Оставшиеся злобно смотрели на «партизана», не понимая, как ему удалось проникнуть через оцепление. Тот лишь хитро посмеивался и скручивал шнур микрофона. Свою миссию он выполнил на все сто.

— Вот мерзавец, и как пролез только? Всю концовку смазал.

Дмитрий Олегович расстроенно качал головой, переживая за неприятную сцену. Сидящий впереди Руслан, пиар-менеджер, обернулся к нему.

— Да Вы не переживайте. Мы этот эпизод вырежем и все. Никаких проблем. А у местных нет ни одной оригинальной пленки. Покажут, что мы им дадим. Пустяки.

— Ну ладно, коли так, — немного успокоился кандидат. — Хотя все равно неприятно.

— А Вы что хотели? Это цветочки. Тут скоро такое начнется… Война!

— Да уж, представляю…

Майя смотрела в стекло и не узнавала свой город. Как же он изменился за прошедшие годы! Она помнила его довольно серым и невзрачным. А теперь… Повсюду будто грибы после дождя поднимались здания новых магазинов, офисов, компаний, банков. По улицам вместо грязных деревянных ларьков теперь вальяжно разместились ряды стеклянных павильонов. Многие старые здания также изменились до неузнаваемости. Унылые и облупленные стены теперь сияли огромными «евростеклами» и аккуратными плиточными подъездами.

— Да-а, давненько ж я тут не бывала…

Приближающиеся выборы наложили свою нелицеприятную печать на городские улицы. На стенах домов, заборах и столбах практически не было живого места. Все было заклеено рекламными агитками, завешано плакатами и даже изрисовано краской. Едва ли не на каждом углу и перекрестке красовались огромные транспаранты с портретами Багицкого в разных видах и ракурсах. «С новым мэром — в новый век!», «Я — за совесть и честь!», «Я с вами, мои приволжане!». Напротив драмтеатра висело какое-то уже совершенно дурное полотнище, на котором Игорь Багицкий сравнивался с легендарным князем Игорем.

Майя повернулась к мужу.

— А где же твои плакаты? Ни одного не вижу.

— И не увидишь. — Тот завистливо провожал взглядом былинного богатыря. — Тут ловить нечего. Все агентства в руках этих. Все площади забронированы на полгода вперед. Мерзавцы! Все схвачено.

— Ничего, прорвемся, — рассмеялся Руслан. — Мы другим возьмем. У нас тут им такие бомбочки припасены, мало не покажется. Никакие плакаты не помогут.

— Это радует, — вздохнула Майя и посмотрела в окно. Они уже подъезжали. Сбоку раскинулась серая готическая громада гостиницы. Большущая стоянка была заполнена всевозможными тачками, в основном иномарками. У подъезда уже стоял предупрежденный заранее администратор.

— Ну вот, мы и в Хопре! — пошутил Дмитрий Олегович и стал открывать дверцу…

Глава 5

Мобильник звонил не переставая. Майя недовольно застонала и повернулась на другой бок. — Ну когда это кончится? Надо отключить его или вообще выбросить. Надоело уже! Поспать не дадут…

Вот уже неделю как супружеская чета Черышевых поселилась в этом роскошном номере на верхнем этаже. С самого первого дня началась настоящая круговерть. Как сказал их главный пиарщик Руслан, «ударила война». С каждым днем в дикую схватку подключались все новые и новые силы, втягивались очередные армии и фронты. А методы становились все грязнее и изощреннее.

Проблема была в том, что практически все местные ресурсы и учреждения были подмяты под Багицкого. Адиминистрация, горизбирком, суды — все работало на него. В городе не было ни единой газетенки, не говоря уже о телеканалах, кто осмелился бы поднять голос против. Во всем этом чувствовалась чья-то железная рука. Собственно, ни для кого не являлось секретом имя владельца этой «лапы». Все также знали, на чьи миллионы ведется рекламная кампания вице-мэра. Хотя реально все это не афишировалось, и вообще все счета оплачивались исключительно через третьих лиц и почти всегда черным налом.

Сила же московского претендента была в поддержке федералов. Вот здесь ему ни в чем не было отказа. Центральные каналы не упускали возможности вклинить в новостные блоки очередной репортаж из Приволжска. Тема была одна: умный, энергичный и знающий дело политик с одной стороны, и погрязший в криминале и коррупции чиновник с другой. Та же тема прокатывалась и в подконтрольных полпреду региональных СМИ. Страницы его газет изобиловали убойным компроматом.

Впрочем, пока война велась лишь на «стратегическом» уровне. Шла тотально-массовая «промывка мозгов» избирателя. Особо ударные приемчики и наработки были припасены для последних дней предвыборной гонки. Нанятые за огромные деньги бригады пиар-мастеров с утра до вечера пахали в штаб-квартирах кандидатов, изыскивая все новые возможности для поднятие рейтинга.

Пока что ситуация складывалась такая. Рейтинг Багицкого зашкаливал за сорок процентов. Черышев к началу кампании не имел практически ничего. Но, в связи с ураганной атакой на лбы горожан, его акции быстро пошли вверх. И уже сейчас более двадцати процентов избирателей были готовы отдать свои голоса за «борца с мафией». И эта цифра продолжала увеличиваться, хотя все медленнее и труднее. Штаб Черышева ожидал момента, когда этот рост прекратится, и расстановка сил стабилизируется. Тогда уже можно будет конкретно рассчитать проценты, необходимые для победы, и определить перечень мер для ее достижения…

— Ладно, пора вставать, кому-то без меня никак!

Майя протянула руку и тронула кнопку мобильника. Послышался возбужденный голос мужа.

— Ну наконец-то! Маюша, сколько спать можно? Полчаса не дозвонюсь.

— Что еще случилось?

— Как что? Ты забыла что ли?

— Что забыла?

— Сегодня же «День Волги»! В одиннадцать начало. На «откосе». Я же говорил сто раз. Опоздаешь же!

Майя виновато шмыгнула. И правда! Совсем вылетело из головы. Такое мероприятие! Муж уже объяснял ей, что раз в два года в Приволжске происходит грандиозное сборище под девизом «За чистые реки». На этот «праздник жизни» собирается весь местный истэблишмент во главе с губернатором. Прибывает масса гостей — делегации из других «речных» губерний, а также высокопоставленные московские гости. В свое время заезжал даже Черномырдин.

Вообще, все эти собрания были полной профанацией. Никому все это было не нужно, решения, которые там принимались, никто и не думал выполнять. И вообще, люди приезжали туда в основном отдохнуть и расслабиться. Но для некоторых «конкретных личностей» речная трибуна была отличной возможностью пропиариться. Произнести большую речь в компании «серьезных» людей, деловито обсудить городские проблемы с губернатором или вице-премьером. Все это потом эффектно подавалось во всех мыслимых и немыслимых «новостях» и передачах типа «Они сражались за Волгу».

Обычно эти звездные консилиумы проходили позднее, ближе к осени. Но в этом сезоне усилиями полпреда встречу передвинули на июль. Поскольку ожидался большой наплыв «гостей» из Москвы самого высокого ранга. И Дмитрий Олегович получал великолепную возможность «засветиться» перед горожанами как поборник и радетель за их благополучие…

— Хорошо, хорошо, не переживай. К одиннадцати буду.

— Давай, родная, давай! Машину высылаю, тебя отвезут. Оденься построже, будут большие люди.

— Заметано, приду как монашка.

Муж хохотнул:

— С тебя станется.

Глава 6

Майя стояла в толпе приглашенных и любовалась речной панорамой. С высокой горы открывался великолепный вид на Матушку-Волгу. Широченная река величаво катила свои воды. Противоположный берег был совсем пологим, и взгляд уходил вдаль на многие километры, до самого горизонта. Немного левее располагался большой речной порт, и даже отсюда было видно, как работают его краны…

— Не может не вызвать огромной тревоги состояние экологии в регионе. Поверьте, сердце обливается кровью, когда видишь, как льются в реку неочищенные стоки. Ведь это же наша река, наша земля! Ведь это здоровье наших детей и внуков! Мы в ответе за них! На нас лежит великая ответственность за все, что здесь происходит…

Стоя на небольшой трибуне, Черышев с жаром выкрикивал в микрофон заученный текст. Собравшаяся вокруг толпа «представителей» усердно делала вид, что внимательно его слушает. На самом деле вся эта «пурга» никого не интересовала. Доклады шли уже второй час, и конца пока не предвиделось. Однако понаторевшие в подобных испытаниях гости стоически терпели все, с нетерпеньем ожидая момента, когда их повезут в Кремль. Там уже можно было спокойно обсудить реальные вопросы, ради чего собственно многие и приехали сюда. Вечером же планировалась окончательная «расслабуха» — поездка по реке на теплоходе.

— Смотри, как твой-то разошелся! Прямо Демосфен.

Антонина Георгиевна, супруга вице-губернатора по коммунальному хозяйству, насмешливо кивала в сторону оратора. — Век бы слушала!

— Ну что ж, все правильно говорит. Это серьезная проблема.

— Кто бы спорил…

Майя старалась сохранить серьезное лицо. Стоя в окружении таких же как она «политических жен», молодая женщина изо всех сил поддерживала марку. Хотя это было очень непросто. Местная женская элита была довольно язвительна и зла на язычок. Хотя за прошедшее время новенькая и успела со многими перезнакомиться, но по-прежнему чувствовала себя не в своей тарелке.

— Да, говорить-то они все умеют. Вот только дел что-то не видать, — вмешалась Ксения Багицкая. — А лапшу-то вешать все горазды.

Майя настороженно посмотрела на супругу мужниного оппонента.

— Это Вы к чему?

— Да все к тому же… Одни говорят только, а другие работают.

Она с вызовом посмотрела на молодую женщину, явно нарываясь на ссору. Майя пожала плечами.

— Ваш тоже скоро выступать будет. Какие проблемы?

Багицкая сердито фыркнула и отвернулась. Все дамы понимающе заулыбались…

Наконец митинг закончился. Областное руководство вкупе с гостями покинули трибуну и двинулись всей кучей вдоль волжского откоса. Впереди шли сам губернатор Болдырев и высочайшие московские гости во главе с председателем Госдумы и вице-премьером.

— Я на минутку, — Черышев торопливо взял жену под руку. — Сейчас губер отстреляется, моя очередь будет. Буду уламывать насчет нового моста. Там уже все камеры настроены.

— А что, мост будут строить? Где?

— Да ты что? — Он комично поднял брови и зашептал ей на ухо. — Нет, конечно. Средств нема. Да и на черта он сдался? Это все для телека. Передача будет на ОРТ про меня. Сечешь?

— Секу, — вздохнула Майя. Да уж, насчет лапши Ксюха была права. — Ты лучше расскажи, кто тут кто? А то я никого не знаю. Вон та группа, кто они?

Черышев посмотрел на часы. — Ладно. Минут десять еще есть. Это мелкая сошка. В основном главы районов, начальники служб, чиновники. Шушера, в общем. А вон там, видишь, толпа мужиков отдельно стоит? Это бизнес. Тут почти вся верхушка. Пургин, директор ПАЗа, Новиков с «Красного Октября», Терентьев. Этот вообще непонятно чем занимается, но очень богатый. И еще разные… Они почти все за Багицкого. Кроме Пургина, тот еще раздумывает. А так — одна мафия, вон ряхи-то наели какие! В три дня не обгадить…

— А Хоршева здесь нет? — вдруг спросила Майя. — Интересно, какой хоть он.

— Да ничего хорошего, — рассмеялся муж. — Тебе не понравится. Человек-гора. Шварц перед ним дюймовочка. И рожа бандитская. Ему бы в кино сниматься, а он… — Черышев вдруг посерьезнел. — Хотя, надо сказать, умом он точно не обижен. Опасный дядя. Очень опасный…

— Так его нет здесь?

— Да ты что, откуда? Он на такие сборища не ходит. Он вообще никуда не ходит. Сидит паук и дергает за ниточки. Он как Абрамович при Ельцине — везде и нигде. И вообще он постоянно за бугром, сюда только наезжает иногда. Кстати, позавчера как раз вернулся. Видно, передали, что жареным запахло. Теперь начнется… Ой, все, мне пора, зовут уже! Не скучай! — он торопливо потрусил к московским гостям.

Майя задумчиво смотрела, как муж остановился, перевел дух и пригладил редкие волосы. Затем уверенным энергичным шагом подошел к начальству и под неусыпным присмотром камер начал беседу. Он картинно простирал руку на необъятную волжскую ширь и что-то деловито выговаривал. Шишки слушали его с невероятно серьезным видом и согласно клевали носами. — Это очень серьезное дело… мы поставим этот вопрос… Стоящий рядом губернатор демонстративно отвернулся и разглядывал свои ногти.

Недовольно подернув плечами, Майя подумала о том, что Дима в последнее время все больше стал ее раздражать. Нет, она конечно все понимала — выборы и все такое. Политику чистыми руками не делают… Все она понимала. Но уж больно много вранья обрушилось на нее в последнее время. Слишком уж оголтело циничны были окружающие люди. Она чувствовала, что начинает уставать в этом океане лжи. — И зачем он ее-то в это приплел? Неужто без нее никак нельзя? Сидела бы в Москве, потом приехала бы, если что… И вообще, какой-то он стал неприятный. Суетливый какой-то. Растолстел сильно, выпивает часто. Хотя… несмотря ни на что, Дима ее муж, и она просто обязана быть ему верной и помогать во всем. И хватит грустных мыслей!

Она глубоко вздохнула и поправила растрепавшуюся прическу. Затем направилась к ожидавшей ее машине. Подойдя к серому БМВ, открыла дверцу и села на переднее сидение. Шофер вопросительно посмотрел на нее.

— Покатаемся по городу, Володя. Минут сорок. А к пяти в Кремль. Хорошо?

— Нет проблем. — Он завел мотор, и машина стала осторожно выруливать с импровизированной стоянки.

Глава 7

Солнечным летним утром на территорию сто второй школы въехала красочно расписанная «газель». Все стены фургона были изрисованы портретами Игоря Багицкого и его знаменитыми рекламными слоганами. Из кабины вышли двое молодых людей в строгих темных костюмах со значками их кандидата в петлицах. Они сразу же направились ко входу в здание и поднялись в учительскую.

— Добрый день. Мы из штаба Игоря Сергеевича Багицкого. Привезли подарки для школьников.

Директор и завуч понимающе переглянулись.

— Это в связи с выборами?

— Так точно. Благотворительная акция. Вот, развозим подарки по школам. Очень хорошие подарки. Как бы нам это все организовать?

Педагоги засуетились.

— Вот сейчас урок закончится, соберем всех. Вы подождите немного.

— Конечно, конечно…

Спустя полчаса все было готово к торжественному вручению. Дети рядами выстроились по периметру школьного двора. Они возбужденно переговаривались, поглядывая на заветный фургон. Из него уже начинали выносить какие-то заманчивые коробки и упаковки с фирменными наклейками. Учителя стояли рядом со своими классами и добродушно улыбались. Не так уж часто в их школу подваливали подобные «сюрпризы».

Директор подошел к машине.

— Ну вот, все в сборе. Как будем вручать? Лучшим ученикам или всем подряд?

Бравые парни изумленно посмотрели на собравшуюся толпу.

— Простите, а почему их так много?

— То есть как «много»? — опешил директор. — Все дети здесь, как вы сказали.

— Да вы что? Мы имели в виду только еврейских детей. Пожалуйста, позовите их сюда, мы им все вручим.

— Ну знаете, — от возмущения он даже стал заикаться. — Это абсолютно неприемлемо. Как вы только можете?

— У нас такая установка. Не хотите, как хотите. Давай обратно, Серега!

Парни быстро позакидывали коробки обратно, сели в машину и укатили прочь. Директор растерянно провожал взглядом бессовестных дарителей. Потом повернулся и, ссутулившись от унижения, побрел к ничего не понимающим ученикам…

Предвыборная борьба с каждым днем становилась все жестче и грязнее. В бой вступали все новые технологии и ноу-хау. Изобретательность пиарщиков не ведала границ. Поскольку рейтинги кандидатов почти сравнялись, схватка шла уже буквально за каждый процент, за каждую сотню человек. В этой дикой борьбе не брезговали никакими методами и не останавливались уже не перед чем.

Команда Черышева делала упор на коррумпированность своего противника и его связи с криминалом. Поскольку реальных доказательств пока не находилось, то обнародование конкретных имен решили придержать на последний момент. А пока на Багицкого просто выливали ушаты помоев, не заботясь о каком-либо документальном обосновании.

Информация вбрасывалась всевозможными способами. Сотни платных помощников забрасывали в почтовые ящики предвыборные агитки. Ночами по городу расклеивались обвинительные плакаты и листовки. На них Багицкий изображался в виде клоуна-марионетки. А за его спиной огромная мрачная тень дергала за веревочки. Подпись гласила: — «Весь город станет наш!». Также вовсю склонялась национальность кандидата.

Противник тоже не дремал. Их основной фишкой была «московская прописка» оппонента. На ихних картинках уже Черышев рисовался в качестве «засланца» московских олигархов. Из далекой столицы к нашему мирному городу тянулись жуткие щупальца осьминогов-толстосумов. А тот с услужливой улыбочкой открывал им ворота города.

Но обычной «рекламой» они не ограничивались. Была задействована вся мощь местного административного ресурса. А также ресурса криминального. В суды и горизбирком пачками сыпались заявления «возмущенных граждан» об ущемлении их избирательных прав. Все эти заявы тут же принимались к рассмотрению. И представители Черышева буквально не вылезали из всеобразных разборок, доказывая всюду свою невиновность и непричастность. Избирком регулярно выносил одно предупреждение за другим. И видимо только оч-чень серьезный пресс сверху не позволял окончательно снять неугодного кандидата.

Особое место занимали срывы встреч с избирателями. Не раз и не два, приезжая к какому-нибудь заводу или учреждению, Черышевская команда натыкалась на закрытые двери и ворота. Звонки директору типа «Мы же с Вами договаривались!» ни к чему не приводили. — «Ситуация изменилась!». Все отлично знали причины такого изменения. Просто накануне директор получал домой весьма неприятный звоночек. Незнакомый грубый голос доходчиво объяснял ему все негативные последствия встречи, называя адреса его родных и друзей. После такой «беседы» у перепуганного руководителя не оставалось ни малейшего желания участвовать в политическом процессе.

Глава 8

— Что-о??? Сколько?! Сорок! И что там? Кошмар! Сейчас срочно еду. Ждите!

Дмитрий Олегович бросил телефон, вскочил с постели и стал быстро одеваться. — Кошмар, кошмар, — бормотал он, застегиваясь трясущимися руками. — Вот сволочь какая!

Майя встревоженно смотрела на мужа. Давно она не видела его таким взвинченным. Она потерла пальцами веки и посмотрела на часы. Шесть утра.

— Что еще стряслось?

— Стряслось вот, еще как стряслось! Почти сорок человек не вернулись.

— Откуда?

— Да ты что, издеваешься что ли?! — Черышев был почти в истерике. — От верблюда! Ночью пошли бумагу клеить, а там бандиты по всему городу. Вылетали из засады на джипах и мочили наших. Чуть не сорок человек изувечили. Трое вообще пропали. Кошмар, кошмар! Теперь все от меня разбегутся. А где мне новых набрать? Кому надо такое?

Майя усмехнулась про себя. — О ребятах даже капли не пожалел. Все только о выборах. — Глядя на то, как муж аккуратно повязывает галстук, она в который раз поразилась его бессердечию.

— А кто же это организовал? Неужели Багицкий?

— Майя, да ты что? Какой к черту Багицкий? Я же тебе объяснял, кто всем этим управляет. Хоршева работа! Его банда. Я говорил, что начнется. Не просто так он приехал, не просто так…

Женщина вся напряглась.

— Так ты вроде говорил, что он бизнесмен, олигарх?

— Ну говорил… чтобы тебя не напрягать. — Черышев уже почти успокоился. — А на чем, ты думала, его империя выросла? На крови, Майечка, он весь по уши в ней. Да если всю кровь, что он пролил, да в Волгу — так она из берегов выйдет.

— Так как же он… на свободе?

— Да как и все! — Он снисходительно посмотрел на бестолковую жену. — Попробуй, докажи! Он ведь сам голов не резал. Только приказы отдавал. Прямо из-за бугра. Все волки делали.

— Какие волки???

Майя замерла. Она уже догадывалась, о ком пойдет речь.

— Ничего-то ты не знаешь. Впрочем, тебе и не надо было. «Акела Корпорейшн» — слыхала?

— Не-ет, — протянула она, стараясь не выдать своего волнения.

— Вот и ладно, и не надо тебе. Меньше знаешь, спокойнее… — Он не договорил и быстро поднес к уху телефон. — Ага, я пошел. Ну все, Маюша, наши приехали, полетел я. Не скучай. В три презентация на радиозаводе, имей в виду. Все! — он торопливо чмокнул жену в щеку и выбежал за дверь.

Она отбросила одеяло и распласталась в постели. Мысли ее были в полном смятении. — Боже мой, боже мой! Так вот какой ты олигарх! Кровавый тигр-людоед. А я-то думала! Нет, не ошиблась я тогда… Майя снова вспомнила его пустые, мертвые глаза в телевизоре. — И эти тоже с ним. Кто бы мог подумать? «Акела Корпорейшн»… Как Дима сказал, головы резали? И теперь эти звери правят городом? Невероятно. Просто невероятно…

Презентация как всегда прошла успешно. На этот раз, в отличие от предыдущих «мероприятий», дело было действительно важное. Бывший завод радиодеталей, а ныне ЗАО «Искра», разработал и изготовил совершенно уникальный радар. Огромная конструкция монтировалась на армейском тягаче и представляла собой мобильную установку, способную «увидеть» чуть ли не полет шмеля за горизонтом. На заводе очень надеялись, что их шедевр заинтересует военных. Поэтому, окромя приевшихся лиц областной элиты, на презентации присутствовало немало людей в погонах.

После официальной части был небольшой фуршет. Никаких камер и журналистов на него уже не пускали. Длинный стол в просторном зале ломился от напитков и закусок. Усталые и проголодавшиеся гости с удовольствием накинулись на угощение. Хозяева расщедрились, поскольку почти все ныне зависело от «дружеских» связей, и они старались сделать все, чтобы потенциальные заказчики остались довольны.

Совсем неожиданно Майя оказалась рядом с самим Багицким. Поглощая бутерброды, они перекинулись несколькими словами, и женщина с удивлением заметила, что этот «зверь в облике человеческом» вполне даже милый человек. Невысокий, пухлый, с плешью на макушке и с веселыми живыми глазами. Пользуясь отсутствием жены, он вовсю ухаживал за «ангелом во плоти» и шутливо флиртовал.

— Вы прелесть, Майя Львовна! Я жутко счастлив, что в наше болото залетел такой прекрасный лебедь.

— Ну что Вы, Игорь Сергеевич! — смеялась красавица. — Вам же не положено!

— Да бросьте Вы! Все это суета, все проходит. Единственное, что вечно в этом мире — это красота…

В гостиницу Майя как обычно поехала одна. У мужа была еще куча дел, и он укатил в свой штаб. Надо было срочно решать вопрос с новыми помощниками, поскольку старые все поголовно разбежались. Возможно придется везти людей из Москвы. На прощание он поцеловал жене руку и шутливо погрозил пальцем.

— Ты что это с конкурентами кокетничаешь?

— А может, я у него тайны выведывала, — улыбнулась она.

— Вот это дело! Только не увлекайся, он мужик тертый…

Дорога лежала через центр, мимо Кремля. Подъехав к запруженной всевозможным транспортом площади, шофер чертыхнулся:

— Все, на час пик попали. Теперь минут десять будем ползти.

— Что ж, давай ползать, — вздохнула Майя. Ладно, все равно торопиться уже некуда. Она стала с интересом разглядывать старые-новые здания вокруг. В отличие от других мест, здесь почти все было по-прежнему консервативно. Вот только этот шикарный особняк. Он резко выделялся своей роскошью и неприступным видом.

— Володя, а что это за дворец? Не разберу никак вывеску. По-моему, раньше там Дворец Профсоюзов был?

Шофер хмыкнул.

— Это-то? «Волга-Трейд». Вы разве не знали?

— Нет. А что это? Уж больно много охраны снаружи.

— Вы бы видели, сколько ее там внутри! Целый гарнизон.

— И кто же это такой пугливый?

— Пугливый? Как сказать… Вообще-то здесь господина Хоршева офис. Штаб-квартира. Или резиденция — как Вам удобнее. Отселе правят миром.

Майя пораженно смотрела на монументальное строение. Все окна первого этажа были забраны тяжелыми решетками. Вообще, несмотря на шикарное оформление, здание имело какой-то угрюмый, неприветливый вид, усугубляемый охранниками у подъезда. — Так вот где он сидит…

— Видите, как много их? Значит, хозяин на месте. Обычно тут только двое дежурят.

— Да-а, солидно устроился. А где его окно, не знаешь?

— Ну что Вы! Его кабинет внутри, никаких окон. Святая святых! Туда даже Путина не впустят. — улыбнулся шофер. — Ну разве только очень попросит.

Наконец машина стала ускоряться, пробка рассасывалась. И вскоре они уже быстро катили по проспекту, оставив позади мрачное здание. Майя молчала. Из головы не выходили слова Володи. «Значит, хозяин на месте». Он был там, всего в сотне метров от нее! При желании она могла бы с ним увидеться. Тьфу ты! — Она даже вздрогнула. — О чем я думаю? Зачем мне это? Бред какой-то… Он же убийца, лютый враг моего мужа! Даже думать об этом нельзя! Но… но почему же ей так хочется услышать его голос? …

Трель сотового телефона прервала ее мысли. Звонили из ихнего штаба.

— Майя Львовна? Извините за беспокойство, тут одна женщина хочет с Вами связаться. Говорит, что подруга.

— Назвалась?

— Терехова Наталья.

Она даже взвизгнула от избытка чувств.

— Наташка! Она у вас что ли?

— Да нет, звонила, телефон оставила.

— Давайте срочно! — дрожащими от волнения руками она набрала заветные цифры и радостно ахнула, услышав такой знакомый голос. — Ну, здравствуй, подруга! …

Глава 9

Они сидели на диване и, глядя друг на дружку смеющимися глазами, тараторили взахлеб. Столько всего накопилось за эти годы, столько произошло. Женщины рассказывали о своей жизни, спрашивали о том о сем, поминутно обнимаясь и даже целуясь. Рядом на журнальном столике стояла ополовиненная бутылка шампанского.

— Так ты что, так одна и живешь? — спросила Майя, оглядывая комнату. — Неплохо устроилась. Замуж-то не собираешься?

— Еще как собираюсь. Вот выйдет Сережка из больницы, сразу идем заявление подавать. Доктор сказал, через недельку выпустят.

— А что с ним случилось-то?

— Да так… попали мы с ним в историю. — Наташа поморщилась. — Не будем о грустном. Давай лучше выпьем. Чтоб больше не теряться.

Подруги чокнулись и выпили по бокалу шипучки. Майя покачала головой.

— Прямо не верится, что встретились. Я такая радая, ты бы знала.

— А я? Новости смотрю, а там такая дама рядом с Черышевым. Я тебя сразу узнала, хоть ты и постриглась. А как услышала, что «Майя Львовна» — все, думаю. Надо срочно звонить. Ваши телефоны-то на каждом углу висят.

Подруги помолчали. Затем Майя снова оживилась.

— Наташ, а я ведь про последний год ничего не знаю. Что там было-то в лесной? Расскажи.

— Ой, Майечка, там много чего было. Столько всего, что ни в сказке сказать, ни пером описать. Еле-еле живой оттуда выбралась.

— Да ты что? — ее глаза округлились. — Шутишь?

Наташа усмехнулась.

— Какие уж тут шутки! Смешного там вообще не было. Слезы одни. Так уж и быть, поведаю, только не пугайся…