Несколько пленок - синтетические, то есть не записанные с натуры, но смонтированные путем наложения образа на образ, точно так же как создается синтетическая музыка и мультипликационные фильмы. Благодаря этой особой технике монтажа были воссозданы неведомые доселе ощущения. Симпсон рассказал, что в одной из лабораторий фирмы "НАТКА" группа техников работает над записью трагической смерти Сократа, какой ее увидел Федон *.
      Некоторые пленки с черной этикеткой предназначены исключительно для научных целей. К примеру, в них зафиксированы эксперименты с новорожденными, гениями, неврастениками, психопатами, идиотами, даже с животными.
      - С животными? - удивился я.
      - Да, эксперименты над высшими животными с нервной системой, мало отличающейся от нашей. Есть записи о собаках ("Grow a tail!" - "Отрастите и вы хвост!" - с энтузиазмом призывает каталог), о котах, обезьянах, лошадях. У меня пленок с черной этикеткой всего одна. Советую вам прослушать ее, чтобы приятно закончить вечер.
      (Ледники искрились под слепящим солнцем, на небе - ни облачка. Я медленно парил, расправив крылья (или руки?) над узкой горной долиной. Она возвышалась над уровнем моря по крайней мере на две тысячи метров, но я отчетливо видел каждый камень, каждую травинку и даже рябь, которая пробегала по кристально чистой воде горного ручья. Мои глаза приобрели необычайную остроту: одним взглядом я охватывал почти всю долину и сторо
      * Федон - один из учеников Сократа. - Прим. перев.
      жившие ее скалы. Между тем внизу я различал лишь черную тень. Я слышал шелест ветра и далекий голос реки, чувствовал, как упруго бьет о крылья воздух, но одновременно испытывал какоето оцепенение. Я, отчаянно напрягал мозг, пытаясь вспомнить, что мне нужно сделать. Я точно знал, куда, в какое место должен потом вернуться (на черневшую вдали скалу у зубчатого края ледника, там было мое гнездо, моя самка, мои птенцы), но что именно мне предстояло сделать - ускользало из памяти. Я развернулся против ветра, спустился пониже над продолговатым гребнем и быстро полетел в направлении с юга на запад. Теперь моя огромная тень неслась впереди меня, рассекая стебли травы и комья земли. Сурок-часовой успел трижды свистнуть, прежде чем я его увидел. В то же мгновение я заметил, что прямо подо мной колеблются колосья дикого овса - заяц, все еще не снявший своей зимней шубки, отчаянными прыжками помчался к норе. Я сложил крылья и спикировал прямо на зверька. Он был уже в метре от спасительной норы, когда я расправил крылья, чтобы уменьшить скорость падения, и выпустил когти. Я на лету схватил свою жертву и снова рывком взмыл ввысь. Теперь я точно знал, что должен был сделать, чувство напряжения исчезло, и я плавно полетел к своему гнезду.
      Было уже за полночь, когда я стал прощаться с гостеприимным хозяином. Я поблагодарил его за любезный прием и особенно за последнюю пленку, которая доставила мне истинное удовольствие. Симпсон еще раз попросил извинить его за досадную оплошность.
      - Конечно, нужно быть предельно внимательным, малейшая неосторожность может привести к самым неожиданным последствиям. Позволю себе рассказать на прощание, что случилось с Крисом Вебстером, инженером фирмы "НАТКА", когда он записывал на первую типовую пленку прыжок с парашютом. Вебстер захотел проверить запись и вдруг, к своему величайшему изумлению, очутился на земле, а рядом валялся нераскрывшийся парашют. Внезапно купол парашюта надулся, взметнулся ввысь, словно снизу подул сильный ветер, и Вебстер почувствовал, что его неудержимо уносит в поднебесье. Минуты две он летел довольно спокойно, а потом стропы резко дернулись, и парашют ринулся вверх с поистине головокружительной быстротой. У Вебстера захватило дыхание, и в то же мгновение парашют захлопнулся, словно зонтик, перекувырнулся несколько раз, сморщился и прилип к плечам. Крис Вебстер несся точно ракета, но все же заметил, что навстречу ему летит самолет с раскрытой дверцей. Крис нырнул в кабину и потом долго еще не мог прийти в себя от страха. Разумеется, вы уже догадались - он вставил в "Торек" пленку не с той стороны.
      Прощаясь, Симпсон взял с меня обещание, что я снова приду к нему в ноябре, когда у него будет полный набор пленок.
      Бедный Симпсон! Боюсь, что для него все кончено. После многих лет верной и непорочной службы последнее изобретение "НАТКИ" его доконало. А ведь "Торек" должен был обеспечить ему спокойную и приятную старость,
      Симпсон сражался с "Тореком" как титан, но битва была проиграна с самого начала. Он пожертвовал ради "Торека" всем: своими пчелами, работой, сном, книгами. Но, увы, "Торек" не вызывает чувства пресыщения. Каждую пленку можно прокручивать бессчетное число раз, и неизменно ваша память отключается и выплывает чужая, записанная на пленку. Поэтому Симпсон не испытывает скуки, но, безбрежная как море, она захлестывает беднягу, едва кончается пленка. И тогда ему ничего другого не остается, как поставить новую. С двух часов в день он перешел на пять, затем на десять, восемнадцать. Без "Торека" он погибнет, но и с "Тореком" он пропал, окончательно погиб. За шесть месяцев он постарел лет на двадцать и стал похож на тень.
      В редкие дни, когда он в мире с самим собой, Симпсон сравнивает себя с царем Соломоном, у которого было шестьсот жен и безмерное богатство, но который превыше всего ценил мудрость. Однако свою мудрость Соломон обрел, пройдя через страдания, прожив долгую жизнь, полную грехов и праведных дел. А мудрость Симпсона - плод сложного электронного устройства и видеомагнитофона с восмью дорожками. Симпсон это знает, и ему бывает нестерпимо стыдно. И чтобы избавиться от этого горького чувства, он снова включает "Торек". Бедняга сознает, что неумолимо приближается к смерти, но и это его не страшит. Ведь он уже испытал ее шесть раз в шести различных вариантах, записанных на шести пленках с черной этикеткой.