Бросив еще один взгляд на немощное тело бабушки, Эмилио медленно подошел к Джесси. Ангелина следовала за ним, держась за подол его рубашки. В ее темных глазах стояли слезы. Но когда она, выглядывая из-за спины Эмилио, встречалась взглядом с Джесси, лицо тут же озаряла улыбка.
      Не поднимая головы, Эмилио встал перед Джесси.
      - Что случилось? - спросила она, наклоняясь к нему.
      - Все знают, - пробурчал он. Ангелина обвила его руками за талию и смотрела на Джесси из-под его руки.
      - О чем знают?
      - О том, что я сделал. Я опозорил свою семью, - ответил он едва слышным шепотом.
      - Кто это сказал?
      - Она. - Не поднимая глаз, мальчик кивнул в сторону сеньоры Эствис и снова уставился в пол перед собой.
      - Эмилио, ты это сделал во имя добра. Конечно, это не хорошо, но и не позорно. - Она коснулась пальцами его подбородка и подняла голову. - Иногда люди совершают ужасные поступки, руководствуясь самыми лучшими намерениями. Умные учатся на своих ошибках, чтобы больше никогда их не повторять. Я хочу, чтобы так было и с тобой.
      По его нахмуренному лицу и неподвижному взгляду Джесси увидела, что он ее понял.
      - Давай с этим заканчивать, - сказала она. - Ты сделал бы то же самое, окажись снова в такой ситуации?
      - Нет, - ответил он, энергично покачав головой.
      - Почему?
      Он поднял на нее глаза.
      - Меня поймали.
      На лице Джесси появилась улыбка, и она попробовала применить другую тактику.
      - Что ты чувствовал, когда целился из ружья в этого человека?
      - Я боялся.
      - Ты, наверное, о многом тогда подумал? Он кивнул:
      - Да, о многом.
      - И какая же мысль была главной? Эмилио закрыл глаза и задумался. Затем посмотрел на нее и убежденно сказал:
      - Я жалел о своем поступке.
      - Как ты думаешь, сможет тебя что-нибудь заставить сделать это еще раз?
      Эмилио взглянул на нее взрослыми глазами и медленно покачал головой.
      Джесси улыбнулась и обняла его. Ангелина прижалась к руке Джесси.
      - Что делать. Людям приходится учиться на собственных ошибках, иногда даже на таких страшных. - Похоже, Эмилио понимал, что она имеет в виду. - Если мы научимся их не повторять, то перестанем приносить зло и будем делать только добро. И именно этого я хочу от тебя. И не надо особенно переживать по поводу того, что ты сделал.
      Договорились?
      Он продолжал хмуриться, но все-таки кивнул, соглашаясь с тем, чего, может быть, и не понимал до конца. В этот момент Ангелина коснулась своими ручками щек Джесси и повернула к себе ее лицо. Она смотрела на Джесси смеющимися карими глазами.
      - Помнишь меня?
      Удивляясь, что такая маленькая девочка вообще может говорить, а тем более по-английски, Джесси рассмеялась:
      - Конечно, моя маленькая. Как я могу тебя забыть?! Я только кое о чем попрошу твоего брата. Ладно?
      Ангелина кивнула, и Джесси, вновь повернувшись к Эмилио, прошептала:
      - Ты можешь узнать, тратила ли сеньора Эствис деньги на твою бабушку и Ангелину, и сказать мне, сколько мы ей должны?
      Больше не боясь, Эмилио поднял голову, что-то эмоционально произнес по-испански и получил длинный, не менее эмоциональный ответ. Когда бурный поток слов иссяк, он снова повернулся к Джесси.
      - Она кормила их вчера вечером и сегодня утром. Но эта пища у них осталась после того, как они поели сами. Она просто хотела помочь, и никаких денег ей не нужно.
      - А она не обидится, если я тем не менее ей что-нибудь дам?
      Глаза Эмилио округлились, и он с сомнением покачал головой. Джесси поняла, что спрашивать не стоило.
      - Дай мне мой кошелек. - Она указала в сторону, куда положила свою сумочку, и он тотчас его принес.
      Джесси отсчитала несколько банкнот, при виде которых глаза мальчика снова стали круглыми.
      - Отдай ей и поблагодари. Скажи, что мы никогда не забудем ее доброты. Он протянул руку, но перед тем, как отдать деньги, она ее мягко пожала и сказала:
      - И постарайся, чтобы твои слова прозвучали искренне. Если бы не сеньора Эствис, еще неизвестно, что бы здесь случилось, пока тебя не было.
      Она выпустила его руки, и Эмилио направился к женщине. Джесси тем временем взяла Ангелину на руки и вместе с ней подошла к кровати.
      - Как она?
      - Похоже на пневмонию, - ответил Стефан, посмотрев на Джесси через плечо. - Сколько времени она лежит, и когда ее нормально кормили последний раз?
      - Я не знаю. - Она почувствовала, что к горлу подступили слезы: из сострадания, от чувства вины. - Думаю, достаточно давно. Скорее всего все это время ее как следует не кормили.
      - Она слишком больна, чтобы оставлять ее здесь на попечении двух маленьких детей.
      - Знаешь... - Внезапно Джесси почувствовала себя неловко от того, о чем собиралась попросить. Она перехватила Ангелину поудобнее. - Именно поэтому я хочу, чтобы ты здесь остался, пока я не найду одного человека.
      Глаза Стефана подозрительно сузились.
      - Кого?
      - Диллона.
      - Но я не могу здесь оставаться. Может быть, попросить соседку...
      Джесси покачала головой, приготовившись, если потребуется, спорить, и попыталась отдать Ангелину Эмилио. Но девочка, словно обезьянка, вцепилась в Джесси и начинала пронзительно кричать при каждой попытке освободиться от нее.
      - Ладно, хорошо, - сдалась наконец Джесси и повернулась к Стефану вместе с приросшей к ней Ангелиной. - Мне придется взять ее и Эмилио с собой к Диллону.
      Стефан ехидно засмеялся.
      - Если ты хочешь оставить их там и смыться, тебе придется прихватить с собой лом.
      - Нет. - Она погладила девочку по черным мягким волосам. - Я не собираюсь их там оставлять. Но мы поедем, потому что все равно ничем не сможем ей помочь. - Джесси показала взглядом на бабушку. - По крайней мере до тех пор, пока ей не станет лучше. Сейчас ей можешь помочь только ты.
      - Но клиника не приспособлена для...
      - Думаю, мы ее сможем прекрасно устроить в комнате Диллона.
      - В доме?! Да Флоренс никогда...
      - Стефан, у меня правда нет времени это обсуждать. - Она сказала это скорее устало, чем эмоционально.
      Стефан был очень мягким человеком, и с его стороны это предложение не вызвало бы никаких возражений, но на ругань с Флоренс времени у нее не было.
      - Послушай. Если бы Диллон был здесь, он наверняка бы согласился. Но его здесь нет, и поэтому я должна что-то делать. Розу нужно кормить, ей нужен врачебный уход. До тех пор, пока она не поправится, ей нужно создать нормальные условия. - У Джесси уже появился план. - Как только Розе станет лучше, я ее устрою. Но до этого с ней останешься ты. И нравится это Флоренс или нет, ей придется согласиться. Дом принадлежит Диллону, и она не имеет права отказать.
      - Ты что, и вправду хочешь, чтобы я ей все это сказал?!
      - Сейчас у Эмилио серьезные неприятности, и нам необходимо найти Диллона. Сегодня же. - Она шагнула к Стефану и понизила голос. - А этот маленький мальчик и так чувствует себя виноватым, и не надо заставлять его смотреть, как умирает его бабушка. Так ты сделаешь это?
      - Ладно. Уговорить Литу будет несложно, а она может повлиять на свою мать. Где, если потребуется, я смогу тебя найти?
      Джесси вздохнула из-за того, что появилась еще одна трудность.
      - Ты не сможешь. Там, куда я еду, нет телефона. Но в понедельник суд, и мы там обязательно будем. А может, я вернусь даже раньше.
      - Все это звучит крайне загадочно, Джесси. - Кивнув в сторону Эмилио, Стефан спросил:
      - Он правда это сделал?
      - Да. Но ружье было незаряжено. Он улыбнулся:
      - Это в корне меняет дело. Думаю, Диллон все сможет утрясти. Всем известно, что ради Эмилио он готов на все.
      - В том то и дело, что самому Эмилио об этом никто не сказал. Он думал, что ему некому помочь, и поэтому решился на такой шаг.
      Глаза Стефана потеплели. Он притянул Джесси к себе за плечи и поцеловал в щеку.
      - А я всегда думал, что большое сердце только у Ребекки. Но теперь вижу, что ошибался.
      Не зная, что ответить, Джесси просто отступила.
      - Давай не будем об этом. Сегодня у меня еще очень много дел. Эмилио, собирай вещи, свои и сестры. Мы сейчас уезжаем.
      - Собирать? А во что?
      Джесси с удивлением обернулась.
      - У вас нет чемодана?
      - У меня есть бумажная сумка, - нерешительно сказал Эмилио.
      - Отлично. Клади все в нее. - Она снова повернулась к Стефану. - Так ты позаботишься об их бабушке?
      - Нет проблем. Я отвезу ее в клинику и обследую. А Лита тем временем все подготовит дома. У нее получится.
      В порыве чувств Джесси тоже поцеловала Стефана в щеку.
      - Спасибо. Диллон будет тебе очень признателен.
      С этими словами Джесси взяла детей и вышла с ними на улицу. Они сели в машину и поехали к восточной окраине Сан-Мигеля, направляясь к хижине. Перекусив бананами с молоком, Ангелина заснула на заднем сиденье, а Эмилио сидел спереди и подсказывал Джесси дорогу через город.
      Нельзя сказать, что он сильно ей помогал. Но это было все же лучше, чем ничего. Она была в хижине всего два раза, и с тех пор прошло уже четыре месяца. К тому же, тогда она не старалась запомнить дорогу и не особенно рассматривала карту, которую прислал ей Диллон. Во избежание искушения она почти сразу ее выбросила. Но пусть найти дорогу в хижину для нее сейчас не проще, чем Атлантиду, она туда доберется. Во что бы то ни стало. И не только затем, чтобы помочь Эмилио.
      - Где это мы?
      Его высокий испуганный голос вывел Джесси из задумчивости. Она оглянулась по сторонам, но не смогла определить, была она здесь раньше или нет.
      - Не знаю. Ты, наверное, устал?
      - Ангелина спит.
      - Я знаю. А ты не хочешь вздремнуть?
      - А что, если мы заблудимся?
      - Мы уже заблудились, дорогой. Но не пугайся. Если даже это не та дорога, мы всегда можем вернуться на магистраль и свернуть в другом месте. Нам нужен поворот вроде этого. Когда мы его найдем, дальше я дорогу вспомню.
      - А если Диллона там нет?
      - Тогда мы немного поспим, отдохнем и завтра продолжим поиски. - Она повернулась и коснулась его руки. - Почему ты так волнуешься? Из-за бабушки?
      - Наверно.
      - Мистер Барлоу - хороший доктор. Ты и сам это знаешь. Он о ней позаботится. Он сказал, что через пару дней ей станет лучше, а пока она побудет в доме Диллона. Там ей будет хорошо. А ты когда-нибудь был у него? Эмилио покачал головой. - У него очень хороший дом.
      Джесси внимательно осмотрелась по сторонам. Они уже ехали по этой дороге сорок пять минут, но местность по-прежнему была незнакомой.
      - А тот дом, куда мы едем, тоже очень хороший?
      - Он маленький и старый, но, по-моему, очень симпатичный.
      На нее нахлынули воспоминания. Она увидела большую плиту, старую скрипучую кровать и кушетки. Вздохнув, Джесси сбавила скорость, оглянулась по сторонам и развернула машину.
      - Почему мы развернулись?
      - Потому что это не та дорога.
      Прибавив газу, она подумала, сколько раз им еще придется вот так сворачивать, пока они не попадут на нужную дорогу. Потом стемнеет, и искать станет еще сложнее.
      Она снова коснулась руки Эмилио и почувствовала, как он напряжен.
      - Что с тобой, Эмилио? Что тебя так тревожит?
      - Мы едем к Диллону?
      - Это все, что я могу для тебя сейчас сделать, мой маленький. Нам нужен Диллон. Тебе нужен Диллон. А разве ты не хочешь к нему?
      - Он будет меня ругать.
      - Ox... - Джесси хотела ему возразить, но спешить не стала. Принимая во внимание характер Диллона, не будет ничего удивительного, если он начнет злиться. У нее до встречи с Эмилио были часы, чтобы унять свои эмоции. У Диллона их не будет. Из-за вины, которую он, несомненно, почувствует, его злость станет только сильнее. - Знаешь, - наконец сказала она, - может, увидев Ангелину, он не будет очень сердиться?
      - Да, - согласился Эмилио и заметно повеселел. - И ты там будешь.
      Он сжал руку Джесси. Она ее высвободила и погладила его по щеке.
      - Не беспокойся, мой хороший. Я не дам тебя в обиду. А теперь, почему бы тебе не отдохнуть? Тогда ты будешь чувствовать себя лучше, когда мы приедем.
      Когда она снова выехала на шоссе, оба ребенка спали. Она проехала немного дальше от города и свернула на следующую дорогу. Засекла время по часам и через сорок пять минут снова развернулась. На западе появились темные облака, скрывшие заходящее солнце.
      Когда она сделала третью попытку, в зеркале заднего вида уже отражались огни фар, а в желудке она чувствовала полную пустоту, но пейзаж наконец показался ей знакомым.
      Скоро вдали в полумраке она различила крышу под деревьями, которую, она была уверена, видела раньше. Когда в свете фар перед ней появились железные ворота и грязная узкая дорога, резко уходящая вправо, Джесси остановила машину и произнесла про себя краткую, но искреннюю молитву. Наконец-то она нашла.
      В конце этой длинной, разбитой, извилистой дороги ждал Диллон. Она не знала, ждал ли он ее на самом деле, но она хотя бы сможет переложить свою ношу на его плечи. Когда проблемы Эмилио разрешатся, у нее будет достаточно времени выяснить, нужна ли она Диллону по-прежнему.
      Собравшись с духом, Джесси свернула на грязную дорогу и медленно поехала по теперь уже знакомому пути.
      Хижина выросла перед ней, словно темная бесформенная глыба, еще освещенная сумеречным светом. Внутри свет не горел. Все окна были закрыты.
      Остановив машину, Джесси не стала будить детей. Направилась к двери и постучала. Что скажет Диллон, когда откроет, будет ли рад ее видеть? Она постучала еще раз, подождала и, повернув ручку, шагнула в дверь.
      - Диллон! - Джесси остановилась и прислушалась, вглядываясь в темноту хижины. - Диллон! - Она шагнула во мрак и почувствовала, что кроме нее никого нет. Хорошо, что дети спят. В одиночестве ей было легче перенести разочарование. Ведь она была уверена, что он ее ждет.
      Пусть сердится, но ждет.
      Джесси включила светильник в изголовье кушетки. Слабенькая лампочка наполнила комнату желтым, мягким, сумеречным светом. Джесси прошла на кухню и там тоже включила свет. Рядом с раковиной высилась груда грязной посуды. На холодной плите стояла кастрюля с остатками супа. Она ее взяла, поставила в раковину и наполнила водой. Затем заглянула в холодильник. Продуктов в нем было достаточно, как минимум на уик-энд. Недоуменно пожав плечами, Джесси выключила на кухне свет и пошла к лестнице, ведущей наверх.
      Совершенно очевидно, что Диллон был здесь. Если она найдет его чемодан, это будет означать, что он вернется, если не сегодня вечером, то завтра утром.
      Как бы то ни было, жизнь продолжалась.
      Сейчас она осмотрит второй этаж, после чего приведет сюда детей, покормит их и уложит спать. Если Диллон вернется завтра, то хорошо. Если же нет, то завтра она сама решит, что делать дальше.
      Поднявшись по лестнице, она включила еще одну слабую лампочку. По комнате разлился бледный желтый свет. На кровати кто-то лежал. Этот кто-то поднял руку, загораживая рукой от света глаза. Из-под взъерошенных черных волос на нее смотрели ввалившиеся темные глаза, и она услышала слабый, едва слышный голос:
      - Джесси...
      - Диллон!
      Глава 12
      Джесси побежала к нему через комнату, а он подался к ней, приподнявшись на локте.
      - Джесси, это ты? - Его голос напоминал шелест сухих листьев на осеннем ветру. Не зайди она в эту комнату, вообще вряд ли услышала бы его.
      У нее было три брата, и на своем веку она не раз видела, как мучает человека похмелье, но с таким сильным она столкнулась впервые. Когда она подошла, силы оставили Диллона и он рухнул в ее объятия. Джесси подхватила его под спину и помогла опуститься на подушку. Даже через рубашку она чувствовала, как горит его тело.
      Он смотрел на нее доверчивыми, как у ребенка, глазами, и ей стало стыдно за свой поспешный вывод.
      - Диллон. - Прошептала она и убрала волосы с его влажного лба. - Что с тобой? Ты давно здесь лежишь?
      Он с трудом покачал головой:
      - Не знаю. День? Два? - Он провел языком по пересохшим губам и радостно посмотрел на нее. - Я знал, что ты придешь. - Он попытался улыбнуться, но у него не получилось даже подобия улыбки. - Я знал это.
      - Ох, Диллон. - Едва не плача, Джесси прижалась к нему. Она представила, как плохо ему было, когда он лежал здесь один, больной и ждал, что она приедет и поможет ему. Случись с ним что, она никогда бы себе этого не простила. Вспомни, дорогой. - Она подняла голову и посмотрела в его пылающее лицо. Сегодня суббота. Когда ты сюда приехал?
      - Не знаю.
      Он высвободил руку, обхватил ее за талию, прижался щекой к ее груди.
      - Это было в четверг вечером или в пятницу утром. Было светло или темно? спросила она.
      Его дыхание было тяжелым, но чистым, и ей даже показалось, что жар стал спадать. Скорее всего у него было пищевое отравление.
      - Темно. - Пробормотал он, не отрываясь от ее груди. - Очень темно.
      При каждом слове она ощущала его горячее дыхание.
      - Ты привез с собой продукты, - напомнила Джесси. - Значит, тогда ты чувствовал себя нормально. Ты помнишь, как проснулся на утро?
      Он крепче прижался к ней.
      - Я был очень слаб, ничего не мог есть. Меня знобило. И так весь день. Она порылась у себя в памяти.
      - У тебя что-нибудь болит?
      Он уютно лежал у нее на руках. Она еще никогда не видела его слабым или больным. Он всегда казался ей неуязвимым, и до этого момента она не могла себе представить, что может быть ему нужна.
      Диллон кивнул, и Джесси прижалась щекой к его волосам.
      - Ты принимал какие-нибудь лекарства? Он покачал головой.
      - Когда ты в последний раз ел? Он опять кивнул. Джесси взяла его голову обеими руками, держа перед собой.
      - Говори, а не кивай, - приказала она.
      - Не знаю.
      - Ты ел суп? - спросила она. Он хотел утвердительно кивнуть, но Джесси усилила хватку.
      - Говори!
      - Да. - Даже сквозь свитер она чувствовала его горячее дыхание.
      - Наверное, это было вчера, - сказала она, вспомнив кастрюлю с остатками супа. С трудом взяв себя в руки, Джесси отпустила его голову и поднялась. Его объятия были слишком слабы, чтобы ее удержать.
      - Ты останешься здесь, - сказала Джесси, укрывая его. - Я найду аспирин и приготовлю тебе поесть.
      В ванной она нашла обезболивающие и жаропонижающие таблетки. Джесси положила их на столик и снова пошла посмотреть на Диллона. Он почти засыпал, когда она дотронулась до его щеки, он слегка подался к ней, коснулся губами ее ладони, рухнул на кровать и заснул.
      Еще некоторое время она стояла рядом, прислушиваясь к его дыханию, затем наклонилась и поцеловала его в лоб.
      - Поправляйся, любимый, - прошептала она. - Поправляйся, пожалуйста.
      На цыпочках пройдя через комнату, Джесси спустилась по лестнице. В окно кухни она увидела стоявшую за хижиной машину Диллона. Дети по-прежнему были в ее машине и, она надеялась, спали. Она нашла суповые пакеты и поставила на плиту две кастрюли с водой. Одной было явно недостаточно, чтобы удовлетворить аппетит Диллона и двух голодных детей.
      Затем она налила в три стакана апельсиновый сок и сделала два сандвича. Джесси хотела оставить Ангелину и Эмилио на кухне, чтобы они здесь перекусили, пока она понесет Диллону наверх суп и сок. Сейчас она составляла в голове список дел, которые необходимо сделать сегодня. Сначала она покормит Диллона, потом поможет ему умыться и уложит спать. Затем покормит детей, искупает их и устроит на ночь на тюфяках в гостиной, поближе к огню.
      - Ах, черт! - вслух выругалась она, посмотрев на холодную плиту, и побежала к двери, которая ко всему прочему была распахнута настежь. Сейчас она с ужасом подумала о том, каково приходилось Ребекке, когда она стала матерью. Она была одна и начинала жизнь заново в таком же маленьком домике. Домашних дел - невпроворот, но она была счастлива, поскольку ее жизнь наполнилась новым смыслом.
      Когда Джесси приезжала к ней, что случалось достаточно часто, она всегда восхищалась сестрой, но была уверена, абсолютно уверена, что сама жить так никогда не будет. Они с Ребеккой были совершенно разные люди, с разными запросами и укладом жизни.
      Улыбнувшись тому, какие шутки может выкидывать жизнь, Джесси пошла за дровами. Огонь в печи никак не хотел разгораться, и пока она возилась с ним, смеялась вовсю. Когда наконец занялся слабенький огонек, быстро разгоравшийся и набиравший силу, на ресницах Джесси заблестели слезы. Однако усталости она совершенно не чувствовала.
      Несколько минут она постояла на коленях, глядя на огонь, и по мере того, как он разгорался, крепла и ее уверенность. Затем она закрыла дверцу печи и поднялась. Отряхнув колени, она повернулась и увидела стоящего в дверях Эмилио. Протирая глаза, он спросил:
      - Над чем ты тут смеешься? - Он выглядел уставшим, заспанными.
      - Над тем, как иногда взрослые обманывают сами себя. Сейчас я поняла, что долгие годы притворялась.
      Он нахмурился и опустил руки.
      - Почему же ты так счастлива?
      - Я поняла, что ошибалась, - объяснила она, по-прежнему широко улыбаясь. И очень счастлива. А ты голоден?
      - Ангелина хочет есть.
      - Она проснулась?
      - Почти.
      Джесси подошла к нему и убрала с его лица непослушные волосы.
      - Тогда веди ее сюда. Я приготовила кое-что перекусить.
      Она не успела договорить, как Эмилио и след простыл. Джесси побежала наверх, чтобы еще раз взглянуть на Диллона. Удостоверившись, что он мирно спит и ему не стало хуже, она поправила одеяло и вновь спустилась в кухню.
      Пока дети жадно уничтожали то, что было на столе и просили добавки, Джесси собрала все одеяла и полотенца, которые только смогла найти в доме, и устроила им на полу некое подобие постели. Потом она разбудила Диллона, дала ему лекарство и сок, и он сразу же снова уснул. Накрыв его одеялом, она спустилась вниз, искупала детей и уложила их спать.
      Когда они утихли, она снова разбудила Диллона и покормила его супом. Остаток ночи Джесси металась между печкой, поддерживая огонь, Диллоном, у которого жар снова усилился, и Ангелиной, постоянно просыпавшейся от мучивших ее кошмаров.
      На рассвете, смачивая в очередной раз полотенце на голове Диллона, Джесси приложила руку к его лбу и почувствовала, что жар спал. Тогда она спустилась вниз и, наскоро приняв ванну, прилегла между детьми, чтобы немного поспать. Она посмотрела на уже светлеющий потолок и устало закрыла глаза.
      Следующий звук, который она услышала, очень напоминал раненого быка.
      - Какого черта?
      Джесси испуганно открыла глаза и увидела в окно солнце. Она приподняла голову и хотела посмотреть на часы. Но на обеих ее руках спали дети. Не в состоянии пошевелиться, она только повернула голову и увидела Диллона, стоявшего на лестнице, прислонясь к перилам.
      - Ш-ш!
      - Джесси?!
      Предчувствуя недоброе, Джесси осторожно высвободила руки и, встав, подошла к нему.
      - Говори тише.
      - Кто это? - требовательно спросил он, глядя на спавших детей.
      Он и не думал говорить тише, и Джесси поспешила ему ответить:
      - Эмилио и Ангелина, - сказала она по-прежнему шепотом.
      - Что они здесь делают?! А что здесь делаешь ты?! Какой сегодня день?! - В полный голос он обрушил на нее град вопросов.
      - Воскресенье.
      - Надеюсь, вы хорошо провели время. - Внезапно он побледнел и тяжело опустился на ступеньку лестницы. - Что со мной?
      Она наклонилась над ним и поняла, у него вновь поднялась температура.
      - Может, ты чем-то заразился? Я не пойму. Вчера ты почти не приходил в себя.
      Опустив голову на руки, он невнятно проговорил:
      - Ты здесь со вчерашнего дня?
      - Разве ты не помнишь?
      - Абсолютно ничего, - ответил он, не поднимая головы.
      - Ты помнишь, когда заболел?
      - В пятницу, где-то среди дня. - Сейчас он снова говорил почти нормально, и Джесси облегченно вздохнула.
      - Когда я сюда приехала, огонь в печи не горел и в хижине было холодно. Ты лежал поверх, одеял и был весь мокрый. Скорее всего ты целый день ничего не ел. - Она коснулась рукой его плеча. Одежда была влажной.
      - Тебе опять стало хуже. Давай я отведу тебя наверх.
      Вопреки ожиданиям, Диллон не стал спорить. Опершись на ее плечо, он поднялся по лестнице и позволил уложить себя в постель.
      - У тебя есть здесь пижама? - спросила она, пока он снимал с себя мокрую рубашку.
      - Джесси, дорогая, - мягко сказал он, - разве ты когда-нибудь видела меня в пижаме?
      - Вроде нет. - Она взглянула на него через плечо.
      Он сидел на кровати бледный и осунувшийся, но по-прежнему это был самый красивый мужчина, которого она когда-либо встречала.
      - В шкафу лежат майки, - сказал он, - дай одну. Мне нужно принять горячую ванну и хорошенько поесть. После этого я сразу встану на ноги.
      - От горячей ванны тебе станет только хуже. - Она протянула ему майку. Думаю, сейчас тебе надо как следует поесть и хорошенько выспаться.
      Диллон посмотрел на нее и улыбнулся.
      - Я буду послушным мальчиком и стану все делать так, как ты скажешь. - Он обхватил ее руками и повалил на кровать. Через секунду он оказался над ней. Опершись локтями на кровать, он потерся щекой о ее грудь. На лице появилась игривая улыбка. - Мне хочется тебя поцеловать, но от меня, должно быть, ужасно пахнет.
      Джесси погладила его по плечам.
      - Я люблю твой запах.
      Она любила Диллона всем сердцем. Она любила его так сильно, что это даже ее пугало.
      Диллон приподнял голову и пристально посмотрел ей в глаза. Он уже не улыбался.
      - Ты ведь не хотела приезжать? - мягко спросил он.
      Застигнутая врасплох, она взглянула на него и поняла, что выдала себя взглядом.
      - А я ждал тебя, - тихо и печально сказал он. - Мне становилось все хуже и хуже. Потом я понял, что ты не приедешь. Тогда я отпер дверь и лег. Я подумал, если мне не станет лучше, то по крайней мере не придется ломать дверь, когда придут за моим телом.
      Невесело улыбнувшись, он отпустил ее и сел на кровать. Джесси почувствовала, как похолодело все у нее внутри. Если бы она не приехала, не укрыла его, не покормила, не поухаживала бы за ним, то еще неизвестно, чем бы все это кончилось.
      Диллон обернулся к ней.
      - Тебе нехорошо?
      Джесси бросилась в его объятия. Ее охватил ужас, чувство вины. Ведь она дала ему понять, что приедет, хотя и не собиралась этого делать. И ее измена едва не стоила ему жизни. Если бы она оставила Диллона умирать там, где на многие мили вокруг нет ни одной живой души, она не простила бы себе этого до конца своих дней. И при этой мысли ее охватил ужас. Обняв его, она прижалась лицом к его груди.
      - Дорогая. - Диллон нежно погладил ее по спине. - Я много думал, но ровным счетом ничего не понимаю. Что случилось? Что я сделал не так?
      - Прости меня. - Она готова была вот-вот расплакаться. - Я не могла понять, чего хочу. Казалось, что знаю, но ошибалась. Я так ошибалась! прошептала она.
      - Джесси, - мягко сказал он. - Я ничего не могу понять. О чем ты?
      - Я хотела, я очень хотела! Но просто не могла!
      Слова уже были похожи на рыдания, но пока она еще сдерживала слезы.
      - Хотела чего?
      Она глубоко вздохнула и произнесла, заикаясь:
      - Я.., я.., хотела.., тебя оставить. Я думала, без меня тебе будет лучше.
      - Ox, - тихо выдохнул он. - Ты думала, лучше меня знаешь, что мне нужно. Решила меня оставить, чтобы мне было хорошо?
      Джесси глубоко вздохнула и кивнула, а затем снова прижалась лицом к его груди.
      - Послушай, Джесси. Если все дело в твоей работе, то не думай обо мне. Пусть ты работаешь ради денег, или из-за независимости, или для самовыражения. Делай это, я согласен.
      - Нет. - Она изо всех сил старалась, чтобы ее голос не задрожал. - На самом деле я не люблю эту работу, да и никогда не любила.
      - Тогда в чем же дело? В моей матери? Что об этом станет известно? Что у тебя не будет детей?
      Дважды она отрицательно покачала головой, а потом кивнула.
      - Но, черт возьми, - взорвался он, - я же сказал, что это для меня не имеет значения! Когда же наконец до тебя дойдет?!
      Джесси медленно подняла голову. В его глазах она увидела любовь, злость и отчаяние. Она улыбнулась и пожала плечами.
      - Тогда это для меня казалось очень важным.
      - А сейчас? - требовательно спросил он.
      - Ты так напугал меня этой ночью... - Голос ей изменил. Она задрожала при мысли, что, пытаясь сделать ему добро, едва его не погубила.
      Диллон крепче прижал ее к себе.
      - Ш-ш... Теперь все будет хорошо. - Он старался успокоить ее тихими словами. - Теперь мы все будем обсуждать с тобой вместе. Мы не будем ни ссориться, ни убегать друг от друга, ни принимать решения за другого. Хорошо?
      Джесси кивнула, не поднимая головы. Она была так счастлива, что он жив и здоров, что соглашалась со всем.
      Он прав. Может быть, в конце концов им суждено расстаться. Но пока Диллон хотел ее видеть рядом, она принадлежала ему. И никогда больше она не попытается уйти от него.
      - Если захотим, у нас будут дети. - Он коснулся щекой ее волос. - Дети это не проблема.
      - Ox! - Джесси подняла голову и отстранилась от него, вспомнив, зачем приехала. Утверждение Диллона вызвало у нее улыбку. - Не говори так уверенно!
      - А что такое? - озабоченно спросил он. - Это как-то связано с...
      Она прикоснулась пальцами к его губам, мягко заставив замолчать. Хотела повременить с плохими новостями.
      - К этому мы вернемся позже, а сейчас мне нужно приготовить завтрак. По-моему, все будут довольны, если я сварю большую кастрюлю каши.
      - Угу, - сказал он, неприязненно поморщившись. - А с чего это вдруг? Разве ты не привезла с собой йогурт?
      Джесси улыбнулась.
      - Сейчас я провожу тебя вниз, и к тому времени, как ты примешь ванну, все будет готово. Обещаю, каша тебе понравится.