Глава первая

ФРАКИЯ — РОДИНА СПАРТАКА

Издавна славилась в Италии богатая и плодородная область Кампания. Все племена Италии, включая и римлян, питали к кампанцам страшную зависть — они жили в величайшем достатке, богатстве и роскоши.

В этой области поздней осенью 73 года стояла лагерем победоносная армия гладиатора Спартака. Она праздновала полную победу над войском претора Публия Вариния…

Неумолчно гремели цикады. Нагретый за день воздух наполняли терпкие ароматы земли и зелени. Крестьяне и рабы из соседних имений возвращались с полей и виноградников с щедрыми дарами осени.

С соседних холмов территория военного лагеря повстанцев — четырехугольник, обнесенный рвом и мощным валом, — видна как на ладони. Вдоль вала и у ворот стояли на страже легковооруженные: их обязанность охранять лагерь от внезапных нападений врагов.

По всему стану горело множество костров. Воины сидели у огня дружескими кружками. С ними женщины — из местных и бывших рабынь. Все насыщались, радуясь покою и тишине. Воины с удовольствием пили местное вино, вспоминали свои подвиги и подвиги близких товарищей. Некоторые не упускали возможности прихвастнуть. Несогласные беззлобно шутили над ними.

В палатках военных трибунов — молодых людей, едва достигших тридцатилетнего возраста, было еще оживленнее. В промежутках между разговорами певицы исполняли песенки, мимы разыгрывали веселые сценки, фокусники и акробаты выделывали свои штуки…

Высшие командиры, как обычно, собрались в палатке Спартака. Они старались вести себя сдержанно: этого требовало присутствие вождя и их высокое положение. Начальники легионов, командиры конницы, разведки, охраны военачальников тоже вспоминали прошедшие бои, совершенные подвиги, воздавали должное памяти погибших героев, говорили о гладиаторской школе лаписты Батиата, о своих надеждах. Некоторые припоминали дом, покинутую семью, скитания в чужих землях. Самый лучший аэд лагеря пел избранные места из «Илиады» Гомера — величайшей духовной сокровищницы всех воинов, вплоть до наиболее знаменитых…

— Наш Спартак, бесспорно, герой! — воскликнул Крикс, когда аэд кончил петь. — И он, и фракийская конница заслуживают величайшей похвалы за доблесть: она одолела римскую конницу в жестоком бою, а Спартак лично вступил в схватку с римским претором, на глазах у множества воинов одолел врага, отнял у него коня и едва-едва не взял Вариния в плен…

— Слава Спартаку! Слава нашему доблестному вождю! — раздавалось вокруг.

Крикс поднял руку, призывая всех замолчать. Когда товарищи успокоились, он продолжил речь:

— Счастлива земля, имеющая таких героев! Расскажи, Спартак, о своей родине, поведай нам о себе! Тебе приятно будет вспомнить о земле, где ты родился!

— Расскажи, Спартак, о себе и Фракии! — дружно поддержали его собравшиеся.

Спартак, обычно сдержанный в проявлении чувств, начал речь так:

— Мои дорогие соратники, прекрасные люди, храбрые полководцы! Рассказать о моей стране нелегко! Фракия очень велика: на севере она упирается в Истр, на востоке — в Понт Эвксинский и Эгейское море, на западе имеет общую границу с иллирийцами, на юге — с греками.

Наша Фракия — страна горячего солнца, ветров и суровых морозов, страна гор и дремучих лесов, ущелий и плодородных равнин, бурных и многочисленных рек и озер, множества сел и цветущих городов, людей храбрых и честных, любящих богов, войну, пиры, вино, женщин, подарки, лошадей и овец, но больше всего — свободу!

Горы Фракии высоки, сопоставимы только с Альпами! Величайшие среди них: Родопы, Гем, Дунак, Ринейские, Сколий, Орбел, Пангей. Все они отличаются различными богатствами, овеяны поэтичнейшими сказаниями! По одному из фракийских мифов, жила когда-то красавица Родона, дочь бога реки Стримона. Она являлась нимфой, спутницей богини Персефоны. И она, и муж ее со временем — от постоянного общения с богами — так загордились, что присвоили себе божеские почести. Разгневанные небожители превратили их за это в горы!

А сколько интересного рассказывают у нас о владыке Аресе, людобойце, твердынь сокрушителе! Фракию он считает своей родиной. Вместе с сыном Ужасом ходит Арес войной на племена эфиров и флегийцев, заставляя их воевать между собой, попеременно даруя им победу.

Племен во Фракии много: агриане, асты, бессы, бисалты, киклопы, киконы, мисы, одриссы, пеоны, сатры…всех не перечислишь! Живущие за Петром геты тоже фракийцы. Фракийцами являются и македоняне, живущие в Македонии. Даже герои скифы в наших сказаниях также признаются фракийцами!

Равнинная Фракия — богатая сельскохозяйственная и ремесленная страна, край замечательных городов. На полях обильные хлеба — пшеница, ячмень, рожь, просо. А каких только фруктов нет на нашей земле! Черные смоквы, кажется, сочатся сладчайшим соком, груши и яблоки с алым румянцем. Сорванные с деревьев и сложенные кучей, они золотятся на солнце и дивно пахнут. Известны нам также и сливы, вишня, орех, шелковица, айва. Знаем мы и маслину. А чудесный виноград — можно ли забыть о нем?! Увидев огромные кисти, от радости поцелуешь каждую виноградину, вспомнишь с благодарностью владыку Диониса, покровителя виноградарства и виноделия!

— О, Дионис! — горячо воскликнул фракиец Милет. — Каких только историй не рассказывают о нем!

— Да! — согласился Спартак. — В Европе и Азии Дионис очень древний бог. Еще до Троянской войны знали его троянцы. Гефест в качестве друга сделал прекрасное изображение нового бога, положил его в дивный ларец собственной работы и вручил Зевсу. Громовержец из расположения подарил ларец сыну своему — царю Дардану (он стал родоначальником троянцев) с повелением не показывать посторонним. «Тот, кто увидит изображение Диониса, сойдет с ума!» — предупредил он. Из поколения в поколение чудесный ларец бога Гефеста передавался старшему в роде. Наконец он попал в руки Энея. Когда Илион пал во время войны с ахейцами Агамемнона, ларец вместе с другой добычей греки поделили по жребию. И достался он царю Фессалии герою Эврипиду, сыну Эвмона. Несчастный Эврипид, не зная о предупреждении Зевса, открыл ларец, увидел изображение Диониса — и тотчас сошел с ума. С трудом излечился он от безумия согласно божественному изречению Дельфийского оракула.

— Спартак! А какая погода у вас во Фракии преобладает? — перевел разговор на другую тему германец Нитим. — Нам, германцам, достались, наверное, самые плохие территории по климату. Вот почему так часты у германцев выселения…

— У нас, во Фракии, Нитим, — ответил Спартак, — самое суровое время года — зима. Вся земля скрывается под глубоким снегом. От холодов трещат скалы. Только вода ручьев и ключей еще видна, с ней не сразу может справиться и лютый мороз! Повсюду в домах разводят жаркий огонь в очагах. Все надевают овчины, теплые сапоги и лисьи шапки. Женщины прядут лен, овечью шерсть или выходят ненадолго, чтобы накормить домашних животных. Земледельцы и пастухи с радостью сидят дома, будучи свободны от летних и осенних трудов. Для птиц и зверей зима тяжела. Пищи мало — и они смело приближаются к жилью человека. Нередко увидишь, как голуби, черные дрозды и другие птицы с удовольствием клюют крупные ягоды плюща…

— Зато весна во Фракии — чудо! — вскричал фракиец Ситалк.

— Да, — опять согласился Спартак. — Уж и не знаю, какими словами изобразить мне начало весны, когда солнце уничтожает живительным теплом жуткий холод! На деревьях и кустах появляется зелень, на земле — свежая трава. Птицы звонко поют в густых зарослях. Повсюду летают пчелы, наполняя воздух жужжанием. Полные весенних радостей, по холмам резво прыгают бараны и овцы. Пастухи гонят стада на пастбища. Девушки, нежноулыбчатые и прекрасные, вьют венки своим возлюбленным и украшают их головы. Овчары, склеив воском очищенные тростинки, наигрывают на новых свирелях. Сходясь вместе, пастухи пьют молоко и вино, ведут бесконечные разговоры о стадах и надеждах. Потом они снова отправляются в дорогу, и перед ними скачут лесные божества — радостные сатиры, и можно увидеть покровителя пастухов, рыболовов, охотников бога Пана с его нимфами и шумных вакханок — свиту великого Диониса, а в лесах — звонкоголосых дриад, владычиц деревьев, живущих и умирающих вместе с ними.

О, Дионис! Имя твое чтится повсюду: у нас во Фракии, в Элладе, Малой Азии, Лидии, Эфиопии, далекой Индии! Ты, который лично спустился в мрачный, внушающий ужас Аид, чтобы выручить оттуда мать свою Семелу — о, козни ужасно ревнивой Геры! — ты, Дионис, фиванский бог, приносишь всем нам весну! Покинув далекую Нису и земли Эфиопии, в буйном шествии вместе с вакханками и сатирами ты появляешься на берегах Тмола, золотого Пактола у лидийцев, у нас на Стримоне. Тогда справляются повсюду оргии Диониса. Ты склоняешь людей к пляскам и исступлению! Тебе поют радостные птицы, для тебя зеленеют и сладостно благоухают луга, а земля украшается цветами, мужчины в горах, подражая голосам различных животных, возвещают твое прибытие! Правду сказал когда-то Еврипид:

И соседнее нам Эгейское море в дни весны открывает свои покровы. Тогда можно снова увидеть нереид, хоры нимф и великого Посейдона, владыку морей, брата Зевса-громовержца, — того, кто обучал мальчика Пелопса скакать верхом и гнать колесницу по морским волнам, кто пел ему свадебную песнь и воздвигал вместе с хороводом нимф свадебное ложе, на которое возлег он с красавицей Гипподамией, дочерью погибшего на скачках царя Писы Эномая!

— Спартак! — Фракиец Астеропей коснулся плеча вождя. — Расскажи подробнее о наших богах. Соседи о нас говорят: «Фракийцы — парод богобоязненный, они ревностно относятся к своей вере».

— Так, Астеропей! Бесспорно! — согласился Спартак. — Богов у нас почитают, как и героев, совершивших великие подвиги!

Героям воздают хвалы, ставят статуи в общественных местах, отводят почетные места на пиру, угощают почетным кушаньем, их удостаивают почетного погребения на общественный счет. Богам приносят жертвы, совершают возлияния, для них воздвигают жертвенники и храмы, им курят фимиам, отводят священные земли, слагают гимны, чтут земными поклонами, хороводами и пеанами. Вера в богов — признак благочестия у всех народов. Что есть бог? Бог — это некое совершенное и возвышенное начало, никем не осязаемое, удаленное от соприкосновения с материей. Он могущественнее времени и вечности, древнее земли, неба и солнца. Человек не в состоянии постичь его сути. Но он чтит его в разных обликах: в золоте и серебре, в слоновой кости, в виде рек, горных вершин, источников, растений, животных, птиц, даже насекомых. Не будем спорить о богах! Пусть каждый останется при своем убеждении! Следует уважать мнения других, чужие имена одного и того же божества!

— А ведь у вас, как я слышал, в прежние времена почитали других богов! — вступил в беседу Крикс.

— Да, — ответил Спартак. — Самые древние культы у нас, как говорят старики, связаны с богами-титанами, детьми Неба — Урана и Земли — Геи: Океаном, Кеем, Крием, Кроном, Гиперионом, Япетом и их братьями — циклопами и сторукими великанами — гекатонхейрами, обитавшими на горе Титан в Фессалии. Культ богов-титанов распространяли среди фракийцев могущественные и богатые пеоны, выходцы из Македонии и Фессалии. В течение веков мы охотно принимали разных богов от многих народов, в том числе и от эллинов, да и сами многим давали своих богов.

Мы, фракийцы, любим и почитаем богов, охотно приобщаемся ко всяким тайным культам. В самом большом почете у нас Дионис, Пан, Арес, Гелиос, Деметра, Асклепий, Салмоксис, Бендида, Посейдон-Конник (эллины часто зовут его «Фракийский всадник», даже изображают возницей в статуях, приносят ему жертвы на Истме!). Почему бы нам не верить в истинность богов, если признавали их всегда самые великие мужи: у нас — Орфей, Тамирас, Мусей, у эллинов — Гомер, Гесиод, Геродот, Демосфен, Фукидид и множество других, не менее славных мужей?!

— Справедливо говорится, Спартак, — вновь вмешался в разговор Крикс, — что «дары богов прекрасны и превосходят все наши надежды»!

Витул и Декорат, оба галлы, с любопытством спросили:

— А какие божества у вас, Спартак, главные?

Спартак ответил:

— У всех племен божества свои. У нас, медов, как и всех пеонов, главнее всех — Гелиос. Кумир его — небольшой диск на шесте, это почитание Солнца заимствовано нами от египтян. Другие главные боги медов: река Стримон и Арес-людобойца. Чтим мы и Гермеса, бога торговли, ведь мы, меды, ведем большую торговлю с разными странами. Высоко ценят у нас Диониса-Эагра, бога виноделия. В его честь и у нас устраивают праздники — Большие и Малые Дионисии. Тут мы ничем не отличаемся от афинян, наших кровных братьев. А геты величайшими богами называют свою реку Истр, Ареса и еще Салмоксиса. Салмоксис был, говорят, когда-то рабом у великого философа Пифагора, получил свободу и, прибыв к гетам, дал им полезные законы. За это простым поднятием руки, как у нас принято, его зачислили в число местных богов.

Эллины называют Элевсин — город, где Деметра вновь обрела исчезнувшую дочь Персефону, где она установила свои таинства и даровала афинянам хлеб, а афиняне другим эллинам и варварам, — «святыней для всей земли»! Мы, фракийцы, убеждены в ином: самым блистательным святилищем, внушающим всем благоговейный трепет, является древнейший храм богов кабиров на острове Самофракия. Вот где действительно происходят удивительные события! Там услады для слуха и глаз соревнуются между собой! Этот остров — священное место, дающее утешение духу в изваяниях богов, картинах, украшениях, выставленных в храмах и на улицах, а посвящения в таинства — сладкую надежду обрести прекрасную жизнь после смерти с надеждой на возрождение, чего не имеют непосвященные!

Четыре древнейших бога с Самофракии называются еще «Великими восточными богами». В обиходе они известны также под именами Адониса, Ваала, Аписа, Озириса. У них есть и женские ипостаси. Они считаются владыками неба и моря, плодородия и подземного огня. Подлинные имена богов и облик их хранятся в тайне. Только жрец может входить в святилище. Говорят, однако, что два первых кабира — это нагие мужчины с воздетыми к небу руками. Культ кабиров ввели в употребление пеласги — «парод моря». Они разнесли его вовсе отдаленные уголки мира. О кабирах знают, им поклоняются даже в далекой Британии. Кабирам по справедливости приписывается великое могущество. Они покровители царей, знати, мореплавателей, искателей славы и добычи. Филипп Македонский и его жена Олимпиада еще детьми были посвящены в самофракийские мистерии. Сейчас кабиров отождествляют чаще всего с братьями Диоскурами. Но бывает и с куретами, корибатами, идейскими дактилями и тельхинами. Диоскуры, если кто не знает, — это греческие покровители воинов и мореходов, они сыновья царя Тиндарея и красавицы Леды. Куреты — это жрецы богини Реи, корибанты — жрецы богини Кибелы, дактили — демоны, живущие на горе Иде во Фракии, спутники Реи-Кибелы, тельхины — морские демоны, сыновья Понта и Геи, спутники Посейдона, они славятся огромным могуществом.

Самофракийские мистерии учат праведно жить. Но они же учат и умирать с надеждой на непременное возрождение. Все признают: мистерии оказывают огромное влияние на поднятие нравственного уровня посвященных в него лиц.

На торжествах в честь самофракийских богов — в мае, августе, сентябре — собирается множество людей. Они всегда оставляют свои имена на особых камнях у святилищ. Главную роль в отправлении религиозных обрядов у нас, как и у германцев, играют женщины-жрицы. Но бывают и жрецы. Пророками выступают и цари. Наши жрецы занимаются также и науками. Они хранители тайного знания: секретов получения различных металлов, стекла, древнего письма, геометрии, составления законов, приемов наблюдения за Солнцем, Луной, землетрясениями, их предсказаниями и многим другим.

Наши храмы отличаются большими богатствами. Верующие увешивают их посвятительными плитками с изображениями богов. Празднества в честь богов — Диониса, Бендиды и многих других — всегда собирают множество поклонников.

Мы, меды, часто бываем в Афинах, великом городе, отечестве нашего славного предка Меда. Особенно мы любим здесь бывать в дни праздника Великих Панафиней. Прекрасен этот день! Священная триера, которую афиняне посылают за богиней Афиной, выходит из городских ворот и движется посуху на колесах. Триера идет неторопливо и величаво через Дром — улицу в квартале Керамик — между портиками, где бойко торгуют афиняне и чужеземцы, к храму Паллады. Корабль наполняют жрецы и жрицы. Местная знать — в золотых венках, все остальные — в венках из цветов следуют за триерой, везущей новое покрывало богини, вытканное красивейшими девушками Афин. Священный хор афинских граждан поет кеосскую песню Симонида. Под нее отвязывают причальный канат, все призывают ветер сопутствовать священному кораблю. И ветер, вняв общим молениям, начинает мощно дуть в корму, подгоняя корабль. Аттические флейты звучат вслед священной триере, и звуки, как ветер, сопутствуют ее быстрому бегу. Веспер, единственный среди звезд, показывается тогда вместе с Солнцем среди света дня, зажигает над кораблем свое дивное пламя. «О, — восклицают тогда собравшиеся, — прекрасный светоч! Ты возвещаешь нам будущие счастливые дни!»

Вот самое важное, что относится к нашей религии!

Во всем у нас имеются значительные достижения! Особенно гордимся мы успехами в скотоводстве! Недаром еще великий Гомер назвал Фракию «страной овец», «страной укротителей конных»! Да, фракийцы любят овечьи стада, стада коров, коз и свиней, табуны лошадей, седые от времени горы, зеленые луга, полные сочной травы и ярких цветов, ласковые ветерки, несущие неповторимые ароматы земли, цветов и трав, горячее солнце, свои песни и гимны величайших певцов нашей земли — царей и жрецов Тамираса, Орфея, Мусея. В благоговейном молчании слушает их каждый фракиец! Невыразимо трогают они душу, повергают ее в трепет!

Наши ремесленники очень: искусны! Они умеют все, я не преувеличиваю: плавить различные металлы, обрабатывать железо, олово, бронзу, ковать отличное оружие (каждый из вас мог в этом убедиться: ведь мы сражаемся с римлянами оружием, изготовленным нашими фракийцами и галлами!), выделывать дивные украшения, обрабатывать дерево и кость, искусно сооружать здания, расписывать стены и сосуды, ваять скульптуру, работать на самые прихотливые греческие и скифские заказы! Живет население и в селах и в городах, больше — в селах. В племенах, где имеется тесная торговля и культурная связь с Элладой, богатые люди живут во многом подобно грекам.

— Это фракийцы с равнин! — вставил реплику Крикс. — А горные фракийцы? Они живут не так, как фракийцы с равнин!

— С этим я согласен, — ответил Спартак. — У них быт действительно проще, нравы — грубее. Их дома — круглые бревенчатые хижины. Рядом пристройки для скота, огороды с овощами. Подчиняются они своим родовым старейшинам. На общие собрания не сходятся, власти царей не знают. Землю почти не обрабатывают, что получают от простого разбрасывания зерен, тем и довольны. Пасут скот, живут военными набегами. Но и у них ремесла на высоком уровне.

Города Фракии поддерживают торговые и культурные связи с городами Эллады. Оттуда выводят к нам колонии. Фракийские приморские города очень богаты, обладают сильным народным собранием и советом старейшин, имеют свой флот, совершающий дальние плавания. Наиболее крупные города Фракии выпускают монету, заключают друг с другом союзы. С ними считаются и одрисские цари, самые сильные во Фракии. Греческие города Абдеры, Истрия, Томы и другие распространяют во Фракии греческий язык и культуру, знакомят с эллинскими богами.

Наша знать по-местному именуется «дзибетиды», то есть «светлейшие». Крестьяне-общинники лично свободны, они могут покинуть общину, наняться воинами и командирами в. войска Афин, Вифинии, Боспора, Понта или Рима. Царям и знати крестьяне повсюду платят налоги. Неравенство сильно чувствуется во многих племенах, и это вызывает общее недовольство. Цари имеют своего бога — Гермеса-Салмоксиса. Живут в большой роскоши, имеют много жен, греческих советников и переводчиков. Когда они умирают, в их честь устраивают трехдневные пиры и состязания. Победителям выдают щедрые награды. Наши цари почти всегда очень воинственные. В подавляющем большинстве они похожи на царя Тереса. Ему, видному политику и военачальнику, принадлежат такие слова: «Когда я не воюю, а живу в праздности, то сам себе кажусь не лучше простого конюха!»

Дурных царей, притесняющих народ, у пас повсюду ненавидят. От них всеми силами стараются избавиться. И тот, кто этому способствует, у нас в величайшем почете! Таков в первую очередь Геракл, величайший из греческих героев. Он и наш герой. Всем известно, как расправился он с жестоким Диомедом, сыном Ареса и нимфы Кирены, царем бистонов, бросавшим путников на съедение своим лийским кобылицам! Геракл так хватил его палицей, что разом вышиб из него дух! Злодей кончил жизнь, как и его жертвы: бешеные кобылицы разорвали его на куски, и Геракл увел их к царю Еврисфего, у которого служил! Вот почему по всей Фракии чтут Геракла и на монетах выбивают надпись: «Геракл — спаситель фракийцев».

Местные цари ведут значительную торговлю, получают со всех сторон много подарков. В торговле первенство должно быть отдано, бесспорно, медам и одриссам. У одриссов тоже значительный флот, совершающий длительные плавания, с зерном, с прекрасными изделиями наших ремесленников. Регулярно эти корабли отплывают от фракийских берегов, где пена вокруг скал белеет, волны бурно поднимаются и разбиваются о сушу на тысячи брызг, где такое горячее солнце и одновременно яростные ветры, — ведь знаменитый Борей является фракийским богом и считается в то же время зятем афинян, поскольку он женат на дочери героя Эрехтейя.

Царская власть во многих землях Фракии, не стану скрывать, становится все тяжелее. Цари деспотичны и алчны, все они страшно любят «подарки», которые вымогают с помощью самого мерзкого насилия. Все цари живут одинаково: среди каждодневной несправедливости, величайшего лицемерия, в немыслимом разврате, среди постоянных убийств недовольных, родственников, братьев и детей, среди откровенных грабежей соседей и подданных, среди ужасных клятвопреступлений, постоянной опасности быть преданными собственными домашними. Каждый день за обедом глотают цари противоядие — так боятся они, что их могут отравить! — и каждый день цари сами себе говорят: «Я богат, но хочу быть еще богаче! Я славен, но хочу затмить славой Александра Великого!» И они воюют всю жизнь с небольшими передышками. В покоренных землях цари живут в укрепленных имениях. Из опасения восстания они днем и ночью держат на конюшне взнузданных коней. При неблагоприятном обороте событий они готовы — быстрее ветра! — бежать из захваченной страны!

Фракийцы покоряются своим царям, хорошим и дурным, но по-разному: хорошим — из уважения, дурным — только под давлением силы!

О наших рабах я скажу коротко: рабов мы быстро отпускаем за выкуп или принимаем в общину с равными правами. Рабы наши большей частью женщины. Они пасут скот, занимаются домашним хозяйством. Самое трудное рабство, без сомнения, у одриссов. Они все больше отказываются от заветов предков, все больше становятся похожими на римлян!

Мы, фракийцы, всегда много воевали — и между собой, и с внешними врагами. Воевали как все: за добычу, за пастбища, за славу. Наши цари воюют ныне за налоги. Побежденные должны исправно платить их. Дважды фракийцам приходилось отражать натиск сильных врагов: персов и кельтов-скордисков. С трудом, с большими потерями (они захватили многие наши земли на длительный срок) удалось отбиться от них. Теперь перед фракийцами третий, самый сильный враг — римляне! К ним во Фракии нет единого отношения: одни стоят за союз с римлянами, другие — за непримиримую борьбу. Народ квиритов успешно продвигается на восток и на запад, сокрушая по очереди своих врагов. И повсюду римляне одинаковы в своей политике: всюду требуют людей избранных и сильнейших в свое войско, детей знати берут в заложники, а говорят лицемерно: «Мы намерены обучить их латинскому языку!» На самом же деле они готовят из них верных приспешников и слуг, а родине — заклятых врагов! О других «подвигах» римлян стоит ли говорить? Всем они хорошо известны: римляне непокорных грабят и разоряют, знать выгоняют из родовых поместий, у простых людей отнимают дома и поля, всех — даже царских родственников! — включают в число рабов! Можно ли с этим примириться?!

Общие крики:

— Мы не примиримся никогда!

— И мы тоже не намерены мириться! Мы и наши союзники почти каждый год атакуем их войска в Македонии и Далмации! Надо нападать на них всюду, где только можно, — и тогда мы победим!

Местная знать вся военная. Благородными, по фракийским понятиям, являются только те, кто знает одно военное дело и чужд физическому труду. Впрочем, такой взгляд, как вы знаете, свойствен многим народам. И у германцев считается леностью и малодушием добывать потом то, что можно добыть кровью.

Фракийцы на протяжении веков служат воинами и полководцами-наемниками по всему Средиземноморью: в Вифинии, Лидии, Понте, Македонии, на Крите, на Боспоре, в Иудее, Египте, у римлян. Самые знаменитые государи — Филипп и Александр из Македонии, Антиох III Великий, Птолемей Филопатор, Филипп V, Прусий IV, персидский царевич Кир — все они очень ценили наших воинов и полководцев. У самого персидского царя Дария Кодомана армией, которая давала Александру Великому сражение у реки Граник, командовал фракиец по имени Ресак!

Фракийцы очень часто поднимаются в чужих землях до положения крупных полководцев, людей, близких к царям, определяющих военную политику, решающих династические вопросы. Немудрено: они очень часто играют роль царской охраны.

Наших дзибетидов всегда окружают отборные, воинственные юноши. В дни мира — они их гордость, на войне — преданная опора. Такие дружины доставляют дзибетидам широкую известность. У кого дружина знаменитее и сильнее, к тому всегда направляется много делегаций с просьбой о помощи против каких-то врагов, с дарами.

— А каковы у вас брачные обычаи? — спросил германец Церулей. — Я слышал много противоречивого.

— В брачных отношениях у нас господствует такой порядок, — ответил Спартак. — Жен покупают за большую плату, добывают в набегах и крепко стерегут от чужих посягательств. Девушек содержат свободно и не препятствуют им сближаться с мужчинами. Богатые люди имеют до тридцати жен. Афинский поэт Менандр сказал про фракийцев совершенно справедливо (да он и сам являлся наполовину фракийцем!):

Когда муж умирает, убивают и с ним хоронят его любимую жену. Это большая честь — умереть вместе с мужем, и не было случая, чтобы от нее кто-то захотел уклониться! Вообще же женщины у нас живут по сто и более лет.

Жизненный уклад у фракийцев, особенно в горах, суров. Но подавляющее большинство фракийцев считает себя счастливыми. Счастье, по представлению наших воинов, а воин и фракиец — это одно и то же! — вот в чем: проводить все время в пирах и воинских набегах, дающих славу и добычу; хорошо испустить дух в сражении, стяжав величайшую славу; умершие от случайных болезней и старики заслуживают только насмешки как трусы.

— А ваши культурные достижения каковы? — снова спросил Крикс. — Недруги говорят: «Фракийцы — деревенщина, полуварвары!»

— Не согласен! — возмущенно ответил Спартак. — Наша культура очень богата, и нам нечего стыдиться, с кем бы нас ни сравнивали! До недавнего времени фракийцы писали сразу на нескольких алфавитах иноземных, теперь повсюду перешли на греческий. Греческий алфавит также приспособили к нашему языку. Вообще связи с Афинами у нас очень тесные: торговые, политические и родственные. Многие говорят на аттическом диалекте. С афинянами мы то воюем, то миримся. В Афинах бывает или много фракийских рабов и рабынь, или там на службе фракийские наемники. Фракийцами укомплектованы гребцы и матросы афинского флота, даже силы внутренней охраны и порядка. Греки выводят к нам колонии. Пьесы с фракийскими сюжетами можно часто увидеть на подмостках афинского театра. И с Македонией у нас тесные связи со времен царя Филиппа. При сыне его Александре, в период войны с персами и индами, при нем находился и ему служил наш знаменитый царь Ситалк. К нам со всей Греции много раз являлись греческие изгнанники-эмигранты. Мы принимаем всех и никого не выдаем.

— Расскажи, Спартак, о нашей литературе и подробнее об Орфее! — посоветовал фракиец Милет.

— Скажу и о ней, — согласился Спартак. — Фракийская литература со времен царя Орфея богата — особенно в области поэзии, философии, религиозных исканий. Сам Орфей не только поэт, изобретатель стихосложения, но и религиозный реформатор. О богах он — или его тайные последователи? никто не знает точно! — писал без всякого пиетета. Многие почитатели богов среди фракийцев говорят о нем с возмущением: «Он приписывает богам все самые низменные людские страсти! Можно ли назвать философом того, кто говорит о богах так, как он?!»

Но это мнение недоброжелателей не господствующее. И в Македонии, и во Фракии Орфей — величайший авторитет. В Македонии у подножия Олимпа, в небольшом городке Либетры, стоит его кипарисовая статуя. От имени божества она дает верующим важные знамения.

Орфея высоко почитают и в Греции. Если у нас говорят, что он сын нашего бога виноделия Эагра-Диониса и дочери знаменитого певца Тамираса (того, кто первым составил поэму о битве богов-олимпийцев с титанами), то греки уверяют, что он сын самого Аполлона и музы гимнов Полигамнии! Вот как высоко чтят Орфея эллины!

— А орфики, Спартак! — горячо воскликнул Астероний. — Не забудь упомянуть об орфиках! Они очень важные люди во Фракии!

— И про них я не забуду! — отвечал Спартак. — Орфики, если кто не знает, последователи тайного учения Орфея. По их взглядам, все божества — двуполы и зверообразны. Великого Диониса убивают титаны, и он снова рождается на свет Семелой, дочерью фиванского царя Кадма, выходца из Финикии.