- Я Батвиневской.
      Митрополит успокоился, с доброго лица его радостно исчезла непривычная тень напускной строгости, и он протянул своим беззвучным баском:
      - То-то и есть... Батвиневской!.. И хорошо, что повинился!.. Теперь иди к своему месту.
      А "прогнав" таким образом "Батвиневского", он говорил наместнику лавры (тогда ещё благочинному) о. Варлааму:
      - Добрый мужичонко этот Батвиневской - очень добрый... И повинился... Скверно только, зачем он трубку из длинного чубука палит?
      Инок отвечал, что он этого не знает, а добрый владыка разворковался:
      - Это, смотри, его протопоп Крамарев обучил... Университетский! Скажи ему, чтобы он университетского наученья не смущал, чтобы из длинного чубука не курил.
      Очевидно, что в доносе было что-то о курении. Отец Евфим и в этом исправился, - он стал курить папиросы.
      К сему разве остаётся добавить, что Ботвиновский был очень видный собою мужчина и, по мнению знатоков, в молодости превосходно танцевал мазурку, и... искусства этого никогда не оставлял, но после некоторых случайностей танцевал "только на именинах" у прихожан, особенно его уважавших.
      Мне думается, что такой непосредственный человек непременно должен иметь место среди киевских антиков, и даже, может быть, воспоминание о нём окажется самым симпатичным для киевлян, между коими, вероятно, ещё немало тех, что "шли, плача, за его гробом".
      ГЛАВА ТРИДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
      О киевских богатырях я знаю мало. Видоизменяясь от облика Ильи и Чурилы до фигуры Остапа Бульбы, к моему времени в Киеве они являлись в лицах того же приснопамятного Аскоченского, студента Кол-ова и торгового человека (приказчика купца Козловского) Ивана Филипповича Касселя (чистого, беспримесного хохла, наказанного за какой-то родительский грех иноземною кличкою).
      О силе Аскоченского говорили много, приводя примеры, что будто её иногда поневоле принимали в соображение бывший в его время ректором "русский Златоуст" Иннокентий Борисов и инспектор Иеремия. Достоверного в этом кажется то, что когда инспектор отобрал раз у студентов чубуки и снёс их к Иннокентию, то Аскоченский, с его "непобедимою дерзостию", явился к Иннокентию "требовать свою собственность". А когда Иннокентия назвал это нахальством и приказал наглецу "выйти вон", то Аскоченский взял "весь пук чубуков" и сразу все их переломил на колене.
      Всё остальное, что касается его легендарной силы, выражалось в таком роде: он всё "ломал". Более всего он ломал, или, лучше сказать, гнул, за столами металлические ножи, ложки, вилки, а иногда подсвечники. Делал он это всегда сюрпризом для хозяев, но не всегда к их большому удовольствию.
      О "непобедимых его дерзостях" рассказывалось тоже много, но над всем предоминировало сообщение о "стычке его с профессором Серафимом" на лекции церковной истории.
      Дело было так, что профессор после беспристрастного изложения фактов пришёл научным путем к достоверному выводу, который изложил в следующих словах:
      - Итак, мы ясно видели, что мать наша, святая православная церковь в России, приняв богоучреждённые постановления от апостолов, ныне управляется самим духом святым.
      - В генеральском мундире! - отозвался с своей парты Аскоченский.
      Профессор смутился и, как бы желая затушевать неуместное вмешательство студента, повторил:
      - Самим духом святым.
      Но Аскоченский снова не выдержал и ещё громче произнес:
      - Да, в генеральском мундире!
      - Что ты под сим разумеешь? - спросил его Серафим.
      - Не что, а нечто, - отвечал Аскоченский и пояснил, что он разумеет военного обер-прокурора синода Н. Ал. Протасова.
      Последний факт "непобедимой дерзости" Аскоченского был не в его пользу. Это случилось тогда, когда в одно время сошлись на службе в Каменце Аскоченский, занимавший там место совестного судьи, и бывший его начальник по Воронежской семинарии Елпидифор, на эту пору архиепископ подольский.
      Архиепископ Елпидифор был изрядно нетерпелив и вспыльчив, но в свою очередь он знал продерзостную натуру Аскоченского, когда тот учился в Воронежской семинарии. Однажды Елпидифор служил обедню в соборе, а Аскоченский стоял в алтаре (любимое дело ханжей, позволяющих себе нарушать церковное правило и стеснять собою служащее духовенство).
      Во время литургии какой-то диакон или иподиакон что-то напутал, и вспыльчивый владыка сказал ему за это "дурака".
      Тем дело и кончилось бы, но после обедни у епископа был пирог, и к пирогу явился Аскоченский, а во время одной паузы он ядовито предложил такой вопрос:
      - Владыка святый! что должен петь клир, когда архиерей возглашает "дурак"?
      - "Совестный судья", - отвечал спокойно епископ.
      - А я думал: "и духови твоему", - отвечал "непобедимый в дерзости" Аскоченский, но вскоре потерял место совестного судьи и навсегда лишился службы.
      Другой богатырь, Кол-ов, действительно обладал силою феноменальною и ночами ходил "переворачивать камни у Владимира". Идеал его был "снять крепостные вороты и отнести их на себе на Лысую гору", которой тогда ещё не угрожал переход в собственность известного в России рода бояр Анненковых. Тогда там слетались простые киевские ведьмы. Но ворот Кол-ов не снял, а погиб иным образом.
      Третий, самый весёлый богатырь моего времени, был Иван Филиппович Кассель, имеющий даже двойную известность в русской армии. Во-первых, торгуя военными вещами, он обмундировал чуть ли не всех офицеров, переходивших в Крым через Киев, а во-вторых, он положил конец большой войне, не значащейся ни в каких хрониках, но тем не менее продолжительной и упорной.
      Не знаю, с какого именно повода в Киеве установилась вражда не вражда, а традиционное предание о необходимости боевых отношений между студентами и вообще статскою молодежью с одной стороны и юнкерами - с другой. Особенно считалось необходимым "бить сапёров", то есть юнкеров сапёрного училища. Шло это с замечательным постоянством и заманчивостью, которая увлекала даже таких умных и прекрасных людей, как Андрей Иванович Друкарт, бывший в то время уже чиновником особых поручений при губернаторе Фундуклее.
      С утра, бывало, сговариваются приходить в трактир к Кругу или к Бурхарду, где поджидались сапёрные юнкера, и там "их бить".
      Ни за что ни про что, а так просто "бить".
      Но иногда для этого выезжали на дубу или пешком отправлялись "за мост" к Рязанову или на Подол, к Каткову, и там "бились".
      Порою с обеих сторон были жертвы, то есть не убитые, но довольно сильно побитые, а война всё упорствовала, не уставала и грозила быть такою же хроническою, как война кавказская. Но случилось, что в одной стычке юнкеров (сделавших вылазку из урочища Кожемяки) с статскою партиею (спускавшеюся от церкви св. Андрея) находился Кассель. Будучи призван к участию в битве, Иван Филиппыч один положил на землю всех неприятелей, а потом заодно и всех своих союзников. В пылу битвы он не мог успокоиться, пока не увидал вокруг себя всех "полегшими". Это было так не по сердцу для обеих воюющих сторон, что с этим разом битвы прекратились.
      Богатырей, прославленных силою, более уже не было. Эти, кажется, были последние.
      ГЛАВА СОРОКОВАЯ
      О кладах мне только известно в смысле литературном. Где-то и у кого-то в Киеве должен храниться один очень драгоценный и интересный литературный клад - это одно действительно меткое и остроумное сочинение В. И. Аскоченского, написанное в форме речи, произносимой кандидатом епископства при наречении его в архиереи. Речь новонарекаемого епископа, сочинённая Аскоченским, не только нимало не похожа на те речи, какие обыкновенно при этих важных случаях произносятся, но она им диаметрально противоположна по направлению и духу, хотя сводится к тем же результатам. В заправдашних речах кандидаты обыкновенно говорят о своих слабостях и недостоинствах - вообще сильно отпрашиваются от епископства, боясь, что не пронесут обязанностей этого сана, как следует. Потом едва только к концу, и то лишь полагаясь на всемогущую благодать божию и на воспособляющую силу молитв председящих святителей, они "приемлят и ни что же вопреки глаголят". Но речь Аскоченского идёт из иного настроения: его кандидат епископства, человек смелого ума и откровенной прямой натуры, напоминает "Племянника г-на Рамо". Он смотрит на жизнь весело и не видит никакой надобности возводить на себя самообвинения в тяжких недостоинствах. Напротив, нарекаемый епископ Аскоченского признаётся, что сан епископский ему издавна весьма нравится и очень ему приятен. Он рассказывает даже, какие меры и усилия он употребил для достижения своей цели - быть епископом. Потом говорит и о своих "недостоинствах", но опять по-своему: он не ограничивается общим поверхностным упоминанием, что у него есть "недостоинства", а откровенно припоминает их, как добрый христианин доброго времени, стоящий на открытой, всенародной исповеди. Кандидат доводит свою откровенность до того, что "недостоинства" его в самом деле как будто заставляют опасаться за его годность к епископскому служению, и за него становится и страшно и больно... Но вдруг живая душа исповедника делает быстрый взмах над миром и зрит оттуда с высот, что и другие, приявшие уже ярем епископства, были не только не достойнее его, но даже и после таковыми же остались. А он клянётся, что когда ему на епископстве станет жить хорошо, то он, как умный человек, ни за что не станет искать никаких пустяков, не имеющих прямой цены для счастия, и "потому приемлет и ни что же вопреки глаголет".
      Аскоченский мне сам читал эту речь, замечательную как в литературном, так и в историческом отношении, и читал он её многим другим, пока об этом не узнал покойный митрополит московский Иннокентий Вениаминов. Он запретил Аскоченскому читать эту речь и давать её списывать, а Виктор Ипатьич, часто прибегая к Иннокентию по делам своего изнемогавшего издания и другим личным нуждам, дал слово митрополиту запрет этот исполнить. В "Дневнике" Аскоченского, который я, по редакционной обязанности, весь прочёл прежде приобретения его редакциею "Исторического вестника", нет этой речи. Это тем более удивительно, что в "Дневнике" записано множество выходок, гораздо менее удачных, и литературных шалостей, несравненно более непристойных и дерзких по отношению к предстоятелям церкви. Может быть, Аскоченский вырвал эти листы в угоду митрополиту, который, по словам Виктора Ипатьича, "просто позволил ему обыскивать свой бумажник". Во всяком случае этот литературный киевский клад
      [Указывают ещё другой клад, оставленный В. И. Аскоченским в Киеве и находящийся, вероятно, и теперь у кого-либо из его киевских знакомых. Это обширное его исследование о тогдашнем состоянии русских университетов, озаглавленное так: "Наши университеты". Ф. Г. Лебединцев читал эту толстую, листов в 70, рукопись, написанную в 1854 или 1855 году. В ней Аскоченский с беспощадною резкостию осуждает весь строй университетский и раскрывает недуги профессоров банковского направления. Рукопись наполнена массою самых неприглядных фактов, обличавших пустоту университетских чтений, грошовое либеральничество профессоров и повреждённость нравов студентов, и пр., и пр. Рукопись шибко ходила по рукам и произвела в учёном и административном мире бурю, кончившуюся тем, что бесшабашного автора, как неслужащего дворянина, посадили на две недели на гауптвахту при киевском ордонанс-гаузе.
      Рассказывали в ту пору, что когда Аскоченский был "приличным образом" доставлен к тогдашнему киевскому генерал-губернатору кн. Васильчикову, последний дал Аскоченскому прочесть ту статью из свода Законов, которая грозила ему чем-то вроде высылки "в места отдалённые". Аскоченский нимало не сробел: он прочёл статью, положил книгу и улыбнулся.
      - Вас, стало, это забавляет? - спросил его добродушно князь Васильчиков.
      Аскоченский пожал плечами и ответил:
      - Не думаю, чтобы кого-нибудь забавляла возможность прогуляться в Сибирь. Мне смешно другое.
      Васильчиков не продолжал разговора и послал его под арест.
      В этой записке, по словам Лебединцева, было много очень умного, дельного и справедливого, так что автору было за что посидеть под арестом.
      Но где эти два едва ли не самые лучшие произведения ума и пера Аскоченского? Неужто они пропали! (Прим. автора.)]
      очень интересен как для характеристики самого Аскоченского, так и в смысле определения прозорливости тех, которые чаяли видеть в Викторе Ипатьевиче защитника падающего авторитета своего сана, с дозволением иногда "обыскивать их бумажники".
      ГЛАВА СОРОК ПЕРВАЯ
      Затем ещё "последнее сказание" - тоже касающееся киевских преданий и литературы.
      Когда в "Русском вестнике" М. Н. Каткова был напечатан мой рассказ "Запечатлённый ангел", то в некоторых периодических изданиях, при снисходительных похвалах моему маленькому литературному произведению, было сказано, что "в нём передано событие, случившееся при постройке киевского моста" (разумеется, старого). В рассказе идёт дело об иконе, которую чиновники "запечатлели" и отобрали в монастырь, а староверы, которым та икона принадлежала, подменили её копиею во время служения пасхальной заутрени. Для этого один из староверов прошёл с одного берега реки на другой при бурном ледоходе по цепям.
      Всем показалось, что мною в этом рассказе описана киевская местность и "событие, случившееся тоже в Киеве". Так это и остаётся до сей поры.
      Позволю себе ныне заметить, что первое совершенно справедливо, а второе - нет. Местность в "Запечатлённом ангеле", как и во многих иных моих рассказах, действительно похожа на Киев, - что объясняется моими привычками к киевским картинам, но такого происшествия, какое передано в рассказе, в Киеве никогда не происходило, то есть никакой иконы старовер не крал и по цепям через Днепр не переносил. А было действительно только следующее: однажды, когда цепи были уже натянуты, один калужский каменщик, по уполномочию от товарищей, сходил во время пасхальной заутрени с киевского берега на черниговский по цепям, но не за иконою, а за водкою, которая на той стороне Днепра продавалась тогда много дешевле. Налив бочонок водки, отважный ходок повесил его себе на шею и, имея в руках шест, который служил ему балансом, благополучно возвратился на киевский берег с своею корчемною ношею, которая и была здесь распита во славу св. Пасхи.
      Отважный переход по цепям действительно послужил мне темою для изображения отчаянной русской удали, но цель действия и вообще вся история "Запечатлённого ангела", конечно, иная, и она мною просто вымышлена.
      20 декабря 1882 г. С.-Петербург
      ПРИМЕЧАНИЯ
      Впервые - журнал "Киевская старина", 1883, т. 5, Л 2 - 4. В прижизненном Собрании сочинений публиковалось с небольшой стилистической правкой и сокращениями.
      Стр. 248. Печерские антики. - Печерск - район Киева, где помещается Киево-Печерская лавра, православный монастырь, основанный в 1051 г. Название связано с пещерами, в которых жили монахи-отшельники. Антик - здесь: чудак, оригинал.
      Повесть "Об отцах и страдальцах". - "История об отцах и страдальцах соловецких" - обзор жизни старообрядцев в Соловецком монастыре во время его осады в 1666 - 1668 гг. Написан настоятелем старообрядческой Выговской пустыни Семёном Денисовым (1682 - 1741).
      ...в 1849 году переехал в Киев. - Лесков жил в Киеве с 1849 по 1857 г. в семье своего дяди, профессора Киевского университета С. П. Алферьева.
      Стр. 249. Бибиков, Дмитрий Гаврилович (1792 - 1870) - генерал от инфантерии, генерал-адъютант, сенатор. С 1837 г. - генерал-губернатор Юго-Западных губерний. Проводил политику русификации Украины.
      Бессоромние (укр.) - бесстыдные.
      ...тип мюзаровской гризеты. - Гризетка (франц. grisette) - бедная девушка лёгких нравов. Мюзар Филипп (1793 - 1859) - парижский капельмейстер и организатор балов, пользовавшихся популярностью.
      Анненков, Николай Николаевич (1800 - 1865), генерал-адъютант, с 1862 по 1865 г. - киевский, волынский и подольский генерал-губернатор.
      Стр. 250. ..."всякой вещи своё время под солнцем"... - неточная цитата из Книги Екклезиаста, III, 1.
      "Фиранки" (укр.) - оконные шторы.
      Стр. 251. ...не знаю, чем и в каком роде был знаменит Шиянов... - "О его (Шиянова. - А. Ш.) независимом характере, поведении, а также жестокости в обращении с крепостными и о его чудачествах циркулировали бесконечные рассказы, смахивавшие на легенды" (Л. Г. Дейч. Почему я стал революционером. Пг., 1921, стр. 10).
      Акафист - особый жанр молитвословия, получивший весьма широкое распространение в русской православной церкви, насчитывающей десятки акафистов праздникам и святым.
      Презельная - преславная.
      Стр. 252. Большая Шияновская - в 1944 г. названа именем Н. С. Лескова.
      ...смазывали клювы "свячёной оливой"... - т. е. освящённым оливковым маслом.
      Антифон - церковное песнопение, исполняемое двумя хорами поочередно.
      Канонарх - один из певчих, который при пении на оба клироса речитативом произносит первые слова песнопения.
      Стр. 253. Аридовы веки - долгие годы; от имени патриарха Иареда, прожившего 962 года (Бытие, V, 20).
      Легендарная личность был артиллерии полковник Кесарь Степанович Берлинский... - По свидетельству Л. Г. Дейча, "Лесков нисколько не сгустил красок, описав этого "печерского антика"". ("Почему я стал революционером", стр. 12).
      Стр. 256. Граф... Орлов, Алексей Федорович (1786 - 1861) - шеф жандармов и главный начальник III Отделения (тайной политической полиции) с 1844 по 1866 г., сопровождал Николая I в путешествиях по России и за границей.
      Стр. 257. Страховое письмо - заказное письмо.
      Стр. 258. ...победоносного полководца Вылезария. - Имеется в виду византийский полководец Велизарий (ок. 504 - 565).
      Граф Чернышёв - граф (впоследствии князь) Александр Иванович Чернышёв (1786 - 1857), с 1832 по 1852 г. - военный министр.
      Стр. 259. ...в тот год, когда в Петербурге, на Адмиралтейской площади, сгорел с народом известный балаган Лемана. - В 1836 г., в воскресенье на масленой неделе, во время пожара погибло 128 человек.
      Стр. 260. Красный мост - через реку Мойку на ул. Гороховой. В XVIII в. этот мост красился красной краской.
      Стр. 264. Шибки (укр.) - оконное стекло.
      Стр. 268. Сотерная бутылка - т. е. бутылка из-под сотерна, французского белого виноградного вина.
      Стр. 270. Конь был что-то вроде Сампсона: необычайная сила и удаль заключалась у него в необычайных волосах... - Самсон, библейский герой, сила которого заключалась в его длинных волосах (Книга Судей Израилевых, XVI, 17).
      Перекупка (укр.) - торговка.
      Бровары - местечко близ Киева.
      Стр. 271. Михаил Макарович Сажин - художник-пейзажист (ум. в 1885); видимо, в 1846 г. создал ряд произведений, на которых изображены архитектурные сооружения и пейзажи Киева.
      Стр. 272. ...авторитет "галицкого воина"... - Выражение, которое, вероятно, восходит к "Слову о полку Игореве", воспевшему выдающегося полководца князя Романа Галицкого (ум. в 1205 г ), и которым Лесков иронически характеризует Берлинского.
      Стр. 273. ...служить Богови и мамону... - неточная цитата из Евангелий от Матфея (VI, 24) и от Луки (XVI, 13). Маммон, или Маммона, - восточный бог, олицетворяющий богатство. Служить и богу, и маммону - служить одновременно и высоким, и низменным целям.
      ..."в Липки" к Бибикову. - Липки - первоначально местность на Печерске; с 1833 г. после перепланировки здесь сложился административный центр Киева, находился генерал-губернаторский дом и канцелярия.
      Стр. 274. ...во тьме "древлего благочестия"... - "Древлим (древним) благочестием" старообрядцы называли свою веру.
      Немоляки - старообрядцы, отказывавшиеся молиться за царя, т. к. цари не исповедывали их веры.
      ..."из тунеядского исповедания". - Здесь: униатского исповедания.
      Стр. 275. "...бiй хлопа по потылице" (укр.) - "бей мужика по затылку".
      Стр. 276. ...пришли строить каменный мост с англичанином Виньолем. Виньоль Чарльз Блэкер (1793 - 1875) - английский инженер, в 1848 - 1853 гг. построил в Киеве каменный, так называемый Цепной, мост через Днепр.
      Стр. 278. Он был "пилипон" (то есть филипповец)... - Филипповцы - одна из сект старообрядцев, названная здесь по имени её настоятеля Филиппа.
      ...тенденциозные фантазеры вроде Щапова... - Щапов Афанасий Прокофьевич (1831 - 1876) - историк демократического направления, рассматривал старообрядческий "раскол" как явление народной оппозиции государству.
      "Поначалиться" (у старообрядцев) - помолиться.
      Стр. 279. Гуменце (у старообрядцев) - выстриженное место на темени.
      Стр. 280. "Корсунчик" - корсунский крест (равносторонний).
      Поморцы - секта старообрядцев; первоначально всё "поморское согласие" отказывалось молиться за царя, затем часть их, боясь репрессий, ввела моление за царя и получила название тропарщиков.
      Тропарь - краткое похвальное песнопение в честь праздника или святого.
      Тябло - ряд икон в иконостасе.
      Аналой - высокий столик с наклонной верхней доской для иконы и чтения стоя.
      Поклонная "рогозинка" - рогожка для стояния на коленях во время молитвы.
      ...по правилам доблего жития... - соблюдая старообрядческие правила, обряды. Доблий - сильный и твёрдый в высоких добродетелях.
      ..."не имея возглавицы мягкия"... - не имея подушки.
      Стр. 281. ...Старец "попил"... - то есть заменял попа (отсутствующего у беспоповцев).
      Положить "начал" - прочитать молитву с установленными обрядами.
      "Аминил" - произносил слово "аминь" в конце каждой молитвы.
      "Началенье" - наказанье.
      Лестовица (лестовка) - кожаные чётки.
      "Постризало" - ножницы.
      Мухояр - старинная бухарская ткань, бумажная с шёлком или шерстью.
      ...яко кимвал бряцаяй... - как кимвал бряцающий (церковнослав.). Неточная цитата из Первого послания к Коринфянам св. апостола Павла (XIII, 1). Кимвал - древний ударный музыкальный инструмент.
      Присноблаженный - вечно блаженный. "Блаженными" называли юродивых.
      Стр. 282. ...рисует в своей превосходнейшей книге профессор Ключевский... - Очевидно, в исследовании В. О. Ключевского "Боярская дума Древней Руси" (М., 1882).
      Стр. 283. ...мирщил с никонианами... - общался с никонианами (православными).
      Стр. 284. ...на нынешней Владимирской улице, в доме Беретти. - С 1869 г. Владимирской называется улица, которая ведёт от Золотых ворот до университета; дом Беретти - дом Л 35.
      ...мензулку препаровочного спирта... - т. е. мензурку спирта, предназначенного для изготовления препаратов.
      Стр. 285. "Оборучь" - обеими руками.
      Стр. 286. Антропофаг - людоед.
      Стр. 287. На седальнях - во время песнопений, которые разрешается слушать сидя.
      Стр. 287 - 288. ...на воробьёв последнего тургеневского рассказа... Имеется в виду рассказ И. С. Тургенева "Мы ещё повоюем!" (1882).
      Стр. 288. ..."дневник Виктора Аскоченского". - Аскоченский Виктор Ипатьевич (1813 - 1879) - журналист 60-х гг. Получив степень магистра богословия, в 40-х гг. был адъюнкт-профессором Киевской духовной академии. В 1851 г. вышел в отставку. С 1858 по 1877 г. издавал в Петербурге консервативную газету "Домашняя беседа". В 1846 г. выпустил сборник стихотворений. "Дневник В. И. Аскоченского" печатался в "Историческом вестнике" (1882, ЛЛ 1 - 9).
      Янович, Алексей Онисимович (1831 - 1870) - ботаник. В 60-е гг. преподавал в Казанском, а затем Новороссийском (Одесском) университете.
      ...тяжёлою версификациею... - с тяжёлым стихосложением (от лат. versus - стих и facio - делаю).
      Стр. 289. ...дневник этот, который я прочёл весь в подлиннике... Лесков принимал участие в редакционной работе "Исторического вестника". В письме от 20 августа 1882 г. к своему корреспонденту Ф. А. Терновскому Лесков говорил о дневнике Аскоченского как "о глупейшем и даже в некотором отношении подлом".
      Подолинский - Подолинский Андрей Иванович (1806 - 1886) - поэт, пользовавшийся известностью в 20 - 30-е гг.; с начала 40-х гг. не печатался.
      Деотыма (Deotyma) - псевдоним польской поэтессы Ядвиги Лущевской (1834 - 1908), славившейся даром импровизации.
      Девица, подражая... Деотыме... - Не названную здесь фамилию киевской поэтессы (Е. Сантимер) Лесков раскрыл в заметке "Кто выгнал на улицу Гоголя" ("Петербургская газета", 1887, Л 74). "Чувства патриотки" - сборник её стихотворений (1854).
      "Аптека для души" - библиотека Павла Петровича Должикова - поэта, отставного капитана; называлась также "Кабинет для чтения новостей русской словесности". В 1840-х гг. библиотека насчитывала около 10 000 томов.
      Альфред фон Юнг - Альфред фон Юнк (ум. в 1870 г.) - редактор-издатель газеты "Киевский телеграф" (1859 - 1876).
      Стр. 290. Цензор Лазов - Алексей Алексеевич Лазов - секретарь Киевского цензурного комитета.
      Стр. 291. Выдубицкий монастырь - основан во второй половине XI в. в южной части Киева на правом берегу Днепра.
      Аскольдова могила - место на берегу Днепра, где, согласно легенде, в 882 г. князь Олег убил киевских князей Аскольда и Дира. В 1810 г. на этом месте по проекту архитектора А. Меленского возведена церковь-ротонда, впоследствии перестроенная.
      ...к монастырю Михайловскому... - т. е. к Владимирской горке, вблизи которой находился ныне не существующий Михайловский златоверхий монастырь (осн. в 1108 г.).
      ...с цивическим элементом... - с гражданским населением.
      Стр. 292. Слимак (укр.) - послушник.
      Кинь-Грусть - в XIX в. дачная местность на окраине Киева.
      Стр. 294. ...в доме Я. И. Пе-на... - видимо, Я. И. Пенкина, председателя Киевской казенной палаты с 1837 по 1853 г.
      Друкарт - младший чиновник особых поручений при киевском гражданском губернаторе в 50-х гг. А. А. Друкарт.
      Милитеры - военные (франц. militaires).
      ...изнанка Крымской войны... - видимо, намёк на факты, упомянутые в статье А. Чужбинского "По поводу полемики, возбуждённой "Изнанкой Крымской войны" (журнал "Атеней", 1852, ч. II, март - апрель).
      Стр. 296. Вельми - весьма.
      Чуйка - длинный кафтан.
      Охабень - боярская верхняя одежда.
      Холява - голенище.
      Стр. 297. Рожон - кол.
      Азям - крестьянская верхняя долгополая одежда.
      Шлычок - шапчонка.
      Заказник - приказчик, управитель,
      Лаокоон - один из героев "Энеиды" Вергилия, жрец и прорицатель Аполлона в Трое.
      Улисс - Одиссей, герой "Одиссеи" Гомера.
      Вейнемейнен - герой карело-финского эпоса "Калевала".
      Стр. 298. Задуха - духота.
      Стр. 299. На тщо - натощак.
      Говейно - воздерживаясь от скоромной пищи.
      Устнами - устами.
      Стр. 302. ...будто чёрный Фаустов пудель... - В "Фаусте" Гёте (сц. "За городскими воротами") Мефистофель появляется в виде чёрного пуделя.
      Двуперстный крест. - Старообрядцы употребляли для крестного знамения двуперстное сложение.
      Стр. 305. На Бульваре - т. е. на Бибиковском бульваре.
      Стр. 306. Шебаев, Иван Иванович (род. 1835) - московский купец-старообрядец. В 1862 г. был арестован по делу о связях с Герценом и два года содержался в Алексеевском равелине.
      Пафнутий (Овчинников; 1827 - 1907) - с 1858 г. старообрядческий епископ коломенский. В 1861 - 1862 гг. тайно встречался в Лондоне с Герценом, Огарёвым, Бакуниным, Кельсиевым.
      ...о "людях древнего благочестия". - Очерки Лескова "С людьми древнего благочестия" напечатаны в "Библиотеке для чтения" (1863, Л 11 и 1864, Л 9).
      Мельников - Павел Иванович Мельников (псевдоним Андрей Печерский) (1818 - 1883) - писатель и исследователь раскола и сектантства; им написаны романы "В лесах" и "На горах", а также "Письма о расколе" (1862); "Счисления раскольников", "Тайные секты" (1868).
      Нильский, Иван Федорович (1831 - 1894) - профессор Петербургской духовной академии, автор сочинений об истории и быте русского старообрядчества.
      Стр. 307. ...чтобы Волга-матушка вспять побежала, а они бы могли лгать сначала. - Неточно цитируется стихотворение А. К. Толстого "Ой, каб Волга-матушка да вспять побежала! Кабы можно, братцы, начать жить сначала!"
      ...вскоре после постройки киевской железной дороги - то есть после февраля 1870 г.
      ..."мои-то-те куряне, ведомые кмети"... - неточная цитата из "Слова о полку Игореве" ("А мои-то куряне славные воины").
      ...в иезекиилевском жанре. - Иезекииль - библейский пророк. В "Книге пророка Иезекииля" подробно описаны его видения.
      ...апокалипсическое. - Апокалипсис - входящая в Новый Завет книга апостола-евангелиста Иоанна Богослова, представляющая собой ряд пророчеств о всемирной и церковной истории от Неронова гонения на христиан и до конца мира.
      Стр. 310. Госпожин пост - народное название двухнедельного поста перед праздником Успения Богородицы.
      ...среду или пяток... - Среда и пятница - постные дни Великий пост перед Пасхой - самый длительный (шестинедельный), строгий и обязательный.
      При верной церкви... - старообрядческой.
      К единоверческой? - Единоверцы - компромиссная секта, признававшая православное духовенство, подчинявшаяся Синоду, но сохранявшая староверческие обряды, иконы и богослужебные книги.
      ...к греко-российской... - т. е. православной.
      Стр. 311. Епископ Амвросий Ключарёв (1821 - 1901) - с 1877 г. - епископ Можайский, с 1882 г. - архиепископ Харьковский. Основал и с 1860 по 1867 г. редактировал журнал "Душеполезное чтение". Считался обличителем "зловредных" идей. Речь идёт об издании "Два публичных чтения о свободе печати с точки зрения православной церкви" (М., 1882).
      "возлагает на человеки бремена тяжкие и неудобоносимые"... - не совсем точная цитата из Евангелия от Матфея, XXIII, 4.
      Ботвиновский, Ефим Егорович (ум. в 1873 г.) - Феофан Гаврилович Лебединцев писал Лескову о "лике Ефима" в "Печерских антиках": "Мне и всем отрадно, что он вышел такой светлый. Ефим беспутен был, но сердце доброе имел. Много и не таких курьёзов за ним водилось. Он даже невесту у брата отбил, и всё это без злости" (Ежемесячные литературные приложения к "Ниве" за 1897 год, Л 10, с. 316).
      Филарет (Филаретов, 1824 - 1882) - ректор Киевской духовной академии (1860 - 1877), затем епископ Рижский.
      Стр. 312. "Полевал" - охотился.