- Значит, великий Фралла Куз собирается захватить земли Силангута, нарушил затянувшееся молчание странник, - А после этого, я полагаю, будет править миром и жить в свое удовольствие?
      - Ну-у, хозяин... - протянул рыжий Джеф. - Ты же сам знаешь, что это не так.
      Сам знаешь? Блейд нахмурился; разговор становился все интереснее.
      - Не важно, что знаю я, - произнес он со значением, - сейчас мне хочется услышать, что знаешь ты. Давай-ка, парень, пой свои песни дальше.
      - Да, хозяин. Эти крабы... кантийцы, я хочу сказать... вытопчут Силангут, а потом направятся в Бартам...
      Тут мореход замолчал и уставился на Блейда, словно ожидая его реакции. Однако лицо странника, сосредоточенно жевавшего лепешку, было непроницаемым.
      - Дальше!
      - Дальше - все. В Бартаме никто не бывал, но говорят, что за его восточным пределом лежит безбрежный океан. Может, там и есть какие земли и острова, но про то никому не ведомо. Верно, хозяин?
      - Что - верно?
      - Ну, про этот огромный океан, куда не добиралось ни одно судно из наших краев?
      Тут Блейд понял, в чем дело. Покончив с лепешкой, он неторопливо вытер руки о траву и кивнул:
      - Верно, Джеф. Тот океан не пересекал ни один бартамский корабль.
      - А правда ли, мастер Дик, что все бартамцы - великие воины и чародеи? - Джефайа даже рот приоткрыл от любопытства.
      - И это верно, Джеф.
      - А...
      Блейд вытянул руку и прикрыл ладонью губы слуги. Затем, понизив голос, он сказал:
      - Теперь ты хочешь спросить, парень, не являюсь ли я бартамским шпионом, перенесенным сюда силой магии? Ведь так?
      Джеф, уставившись на хозяина округлившими глазами, кивнул.
      - Об этом мы толковать не будем, - заметил странник. - Однако я вот что скажу тебе, Джефайа-финареот: служи мне верно, и не останешься в накладе. Но если ты начнешь распускать свой длинный язык... Знаешь, что случится?
      Моряк помотал головой, не спуская взгляда с Блейда. Тот, отломив кусочек лепешки, положил на широкую ладонь.
      - Видишь? Есть, а теперь - нет... - привычным усилием мысли он телепортировал кусок в приемную камеру Малыша Типа и отломил следующий. Погляди еще: есть - и нет... есть - нет...
      Второй и третий куски отправились вслед за первым. В некотором роде символ: свежий хлеб нового мира, принявшего посланца с Земли. Лейтон, увидев его, догадается, что адаптация проходит успешно.
      - Ма-астер Д-дик... - произнес Джеф, слегка заикаясь, - а к-куда же они подевались?
      - Туда, приятель, где тебе лучше не появляться. Понял?
      - П-понял...
      Блейд стряхнул крошки с колен, встал, потянулся.
      - Ну, куда направимся, Джеф?
      Его слуга, засовывая в котомку флягу и пустой холщовый мешочек из-под лепешек, произнес:
      - Через пять нирратов будет деревушка, хозяин. Я там раньше бывал... - он поднялся на ноги. - Хорошее местечко, если туда еще не добрались кантийские патрули... Можно запастись хлебом и вином.
      - Там есть харчевня?
      - Конечно.
      - Ив ней подают мясо?
      - Да, хозяин!
      - Тогда пошли.
      Не оборачиваясь, Блейд направился к дороге.
      * * *
      Деревушка стояла у перекрестья двух дорог. Одна, по которой двигались путники, шла из Финареота на юго-восток, в Аласк, столицу Невана, вторая представляла собой нечто вроде окружного тракта, охватывающего полукольцом и сам Финареот, и земли вокруг него на расстоянии двадцати миль.
      Поселок, названием которого Блейд не поинтересовался, выглядел неплохо: дюжины четыре добротных домов, утопавших в зелени и виноградных лозах. Видно, финареоты не только плавали по морям и океанам, но понимали толк и в иных занятиях: в тенистых двориках за плетеными изгородями странник видел прессы для выжимания масла, бочки со свежим вином, от которых исходил пряный аромат, кисти винограда, сушившиеся на протянутых меж шестами веревках. Разглядел он и гончарную мастерскую с искусно сложенной печью, и кузницу, и лавку - последняя находилась напротив кабачка, куда привел его Джеф.
      Это заведение ему тоже понравилось. Под навесом, с трех сторон увитым лианами с большими - в ладонь - листьями, находился десяток гладко струганных столов из светлого дерева; при них - плетеные стулья и небольшие диванчики с плоскими кожаными подушками. С четвертой стороны располагалось нечто вроде стойки, уставленной расписными кувшинами и кружками из обожженной глины. За ней виднелись торцы трех бочек с медными кранами и очаг, на котором в сковородах и кастрюлях что-то шипело и скворчало, испуская соблазнительные мясные запахи. У очага суетились двое поваров, сам хозяин заведения, рыжебородый толстяк, разливал спиртное, а проворная востроглазая девица обслуживала посетителей. Их, правда, было немного: троица пожилых мужчин за одним столом и несколько парней лет двадцати - за другим.
      Не похоже, что тут идет война, подумал странник, направляясь вслед за Джефом к уютному диванчику в углу. Он опустился на скрипнувшее сиденье, сунул под бок подушку и утвердил локти на столе. Девица, тащившая объемистый кувшин компании юнцов, стрельнула в его сторону лукавыми зелеными глазами.
      - Ну, Джеф, что будем есть и пить?
      Мореход покопался за поясом и выудил кожаный мешочек - довольно тощий, на взгляд Блейда. Затем он высыпал на ладонь горстку медных монет и уставился на них в тягостном раздумье, сморщив лоб и что-то подсчитывая.
      - Хватит на кувшинчик красного, две порции жаркого и лепешки на дорогу, - сообщил он и, прищелкнув пальцами, подозвал девушку.
      Когда та отошла, приняв заказ, Блейд взял одну монетку, осмотрел и усмехнулся: она была размером с полупенс и на ней тоже был изображен корабль - только не парусный трехмачтовик, а гребная галера. На обороте страннику удалось разглядеть дельфина, изогнувшегося в прыжке над гребнем волны, и какой-то знак вроде трезубца.
      - Что-то я не вижу в твоем кошельке ни золота, ни серебра, парень. Или мореходы в Финареоте беднее крестьян? - он подбросил монету на ладони и кивнул на троицу пожилых, занятых какой-то игрой - похоже, в кости. На их столике посверкивал и более благородный металл, чем медь.
      Джеф печально вздохнул, и веснушки на его лице словно бы поблекли.
      - Что ж поделаешь, хозяин... Корабль месяц торчал в порту, а раз нет работы, нет и денег. Я-то ждал до последнего... многие еще раньше утекли, кто на север, кто на юг... А как вчера стали хватать матросов да кормчих, мастеров да плотников с верфей, тут и я удрал. С тем, что осталось, - он кивнул на горсть медяков.
      Зеленоглазая девица шлепнула на стол две тарелки с мясом, две кружки и небольшой кувшин. Порции были весьма скромными, а вино, которое странник тут же пригубил, показалось кисловатым.
      Прищурясь, Блейд поглядел налево, потом - направо. Пожилые степенно, по очереди, бросали кости, потом сдвигали головы, определяя, что у кого выпало; в конце каждого круга три-четыре монетки меняли владельца. У молодых шла своя игра: двое мерились силой, поставив локти на стол и сцепившись пальцами, остальные делали ставки, попивая винцо и подбадривая состязателей лихими выкриками. Финареоты, видно, были азартным народом.
      Осмотрев под конец собственный скудный стол, Блейд поморщился и отодвинул тарелку с мясом.
      - Нет, Джеф, так дело не пойдет. Ты со мной поделился хлебом, теперь я должен тебя угостить. И как следует! Это, знаешь ли, первая обязанность хозяина - кормить своего слугу.
      Рыжий мореход ухмыльнулся.
      - Я разве против? Что стоит такому чародею, как ты, разжиться парой серебряных кругляшей? Наверно, ты возьмешь их там, куда отправил лепешку?
      Блейд покачал головой.
      - Нет, Джеф. Моя магия особого свойства, все исчезает, но ничего не появляется. Так что сейчас мы обойдемся без волшебства.
      Он поднял глиняную кружку, встал и направился к стойке. Толстый рыжебородый хозяин следил за гостем ленивым взглядом. Облокотившись о гладкий деревянный барьер, странник, в свою очередь, уставился на него. С минуту они молчали, потом Блейд сказал.
      - Что-то винцо у тебя кисловато, приятель.
      - По деньгам и винцо, - толстяк презрительно покосился на джефовы медяки с дельфином.
      - А что, есть и получше?
      - А ты как думал? - толстяк повел носом в сторону бочек. - Красное - для работяг и сопляков, белое - для купцов и мастеров, розовое - для благородных.
      - А хорошо ли это розовое? - задумчиво произнес Блейд, вертя в руках кружку.
      - А хороший ли сегодня день? - рыжебородый оттопырил губу и поднял глаза вверх.
      Блейд сунул кружку ему под нос.
      - Прочная штука, верно? - Стенки кружки были толщиной в палец. Спорим, раздавлю?
      - Как раздавишь? - ошеломленно переспросил хозяин.
      - Да вот так, одной рукой... - Пальцы Блейда плотно охватили глиняный сосуд.
      Хозяин хмыкнул.
      - По виду ты здоров, как откормленный жеребец... Но у тебя ж руки, а не копыта!
      - Побьемся об заклад? - странник подмигнул рыжебородому.
      - Есть что поставить? - деловито поинтересовался тот.
      - Да вот этого парня, - Блейд ткнул пальцем а Джефа, - моего слугу.
      Толстый хозяин заведения склонил голову к плечу и обвел морехода взглядом опытного работорговца
      - Матрос, - недовольно пробурчал он. - На кой он мне сдался... Придут крабы и заберут...
      - Так я много не спрошу. Неужели он не успеет у тебя отработать пару монет серебром?
      Хозяин поскреб в бороде и, не говоря ни слова, выудил из-за пояса кошель - куда вместительней, чем у Джефа - и грохнул на стойку две монеты. На них тоже был отчеканен корабль, а с другой стороны - голова быка.
      - Ну? - маленькие глазки рыжебородого уставились на странника.
      Блейд вытянул руку, охватил кружку покрепче и напрягся. Хозяин наблюдал за ним с явным интересом, потряхивая кошель, отзывавшийся тонким серебряным звоном.
      - Смотри, брюхо лопнет, - иронически заметил он.
      - Свое береги...
      Кружка хрустнула, на стойку посыпались глиняные осколки. Блейд сгреб их в аккуратную кучку, потом, сунув монеты за пояс, помахал Джефу.
      - Эй, парень! Тащи сюда тарелки и кувшин с этими помоями!
      Его слуга моментально оказался рядом. Странник, ухватив с тарелки кусок мяса, принялся жевать. Кувшин он пододвинул хозяину.
      - Замени! Да кружки новые подай - из тех, что побольше! И мяса еще!
      Рыжебородый, покачивая головой, двинулся к средней бочке, потом передумал и стал цедить из крайней - той, где было розовое для благородных. Блейд довольно ухмыльнулся, прислушиваясь к шепоту слуги.
      - Мастер Дик, а мастер Дик! Чего ж это он делает! Это ж по половине серебряного быка за кувшин! Как же мы...
      - Заткнись! - велел странник, прожевав кусок. - Заткнись, Джеф, ешь и пей. Он все делает правильно! Разве я не этот... как его?.. не контарран? Или хотя бы атар?
      Толстяк выставил перед господином и слугой сосуд с розовым и вдруг подмигнул Блейду.
      - А с такой справишься? - В руках у него была кружка в полторы пинты, куда массивней предыдущей.
      - Сколько?
      - Пятнадцать быков - против твоего парня. Что-то он мне приглянулся!
      - Сначала испробуем твой товар, а там посмотрим. - Блейд покончил с мясом, налил в кружку розового, отхлебнул и одобрительно причмокнул. Сразу видно, что благородные финареоты понимают толк в вине!
      Внезапно сзади раздались какие-то шорохи и перешептывания. Странник резко обернулся: их с Джефом окружили посетители. Трое пожилых бренчали серебром: молодые, забыв про свой рестлинг, тоже тащили из-за поясов кошельки; где-то между ними мелькала любопытная рожица зеленоглазой служаночки. Глаза у всей этой компании горели азартом, и Блейд сразу сообразил, что тут пахнет не жалкими пятнадцатью монетками.
      Он неторопливо допил кружку, поставил ее у локтя и обвел взглядом разгоряченных зрителей.
      - Наполните серебром, тогда будет фокус. Я за гроши трудиться не люблю.
      Рыжебородый сгреб свою ставку и высыпал монеты в кружку; тонко запело серебро, загомонили юнцы, хихикнула служаночка. Толстяк раскрыл ладонь, показывая, что в ней ничего не осталось, и с вызовом обвел посетителей взглядом. Троица игроков в кости, по виду - местные мастера или зажиточные крестьяне - посовещавшись, тоже начали отсчитывать монеты; за ними последовали молодые. Блейд, покосившись в их сторону, шепнул Джефу:
      - Следи, парень! Как бы меди не набросали!
      - Не тревожься, хозяин. Любой моряк за сто шагов отличит серебряного быка от медного дельфина.
      Наконец кружка оказалась наполненной, и Блейд, подняв ее на ладони, продемонстрировал зрителям. Число их прибыло: из кухни прибежали оба повара, а за спинами прежних посетителей маячили еще какие-то люди.
      - Блюдо! Сюда! - странник постучал по стойке кулаком, и рыжебородый живо подставил большую деревянную чашу. Блейд стиснул пальцы, вены на его висках вздулись. Секунду-другую в кабачке царила благоговейная тишина, потом раздался сухой треск и звон; глиняные осколки вперемешку с серебром потекли в чашу. Народ - и за стойкой, и перед ней - взревел от восторга; видно, финареоты были людьми не жадными и охочими до зрелищ.
      Блейд мигнул слуге на чашу, и тот начал торопливо выбирать блестящие монеты, перекладывая их в свой кошель. Эти быки были весьма солидных размеров, не меньше средневекового талера, и на веснушчатой физиономии Джефа стала расплываться мечтательная улыбка. Похоже, он, уже сообразил, что за своим хозяином не пропадет. Еще бы! Настоящий маг, силач и бартамский шпион впридачу!
      Блейд поднял глаза на рыжебородого.
      - А теперь тащи-ка еще мясного... - начал он, но тут кто-то бесцеремонно протолкался сквозь ряды зрителей и по-приятельски двинул странника кулаком в бок.
      - Ну и ну! - пробасил этот тип. - Вот это силища! Иди ко мне, парень, и будешь давить не кружки, а черепа!
      Блейд обернулся: перед ним стоял смуглый крепыш в сверкающем шлеме и железной броне с шипами на плечах, делавшей его похожим на огромного металлического краба.
      Глава 3
      Оперевшись локтями о стойку, странник оглядел незнакомца с ног до головы. Это был явно солдат, причем непростой - панцирь и шлем его сияли, надраенные до блеска, на грудной пластине доспеха сверкал гравированный герб - морда оскалившегося тигра, а в глазах воина горел некий начальственный огонек. Лицо его казалось суровым и несколько тяжеловесным; его украшали серые глаза, тонкие губы, крупный орлиный нос и две мозоли на нижней челюсти - там, где проходил ремень шлема.
      - Патруль крабов! - пробормотал Джеф за спиной хозяина. - Вот так влипли!
      Блейд с сомнением покачал головой. Вряд ли их настиг патруль, хота стоявший перед ним воин явно был из крабов. Но у него не имелось никакого оружия, кроме длинного кинжала, зато из сумки, висевшей на наплечном ремне, торчали какие-то свитки, перья и ленточки. Разглядывая квадратную физиономию этого кантийца, странник прикидывал его возможный чин и ранг - занятие не столь уж безнадежное для опытного человека, дослужившегося до полковника в армии Ее Величества.
      Офицер? Вероятно, нет... В чертах отсутствовала надлежащая тонкость, аристократизм, а панибратский тычок в бок отнюдь не свидетельствовал о хороших манерах. К тому же этот бравый вояка был в годах Блейда, а офицеру в возрасте за сорок полагался чин не меньше полковничьего. Однако по виду краб не тянул даже на капитана.
      Сержант, решил Блейд. Старый служака, отбарабанивший в армии лет двадцать пять и получивший свою долю власти. Он еще раз взглянул на сумку со свитками и перьями и уточнил про себя: сержант-вербовщик. Пожалуй, как раз то, что надо.
      На это умозаключение страннику потребовалось не более минуты. Предполагаемый сержант тоже не терял времени зря, одобрительно осматривая могучую фигуру Блейда и что-то прикидывая в уме; сейчас он напоминал лошадиного барышника, нежданно наткнувшегося на породистого жеребца среди табуна меринов и старых кляч. Наконец, хмыкнув, он ударил себя кулаком в грудь, отчего броня загудела колоколом, и представился:
      - Марл Рилат, децин армии Фраллы Куза, Отца Народа, Великого и Непобедимого. Ты кто? - его короткий толстый палец уперся в грудь Блейда.
      - Ричард Блейд... - он сделал почти неуловимую паузу и тут же различил шепот Джефа: "Касс!" - Касс, - повторил странник, абсолютно не представляя, что сие значит.
      Децин Марл Рилат был, однако, полностью удовлетворен. Скупо улыбнувшись, он кивнул головой и заметил:
      - Каснит, значит... То-то я гляжу, что ты чернявый, высокий и здоровый... Хорошо! О каснитах говорят, что они неплохие бойцы. Что умеешь делать с этим? - он протянул Блейду свой кинжал с внушительным пятнадцатидюймовым лезвием.
      Странник огляделся. Все посетители кабачка куда-то скрылись, лишь хозяин маячил за стойкой да за спиной Рилата торчала некая мрачная личность - мускулистый тип в кожаном панцире, желтокожий, с буйной бородой. Блейд решил, что это один из подчиненных децина, хотя по виду тот совсем не походил на кантийца. Ладно, потом разберемся, подумал он, принял кинжал и, примерившись, метнул его в дальний столб, поддерживавший навес. Клинок свистнул и ушел в дерево на три пальца.
      Рилат снова усмехнулся и кивнул.
      - Ловок, клянусь Небесами! Борода, принеси!
      Когда желтокожий вернул децину оружие, тот, еще раз оглядев Блейда, предложил.
      - Поговорим?
      - Поговорим, - согласился странник и, вытащив из-за пояса две серебряные монеты, велел хозяину: - Вина и мяса на четверых. Лучшего вина и лучшего мяса!
      Кантиец задумчиво поглядел на него.
      - Вообще-то я должен тебя угощать, парень...
      - Я тебе не парень, - сказал Блейд. - Парни - вот эти, - он ткнул пальцем в Джефа и желтокожего. - Я - воин, запомни хорошенько, децин Марл Рилат! А что касается угощения, то мы, кассы, народ не бедный.
      Он со стопроцентной уверенностью предчувствовал, что сейчас начнется вербовка. Очень ответственный момент, когда надо показать товар лицом! Ибо армейские законы суровы: ветеран получает почет и уважение, а новобранец-чечако - наряды в гальюн и первую пулю в бою. Блейд был ветераном и профессионалом, а потому имело прямой смысл подчеркнуть, что такого человека задешево не купишь.
      Кажется, Рилат это понял. Не говоря ни слова, он направился к столу, на который шустрая служанка уже тащила кувшины с розовым. Борода же последовал за ним - как и положено, в трех шагах позади начальника. Джеф дернул Блейда за край туники и горячо зашептал:
      - Хозяин, а хозяин... Это же краб вонючий Сейчас он тебя загребет!
      Блейд резко повернулся к своему слуге.
      - А может, Джеф, мне того и надо? Напомнить тебе, откуда и зачем я прибыл? - он выдержал секундную паузу, многозначительно взглянув на рыжего морехода. - А ты - как хочешь. Я тебя неволить не стану.
      Финареот обреченно вздохнул.
      - Нет уж, мастер Дик, куда ты, туда и я...
      - Тогда закрой рот и не мешай мне.
      Они уселись за стол. Блейд и Джеф с одной стороны, Марл Рилат и желтокожий бородач - с другой. Децин одной рукой налил себе вина, другой вытащил из сумки свиток и перебросил Блейду.
      - Знаешь, что это такое?
      Странник развязал желтую ленточку, с удивлением отметив, что перед ним лист бумаги. Не пергамент, не папирус, не кожа - настоящая бумага, плотная и довольно белая! Похоже, Великий Кант не являлся варварской страной - о чем свидетельствовали и перья, похожие на гусиные, торчавшие из сумки Рилата. Децин вытащил одно из них, а также чернильницу и увесистый мешочек, в котором что-то позвякивало.
      Блейд изучил документ, в первую же секунду сообразив, что отлично понимает не только устную речь этой реальности, но и письменный язык. То был стандартный трехлетний контракт, в котором оставалось чистое место для вписывания имени наемника; нанимающей же стороной являлся Грозный Синтада Гинна Пал, спарпет непобедимого Фраллы Куза и командир шести рангар говоря по-земному, воинских корпусов. Этот большой начальник готов был платить семь танг серебром в год любому подходящему человеку, который согласился бы стать солдатом великой армии Ката. Что такое танга, Блейд не знал и, поворотившись к своему слуге, молча ткнул в это место пальцем.
      - Примерно семьдесят финареотских быков, - шепнул Джеф на ухо хозяину, после чего тот перебросил свиток децину.
      - Мало! И я хочу долю для своего слуги, - он похлопал рыжего морехода по плечу.
      Рилат нахмурился.
      - Какой еще слуга? Зачем он тебе?
      - А кто будет носить мое оружие?
      - Солдат все таскает сам!
      Пригладив волосы, Блейд спокойно пояснил.
      - Я владею большим двуручным мечом, секирой и палицей, фехтую на легких клинках, мечу дротики и кинжалы, стреляю из лука и арбалета, и на коне, с длинным копьем в руках, могу вышибить из седла любого. Хоть этого Грозного Гинну Пала, хоть самого Фраллу Куза!
      - Не поминай всуе имена великих! - Рилат предостерегающе поднял палец. - Что до прочего, то с такими талантами тебе прямая дорога в гвардию, если пожелает Непобедимый... Но я-то вербую тебя совсем в другую рангару!
      - Я готов, только плати, - заметил Блейд.
      Марл Рилат призадумался, сведя глаза в точку, потом хлопнул тяжелой ладонью по столу.
      - Ладно! Нахальный ты, каснит, но я все же поставлю тебя над десятком! Жалованье - две доли плюс половина доли на твоего человека, итого семнадцать с половиной танг в год. Устроит?
      - Это звучит уже лучше, децин!
      - Но ты должен будешь сослужить мне службу... утихомирить одного парня... - Рилат поглядел на Бороду, который молча надувался вином.
      - Этого, что ли? - странник тоже бросил взгляд на желтокожего.
      - Нет. Вроде него, только раза в два покрупнее.
      - Что надо сделать? Прикончить, переломать кости, открутить ухо?
      - Прикончить, хм-м... - Рилат задумался. - Нет, пожалуй, нет... это нельзя... А уха будет мало... Вот пара сломанных ребер - в самый раз!
      - Договорились, - Блейд кивнул. - Пиши контракт!
      Покопавшись в сумке, Марл Рилат вытащил другой свиток, перевязанный синей ленточкой - что, очевидно, соответствовало чину десятника. Аккуратно развернув его на столе, децин обмакнул в чернильницу перо и спросил:
      - Ну-ка повтори еще раз, как тебя зовут.
      - Ричард Блейд.
      - Хм-м... Целых два имени! Не положено солдату.
      - Мне положено, - заявил Блейд.
      - И звучит не по-нашему...
      - Тогда переделай, чтоб было попривычнее.
      - Ну, раз ты настаиваешь... - децин чему-то улыбнулся и начал корябать бумагу. - Отныне ты Ич Блодам... Вот тут, внизу, ставишь свою печать или прикладываешь большой палец.
      Печати у Блейда не было, и он оттиснул под контрактом палец; затем, допив вино и доев жаркое, все четверо покинули кабачок. Толстяк за стойкой смотрел им вслед с явным облечением. Лихой гость с порога - хозяину легче!
      * * *
      Путешествие Блейда с Рилатом-вербовщиком длилось три дня, и за это время он обогатился массой полезных сведений. Во-первых, он узнал, что мир, в который его забросило на сей раз, именуется Ханнаром; возможно, то было не название материка или планеты, а обозначение известных ее обитателям земель, нечто вроде греческой Ойкумены. Во-вторых, он получил свое жалованье за первую треть года, шесть кантийских танг или полуфунтовых брусочков серебра, и выяснил, что этот благородный металл в Ханнаре относительно дешев. Золото же, наоборот, было редким и дорогим; одна небольшая финареотская монета с солнечным диском и неизменным кораблем на аверсе равнялась тридцати увесистым серебряным быкам или полутора тангам.
      Марл Рилат, как всякий старый солдат, оказался человеком разговорчивым и потчевал своего новобранца всевозможными историями - правда, избегая упоминаний о предстоящей службе. Иногда он пересыпал свои речи жаргонными лагерными словечками, которые были Блейду по большей части непонятны, но странник вскоре усвоил, что среди коренных кантийцев приняты две системы титулования - формальная и неформальная. Согласно первой весь этот народ воинов и завоевателей делился на три сословия - Колесничих, Всадников и Стрелков. Это вовсе не означало, что Колесничие идут в бой на квадригах. Всадники скачут на лошадях, а Стрелки натягивают луки. Вероятно, в прежние времена, лет триста назад, так оно и было, но теперь эти термины указывали лишь на сословную принадлежность. Колесничие являлись высшей знатью и владели именем, фамилией и почетным прозвищем; Всадники были людьми благородными - по рождению или в силу личных заслуг, - что давало им право носить собственное имя и имя рода; Стрелки, простые воины, удовлетворялись либо именем, либо прозвищем - далеко не таким пышным, как у Колесничих.
      Подобная система соблюдалась весьма строго, но лишь среди кантийцев и родственных им народов, сеулгов, фраллов и ханбордов, присоединенных к метрополии и ассимилированных еще в прадедовские времена. Блейд, таким образом, не нарушил никаких законов и традиций, когда настаивал, чтобы в контракте стояло и его родовое имя; он был каснитом, варваром и чужеземцем, и мог присвоить себе хоть дюжину прозваний. Рилат обращался к нему с подчеркнутым уважением - Ич Блодам, десятник, и никак иначе! - правда, слегка усмехаясь при этом. Блейд полагал, что его командиру вспоминается приятное застолье в финареотском кабачке и состоявшаяся там торговля.
      Что касается самого Марла Рилата, то он весьма гордился и именем своим, и особенно фамилией, так как приобрел ее своими трудами на поле брани вместе с чином децина. По происхождению он не принадлежал к Всадникам, хотя его род - из фраллов - уже целый век исправно поставлял солдат для войск Великого и Непобедимого, как именовали императоров Канта.
      Но, кроме узаконенного сословного деления, существовало и иное, неофициальное, однако признаваемое всеми в огромной кантийской армии. Солдаты-ветераны, прошедшие сквозь огонь и кровь многих сражений, именовались рогачами, и узнать их можно было сразу - по большим мозолям на нижней челюсти, натертых жестким подшлемным ремнем. Эти два бугра и в самом деле напоминали еще не прорезавшиеся рожки бычка, придавая лицам кантийцев некую прямоугольную и жесткую основательность. Подделать этот знак воинского отличия было невозможно; только время, непрестанные походы и тяжесть доспехов награждали им.
      Молодых воинов на армейском жаргоне называли хлямами или, проще говоря, сопляками, и судьба их в первые годы службы казалась незавидной - в кантийском войске процветала самая натуральная дедовщина. Офицеры, обычно из Всадников, солдатских обычаев не меняли, тем более не лезли в них высшие военачальники - Колесничие. Каждый из них начинал службу простым пехотинцем или конником и каждый прошел суровую школу, побывав в шкуре хляма: те, что выжили, научились не щадить никого и ничего.
      Обычно вожделенные рога появлялись на пятый год службы, когда солдату исполнялось лет двадцать шесть - двадцать семь. Блейд с удивлением узнал, что в армию брали только после двадцати, когда юноша достигал должной силы и выносливости; восемнадцатилетние, по мнению кантийских полководцев-спарпетов, не годились даже в хлямы, и их уделом были тренировочные лагеря и охота на беглых рабов.
      Появление первых признаков ороговения на челюсти еще не означало, что хлям тут же становится ветераном; мозоли должны были окрепнуть и затвердеть, что происходило годам к тридцати. Случалось, правда, что молодой солдат получал вожделенный статус досрочно - как воздаяние за раны и особый героизм в боях. Случалось, что его производили в офицеры, удостаивая звания Всадника, и в империи появлялся новый благородный род. Случалось, такие почести выпадали и на долю варвара.
      Но по большей части иноземцы, стекавшиеся в Великий Кант с юга и севера, с запада и востока, предпочитали служить в дружинах своих вождей, где обычаи и дисциплина были не столь жесткими, как в кантийской армии. Империя нанимала этих ландскнехтов, из которых формировались вспомогательные войска, хорошо платила им и требовала только одного - умереть со славой на поле брани.
      Блейд понимал, что ему предстоит служить в одном из таких подразделений, причем в особом, где воины-чужеземцы состояли под началом кантийских офицеров. Правда, в этой части на пару тысяч бойцов приходилось немного настоящих офицеров, зикланов и сакоров; в основном в ней командовали бывалые сержанты-децины вроде Марла Рилата.
      Обычно Блейд шагал вместе с кантийцем перед фургоном, являвшимся передвижной базой вербовочного отряда. Повозку тащили две крепкие лошадки, и в ней хранился запас продовольствия, меха с кислым вином и бочонок с серебряными тангами. Сам же отряд был невелик: децин Рилат, желтокожий и волосатый хаст Борода да угрюмый альбаг по прозвищу Шрам. Оба эти воина были на редкость мощными и мускулистыми, весьма разбойного вида, и Рилат, как понял странник, искал таких же. Но, к великому сожалению децина, пока что Блейд оставался его единственной добычей.
      - Хлипкий народец финареоты, - иногда пускался в рассуждения Рилат. - Ничего не скажу, в море или там на верфях нет им равных, но драки не любят. Да и ростом не вышли, - тут он косил глазом на коренастого рыжего Джефа. - Да, нелегко в этих краях сыскать людей в нашу рангару! Вот хасты и альбаги или, скажем, твои касниты - другое дело; эти парни, Ич Блодам, любят махать секирой, а не пахать да сеять. Ну, говоря по чести, у альбаговто и сеять негде, море да голые скалы...
      Блейд слушал, кивал головой, мысленно сортируя и раскладывая по палочкам все полученные сведения. Заодно он оглядывал живописные окрестности. Финареот был превосходной страной. Климат теплый, субтропический, земли - плодородные, покрытые лугами и лесами, что способствовало и фермерским занятиям, и судостроению. Вдобавок Финареот располагался почти в центре местной Ойкумены, и через него проходили торговые тракты, ведущие во все четыре стороны света. Теперь странник знал, почему эта богатая держава, страна купцов, мореходов и земледельцев, не подверглась разорению. Она была идеальной базой для походов на юг и восток; ее поля и пастбища могли прокормить огромное войско непобедимого Фраллы Куза, по каковой причине Финареот не был предан огню и мечу.