– Господин генерал-лейтенант, старшие оперуполномоченные по особо важным делам Гуров и Крячко по вашему приказанию прибыли.

Орлов поперхнулся своими леденцами. Конечно, при посторонних они обращались друг к другу согласно правилам субординации, но обходились без столь формальных фраз. Генералу не составило труда понять, что полковник просто издевается, и первым желанием Орлова было наорать на сыщика. Но, секунду поразмыслив, Орлов, как и сам Гуров несколькими минутами ранее, понял, что ведет себя по отношению к старым соратникам слишком резко, и успокоился.

– Лев Иванович, давайте обойдемся без излишних формальностей, – недовольно проворчал он и кивнул головой на кресла, стоявшие с правой стороны стола. – Присаживайтесь. И знакомьтесь, – Орлов представил собравшихся друг другу. – Дмитрий Николаевич, доложите обстановку.

Соболев поднялся, умудрившись даже не пошевелить позвоночником. Возникшее у Гурова в самом начале впечатление, будто следователь лом проглотил, только усилилось. Крячко, для которого странная осанка Соболева тоже не осталась незамеченной, язвительно хмыкнул. Орлов недовольно покосился на него, но поскольку именно в этот момент Соболев начал говорить, оставил хмыканье сыщика без внимания.

Соболев говорил, совершенно не глядя на сидевших перед ним людей. Прокурорский следователь нашел глазами какую-то цель на стене и до окончания доклада не отводил от нее взгляда. Крячко, которого так и подмывало сказать по этому поводу что-нибудь язвительное, молчал лишь потому, что твердо рассчитывал позже наверстать упущенное. Орлов теребил кончик носа, то и дело бросая в сторону ехидно улыбающегося Станислава недовольные взгляды, и лишь Гуров слушал Соболева внимательно. Хотя ничего примечательного тот не сказал.

Дело, о котором поведал молодой следователь, ничем выдающимся не блистало. Более того, лично Гурову до конца не было ясно, совершено ли вообще преступление или все происходящее – лишь досужие выдумки чьего-то больного воображения. Впрочем, как всегда, полковник делать выводы не спешил, готовя Соболеву вопросы.

Ну а сам доклад прокурорского следователя был краток. Он рассказал, что не далее как сегодня утром обнаружилась пропажа человека. Этим человеком был довольно известный в московских финансовых кругах бизнесмен, владелец крупной консалтинговой компании и ряда предприятий поменьше рангом, Ширяев Виктор Эдуардович. Причем пропал он вместе с молодой женой и умудрился сделать это так, что никто толком не мог сказать, когда его в последний раз видел. Даже телохранители, которым полагалось находиться при Ширяеве неотлучно, дают самые противоречивые показания, впрочем, сходящиеся в одном – утром Ширяев из дома не выходил, на работу не ездил и вообще, вопреки установленной традиции, с телохранителями не связался.

В главном офисе Ширяева поначалу отсутствие босса, пусть и незапланированное, восприняли довольно спокойно. Вышколенная секретарша, конечно, немедленно позвонила Ширяеву сначала домой, а затем и на сотовый, пытаясь узнать, не заболел ли ненаглядный босс. Однако ни тот ни другой телефон не ответили, и секретарша принялась волноваться. Ну а когда в офис позвонил начальник охраны Ширяева и поинтересовался, отчего босс уехал на работу без телохранителей, секретарша поняла, что пришло время впадать в панику…

– Секундочку, – перебил следователя Гуров. – По-моему, вы говорили, телохранители были уверены в том, что Ширяев из дома не выходил и на работу не ездил? Почему они тогда интересовались у секретаря, отчего босс отправился на работу без охраны?

– Все так и есть, – коротко ответил Соболев, даже не посмотрев на сыщика. – До последнего момента телохранители были уверены, что Ширяев находится дома. Однако, когда тот в урочное время сам не связался с ними и не ответил на звонки, они решили, что тот, отпустив их домой, позже уехал к кому-то в гости и там заночевал.

– Значит, господин следователь, телохранители все-таки не были уверены в том, что босс не выходил из дома? – ехидно поинтересовался Крячко. – Или были? Не уточните ли формулировочку, Дмитрий Николаевич?

– Я как раз пытаюсь объяснить… – все тем же невозмутимым тоном начал говорить Соболев, но генерал его перебил.

– Господа полковники, может быть, дадите следователю доложить обстановку, а свои вопросы придержите на потом? – пророкотал он, грозно посмотрев на сыщиков.

Гуров пожал плечами, а Станислав согнулся в шутливом полупоклоне. Генерал поморщился, но, осознав, что большего от этой парочки не дождется, вынужден был довольствоваться и подобным выражением смирения. А следователь, дождавшись, пока Орлов кивком головы позволит ему продолжать, стал рассказывать дальше.

Собственно, история на этом практически закончилась. Секретарша Ширяева и начальник охраны принялись обзванивать тех людей, которых считали настолько близкими друзьями своего босса, что он вполне мог бы остаться у них ночевать. После часа безуспешных поисков обоим радетелям стало ясно, что Ширяев попросту исчез. Вот тогда они и забили тревогу, обратившись в милицию.

– Не вижу тут ничего криминального, – дождавшись, пока следователь вновь сядет на свое место, заявил Крячко. – Насколько я понимаю, требований о выкупе не было, трупов тоже не найдено, да и вообще не вижу состава преступления. В конце концов, этот самый Ширяев мог вместе с женой укатить куда-нибудь на природу, в какой-нибудь частный пансионат. Загулял, а теперь отсыпается. К вечеру вернется и секретарше с начальником охраны задницы надерет за излишнее рвение.

– По заявлениям подчиненных Ширяева, их босс никогда в жизни подобного себе не позволял, – по-прежнему невозмутимо ответил сыщику Соболев.

– Все когда-нибудь случается в первый раз, – хмыкнул Станислав. – Вы ж ведь тоже не всегда, наверное, Дмитрий Николаевич, могли похвастаться такой бравой выправкой и негнущейся спиной? Или она у вас не гнется только тогда, когда поблизости непосредственного начальника нет?..

Соболев даже не повернул головы.

– Крячко! – вместо следователя рявкнул на сыщика Орлов.

– Что «Крячко», господин генерал-лейтенант? – взвился со стула Станислав. – Вы сюда нас позвали только для того, чтобы мы подобную ерунду послушать могли? Или мы теперь детсадовские нянечки, обязанные рыскать по окрестностям в поисках загулявших великовозрастных имбецилов? Да если хотите знать, плевал я на этого бизнесмена! У нас по закону людей положено искать только на третьи сутки после предполагаемого исчезновения. Вот пусть, когда время придет, Ширяева и ищут те, кому за такую работу платят. У нас с Левой другой профиль. А вам, господин генерал-лейтенант, я напомню, что не далее как пару часов назад вы сами мне одно поручение дали. И я скажу, что зрелище было еще то! Девушку так располосовали, что ее родная мать не опознает. Мне убийц надо искать, а не с вашим гребаным бизнесменом валандаться.

– Все сказал? – холодно поинтересовался генерал, едва Стас сделал маленькую паузу в своей пространной речи. Крячко не ответил.

– Еще раз услышу что-нибудь подобное – заработаешь дисциплинарное взыскание, – пообещал Орлов и посмотрел на Соболева. – У вас есть еще что сказать, Дмитрий Николаевич?

– Если у господ полковников имеются ко мне вопросы, я готов на них ответить, – на удивление ровным тоном заявил следователь.

Гуров усмехнулся.

– Я так понимаю, с сотрудниками Ширяева вы не беседовали? – предположил он. Соболев отрицательно покачал головой. – Что ж, если вы готовы передать нам имеющиеся у вас материалы по этому делу, то пока вопросов не будет.

– Как скажете, – едва заметно пожал плечами следователь и, достав из-под стола плоский кожаный портфель, вынул из него небольшую папку для бумаг. – Вот все, что я имею на данный момент.

– Хорошо, Дмитрий Николаевич. Можете быть свободны, – торопливо заявил Орлов, видя, что Крячко снова готов взорваться. – Дальнейшее я расскажу оперативникам сам. А они, когда закончат анализ материалов и составят план действий, с вами свяжутся.

– Как прикажете, – согласился с ним Соболев и вышел из кабинета, так ни разу и не согнув спины.

– Лева, только не говори мне, что ты… – гневно начал высказываться Крячко, едва за следователем закрылась дверь.

– Подожди, Стас, – отрезал Гуров и в упор посмотрел на генерала. – Петр, я так понимаю, тут старая история? Паны дерутся, у холопов чубы трещат? И все-таки, что в этом деле такого, что браться за него должны именно мы? Объясни, если не затруднит!

Орлов ответил не сразу. Несколько секунд он выдерживал взгляд сыщика, а затем отвел глаза и принялся излишне сосредоточенно выискивать в жестяной банке монпансье какую-то особенную конфету. Гуров с легкой улыбкой на губах наблюдал за своим начальником. Сыщик давно знал все уловки генерала и сейчас понимал, что тому просто нужно выработать правильную формулировку. Такую, чтобы была убедительной, не дающей возможности Гурову с Крячко снова начать иронизировать по поводу излишнего, как казалось сыщикам, чинопочитания генерала. Однако в этот раз Гуров ошибся. Генерала угнетало нечто другое.

– Знаю, Лева, о чем ты думаешь, и отчасти ты прав. Но только отчасти! – проговорил наконец Орлов. – Со мной действительно говорил замминистра. Вот только в этот раз дело не в протекции, а в «оборотнях в погонах».

– Не понял? – встрял в разговор Крячко. – А при чем тут…

Орлов снова перебил его.

– А ты, Стас, потерпи, тогда все и поймешь! – рявкнул генерал, но уже через секунду заговорил своим обычным тоном: – Прокурорским ребятам как-то удалось установить, что этот Ширяев связан с «оборотнями». Они разрабатывали его и уже почти вышли на группу двуличных негодяев, прикрывавшихся милицейскими погонами, но тут Ширяев пропал. Естественно, искать его прокуратура собралась при нашей же помощи. Вот замминистра и попросил меня дать лучших людей. Чтобы обязательно нашли Ширяева и раньше прокурорского следователя вытянули из бизнесмена сведения об «оборотнях». Замминистра считает, что больше не нужно громких дел. Хватит трубить на всю страну о двурушничестве ментов. Вполне достаточно того позора, который уже есть.

– Вот, значит, как? – странным тоном поинтересовался Гуров. – Значит, ты предлагаешь нам заняться тем, что должен делать отдел внутренних расследований? На своих доносить?

– Не на своих, твою мать, а на предателей! – не сдержавшись, крикнул генерал, саданув кулаком по столу. – Пойми же ты, Лева, что, копаясь в грязи, нельзя не измазаться. И потом, сам знаешь, прокурорские парни любят сплеча рубить. Постригут всех под одну гребенку, а тем, кто в компанию случайно попадет, вовек потом не отмыться.

– А нам как отмываться? – поинтересовался полковник, поднимаясь со стула.

– А вам не от чего отмываться! Что ты тут мне за чистоплюйство развел? Ты с преступниками должен бороться. А кто страшней того бандита, что за милицейскими погонами прячется?

Гуров не ответил. Несколько долгих секунд сыщик смотрел на Орлова, а затем, круто развернувшись, пошел к двери. Крячко на мгновение задержался, и то только затем, чтобы одарить генерала укоризненным взглядом. Но уже через секунду он покинул свое место и догнал друга, оставив тоненькую папочку с делом Ширяева на столе.

– И не думайте, что сможете от этого задания увильнуть! – рявкнул им в спину Орлов. – Чтобы к шести вечера у меня на столе лежал план оперативных мероприятий! Поняли?..

Однако последний вопрос уперся в закрытую дверь. Гуров со Станиславом уже вышли из кабинета. Орлов, глядя туда, где только что были сыщики, сплюнул и смачно выругался. А затем сам взял папку с делом Ширяева и принялся читать листы протоколов. Как хороший начальник, Орлов всегда считал, что должен быть в курсе всех дел, которыми занимаются его подчиненные.

Глава 2

Шикарная квартира Ширяева располагалась почти в самом сердце Москвы – в Камергерском переулке, почти на стыке с Пушкинской улицей. Опечатана квартира не была. Видимо, потому, что и у оперативников, до появления Гурова приезжавших сюда по вызову, и у телохранителей бизнесмена все еще теплилась надежда на то, что хозяин вот-вот вернется и все беспокойства и хлопоты по его розыску окажутся напрасны. Вот только сыщик сомневался, что их надежды оправдаются.

Первые несколько минут, прошедших после неожиданного откровения генерала, Гуров находился в состоянии запредельной ярости. Полковник ловил себя на том, что руки тянутся к листу бумаги, намереваясь, пока сам Гуров окончательно не взбесился, написать прошение об отставке. Неизвестно как и, главное, неизвестно зачем сыщик каждый раз сдерживал их, не переставая слушать, как Станислав подливает масла и в без того полыхающий костер.

– Прав ты, Лева! Трижды прав! – вопил Крячко, меряя шагами небольшой кабинет, который они с Гуровым уже не первый год делили. – Не должно так быть. Вот хоть убей меня, но не должно. Сколько может продолжаться одно и то же? Значит, стоит какому-нибудь человеку, жизненно важному для начальства, затеряться на сутки, так оно всю плешь подчиненным проест, пока не заставит всю страну искать этого урода. А когда зверски убивают молодую и красивую девушку, всем на это плевать, если у нее нет богатенького папаши или какой-нибудь волосатой лапы в милицейских верхах…

– А что ты так к этой девчонке прицепился? – неожиданно успокоившись, поинтересовался Гуров.

Станислав удивленно посмотрел на него.

– Ты бы видел, что эти уроды с ней сделали! – буркнул Крячко, усаживаясь на край стола Гурова. – Они на девушке живого места не оставили. Ее ведь опознать не смогут, даже если кто-то в розыск и подавал! Да таких тварей четвертовать нужно. Без суда и следствия… И вообще, правильно ты Петра отшил. Пусть других идиотов ищет, чтобы начальству под хвостом вылизывать. Доделывай отчет, и давай этой девчонкой займемся.

– Нет, – тихо, но твердо проговорил Гуров.

Крячко застыл, даже забыв опустить правую руку, которой он только что усиленно жестикулировал.

– Не понял, – удивился Станислав.

– А чего тут непонятного? Все проще простого. Прав Петр. Работая с грязью, нельзя не измазаться, – ответил сыщик. – Мне мысль о том, что придется искать предателей среди своих, не больше, чем тебе, нравится. И все же, Стас, найти «оборотней» мы аккуратней, чем прокурорские, сможем. В противном случае, боюсь, у многих невиновных людей карьера и личная жизнь будут загублены.

– Вот как?! – удивлению Крячко не было предела. – Значит, решил все-таки на поводу у Петра пойти? Ну и флаг тебе в руки! Занимайся этим, но только без меня. Пусть меня уволят, но за такое дерьмо я не возьмусь. Я уж лучше тех тварей найду, что девчонку в Измайловских прудах утопили.

– Ну-ну. Не буду размахивать шашкой, мы еще поборемся! – усмехнулся Гуров. – Впрочем, Стас, ты прав. Тебе давно пора начать работать самостоятельно. Засиделся ты уже в помощничках.

– Даже так?! – Крячко соскочил со стола. – Вот уж не ожидал от вас такого, ваше сиятельство. Впрочем, вы правы. Холопу изредка нужно напоминать, где его место.

И, больше не сказав ни слова, Станислав выскочил из кабинета, в сердцах хлопнув дверью. Гуров задумчиво посмотрел ему вслед, а затем улыбнулся. Сыщик намеренно разозлил Крячко. Он уже не первый раз прибегал к этому методу, поскольку прекрасно знал особенности характера Станислава. Большинство людей, обидевшись на кого-то, замыкаются в себе, вынашивая в душе планы мести или попросту страшно переживая из-за оскорбления. Крячко был не таков. Обидевшись, он не замыкался и не опускал руки. Напротив, любое оскорбление только подхлестывало Станислава, сгоняя с него налет ерничества и клоунады, заставляя работать с максимальной отдачей.

Вот и сейчас Гуров надеялся, что, успокоившись, Станислав опять поймет, что верный друг и соратник не хотел ему зла. Перебесившись, Крячко осознает, насколько важно новое задание, полученное от Орлова, и с удвоенной силой возьмется за работу. И уж тогда помощь Станислава станет просто неоценимой. Вздохнув, Гуров поднял трубку и набрал номер приемной генерала.

– Верочка, забери у шефа папку с делом Ширяева, – попросил он секретаршу Орлова.

– Она уже у меня. – Гуров почувствовал, как Вера улыбнулась. – Господин генерал сказал, чтобы, как только вы позвоните, я вам эту папочку принесла.

– Вот старый лис! Все-то он наперед знает, – усмехнулся сыщик. – Ну что ж, неси, раз шеф приказал.

В тех материалах, что оставил в кабинете Орлова следователь, много нового Гуров для себя не нашел. Исключение составляла лишь та информация, которая касалась непосредственно личностей пропавших – возраст, образование, краткая биография. Ширяеву было сорок семь, а его жене – в девичестве Сотсковой Анне Владимировне – двадцать один. Конечно, чего-то подобного Гуров и ожидал. Но вот если с биографией Ширяева все было ясно – учился, работал, женился первый раз, развелся, открыл свою фирму, – то данных на супругу почти не было, только место рождения: Мариуполь, Украина. Недолго думая, Гуров набрал номер Соболева.

– Дмитрий Николаевич, а почему на Сотскову так мало данных? – без предисловий поинтересовался Гуров.

– Большего пока не успели получить, – тем же ровным, лишенным эмоций голосом ответил следователь. – Запрос мы, конечно, послали, но сейчас, сами знаете, какие между нашими странами отношения. Как только ответ придет, сразу предоставлю вам всю информацию. Еще чем могу помочь?

– Если вас не затруднит, узнайте, когда Сотскова приехала в Москву и чем тут собиралась заниматься, – попросил Гуров и попытался вызвать следователя на обмен соображениями. – А я пока поспрашиваю людей Ширяева, что они знают о его новой жене. Что-то уж больно Анна Владимировна на «темную лошадку» похожа.

– Я запрошу таможню и службу паспортного контроля. Данные сразу же отошлю к вам, – не попался на уловку сыщика Соболев. – Еще что-нибудь?

– Нет, спасибо. Пока большего от вас не требуется, – скрыть разочарование Гуров смог легко, но мысли о том, что стал понимать людей, недолюбливающих Соболева, выгнать из головы сыщику не удалось. – Спасибо, до свидания.

Собственно говоря, после всего услышанного про Соболева рассчитывать на безоговорочную поддержку следователя и полное с ним взаимопонимание было бы немного наивно, и все же Гуров надеялся, что сможет найти способ сделать Соболева максимально полезным следствию, а не этаким пятым колесом в телеге. Но это могло подождать, а пока сыщику нужно было поговорить с подчиненными пропавшего Ширяева. И начать Гуров собирался с телохранителей бизнесмена.

На дорогу от главка до дома Ширяева Гуров потратил не более получаса. Плотность потока машин на дорогах по сравнению с утренними пробками несколько уменьшилась, и это вкупе с исправно работавшим кондиционером «Пежо» сделало поездку вполне сносной. Даже приятной! Оставив машину у подъезда, Гуров поднялся на лифте на третий этаж и позвонил.

– Вам кого, гражданин? – недружелюбно рявкнул домофон.

Сыщик молча подставил под «глазок» видеокамеры свое удостоверение, и через пару секунд дверь открылась. Дверной проем закрывал широкоплечий детина в строгом черном костюме, а за спиной у него маячил молоденький сержант милиции с автоматом на плече.

– Я смотрю, вы тут от целого взвода спецназа собрались обороняться? – язвительно усмехнувшись, поинтересовался Гуров.

– О боссе что-то новое стало известно? – мрачно поинтересовался парень.

– Где мы можем поговорить? – вместо ответа спросил сыщик. – Или вы меня в дверях держать надумали?

– Проходите, – буркнул детина, отступая в сторону.

Ничего особенного из себя пятикомнатная квартира Ширяева не представляла. Если, конечно, считать обычными евроремонт, дорогие вещи, антиквариат и ковры ручной работы, но иного полковник от жилища процветающего бизнесмена не ожидал. Внимательно осмотревшись по сторонам, Гуров хмыкнул и подозвал к себе сержанта. Тот подлетел пулей, козырнул и представился.

– Я так понимаю, ты тут с момента вызова наряда? – поинтересовался сыщик.

– Так точно, господин полковник, – рявкнул тот.

Гуров поморщился.

– Давай обойдемся без излишнего официоза, – проговорил он. – Как я понимаю, обыск здесь не производился?

– Никак нет! – снова отрапортовал сержант и тут же замялся. – То есть следователь сказал, что пока в нем нет необходимости.

– Это как сказать, – хмыкнул сыщик и посмотрел на телохранителя пропавшего Ширяева. – Мне нужно, чтобы вы ответили на несколько вопросов. Кстати, представьтесь, пожалуйста.

– Николай Ливонов, – все тем же недовольным тоном проворчал детина и пожал плечами. – Спрашивайте. Всем, чем смогу, я вам помогу.

– Ну что же, тогда начнем, – улыбнулся сыщик, присаживаясь на диван. – Пока без протокола, а там посмотрим…

Многим Ливонов помочь Гурову не смог, но кое-какую полезную информацию все же сообщил. Во-первых, то, что телохранители были не только у самого Ширяева, но и у его жены. И в том и в другом случае секьюрити работали парами. Но если бизнесмена охраняли четверо человек, посменно подменяя друг друга, то у его супруги были лишь двое телохранителей, основной обязанностью которых было сопровождение Анны Владимировны по магазинам, парикмахерским и шейпинг-клубам в то время, когда супруг по тем или иным причинам сделать этого не мог.

Подробности знакомства супругов Ширяевых Николай не знал. Он лишь был наслышан, что его босс и Анна познакомились в каком-то ночном клубе. Зато сказал, что телохранители жены бизнесмена должны быть в курсе всех деталей знакомства, поскольку тогда работали непосредственно на босса и лишь после свадьбы были приставлены к его жене. Ну а про саму Анну Ливонов отзывался более чем сдержанно. Дескать, ничего особенного сказать о ней не могу, я с ней почти не общался. Как и о деловых партнерах пропавшего босса.

– Мое дело, господин полковник, тело начальства охранять, а не слушать, что они с партнерами на деловых встречах обсуждают, – сдержанно ответил Ливонов на вопрос сыщика. – Да вы и сами должны понимать, что нашего брата от этих обсуждений довольно далеко держат.

– У Ширяева были враги? – Вопрос был, конечно, не слишком оригинальным, но не задать его Гуров не мог.

– А у кого их нет? – хмыкнул телохранитель.

– И кто, например?

– Да любой из тех, кому деятельность Виктора Эдуардовича конкуренцию составляла, – пожал плечами Ливонов. – И еще пара десятков таких, кто просто его богатству завидовал.

– Что, и покушения были? – невинно поинтересовался полковник.

– При мне – нет. А что было до меня, вам лучше в отделе безопасности фирмы поинтересоваться, – телохранитель спокойно выдержал пристальный взгляд сыщика. Гуров пожал плечами.

Расспрашивать охранника дальше было не о чем. Гуров лишь попросил еще раз пересказать подробности вчерашнего вечера, когда Ширяевых видели в последний раз, и сегодняшнего утра, когда обнаружилась пропажа супругов. О вчерашнем вечере Ливонов рассказал только то, что услышал утром из разговоров сослуживцев. То есть, что бизнесмена с супругой привезли с какой-то презентации часов в девять вечера, после чего телохранители были отпущены и о чем-либо случившемся позже не имеют ни малейшего представления.

А вот утром случилось-таки нечто, о чем не упомянул в своем отчете Соболев. Ливонов с напарником (Александром Сальниковым) прибыли, как обычно, к подъезду босса в половине восьмого. Подождав у подъезда звонка Ширяева и не дождавшись оного, телохранители заволновались и принялись звонить боссу сами. Однако ни квартирный телефон, ни сотовый Ширяева, ни мобильный его жены не отвечали. Решив, что босс по каким-то причинам отключил сотовый и не ночевал дома, телохранители разделились. Сальников уехал в офис (на тот случай, если Ширяев приедет сразу туда), а Ливонов остался около дома дожидаться возможного появления бизнесмена в этом месте. Именно Сальников и сообщил начальнику охраны о том, что босса нет дома, а его напарник по собственной инициативе принялся расспрашивать соседей, не видел ли кто-нибудь из них, когда выезжал из дома босс. Вот тогда он и узнал, что поздно вечером, примерно в половине одиннадцатого, Ширяев уехал из дома с одним или двумя мужчинами, рассмотреть которых соседка не успела.

– Один? – удивленно поинтересовался Гуров.

– Соседка не могла точно сказать, – пожал плечами Ливонов. – Она только вошла во двор и видела, как Виктор Эдуардович выходил из подъезда и садился в машину. Дверцу ему придерживал какой-то мужчина. Он стоял спиной, поэтому она его и не рассмотрела. А едва Виктор Эдуардович сел внутрь, машина тронулась с места. Вот соседка и решила, что мужчин было двое.

– Что за машина? – мгновенно отреагировал сыщик.

– Говорит, что та же самая, на которой Виктор Эдуардович постоянно ездил, – спокойно ответил телохранитель.

– Почему она так уверена? – вскинул брови Гуров.

– Да номер, говорит, тот же. Три тройки, – Ливонов был сама невозмутимость.

– Какая наблюдательная у Ширяева соседка! Она раньше в милиции не работала? – поинтересовался сыщик, пытаясь хоть как-то растормошить телохранителя и, может быть, заставить сказать что-нибудь лишнее, но Ливонов вновь на шутку не среагировал. Он лишь пожал плечами и промолчал.

– Ладно. Соседку я сам допрошу, а вам спасибо за помощь, – Гуров поднялся с места. – Кстати, завтра вам все же придется явиться к нам в главк, дать письменные показания. Заодно, может быть, и еще какую-нибудь подробность вспомните. – Полковник повернулся к сержанту. – Пока никуда не отлучайся. Сейчас приедут эксперты, посмотрят, действительно ли здесь нет никаких следов борьбы, взлома или еще чего-нибудь подобного.

Взяв у Ливонова адрес наблюдательной соседки, Гуров вышел из квартиры. Соседка оказалась дома. Звали ее Марина Петровна, и была она вполне привлекательной для своих сорока с хвостиком лет женщиной. Излишне разговорчивой, одинокой, а оттого не в меру кокетливой. Гуров, однако, от ее расстрела глазками довольно легко уклонился, перевел разговор на вчерашнее происшествие, но большего, чем рассказал ему Ливонов, добиться не смог.

Избавившись наконец от нескольких излишне навязчивых предложений выпить «чашечку кофейку» и сумев таки откланяться, Гуров вышел на улицу и остановился на крыльце, обдумывая новую информацию. Согласно ей, получалось, что вчерашняя смена телохранителей Ширяева откровенно и нагло лгала как следствию, так и своему начальству. Они утверждали, что оставили босса на его собственной квартире в девять, однако его машину, самого Ширяева и одного или двух мужчин видели у подъезда в половине одиннадцатого. Получалось, что телохранителей следует срочно допросить. Несколько секунд Гуров колебался, решая, в какой именно обстановке это сделать, а затем подошел к машине, достал из бардачка сотовый телефон и связался с главком.

– Дежурный? Саша? Веселов? Это полковник Гуров. Мне нужно, чтобы в течение полутора часов ко мне в кабинет были доставлены два человека. Адреса и фамилии я сейчас продиктую, – проговорил сыщик и, дождавшись, пока дежурный все запишет и повторит, отключил связь. – Что же, голубчики, посмотрим, что вы у нас в главке расскажете.

Гуров всегда считал, что самая правильная из всех возможных версий в расследовании преступления – самая простая. Но вот сейчас все было уж совсем просто. Еще не возникло ни единой версии о том, кому и почему было выгодно исчезновение Ширяева, а подозреваемые в похищении уже найдены! И это настораживало Гурова. Сыщик не слишком верил в причастность двух телохранителей к пропаже их босса. Однако их показания расходятся с тем, что рассказала соседка бизнесмена. Следовало выяснить, что же произошло на самом деле, и Гуров еще раз уверился в том, что был прав, собираясь допросить «сладкую парочку» у себя в кабинете. Ну а пока Веселов доставляет двух подозреваемых в главк, сыщик собирался наведаться в офис Ширяева и поговорить там с главой охраны фирмы, формально являвшимся и начальником телохранителей Ширяева.

Фирма «Гранит» располагалась неподалеку от дома ее владельца – в Успенском переулке, – и Гуров добрался туда без труда и почти без потери времени. Вахтер указал ему, где находится кабинет начальника охраны, и, выписав временный пропуск, разблокировал «вертушку», закрывавшую проход в глубь коридора. Дойдя до нужной двери, Гуров постучал и, дождавшись приглашения, вошел. С поста охраны уже сообщили начальнику, кто именно к нему идет, и тот встретил старшего оперуполномоченного почти у дверей.

– Здравствуйте. Лев Иванович, если не ошибаюсь? – Гуров утвердительно кивнул. – Проходите, присаживайтесь. Чай? Кофе?

– Спасибо. Ни того ни другого, – отказался сыщик, усаживаясь в одно из кресел и внимательно рассматривая начальника охраны «Гранита». – Мне хотелось бы задать вам пару вопросов.

Тополев Леонид Семенович выглядел более чем внушительно. Под два метра ростом и ненамного меньше в плечах, он производил впечатление нерушимой глыбы, совсем под стать названию фирмы, за безопасность которой отвечал. Казалось бы, и двигаться Тополев должен был не быстрее гранитной горы, но, на удивление сыщика, в жестах начальника охраны была какая-то совершенно непостижимая для его комплекции почти кошачья грация. Тополев поймал удивленный взгляд сыщика.

– Спецназ военной разведки, – улыбнулся он. – Прослужил почти десять лет, пока не комиссовали после ранения… Так о ком вы хотели поговорить?

– Звягинцев и Рамишев, – назвал сыщик фамилии двух телохранителей Ширяева. – Мне нужны будут их досье, как, впрочем, и всех остальных телохранителей, работавших с Виктором Эдуардовичем и его женой, но это позже. Пока я хочу услышать ваше мнение о них.

– Звягинцев и Рамишев, – словно задумываясь над тем, кто это такие, повторил Тополев. – Ребята вполне надежные, насколько это возможно в наше время. К работе относятся серьезно, нареканий не имеют. Оба – бывшие спортсмены. Оба прошли курсы подготовки телохранителей при Главном управлении МВД.

– Вот даже как? – удивился Гуров. – И как они к вам попали?

– Около полугода назад, когда Виктор Эдуардович женился, он решил усилить меры безопасности и нанять еще нескольких телохранителей, – ответил Тополев. – Я лично подбирал ему людей, но ни одна из кандидатур шефа не устроила. Тогда он связался с кем-то из своих знакомых, и на следующий день явились Звягинцев и Рамишев.

– А с кем именно консультировался Виктор Эдуардович? – поинтересовался сыщик.