— Лилиана, — проговорил он, целуя ей руку немного дольше, чем позволял этикет. — Вы прекрасно выглядите.

— С вашего разрешения, милорд, я хотел бы вас покинуть, — сказал глава семьи. — Меня ждут неотложные дела.

Эдриан кивнул, и барон вышел из комнаты, оставив их с Каролиной, продолжавшей глупо ухмыляться.

— Что вы рисуете? — спросил у Лилианы граф и посмотрел на холст, где была нарисована ваза с бледно-розовыми и белыми цветами.

— Просто цветы, — пожала плечами Лилиана. — Они росли у нас в саду прошлой весной.

Каролина опять хихикнула, но под взглядом сестры тут же смолкла.

— Вы по-настоящему талантливы, — искренне восхитился Эдриан.

— Благодарю вас, милорд, хотя, думаю, вы ошибаетесь. Лилиана подошла к креслам в середине комнаты и грациозно села; Каролина мгновенно устроилась рядом с ней.

— Сегодня… довольно теплая погода, — начала Лилиана. Ее сестра опять хихикнула. — Зима мягкая, но, я полагаю, все-таки нужен дождь, а то очень сухо.

Эдриан кивнул, а Лилиана, закусив губу, украдкой посмотрела на Каролину.

Да, принцесса Блэкфилд-Грейнджа не сильна в пустой болтовне, а Каролина, эта юная простушка, не умеет себя сдерживать. Обеим сестрам не хватает искушенности, столь привычной для него, ведь они никогда не присутствовали на лондонских сезонах и далеки от всех женских ухищрений. К счастью, ему не требуется в жены светская красавица.

— Я предпочитаю теплую погоду, а то дома очень надоедает, когда слишком холодно, — пробормотала Лилиана, уставившись на свои руки.

Она выглядела такой беспомощной, что Эдриан, подавив смех, решил проявить немного милосердия и положить конец ее мучениям. Он вдруг наклонился вперед, уперся руками в колени и спросил:

— Лилиана, вы подумали над моим предложением? Сестры обменялись быстрыми взглядами.

— Ну… да. Да, я подумала.

— Может, вы поделитесь со мной своим решением? Или вы хотите, чтобы я испытывал муки ожидания? Каролина залилась краской, а Лилиана побледнела.

— Кажется, маме нужна помощь в шитье, — обратилась она к сестре, и та бросила подозрительный взгляд на Эдриана.

— Но мама говорила…

— Она говорила, что ей нужна помощь. В гостиной, — уверенно заявила Лилиана.

Помедлив, Каролина неохотно встала.

— Да, шитье, — кивнула она.

Ее сомнение было столь заметным, что граф опять подавил улыбку.

— Если я тебе понадоблюсь, я буду в гостиной. Она чуть ли не бегом припустила к выходу, осторожно выглянула в коридор, а потом тихо закрыла за собой дверь.

— Убедите вашу сестру, — улыбнулся Эдриан, — что у меня нет привычки оскорблять женщин в кабинете их отца.

Лилиана немного расслабилась.

— О, это из-за мамы. Каролина страшно боится, что я получу еще одну словесную порку, — рассеянно сказала она.

— Простите?

— Я имела в виду… я… мама беспокоится, как бы я не осталась без присмотра.

— Да? А вам нужен присмотр?

— Вряд ли! — неделикатно фыркнула Лилиана, чем весьма удивила графа. — Что может случиться в Блэкфилд-Грейндже?

Святая наивность!

— Если у кого-то возникнут такие намерения, то, думаю, все, что угодно.

— Правда? И что, например? Граф усмехнулся.

— Лилиана, а мое предложение? — напомнил он и, поскольку девушка только пожала плечами, быстро добавил: — Если ваш ответ «нет», давайте сразу покончим с неопределенностью.

— Я… вы очень добры, милорд, но я… Мне просто хотелось бы кое-что узнать, — неуверенно начала Лилиана.

— Пожалуйста.

— Я должна знать, почему вы предложили моему отцу такую крупную сумму денег.

Господи, неужели Дэшелл рассказал ей о соглашении?

— Все очень просто. Я хотел быть уверенным, что ваш отец понял, насколько серьезны мои намерения. Я питаю к вам большое уважение, Лилиана, и не собираюсь устраивать мелочную торговлю по поводу нашей помолвки. Конечно, если вы согласны.

Долю секунды Лилиана казалась смущенной, потом весело засмеялась.

— О, вы не слишком практичны, да?

— Извините, не понял.

— Думаю, вы могли бы сэкономить, поскольку вам известно, что мой отец согласился бы на гораздо меньшую сумму. И без всякой торговли. — Она снова засмеялась.

— Вы правы, — с облегчением признался Эдриан. — Хотите узнать еще что-нибудь?

— А Бенедикт? Действительно ли вы найдете с ним общий язык? Он довольно мягкосердечный и, полагаю, ужасно расстроится.

Эдриан чуть было не сказал, что Бенедикт не так добр, как она считает, однако, заметив ее искреннее огорчение, вовремя прикусил язык.

— Мы с ним переживали и не такое, но остались братьями.

Лилиана нахмурилась и задала следующий вопрос:

— Где мы будем жить?

— Пока в Лонгбридже, — осторожно произнес граф, поскольку не знал, какой ответ ей хочется услышать. — Но если вы предпочитаете…

— Это очень далеко? — серьезно поинтересовалась она.

— Не слишком далеко, чтобы видеться с родителями, когда вы пожелаете, но и не слишком близко. Тому, кто решит явиться без предупреждения, следует дважды подумать.

К его громадному облегчению, Лилиана улыбнулась, задумчиво глядя в окно.

— Еще вопросы?

— Как я понимаю, от меня требуется лишь происхождение и способность родить наследника, чтобы стать подходящей для вас партией…

— Конечно.

— И я согласна, что, подходим мы друг другу или нет, длительное ухаживание не имеет значения.

Чувствуя близкую победу, Эдриан улыбнулся.

— Но я твердо уверена, что одному… нужно знать… некоторые вещи о другом… — Лилиана покраснела.

— Согласен. И?..

— Вы намекнули, что мы должны быть собеседниками. Это правда?

Собеседниками? Неужели он так говорил?

— Да, — осторожно подтвердил граф. — А вам это не по душе?

— О нет! Я хочу быть вам хорошим собеседником. Но я должна иметь гарантию, что смогу… — Голос у нее дрогнул, и она лихорадочно вцепилась в подлокотники кресла.

— Чего вы хотите, Лилиана? Я ведь говорил, что готов дать вам все, что вы пожелаете.

— Я хочу… хочу… жить, — пробормотала она. — Хочу быть уверенной, что мне позволят жить. Хочу жить свободно.

Чего-чего, а такого Эдриан не ожидал. Хочет жить свободно? Черт побери, что она имеет в виду?

— Извините, не понял.

— Я хочу жить! Испытывать настоящее приключение. Хочу увидеть новые места, услышать чужие языки, попробовать экзотическую еду! Хочу встретить людей, которые никогда не приезжали в Блэкфилд-Грейндж! Которые думают, что небо красное, а не голубое и земля плоская, а не круглая!

Эдриан потерял дар речи. Ни разу в жизни он не слышал от женщины столь фантастических заявлений! Может, он сделал ужасную ошибку? Еще десять минут назад Лилиана была скромной провинциальной девушкой, которой бы даже в голову не пришло сказать такое мужчине. А теперь, с ее разговорами о красном небе и плоской земле, она просто готовая кандидатка в сумасшедшие.

— Я вас шокировала? Приличные леди претендовали бы на ваше имя и титул, но не более того, да? Граф легкомысленно кивнул.

— Этого-то я и боялась. Простите, милорд, я не могу принять ваше предложение.

У Эдриана отвисла челюсть. Как, она ему отказывает из-за того, что он не принял всерьез ее нелепые желания?

— Простите и меня, но я не могу принять ваш отказ.

— Что?

— Вы можете жить как вам угодно, мадам. Если хотите носить юбку из листьев, говорить на иностранном языке или выть на луну, я не стану вам препятствовать. Хотите считать небо красным — пожалуйста. Я буду последним, кому придет в голову это опровергнуть.

— Вы… вы будете уважать мое стремление познать жизнь?

Его не интересует, что сделает Лилиана со своей жизнью, — главное, чтобы она ему не отказала.

— Конечно, — упрямо кивнул он. — Если только станете делать это, не позоря мое имя, — добавил Эдриан чуть грубее, чем намеревался.

— Разумеется, нет! Мы сможем путешествовать, встречаться с новыми людьми, восхищаться миром!

Восхищаться миром с этой неотесанной деревенщиной? Господи, он с трудом представлял себя рядом с ней в собственной гостиной, не то что в лучших салонах Европы! Полный вздор! Хотя какая разница? Он возьмет Лилиану один раз в Европу, даст ей познать жизнь. Конечно, это не утолит ее страстного желания встретиться с дикарями на другом краю земли. Но девушки сияли от радости, когда он просто бросал им пригоршню бриллиантов.

— Лорд Олбрайт! Я буду счастлива принять ваше предложение, — объявила Лилиана. — Подумать только, я смогу увидеть Ливан! Знаете, я уже все о нем прочитала.

Она стала перечислять книги, а Эдриан, слушая ее, улыбался. Но его победа над Арчи уже не казалась ему такой сладкой, как он предвкушал.

Через пять дней состоялось бракосочетание. Поскольку Эдриан был нежеланным гостем в Килинг-Парке, традиционный прием гостей после бракосочетания решили устроить в городском зале собраний, хотя барон умолял перенести торжество в Блэкфилд-Грейндж. Но Эдриан остался непреклонен: церемония должна проходить в Килинге. Он хотел, чтобы все увидели его победу.

Своих родственников ему пришлось уведомить о счастливом событии письменно.

Он бы сделал это лично, однако его просьба об аудиенции вернулась нераспечатанной. Тогда Эдриан написал короткую записку:

Достопочтенному Арчибальду Спенсу, маркизу Килингу, и лорду Бенедикту

С великой радостью спешу вас уведомить, что в следующее воскресенье я женюсь на мисс Лилиане Дэшелл из Блэкфилд-Грейнджа. Прошу оказать нам честь своим присутствием.

Вместе с его запиской Лилиана послала записку Бенедикту, над которой трудилась больше часа, и это был единственный момент, когда Эдриан увидел ее грустной.

Всю неделю наследница Блэкфилд-Грейнджа пребывала в состоянии восторженного экстаза. Эдриан ежедневно навещал ее, но больше чтобы занять время, потому что не находил себе места, дожидаясь ответа на свое письмо лорду Ротембоу. И каждый день его встречал шквал активности. Лорд и леди Дэшелл уже измучились, составляя для дочери весьма обескураживающие планы, куда неблагоразумно, по мнению Эдриана, включили поездку на воды в Бат. Почувствовав себя благодаря щедрости жениха опять свободным, барон решил провести зиму в Бате, чтобы развлечь супругу и убедить Каролину найти кого-нибудь получше ее Хорэса Фезера. При визитах графа юный Том, продолжавший сердиться, редко выходил из своей комнаты, зато Каролина, подпрыгивая, как резиновый мячик, без умолку щебетала о нарядах, приданом и маленьких тайнах семьи.

Лилиана с утра до вечера улыбалась, потому что никогда в жизни не была так счастлива. Она помогла матери переделать старый бальный наряд в свадебное платье и, несмотря на явное неодобрение леди Элис, составила длинный список подарков, требующихся для приданого невесты.

Поскольку Лилиана не принимала активного участия в подготовке церемонии, то решила попрощаться со всеми арендаторами. Она мчалась по полям, чувствуя себя вольной птицей, как этот сокол, лениво кружащий в вышине. Через несколько дней она будет свободна!

Обитатели и слуги Блэкфилд-Грейнджа поздравляли друг друга с отличной партией, которую сделала мисс Дэшелл, словно это их собственной дочери так повезло. Что за красавец лорд у их мисс, говорили они. Граф Олбрайт станет ей хорошим мужем, говорили они, все слухи о нем — просто выдумки.

Да, ее будущий муж оказался таким же необыкновенным, каким Лилиана представляла его в своих мечтах. Ни спешная подготовка к свадьбе, ни возбужденная суета вокруг, ни поведение Тома и явное неодобрение ее матери, похоже, ничуть не трогали графа. Лилиана все больше убеждалась, что сделала правильный выбор, и с нетерпением ждала, когда наконец придет день освобождения.

В день освобождения Эдриан одиноко сидел в битком набитом зале, глядя, как его смеющаяся жена порхает от стола к столу. Еще возле алтаря он с легким удивлением отметил, какой красавицей выглядит его заурядная невеста в свадебном наряде.

По окончании короткой церемонии он поцеловал Лилиану в губы. Это был просто легкий, формальный поцелуй, но, подняв голову, Эдриан увидел ее сверкающие глаза и впервые заметил, что они дымчато-зеленые. На единственный странный миг он был ими пленен.

На очень короткий миг.

Пожав плечами, Эдриан достал карманные часы. Им следовало бы уже сидеть в карете, если они хотят засветло добраться до Лонгбриджа. Граф оглядел переполненный зал и едва не вскочил с места, увидев Бенедикта.

Когда он приехал? Брат, стоявший в углу, не сводил глаз с Лилианы, и страдание во взгляде яснее ясного говорило о его чувствах. Эдриан нахмурился.

Бенедикт искренне влюблен в нее!

Граф взглянул на жену, которая тоже заметила его брата, потом снова на Бенедикта. Тот, засунув руки в карманы, привалился к стене, будто ему была необходима поддержка, и Эдриан проглотил застрявший в горле комок. Он так ждал момента, когда отберет что-нибудь у этого слабовольного человека в отместку за потерю Килинг-Парка! Господи, он хотел ответить Арчи ударом на удар, а в результате пострадал Бенедикт! ОН не испытывал ни торжества, ни удовлетворения. Только отвращение к себе.

Наконец Бен собрался с духом и подошел к Лилиане. Она испуганно смотрела на него — видимо, тоже чувствовала себя виноватой, потому что теребила кружевную оборку изящной косынки. Тихо выругавшись, Эдриан бросил салфетку и отправился выручать жену.

День был просто великолепным, даже лучше, чем она представляла себе в мечтах… до настоящего момента. Лилиана не поднимала глаз, пока Бенедикт вел ее к небольшой лужайке. Он не произнес ни слова, после того как пожелал ей счастья и спросил, не могли бы они поговорить. В данных обстоятельствах было трудно отказать ему — ведь он теперь ее брат.

Остановившись посреди лужайки, Бенедикт огляделся, взял ее за руки и посмотрел ей в глаза.

— Вы прекрасно выглядите, Лилиана, — пробормотал он, и голос у него дрогнул.

— Благодарю вас, — с трудом выдавила она.

— Почему? Почему вы это сделали?

— Я уже написала вам.

— О том, что питали к нему… о своем детском обожании? — фыркнул Бенедикт. — Вы же не виделись больше пятнадцати лет. Невозможно представить, чтобы все эта годы вы любили его.

Конечно, он ведь не знает, как она восхищалась лордом Олбрайтом. Как ему объяснить, что граф для нее — ключ к свободной жизни, о которой она так мечтала? Нет, это выше его понимания.

— Я очень сожалею, если обидела вас… но с моей стороны было бы противоестественным отказать графу, не приняв… столь щедрое предложение.

Бенедикт нахмурился.

— И что же это за предложение? Он убедил вас драгоценностями? — саркастически усмехнулся он.

— Он предложил избавить моего отца от долговой тюрьмы и обеспечить нашу семью, не требуя взамен Блэкфилд-Грейнджа, — холодно произнесла оскорбленная Лилиана.

— Понимаю, — сказал Бенедикт, отводя глаза. — В таком случае мне остается лишь пожелать вам счастья?

— Было бы очень любезно с вашей стороны.

— Простите меня, Лилиана… Я сожалею. Очень сожалею. Я надеялся, что вы и я…

— Бенедикт, не надо.

Он глубоко вздохнул, выпрямился и тихо произнес:

— Я желаю вам добра, Лилиана, и молю Бога, чтобы вас не постигло ужасное разочарование.

О, она не будет разочарована. С ней произошло чудо из чудес, подумала она, взглянув на скромное золотое кольцо, и улыбнулась. Ее никогда не постигнет разочарование.

— Какой приятный сюрприз! Ты оказал нам честь своим присутствием, Бен. — В конце лужайки стоял Эдриан, заложив руки за спину. — Лилиана, нам пора прощаться с гостями, — небрежно проговорил он, подавая ей руку. Она без колебаний протянула ему свою, и он поднес ее к губам. — Идите вперед, я должен поговорить с братом.

— Но вы же придете попрощаться?

— Естественно, — улыбнулся граф. — Разговор будет недолгим.

Лилиана ответила мужу счастливой улыбкой и через несколько шагов уже думала об их отъезде.