Знаем ли мы свои любимые сказки? - Знаем ли мы свои любимые сказки? О том, как Чудо приходит в наши дома. Торжество Праздника, или Время Надежды, Веры и Любви. Книга на все времена

Однако есть в фольклоре и в литературных сказках и другие зимние персонажи. И конечно, самая известная среди них – кто? Однозначно – Снежная королева.

Любовь и Вечность

НУ, НАЧНЕМ!

ДОЙДЯ ДО КОНЦА НАШЕЙ ИСТОРИИ, МЫ БУДЕМ ЗНАТЬ БОЛЬШЕ, ЧЕМ ТЕПЕРЬ.

Именно так начинается эта сказка. Одна из самых-самых. Мы любим ее с детства. Читаем – переживаем. Потом читаем – рассказываем уже своим детям. Те потом расскажут – прочтут своим. Это как круговорот Добра в мире. Ибо сказку эту сказочник Ханс Кристиан Андерсен (1805 – 1875) создал о самом Главном – о Любви.

Конечно, об Андерсене мы говорили в прошлой книге. Но не сказать о его сказочной повести «Снежная королева» в беседе о зимних сказках – невозможно.

Думаете, раз сказка названа так, то она о Снежной королеве? Нет! Это сказка о Любви!

Жили-были брат и сестра – Кай и Герда, которые и дня не могли провести друг без друга. Но эта сказка не о великой преданности и дружбе. Кай и Герда были названые брат и сестра. И они с детства любили друг друга. Но тогда Герда спасала не брата, а возлюбленного.

К. Ганзен. Портрет Х.К. Андерсена

Любовь вообще стала темой лучших сказок Андерсена – «Снежной королевы» и «Русалочки», «Диких лебедей» и «Стойкого оловянного солдатика». Увы, самому писателю в любви трагически не везло. Не верьте тому странному фильму «Сказочник», который был снят в России к юбилею датского писателя. Там много искажений. Андерсен никогда не бегал от любви, напротив, он всегда сам первый объяснялся в своих чувствах – очень пылко, правда, и очень путано. Достаточно почитать его письма, чтобы понять это.

Вот письмо молодого Андерсена к его первой любви. Он посылал ей одни стихи за другими и в конце концов написал: «Не делайте меня несчастным! Я могу стать чем угодно ради вас, я сделаю все, что потребуете вы и ваши родители!»

Это же крик любви и отчаяния. Увы, Ханс был беден. Красавица Риборг Войт предпочла поэту сына аптекаря. Касторка ведь нужна всем, а кому нужны стихи?

А. Рэкем. Иллюстрация к сказке «Снежная королева»

А вот письмо Луизе Колин: «С каждым днем все вокруг меня превращается в поэзию, моя собственная жизнь тоже кажется мне поэмой, и Вы в ней играете роль, – ведь Вы не рассердитесь на это?»

Она не сердилась. Но Ханс «не имел перспектив в обществе». И Луиза тайно от поклонника вышла замуж. Она даже не известила его. Андерсен узнал об этом от чужих людей. В день, когда Луиза надела белую фату новобрачной, Ханс написал свое самое пронзительное стихотворение:

Белей любимой моей

Нельзя на свете найти.

Теперь любовь моя к ней

Уже не сможет расти.

Теперь она умерла.

А может быть, умер я.

На самом же деле никто не умер. Луиза оказалась замужем за преуспевающим адвокатом. Ну а Андерсен слег в нервной горячке. Но ведь это не смерть… Хотя и позже, снова влюбившись, он получал одно и то же – даже не отказ, на него просто смотрели как на пустое место.

Почему так сложилось? Да потому что он, бедняк и почти нищий, сын сапожника, возмечтал получить образование и заняться творчеством в столице Дании Копенгагене. Он пришел туда с 14 монетками и остался навсегда. От безденежья переходил из одной семьи в другую – «на обеды». Кланяясь, просил деньги на подписку издания своих книг у богатых знакомых. Как такого не шпынять, как не насмехаться? Словом, он попал явно не в свой круг. Богачи, аристократы и ученые мужи не приняли его. К тому же он был тощий, некрасивый и с провинциальным выговором, от которого так и не сумел избавиться. А вот влюблялся он всегда в очень красивых женщин. Возможно, если бы он полюбил невзрачную девушку, все было бы иначе. Но что он мог поделать, если вращался в кругу людей искусства – актрис, танцовщиц и других красавиц?! Он и сам понимал, что жил не «среди своих» и любил «не своих». Но он ЛЮБИЛ!

Он верил в чудо, когда простаивал за кулисами театра, как всегда восторженно и молча созерцая игру и танец милой актрисы Люсиль Грант. Она станет его красавицей-танцовщицей в «Стойком оловянном солдатике» (1838). И вновь он, завороженный, не сумеет объясниться. И каждый раз его сердце учащенно бьется и плавится, и все расплывается перед глазами, когда Люсиль выпархивает на сцену. И снова он будет мечтать, что чудесная танцовщица последует за ним даже в огонь. И снова это будут одни мечты.

И вот тут-то, решив, что его нельзя любить, он напишет «Диких лебедей», где попросит судьбу хотя бы о сестре. А потом сочинит «Соловья», в котором тихо выскажет простую истину: настоящее искусство сильнее смерти. И тогда свершится наколдованное. Он влюбится в Йенни Линд, известную всей Европе певицу, прозванную «шведским соловьем» (вот она – сказка про поющего соловья!). Он поймет, что это – самая большая любовь в его жизни. А она предложит ему стать… ее братом. Большего она не сможет ему дать.

Андерсен согласится на все. Более того, он начнет писать сказку про свою «сестру». И конечно, там она будет верной, преданной, любящей. Да-да, это и есть сказка о вер ном сердце Герды, отправившейся искать названого братца Кая не просто на край света, но в царство смертоносной Снежной королевы. Наверное, Андерсен размечтается о том, как Йенни станет заботиться о своем названом братце. Он будет верить, что многолетняя преданность должна тронуть ее сердце. Он забудет, что сказка может обернуться любой стороной. У фрекен Линд окажется застывшее сердце Снежной королевы. Она выйдет замуж (опять же не говоря ничего Андерсену) за своего аккомпаниатора. Ведь для певицы хороший аккомпаниатор – половина мастерства. А зачем ей литератор, который даже не большие романы пишет, а так – коротенькие сказочки?!

У.Х. Робинсон. Иллюстрация к сказке «Снежная королева»

Но вдумайтесь – из этой изнуряющей несчастной любви родится сказка, ставшая символом самой большой преданности, верности и любви в жизни – сказка о маленькой девочке, вступившей в схватку ради любимого с самой хозяйкой Вечности – Снежной королевой!

И любовь этой девочки окажется столь сильна, что ей станут помогать все: и люди, и звери, и птицы, и волшебники. Но самую большую помощь она получит от самого БОГА. Да-да, сказка Андерсена пронизана самой что ни на есть искренней верой, уповающей на Божью помощь.

Он был одним из самых религиозных, глубоко верующих писателей. И на всем протяжении атеистического ХХ века это была самая главная тайна сказочника Андерсена, скрываемая от читателей. Почти весь ХХ век читатели были убеждены, что Герда победила Снежную королеву силой своей любви к Каю. Только Андерсен написал иначе. Мы просто не могли этого прочесть – в стране атеистической пропаганды подобные строки вымарывались. А Андерсен написал так. Когда олень умчался и Герда осталась одна перед ледяным дворцом, навстречу ей выступили войска Снежных слуг. По советскому переводу, который мы все читали в детстве, Герда, не обратив на них внимания, пошла искать Кая. По тексту Андерсена Герда поняла – ей не одолеть их. И тогда, упав на снег, она начала читать молитву «Отче наш». Потому что Бог был ее единственным защитником. И из тумана возникли ангелы, которые разгромили слуг тьмы. Только после их победы Герда и смогла войти во дворец, чтобы там найти Кая.

А Кай в чертогах Снежной королевы «совсем посинел, почти почернел от холода, но не замечал этого, – поцелуи Снежной королевы сделали его нечувствительным к холоду».

Господа взрослые!

Думается, всем понятно, о чем идет речь. На любовь Кая претендуют две женщины – земная Герда и призрачная Снежная королева. Вот только для первой – это единственная любовь всей ее жизни, а для второй – игрушка, которой она обзавелась на время. Ну а надоевшую игрушку, как известно, отшвыривают, а то и вовсе ломают.

Вот и Снежная королева развлекается Каем, пока он окончательно не замерзнет в ее покоях. Недаром же она тайно, да еще и обманом, похитила мальчика. Ведь Снежная королева знает, что он никогда не сможет сложить волшебное слово «Вечность». Вечность неподвластна людям. Впрочем, и самой великой Вечности (вечному покою, застывшей статичности) нет дела до человеческих чувств – любви, ненависти и всех остальных. И Снежная королева, как представительница этой Вечности, тоже бесчувственна. Чувства свидетельствуют о пылкости. А она – холодна. Так что и Кая она заманила не от любви, а потому, что ей просто скучно в своих мертвенных и неизменных покоях снега и льда. Вот она и развлекается как может. Забирает его к себе и ставит своеобразный эксперимент: сможет ли оторванный от дома и привычного мира Кай выжить в ее ледяном дворце и даже начать жить по ее правилам: тихо, спокойно, покойно – от слова «покойник», вероятно?

Г.Дж. Форд. Иллюстрация к сказке «Снежная королева»

Тест – слово «Вечность», сложенное из льдинок. Награда: «Если ты сложишь это слово, ты будешь сам себе господин, и я подарю тебе весь свет и пару коньков в придачу!»

Кай еще не подозревает, что человек не может стать сам себе господином, что человек вообще «один не может». Ему в любом положении нужны другие люди, и по-настоящему стать счастливым он может, только если рядом другой – тот, кого он делает счастливым, тот, ради кого стоит жить. Вот Герда уже знает этот закон. Она бьется за Кая. И в этой битве ей станут помогать все: и люди, и природа, и весь огромный мир. Потому что если человек за другого, то и все другие – за него. Человек должен быть чьим-то, принадлежать любимому. А путь «господин сам себе» – это путь одиночества, безрадостности и холодного сердца.

И тут возникает вопрос: откуда берутся холодные сердца? Этот же вопрос появится и в сказке Гауфа о холодном сердце. Ну что тут загадочного – Снежная королева заморозила Кая, скажете вы. И будете не правы. Снежная королева смогла только заманить Кая в свою повозку и привезти к себе. Но превратить его сердце в кусочек льда даже ей не по силам. Это же человеческое сердце, оно подчиняется только хозяину!

Так что же получается – Кай сам захотел, чтобы его сердце стало ледяным – таким, куда не проникают просьбы друзей, мольбы близких, которое никогда не встрепенется от боязни за другого, ведь оно застыло в лед, а лед никогда не всколыхнется. Он может только растаять. Да, Кай сам впустил в свое сердце этот изначальный лед. Как? Неужели не помните? А зачем тогда в начале сказки, состоящей из семи рассказов, Андерсен поместил рассказ первый «Зеркало и его осколки»?

У.Х. Робинсон. Иллюстрация к сказке «Снежная королева»

Вспоминайте! Речь идет о том, как дьявольский тролль (а может, и сам дьявол) возненавидел людей, ведь они были такие славные и жили на прекрасной земле. Тролль не мог изуродовать этот благодатный Божий мир. И тогда он придумал, как поднять себе настроение, – смастерил зеркало, которое все искажало. «Прелестнейшие ландшафты выглядели в нем вареным шпинатом, а даже лучшие из людей – уродами…» Вот так тролль и развлекался, глядя в зеркало. Он даже убедил своих учеников, что видит мир в его настоящем свете. Думается, многонько у него нашлось ученичков – тех, кто обрадовался, что истинный облик людей – уродство, а всего мира – пакость. И еще думается, что это были не одни только ученики-троллята, но и разные люди с нашей земли, из тех, кому приятно, что у соседа неприятность.

Однако маленькие тролли решили похулиганить – они поднялись с кривым зеркалом не только над землей, но и над Небесами, радуясь, что смогут узреть искаженных ангелов и самого Творца, чтобы вдоволь посмеяться и над ними. Мало им было людей! Да только никакое дьявольское зеркало не могло исказить Творца – оно просто лопнуло и разлетелось на мириады осколков. Но вот беда – осколки эти посыпались на землю. Некоторые осколки не больше песчинки, случалось, попадали людям в глаза. И такой человек начинал видеть «все навыворот» и замечать во всем только дурные стороны. «Некоторым людям осколки попадали прямо в сердце, и это было хуже всего: сердце превращалось в кусок льда».

Вот откуда у Кая сначала взгляд, полный презрения к окружающим, а потом и ледяное сердце. В его глаза и грудь попали осколки дьявольского зеркала.

Но ведь это говорит о том, что сам Кай не виноват!

Спокойно, не горячитесь. Вспомните, как Герда «лечила» Кая в ледяном дворце. Она заплакала, и ее горячие слезы растопили осколки. Понимаете, Герда пожалела Кая сильнее, чем себя. Значит, если бы сам Кай, к которому осколки только попали, был сострадательным человеком, способным пожалеть другого – Герду, родителей, друзей-мальчишек, заплакал бы над чужой или даже своей бедой, – осколки растаяли бы. Но тщеславному Каю вдруг понравилось видеть других уродцами, почувствовать, что он всех их лучше и превосходнее. Ему понравилось кричать и оскорблять Герду. То есть он сам захотел ПРИНЯТЬ свое холодное сердце. Запомните это:

Без желания самого человека никакие злые силы не могут овладеть его сердцем и чувствами. Только если он сам это им позволит

Однако и превратить свое холодное сердце обратно в трепетное человеческое каждый должен захотеть САМ. Другой тут хоть ведро слез выплачет, ничего не изменит. Вот и Кай, увидев слезы Герды, осознал, что она плачет – ей плохо. Что она читает ему псалом (опять Божественная помощь), который они выучили в раннем детстве. И тогда «Кай вдруг залился слезами и плакал так долго и так сильно, что осколок вытек из глаза вместе со слезами».

И Кай понял, что ему холодно, и прижался к Герде. То есть он отверг призрачную любовь Снежной королевы, поняв, что для него любовь маленькой Герды (земная любовь) дороже – теплее. Они смеялись и плакали от радости. И радость оказалась такой силы, что льдинки сами сложились в слово «Вечность». То есть Любовь победила, и сама вечность оказалась ей подвластна.

А помните, чем кончается сказка?

«Они поднялись по знакомой лестнице и вошли в комнату, где все было по-старому: так же тикали часы, так же двигалась часовая стрелка. Но, проходя в низенькую дверь, они заметили, что успели за это время стать взрослыми…

…Так сидели они рядышком, оба уже взрослые, но дети сердцем и душой, а на дворе стояло теплое, благодатное лето!»

Это сказка о первой любви, которую влюбленные пронесли через всю жизнь. Говорят, так бывает редко. Но ведь бывает. И Андерсен в это верил.

«Снежная королева» – большая сказочная повесть – признана лучшей сказкой Андерсена. А вот самой пронзительной, взывающей к милосердию, оказалась крошечная сказка «Девочка со спичками». Она написана в 1848 году, в те же годы, когда и Чарлз Диккенс писал свои «Рождественские повести». В самый великий праздник года оба этих писателя (между прочим, друзья) пытались рассказать читателям о тех, кому плохо, кто унижен и несчастен, кто нищ и нуждается в доброте и милосердии ближних.

Х. Страттон. Иллюстрация к сказке «Девочка со спичками»

«Девочка со спичками» включила в себя реальные факты, которые Андерсен знал о своей семье. Кого видел он в маленькой героине, которая, пытаясь согреться в ночь на Новый год, из последних сил зажигает спички? Мо жет, маленького самого себя? В детстве мать, уходя на поденную работу, оставляла ему три спички. Всего три. И он старался продлить их свет. Ведь потом наступала темнота и становилось так страшно. Три спички – всего три. И не потому, что мать боялась, что маленький Ханс сотворит пожар. Он был на редкость послушным и ответственным мальчиком. Он понимал, что такое пожар. Но у матери не было денег на коробку спичек. Свет – это так дорого…

А может, Андерсен видел в этой сказке и саму свою маму? Ведь ее шестилетней девочкой отчим выгонял на мороз просить милостыню. Ей было стыдно и страшно. Она плакала и молила Бога забрать ее к себе. А может, Ханс думал о своей бабушке, которая рассказала ему, как однажды, бездомная, нашла коробку спичек и зажигала их на улице. Зачем? Бабушке, а тогда еще крохотной девочке, погрезилось – вдруг тот, кто увидит свет, сжалится над ней и возьмет к себе.

Вот и в трагичнейшей сказке Андерсена происходит чудо. Девочка, зажигающая свет своих спичек, видит вдруг свою старенькую и давно покойную бабушку.

« – Бабушка, – воскликнула девочка, – возьми меня к себе! Я знаю, ты уйдешь, когда погаснет спичка…

И она торопливо чиркнула всеми спичками, оставшимися в пачке… И спички вспыхнули так ослепительно… Бабушка никогда при жизни не была такой красивой, такой величавой. Она взяла девочку на руки, и, озаренные светом и радостью, обе они вознеслись высоко-высоко, – туда, где нет ни голода, ни холода, ни страха, – они вознеслись к Богу.

– Девочка хотела погреться, – говорили потом люди.

И никто не знал, какие чудеса она видела, среди какой красоты они вместе с бабушкой встретили Новогоднее Счастье».

Сказочный сюжет: девочка беседует с птичкой. Поздравительная карточка 1880-х годов

Право слово, читать такие строки тяжело. Но надо! Читайте сами и прочтите своим детям. Потому что это слова добра, сострадания и милосердия. И в великий Праздник Рождества будьте добры и милосердны. Это не праздник бездумного веселья – это возможность помочь тому, кому плохо, и в конечном счете – самому себе. Ибо Добро всегда обретает свои плоды. А вот зло – бесплодно.

Часть вторая

Начало традиции

Нелепые чудеса и нянькины сказки при дворе «короля-солнце»

НЕВЕРОЯТНОЕ РАСТРОГАТЬ НЕ СПОСОБНО. ПУСТЬ ПРАВДА ВЫГЛЯДИТ ВСЕГДА ПРАВДОПОДОБНО. МЫ ХОЛОДНЫ ДУШОЙ К НЕЛЕПЫМ ЧУДЕСАМ, И ЛИШЬ ВОЗМОЖНОЕ ВСЕГДА ПО ВКУСУ НАМ.

Никола Буало (Франция, XVII в.)

НЯНЬКИНЫ СКАЗКИ, ПОВЕСТВУЕМЫЕ В НЯНЬКИНОЙ МАНЕРЕ, МОГУТ БЫТОВАТЬ В УСТНОЙ ТРАДИЦИИ, НО ПЕЧАТАТЬ ИХ НЕ СТОИТ.

Кристоф Мартин Виланд (Германия, XVIII в.)

Как видим, менялись времена, века и нравы, но отношение к сказкам как к низшему жанру оставалось. О каких уж тут традициях можно говорить?!

Однако в народе-то сказка жила. Развивалась. Распространялась по миру бродячими, миграционными сюжетами. И в конце концов достигла той степени совершенства, в которой настоящее произведение способно постоять за себя. Поэтикой и волшебством сказка привлекала тех, кто испытывал к ней истинную любовь. И потому всегда находились люди, способные пойти против общественного мнения, признававшего за сказкой только «нянькины функции».

Как гласит народная мудрость, время разбрасывать камни и время их собирать. Пришло время собирать и сказки, разбросанные по свету, в единые места-копилки, чтобы сохранить не растеряв. И местами такого хранения стали, конечно, книги. Ну а уж собранные сборники сказок начали оформлять свои традиции издания – в частности, традиции рождественской сказки, издаваемой под праздник Рождества на рубеже прошедшего и наступающего Нового года.

• Первым сборником сказок стала книга «Пентамерон, или Сказка сказок», изданная в Италии в 1634 году. Книга появилась в Неаполе и написана была на народном неаполитанском диалекте. И совсем не потому, что автор хотел приблизить сказки к народным, а потому, что тогда города Италии говорили на разных диалектах, единого языка еще не существовало.

• Автором сборника был Джованни Батиста (Джамбаттиста) Базиле (не путать с котом Базилио из «Приключений Буратино» – хотя фамилия, конечно, символически сказочная).

Ф. фон Байрос. Иллюстрация к «Пентамерону»

• Писатель и поэт Базиле (1566 – 1632) был одним из образованнейших и талантливых людей своего времени. Он отважно решил утвердить собрание сказок на почетное место в литературе. И проделал это естественно и элегантно – обратился к литературному наследию Ренессанса, кто же против него возразит? Базиле назвал свой сборник «Пентамерон», то есть в подражание и перекличку с великим «Декамероном» Боккаччо. Только если «Декамерон» по композиции – «десятидневник», то «Пентамерон» – «пятидневник». У Боккаччо десять молодых людей и прекрасных дам десять дней подряд рассказывают друг другу занимательные любовные истории. У Базиле же это длится пять дней, и молодые люди рассказывают известнейшие неаполитанские волшебные сказки.

• Среди этих сказок – «Золушка» и «Спящая красавица», «Волшебный рог» и «Ослиная шкура», то есть сюжеты, известные издревле всему миру. Конечно, они даны в трактовке неаполитанцев, и в них Базиле включил некоторые современные ему детали (в частности, в «Спящей красавице» Принц воюет не с какой-то волшебной страной, а с современным итальянским городом-соседом, ведь тогда каждый итальянский город считал себя государством и отстаивал свои приоритеты с оружием в руках).

• Правда, первый опыт издания собрания сказок – «Сказки сказок» – оказался не слишком удачным. Книга вышла только спустя два года после смерти автора. Так что он свое любимое детище и не увидел. И никогда не узнал, что стал первым в мире собирателем народных сказок.

• Базиле вообще слыл по жизни неудачником. Много лет он был управляющим государственными имениями испанской короны (тогда Неаполь принадлежал Испании). Через его руки прошли огромные деньги, но он не сделал никаких накоплений. И как литератор он ничего не заработал, хотя был известен и трудился очень плодотворно (сочинял и повести, и стихи, и оперные либретто). Но средства уходили на городскую благотворительность (приюты, школы), он любил принимать гостей и привечал нищих. Как говорили современники, «никто из его дома не уходил голодным». Неудивительно, что богатства он не нажил, зато прослыл очень добрым и хорошим человеком.

И это показательно! Заметьте, уже с первой книги «Сказки сказок» (какое символическое название!) закладывается традиция: среди настоящих сказочников никогда не было и не будет злых людей. Ибо зло – бесплодно и никогда не создает ничего НОВОГО. Так что плохие люди не умеют писать сказки. И даст Бог, никогда не научатся. Иначе наш мир ждет плохая судьба.

Но вернемся в Италию во времена Базиле. Его сестра, очень известная оперная певица Адрианна Базиле (прима-неаполитано!), вспоминала, что Джамбаттиста хотел издать свой сборник в конце 1631 года, то есть под Рождество (!). Но тогда, увы, не вышло. Так что традиция рождественских сказок в ту пору не сложилась.

Но сказка никогда не теряет надежд. На то она и сказка. Может, другой жанр придумал бы нечто иное. Но СКАЗКЕ нужно было ЧУДО. А какое время лучше всего подходит для того, чтобы читатели поверили в чудеса? Конечно же Рождество и Новый год.

И время определилось. Как думаете, чье творчество подошло для начала традиций?

Это очень просто запомнить:

ВСЕ НАСТОЯЩЕЕ И ВЕЛИКОЕ В МИРЕ ЛИТЕРАТУРНОЙ СКАЗКИ НАЧАЛОСЬ С ТВОРЧЕСТВА ШАРЛЯ ПЕРРО!

Ш. Перро и его сказки

316 лет назад (в 2012 году был юбилей – 315 лет!) практически и началась сама литературная сказка. Умный, веселый и добродушный дипломат короля Людовика XIV Шарль Перро (1628 – 1703), а по совместительству литератор, поэт, теоретик искусств и даже член Французской академии, выпустил сборник своих шедевров под одной обложкой – «Сказки матушки Гусыни, или Волшебные сказки, или Истории либо сказки былых времен с поучениями». Начинался 1697 год – январь месяц. Конечно, уже не Рождество, но все-таки только что закончились празднования Нового года. Вполне в русле, чтобы заложить не только традицию самой литературной сказки Нового времени, но и традицию выхода в свет рождественских и новогодних изданий сказок.

Словом, наш добряк-толстяк Шарль Перро оказался во всем первым. Ему самому в то время уже почти семьдесят лет, но он был бодряк и энтузиаст. Собирая лучшие французские сказки, поездил по стране, несмотря на возраст. Вы ведь помните, дорогие читатели, что мы уже очень и очень подробно говорили о сказках Перро в первой книге «Знаем ли мы свои любимые сказки?». Конечно, стоит напомнить: в «Сказки матушки Гусыни» входят восемь сказок:

• «Спящая красавица»

• «Красная Шапочка»

• «Синяя Борода»

• «Кот в сапогах»

• «Волшебницы»

• «Золушка»

• «Рике с хохолком»

• «Мальчик с пальчик»

Сегодня традиционно в этот сборник включаются и еще три сказки, напечатанные Перро раньше: «Гризельда», «Смешные желания», «Ослиная шкура». Эти сказки написаны Шарлем в стихах. И между прочим, были прочитаны им под Рождество 1693 года в покоях «короля-солнце». Так что все в русле традиций.

Г. Кларк. Иллюстрация к сказке «Синяя Борода»

Да и в самом деле – КАКОЕ время больше всего подходит для бала Золушки или поцелуя Спящей красавицы? А КОГДА Красная Шапочка отправляется с пирогом к бабушке, как не в праздники? Словом, волшебные сказки Перро прекрасно ложатся на времена чудес. Правда, сюжеты этих сказок, которые мы, казалось бы, знаем наизусть, таят в себе множество тайн. Но на то и волшебные сказки. А про тайны и про историю создания «Сказок матушки Гусыни» можно почитать подробно в первой книге «Знаем ли мы свои любимые сказки?». Сейчас для нас важно, что Шарль Перро начал ТРАДИЦИЮ, о которой мы говорим.

И еще – после сказок Перро, которые очень понравились самому королю Людовику XIV (а это, как известно, последняя инстанция – кто сможет возразить «королю-солнце»?), никто уже (хотя бы во Франции) не говорил, что сказка хоть и обработанная, но все равно в истоках народная, – «низкий жанр».

В следующем, XVIII веке сказка явилась нам таким шедевром, как «Красавица и Чудовище» Мари Лепренс де Бомон. Уж ее-то вы знаете, особенно вариант наш, российский, – «Аленький цветочек» С.Т. Аксакова.

В XIX веке жанр сказки стал основой для литературы романтизма, особенно немецкого. Именно романтики поняли, что жизнь нельзя объяснить полностью с практической точки зрения – понятности и обыденности. Там, внутри бытия, так же как и внутри человека, в тени его души, всегда оставалось ЧТО-ТО непознанное, необъяснимое. Темное и никак на свет не выходящее. Там, на грани фантазии и реальности, всегда таилась бездна. Некая двойственность. Или множественность. Ее нельзя было проверить. Нельзя объяснить. Но познать, описать очень хотелось. Разве именно жанр сказки не подходил для этого более всего? Сказки с ее естественной иррациональностью – волшебством, фантазией, чудом. Сказки с ее вечным сопоставлением Добра со злом и неистребимой верой в победу светлых сил. Может, поэтому сказка никогда не боялась заглядывать в самые темные тайники человеческого существа?

Конец бесплатного ознакомительного фрагмента.