Станислав Лем
      Путешествия профессора Тарантоги
      Постановка в шести частях
      Действующие лица.
      Профессор Тарантога, седоволосый и седобородый, в конце постановки не
      такой седой и без бороды.
      Магистр Януш Хыбек, юноша в очках.
      Существо с Ориона, типичная деревенская баба.
      Трое каленусцев, лысые, как колено.
      Инженер с планеты Каленусия.
      Доктор с планеты Каленусия.
      Робот с квадратной головой.
      Голова прелестной блондинки с Грелирандрии.
      Директор института с Грелирандрии.
      Ученый 1.
      Ученый 2.
      Лицо с туманности NGC.
      Женщины, пересылаемые по радио, и прочие.
      1
      Квартира профессора Тарантоги. Обычная мебель. Столик, на нем перегринатор - аппарат величиной с небольшой чемоданчик, с циферблатами, какими-то линзами, с возможно большим выключателем; сбоку - звездные атласы неба, а также звездный глобус. Рядом с аппаратом - прицельник, что-то вроде воронки, направленной на свободное от мебели пространство комнаты между шкафом и дверью. Это пространство отгорожено шпагатом. Один бок шкафа, образующий границу этого пространства, выломан, доски в щепках, вдавлены внутрь. Рядом на полу большой камень с Луны, по возможности необычной формы. Около столика с аппаратом три стула - два нормальных, а третий "гибрид" из двух обычных стульев: у него четыре ножки и две спинки. Это результат взаимопроникновения двух стульев во время предыдущего эксперимента. Профессор Тарантога вставляет вилку в розетку, что-то поправляет, садится за столик, устраивается поудобнее, так, словно это было бы, например, скамьей в поезде, который сейчас должен тронуться. Начинает устанавливать прицельник, как вдруг раздается звонок.
      Профессор выходит и возвращается с молодым человеком в роговых очках, в пальто, с папкой, типичным канцеляристом.
      Х ы б е к. Пан профессор Тарантога?
      Т а р а н т о г а. Да. Вы не из газеты? А то я не даю никаких интервью.
      Х ы б е к. Да нет же, нет. Не из газеты... Я получил от вас письмо.
      Т а р а н т о г а. Письмо? Минуточку... Какое письмо?
      Х ы б е к. Но, пан профессор!.. Неужели вы забыли про объявление в "Дневнике"... Я написал вам... и получил ответ с приглашением зайти сегодня...
      Т а р а н т о г а. А-а! Так вы - Хыбек?! Магистр Хыбек! Ну конечно. Простите, не узнал. На фотографии вы выглядите иначе.
      Х ы б е к. Потому что это старая фотография, тогда я еще не носил очки. (Кладет на кресло папку, папка падает, он ее поднимает.) Простите, ради бога. Я так волнуюсь! Всю жизнь я мечтал о полетах к звездам.... даже когда еще никто и не слышал о спутниках...
      Т а р а н т о г а. Похвально, весьма похвально. Знаете, я получил массу предложений, но по многим причинам выбрал вас... Вы знакомы со стенографией, не так ли?
      Х ы б е к. Да, знаком. Я работаю оценщиком, окончил экономический и товароведческий факультеты, но астронавтика интересовала меня с детства, я читал все, что только мог достать. И знаете, почти все понимал. А вы действительно собираетесь строить ракету?
      Т а р а н т о г а. Ракету? Об этом мы еще поговорим. Так, значит, мой выбор пал на вас, поскольку мне казалось, что я вас почему-то знаю. Может быть, вы слушали мои лекции?
      Х ы б е к. Увы, нет. Как-то не пришлось... Но если бы пришлось, то наверняка бы слушал... А что касается фотографии, то пан профессор, наверно, узнал меня потому, что я уже бывал у вас. Вы тогда еще не носили бороды, а я учился... Это было в пятьдесят первом году. Двадцать седьмого апреля.
      Т а р а н т о г а. В пятьдесят первом? Вы были у меня? Что-то не помню. Интересно, зачем?
      Х ы б е к. Вы не помните? Я был только несколько минут при весьма странных обстоятельствах. Впрочем, честно говоря, я до сих пор не знаю, зачем тогда к вам приходил...
      Т а р а н т о г а. А-а! Вспомнил! Ну конечно, это было забавно! Вы не знали, зачем пришли... и я тоже не знал. Хе-хе!
      Х ы б е к. Но если вы выбрали меня именно из-за этого, то, стало быть, я приходил не зря. Не знаю, как сказать, но я так благодарен вам... Мне понадобится отпуск? Если да, я могу похлопотать о больничном...
      Т а р а н т о г а. Отпуск? Зачем отпуск?
      Х ы б е к. Ну как же! Ведь в объявлении было сказано, что вы ищете спутника...
      Т а р а н т о г а. Действительно я так написал. Но отпуск... нет, отпуск не понадобится.
      Х ы б е к. Значит, пока что еще ракету не строят? Ну да, наверно, лимиты... Я понимаю...
      Т а р а н т о г а. Никакой ракеты не будет. Молодой человек, прошу слушать внимательно: я открыл новый способ путешествия в космосе!
      Х ы б е к. Новый? А как же ракета?
      Т а р а н т о г а. Без ракеты. По моему методу можно переноситься с места на место без каких бы то ни было экипажей, снарядов, самолетов или звездных кораблей...
      Х ы б е к. Совершенно без?
      Т а р а н т о г а. Абсолютно. С помощью моего аппарата можно лететь к звездам, не выходя из этой комнаты. Там (указывает на пространство между шнурами) наступает контакт.
      Х ы б е к. Между этими шнурками?
      Т а р а н т о г а. Я умышленно отгородил эту часть комнаты. Перегринатор - так я назвал свой аппарат - нацелен туда, видите? Разумеется, первые опыты я проводил в малом масштабе. Благодаря этому я мог, например, не наклоняясь, коснуться собственной пятки или взять что-либо со шкафа в другой комнате, не вставая с этого стула. Ну, а первый серьезный эксперимент я провел вчера. Это была Луна...
      Х ы б е к. Луна? Тут? Между шнурками?
      Т а р а н т о г а. Не вся, разумеется. Я вошел в контакт, то есть соприкоснулся с кратером Эратосфен. Может быть, вы знаете, это большой погасший лунный вулкан, его видно в обычный бинокль...
      Х ы б е к. Знаю, знаю. И что, удалось?
      Т а р а н т о г а. Он был тут. Южная вершина вулканической горки. Она простиралась примерно отсюда... досюда... (Показывает.)
      Хыбек (стоя у шкафа). А что тут случилось?
      Т а р а н т о г а. В момент выключения горка задела аа шкаф.Коснулась боком, при этом кусочек откололся. Вот этот.
      Хыбек (поднимая камень). Невероятно. Это камень с Луны?
      Т а р а н т о г а. Да. И все потому, что прицельник был еще недостаточно хорошо проградуирован. К счастью, все кончилось без серьезных последствий, только от толчка у соседей этажом ниже отскочило немного штукатурки...
      Х ы б е к. Феноменально! Но я не понимаю...
      Т а р а н т о г а. Луна и Земля находятся в пространстве. В трехмерном пространстве. Это пространство я перегибаю. Мой аппарат складывает его вдвое, в четвертом измерении, так что происходит соприкосновенно исходного пункта с намеченным...
      Х ы б е к. Гениально! Почему никому до сих пор это в голову не пришло?
      Т а р а н т о г а. Понятия не имею. Но нам пора. Сегодняшний опыт будет уже настоящей космической разведкой. Я намерен вступить в контакт с четырьмя планетами нашего Млечного Пути. Как вы, возможно, догадались, я выбрал планеты, во многом подобные Земле...
      Х ы б е к. Пан профессор, это превосходно! Благодаря достижениям науки, которыми смогут поделиться с нами тамошние цивилизации, человечество поднимется на вершины расцвета!
      Т а р а н т о г а. Вы так думаете? Если бы так, если бы! Молодой человек, извольте сесть с той стороны. Сейчас трогаемся. Давайте договоримся. Вы будете записывать все происходящее, в особенности разговоры с существами с иных планет. Вот вам бумага и карандаш...
      Х ы б е к. Но я же ничего не пойму.
      Т а р а н т о г а. Поймете, поймете. Этот аппарат (показывает аппарат под столом) - наш переводчик. Специальный электронный мозг. Он улавливает колебания воздуха, вызванные речью, и переводит на понятный нам язык. Вам будет казаться, что эти чужие звездные существа говорят по-польски. Разумеется, это только иллюзия. Время от времени может попасть выражение, которого машина не сумеет перевести. Тогда прошу записать его дословно, так, как услышите... Ясно?
      Х ы б е к. Да, пан профессор! Что вы делаете? Неужели уже?
      Т а р а н т о г а. Я включил капацитроны. Необходимо некоторое время, прежде чем наберется достаточное количество энергии, способной согнуть пространство. Это указатель величины потенциала сгиба. Энергию мы черпаем из электросети, поэтому свет немного сел. Видите? Падение напряжения.
      Х ы б е к. Что это так гудит?
      Т а р а н т о г а. Гравитационное поле подвергается сжатию, двузначно лимитированному детерминантом Лоренца-Фиц-Джеральда, разумеется ковариантно, вдоль геодезических линий...
      Х ы б е к. Не улавливаю...
      Т а р а н т о г а. Это ничего. Зарядка продлится еще немного. Мы можем поговорить. Там перед нами наступит трансмогравифлекция, то есть сгибание пространства. Когда мы начнем входить в соприкосновение - вы это почувствуете по миганию вон этих указателей,- я подам знак рукой. И тут уж прошу не двигаться. Ни одного движения, потому что наша сторона может тогда перевесить, от чего упаси нас боже.
      Х ы б е к. А что тогда произойдет?
      Т а р а н т о г а. Образуется складочка. Небольшая рябь в окружающем нас пространстве. Вчера в момент соприкосновения я чихнул...
      Х ы б е к. И что случилось?
      Т а р а н т о г а. Еще сорок секунд... Что вы сказали? Вы видите этот стул? Вчера это были два стула... Вследствие того, что в пространстве образовались волны, произошло взаимное проникновение материи. Хорошо, что этим дело и кончилось. Если бы на этих стульях сидели люди, из них получились бы существа, сросшиеся как сиамские близнецы.
      Х ы б е к. Ужасно!
      Т а р а н т о г а. Поэтому прошу не шевелиться. Когда контакт установится, опасность пройдет. Естественно, есть еще иные опасности со стороны жителей чужой планеты. Но того, что сделают они, увидев нас, мы предсказать не можем...
      Х ы б е к. А нет ли у вас какого-нибудь оружия?
      Т а р а н т о г а. Наша экспедиция носит мирный характер. В крайнем случае я выключу аппарат, и мы вернемся. Вот выключатель. Если случится что-нибудь непредвиденное и я не смогу повернуть выключатель сам, извольте сделать это за меня, вот так... Что-то сегодня долго заряжается. Видимо, соседи опять включили электрическую плитку, а ведь я их так просил... Ну, еще немного... Внимание, юноша, сейчас я подам знак! Не двигайтесь, что бы ни случилось или появилось. Правда, ракеты у нас нет, но это путешествие к звездам, и вы обязаны меня слушаться, так, как если бы я был командиром. Капацитроны заряжены, прицел на Орионе. Внимание, тронулись!
      Различные звуковые и световые эффекты. Профессор и Хыбек сидят неподвижно, вглядываясь в пространство между шнурками. Что-то пролетает между шкафом и дверьми.
      Х ы б е к. Профессор, что это было?
      Т а р а н т о г а. Наверно, какой-то метеор.
      Х ы б е к. А почему ничего не видно?
      Т а р а н т о г а. Потому что мы в космической пустоте...
      Опять что-то пролетает, теперь уже между ними. Шум.
      Х ы б е к. Ох. Это тоже метеор?
      Т а р а н т о г а. Видимо, мы попали в рой. (Вытаскивает из-под кресла два шлема, один надевает сам, второй подает Хыбеку.) Наденьте, так будет безопасней... (Спустя минуту.) А это что? Вибрация? Весь столик дрожит... Вчера этого не было. Странно. (Прикасается к аппарату.) Аппарат не греется...
      Х ы б е к. Профессор, это не вибрация - это я. Ноги у меня трясутся... Но это просто от возбуждения, а не от страха, уверяю вас.
      Т а р а н т о г а. Немедленно прекратите! Ни одного движения! Внимание, прибываем!
      Над аппаратом зажигается сигнал. Этот сигнал всегда будет гореть во время "пребывания на иной планете". Долгое время ничего не происходит.
      Х ы б е к. Пан профессор, может быть, это безлюдная планета?
      Слышны медленно приближающиеся шаги.
      
      Т а р а н т о г а. Тихо!
      Из-за приоткрытой двери просовывается голова Существа. Дверь открывается. Существо входит в комнату. Оно невероятно похоже на обыкновенную деревенскую бабу. На спине большой мешок. Существо совершенно не замечает ни профессора, ни Хыбека, неподвижно сидящих за столиком. Существо оглядывается, потом медленно начинает развязывать мешок.
      2
      С у щ е с т в о. Фу, как высоко! Не для моих ног. Хозяйка! (Снимает мешок.) Едва дошла. Ой! Куда ни посмотри, везде галенты сидят, верещат, пристают, на что это похоже? Нельзя спокойно пройти! Хозяйка! Я яйца принесла! Опять куда-то подевалась... (Выходит в прихожую.)
      Х ы б е к. Пан профессор, что это значит? Ведь это же местная, из деревни. Видно, заблудилась...
      Т а р а н т о г а. Исключено! Прицельник показывает, что мы в созвездии Ориона. Четвертая планета слева...
      Х ы б е к. Но она же из деревни!
      Т а р а н т о г а. Ну и что? На других планетах тоже могут быть деревни.
      Х ы б е к. Простите, но она говорит о яйцах! Это обычная баба, торговка... Наверно, ошиблась этажом, а дверь была не прикрыта...
      Т а р а н т о г а. Вы так думаете? Можно спросить ее, с какой она планеты, только она, наверно, не знает.
      Х ы б е к. Может, заглянуть в мешок? (Встает.)
      Т а р а н т о г а. Лучше не надо! Оставьте! Так нельзя.
      Х ы б е к (нюхая). Немного молочком отдает, а немного хлевом... Профессор, это действительно деревенская баба. И мешок... (Существо возвращается.)
      С у щ е с т в о. Чтой-то это вы? Вы - здешний? (Увидела Тарантогу.) Что, в гости к хозяйке приехали?
      Х ы б е к. Нет, мы тут живем. А не ошиблись ли вы, ба-бонька?
      С у щ е с т в о. Это в чем же? Я яйца принесла. - А хозяйки нет? Так, может, вы возьмете? Яички что надо!
      Х ы б е к. Нет! Нет! Идите. Нам яйца не нужны.
      С у щ е с т в о. Как хотите. Но яйца-то какие! Только взгляните. (Протягивает яйцо величиной с дыню.)
      Х ы б е к. Бог ты мой!
      Т а р а н т о г а. Ага, вот видите! Разве я не говорил? Это Орион! (Обращается к существу.) Моя милая, хозяйки нет, но это ничего. Мы можем взять эти яйца...
      Х ы б е к. Да! Да! Как только она... вернется, мы ей отдадим...
      С у щ е с т в о. Ну, так как? Уж и не знаю. Вы берете, значит, или не берете?
      Т а р а н т о г а. Берем! Конечно берем! Только скажите, пожалуйста, чьи эти яйца?
      С у щ е с т в о. Как чьи? Мои! Вы что думаете, я по соседям стану собирать? У меня свое хозяйство! Яйца - свеженькие...
      Т а р а н т о г а. Вы меня не так поняли. Меня интересует, милая, чьи эти яйца, то есть кто их снес?
      С у щ е с т в о. Шутки шутите? А кто бы мог снести? Известно кто пштемоцль...
      Т а р а н т о г а. А как он выглядит?
      С у щ е с т в о. Послушайте, что вы мне голову морочите? Что вы, пштемоцля никогда не видели, что ли?
      Т а р а н т о г а. Видели, видели, ну конечно же видели. Положите яйца на стол! Садитесь, коллега!
      С у щ е с т в о. Значит, берете?
      Т а р а н т о г а. Конечно. Благодарим за труды.
      С у щ е с т в о. "Благодарим" - это хорошо, а деньги где?
      Х ы б е к. Профессор, скажите, что хозяйка заплатит в другой раз.
      Т а р а н т о г а. Это было бы нечестно. Моя милая, а почем эти яйца?
      С у щ е с т в о. По четыре мурпля, господа! Почти даром.
      Т а р а н т о г а. Увы, моя милая, у нас сейчас нет наличных. Может быть, вы взяли бы себе что-нибудь взамен?
      С у щ е с т в о. Что-нибудь? Это что же? Что может быть другое вместо денег?
      Т а р а н т о г а. Что угодно. Можете взять любую вещь из этой комнаты, например вот эту вазу...
      С у щ е с т в о. Нет, господа! Я слишком стара для этого. Давайте-ка платите, или дело не пойдет!
      Х ы б е к. Профессор, но это же бесценный для науки экземпляр. Яйца неизвестного существа! Заговорите ее, а я выключу! Яйца лежат за пределами действия аппарата - вернемся, и они останутся нам!
      Т а р а н т о г а. Нет, это было бы несолидно. Моя милая, послушайте! Мы не можем вам заплатить мурплями, потому что у нас нет таких денег, а нет их у нас потому, что мы прилетели с другой планеты. Мы прибыли к вам издалека, и нам совершенно необходимы эти ваши яйца, потому что у нас, на Земле, таких нет. Мы дадим вам взамен что угодно.
      С у щ е с т в о. Хватит. Нижайше благодарю. Рассказывайте такие штучки своей бабушке! С другой планеты, смотрите-ка! Поодевались, как обезьяны, проводов понатягивали, шнуров понавешали и, пожалуйста,-"с другой планеты". Сказать правду? Яичек дармовых захотелось. (Закидывает мешок за спину.)
      Т а р а н т о г а. Оставьте яйца, мы дадим вам все, что вы захотите!
      Существо (задерживаясь в дверях). Ну и настырный! Вы что, по-орионски не понимаете, или как? Ну, так я по-другому скажу: старая перечница, вместо того чтобы наряжаться, берись за честную работу, сам себе пштемоцлей выращивай, так будут тебе и яйца!
      Выходит, хлопнув дверью. Профессор выключает аппарат. Звуковые, световые эффекты. Светлеет. Тишина.
      Т а р а н т о г а. Мы на Земле...
      Х ы б е к. Забрала! Какая жалость! Пан профессор, что вы наделали?!
      Т а р а н т о г а. Я наделал? Простите, но...
      Х ы б е к. Но почему она была так невероятно похожа на наших крестьянок?
      Т а р а н т о г а. Потому, что тоже была крестьянкой. Вы слышали, как она сказала: "по-орионски". Вы не понимаете? Крестьянка с планеты Орион, ничего больше. Правда, невероятно человекообразна!
      Х ы б е к. Как она могла сказать "по-орионски", если они там не знают, что мы эти звезды называем Орионом?
      Т а р а н т о г а. Потому что вы слышали не то, что она говорила, а лишь то, что переводил наш электронный мозг. Отсюда впечатление, что она говорила по-польски. Юноша, прошу записать: "Контакт с homo rusticus orionesis, или с человеком сельским орионским". И эти незнакомые выражения тоже. Вы их помните?
      Х ы б е к (пишет). Да. Галента и пштемоцль. Это, должно быть, птица, размером, наверно, со слона. А что может означать "галента"?
      Т а р а н т о г а. Может быть, местные хулиганы? Жаль, жаль этих яиц.
      Х ы б е к. Надо было выключить, как я советовал. Тогда остались бы.
      Т а р а н т о г а. Нет, так не годится. Вы кончили, Хыбек?
      Х ы б е к. Да, пан профессор.
      Т а р а н т о г а. Хорошо. Совершим второй полет. Нашей целью будет солнце из созвездия Стрельца, в самом центре Галактики. Я только установлю прицельник... Готово, внимание!
      Х ы б е к. Пан профессор, а нельзя ли так установить прицельник, чтобы войти в контакт с существами более образованными?
      Т а р а н т о г а. К сожалению, это невозможно. Капацитроны заряжены, двигаемся!
      Эффекты. Появляется что-то вроде очень странного, низкого стола. В нем - отверстия, в каждом из них сидит один Каленусец. Всего их трое. Лицами они повернуты друг к другу. Поверхность стола между ними покрыта богатым узором. Кроме того, в ней находятся различные, пока закрытые клапаны. Каленусцы похожи на людей, совершенно лысы, на этих лысинах могут быть различные вещи: например, дополнительные уши, носы или антенны.
      3
      К а л е н у с е ц 1. Коллеги, поступили новые сведения. Послушайте! В южном полушарии наступило резкое повышение благосостояния. Есть многочисленные жертвы. Бюро Прогнозов предупреждает, что возможен дальнейший, угрожающий рост жизненного уровня. Или вот еще: работники Министерства Блаженства обнаружили во время очередной облавы в лесах скопления индивидуумов, питающихся кореньями. По их словам, они сбежали от цивилизации, так как им было так хорошо, что они не могли выдержать. Что вы на это скажете?
      К а л е н у с е ц 2. Действительно, серьезное положение.
      К а л е н у с е ц 3. А что делает НАПУГАЛ? Где их обещанные вулканы?
      К а л е н у с е ц 1. Наверно, опять недовыполнение?
      К а л е н у с е ц 2. Снижение выпуска продукции, говорите? Сейчас узнаем. Алло, прошу соединить с НАПУГАЛом! Это Наивысшая Палата Ужасов и Галлюцинаций? Говорит тайный МЕЖВЕДКОКОТ. Что? Не слышно? Тайный Междуведомственный Комитет Конструктивных Тревог" говорю... Да, алло! Где там главный Инженер? Давайте его сюда!
      Каленусец 1 нажимает кнопку. В столе открывается клапан, из него вылезает голова Инженера.
      К а л е н у с е ц 1. Инженер, что там с вашим новым объектом?
      И н ж е н е р. Вы имеете в виду вулкан?
      К а л е н у с е ц 1. Да, он действует?
      И н ж е н е р. Он сейчас в стадии испытательного запуска.
      К а л е н у с е ц 1. У нас есть другие сведения...
      И н ж е н е р. Были объективные трудности. Лава не хотела течь.
      К а л е н у с е ц 1. Почему?
      И н ж е н е р. Кратер засорился.
      К а л е н у с е ц 1. Кратер, говорите, засорился. Ну и что? Почему не прочистили? Я за вас должен это делать? Не знаете, что происходит? У меня тут сообщения из страны. Наступило резкое повышение жизненного уровня. Отмечаются многочисленные случаи благосостояния. Вы слышите?
      И н ж е н е р. Слышу.
      К а л е н у с е ц 1. И что? Жизненный уровень повышается, благосостояние сумасшествует, а вы мне тут бормочете что-то про объективные трудности? Вы должны запустить вулканы в серийное производство, понятно? Искусственные наводнения, искусственные взрывы вулканов, землетрясения - вот что сегодня нужно больше всего. Мы чувствуем колоссальную недостачу в опасностях, да и страхов маловато. Лозунг дня: больше жизненных невзгод для масс! Только благодаря им возродится дух самопожертвования, надежда на лучшее завтра, героизм и всеобщая молодцеватость. Ясно?
      И н ж е н е р. Ясно.
      К а л е н у с е ц 1. Ну! Привет!
      Голова исчезает, клапан захлопывается.
      К а л е н у с е ц 2. Ну и работает этот НАПУГАЛ! Их последнее наводнение было чистым посмешищем...
      К а л е н у с е ц З. А что делает ВЫПУГАЛ?
      К а л е н у с е ц 1. Послушаем. Алло, соедините меня с Высшей Палатой Универсально-Глобального Амбулаторного Лечения! Алло! ВЫПУГАЛ. Это Тайный МЕЖВЕДКОКОТ. Есть там кто-нибудь из правления? Включите его на меня!
      Каленусец 1 нажимает кнопку, открывается клапан, появляется голова Доктора.
      К а л е н у с е ц 1. Как дела, Доктор?
      Д о к т о р. Скверно, господин председатель! Наши работники спешат к жертвам благосостояния днем и ночью, но в последнее время усилились случаи бедствия, являющегося результатом роста благосостояния. Эту опасную болезнь можно победить только более интенсивным ухудшением или затруднением жизни...
      К а л е н у с е ц 1. Но, Доктор, зачем вы рассказываете нам вещи, которые знает любой ребенок? Я спрашиваю, что вы делаете?
      Д о к т о р. Применяем широкую гамму медицинских процедур. Более легкие случаи вылечиваем дома или амбулаторным путем, а индивидуумов, особенно впечатлительных к тяготам благосостояния, изолируем в наших ужасницах.
      К а л е н у с е ц 1. А почему население бежит в леса?
      Д о к т о р. Проявление достойной сожаления темноты. Кроме того, мы получаем слишком мало индивидуальных медикаментов. Раздражительницы, кошмарнипы и череподавилки, имеющиеся в продаже, - это старые, слабодействующие модели...
      К а л е н у с е ц 1. Так сделайте соответствующую заявку в Ведомство. Привет!
      Голова исчезает, клапан захлопывается.
      К а л е н у с е ц 1. Коллеги, надо действовать! До сих пор Тайный МЕЖВЕДКОКОТ охватывал только НАПУГАЛ и ВЫПУГАЛ. Теперь пришла необходимость включить в дело Министерства Низменных Инстинктов и Централь Ночных Кошмаров и Видений. Есть какие-нибудь предложения?
      К а л е н у с е ц 2. Я считаю, что, вместо того чтобы дискутировать, мы должны как можно скорее слиться. Иначе мы не разработаем ничего.
      К а л е н у с е ц 1. Согласен. Коллеги, сливаемся!
      К а л е н у с е ц 3. Под столом или над столом?
      К а л е н у с е ц 2. Под столом.
      К а л е н у с е ц 1. Над столом.
      Вытаскивает откуда-то гибкую трубку, один ее конец приставляет к голове 2-го, а другой - себе ко лбу.
      Т а р а н т о г а. Господа, простите, пожалуйста! Мне кажется, вы жители планеты Каленусии...
      К а л е н у с е ц 1. Не мешайте! Конференция! Евфрозий, я еще не чувствую твоего сознания.
      Т а р а н т о г а. Простите, господа, но речь идет о деле величайшего значения. Мы прибыли к вам таким необычным способом, чтобы вступить с вами в контакт, как раса разумная, населяющая отдаленный звездный мир...
      К а л е н у с е ц 2. Что он там плетет? Выключайтесь, а то я вас... ух как напугаю!
      Т а р а н т о г а. Господа, уверяю вас, вы имеете дело с жителями далекой планеты, которые благодаря новому изобретению...
      К а л е н у с е ц 1. Не хочет отстать! Кто это?
      К а л е н у с е ц 2. Это тот тип с Земли, о котором нам говорили вчера. Он построил первый телетактор на самодельных элементах и возомнил о себе бог весть что...
      К а л е н у с е ц 1. С Земли... Земля... Земля... А, вспоминаю! Это такая съеженная скорлупка, полная воды, замерзшая с двух сторон, в самом диком уголке Галактики...
      К а л е н у с е ц 3. Она самая! У Космоса тоже есть свои забитые досками провинции. Эй, вы там, выключайтесь! Нам не о чем говорить!
      Т а р а н т о г а. Господа, мы жаждем с вами связаться от имени науки и человечества!
      К а л е н у с е ц 2. Настойчивый, как старый робот. Послушайте, вы знаете с кем разговариваете? Едва восемьсот тысяч лет назад вылезли из пещер, и уже вам потребовались космические контакты? Между нами и вами сорок миллионов лет развития. Понимаете? Развивайтесь следующие тридцать девять миллионов, тогда поболтаем, а сейчас прошу выключиться.
      Т а р а н т о г а. Но наше эпохальное изобретение...
      К а л е н у с е ц 1. Нет, это неслыханно! Господин волосатый, ваше изобретение у нас что-то вроде игрушки: таким способом у нас путешествуют детишки в люльках.
      К а л е н у с е ц 2. Это электронные люльки.
      К а л е н у с е ц 3. А детишки синтетические и телеуправляемые.
      К а л е н у с е ц 1. Ясно? О том, что вы собираетесь сюда влезть и мешать, мы знали уже три недели назад.
      Т а р а н т о г а. Как это возможно?
      К а л е н у с е ц 2. Не верит!
      К а л е н у с е ц 3. Может быть, дать ему понюхать антиматерии?
      К а л е н у с е ц 1. Не надо. Попробуем по-хорошему. (В микрофон.) Дайте сюда Малый Мозг.
      Сбоку выдвигается что-то вроде стены, представляющей собой электронный мозг. Стена может походить на гротескное лицо; различные циферблаты, огни, динамики и т. п.
      К а л е н у с е ц 1. Сообщи последние сведения с Земли.
      М о з г. Как доносит Каленусианское Космическое Агентство, некий Тарантога, представитель слаборазвитой расы существ подмыслящих, домашним способом уже три недели строит первый земной телетактор. Электронная Комиссия по Делам Слаборазвитых Планет обсудила три возможности. Первая: возвратить указанного Тарантогу в эмбриональную стадию. Вторая: ликвидировать Солнечную систему со всеми планетами и Землей. Третья: не делать ничего. По предложению электронного стратега операционной группы принято третье предложение. Наш корреспондент с Юпитера сообщает: "На Земле родился ребенок, который на двадцатом году жизни, вероятно, откроет формулу Галараманаса и общую теорию пересадки от сознания к сознанию..."
      К а л е н у с е ц 1. Достаточно.
      Мозг отступает и исчезает.
      Т а р а н т о г а. Господа, прошу вас только об одном! Скажите, где родился этот ребенок!
      К а л е н у с е ц 1. Это совершенно секретное сообщение. Прощайте, господин волосатый!
      Т а р а н т о г а. Но, господа, так нельзя. Ведь...
      К а л е н у с е ц 2. Ничего не поделаешь. Подайте мне череподавилку!
      В столе открывается клапан, рука подает череподавилку.
      Х ы б е к. Пан профессор, я должен на них кинуться?
      Т а р а н т о г а. Нет. Соблюдайте спокойствие!
      Х ы б е к. Пан профессор, он целится!
      Профессор выключает аппарат. Немного дыма, может быть вспышка, и все исчезает.
      Х ы б е к. Как это записать, пан профессор? Встреча с расой чересчур развитой?
      Т а р а н т о г а. Может быть, она и была развитой, но невоспитанной. Как он меня называл? "Господин волосатый"?
      Х ы б е к. Интересно, что даже в космосе встречается хамство. Сейчас, я только закончу запись. "Глухая галактическая провинция, забитая досками". Вот, пожалуйста! Уж лучше космическая крестьянка. Но что они там делали? Зачем им эти искусственные вулканы и череподавилки?
      Т а р а н т о г а. Кажется, они страдают от чрезмерного благосостояния и таким образом пытаются хоть немного его уменьшить. Увы, этой проблемы мы понять не в состоянии. Капацитроны заряжены, можно лететь. Внимание! Наша цель - земноподобная планета в созвездии Большой Медведицы.
      Звуковые, световые эффекты. Тишина. Появляется участок оплавленных руин, рядом лежит большой металлический шар. Около него Робот с квадратной головой. У этой головы есть крышка.
      4
      Р о б о т. Татата-татата-татата-тата. Татата-татата-тата-та-та. Нет, тут подошла бы, пожалуй, более сильная рифма. Интересно, ничего в голову не приходит. Попробуем по-другому... (Открывает крышку головы, вынимает оттуда лампу вставляет другую закрывает голову.)
      Татата-татата-тата-цветы.
      Татата-татата-тата-винты.
      Цветы-винты. Это уже что-то. Гораздо лучше...
      Т а р а н т о г а. Простите...
      Р о б о т. Татата... Что? А, человек!
      Т а р а н т о г а. Действительно. А вы, кажется, здешний Робот? Не правда ли?
      Р о б о т. Я? Робот? Недурно. Я - Электронный Стратегический Мозг I Класса для Комбинированных Тотальных Операций на Суше, на Море и в Воздухе. Троекратно засыпанный, дважды полностью сожженный и собранный заново, многократно отмеченный за всеобщее заражение атмосферы. Сейчас, ввиду отсутствия другого занятия, занимаюсь искусством...
      Т а р а н т о г а. Искусством? Вот как ... И что вы делаете?
      Р о б о т. Стихи сочиняю. Я делал это и раньше, но между бомбардировками никогда не было времени, чтобы отшлифовать форму. Собственно, я создал элегию. Желаете послушать?
      Т а р а н т о г а. С удовольствием, немного позже. А не могли бы мы перед этим встретиться с кем-нибудь из жителей планеты?
      Р о б о т. С каким жителем?
      Т а р а н т о г а. Ну, хм, с живым...
      Р о б о т. С живым? С человеком? Но их, увы, уже нет. Впрочем, вас тоже нет. Хотя мне кажется, что вас двое, но это невозможно.
      Т а р а н т о г а. Почему вы считаете, что нас нет?
      Р о б о т. Потому что вы только галлюцинация. У меня это время от времени бывает, так что я в этом разбираюсь. Это у меня началось после третьей контузии.
      Т а р а н т о г а. Нет, уверяю вас, мы действительно тут.
      Р о б о т. А, каждая галлюцинация так говорит. Не утруждайтесь. То, что вас нет, нисколько не мешает. Я все равно могу вам продекламировать. Уж лучше такие слушатели, чем никаких.
      Т а р а н т о г а. Мы охотно послушаем, но лучше немного позже. Вначале мы хотели бы...
      Р о б о т. Через минуту может быть поздно.
      Т а р а н т о г а. Почему?
      Р о б о т. Мне не к чему объясняться перед галлюцинацией. Слушайте! Элегия о судьбе роботов под названием "Сиротья доля".
      Утром росистым брожу по полянам.
      В рощах зеленых стоит тишина,
      Кочки болотные скрыты туманом,
      Ветер тоскливо поет над курганом...
      Мне же сиротья судьба суждена...
      Реки взбухают и льды торосятся,
      Белки хвосты распушили свои,
      Вон головастики в лужах резвятся...
      А у меня только линзы искрятся.
      И даже сны проржавели мои.
      Сосны да ели, липы да буки...
      Дятел в лесу не устанет стучать...
      Мне же достались лишь вечные муки
      Жизни железной. Даже без скуки:
      Ведь не умеют диоды скучать!
      Птичкой хотел бы я в небо взметнуться,
      Или лягушкой зеленою стать,
      Рыбкою шустрою вдруг обернуться,
      Или личинкою в почву ввернуться...
      Роботом жизнь мне дано коротать!
      Нет, не заплачет никто над могилой,
      Снег почернеет, увянут цветы...
      Только роса, как слеза из глаз милой,
      На конденсатор мой капнет уныло
      И упадет на винты!..
      Р о б о т. Неплохо, правда? Особенно окончание.
      Т а р а н т о г а. Действительно, стихотворение впечатляет... Но, может быть, вы все-таки скажете, где ваше человечество?
      Р о б о т. А его уже нет. Так что мне осталась только поэзия. Мой антиколлега в значительно худшем положении, бедняга! У него таланта - ни на грош!
      Т а р а н т о г а. Ваш антиколлега? Кто это?
      Р о б о т. Стратегический Мозг противной стороны. Теперь-то он жалеет. А ведь я ему говорил, объяснял: "Не так, говорю, тщательно. Не до конца. Не всех сразу, а то будет... фарш!" А он: нет и нет. Дескать, обязанности перед всеми, мол, приказ главнокомандующего, война-де тотальная. Служака. И вот вам результат! Материки затоплены водой испарившихся океанов, все, что осталось,- выжжено, ни одной стратегической цели. Обоюдная победа. И все потому, что избыток патриотизма.
      Т а р а н т о г а. Что вы говорите! Но это же немыслимо! Ужасно! Чудовищно!
      Р о б о т. Совершенно с вами согласен. Уж эта мне скрупулезность! Надо было вовремя заключить мир, отстроилось бы то, другое, а там, глядишь, можно было бы начать сначала, а так что? Приходится слагать сонеты. По правде говоря, они мне уже боком выходят.
      Т a p а н т о г а. А ваш коллега?
      Р о б о т. Вы хотели сказать антиколлега? Ну что ж, некоторое время он еще командовал, отдавал приказы, бомбардировал, но в конце концов сбавил тон. Иногда захаживает ко мне, поигрываем в шахматишки. Что-то ведь надо же делать. Может быть, вы играете в шахматы? Я охотно сменил бы партнера.
      Т а р а н т о г а. Простите, но после того, что я услышал, просто невозможно сосредоточиться.
      Р о б о т. Согласен. А жаль: я никогда еще не играл с галлюцинацией. Все-таки хоть какое-то разнообразие. Эх, паскудная доля! (Встает, скрипя потягивается.) Ужасно скрипит в суставах. Это от влаги, после всех этих испарившихся океанов... (Подходит к шару и начинает слегка постукивать по нему ногой.)
      Т а р а н т о г а. Это что?
      Р о б о т. Супербомба. Оставил себе одну на память. Правда, я так и не знаю точно: а может, и она тоже - моя галлюцинация. Увлекательная проблема, правда? Тут я как-то раз пытался ее разрешить...
      Т а р а н т о г а. А, может, лучше бы вам этого не трогать? А как вы пытались?
      Робот (поднимает с земли сломанную рукоятку). Потянул за запальник, а он оторвался. Совершенно проржавел от влаги. Хотя, может быть, это тоже только иллюзия? Есть у меня одна мыслишка. Попробую по-другому... (Начинает все сильнее бить по шару.)
      Т а р а н т о г а. Прошу вас! Не делайте этого!
      Р о б о т (переставая стучать). А то что?
      Т а р а н т о г а. Бомба может взорваться.
      Р о б о т. Скорее всего нет. Я вижу ее так же четко, как вас, а вас-то ведь нет. Значит, и ее нет.
      Т а р а н т о г а. Но она есть! Есть! Клянусь вам, есть!
      Р о б о т (на минуту переставая стучать). Это вы так говорите! С логической точки зрения это ошибка. То, что одна галлюцинация говорит о другой галлюцинации, не имеет никакого значения. Я могу спокойно попытаться... (Стучит сильнее, бомба начинает дымить.)
      Х ы б е к. Пан профессор, бежим!
      Т а р а н т о г а. Дорогой робот, уверяю вас, что как пришельцы с Земли...
      Робот стучит изо всех сил, бомба дымит.
      Х ы б е к. Профессор, бежим скорее!
      Бросаются к выключателю. В этот момент блеск, дым, грохот. Когда дым рассеивается, оба, Хыбек и Тарантога, лежат под столиком.
      Т а р а н т о г а. Что это было?
      Х ы б е к. Ну, кажется, я цел... А где робот?
      Т а р а н т о г а. Вовремя я успел выключить. Я думаю...
      Х ы б е к. О чем?
      Т а р а н т о г а. Может быть, на сегодня хватит?
      Х ы б е к. О пан профессор, попытаемся еще раз! В конце концов мы найдем, наверно, планету, жители которой уделят нам малую толику своих изобретений и научных открытий. Какой это будет триумф!
      Т а р а н т о г а. Ну и энтузиаст же вы, юноша. Не сдаетесь так легко, да? Ну, пусть будет по-вашему, летим, но только в последний раз... (Садятся. Профессор проверяет кабели.) Аппаратура действует прекрасно. Наша цель - Крабовидная туманность. Внимание!
      5
      Появляется белый ящик величиной с холодильник, в нем окошко, в котором видна женская головка. Прелестная, оригинальная прическа, исключительная красота.
      Голова прелестной блондинки (мелодично). Приветствую вас на Грелирандрии. Я - старшая звездная космического отеля нашей планеты. Сюда направляют всех путешественников, прибывающих с иных солнечных систем при помощи таких приспособлений, как то, которым воспользовались вы. Какое время суток сейчас на вашей планете, в том месте, в котором вы находитесь?
      Т а р а н т о г а. Вечер.
      Г о л о в а. Следовательно, добрый вечер, дорогие гости. Чем можем служить?
      Т а р а н т о г а. Мы - в системе Крабовидной туманности?
      Г о л о в а. Совершенно верно!
      Т а р а н т о г а. Можем ли мы задавать вам вопросы?
      Г о л о в а. Не только вопросы, вы можете выражать желания, которые мы исполним по мере своих возможностей. Именно для этого я тут и сижу.
      Т а р а н т о г а. А кто вы?
      Г о л о в а. Я - невидимый автомат для исполнения желаний наших дорогих гостей из космоса.
      Т а р а н т о г а. А вы не ошибаетесь? Я вас прекрасно вижу, как, впрочем, и этот ...э... шкаф, в котором вы находитесь. ..
      Г о л о в а. Это иллюзия, дорогие гости. Вы видите не меня, а такой образ женской красоты, который является вашим идеалом.
      Т а р а н т о г а. Ах вот как? Ехм, мхм! А... простите... этот шкаф, он что, тоже не существует?
      Г о л о в а. Нет. Он существует лишь в виде пучка электромагнитной энергии. Все остальное - иллюзия, созданная для удобства наших гостей. Никакого шкафа нет. Поскольку я могу свободно зондировать ваш мозг, я вижу, что последнее время вы мечтаете о приобретении холодильника. Видимо, этим и объясняется ваша фата-моргана. Чем еще могу служить?
      Х ы б е к. Скажите, а могли бы мы встретиться с каким-нибудь вашим ученым?
      Г о л о в а. Ну разумеется. Тотчас же. Извольте пройти дальше.
      Шкаф и Голова исчезают, слышны различные звуки, как будто движущегося лифта. Загорается длинная стрелка. Тарантога и Хыбек выходят. Лаборатория. Несколько странных приборов, но в общем-то довольно пусто. По обе стороны сцены стоят два больших шкафа. При желании их можно принять за лифты. У каждого дверь, фронтом в зал, рядом с дверями большие кнопки, как у лифта. Когда эти кнопки нажимают, слышен странный звук, а над шкафом загорается что-то вроде рефлектора-электронагревателя - антенна, направленная к такой же антенне противоположного шкафа. Кроме этого, у шкафа должна быть задняя стенка, которая открывается, чтобы актеры могли оттуда выходить. Фон произвольный, например может быть черный занавес. У каждого шкафа стоит ученый. Стало быть, их двое. Оба в халатах. Нечеловеческие, странные физиономии.
      У ч е н ы й 1. Ну как? Попробуем еще раз?
      У ч е н ы й 2. Сейчас. Сначала надо покончить с Панкратием. Открывает шкаф в нем - скелет. - Помогите мне.
      Выносят скелет и кладут где-то сбоку.
      У ч е н ы й 1. Неприятная история с этим Панкратием, верно?
      У ч е н ы й 2. Что делать. Наука требует жертв. Где следующая?
      У ч е н ы й 1. Уже ждет.
      (Кричит в сторону кулис.)
      Алло! Давай!
      Входит женщина. Ученый 1 провожает ее к первому шкафу, закрывает за ней дверь, нажимает кнопку.
      У ч е н ы й 2. Ну?
      У ч е н ы й 1 (открывает дверъ шкаф пуст). Уже распалась. Можешь включать.
      У ч е н ы й 2 нажимает кнопку своего шкафа, открывает дверь, выходит женщина, одетая так же, как первая, только ниже ростом.
      У ч е н ы й 2. Опять разница!
      У ч е н ы й 1. Минимальная.
      У ч е н ы й 2. Ну, знаешь! Будут рекламации! Присмотрись к ее лицу. Кроме того, она ниже.
      У ч е н ы й 1. Это электромагнитное смещение. Эффект Доплера.
      У ч е н ы й 2. Так не годится. Ты проверял контура?
      У ч е н ы й 1. Проверял. Попробуем теперь наоборот. Ладно?
      У ч е н ы й 2. Ладно.
      Снова вводят женщину в шкаф, нажимают кнопку. Звонок, свет, как при каждом нажатии. Из шкафа первого ученого выходит третья женщина, еще более низкая, чем две предыдущие.
      У ч е н ы й 1. Еще больше сократилась! Что же делать?
      У ч е н ы й 2. Придется применить усилитель. Пойдем, поможешь принести.
      Оба выходят. Входят Тарантога и Хыбек.
      Х ы б е к. Алло! Будьте любезны! Женщина уходит.
      Хыбек бежит за ней, возвращается один.
      Х ы б е к. Куда-то исчезла. Странные порядки. Алло! Никого...
      Т а р а н т о г а. Кажется, мы заблудились...
      Х ы б е к. А это что? (Открывает шкаф.) Ага! Профессор! Лифт!
      Т а р а н т о г а. Вы так думаете?
      Х ы б е к. Наверняка лифт. (Исследует шкаф изнутри.) Но внутри нет кнопок. (Находит кнопку рядом с дверью.) О, тут есть. Я сяду, а вы нажмите. Я поеду первым, а вы за мной.
      Т а р а н т о г а. А кто нажмет мне?
      Х ы б е к. Я могу снова спуститься по лестнице.
      Т а р а н т о г а. Разве что так.
      Х ы б е к. Профессор, мы зря теряем время! (Входит в шкаф. Закрывает дверь.)
      Т а р а н т о г а (нажимает кнопку. Звук, свет). Что это? Кажется, я совершил глупость. Хыбек! (Открывает дверь. Пусто.) Странно. Лифт стоит, а Хыбека нет. Хыбек! Пан магистр! (Нажимает кнопку второй раз.)
      Входят оба ученых, неся усилитель. При виде Тарантоги ставят аппарат на пол.
      Т а р а н т о г а. Господа! Хорошо, что вы пришли! Кажется, лифт испортился.
      У ч е н ы й 1. Какой лифт?
      У ч е н ы й 2. Откуда вы тут взялись?
      Т а р а н т о г а. Мы пришли с магистром Хыбеком оттуда... Он поехал первым наверх. Этим лифтом...
      У ч е н ы й 1. Это не лифт.
      Т а р а н т о г а. Нет? А что?
      У ч е н ы й 1. Телепортер.
      Т а р а н т о г а. Не понимаю. Так где же все-таки Хыбек?
      У ч е н ы й 1. Вы нажимали кнопку?
      Т а р а н т о г а. Да.
      У ч е н ы й 1. Ну, стало быть, вашего друга уже нет.
      Т а р а н т о г а. Нет? Вы шутите!
      У ч е н ы й 1. Нет.
      У ч е н ы й 2. Досадно, конечно, но на двери комнаты есть табличка: "Не входить".
      Т а р а н т о г а. Одна молодая особа сказала, чтобы мы вошли... Но что с Хыбеком, ради бога?..
      У ч е н ы й 2. Мы исследуем проблему пересылки по радиотелеграфу живых существ с места на место. Это передатчик...
      У ч е н ы й 1. А это - приемник...
      У ч е н ы й 2. Если вы действительно нажали кнопку, то ваш друг уже разложен на атомы...
      У ч е н ы й 1. Да, но прошу не принимать этого близко к сердцу.
      Т а р а н т о г а. Боже! Я разложил Хыбека на атомы и должен не принимать этого близко к сердцу?!
      У ч е н ы й 1. Конечно. Сейчас ваш коллега появится в приемнике. Орибазий, будь другом...
      У ч е н ы й 2. С усилителем или без?
      У ч е н ы й 1. А я зваю? Пусть будет без.
      У ч е н ы й 2. Включил.
      Из второго шкафа по очереди выходят два Хыбека.
      Х ы б е к 1. Странная история. Это, кажется, не лифт.
      Х ы б е к 2. У меняв голове закружилось, а потом я словно уснул.
      Х ы б е к и 1 и 2. Профессор! (Глядя друг на друга.) Вы кто?
      Х ы б е к 2. Хыбек..
      Х ы б е к 1. Хыбек.
      Сказали это автоматически. Потом удивились.
      Х ы б е к 1. Простите, как вы сказали?
      Х ы б е к 2. Я сказал: Хыбек. А что?
      Х ы б е к 1. Ничего. Только Хыбек - это я. Магистр Хыбек.
      Х ы б е к 2. Но не Януш. Януш - это я.
      Х ы б е к 1. Ничего подобного, это я.
      Х ы б е к 2. Тоже мне! Откуда вы тут взялись?
      Х ы б е к 1. Пришел с профессором.
      Х ы б е к 2. Неправда, это я! Профессор!
      Х ы б е к 1. Профессор!
      Т а р а н т о г а. Мне кажется, я схожу с ума.
      У ч е н ы й 1. Сколько раз вы нажали кнопку?
      Т а р а н т о г а. Раз. Ага, и потом еще раз. А разве это имеет какое-нибудь значение?
      У ч е н ы й 1. Разумеется. Вы дважды передали своего коллегу. Дважды, понимаете? Вот и все.
      Т а р а н т о г а. Дважды? Что значит дважды? Так который же из них Хыбек?
      У ч е н ы й 1. Оба. Это ваш друг дважды.
      Х ы б е к 1. Что он говорит?
      Х ы б е к 2. Это невозможно! У меня есть удостоверение личности!
      Х ы б е к 1. У меня тоже! Есть только один магистр Хыбек. Я!
      Х ы б е к 2. Ничего подобного. Хыбек - это я!
      Смотрят друг на друга враждебно.
      Т а р а н т о г а (к ученым). Господа! Не стойте так, сделайте что-нибудь! Как это могло случиться?
      У ч е н ы й 2. Очень просто. Вы дважды выслали одну и ту же атомную схему. Вы сделали дублет.
      Х ы б е к 1. Довольно! Профессор, идемте к директору!
      Х ы б е к 2. Идемте, только я с профессором, а не вы!
      Начинают препираться.
      Голоса Хыбеков:
      - Отстань!
      - Только без рук!
      - Вы еще об этом пожалеете!
      - Бесстыдник!
      - Хам!
      У ч е н ы й 1. Господа! Успокойтесь! Успокойтесь! Сейчас мы все приведем в порядок. (Начинает вталкивать их в шкаф.)
      Х ы б е к 1. Что, еще раз?
      Х ы б е к 2. Почему я? Пусть он войдет!
      У ч е н ы й 1. Вы должны войти оба! Оба! Орибазий, помоги мне!
      Оба ученых вталкивают Хыбеков в шкаф. В суматохе Ученый 2, или Орибазий, попадает в шкаф вместе с обоими Хыбек а м и.
      Слышны голоса:
      - Не толкайтесь!
      - Ой! Нога!
      - Ну, что там еще?
      - Я не согласен!
      Наконец Ученый 1 захлопывает дверь и нажимает кнопку.
      У ч е н ы й 1. Уфф! Наконец-то.
      Т а р а н т о г а. И что теперь будет?
      У ч е н ы й 1. Порядок будет. Мой коллега включит телепортер. Сейчас. Орибазий! Куда он подевался?
      Т а р а н т о г а (показывает на шкаф). Туда. Вы его сами втолкнули.
      У ч е н ы й 1. Не может быть! Это точно?! (Открывает. Шкаф пуст.) Хм. Ну, это не так страшно... только надо как следует отрегулировать. Да, скажите, а у вашего коллеги нет искусственной челюсти или мостика?
      Т а р а н т о г а. Не знаю. А разве это имеет какое-нибудь значение?
      У ч е н ы й 1. Конечно. Мостик вызывает помехи. На всякий случай немного отойдите.
      Т а р а н т о г а. А что, может быть взрыв?
      У ч е н ы й 1. Нет, просто Орибазий не любит телепортации и может немного... покричать. После передачи он долго не может успокоиться. Внимание!
      Нажимает. Из второго шкафа вываливаются Хыбек и Ученый 2. Они срослись между собой, на них соответствующим образом сшитый пиджак.
      У ч е н ы й 2. Евтаназий! Ты - подлец! Ты что, спятил, что ли? Зачем ты меня выслал? Смотри, что произошло! (Рвется к нему.)
      Х ы б е к. Что такое? Перестаньте меня дергать!
      У ч е н ы й 2. Я тебе покажу, как телеграфировать коллег!
      Х ы б е к. Отсоединяйтесь!
      У ч е н ы й 2. Не могу! Не видите, что ли? Мы срослись!
      Х ы б е к. Я протестую!
      У ч е н ы й 1. Господа, не нервничайте! Все наладится. Я пропущу вас сквозь селекционный фильтр.
      У ч е н ы й 2. Как же, наладится! Этот фильтр никуда не годится!
      Х ы б е к. Не дергайтесь так, у меня голова мотается, как на веревочке.
      У ч е н ы й 1. Войдите, прошу вас, войдите. Ну войдите же опять! Сейчас мы это исправим.
      У ч е н ы и 2. Не хочу!
      У ч е н ы й 1. Но, Орибазий...
      У ч е н ы й 2. А если не удастся?
      У ч е н ы й 1. Удастся, удастся...
      У ч е н ы й 2 (обращается, к Хыбеку). Не толкайтесь!
      Х ы б е к. Это вы толкаетесь! Ой! Осторожнее! (Входят.)
      У ч е н ы й 1. Господа!
      У ч е н ы й 2. Посчитаемся потом!
      Ученый 1 нажимает кнопку.
      Т а р а н т о г а. И долго еще это протянется?
      У ч е н ы й 1. Уважаемый, эта техника в зачаточном состоянии. Ошибки неизбежны. Но у нее огромное будущее! Согласитесь: какое удобство в путешествиях!
      Т а р а н т о г а. А их сейчас действительно нигде нет?.
      У ч е н ы й 1. Чего, удобств?
      Т а р а н т о г а. Да нет, Хыбека и вашего коллеги.
      У ч е н ы й 1. Можете убедиться сами. Прошу! (Открывает дверъ - шкаф пуст.)
      Т а р а н т о г а. Так где же они?
      У ч е н ы й 1. Они превратились в пучок радиоволн, плывущих с этой антенны к той. (Смотрит на часы.) О, уже поздно! Мне пора на обед. Отступите немного - включаю.
      Ученый 1 нажимает кнопку. Звук. Свет. Из шкафа медленно выходит Х ы б е к. Один. Мина самоуверенного идиота.
      У ч е н ы й 1. Прекрасно. Но где Орибазий? Орибазий! (Заглядывает в шкаф.)
      Т а р а н т о г а. Как вы себя чувствуете, Хыбек?
      У ч е н ы й 1. Нет его! Что такое? Ни следа... А! Пожалуйста! (Вынимает что-то из шкафа.) Видите? Пряжки от помочей! От Орибазия передались только пряжки! Остальное не передалось. Замирание.
      Т а р а н т о г а. Какое замирание?
      У ч е н ы й 1. Обычный фединг, замирание радиоволн. Вы не слышали о фединге?
      Т а р а н т о г а. Ужас какой-то! И как вы теперь поступите?
      У ч е н ы й 1 (снимает халат). Я? Пойду обедать. В нашей столовке совсем недурно кормят...
      Т а р а н т о г а. Как! А ваш коллега?
      У ч е н ы й 1 Он только тормозил развитие исследований.
      Хыбек, который с момента выхода из шкафа имел мину вполне довольного собою человека и делал себе маникюр перочинным ножиком, теперь быстро плюнул на ладонь, пригладил волосы и наступил на ногу Ученому 1.
      У ч е н ы й 1. Простите.
      Х ы б е к (спокойно, решительно). Вы из Бохни?
      У ч е н ы й 1. Как, простите? Не понял.
      Х ы б е к (конфиденциально, с чувством). А под зад хочешь?
      Т а р а н т о г а. Но, пан магистр!
      У ч е н ы й 1. Сейчас... Кажется, были помехи.
      Х ы б е к. Веселый разговор.
      Т а р а н т о г а. Коллега Хыбек, что вам...
      Х ы б е к. Тарочка-отарочка...
      Ученый бегом приносит откуда-то Протез Психики и надевает его Хыбеку на голову. Это что-то вроде шлема с линзой и кабелем, который Ученый включает в настенную розетку, а теперь манипулирует с протезом.
      Т а р а н т о г а. А это что такое?
      У ч е н ы й 1. ПРОПС. Сейчас подстроим. (Крутит.)
      Х ы б е к. Вы знаете Крупку?
      У ч е н ы й 1. Нет, еще не то...
      Х ы б е к. Жаль. А то я бы вам прочел...
      Т а р а н т о г а. Что с ним?!
      У ч е н ы й 1. Помехи. Затухание. Тут. (Показывает на голову Хыбека.) Ну, а сейчас как?
      Х ы б е к. Марысенька...
      У ч е н ы й 1. Что за Марысенька?
      Х ы б е к. Так, есть одна. Ничего!
      У ч е н ы й 1. Еще не то. А теперь?
      Х ы б е к. Одолжите сотняжку. Я отдам.
      У ч е н ы й 1. Кажется, немного получше... (Крутит.)
      Т а р а н т о г а. Что вы, собственно, делаете?
      У ч е н ы й 1. Произошла атрофия интеллекта, так я подгоняю ему Протез Психики. Сокращенно ПРОПС.
      Х ы б е к. Господа! Что за горшок вы напялили мне на голову?
      У ч е н ы й 1. О! О! Пожалуйста!
      Х ы б е к. Извольте сейчас же это забрать!
      У ч е н ы й 1. Прелестно! Превосходно! Сколько будет восемьдесят шесть на тридцать четыре?
      Х ы б е к. Смотрите, как бы я не начал вас учить математике!
      У ч е н ы й 1. Чуть многовато агрессивности... минуточку... Модуляторчик... готово...
      Х ы б е к. О чем вы, собственно, думаете? Вы знаете, кто я?
      У ч е н ы й 1. Порядок. Лучше не будет. Ваш коллега оптимально восстановлен. Прошу больше не подкручивать усилитель интеллекта, потому что тогда ваш друг примется открывать и изобретать. Если же он неожиданно поглупеет, подключите его к розетке, лучше всего на ночь, чтобы он подзарядился. Вот штеккер. Я кладу ему в карман, видите?
      Х ы б е к. Какой штеккер? И вообще, что все это значит? Профессор!
      Т а р а н т о г а. Ничего, ничего! Так надо, дорогой мой... (К Ученому.) Как мы можем попасть в дирекцию?
      У ч е н ы й 1. Идите со мной. Я вас провожу. Я иду в столовую, нам по пути.
      Т а р а н т о г а. Это нормальные двери? Не телепортер?
      У ч е н ы й 1. Нормальные, нормальные... Идите. (Хыбеку.) Осторожнее, а то у вас протез упадет! (Выходит.)
      Входит уборщица. Начинает уборку. Ставит щетку рядом со шкафом, опирая ее о кнопку. Звук, свет. Из шкафа вылетает Ученый 2, без пиджака, брюки поддерживает руками.
      У ч е н ы й 2. Евтаназий! Где этот стервец! Где он?! Уборщица не обращает внимания, Ученый 2 убегает со сцены. Темно.
      Кабинет Директора Института Грелирандрии. Директор - молодой человек - за столом. За ним большой экран, на который будут проецироваться различные надписи. Рядом - большое окно, через которое влезет быгонь. На столе микрофоны, кнопки, клавиши и т.п. Два кресла. Входят Хыбек с ПРОПСом на голове и Тарантога.
      Д и р е к т о р. Приветствую вас, господа! Присаживайтесь, пожалуйста! Мне уже звонили... Кажется, произошло недоразумение?
      Т а р а н т о г а. Ничего страшного. Мы не помешали?
      Д и р е к т о р. Что вы! Прошу вас, садитесь, садитесь! Я - Директор института. А вы, кажется, с Земли? Стало быть, вы - млекопитающие, не так ли?
      Т а р а н т о г а. Действительно...
      Д и р е к т о р. По сему случаю прошу попробовать... (Подает баночку.) Прошу вас, смелее, это наши пилюли для млекопитающих, прелесть...
      Т а р а н т о г а. Благодарю...
      Д и р е к т о р. Надеюсь, это маленькое недоразумение, случившееся в лаборатории, не нарушит наших сердечных отношений. Чем могу быть полезен?
      Т а р а н т о г а. Скажите, не могла бы развитая цивилизация вашей планеты помочь нашей, земной науке?
      Д и р е к т о р. Ну конечно, конечно же! Помощь другим планетам наша слабость! С чего бы начать? (Нажимает кнопку. Сбоку выдвигается поднос, на нем небольшие конусы.) Это средство от быгоней. Радикальнейшее! Любой быгонь от такой дозы гибнет на месте.
      Т а р а н т о г а. А что такое эти быгони?
      Звонок. На таблице загорается надпись: "ГРЕЗОРОДЯЩИЕ НАПИРАЮТ".
      Директор (в микрофон). Алло! Семерка? Немедленно отогнать! Отогнать, говорю! Да. Пока все. (К профессору.) Ну, с быгонями покончено. Кроме того, мы можем подарить вам чудесный противозвездный препарат, патентованный под названием антизвездол. Вот рекламная проба... Есть у нас и новые аппараты для чистки летающих тарелок. Какое количество вы хотели бы взять? Одну ракету? Две?
      Т а р а н т о г а. Нет, благодарим, вероятно, нам это не пригодится. Может быть, у вас найдется что-нибудь еще?
      Звонок. Надпись: "НАШЕСТВИЕ ЭМОРДАНОВ - СЕКТОР VI".
      Д и р е к т о р. А, черт побери! Эморданы, хорошенькое дельце! (Нажимает кнопку. Надпись "СЕКТОР VI" гаснет, зато загораются слова: "СЕКТОР XV" и "СЕКТОР XXV". Директор лихорадочно нажимает бесчисленные кнопки одновременно крича в микрофон.) Алло! Секция двойников?! Прошу немедленно затоплять сверху донизу! Да!
      Надпись гаснет.
      Д и р е к т о р. Эморданы в это время года - редкость. К счастью, у нас еще было несколько сотен гриташков... Да... Вы простите... Нас все время перебивают... Как там у вас с выхвостками? Тяжеловато? Догадываюсь. Это сущее бедствие! У меня на складе есть новейшие четвертолеты, с помощью которых вы раз и навсегда избавитесь от всех выхвостков. Вот модель... (Подает четвертолет, взятый из шкафа.)
      Т а р а н т о г а. Но простите...
      Д и р е к т о р. Ничего, ничего. Не стоит благодарности. Межпланетная солидарность - прежде всего. Как там у вас эмнегезы? Филуют? А часто?
      Т а р а н т о г а. Собственно...
      Появляется надпись: "КРАЛОФИКЦИЯ". Директор бросается к кнопкам.
      Д и р е к т о р. Один момент... (Кричит в микрофон.) Внимание! Тревога первой степени! Запустить все ламиглатницы!
      Т а р а н т о г а. Что бы у него попросить? Может, средство от облысения?
      Х ы б е к. Пан профессор, что-нибудь для долголетия!
      Т а р а н т о г а. О, действительно!
      Д и р е к т о р. Я вас слушаю...
      Т а р а н т о г а. А... может быть, какое-нибудь средство для продления жизни?
      Д и р е к т о р (достает из ящика банку, полную больших пилюль). Извольте. Средство абсолютно безотказное в действии.
      На таблице надпись: "СУПЕРКРАЛОФИКЦИЯ".
      Д и р е к т о р. Одну минуту, господа... (В микрофон.) Тревога второй степени! Секция охлаждения! Немедленно дайте мне эту секцию! Что? Алло! Замораживайте всех ученых! Как? Нет, не штуками, целыми отделами! Гуманистов в последнюю очередь! Последними, говорю! Быстро! (Слышен отдаленный гул.)
      Т а р а н т о г а. Простите, что-нибудь случилось?
      Д и р е к т о р. Да нет, ничего особенного. Просто средство предосторожности, кралофикция всегда начинает с ученых, так что мы на всякий случай упаковываем их в наши подземные холодильники. О чем мы с вами говорили? Ах да. О средстве для долголетия? Этот препарат, так называемая двувечность долголетия, как вы видите, совершенно безопасен, принимать следует три раза в день в течение двух недель... Простите...
      В комнату влетает Ученый 1, за ним Ученый 2 с атомным излучателем.
      У ч е н ы й 1. Господин директор! Господин директор!!
      У ч е н ы й 2. Директор тебе не поможет, стервец!
      У ч е н ы й 1. Не убивай меня! Я этого не переношу!!
      Ученый 2 стреляет, Ученый 1 падает.
      Д и р е к т о р. Фу, что за бесцеремонность! И вы, доктор, не могли сделать этого у себя? Неужели вы не видите - у меня гости! Так надымили...
      Ученый 1 лежа достает из кармана излучатель и в агонии стреляет. Ученый 2 тоже падает.
      Д и р е к т о р. Нет, настоящий скандал! Простите, ради бога... (Вытаскивает за кулисы обоих мертвецов.) Простите мне эту неприятную сцену...
      Т а р а н т о г а. Но это ужасно! Они - мертвы?
      Д и р е к т о р. В данный момент да. Но ведь у нас есть атомные схемы ученых, так что мы их воскресим. Другое дело, что они устраивают такие сцены по нескольку раз на неделе.
      Т а р а н т о г а. Не может быть!
      Д и р е к т о р. Темперамент ученых! В высокоразвитой цивилизации научные споры зачастую кончаются на атомном уровне. Так, что я говорил? Да. Значит, средство для продления жизни...
      Слышен гром.
      Д и р е к т о р. Не обращайте внимания, мы переживаем довольно трудный период, кажется... Ох!
      Надпись: "БАЛБОЛИЗ".
      Д и р е к т о р (в микрофон). Алло! Восьмая секция! Восьмерка! Дайте немедленно, алло! Почему ничего не слышно?
      Надпись: "КАКАЯ ОЧЕРЕДНОСТЬ ВЗРЫВОВ?"
      Д и р е к т о р (в микрофон). Взрывайте все, что удастся. В любой последовательности, только быстрее! Давайте! Не тяните! (Грохот.) Ну наконец-то у нас будет минута покоя. (Звонок.) Алло? Алло! Отогревать поочередно. Всех, конечно всех. Что? Лифты остановились? Тогда оставьте гуманистов под конец, не горит! Дорогие господа, это средство, которое вы видите, позволяет многократно продлить жизнь...
      На таблице надпись: "БЫГОНИ".
      Д и р е к т о р. Простите, пожалуйста, вы можете одолжить мне средство, которое я только что подарил?
      Т а р а н т о г а (подавая). Ну конечно...
      Д и р е к т о р. Благодарю.
      В окно просовывается голова быгоня. Директор кормит его с руки, быгонь ревет, умирает, голова исчезает.
      Д и р е к т о р (садясь). Ну как? Скажете, плохое средство? Алло? Пятая секция? Пришлите две дюжины коробок противобыгонного. Что? Секции нет? Что значит нет? Взорвана? Почему взорвана? В спешке? Как это "в спешке"? Какое мне дело! Средство должно быть немедленно доставлено. У меня инопланетные гости... (К ним.) Уфф! Простите. Такие времена, что делать...
      Слышны рычание и гул.
      Т а р а н т о г а. Что, собственно, происходит у вас на планете?
      Д и р е к т о р. А, ничего особенного. Эморданы, конделаки, быгони, кроме кралофикции - ничего нового. Разве только то, что камчолы в последнее время начали немного длинноусить.
      Т а р а н т о г а. Это животные?
      Д и р е к т о р. Ха-ха-ха! Что за мысль? От животных у нас уже давно и следа не осталось! Проще сказать, это неудачные побочные продукты нашего производства...
      Т а р а н т о г а. Живые?
      Д и р е к т о р. Конечно. У нас все живое.
      Т а р а н т о г а. Не понимаю. Что значит - все?
      Хыбек от скуки манипулирует с ПРОПСом. Появляется красивая девушка в эффектном платье. Эта особа представляет собой как бы воплощение мечты гимназиста о секс-бомбе, о суперкинозвезде. Двигается, соблазняюще покачивая бедрами. Несколько раз проходит перед Хыбеком. Остальных присутствующих игнорирует. Понемногу начинает искушать его улыбками, показывает ножку, наконец, принимается раздеваться. Хыбек вначале замирает в изумлении, потом расплывается в улыбке, поворачивает кресло, чтобы лучше ее видеть. Во время следующей пантомимы Директор и Тарантога беседуют, словно ничего не происходит.
      Д и р е к т о р. У нас и фабрики и машины - все живое. Вот, например, несколько лет назад мы запустили инкубатор плавленых сырков. Производством руководил искусственный мозг. Такой мозг, как вы знаете, небезотказен... Он неожиданно разладился и начал производить быгоней. По ошибке, понимаете?
      Т а р а н т о г а. Вместо сырков?
      Д и р е к т о р. В определенном смысле. - С конделаками была другая история...
      Х ы б е к (тихо, не спуская глаз со стриптиза). Господин Директор, кто это?
      Д и р е к т о р. Кто "кто"?
      Х ы б е к (показывая головой). Эта дама...
      Девушка продолжает раздеваться.
      Т а р а н т о г а. Какая дама?! О чем вы, Хыбек? Тут никого нет.
      Х ы б е к. То есть как нет, я же вижу...
      Д и р е к т о р. Кого вы видите?
      Х ы б е к. У вас что, глаз нет? Красивая девушка...
      Д и р е к т о р (встревоженный). Красивая?
      Хыбек, как лунатик, встает и идет к ней. Директор тянет его к креслу, сажает.
      Д и р е к т о р. Может, вы удержите коллегу...
      Тарантога держит.
      Х ы б е к. Не заслоняйте!
      Директор бегом приносит несколько пробок и отвертку, лихорадочно возится с ПРОПСом. Достает перегоревшую пробку. Девушка продолжает раздеваться.
      Д и р е к т о р. Конечно! Пожалуйста! Пробка перегорела... (Показывает ее Тарантоге. После того как пробка вынута из ПРОПСа, девушка застывает, как статуя).
      Х ы б е к (обеспокоенный ее неподвижностью). Ну что там еще?
      Директор вставляет ему другую, новую пробку. По мере того как он ее вкручивает, девушка быстро собирает свои вещи.
      Х ы б е к. Простите! Подождите! Не уходите!
      Д и р е к т о р. Еще? Ну, а сейчас? (Докрутил до конца. Девушка размеренно уходит. Хыбек вскакивает, бежит за ней.)
      Т а р а н т о г а. Что с ним?
      Д и р е к т о р. Ерунда! Электрическая галлюцинация. Перегорели пробки.
      Вбегает Хыбек.
      Х ы б е к. Ее нигде нет! Куда она попевалась?!
      Д и р е к т о р. Это была иллюзия, дорогой мой. Электрическая иллюзия. Небольшой дефект в вашем ПРОПСе. Отдохните.
      Х ы б е к. Эх, какая она была!
      Д и р е к т о р. Может быть, еще одну пробочку?
      Х ы б е к. Нет, благодарю.
      Д и р е к т о р (Тарантоге). На всякий случай я дам вам несколько запасных. И прошу следить, чтобы ваш товарищ не начал на собственный страх и риск манипулировать своим ПРОПСом! К несчастью, это большое искушение...
      Т а р а н т о г а. Значит, эти протезы легко выходят из строя?
      Д и р е к т о р. Случается. Но чаще их портят сами хозяева. Умышленно.
      Т а р а н т о г а. Зачем?
      Хыбек украдкой опять пытается ято-то подкрутить на своем ПРОПСе.
      Д и р е к т о р. Прекратите!
      Хыбек испуганно отнимает руку от ПРОПСа.
      Д и р е к т о р. Видели? Увы! Это одна из основных проблем нашей цивилизации. Цивилизация требует разума, поэтому мы создали ПРОПСы ... Однако открылось широкое поле для различных злоупотреблений. В последнее время на черном рынке появились специальные, так называемые минусовые вкладки к ПРОПСам. Они запрещены, но спрос огромен!
      Т а р а н т о г а. Как они действуют?
      Д и р е к т о р. Они отрицательные, то есть уменьшают разумность! После включения в одну минуту человек превращается в абсолютного идиота! Божественное ощущение!
      Т а р а н т о г а. Вы, наверно, шутите?
      Д и р е к т о р. Что вы! Это общая мечта - хоть на часок, вечером, после ужина...
      Т а р а н т о г а. Стать идиотом? Невероятно! Кто хочет быть идиотом?
      Д и р е к т о р. Как кто? Каждый! Неужели вы не понимаете, сколь прекрасен мир кретина?
      Т а р а н т о г а. Что вы говорите? Но это же убожество духа...
      Д и р е к т о р. Тоже мне! Какое убожество? По-вашему, кретин убог духом? Вы глубоко заблуждаетесь. Его душа - это райский сад, и вход в этот сад ломаного гроша не стоит! Человек интеллектуальный сначала намучается вдоволь, прежде чем найдет книгу, удовлетворяющую его, искусство, отвечающее его запросам, женщину, душа и тело которой находятся на требуемой им высоте! Кретин же неразборчив, кретину все равно, лишь бы это взволновало океан его воображения! Поэтому идиот всегда и всем доволен! Интеллектуальный человек только бы улучшал, переделывал, исправлял, и то ему не так, и это плохо, а кретин доволен!
      Т а р а н т о г а. Но ведь цивилизацию создал разум!
      Д и р е к т о р. А это вы откуда взяли? Простите! Кто начал создавать цивилизацию? Пещерный человек! Вы думаете, он был разумен? Что вы! Он-то и был идиотом, он не отдавал себе отчета в том, что творил! Цивилизацию зачинали именно идиоты, а разумные люди уже пользуются последствиями, комбинируют, ломают себе голову, как вот я за этим столом! А, кроме того... как же скучны все эти модернистские повести, все эти антидрамы, антпфильмы, но что делать, скука не скука, разум обязывает! Но... вечером, после работы, я надеваю себе такой малюсенький отрицательный протезик - вот он тут, в ящике,- и напеваю себе кретинские песенки о ручейке на лужайке, о том, что сердце мое в забвении... и плачу, и стенаю, и так мне хорошо... И ничего не стыжусь... Может быть, у вас случайно есть с собой какой-нибудь новый боевик, а?
      Т а р а н т о г а. Нет...
      Д и р е к т о р. А жаль! Знакомые привозят с Земли, когда ездят туда. Ну, хватит об этом. Простите, заболтался! Так что же я хотел сказать? Ага! Вы хотели получить средство для продления жизни?
      Т а р а н т о г а. Вы уже любезно дали нам...
      Д и р е к т о р. Да, правда... Вот тут - гарантия... Препарат продляет жизнь. Около сорока лет!
      Т а р а н т о г а. На сорок?
      Д и р е к т о р. Не НА, а ДО. ДО сорока!
      Т а р а н т о г а. Как это до сорока? Мы живем дольше...
      Д и р е к т о р. Не может быть?! Вероятно, у вас есть какое-то более сильное средство?
      Т а р а н т о г а. Нет, вообще без средства. Так живем...
      Д и р е к т о р. И долго?
      Т а р а н т о г а. Бывает, что и до восьмидесяти, девяноста лет...
      Д и р е к т о р. Феноменально! Я должен распорядиться, чтобы это проверили. Так... Что там еще? Ага, средство против облысения... Увы, господа, этой проблемы мы еще не решили. После того как вы узнали о способах решения проблемы борьбы с быгонями, эморданами, грезородящими, а также о методах соблюдения гигиены летающих тарелок, вы, я надеюсь, вернетесь из этой экспедиции на родную планету совершенно удовлетворенные! Счастливого пути и до свидания!
      Хыбек и Тарантога вновь оказываются на Земле, в квартире Тарантоги.
      Х ы б е к. Сплавили нас.
      Т а р а н т о г а. Вы так думаете?
      Х ы б е к. Ясно! Маневр космической бюрократии. Отделались звуком. Пфе! Пан профессор, в следующий раз это им не удастся!
      Т а р а н т о г а. В какой следующий раз?
      Х ы б е к. А как же! Не можем же мы так... Располагая таким изобретением... Кроме того, я чувствую, что уже привык. Просто надо иметь больше уверенности. Не дадим себя сплавить. Наверно, у вас намечены еще какие-нибудь цели... Пан профессор...
      Т а р а н т о г а. Даже и не знаю... А может быть, хватит на сегодня?
      Х ы б е к. Что вы!
      Т а р а н т о г а. Ну тогда ... ладно. Есть тут у меня на примете небесный объект, называемый NGC 687/43 по большому звездному каталогу Мессье. Это мне сообщил профессор Тромпка, астроном. Он предполагает, что наблюдаемые изменения светимости звезды вызваны искусственно.
      Х ы б е к. Искусственно?
      Т а р а н т о г а. Да. Это говорило бы о наличии столь высокоразвитой цивилизации, что ее представители по собственному желанию уменьшают или увеличивают светимость родной звезды.
      Х ы б е к. Так, как подкручивают фитиль керосиновой лампы?
      Т а р а н т о г а. Вот именно.
      Х ы б е к. Так чего же мы ждем? Профессор, вперед!
      Т а р а н т о г а. Ну и ну! Больше выдержки, юноша! Впрочем, в интересах науки можно попытаться. Приготовьте чистую бумагу и карандаш.
      Х ы б е к. Я готов.
      Т а р а н т о г а. Прекрасно. Внимание, трогаемся.
      6
      Звуки, феномены, проглядывают звезды, какая-то большая туманность в углу между шкафом и окном, наконец становится совершенно темно, и только слышны странные звуки. Потом на месте туманности появляется нагромождение белых абстрактных форм, которые с одной стороны напоминают извилины мозга, но разделенные, а с другой образуют как бы элементы странного огромного безглазого лица, то есть и глаза и рот могут быть пустыми местами между элементами белой композиции.
      Л и ц о (звук исходит неизвестно откуда, голос низкий но мягкий бас огромного рассеянного добродушного существа). Взять... шесть квинтильонов звездного порошка... одну темную туманность... половину светлой... щепотку космической пыли... смешать... раскрутить... до появления спиральной лепешки. Хм, лепешка! А хорошая? Кто ее знает? Какой "кто"? Может, я? Хо-хо, большие трудности. Я? Да, я. Где? Вероятно, везде. И, возможно, даже еще дальше. И все, и все еще я? Ничего, только я? О, что бесконечность. Хм. Слабо подходит. Может, добавить пару белых карликов?
      Х ы б е к. Кто это?
      Т а р а н т о г а. Наверно, местное Существо.
      Х ы б е к. Сам себе читает кулинарные рецепты?
      Т а р а н т о г а. Скорее всего космические, что-то о звездах. Тише...
      Л и ц о. Что я говорю? Шаровое или спиральное скопление? Может быть, больше не перемешивать? Будет слишком горячо. Еще получатся комочки...
      Х ы б е к. Профессор, кажется, он бредит...
      Т а р а н т о г а. Тихо, тихо же!
      Л и ц о. Я? Это кто, это я говорю? Скверно. Говорю и сам не замечаю, что говорю. Наверно, в результате всеприсутствия. Что должно было быть теперь? Спиральная галактическая лепешка...
      Х ы б е к. Пан профессор, он, кажется, совершенно спятил!
      Т а р а н т о г а. Тихо!
      Л и ц о. А это что? Что это я все говорю и говорю, а мне кажется, что вовсе и не я говорю!
      Х ы б е к. Потому что это не вы говорите, а я.
      Т а р а н т о г а. Пан Хыбек!
      Л и ц о. Ну?! Тут кто-то есть! Но что значит "тут"? "Тут" - это значит где? Кто-то говорил?
      Х ы б е к. Да, я говорил.
      Отдельные элементы белых мозговых тканей, одновременно образующих щеки Лица, двигаются, складываясь в какую-то гримасу.
      Л и ц о. О?! Кажется, тут действительно кто-то есть. Не известно где, не известно кто. Ау!
      Т а р а н т о г а. Да! Простите, пожалуйста! Мы разумные существа с Земли, прибыли сюда...
      Л и ц о. Разумные существа?
      Т а р а н т о г а. Простите, да.
      Л и ц о. Больше чем одно?
      Т а р а н т о г а. Нас двое землян. Вы не желаете побеседовать? Впрочем, если мы помешали...
      Х ы б е к. Нам хотелось бы, чтобы вы согласились.
      Л и ц о. Кто?
      Х ы б е к. Что "кто"?
      Л и ц о. Кто должен согласиться?
      Х ы б е к. Вы.
      Л и ц о. Что это такое "вы"?
      Т а р а н т о г а. Если бы мы вас знали лучше, мы сказали бы "ты". Это вам ни о чем не говорит?
      Л и ц о. Хм! "Вы". Где-то я уже это слышал... Хм. "Вы"... Это, кажется, когда есть больше чем один, а?
      Т а р а н т о г а. Да, именно так.
      Л и ц о. Интересно. Стало быть, тебя больше чем один?
      Т а р а н т о г а. Да, нас двое.
      Л и ц о. Очень интересно. Редкость. Откуда ты?
      Т а р а н т о г а. Мы из Млечного Пути, из Солнечной системы, с планеты Земля.
      Л и ц о. С Земли? Что-то не помню. А что ты делаешь?
      Т а р а н т о г а. Я - ученый, я построил аппарат, на котором мы прибыли, а мой спутник - молодой любитель и поклонник астронавтики.
      Л и ц о. А ведь и верно, тебя тут двое. Удивительно. Не могу привыкнуть. А что ты делаешь со звездами?
      Т а р а н т о г а. Пока еще ничего. Мы не так развиты, как вы.
      Л и ц о. Вы? А, это я. Да, да. Хорошо. Пусть будет вы. Так, значит, тебя двое? А как ты выглядите?
      Т а р а н т о г а. Вы нас не видите?
      Л и ц о. Нет.
      Т а р а н т о г а. Почему?
      Х ы б е к. Может, вам что-нибудь в глаза попало?
      Л и ц о. Нет, ничего не попало. Я вижу совсем неплохо. Туманность формируется, спиральные рукава развертываются. Неплохо построена. Неплохо. Магнитные эффекты... Ого, уже появились первые сгустки, протопланетные тоже! Ну, хорошо, это еще займет некоторое время, а пока можно поговорить. О чем шла речь? Ага, о зрении. Я смотрю не внутрь, а наружу. Внутри для меня нет ничего интересного...
      Т а р а н т о г а. Это должно означать, что мы находимся внутри?
      Л и ц о. Хо-хо, а где же? Конечно. А у тебя глаза внутри?
      Т а р а н т о г а. Нет.
      Л и ц о. Жаль.
      Т а р а н т о г а. Почему?
      Л и ц о. Это была бы еще одна аномалия.
      Т а р а н т о г а. А какая первая?
      Л и ц о. То, что тебя двое. А из чего ты, собственно, состоите, а?
      Т а р а н т о г а. Вас интересует материал? Мы созданы из белка.
      Л и ц о. Из белка? Сейчас... сейчас, надо поискать...
      Т а р а н т о г а. Где?
      Л и ц о. Ха... В просторах моей... информации... Белок? Ага... Что-о? Ты-из белка? И тебя - двое? Невероятно!
      Т а р а н т о г а. Почему?
      Л и ц о. Ты - жидкие? Ты вливаетесь в сумерках в пещеры и пульсируете в них? А на заре проходите метаморфозу?
      Т а р а н т о г а. Нет. Ничего подобного! Мы никуда не вливаемся и не проходим никаких метаморфоз. Кроме того, мы не жидкие.
      Х ы б е к. Вы перепутали нас с кем-то еще.
      Л и ц о. Возможно... Сейчас ... Просторы... Того... Ну, просторы! Ага! Ох! Это вы... - Может быть, вы люди?
      Т а р а н т о г а и Х ы б е к. Да, люди!
      Л и ц о. О, протуберанцы! А может быть, вам только кажется? У вас есть ручки и ножки?
      Т а р а н т о г а. Есть руки и ноги.
      Л и ц о. Есть? Хорошенькая история? О, что за удар! Люди! О, люди!.. Только двое? Ну, это еще не так плохо... А что, вас больше не замесилось?
      Т а р а н т о г а. Тут нас двое, но на Земле несколько миллиардов.
      Л и ц о. Уже несколько миллиардов? Так быстро? Не ожидал. Я этого так боялся!.. О, что за встреча! О, это я... это вы.. да, чудовищно! Просто не знаю, что и сказать!
      Т а р а н т о г а. О чем вы?
      Х ы б е к. Что случилось?
      Л и ц о. Увы! Ничего невозможно сделать! Я бессилен! Простите меня, простите! Я могу только молить вас понять меня. Это случайно, честное слово...
      Х ы б е к. Это какое-то недоразумение...
      Л и ц о. Если бы так, если бы! Но боюсь, что это трагическая действительность. У меня еще была слабая надежда, что не заквасилось, но, вижу, напрасно я так думал...
      Х ы б е к. Но вы ничего плохого нам не сделали!
      Л и ц о. Вам нет, а вас - да.
      Т а р а н т о г а. Как, простите, вы сказали? Нас?..
      Л и ц о. Да, вас... Но, клянусь, это просто по рассеянности, случайно, по недосмотру! Я просто перестал мешать, солнечница у меня снизу подгорела, и получились сгустки. Потом при охлаждении все и выскочило... свернулось, получился клеевидный раствор, из этого раствора - всякие там желе, а из желе возникли вы через несколько миллиардов оборотов вокруг Солнца... Я уж и сам не знаю, как мне вас просить...
      Х ы б е к. О чем вы говорите?
      Т а р а н т о г а. Минутку... Не хотите ли вы этим сказать, что все человечество создали вы?
      Х ы б е к. Этого быть не может!
      Л и ц о. Случайно, клянусь! Не умышленно! Я чересчур протяженный, меня чересчур много, избыток является моим главным врагом, несчастьем, ужасом. Я хотел сделать обычную солнечницу. А когда вернулся, было уже поздно...
      Т а р а н т о г а. Вы в этом убеждены? По имеющимся у нас данным, мы возникли в ходе биологической эволюции, из животных...
      Л и ц о. И животные тоже были? Вот это история! Всегда одно и то же! Животные, да? Не хотел! Даю вам честное слово, не хотел! Как могу стараюсь этого избежать, потому что знаю, что это за неприятность...
      Т а р а н т о г а. Что, неприятность?
      Л и ц о. Человечество. Может быть, у вас и цивилизация есть?
      Т а р а н т о г а. Конечно есть!
      Л и ц о. О небо! И цивилизация тоже! Что же будет, что будет? И вы очень злитесь на меня?
      Т а р а н т о г а. По правде говоря, у нас еще не уложилось в голове то, что вы нам сообщили. Нам необходимо это продумать. Но вы, случайно, все-таки не ошибаетесь?
      Л и ц о. Можно проверить точнее. Вы розовые внутри?
      Т а р а н т о г а. Да.
      Л и ц о. И у вас непарная голова и от восьми до девяти отверстий?
      Х ы б е к. Сейчас сосчитаю.
      Т а р а н т о г а. Коллега, в этом нет необходимости! Да, это совпадает!
      Л и ц о. А щупальца какие-нибудь есть?
      Т а р а н т о г а. Нет.
      Л и ц о. Это точно? Никогда не щупаетесь?
      Т а р а н т о г а. Почему же, случается, но не щупальцами.
      Л и ц о. Но все-таки бывает? А внутри что-нибудь стучит?
      Т а р а н т о г а. Сердце? Да, бьется.
      Л и ц о. Всегда?
      Т а р а н т о г а. Да, но...
      Л и ц о. Сейчас! А клапан у вас есть?
      Т а р а н т о г а. Какой клапан?
      Л и ц о. Ага, нет. Неплохо. А придатки есть?
      Т а р а н т о г а. Как они выглядят?
      Л и ц о. Такие небольшие крылышки.
      Т а р а н т о г а. Нет. Вот видите!
      Л и ц о. Еще минутку! А не склеиваетесь ли вы время от времени, чтобы потом расклеиться и распустить почки?
      Т а р а н т о г а. Уверяю вас, никаких почек мы не распускаем.
      Х ы б е к. Стало быть, это не мы!
      Л и ц о. Ах мои бедные люди, это вы, это вы! Ведь мне ни разу не приходилось видеть вас вблизи. Когда ваша солнечница пережарилась, я был так расстроен этим случаем и неминуемо грозящими последствиями, что бросил ее и удалился, надломленный, а ваш внешний вид воссоздал дедуктивным методом на основе знания других случаев пережарки... при помощи математики. Из этого у меня получились ручки, ножки, клапаны, придатки и почки. Так вы говорите, что почек нет? А что есть?
      Т а р а н т о г а. А зачем нужны почки?
      Л и ц о. Для продолжения рода. Чтобы вас было все больше, увы...
      Т а р а н т о г а. Ага! Нет, мы не отпочковываемся.
      Л и ц о. А как вы это делаете?
      Т а р а н т о г а. Рождаемся.
      Л и ц о. Не может быть!
      Т а р а н т о г а. Почему?
      Л и ц о. Чрезвычайная редкость. Космический феномен! Они рождаются... Кто бы мог подумать! И как вам это нравится?
      Т а р а н т о г а. Мы считаем это нормальным...
      Л и ц о. Бедняги!
      Т а р а н т о г а. А что вы, собственно, делаете, если можно узнать? Что это за солнечница?
      Л и ц о. То есть как, что я делаю? Неба никогда не видели?
      Х ы б е к. Вы имеете в виду звезды? Почему же, видели. Ну и что?
      Л и ц о. Что? Это мне нравится! Неужели вы не заметили, что звезды шаровые, а туманности спиральные?
      Т а р а н т о г а. Заметили.
      Л и ц о. И не задумывались над этим? Почему шаровые, спиральные, а?
      Т а р а н т о г а. Потому что они вращаются.
      Л и ц о. Может быть, сами по себе?
      Т а р а н т о г а. Мы так и думали. А разве не так?
      Л и ц о. Не так? Что за святая наивность! Они вращаются от помешивания. Понимаете?
      Т а р а н т о г а. Так это вы помешиваете? А можно спросить, зачем?
      Л и ц о. Именно для того, чтобы не пригорело!
      Т а р а н т о г а. Странные вещи! Означают ли ваши слова, что вы... хм... перемешиваете галактики для того, чтобы в них не появились разумные существа?
      Л и ц о. Как раз наоборот, для того и помешиваю, чтобы появились, но нормальные.
      Т а р а н т о г а. Так, значит, мы ненормальные?
      Л и ц о. Ах... так вы об этом не знали?
      Т а р а н т о г а. Нет.
      Л и ц о. О тензор! Что я наделал? Зачем я им сказал? О турбулентная пертурбация! Простите! Мне так неприятно. Но разве мог я знать?
      Т а р а н т о г а. Ничего, ничего. Может быть, вы нам объясните, каких разумных существ вы считаете нормальными?
      Л и ц о. Я? Дорогие мои, об этом слишком долго говорить. Не проще ли будет, если, вернувшись к себе, вы осмотритесь на собственной планете, чтобы отметить, что таи ненормального.
      Х ы б е к. Однако мы хотели бы...
      Л и ц о. Если вам этого так хочется, я, разумеется, могу в нескольких словах... Ох! Великие небеса, опять! Опять! Опять!
      Х ы б е к. Что опять случилось?
      Т а р а н т о г а. Вам плохо?
      Л и ц о. Плохо?.. Это все из-за вас! Из-за вас!
      Х ы б е к. Что это значит?
      Л и ц о. Вы заговорили меня. И опять пригорело - один спиральный рукав, снизу, на триста парсеков, и опять у меня убежала солнечница, и будут сгустки, и возникнет белок! И опять будет эволюция, и человечество, и цивилизация, и мне придется объяснять, извиняться, сгибаться вдвое, просить прощения, что это я случайно, что нечаянно... Но это вы, а не я! Это вы наделали! Идите уж, знать вас не знаю...
      Х ы б е к. Э, так не пойдет! Извинения извинениями, а вы должны вести себя иначе!
      Л и ц о. Что?
      Х ы б е к. Да. Если считаете, что нас обидели, то извольте компенсировать!
      Л и ц о. Что я должен сделать?
      Х ы б е к. Просим дать нам -... э ... машину для исполнения желаний! Вы это, наверно, сможете?
      Л и ц о. Для исполнения желаний?
      Т а р а н т о г а. Но... коллега Хыбек... может быть...
      Л и ц о. Хорошо. Пожалуйста. Как хотите. Для исполнения желаний? Проще всего. Но предупреждаю: с желаниями надо осторожнее! Вот ваша машина... А теперь прощайте. Задали мне хлопот. О люди, люди!..
      Х ы б е к. Вы нам, кажется, тоже.
      При последних словах Лица на сцену въезжает машина для исполнения желаний,
      Х ы б е к. Пан профессор, мы можем возвращаться!
      Профессор нажимает кнопку, звуки, Лицо исчезает, но машина остается в кабинете Тарантоги.
      Т а р а н т о г а. Ну и ну, а вы недурно начинаете, юноша!
      Х ы б е к. А вы как хотели бы, профессор? Вот плоды нашего путешествия. Разве это была скверная мысль? Она пришла мне в голову в последний момент.
      Т а р а н т о г а. Юноша, я вами недоволен. Я вижу, вы не отдаете себе отчета в том, какова разница между космическим путешествием и хождением в роли просителя. Вы использовали ситуацию. Такая нескромность может бросить на нас тень. Кроме того, если уж вам так приспичило, надо было просить что-нибудь более полезное...
      Профессор останавливается, видя, что Хыбек вообще его не слушает, так как стоит и внимательно осматривает машину для исполнения желаний.
      Х ы б е к. Тут какие-то надписи, но я не могу прочесть, потому что не по-нашему написано... О, есть! (Нашел листок на шнурке, привязанный к машине словно этикетка с ценой. Читает.) "Универсальная модель... исполняет любые желания без ограничений. Изготовитель но несет ответственности за несчастья, причиняемые в связи с деятельностью аппарата третьим лицам..." Тоже мне! "Во время исполнения желаний катастрофического характера аппарат может быть уничтожен..."
      Т а р а н т о г а. Это, дорогой мой, звучит не особенно ободряюще! Что-то мне кажется, не придется нам воспользоваться этим приспособлением.
      Х ы б е к. Но, пан профессор! Для начала мы можем потребовать что-нибудь небольшое, пробное... (Машине.) Прошу мяч для пинг-понга.
      Из машины выпадает белый мячик.
      Т а р а н т о г а (встает, удивленно поднимает). Откуда вам в голову пришла мысль с этим мячиком?
      Х ы б е к. Не знаю. Так. Мне почему-то показалось, что это мелочь. Во всяком случае, действует... Ну! (Набирается духа.) О чем бы теперь? Хотите стать султаном?!
      Т а р а н т о г а. Глупости!
      Х ы б е к (машине). Пусть профессор Тарантога станет властелином мира!
      Машина начинает работать, светясь и скрежеща.
      Т а р а н т о г а (машине). Пусть профессор Тарантога останется тем, кем был! (Машина скрипя замирает.) Пан Хыбек, прекратите эти глупые шутки. И вообще, надо больше думать и действовать осмотрительнее!
      Х ы б е к. Простите. Я больше не буду. А я могу стать властелином мира?
      Т а р а н т о г а. Нет!
      Х ы б е к. Почему? Разве вам это мешает?
      Т а р а н т о г а (зло). Вы последний человек,в руки которого я отдал бы судьбы мира!
      Х ы б е к. Почему? Если бы не я, мы вернулись бы ни с чем.
      Т а р а н т о г а. После того что мы узнали, это было бы, пожалуй, не так плохо...
      Х ы б е к (машине). Ну, тогда прошу сто злотых. (Машина позванивает. К профессору.) Так вы поверили в сказки, что рассказывал этот странный тип? Я нет... Ого, есть! Пожалуйста! (Показывает стозлотовый билет, вынутый из машины.)
      Т а р а н т о г а. Но...
      Х ы б е к (быстро машине). Прошу бриллиант, но большой! Большой! Или нет, пять бриллиантов! (Машина скрежещет.)
      Т а р а н т о г а. Довольно! Никаких бриллиантов и денег!
      Х ы б е к. Ну вот, уже были готовы и исчезли. Профессор, не мешайте, это нехорошо! (Машине.) Кучу золота!
      Т а р а н т о г а. Никакого золота, ясно? Пан Хыбек, мое терпение тоже небезгранично. Не смейте превращать мой кабинет в склад денег и фальшивых банкнот! (Машина останавливается.)
      Х ы б е к. Почему фальшивых? Это первоклассная сотенная, посмотрите!
      Т а р а н т о г а. Фальшивая, потому что была отпечатана не Эмиссионным Банком.
      Х ы б е к. А золото?
      Т а р а н т о г а. Не нужно нам золото. И вам не стыдно отдавать такие распоряжения? Уж лучше бы узнали, сколько правды содержится в словах того существа. Почему вы не слушаете, что я говорю?
      Х ы б е к (машине). Пусть пан профессор будет в хорошем настроении! (Машина звякает. Тарантога начинает смеяться.)
      Т а р а н т о г а. Ха-ха-ха! Тоже мне... ха-ха... но я...ха-xa... ей-богу... не могу!.. Хо-хо-хо... Здорово... но... ха-ха-ха... (Кричит сквозь смех.) Ха-ха, хочу быть ярым, ха-ха, злым хочу быть! (Машина дребезжит. Профессор перестает смеяться. Кричит.) Хватит с меня! Вы себе слишком много позволяете!
      Х ы б е к (быстро машине). Прошу мешок золота и чтобы профессор перестал мне мешать...
      Т а р а н т о г а. Нет! Чтобы мне тут никакого золота не было и пусть немедленно он замолкнет!
      Машина скрипит. Хыбек онемел. Делает отчаянные жесты, дикие мины, что, мол, не может говорить, машет руками, молитвенно складывает их.
      Т а р а н т о г а. О, наконец-то покой! (Хыбек строит умоляющие мины.) А вы перестанете? (Хыбек усиленно кивает головой.) Даете слово? (Хыбек утвердительно кивает.) Хорошо. (Машине.) Пусть начнет говорить...
      Х ы б е к. Вы поступаете не по-человечески! В конце концов эту машину придумал я. (Профессор открывает рот. Хыбек кричит.) Хорошо, хорошо! Молчу! Придумайте что-нибудь другое. Знаю - долголетие! Теперь-то оно у нас в кармане! Теперь будет наше! Но сначала вернем назад время!
      Т а р а н т о г а. Зачем?
      Х ы б е к. Таким образом вы станете моложе, сможете еще многое совершить. Сделаем так: сначала вернемся на... скажем, десять лет, а потом попросим долголетия. Или бессмертия! Пусть время отступит на десять лет!
      Машина грохочет, за окном светает, одновременно электрическая лампа в комнате гаснет. Во время дальнейшего обмена фразами машина грохочет громче, смена дня и ночи происходит все быстрее, то загорается лампа, и за окном ночь, то лампа гаснет, за окном становится светло. Этот ритм все ускоряется, переходит в мигание, наконец в серость, потом наступает полная тишина, в которой слышен стихающий гул машины.
      Т а р а н т о г а. Сейчас... надо подумать...
      Х ы б е к. О чем?
      Т а р а н т о г а. Это легкомысленно - машина может исчезнуть.
      Х ы б е к. Почему бы ей исчезнуть?
      Т а р а н т о г а. Потому что в прошлом машины быть не может. Она тут сейчас.
      Х ы б е к. Ничего подобного! Не бойтесь. Скорее! Скорее!
      Т а р а н т о г а. Хыбек! Что вы там наделали! Хыбек...
      Х ы б е к. Все будет хорошо.
      Темнота. Наступает тишина. Постепенно светлеет. Оба сидят на стульях. Нет ни машины, исполняющей желания, ни аппарата для путешествия в космос. Яркий день. Профессор без бороды, волосы лишь чуть-чуть тронуты сединой. Хыбек выглядит примерно так же, как в начале путешествий, но без очков и ПРОПСа.
      Т а р а н т о г а (как бы просыпаясь). А это что?
      Х ы б е к (робко, сейчас это юный студент). Простите...
      Т а р а н т о г а. Ничего. Небольшое головокружение... (Смотрит на Хыбека.) Простите, кто вы?
      Х ы б е к. Я - Хыбек. Януш Хыбек.
      Т а р а н т о г а. Я - Тарантога. Но откуда вы тут взялись?
      Х ы б е к. Я? Не знаю... Как-то даже странно... (Осматривается.) Где я?
      Т а р а н т о г а. У меня. Это моя квартира, и я как раз думаю, что привело вас сюда... Вы не знаете?
      Х ы б е к. Нет...
      Т а р а н т о г а. Я тоже нет. Простите, а кто вы?
      Х ы б е к. Я учусь в институте. Кончаю товароведческий, в будущем году буду писать магистерскую...
      Т а р а н т о г а. Хм. И вы не припоминаете, что вас ко мне привело? Я профессор точных наук.
      Х ы б е к (вскакивает). Пан профессор? Ох, простите, пожалуйста. Прошу не обижаться, я действительно не знаю (про себя), как я мог сюда попасть.
      Т а р а н т о г а (поднимает со стола газету). 27 апреля 1951 года. Странно. Я мог бы поклясться, что пятьдесят первый год уже давно был.
      Х ы б е к. Да?
      Т а р а н т о г а. Ну-с, юноша! Ситуация - довольно своеобразная... оба мы не знаем, что скрестило наши пути... Может быть, у вас есть ко мне какое-нибудь дело?
      Х ы б е к. Не могу припомнить... Ей-богу нет.
      Т а р а н т о г а (встает). Ну, в таком случае... У меня срочная работа.
      Х ы б е к. Из области астронавтики?
      Т а р а н т о г а. Я не интересуюсь астронавтикой. Откуда это пришло вам в голову?
      Х ы б е к. Это мое тайное увлечение. Не обижайтесь, пожалуйста!
      Т а р а н т о г а. А на что бы мне обижаться? (Провожает его к двери.) Если вспомните, зачем вы были у меня, пожалуйста, позвоните.
      Х ы б е к. Ох!
      Т а р а н т о г а. Что случилось?
      Х ы б е к. Я нашел сто злотых! Тут, в маленьком карманчике! Сто злотых!
      Т а р а н т о г а. Поздравляю и надеюсь, вы не обидитесь, если я с вами распрощаюсь?
      Х ы б е к. Что вы! Мне было очень приятно. Пан профессор, простите...
      Т а р а н т о г а. Итак, до свидания...
      Х ы б е к. До свидания. Позвольте откланяться! (Выходит.)
      Профессор прохаживается по комнате.
      Т а р а н т о г а. Симпатичный паренек. Провал памяти, что ли? Ну и я тоже... Странно. Откуда ему пришла в голову эта астронавтика? А может быть, действительно ею заняться? А если попробовать? Да, это мысль! (Поворачивается и идет к столу.)