ГЛАВА ВТОРАЯ

– Где Шон? – вслед за ним повторила Надин, удивляясь тому, что ему пришло в голову искать Шона у нее.

– Да, где он? – уже нетерпеливо спросил Ларри. – Ты видела его, он приходил сюда?

Она отрицательно покачала головой, а Ларри застонал от отчаяния.

– О Боже, ну почему он такой дурак?! Даже он должен был... Но если его здесь нет, так где же он тогда? Надеюсь, он ничего такого не выкинет.

– О чем ты говоришь? Что ты имеешь в виду? – воскликнула Надин.

Ларри беспомощно смотрел на нее, такой большой, с огромными руками, повисшими как плети.

Она принялась трясти его.

– Так что же, черт побери, происходит? Говори, Ларри, не молчи!

Глаза Ларри сверкнули злобой.

– Это все ты! Ты одна виновата! Будь проклято это положение о разделе имущества при разводе!

– Ты несправедлив! – выдохнула Надин.

В свое время ее поразила сумма, положенная ей при разводе, однако тогда ее адвокаты настаивали на справедливости такого дележа, учитывая большие доходы Шона. По бумагам, представленным суду Ларри Дином, выходило, что стоимость компании равнялась приблизительно ста миллионам фунтов стерлингов. Надин утверждала, что деньги ее не интересуют. Но выяснилось, что еще в первый год супружества Надин вложила в компанию Шона значительную сумму денег, заработанных ею в качестве фотомодели. В то время Шон нуждался в деньгах, а она как раз заключила договор с одной компанией по производству косметики. Им казалось тогда, что все складывается как нельзя лучше. Большую часть значительного аванса Надин, ни минуты не колеблясь, передала ему, а Шон в свою очередь оформил на ее имя определенное количество акций «Кармайкл Филмз». Она совсем забыла об этом, и вся история всплыла только при разводе.

Даже во время бракоразводного процесса, когда между ней и Шоном пролегла полоса глубокого отчуждения, она не стремилась получить его деньги, но у адвокатов на этот счет было совсем иное мнение. Они задавили ее своими доводами, дивясь при этом ее наивности. Главным аргументом было то, что, когда компания «Кармайкл Филмз» только образовывалась, Надин помогла Шону деньгами, и теперь ей принадлежит доля в общем имуществе. Надин оказалась беспомощной перед натиском адвокатов и позволила им делать то, что они сочли нужным. Они выиграли. Шон совсем не сопротивлялся решению суда. Он согласился, признав, что Надин вложила деньги в его компанию, а суд не только вернул Надин эти деньги, но и присудил в ее пользу пропорциональную долю имущества компании.

– Для того чтобы выкупить твои акции, Шону пришлось брать ссуду в банке, и проценты составили огромную сумму, – кипятился Ларри.

– Я не просила выкупать мою долю. Он сам настоял на этом! – вскинулась Надин.

– А что ему еще оставалось? Ты могла в любой момент продать их на сторону, а он не мог допустить, чтобы кто-то посторонний завладел десятью процентами акций компании. Он боялся потерять контроль над ней.

– Я бы никогда не сделала этого.

– Он был в этом совсем не уверен. И пока акции находились в твоих руках, существовала потенциальная угроза того, что он может потерять контроль над «Кармайкл Филмз». Он должен был заполучить твои акции, а взятые в банке деньги стали началом его несчастий. Он задолжал банку миллион, поэтому уже не мог обратиться туда за новой ссудой, когда возникли сложности с финансированием последнего сериала. Он нашел другие банки и занял денег под гораздо большие проценты. И деньги утекли у нас сквозь пальцы. Если бы фильм оказался удачным, мы бы сумели вернуть деньги и спасли бы компанию. Но так как... – Ларри запнулся, а затем продолжил: – Если только Шон узнает, что я обсуждаю с тобой все эти проблемы, он меня убьет!

Надин не сомневалась в этом. Если Шон испытывает финансовые затруднения, то вряд ли он хотел бы, чтобы об этом кто-либо знал. Но ее беспокоило другое.

– А почему ты подумал, что Шон может быть здесь?

Действительно, почему Ларри считает, что Шон, попав в беду, придет к ней?

Надин впилась в него глазами, ожидая ответа.

– Да потому что я сам посоветовал ему обратиться к тебе, – сказал он, а глаза Надин широко раскрылись от удивления.

– Но почему?

– Я сказал ему, что он последним дураком будет, если не попросит тебя вновь вложить деньги в компанию, – с яростью в голосе проговорил Ларри. – Официально компания, может быть, и стоит сотню миллионов, но это только на бумаге. Даже если Шон продаст компанию, то не выручит за нее и половины этой суммы. А тебе он перечислил реальные деньги, наличные, между прочим. Глупейший жест с его стороны, а теперь приходится расплачиваться. И я сказал ему, чтобы он попросил тебя вернуть деньги в компанию на время, как ссуду, до тех пор пока он не разберется с делами.

– А-а, понимаю. Нет, он сюда не приходил, если ты хочешь знать, – холодно вымолвила она.

Глупо предполагать, что, попав в беду, Шон придет именно к ней, потому что она ему нужна. Разве она уже позабыла, что Шон Кармайкл никогда ни в ком не нуждался, никогда не проявлял слабости, никогда не приносил извинений и никогда никого не прощал!

Ларри испытующе посмотрел на Надин.

– А что бы ты сделала, если б он обратился к тебе?

– Если обратится, то с ним я и обсужу эту проблему, – поставила бухгалтера на место Надин, а тот глянул на нее волком.

– Понимаю. Наверное, Шон правильно сделал, что не пришел к тебе. Не думал я, что ты такая мстительная. Шон всегда лучше меня разбирался в людях.

Надин застыла, не веря своим ушам. Не в характере Ларри было бросаться такими словами и так оскорблять людей.

Весь раскрасневшись, он резко вскочил, чуть не задев Надин, и направился к входной двери, а она шла за ним, кусая губы.

Надин страшно разозлилась на него за то, что он позволил себе так разговаривать с ней, но любопытство взяло верх над раздражением.

– Что ты имел в виду, когда сказал, что боишься, как бы Шон не выкинул чего-нибудь? – спросила она, когда Ларри уже открывал дверь.

Он остановился, смерил ее взглядом, будто решая, отвечать или нет.

– Шон до конца этого месяца должен вернуть банку колоссальную сумму. Если он не сделает этого, мы попадем в настоящий переплет и компания может прекратить свое существование. Шон в таком отчаянии, что я боюсь, как бы он... – Ларри замолчал и тяжело вздохнул. – Ну просто не знаю, что и думать. Не обращай на меня внимания. Сам не знаю, что говорю иногда.

Надин пристально посмотрела на Ларри, чтобы убедиться, что он действительно не знает чего-либо определенного. Ларри был не из тех, кто бросает слова на ветер. Если уж он заговорил так сейчас, значит, у него были на то причины. Из того, что наговорил этот человек, можно было заключить, что Шон в отчаянном положении. У Надин сжалось сердце.

С унылым видом Ларри продолжил: – Шон сумел бы рассчитаться с банком в этом месяце, если бы не стал платить зарплату сотрудникам. А так, боюсь, это была последняя выплата жалованья, последние деньги, которые они получили у нас. И многие об этом догадываются. Вот еще одно проявление донкихотства. Иногда мне кажется, что я готов поколотить его. Если бы он думал головой, а не поступал так, как велит ему сердце, наши дела шли бы куда как лучше.

– Но в этом случае он бы нравился тебе гораздо меньше! – заметила Надин, а Ларри рассмеялся.

– Возможно, ты и права.

Она попыталась трезво оценить ситуацию.

– А что с сериалом? Если работа над ним закончена, то почему бы не раздобыть деньги, запустив фильм в прокат?

Ларри невесело усмехнулся:

– Грег Эрролл не стал заключать с нами контракт, как поначалу собирался. Не слишком удачная реклама и скандальные слухи сделали свое дело, он изменил решение. А Шон как раз рассчитывал выпутаться при помощи денег, которые должен был заплатить Грег Эрролл.

У Надин перехватило дыхание. Сбывались худшие ее опасения. Грег собирался купить сериал, но после беседы с Джуно Харпер, услышав все, что она говорила, передумал. Коварная женщина эта Джуно Харпер.

– К кому только мы не обращались, чтобы раздобыть деньги! – горевал Ларри. – Но нам только вежливо улыбались в ответ. Поползли слухи, что сериал получился неудачным, Шон попал в беду, и гиены ждут свою добычу.

– Неужели все так серьезно? – с ужасом в голосе спросила Надин.

Ларри, мрачный как туча, только кивнул в ответ, а затем сказал:

– Шон создал компанию из ничего, и вот теперь какой-нибудь шакал, какой-нибудь стервятник уведет ее у него, и все из-за пары женщин. Всему причина ты и Фенелла Нэш! Вас обеих я растерзать готов. Она вела двойную игру, плохо отзываясь о фильме в своих интервью, а ты... Дело в том, что Шона словно подменили с тех пор, как ты ушла от него.

У Надин упало сердце. Ларри говорил с ней на повышенных тонах, потому что действительно болел за компанию. Ларри, давний приятель Шона, прекрасно знал его. Что он этим хотел сказать – Шона словно подменили? Что это значит? Надин не решалась спросить. Потом, когда Ларри успокоится и возьмет себя в руки, он будет горько жалеть о том, что наговорил ей резкостей. Она-то уж знала Ларри. Сегодня он слишком раздражен. А вообще-то он был преданным другом, и хотя говорил, что это Шон создал компанию, он и сам приложил руку к ее созданию. Без его знаний и опыта в области финансов компания не встала бы на ноги. В самом начале, когда «Кармайкл Филмз» делала первые шаги и Надин вложила в нее свои деньги, Шон определил себе более чем скромную зарплату, Ларри Дин ограничился еще более мизерным жалованьем, едва хватавшим ему на питание и плату за жилье. И даже потом, после того как он женился, а дела у компании вроде бы пошли на лад, его жена, Вирджиния, тоже экономист, работавшая в одной из финансовых структур Сити, зарабатывала гораздо больше своего мужа.

Вскоре после развода Надин и Шона Вирджиния оставила работу, потому что родила первого ребенка, девочку, которую назвала Надей. Она попросила Надин стать ее крестной матерью. Надин очень хотелось принять предложение, но она чувствовала себя не вправе лишить Шона возможности присутствовать на церемонии, а видеть его, встретиться с ним вновь она в то время не могла. Ей пришлось ответить отказом. Шон был крестным отцом. Он с восторгом откликнулся на эту просьбу, потому что очень любил детей и безумно хотел завести собственных.

– А теперь он пропал, – заключил Ларри. Надин впилась в него глазами, вся похолодев:

– Пропал? Ларри кивнул.

– Уже два дня не дает о себе знать. Где только я его не разыскивал, уж поверь мне. Шон не из тех, кто исчезает, не сказав никому ни слова. Ты сама знаешь. Но это как раз то, что он сделал на этот раз. В среду днем он вышел из офиса, и с тех пор его никто не видел.

С побелевших губ Надин сорвалось:

– Он мог отправиться в Штаты к Фенелле.

Ларри лишь покачал головой.

– Я об этом тоже подумал и позвонил ей. Но она не виделась с ним и даже ничего не слышала о нем. Да и вряд ли Шон захочет видеть ее, ведь между ними все кончено.

– Недолго же продолжался их роман. Меня он оставил ради нее восемнадцать месяцев назад, и вот теперь все кончено.

Глаза Ларри от изумления вылезли на лоб.

– Променял тебя на нее? О чем ты говоришь! Это ты оставила его ради Джеми Колберта!

Надин не на шутку разозлилась.

– Кому, как не тебе, Ларри, знать, как все обстояло на самом деле! У него от тебя не было секретов.

– Но он сказал мне, что ваш брак распался из-за Джеми Колберта.

– Он обманул тебя, это чистейшей воды ложь! Шон дал мне отставку. Он снимал свой первый фильм с Фенеллой – «Опасная леди». Пропадал на съемках месяцами. Я его практически не видела. А когда он заявлялся домой, то меня словно бы не замечал, ни слова единого за неделю, бывало, от него не услышишь. Потом поползли слухи о нем и Фенелле. Сначала намеками, а потом и в открытую газеты не стесняясь говорили о них. И когда я прямо спросила Шона, он не стал отрицать того, что у них с Фенеллой роман.

Ларри с сомнением в голосе протянул:

– А разве у вас с Джеми Колбертом не было связи?

– Конечно же, нет. Джеми был предлогом, который Шон использовал, чтобы оправдать свою связь с Фенеллой.

– Я могу поклясться, что... – Громкий звонок в дверь прервал Ларри.

– Мое такси. – Надин прикусила губу, в голове был полный хаос. – Отправляюсь в Вест-Индию в отпуск, – зачем-то еще раз сообщила она ему. Звонок зазвонил сильнее, и она поспешно открыла дверь. Водитель такси улыбнулся:

– Простите, если я немного опоздал – всюду пробки на улицах. – Увидев упакованные чемоданы, спросил: – Можно забирать багаж?

Она неопределенно кивнула.

– Благодарю. Одну минуту, пожалуйста.

– Хотите проверить, все ли взяли и все ли закрыли и выключили? – весело улыбнулся он, хватаясь за ее чемоданы. – Только поторопитесь, а то опоздаете на самолет, а это нам совсем уж не нужно.

Как только таксист вышел, Надин смущенно спросила Ларри:

– А матери его ты звонил в Штаты? Ларри скорчил гримасу:

– Да, звонил, хотя и был уверен, что к ней он не поедет. Они не очень-то близки. Она ответила мне, что не видела сына уже несколько лет.

– Что правда, то правда, она не надоедала нам своим присутствием, – согласилась Надин. Близких у нее не было, родители умерли. Она надеялась сблизиться с матерью Шона, но та жила в Штатах и была слишком занята, чтобы интересоваться делами сына. Отец Шона умер несколько лет назад, а других родственников у него не было. Надин неуверенно сказала Ларри: – Шон не из тех, кто теряет голову. Думаю, он ищет людей, способных дать ему требуемую сумму, и так занят, что никого не поставил в известность о своих планах. – Она взяла красочную брошюру со стола и протянула ее Ларри: – Вот посмотри. Это место, где я провожу отпуск. Позвони мне, если будут новости. – И уже совсем умоляющим голосом добавила: – Только не забудь, хорошо?

Ларри кивнул. Вид у него был такой несчастный, что Надин невольно захотелось подбодрить его:

– Не унывай. Шон наверняка что-нибудь придумает. Он ведь всегда находил выход.

Лицо Ларри немного просветлело.

– Да, он всегда находил выход – раньше.

– И на этот раз обязательно найдет! – (Снизу раздался сигнал такси.) – Мне действительно пора. Извини, Ларри. – Надин окинула комнату взглядом – все ли она взяла – и вышла. Ларри проводил ее до машины!

– А я уж решил, что вы ехать раздумали! – улыбнулся таксист. Он и не догадывался, насколько близка к истине его шутка: Надин разрывалась между двумя решениями – ехать или остаться. Но что она могла бы сделать, если б осталась? Нет сомнения, что Шон вскоре объявится, а у нее сорвется отпуск, к тому же она не получит назад денег, уже заплаченных туристическому агентству.

– Простите меня, – сказала она водителю такси, а затем прошептала Ларри: – Не теряй веры в Шона!

Ларри поцеловал ее на прощание.

– Да-да, конечно. Я слишком рано запаниковал. Шон наверняка занят тем, что улаживает наши проблемы. Счастливого тебе отдыха, Надин.

Она помахала ему из окна такси и подумала, что теперь у него не такой уж потерянный вид, как в то время, когда он появился на пороге ее квартиры. Его, возможно, она и успокоила, а вот сама не на шутку разволновалась.

Как просто было ненавидеть Шона тогда, когда он был на вершине успеха и ворочал миллионами! Теперь же Надин испытывала к нему совсем иные чувства. Ее охватило неподдельное беспокойство за Шона, за судьбу его компании. Она испытывала угрызения совести за то, что в результате их с Шоном бракоразводного процесса «Кармайкл Филмз» попала в полосу финансовых неудач. Если бы только Надин могла представить себе последствия, то ни за что бы не позволила своим адвокатам истребовать такую громадную сумму денег и не продала бы Шону свои акции. Откуда ей было знать, что он будет испытывать финансовые трудности.

Пока она ждала приглашения на посадку в аэропорту, настроение у нее менялось с быстротою флюгера. То ей казалось, что надо остаться – вдруг с Шоном и впрямь что-нибудь произойдет, – она знала, что не задумываясь придет к нему на помощь, стоит ему лишь позвать. В следующую минуту ей казалось, что это все ерунда, плод воспаленного воображения Ларри Дина, а Шон преспокойно решает свои проблемы. А что до того, что она ему нужна, то у него странный способ показывать это.

Уже был объявлен ее рейс, а Надин все сидела, уставясь в пространство, так и не решив, что же ей делать.

Ну все, хватит! Она резко встала, приняв окончательное решение.

Путешествие оказалось долгим и утомительным. Надин снова и снова задавала себе один и тот же вопрос: правильно ли она поступает. К тому моменту, когда Надин приехала в отель, она думала лишь о том, какое испытывает облегчение оттого, что наконец добралась до места. Зарегистрировавшись, она отправилась вслед за носильщиком в свой номер. В этом временном поясе было еще светло, Надйн перевела часы в самолете, но внутренне не перестроилась на новое время. Ей казалось, что сейчас должно быть где-то около полуночи, но было светло. Надин устала и не могла уяснить как следует, что ее окружает, только вот одноэтажный отель показался ей несколько больше, чем она ожидала.

Номер был просто, но элегантно обставлен – это все, что Надин успела заметить, пока давала чаевые. Когда носильщик ушел, Надин, не распаковывая чемоданы, достала сумку с ночными принадлежностями и через десять минут была в постели. Занавески плотно задернуты. Комната погрузилась во тьму. Через секунду Надин уже спала.

Когда Надин проснулась, у нее раскалывалась от боли голова. Уж не подхватила ли простуду, подумала она. Надин села в постели, чтобы дотянуться до выключателя, и тут ее тело пронзила острая боль. Она чувствовала себя ужасно – должно быть, ее просквозило. Она посмотрела на часы – стрелки показывали четыре. Надин не могла сообразить – утра или вечера. Все же утра. Значит, она проспала восемь часов.

Надин застонала. Всего четыре часа утра. Все вокруг в это время спят. Она должна попытаться заснуть. Но сначала необходимо попасть в ванную. Ванная комната в ее номере была выдержана в бело-голубых тонах, пол выложен мозаикой: на насыщенно-голубом фоне цвета воды в Карибском море плещется белый дельфин. Надин подумала было принять душ, но решила все-таки для начала выпить аспирин и попытаться заснуть.

Она провалялась в постели около часа, думая о Шоне, затем включила свет и оглядела комнату. Головная боль немного утихла, но приспособиться к разнице во времени она еще не успела.

Ей понравилось то, как была обставлена комната, сейчас она выглядела даже лучше, чем при дневном свете. Белые мраморные полы, современная мебель белого цвета с золотом, шкаф во всю стену, способный вместить все ее наряды. Большие белые каменные светильники, огромная, поистине королевских размеров, кровать; ваза с пестрым букетом цветов, названия которых она не знала, стояла на комоде.

Половина шестого утра. Надин выбралась из кровати и стала распаковывать чемоданы, вешая вещи в шкаф. Покончив с этим занятием, она приняла бодрящий душ, завернулась в белый махровый халат и распахнула занавески, закрывавшие стеклянную стену с дверью напротив гардероба.

Вдоль всего номера тянулся балкон, Надин открыла стеклянную дверь и как была босая вышла наружу, пораженная великолепием зари, какой ей до этого не приходилось видеть. У нее даже дыхание перехватило. Бледно-голубое небо, золотые лучи солнца, пение птиц.

Их крылья постоянно мелькали перед ее взором, когда они перелетали с ветки на ветку в зарослях бугенвиллии. Пальмы, насыщенная зелень тропических растений, длинные лианы и узкая полоска песчаного пляжа – – настоящий рай. Надин разглядела сквозь деревья теннисный корт и голубую гладь бассейна, в котором в этот час уже кто-то плавал. Плавание! Вот что поможет привести ее в чувство. А потом она отправится завтракать.

Через пять минут Надин уже спускалась к бассейну. Когда она подошла, там никого не было. Прозрачную воду окружали мраморные плиты. Надин сбросила на шезлонг халат, секунду помедлила на краю бассейна, не решаясь тут же броситься в еще не успевшую прогреться воду, и наконец нырнула. В быстром темпе она проплыла несколько раз из одного конца бассейна в другой, затем выбралась наружу и набросила на себя купальный халат. Прекрасное начало нового дня. После купания она почувствовала себя гораздо лучше, даже захотела есть и потому поспешила в номер. Стоя под душем, Надин старательно промыла от хлорки волосы. Затем оделась. Она выбрала легкое открытое желтое платье и белые сандалии и отправилась на поиски ресторана. Невольно залюбовавшись неповторимой красотой восхода солнца, она решила, что на следующий день обязательно закажет завтрак в номер и расположится на балконе.

Она оказалась не единственным постояльцем, пришедшим в этот ранний час в просторную столовую. Спиной к ней за столиком рядом с пальмой уже сидел какой-то мужчина. Надин на минуту остановилась, раздумывая, где лучше расположиться, и тут же рядом появился официант.

– Доброе утро, мадам. Меня зовут Джейкоб. Я буду обслуживать вас по утрам. Вы завтракаете одна? Не желаете ли занять стол у окна? Садитесь, пожалуйста. Вот меню. Сок, кофе? Предпочитаете горячий завтрак или континентальный и фрукты?

Пока официант ходил за кофе, Надин с большим интересом изучала меню, но все же остановилась на континентальном. Джейкоб принес ей корзинку с разнообразными булочками и рогаликами и поставил на стол вазу с экзотическими фруктами. Одни были ей знакомы, другие она видела в первый раз. Официант с готовностью начал давать пояснения:

– Вот, пожалуйста, древесная ягода, – он указал на то, что очень напоминало серый плод авокадо, – только она розовая внутри. А то – акки, – добавил он, показывая на ярко-красные плоды с глянцевой кожицей. Он вскрыл один, и Надин увидела большие черные семечки, утопленные в кремово-желтой мякоти.

– Напоминает взбитый желток, – заметила Надин, и официант согласно кивнул.

– Но только на вкус он совсем другой. А вот этот большой красный фрукт зовется звездным яблоком.

– Я его уже когда-то пробовала в Англии – его добавляют в различные фруктовые салаты. Но я не знала тогда, как он называется. Замечательное название – звездное яблоко.

– Да, звучит прекрасно, мадам, – учтиво согласился официант и оставил ее наслаждаться диковинными фруктами, а сам поспешил к новым посетителям – целому семейству: мужу, жене и их детям – двум подросткам.

Позавтракав, Надин почувствовала себя совсем хорошо. Она посмотрела на часы и соотнесла местное время с лондонским. Ей хотелось позвонить в офис Ларри и справиться, не объявился ли Шон, но она сообразила, что сейчас в Лондоне время ленча, и решила позвонить попозже.

Надин справилась у дежурного администратора о расписании уроков живописи.

– Мистер Хейнс обычно дает гостям из Англии день на отдых после путешествия, а уж потом начинает с ними занятия. Ваш первый урок – завтра в девять утра, мадам. Но сегодня вечером перед обедом он ждет вас вместе с другими своими учениками на коктейль.

– Форма одежды?

– Любая, мадам. Мы не придерживаемся строгих правил, мадам, ведь вы на отдыхе, и нам бы хотелось, чтобы вы расслабились и получили удовольствие. – С этими словами он протянул ей красочную брошюру. – Здесь вы найдете все необходимые подробности.

Надин взяла брошюру с собой в номер и расположилась с ней на балконе. Но насладиться безоблачным голубым небом, буйной тропической растительностью и многочисленными пернатыми обитателями ей не удалось. Она думала лишь об одном – дождаться, когда можно будет позвонить в Лондон.

Надин дозвонилась без проблем. Голос Ларри звучал откуда-то издалека и был очень усталым.

– Нет, я с ним не виделся и не говорил с ним. Но мне удалось связаться с одним актером в Лос-Анджелесе, который вроде бы видел Шона там. Мне не хотелось вдаваться в подробности, поэтому я только выяснил у него, точно ли он видел в городе именно Шона. Потом дал распоряжение своему секретарю обзвонить все приличные отели Лос-Анджелеса и узнать, не останавливался ли у них Шон Кармайкл. Я из него всю душу вытрясу, когда найду. Как можно так поступать!

– Я бы сама его убила! – вздохнула Надин. Шон всегда так поступал. Очень на него похоже. Никогда не задумывался о том, как мучаются в неведении близкие ему люди. Хотя бы о Ларри побеспокоился!

После звонка в Лондон Надин надела желто-зеленый цельный купальник, набросила пеструю пляжную накидку, собрала пляжные принадлежности, взяла с собой книгу, плейер с наушниками, несколько кассет. Все это она положила в большую плетеную корзину и отправилась на частный пляж, принадлежавший отелю.

На пляже уже собрались желающие позагорать. Постояльцы отеля отдыхали в шезлонгах под золотыми в белую полоску тентами. Было много свободных кресел, и Надин быстро выбрала место, так чтобы не перегреться и не обгореть на солнце. Надин нанесла на кожу масло для загара, улеглась в шезлонг, достала плейер и с наслаждением прикрыла глаза. Надин слушала последние записи своей любимой группы.

Когда ей наскучила музыка, она стала слушать плеск волн, шум прилива, наступающего на серебряный пляж, шепот пальм, а солнце тем временем клонилось к закату.

Вечером Надин отправилась на коктейль, устроенный художником для своих учеников. Собралось около дюжины человек: по большей части женщины. Все сразу заметили Надин, как только она появилась в дверях.

Один из пяти мужчин, находившихся в комнате, подошел к Надин и протянул руку:

– Здравствуйте, я Люк Хейнс.

– Надин Кармайкл, – представилась она, пожимая ему руку.

– Надин, – повторил он. – Красивое имя для красивой женщины. Я очень хочу написать ваш портрет. Впрочем, об этом мы поговорим позже.