Вики в изумлении открыла рог.

— Та девушка? Боже мой!

— Давайте выпьем кофе, — сказала тетушка Флер, снимая с полки механическую кофемолку и засыпая туда кофейные зерна. Она начала крутить руку, и чудесный запах наполнил кухню. Не глядя на нее, она сказала:

— Ив де Лаваль только что вернулся домой из госпиталя. Изо всех этих месяцев Шанталь, должно быть, просто не в себе от счастья, что он наконец дома.

— А что с ним такое? — продолжая улыбаться, спросила с ехидством Вики. — Помимо того, что у него не все дома. И он купил эту старую развалину.

Элизабет непроизвольно насторожилась, тетушка Флер вела себя как-то странно.

— Он был очень тяжело ранен, думали, что не выживет, — ответила она. — Ему сделали массу операций. Шанталь была в отчаянии, она почти не выходила из госпиталя, бедная девочка. — Тетушка взволнованно взглянула на Элизабет. — Он находился в машине вместе с Дэмианом, — проговорила она, и Элизабет почувствовала, как кольнуло сердце. — Тебе следует это знать, — с трудом произнесла тетушка Флер. — Иначе, если ты снова случайно встретишься с Ивом, ты можешь сказать что-нибудь… Для него и для бедной малышки Шанталь это было кошмарное время, им тяжело говорить об этом. Ив столько выстрадал, его долго держали на морфии, а потом постепенно снимали, чтобы избежать зависимости. Он не узнавал Шанталь. Она была похож? на привидение, мы очень беспокоились за нее, пока Ив не начал поправляться.

Элизабет облизала пересохшие губы.

— Ты не говорила мне, что Дэмиан был не один в машине.

— Тогда это не имело значения, но теперь, когда ты встретила Ива… он ведь купил замок благодаря Дэмиану — какая ирония судьбы. Они хорошо знали друг друга, по-моему, они вместе учились в колледже. Ив увидел замок, когда приезжал к Дэмиану, и влюбился в него. Он как раз только что женился, а Шанталь не любила Париж, она в душе сельская девчонка — обожает собак, лошадей. У Ива было полно денег, он решил уехать из Парижа, и замок показался ему именно тем, что им с Шанталь было нужно. — Тетушка Флер тяжело вздохнула. — Я думаю, Шанталь часто жалела, что сказала ему о своем желании уехать из Парижа.

— Бедная девушка, — сказала Вики. — На ее месте я бы чувствовала себя ужасно, а ты, Лиз?

Элизабет кивнула, не поднимая глаз.

— И она совершенно без ума от него, — добавила она тихо. — Я видела это по ее лицу. — Шанталь не могла скрыть своих чувств и не пыталась. Похоже, она даже хотела, чтобы Элизабет заметила, как сильно она любит Ива де Лаваля и что он принадлежит ей. Элизабет не могла с уверенностью сказать, что при этом испытывал Ив — по его холодному лицу ничего нельзя было понять, возможно, испытанные им страдания заставили его научиться скрывать свои чувства.

Чуть позже Элизабет снова вспомнила о вчерашнем инциденте на берегу реки — не может быть, чтобы все это ей лишь привиделось. Ведь это было так реально: объятия мужчины, его губы, тепло его тела, жгучие поцелуи. Если это был не Дэмиан, то кто… Щеки ее вспыхнули, и она постаралась прогнать от себя эту мысль. Лучше не знать. Кто бы это ни был, что он мог подумать!

Вики захотелось посмотреть один из знаменитых замков долины Луары, и они поехали в Шинон, где Генрих II часто проводил время, когда жил во Франции. Замок был почти разрушен, но сохранились массивные башни, построенные еще в Х веке. Он стоял на скале, возвышающейся над притоком Луары, Вьенной, с чудесным видом на город. Перед тем как подняться на скалу и осмотреть замок, они посидели в кафе под открытым небом, расположенном на главной городской площади, и съели мороженое, наблюдая за резвившимися неподалеку, возле фонтана, детьми.

Вики и тетушка Флер весело смеялись. Небо было ясным, солнце сильно припекало, но по спине Элизабет поползли мурашки, когда она вспомнила, как прижималась в ночной темноте к незнакомому мужчине, и она покраснела от одного воспоминания о его долгом поцелуе.

Проходивший мимо их столика мужчина неожиданно остановился, удивленно глядя на них. Элизабет с трепетом подняла на него глаза. Совершенно незнакомый мужчина, она никогда не видела его прежде, судорожно соображала она, и только секундой позже поняла, что он смотрит не на нее, а на Вики.

— Не верю своим глазам, — смеясь проговорил он. — Что вы здесь делаете? Вики усмехнулась.

— Мир тесен, не правда ли?

— Вы не говорили, что собираетесь во Францию!

— Все решилось в последнюю минуту. Вики вспыхнула, глаза ее загорелись. Элизабет не составило труда понять, что этот человек очень нравится ее сестре, и она с любопытством, по-новому посмотрела на него. Он не принадлежал к тому типу мужчин, которые обычно нравились Вики, — на первый взгляд в нем не было ничего особенного, а ведь Вики всегда было трудно угодить, если дело касалось мужчин.

— Где вы остановились? — спросил он, взглянув на Элизабет и тетушку Флер, и Вики заторопилась познакомить их.

— Это Тедди — один из моих преподавателей, — объяснила она.

Тетушка Флер улыбнулась молодому человеку.

— Тедди, а дальше? — спросила она. Он бросил насмешливый взгляд на Вики.

— Хетфорд, мадам Перре. Эдвард Хетфорд. Вики, как обычно, опускает неинтересные мелочи. Я часто удивляюсь, как она изъясняется на французском и немецком, подозреваю, что колоритными фразами без всякой грамматики.

— Как я сказала, Тедди — один из моих преподавателей, — произнесла со вздохом Вики. — Садитесь, Тедди, не маячьте. — Она взглянула на Элизабет. — С его ростом больше шести футов у него это отлично получается.

Тедди пододвинул стул и сел. К ним подошел официант, и они заказали напитки.

— Вы уже поднимались к замку? — спросил Тедди.

Вики покачала головой.

— Только собираемся. Похоже, что подъем довольно сложный. А вы уже были там?

— Несколько раз. Я остановился в кемпинге сразу за городом. — Он вежливо улыбнулся тетушке Флер. — Я путешествую налегке — маленькая палатка, минимум экипировки, и я везде как дома.

Сколько ему лет, подумала про себя Элизабет, наблюдая за ним. Под тридцать? Нельзя сказать, что красавец: лицо широкое и спокойное, довольно забавное — с эдаким коротким носом и большими ушами. Он был совершенно не похож на того мужчину, который, по ее мнению, мог заинтересовать Вики.

— Что вы преподаете? — спросила тетушка Флер, когда официант принес холодный лимонад.

Тедди повернулся к ней, стул скрипнул под его телом. Он не был толстым, просто очень большим и мускулистым.

— Ботанику, — сказал он, улыбаясь. — И не пытайтесь сделать вид, что я произвел на вас неизгладимое впечатление этим сообщением, я знаю, что для большинства людей это скука смертная.

— Да уж! — весело воскликнула Вики, и он перевел взгляд с нее на тетушку Флер, которая рассмеялась при его словах.

— Напротив, я как раз увлекаюсь ботаникой, — сказала она ему.

— В самом деле? — удивленно спросил он, откидывая с лица прядь вьющихся темно-русых волос. Он выглядел очень довольным. — У меня это своего рода деловая поездка, — сказал он. — Я всегда совмещаю отдых с работой, может быть, вы поможете мне — здесь есть много редких растений, которые мне никак не удается отыскать. — Он похлопал по фотоаппарату, висевшему у него на шее. — Я хочу заснять наиболее интересные виды местной флоры.

— Вы собираете образцы? — спросила Элизабет.

Вики даже присвистнула от изумления. Тедди обернулся к Элизабет.

— Ни в коем случае. Я стараюсь никогда этого не делать, — сказал он. — Я только снимаю то, что вижу, и никогда ничего не трогаю. Я не коллекционер, к тому же слишком много редких растений находятся под угрозой уничтожения, потому что люди относятся к ним без должного уважения.

— Он может говорить об этом часами, — предупредила Вики.

— Я выражаюсь слишком высокопарно, да?

— Не больше, чем обычно, — сказала Вики. Она, сощурившись, посмотрела на солнце. — Если ты допила, Лиз, я предлагаю начать восхождение к этому замку, пока он не закрылся.

Они все поднялись, и тетушка Флер сказала Тедди:

— Если у вас будет время посетить Флэмбуаз, загляните ко мне — я смогу показать вам то, что, возможно, заинтересует вас.

— С удовольствием, — ответил он. — Как насчет завтра?

— Великолепно! — воскликнула тетушка Флер. — Приходите к обеду. — И она объяснила ему, как лучше добраться до ее дома.

Попрощавшись с Тедди, они стали подниматься по ступенькам, которые вели к замку.

— Он очень мил, — проронила как бы невзначай Элизабет.

Вики вскинула на нее глаза.

— Ты действительно так думаешь? — спросила она небрежно.

— Мне он тоже показался симпатичным, — согласилась тетушка Флер.

— Ему нравятся женщины старше его, — сказала Вики, и от ее слов тетушка расхохоталась.

— Что ты говоришь!

Элизабет внимательно взглянула на сестру.

— Он ведь не женат?

— Еще нет, — сказала Вики, пожимая плечами. — Но я не удивлюсь, если скоро женится, — он встречается уже два года с одной из наших лекторш, они всюду бывают вместе, все думают, что они поженятся, — равнодушно произнесла она, но Элизабет все же уловила необычные нотки в ее голосе. Они поднимались по крутому холму, и Вики могла запыхаться, но Элизабет чувствовала, что дело не в этом.

Они добрались до башни с часами, что вела в замок, и зашли в небольшой музей, хранящий некоторые реликвии времен Жанны д'Арк. Именно в Шиноне Жанна д'Арк впервые встретилась с дофином, хотя огромного зала, в котором она увидела его, прячась за спинами придворных, уже не существовало. От него остался только каменный камин и рассыпающаяся кладка одной стены. Из путеводителя они узнали, что Шинонский фактически объединял три замка, хотя со стороны реки его желтоватый фасад представлялся чем-то единым.

— Да, сколько всего здесь произошло, — задумчиво проговорила Вики, когда они стояли на крепостной стене, глядя вниз на реку, по спокойной глади которой быстро скользило красное каноэ. — А вид отсюда такой мирный, веет покоем.

— А в Донжон мы собираемся? — спросила Элизабет, глядя в путеводитель. — Там были заключены тамплиеры, пока их не перевезли в Париж, чтобы сжечь на костре. Возможно, они оставили какие-нибудь надписи на стенах.

— Под Донжоном много тайных ходов, — сообщила тетушка Флер. — Жутковатое место. Темные, мрачные туннели, в которых легко заблудиться, если не знаешь дороги. Они прорублены в скале под замком.

— Тайные ходы? — воскликнула Вики, не скрывая радостного трепета. — Ведите меня туда — я обожаю всякие тайны!

— У тебя чересчур буйное воображение, — сказала Элизабет, поднимаясь следом за ней по узким ступенькам, ведущим во двор замка.

— Даже Цезарь Борджиа был здесь, — продолжала щебетать Вики. — Интересно, отравил ли он кого-нибудь во время этой поездки. Мы могли бы найти их скелеты в этом подземелье.

— Мы могли бы прибавить к ним еще один, уходя, — сказала Элизабет, обращаясь с улыбкой к тетушке Флер. — Давай бросим ее здесь и убежим!

Вики не обращала на нее внимания.

— Я уже не говорю о кардинале Ришелье, к которому позже перешел этот замок.

— Я думаю, он тоже мог оставить здесь парочку скелетов, — согласилась Элизабет.

Хотя послеполуденное солнце жарило нещадно, в пещере под Донжоном Элизабет неожиданно стало холодно; темнота и сырые стены давили на нее. Вики и тетушка Флер медленно шли за гидом, внимая ею словам, а ей захотелось выйти на свежий воздух. Она ненавидела это замкнутое пространство, эту угнетающую темноту. Внезапно она почувствовала, что не может дышать. Волосы прилипли к шее, и она остановилась, чтобы отбросить их назад, руки отчего-то дрожали. Тетушка и Вики ушли вперед, она хотела было догнать их, но услышала рядом с собой какой-то шорох, чье-то дыхание, она не знала, что это было: звук донесся непонятно откуда из темноты. Голоса сестры и тетушки уже стихли, и она отчетливо услышала шепот:

« Я никогда не отпущу тебя, никогда, никогда…»

Элизабет в ужасе зажмурилась, боясь пошевельнуться. Вдруг что-то холодное коснулось ее лица, она вскрикнула и открыла глаза — все вокруг было залито ослепительно ярким солнечным светом. Плохо понимая, что происходит, она осмотрелась и увидела склонившееся над ней бледное, встревоженное лицо тетушки Флер.

— Как ты себя чувствуешь, дорогая? Элизабет недоуменно посмотрела на нее.

Рядом с тетушкой она увидела перепуганную сестру.

— Что… — прошептала Элизабет.

— Ты потеряла сосание, — сказала Вики. — В пещере, ты не помнишь?

— Если бы я знала, что ты страдаешь клаустрофобией, я бы никогда не взяла тебя с собой в это подземелье, — сказала тетушка Флер.

— Мы думали, что ты идешь с нами, — объясняла Вики. — Потом раздался какой-то стук, мы обернулись, а ты уже лежала на земле без сознания. Ну, ты нас напугала, должна тебе сказать!

— А как я оказалась здесь? — спросила Элизабет, с трудом принимая сидячее положение. Она еще ощущала слабость и легкий звон в голове.

— Гид вынес тебя. Бедняга, он боялся, что ты умрешь у него на руках! Он побежал за доктором.

Вокруг них собралось несколько человек, и Элизабет стало неловко, оттого что своим обмороком она привлекла их внимание.

— Со мной уже все в порядке, — сказала она. — Я чувствую себя ужасно глупо. Врач мне совсем ни к чему, все, что мне сейчас нужно, — это поскорее добраться домой.

— Я думаю, тебе все же следует показаться врачу, — твердо сказала тетушка Флер. — Я почти не сомневаюсь, что ты просто испугалась закрытого пространства, но лучше перестраховаться.

К тому времени, когда местный врач осмотрел Элизабет, музей уже закрывался. Они медленно вернулись к машине, и Элизабет с облегчением уселась на заднее сиденье. Как только они вернулись домой, она безропотно позволила уложить себя в постель и почти сразу же заснула. В комнате стоял полумрак Голубое небо постепенно окрашивалось в красно-золотистые тона, по мере того как солнце клонилось к закату. Деревья тихо перешептывались, неясно доносился шум реки и щебетанье птиц; негромкие звуки сливались в нежную колыбельную, успокаивающую расшалившиеся нервы Элизабет.

Когда она проснулась, в комнате было очень душно, ей не хватало воздуха. Высоко стоящая луна заливала стены тонкими лучиками серебристого света. Элизабет поднялась с постели и открыла окно, но это мало что изменило: воздух был тяжелым и влажным, как накануне грозы, хотя туч видно не было. Она оперлась о подоконник, с наслаждением вдыхая ночные запахи. Еще не рассвело, а она чувствовала себя совершенно выспавшейся и поняла, что ей уже не заснуть.

Она надела джинсы и майку, тихонько спустилась вниз по лестнице на кухню и приготовила себе легкий завтрак — кофе с тоненьким хрустящим хлебцем, намазанным домашним вишневым джемом. Во дворе росло несколько вишневых деревьев, и тетушка Флер всегда собирала их темно-красные ягоды и готовила из них удивительно вкусный джем.

Было почти пять часов, и небо начинало светлеть, в этой лесистой долине солнце поздно показывалось над горизонтом. Все еще спали. Элизабет вышла из дома, чувствуя, что больше не в силах сидеть взаперти.

По узенькой песчаной тропинке, петлявшей среди деревьев, окутанная предрассветной дымкой, она спустилась к реке. Деревья шелестели листьями над ее головой, мелькнул, сверкнув белым хвостиком, заяц, пролетели, перекликаясь, птицы. Обычно в это время бывало прохладнее, но сегодня было исключительно жарко; майка сразу прилипла к спине, а волосы стали влажными.

Наконец она подошла к поросшему деревьями берегу реки. Течение здесь было небольшим, в блестящей черной глади как в зеркале отражались небо и деревья. Элизабет опустилась на усыпанную каплями росы траву, обхватив руками колени и уткнув в них подбородок. Она не отрываясь смотрела на реку, прислушиваясь к мелодичному журчанию бегущей воды.

Ее так и подмывало скинуть одежду и искупаться. Она встала и огляделась. Здесь внизу не было никаких домов ни на этом берегу, ни на другом; в столь ранний час вокруг не было видно ни души. Что за нелепые идеи приходят тебе в голову, пожурила она себя. Но все было так красиво и спокойно. Тишину нарушало лишь пение птиц да шелест листьев.

Поддавшись порыву, она стянула с себя джинсы, майку и, оставшись в одном белье, сбежала вниз к воде. Еще раз быстро окинув взглядом берег, она сняла с себя белье и, аккуратно сложив его на траве, скользнула в воду. Она ощутила радостный трепет, когда речная прохлада приняла в себя ее разгоряченное тело. Медленно, точно русалка, она поплыла к середине реки; ее волосы шлейфом тянулись за ней по речной глади. Некоторое время она плыла на спине, глядя в розовеющее за черными силуэтами деревьев небо. Наплававшись вдоволь, она неохотно повернула к берегу. Выходя из воды, она уже приготовилась было отжать волосы, как вдруг замерла в ужасе — из темноты леса неожиданно появилась черная фигура.

Элизабет была так потрясена, что с минуту не могла пошевелиться, застыв, словно статуя, с поднятыми руками, слегка изогнувшись; ее мокрое тело с высокой крепкой грудью нежно светилось в рассветных лучах. Придя в себя, она кинулась к брошенной на берегу одежде и, схватив ее, начала дрожащими руками натягивать на себя. Она слышала приближающиеся шаги, но не оборачивалась. Одежда прилипала к телу, и она вздохнула с облегчением, застегнув наконец молнию джинсов. Теперь она могла посмотреть на него, хотя, даже не глядя, знала, что это Ив де Лаваль.

— Я понимаю, — запинаясь, начала она еще до того, как он успел произнести хоть слово, — я снова нарушаю ваши границы. Мне очень жаль, впредь я попытаюсь держаться подальше от ваших владений. — Она ничего не смогла прочитать на его лице, но темные глаза, смотревшие на нее, были холоднее воды, из которой она только что вышла, гораздо холоднее… и глубже. Они вселяли страх.

— Опасно плавать в реке, особенно когда никого нет поблизости. Если что случится, вас никто не услышит. Это очень отдаленное место. — То, что он сказал, было вполне разумно, но его голос звучал угрожающе, за его словами скрывалось нечто большее, чем просто здравый смысл. Но может быть, ей все это лишь кажется.

Он стоял, загораживая дорогу, а ей нужно было пройти мимо него.

— Это был минутный порыв, — произнесла она охрипшим голосом. — Я не могла спать…

— Угрызения совести? — спросил он. Она взглянула на него, стараясь не показать, как поразили ее его слова.

— Было так душно, — уклончиво ответила она.

— Отсюда можно увидеть крепость, где он жил, — сказал Ив де Лаваль.

Элизабет напряглась. Ничего не отвечая, она попыталась обойти его, но почувствовала, как железные пальцы сжали ей запястье и заставили повернуться.

— Вон там, — сказал он, показывая жестом в сторону крепости.

Элизабет не хотела смотреть туда, но у нее не было выбора.

Вниз по течению реки на берегу среди деревьев возвышалась старая каменная крепость. Лесной голубь, взмахнув крыльями, оторвался от полуразрушенной крыши.

— Теперь она пустует, — сказал Ив де Лаваль. — Местные жители верят, что там поселилось привидение, и не рискуют приближаться к этому месту после захода солнца.

Элизабет с трудом сглотнула и передернулась, по спине ее пробежал холодок.

— Я не верю в привидения. — Она сказала правду, ибо никогда ни во что подобное не верила. Но что же тогда с ней происходит? Сходит ли она с ума или это всепоглощающая любовь Дэмиана тянется к ней из темноты? Кто знает, быть может, после смерти мысли и чувства умерших остаются с нами на земле и кружатся в воздухе, точно мотыльки на свету?

— В самом деле? — с холодной издевкой спросил Ив де Лаваль. Он коснулся пальцем ее лица. — У вас мокрые щеки.

— Я же только что купалась! — Она снова вздрогнула и отвернулась. — Мне холодно, позвольте мне пройти, я хочу поскорее переодеться.

— Холодно? — повторил он, и его губы искривились в усмешке. — Да, — сказал он, — вы холодны. — И снова какой-то скрытый смысл промелькнул в его глазах. Элизабет выдернула свою руку. Он пугал ее.

Его рука метнулась к ней, приблизив к себе ее лицо прежде, чем она успела пошевельнуться. Он был холоден как лед, обжигающе холоден. Она вскрикнула от неожиданного прикосновения его губ. Какое-то мгновение он, словно наказывая, жег ее поцелуем потом отпустил.

— Да, вы действительно замерзли, — снова сказал он.

Элизабет бросилась бежать прочь от него так быстро, как только могла.