— Когда-нибудь ты захочешь иметь детей, Зои! Не затягивай с этим.

— Ты имеешь в виду какое-нибудь сопливое чудо, вроде Флоры? — ядовито поинтересовалась Зои. — Благодарю покорно! Лучше я заведу кошку!

— Ты не шутишь?!

— Куда уж серьезнее! Кошку, по крайней мере, можно выгнать на ночь на улицу, и она сама о себе позаботится. К тому же, они чистюли. А с детьми гораздо больше хлопот — они шумят, устраивают везде беспорядок. Если даже у меня никогда не будет детей, я не слишком расстроюсь. Слушайте, откройте кто-нибудь вино и налейте мне немного, а потом я возьму у Марка что-нибудь поесть. Невозможно спокойно вдыхать такие чудесные ароматы. Ужас как есть хочется!

Когда она подошла к Марку со стаканом красного вина в руке, муж сестры иронически поднял брови.

— Что же ты одна сегодня?

Зои взглянула на поджаренное мясо.

— У тебя уже что-нибудь готово?

— Ходили слухи, будто ты ешь на обед мужчин, но я не догадывался, насколько это справедливо! — сухо ответил Марк. — Очень сожалею, но у нас только бифштексы, бараньи отбивные, ветчина и сосиски.

— Тогда бифштекс и немножко лука, пожалуйста, только не подгоревшего.

— Попрошу без комментариев! — Марк нагнулся над жаровней. Он не любил сестру жены не меньше, чем она его. Зои он казался слишком властным. И как Санча выносит его?

У него вообще всего было слишком много: слишком высокий, слишком мощный, слишком подвижный, слишком требовательный, слишком красивый, слишком самоуверенный… Вообще — слишком мужчина. Стоило Зои увидеть его, как у нее по спине начинали бегать мурашки. Впрочем, он реагировал на нее так же. Марк предпочитал мягких, нежных, покорных женщин. В этом смысле Санча идеально подходила ему.

Год назад они пережили нелегкие времена, и Зои уже надеялась, что они разойдутся и сестра сможет, наконец, вести нормальный образ жизни. Но они как-то сумели со всем разобраться, и теперь Зои вынуждена была признать, что они кажутся вместе очень счастливыми. А с тех пор как Марк перешел на новую работу, их жизнь значительно изменилась. Правда, он зарабатывал не так много, как раньше, но зато у него стало гораздо больше свободного времени. К тому же, по словам Санчи, новая работа ему нравилась. Не надо было сидеть целыми днями в офисе. Много времени Марк проводил на стройке. Его новая фирма — компания, которая занималась строительством гражданских объектов, — строила новую автомобильную развязку в городе. Дорога на работу не занимала много времени, и Марк гораздо чаще видел Санчу и детей.

— Пожалуйста, клади себе салат. — Марк протянул Зои тарелку с луком и бифштексами.

Обернувшись, Зои натолкнулась на кого-то, кто стоял позади нее, и машинально пробормотала извинения.

— Ничего, все в порядке, я уже привык! Глубокий голос заставил ее вздрогнуть. Она подняла голову и секунду тупо смотрела на широко улыбавшегося ей мужчину. Внезапно ее осенило: это же Коннел Хиллиер, только без бороды! Теперь он был гладко выбрит, волосы зачесаны назад, открывая резко очерченное выразительное лицо. Он показался ей гораздо красивее, чем запомнился по первой встрече. Упрямое, волевое лицо с высокими скулами, широко посаженные блестящие темные глаза и большой, красиво очерченный рот.

— Что вы здесь делаете? — хмуро спросила Зои, разглядывая Коннела. На нем были облегающие темно-синие джинсы и черная рубашка с расстегнутым воротником. Сразу бросалась в глаза мужественность этой фигуры: широкие плечи, тонкая талия, стройные длинные ноги. Он не из тех, кого можно не заметить, зло подумала Зои.

— Это я пригласил его, — вмешался Марк. — Вы знакомы? Я и понятия об этом не имел.

— Нет, — сказала Зои.

— Да, — сказал Коннел.

Марк переводил взгляд с мужчины на женщину с выражением холодного любопытства.

— Хотел бы я знать, кто из вас лжет?

— А вы как думаете? — усмехнулся Коннел. — Женщины всегда лгут, когда попадаются с поличным.

— Мы не знаем друг друга! — отрезала Зои. — Мы просто случайно встретились всего один раз. Но мне этого раза хватило за глаза. А ты откуда его знаешь, Марк? Я думала, он годами пропадает за границей, занимаясь своими исследованиями.

— Он мой босс. — Марк с улыбкой наблюдал, как у Зои отвисает челюсть.

— Твой босс? Не может быть! Он сказал мне, что он исследователь! — Вся ощетинившись, она повернулась к Коннелу:

— Так вы солгали мне!

— Ничего подобного. Я и в самом деле провел прошлый год с международной экспедицией в Южной Америке. Но я еще и управляю строительной фирмой. Я ее директор. У меня был творческий отпуск, и этот год делами управлял мой отец.

— И вы сказали еще, что живете в Лондоне! — У меня квартира в Лондоне, я унаследовал ее от тети и пока не собираюсь продавать.

Он утверждал, что слышал о Зои от Хала Таксфорда, но, возможно, Марк тоже про нее рассказывал. Что же он наговорил о ней Коннелу?

Зои подозрительно посмотрела на зятя. Вид у Марка был одновременно и веселый, и удивленный.

— У тебя все остынет, Зои! Клади давай салат и ешь бифштекс, пока он не утратил свой вкус.

— Мы еще с вами поговорим, — угрожающе процедила Зои и, положив себе салата, отправилась искать сестру. Та сидела на траве, разговаривая с соседкой, Мартой Адаме. — Привет, Марта! Как дела? Ты выглядишь потрясающе! Тебе идет красное.

— Спасибо. Ты тоже выглядишь чудесно. Замечательный костюм, — улыбнулась Марта. В ней было всего пять футов росту, и она была хрупка и стройна, как девушка, несмотря на свои сорок.

Пристально глядя сестре в лицо, Зои спросила:

— И давно ты знаешь Коннела Хиллиера?

— Я вообще не знаю его. Он босс Марка, глава его новой фирмы. — Во взгляде Санчи мелькнуло любопытство. — А ты его знаешь? Ты о нем ничего не говорила. Неужели это твой новый парень?

Вот забавно!

— Ничего подобного! Я встретила его только однажды, и встреча была не из приятных. Помнишь ужасную грозу, которая была на этой неделе? Я ехала домой после съемок, и, пока стояла на перекрестке, он попытался влезть в мою машину.

— Что ты хочешь сказать? — Пораженные, Санча и Марта обе посмотрели на нее недоверчиво.

— Пробовал влезть в твой автомобиль? — переспросила Марта.

Зои рассказала им, что случилось в ту ночь. Женщины слушали ее, охая и ахая.

— Он ворвался в твой дом? — нахмурилась Санча.

— Да, я уже собиралась ложиться спать, как вдруг услышала внизу его шаги. Марта тихонько заметила:

— Должно быть, увидев тебя здесь сегодня, он был поражен!

— Даже бровью не повел! Он вел себя так, будто мы с ним старые приятели. Похоже, мой официальный тон его немало позабавил.

Санча заволновалась:

— Понимаешь, Марк дорожит своей новой работой. Вряд ли он выгонит с вечеринки своего босса, Зои.

— Это кого я должен выгнать? — переспросил Марк, подходя к ним и устраиваясь рядом на травке.

— Коннела Хиллиера! — ответила Санча с тревогой. — Я знаю, ты считаешь его замечательным человеком, но ты только послушай, как он поступил с Зои! Зои, расскажи еще раз.

Но Зои смотрела мимо Марка. Коннел Хиллиер медленно подходил к ним с бокалом в руке, разглядывая ее насмешливо и весело.

— Да, расскажите нам, Зои, — проговорил он, нарочито растягивая слова.

— Вы наглец! — Ее руки непроизвольно сжались в кулаки. — Как вы смеете оставаться здесь, да еще насмехаться надо мной, после всего, что вы сделали!

— Так в чем же все-таки дело? Я еще ничего не знаю! — Марк преспокойно ел, нисколько не взволнованный происходящим. Похоже, все это начинало основательно забавлять его.

Вспыхнув под взглядом насмешливых темных глаз Коннела, Зои мрачно ответила:

— Он ворвался в мой дом…

— Я звонил, но мне никто не ответил, а дверь оказалась открытой.

— Вы насильно отнесли меня наверх и заперли в моей собственной спальне! Марк присвистнул.

— А вы и в самом деле наглец, босс! Я знаю не так уж много мужчин, которые бы отважились на подобный риск.

К их группе постепенно присоединялись и остальные гости, привлеченные пикантной историей, но Коннел Хиллиер казался абсолютно невозмутимым. Он небрежно заметил:

— Мне пришлось дать волю рукам, потому что вы оказались крайне неблагоразумны. Иначе я никогда бы не позволил себе этого. Вы пытались выгнать меня, хотя именно из-за вас я насквозь промок и продрог. Вы все рассказали вашей сестре? И о том, как оставили меня мокнуть под дождем в ожидании такси, которое вы просто забыли вызвать?

— Я вызвала!

— Ну да, через час!

— Через полчаса! — нехотя поправила она.

— А я ждал, как дурак, под проливным дождем. Мог простудиться, схватить воспаление легких. Мне совершенно необходимо было обсушиться и принять горячий душ. — При этих словах он жалобно посмотрел на Санчу, у которой на лице было написано живое сочувствие. Зои всегда считала сестру слишком сентиментальной. Вечно она всех жалеет!

Коннел добавил:

— И я сам приготовил себе еду. Санча посмотрела на сестру с упреком:

— Уж это ты могла бы сделать для него в таких обстоятельствах, Зои!

Прежде чем Зои успела огрызнуться, Коннел добавил с глубоким вздохом:

— И я сам постирал свою одежду. Я не просил, чтобы вы делали что-нибудь для меня. А когда вы заснули, пока я ужинал…

— Да замолчите же! — вскрикнула Зои. Рассказывая эту историю сестре, она благоразумно опустила заключительный эпизод.

— Она заснула? — спросил Марк с веселым блеском в глазах.

— Прямо за столом! — кивнул Коннел.

— И что же вы сделали?

— Я джентльмен! Что еще я мог сделать, кроме как отнести ее наверх?

— Ну разумеется, — серьезно согласился Марк. — А потом?

Прежде чем Коннел успел ответить, Зои вскочила.

— Мне надо поговорить с вами! — процедила она сквозь зубы и отошла, сопровождаемая довольным смехом Марка. Ее лицо горело от стыда и возмущения. Что они все себе позволяют? А Марк — как он смеет? До чего же они все-таки с ним непохожи! Или, может быть, наоборот, — слишком похожи, чтобы ладить друг с другом?

Они оба решительные суверенные в себе люди, которые предпочитают подчинять себе, а не подчиняться. Одним словом, прирожденные лидеры. И они никогда не уживались друг с другом. Зои не одобряла обращения Марка с ее сестрой; а он, в свою очередь, не принимал ее взгляды на жизнь, и особенно ее отношение к так называемому сильному полу. Марк ожидал от женщин почтительной покорности. Это последнее, чего он мог бы добиться от Зои!

— Куда мы идем? — шепнул ей Коннел, догоняя ее. — Куда-нибудь в уединенное местечко? Как насчет вашего коттеджа? Мне очень понравилось в вашей спальне. Было весело.

Когда они скрылись из поля зрения всех остальных, оказавшись в небольшой кипарисовой аллее, Зои резко повернулась и холодно спросила:

— Что вы наговорили моему зятю?

— Ничего, — Коннел глядел на нее сверху вниз темными блестящими глазами. — Он знает только то, что вы сами сказали ему.

— Тогда почему он смеется?

— Полагаю, он находит вас забавной. Как и другие. Позвольте дать вам маленький совет. Если вы не хотите, чтобы люди интересовались вашей личной жизнью, не позволяйте им думать, будто вы хотите от них что-то скрыть.

Она замерла:

— И что же я, по-вашему, скрываю?

— Это уж вы скажите мне. Вам лучше знать, что вы от меня скрываете. — Он наблюдал за нею, его глаза, казалось, поддразнивали ее, и Зои покраснела еще больше.

— Я не знаю! И вы знаете, что я не знаю. Но вы-то знаете…

— Нет, я не знаю, — сказал с усмешкой Коннел. — А что, по-вашему, я должен знать? Неужели все так же прозрачно, как ваша блузка?..

Взбешенная подобными намеками, она с трудом выговорила:

— Прекратите играть словами! У меня не то настроение.

— Да ну! А мне так весело. Вы не любите игры, Зои? — Его тон был чарующе мягок и раздражающе настойчив. Но нет! Она не позволит ему сбить ее с толку!

— Нет, не люблю! И не уходите от разговора!

— Даже не пытаюсь. Разве мы говорим не об этом?

— Мы говорим о том, что вы сделали после того, как я заснула!

— Как я уже сказал Марку, что еще я мог сделать, кроме как отнести вас в кровать?

— Но вы не сказали ему, что осмелились раздеть меня! — Зои шипела, как разъяренная кошка.

Коннел блаженно улыбался, его глаза скользили по ее телу, тщательно изучая его дюйм за дюймом. В это взгляде было то, чего она боялась: воспоминание об удовольствии.

— Я не забыл, поверьте! Но вы ведь тоже не упомянули об этом, как я заметил.

Зои не отвечала, напряженно сжав губы.

— Вы смущены? — невинно спросил Коннел. — Вот уж никогда бы не подумал, что вас может беспокоить такая мелочь. Подумаешь, вас раздел мужчина!

— Вы… вы… н-не имели права! — запинаясь, произнесла она, гневно сверкнув глазами.

— Ну хорошо, может, и не имел, — примирительно заметил Хиллиер, — но не мог же я оставить вас спать одетой?

Она сглотнула, потом с трудом выговорила:

— И… и что потом?

Лицо его было спокойно, как горное озеро.

— Что вы имеете в виду? Боже, как она ненавидела его!

— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду. После того как вы сняли с меня одежду…

— О, вам, должно быть, приснился чудесный сон, — промурлыкал он, и в его темных глазах зажегся сладострастный огонь.

— Сон? — Да, ей действительно приснился сон, но как он мог знать это? А… если… это был не сон? Если она действительно чувствовала эти нежные, сильные руки, которые гладили и ласкали ее тело? Если бы только знать наверняка! Но она не знала, и это приводило ее в полное смятение.

Коннер наблюдал за Зои, как кот, который стережет мышь у входа в ее норку.

— Похоже, вы что-то вспомнили.

Ей казалось, что кровь вот-вот брызнет из всех пор ее пылающих щек. Зои прошипела:

— Прекратите эти грязные намеки! Скажите прямо! Что вы делали после того, как раздели меня?

Коннел наклонился к ней, и ей почудилась в этом скрытая угроза. Упрямо вскинув голову, Зои гордо встретила его взгляд, словно бросая ему вызов.

— И что же вам приснилось? Может быть, я? — прошептал он.

Ее обдало холодом.

— С чего вы взяли, что снились мне? Он протянул руку, и Зои напряглась, почувствовав, как его прохладная ладонь коснулась ее щеки, потом медленно скользнула по шее. Да, именно это ей и снилось: прикосновение сильных, требовательных рук, ласкавших ее. Ее сердце вдруг остановилось.

— Если не сейчас, то когда-нибудь я буду сниться тебе, Зои, — тихо проговорил Коннел. Зои сердито оттолкнула его руку.

— Не смейте прикасаться ко мне!

— Но я уже коснулся тебя, и буду касаться еще много, много раз, — мягко пообещал он, и у нее сразу пересохло во рту.

— Нет, вы не сделаете этого! — Она отпрянула назад, в ярости оттого, что голос ее дрогнул. Коннел приблизился к ней снова.

— Сделаю, Зои!

Она знала, что он смеется над ней, но кое-что волновало ее гораздо сильнее. Их тела были очень близко. Они почти касались друг друга. Кровь застучала у нее в висках. Она знала, что это такое. Она уже давно не была школьницей. И в свои тридцать два года приобрела достаточный опыт. Ей был до боли знаком этот сумасшедший ток крови в жилах, непроизвольно прерывающееся дыхание, тепло внизу живота. Она могла сколько угодно ненавидеть Коннела Хиллиера, но она не могла отрицать, что он разбудил в ней горячее желание. Его тело звало ее, минуя все преграды сознания. Она хотела его. Сила, с которой она всем своим существом отвечала на его безмолвный призыв, росла, сметая все доводы разума. Зои захлебывалась в потоке грубых, примитивных ощущений. Насколько далеко они могут зайти?

Однако в том, что происходило с ней, не было места размышлениям. Рассудок молчал. И Зои вдруг поняла, что… успокаивается. В конце концов, что можно поделать с самой природой?

Она смотрела на Коннела, все острее ощущая сладкую боль желания. Оба молчали. Коннел буквально пожирал ее глазами. Зои слышала его прерывистое, тяжелое дыхание, чувствовала, как разгорается жар в его теле. Он тоже хотел ее.

Странно: не сказав друг другу ни слова, они оба знали, что происходит в каждом из них. «Наши тела говорят друг с другом помимо нашей воли», — подумала Зои.

Коннел стал медленно наклоняться к ней. Зачарованная, она следила, как его губы приближаются к ее губам, а те приоткрываются сами собой. Ее глаза начали медленно закрываться.

И вдруг маленькие ручонки схватили ее за ногу, так что от неожиданности она подпрыгнула. Зои удивленно глянула вниз…

— Опять это маленькое чудовище, — прорычал Коннел.

Флора, с сияющими глазками и розовыми щечками, уцепилась за теткину ногу и спросила:

— Тетя, ты что делаешь? Играешь? Не люблю эту игру. Хочу в прятки. Сейчас.

— Третий — лишний, — сухо заявил Коннел. — Пойду поговорю с ее отцом. Забота о Флоре — женское дело.

— Трус, — бросила ему в спину Зои. Он в ответ только рассмеялся.

— В прятки! Хочу играть в прятки, — ныла Флора.

Зои сдалась. Они поиграли в прятки между молодыми кипарисами минут десять, пока, наконец, ей не удалось убедить Флору отправиться к матери.

Санча и Марта мыли в кухне посуду. Там Зои и нашла их. Флора сразу подбежала к матери и уткнулась лицом в ее юбку, как это делают все маленькие дети, уверенные, что их любят.

— Забирай свое маленькое чудо. Я больше не могу, — сказала Зои сестре.

— Мама! Тетя Зои плохая… она играла с дядей Коном, а со мной играть не хочет.

Обе женщины поглядели на покрасневшую Зои с явным интересом.

Та сердито пожаловалась:

— Я играла с ней в прятки целую вечность! Санча усмехнулась.

— Она капризничает, потому что ей давно пора спать.

— Я уложу ее. — Марта с готовностью подхватила малышку на руки. Секунду спустя Зои и Санча услышали монотонное пение:

— Спи, моя радость, усни. В доме погасли огни… — и голосок Флоры, который в промежутках между зевками твердил:

— Не хочу… спать… не… хочу… хочу обратно… к гостям.

— Марте, кажется, и в самом деле нравится возиться с ней. Она, должно быть, не в своем уме, — сказала Зои, прежде чем сестра успела задать какой-нибудь пикантный вопрос.

— У нее нет детей, и она любит Флору, — рассеянно ответила Санча, в упор глядя на сестру.

Зои посмотрела на часы и, притворяясь удивленной, воскликнула:

— Бог ты мой, как уже поздно! Мне пора, завтра вставать в пять утра.

Не обращая внимания на это восклицание, Санча спросила:

— Куда это вы с Коннелом Хиллиером исчезли? Что происходит, Зои?

— Мы спорили.

— А что имела в виду Флора, говоря, будто вы вдвоем во что-то играли?

— Откуда я знаю? — Зои отвернулась, стараясь избежать внимательного взгляда сестры. Слишком хорошо Санча знала ее. Порой это даже раздражало Зои.

— Что же все-таки это за игра?

— Спроси у Флоры. Это ведь она сказала. Мне надо идти, Санча. Чудесный вечер. Увидимся.

— Оставь Коннела в покое, — крикнула сестра ей вслед. — Я знаю, что бывает с мужчинами, которых ты бросаешь. Они становятся опасными. Я не хочу, чтобы Марк потерял работу только потому, что ты не можешь держаться подальше от его босса!

— Мне на него и смотреть-то противно! — Зои хлопнула дверью.

Как всегда: Коннел Хиллиер пристает к ней, несмотря на ее недвусмысленные протесты, а собственная сестра предполагает, что это она бегает за ним!

Казалось, целая вечность прошла, пока Зои выбралась со стоянки. И хотя она не так уж много выпила, после объяснения с Коннелом, а потом с сестрой она разволновалась и стала какой-то неловкой. Медленно, нажимая то на газ, то на тормоз, неоднократно включая задний ход, Зои наконец выбралась из скопления машин.

Она была в десяти минутах езды от дома, когда вдруг…

Бабах!

…колеса неожиданно вильнули. Вздрогнув, Зои притормозила, но автомобиль уже потерял управление. До нее дошло: проколота шина! Должно быть, на дороге лежало что-то острое, может быть, гвоздь или осколок стекла.

Изо всех сил нажимая на тормоз, она попыталась восстановить управление, но не смогла, и машина на полном ходу съехала в канаву. Зои резко швырнуло вперед.

Хорошо, что есть система безопасности, успела подумать она, прежде чем потеряла сознание.