Но вот последняя линия была успешно восстановлена, и он потянулся за своими жертвами. В корзинке, зачарованные магическим сном, спали кошка-мама с недавно народившимися котятами. Максимально лучшая альтернатива человеческой крови.
      Л'эрт вытащил из корзинки первого котенка, тут же снимая с него заклинание сна: жертва должна испытывать боль, иначе она будет принесена напрасно. Котенок был совсем маленький, глазки у него только-только раскрылись. Шерстка рыжая, местами разбавленная черными пятнами, левое ухо почти целиком черное.
      Когда острие кинжала царапнуло его шкурку, котенок затравленно дернулся, жалобно мяуча и пытаясь задеть Л'эрта крошечными коготками. Вампир чуть передвинул кинжал, собираясь вспороть ему горло, и на мгновение посмотрел в глаза. Глаза у котенка были не совсем шартрезовые, скорее янтарно-желтые, вот только Л'эрту все равно захотелось отвести взгляд.
      Он выматерился сквозь зубы, отпуская мяучащий комочек на землю. Ну как, какон сможет призывать магию, не используя кровь? А в голове все звенели злые слова:
      –  Какое же ты все-таки расчетливое чудовище…
      Л'эрт тоскливо посмотрел на светлеющее небо. Далеко на востоке уже начала набухать алая полоса – рассвет был близко. Зачем он пытается зарезать этих котят, если полученной силы все равно не хватит свалить Риффира? Пытается уйти с максимальным достоинством? Или ему так хочется жить, что он хватается за любой шанс? Глупо, до безумия глупо.
      Вампир перевел отстраненный взгляд на котенка. Тот уже оправился от первого шока и теперь пробовал на прочность его сапог, упорно вонзая в него зубки. Л'эрт поднял котенка за шкирку и попытался запихнуть обратно в корзинку – в компанию все еще спящих братьев и сестер. Как только он отошел на шаг, котенок вылез обратно и снова набросился на сапог вампира.
      – Может, ты голодный?
      Будить маму-кошку Л'эрт не стал: ее когтей его одежда может и не выдержать. Вместо этого он закрыл глаза и попытался расслабиться. Магия созидания, как и магия исцеления, давалась ему крайне тяжело: все же это была сфера белой, а не черной магии. Но через несколько минут трава затрепетала, и перед котенком возникла миска с молоком. Тот тут же шлепнулся в нее весь целиком и принялся вылизываться, оставив в покое сапог вампира. Л'эрт хмыкнул и отнес его поближе к корзинке – и подальше от каменного круга. Пусть живет, раз уж он такой везунчик.
 
      Вампир едва успел повернуться в сторону круга, как вдруг ему на мгновение показалось, что Глава Черной Лиги пришел раньше срока – воздух вокруг насытился вязкой темнотой. Эта темнота пульсировала и перетекала, словно живое существо, и заполнила собой абсолютно все вокруг.
      – Риффир?
      –  Нет, человечек, твой маг будет чуть позже.
      Голос рождался прямо у него в голове. Л'эрт напрягся. Этого момента в описании поединка он не припоминал.
      – Кто и что ты? – озлился он.
      Тьма вокруг заполонила все, скрывая и воздух и землю. Л'эрт ощущал себя выброшенным из привычного мира.
      –  А разве ты меня не узнаешь?
      Темнота танцевала вокруг него скрученными кольцами, вызывая позывы к тошноте. И… да, что-то такое неуловимо знакомое было во всем этом. Вампир замер. Пепельная Долина… Сила, вырывающаяся откуда-то из глубины его души… Сила, которую он пытался спрятать и забыть… Но сейчас он ее не звал!
      В голове вампира раздался странный звук, чем-то напоминающий смех.
      –  Нет, звал. Ты же хотел выиграть у этого смешного черного мага?
      – Кто ты? – упрямо повторил он свой вопрос.
      Темнота поменялась. В ней возникло нечто, напоминающее человеческий силуэт. Силуэт обнаженной женщины, если быть точным. Соблазнительно-желанный, манящий. Женщина подошла к нему вплотную, закинула руки на шею.
      –  Разве я не совершенна? Разве ты меня не желаешь?
      Л'эрт неожиданно – для обнаженной леди – издал сдавленный смешок. Неужели Риффир был прав?
      –  Что смешного я спросила, человечек? –От ее интонаций волосы пытались встать дыбом.
      – Да как тебе сказать. Боги пали настолько низко, что вешаются на простых смертных?
      В воздухе запахло озоном. Женщина отскочила от него, одновременно меняя форму. Теперь это была огромная кобра с раздувающимся клобуком – кобра перед атакой.
      –  Ты дерзишь, человечек!
      Л'эртом овладела какая-то бесшабашная легкость. Все равно драку с Главой Лиги он не переживет, так какая разница…
      – И что ты мне сделаешь? Разве что уничтожишь?
      –  Я могу заставить тебя умирать долго. Бесконечно долго, отдавая свою жизнь по капле.
      – Ты немного опоздала, маленькая богиня. Ты ведь богиня Клиастро, я не ошибся?
      Кобра свернулась кольцами и развернулась снова. Ему показалось, что рисунок на темной коже сменился.
      –  Ты не ошибся. Я – великая богиня Клиастро, богиня Ночи, Тьмы и Смерти. Пади ниц и трепещи.
      – Я думал, Изначальные боги навсегда покинули этот мир. – Он не обратил внимания на ее требования.
      Кобра на несколько мгновений замерла.
      –  Мы не покидали мир. Нас изгнали. Но мы возвращаемся, человечек. И мы снова будем править этим миром.
      – Только без моего участия, леди.
      –  Что ты несешь, человечек? Призови меня, призови в ваш человеческий мир – и я дам тебе огромную силу, равной которой нет ни у кого. Твоего черного мага ты уничтожишь одним плевком. Разве это не заманчиво – такая мощь?
      – И что в обмен? Слишком уж щедрое предложение для подарка.
      –  Ты призовешь меня. Ты впустишь меня в свое тело и дашь мне воспользоваться крупицами твоей жизни. Мне надо воплотиться в живом существе. Сейчас я нематериальна и еще не могу в полной мере вернуться в этот мир.
      – Леди, а ты ничего не перепутала? В том плане, что как-то затруднительно тебе будет пользоваться моей жизнью, если я уже мертв?
      –  Ты еще не мертв. Ты глуп, человечек. Мертвые не имеют разума. Мне хватит тех искр жизни, что еще теплятся в тебе. И я снова воплощусь!
      Л'эрт чуть прикрыл глаза. Нечеловеческая сила и власть. Сладко.
      Насколько он помнил хроники, когда Изначальные боги были изгнаны из мира, они его почти разрушили: им хотелось продолжать игру с населявшими созданный ими мир живыми существами как с забавными игрушками. А игрушки можно ведь и ломать – что они возразят? Боги уничтожали целые расы ради своего развлечения, пока не пришел Наисвятейший – и не смог выбросить их в другие сферы бытия, частично уйдя при этом сам.
      И вот сейчас у него есть шанс спалить весь мир ради одной маленькой победы.
      – Боюсь, тебе придется немного подождать, леди. Или использовать для воплощения другого человека.
      Кобра взвилась дымом, преобразуясь в удава. Огромные змеиные кольца обхватили тело вампира. От их прикосновений по его коже простреливали искры.
      – Ты не понимаешь, человечек! Мне нужен именно ты! Я так долго ждала этого мига! Ты не смеешь мне отказать!
      – Гм. Ну что я могу ответить. Не везет тебе сегодня.
      – Разве ты не боишься? Черный маг убьет тебя без моей помощи!
      – Н-да, для тебя это будет большой трагедией, леди. Как же ты будешь воплощаться, если меня убьют? Вот незадача-то!
      – Ты слишком глуп или слишком нагл. Тебе показать мою силу?
      Вампира ожгло страшнейшим холодом. На несколько мгновений он обратился в ледяную глыбу. Кольца удава легонько коснулись его. В местах прикосновений возникли тлеющие изнутри ожоги. Л'эрт непроизвольно дернулся.
      – Ну как, человечек, нравится? Показать еще?
      – Не стоит, леди. Я помню Пепельную Долину. – Заставить голос не дрожать от невыносимого холода стоило ему огромного усилия.
      – Так призови же меня!
      Она снова превратилась в соблазнительную женщину. Л'эрт медленно покачал головой:
      – Нет, леди. Твоя сила не стоит тех жизней, что ты возьмешь в оплату.
      – Одумайся! Тебя могут убить!
      – До сих пор не убили. Может, и сейчас повезет.
      – Тебе не справиться без меня!
      – Посмотрим, – хмыкнул он. Холод постепенно оставлял его тело: видимо, богиня предпочитала не тратить силы зря.
      – Хорошо, человечек. Сейчас я уйду. Я долго ждала, я смогу подождать еще немного. Ты позовешь меня! Я знаю, я чувствую это. И тогда, возможно, я попрошу другую плату за свои услуги.
      – Ну-ну. Что-то я не верю в твой прогноз, леди.
      Он еще не успел договорить, как почувствовал, что тьма вокруг исчезает, растворенная яркими лучами восходящего солнца. Тьма истаивала, сворачиваясь в чуть заметную дымку, прячась обратно в крохотный уголок души вампира. Затаиваясь до своего часа.
      А спустя всего несколько мгновений каменное кольцо покрылось алыми сполохами, и в центре его появился Риффир.
 
      Глава Черной Лиги недоуменно глядел на своего противника, запрыгнувшего на каменный круг. Ра'ота, как всегда, был без мантии, штаны у него были вымазаны в каком-то белом порошке, рубашка застегнута словно впопыхах и местами чем-то прожжена. В спутанных черных волосах застряли мелкие веточки и обрывки травы.
      Риффир нахмурился:
      – Сэр Ра'ота, хочу тебе напомнить, что Круг фиксирует ход поединка – зрительная копия будет отправлена в закрытое хранилище Черной Лиги.
      – Ну да, я помню. – Л'эрт улыбнулся, не разжимая губ. Им опять овладело какое-то шальное веселье.
      – Твой вид… – маг поморщился, – неподобающ для предстоящей встречи. Я вообще не понимаю, чем ты тут занимался. От тебя за версту несет духами!
      – Эмм… Ну извини, твоя темность. В следующий раз ночь перед дракой я проведу в посте и молитвах. Честное слово! – Вампир шутливо прижал руку к груди.
      Риффир расправил крошечную складочку на своей безупречно элегантной черной мантии.
      – Я бы все же хотел еще раз предложить тебе отложить наш поединок. Особенно с учетом того, что ты странно себя ведешь. Может, ты пьян или покурил веселящей травы?
      Л'эрт выудил какую-то травинку из волос и тщательно поизучал ее.
      – Нет, твоя темность, на веселящую она не очень похожа. А пить я планировал после драки, а не до.
      – Ра'ота! Что ты себе позволяешь?!
      – Пытаюсь весело уйти из жизни.
      – Ты, вообще, можешь быть серьезным? Без этих твоих дурацких шуточек?
      С лица вампира на долю мгновения пропала улыбка. Синие глаза мигнули и стали почти прозрачными. Глава Лиги подавил желание поежиться – ему показалось, что из этих глаз потянуло ледяным ветром.
      – У каждого из нас свои маски, великий маг. У кого-то они хуже, у кого-то лучше. Но, поверь мне, иногда не стоит смотреть, что таится за этой маской.
      Несколько ударов сердца Риффир не мог оторвать взгляд от странной пустоты за прозрачно-льдистыми глазами. Вампир мигнул, прерывая странное ощущение, губы его снова изогнулись в улыбке.
      Риффир нахмурился. Что-то было не так. Что-то было катастрофически не так. Он с самого начала чувствовал какую-то неправильность происходящего и только теперь понял, в чем дело. Его противник практически не излучал силу. Только какие-то жалкие крохи. Как же он надеется победить? Главе Лиги стало неуютно. Предыдущей ночью он почти не спал, разбираясь в различных версиях предсказания Сиринити. И, кажется, нашел пару способов уничтожить мага, не высвобождая носимую им стихийную силу. Но сейчас поведение Ра'ота заставляло его ощутимо нервничать.
      – Хорошо, если тебе хочется веселиться – веселись. Начнем!
      Риффир резко вздернул руки вверх, произнося первое заклинание. Для начала он выбрал несложную формулу, желая прощупать противника, – в сторону Л'эрта ударило воздушной струей. Он попробовал закрыться – но с таким же успехом он мог бы прятаться от шторма под клочком бумаги: его защита была смята практически мгновенно, удар швырнул его на камень и протащил почти к краю площадки.
      Л'эрт почти мгновенно вскочил, прикидывая возможные варианты. В общем-то, вариантов не было. Своей собственной силы ему не хватит и на пару заклинаний. А больше у него сейчас ничего нет. Но спокойно стоять на месте, безвольно принимая на себя удары, он просто не умел. И когда Риффир бросил в него следующее заклинание, Л'эрт легко прыгнул в сторону, уходя от удара. Он немного рисковал: человек не смог бы уклониться с такой скоростью. Но, с другой стороны, Глава Черной Лиги просто может решить, что он применяет магию для ускорения своих движений. Маловероятно, чтобы это навело его на мысли о вампирах.
      Риффир послал в его сторону очередной удар. На сей раз видимая его часть предстала в форме огненного смерча, кольцами расходящегося от Главы Черной Лиги. Л'эрт язвительно расхохотался и заметался по каменному кольцу с сумасшедшей скоростью, перепрыгивая через огненные кольца. Запутанные слишком быстрыми движениями цели, кольца натолкнулись друг на друга, создав небольшой взрыв.
      Смерч исчез. Черное небо вспороли серые блики отточенной до остроты волоса стали и – понеслись вниз. Вампир затанцевал, змеей проскальзывая меж падающих лезвий. Но их было слишком много, и ото всех уклониться он не успевал даже со своей сверхчеловеческой реакцией. Когда смертельный дождь закончился, одежда вампира была вспорота во многих местах, открывая взору кровоточащие раны. Но на лице Л'эрта по-прежнему была насмешливая улыбка.
      – И это все, что ты можешь, темнейший? Мне даже не надо с тобой драться – я вымотаю из тебя все жилы, просто уклоняясь. Я и не знал, что ты так слаб! – Он снова нахально рассмеялся, не позволяя себе выказать боль.
      Глава Черной Лиги сделал неощутимое движение пальцами, посылая следующее заклинание. Вокруг Л'эрта заклубился черный туман, горький и едкий. Дышать стало почти невозможно. Туман все уплотнялся, обращаясь в вязкую субстанцию, сковывающую движения вампира. Еще один щелчок пальцами – и с неба снова посыпалась отточенная сталь. Только на сей раз Л'эрт не мог пошевелиться, как ни пытался он использовать остатки имеющихся у него сил. Ему захотелось закрыть глаза. Теоретически вампира нельзя убить обычной сталью. Но он не был уверен, что выживет, если ему отрежут голову, а тело искрошат в капусту. У вампирских способностей к регенерации тоже есть свой предел. В душе темной волной колыхнулось искушение. Клиастро словно почувствовала эти колебания.
      –  Призови меня, человечек! – Тягучий шепот, возникающий из ниоткуда, снова зазвучал в его голове. – Призови меня, и ты победишь его одним щелчком пальца! Так быстро и так просто! Ну же!
      Тело вспороли первые лезвия, вызывая боль и бешенство от своей беспомощности.
      –  Призови меня! Ты обретешь неземные силы, ты сможешь реализовать все свои желания! Весь мир падет к твоим ногам!
      –  Если бы все можно было завоевать силой, богиня. Нет. Уходи.
      Смертельный дождь все длился и длился. Боль нарастала давящей на сознание волной. Под ногами вампира медленно растекалась лужа вязкой темной крови.
      –  Призови меня!
      Голос в голове грозил свести его с ума. Пытаясь перебить его, Л'эрт заорал вслух непристойную песенку, запинаясь и перевирая слова, когда очередной кусок острой стали вспарывал его тело.
      Риффир нахмурился. Да что он себе позволяет, этот Ра'ота! Он резко вскинул руки. Стальной дождь прекратился. Воздух над площадкой изогнулся, дробясь зеркальными отражениями. Камень мгновенно покрылся слоем изморози. Вампира сдавило, словно стальными тисками, и швырнуло вниз, с нечеловеческой силой впечатывая в обмороженные камни. Воздух выдавило из легких адским прессом. В левое бедро, почти ломая кость, впился кинжал, которым он хотел перерезать горло котенку. Чтобы подняться, вампиру пришлось призвать всю свою волю. Ноги дрожали, его шатало из стороны в сторону. Кинжал он автоматически снял с пояса и сжал в правой руке.
      Глава Черной Лиги удовлетворенно хмыкнул. Все-таки его противник пьян. Ввязываться в такую драку, имея за душой столь малые силы, – это самоубийственно. С другой стороны, затягивать поединок было явно незачем. Показательные бои он может провести и в другой ситуации. Маг сосредоточился, готовясь вызвать сложнейшее заклинание. Оно должно было превратить назойливого мага в кучку безвредного серого пепла – и притом защитить от выплеска стихийной силы. Читая заклинание, Риффир отрешился от происходящего вокруг. Естественно, его окружало несколько слоев магической защиты, и в случае хоть сколько-нибудь малой магической активности они сработают заблаговременно. Плавно, неторопливо он поднял руки, начиная выбрасывать сконденсированную мощь. От его рук разлился ярчайший свет.
      Свет больно резанул по глазам вампира. Л'эрт неосознанно попытался прикрыть глаза рукой, когда понял, что все еще сжимает в ней кинжал. Мысль, пришедшая ему в голову, была абсолютно безумной, но с другой стороны… Не успев даже додумать ее до конца, он швырнул кинжал в Риффира.
      И расширившимися от удивления зрачками увидел, как простой ножик проходит через сложнейшие уровни защиты Главы Лиги, словно сквозь мягкое масло, – и кроваво-смертельным росчерком застревает в его шее. В воздухе разлился слабый, едва ощутимый запах вереска.
      Риффир пошатнулся, не закончив итоговой фразы заклинания, и начал медленно оседать вниз. Изо рта и горла у него фонтаном хлынула ярко-алая кровь. Л'эрт зачарованно следил, как маг, будто нехотя, ложится на каменные плиты, как серый камень становится алым. Риффир дернулся еще несколько раз – и затих.
      Л'эрт неверяще смотрел на замершее в судороге тело. Так не бывает! Так не может быть! Нельзя перерезать обычным кинжалом шею великого мага. Великие боги, неужели Клиастро все же решила помочь ему? Ох, нет! На непослушных ногах он подошел к безвольно лежащему телу Риффира. Наклонился, пытаясь прощупать пульс. Сердце не билось.
      Чуть дрожащей рукой он потянул свой кинжал, вытаскивая его из тела недавнего противника. И замер, уставившись на рукоять. Он точно помнил, что держал в руке самое обычное лезвие – дешевую сталь, купленную походя на каком-то рынке. А сейчас маленький кинжал в его руках являл собой чудо работы мастера-оружейника. Тонкий клинок, измазанный алым, совершенно точно ковался из гномьей стали. По его середине и дальше, с переходом на рукоять, вились причудливые эльфийские письмена, изящно вплетаясь в выгравированный рисунок – тонкой сеточкой нанесенные листья клена. Эти листья, казалось, шевелились. В горле вампира замер комок. Он когда-то, очень и очень давно, слышал про такие кинжалы. Их носили эльфийские ведуны, С'к'ни'ххи. Клинок в его руках наполняла светлая, истинно светлая сила, вмешательства Клиастро не ощущалось. И при этом кинжал не жег руки вампира.
      Л'эрт моргнул. Кинжал начал стремительно меняться, как оплывающий на солнце воск. Мгновение – и в его руках снова было старое, чуть подточенное временем лезвие. Это не был морок – вампир почувствовал бы его. Просто на секунду в его руки пришла тень оружия светлых сил. Боги, но почему? Сначала эти странные намеки Главы Лиги, теперь это… И разговор с Клиастро… Неужели старые пророчества магов верны, и боги действительно хотят вернуться на землю? Чье имя ему называл Риффир? Селе… нет, – Сиринити. Что-то такое он вроде бы читал в Библиотеке Красной Лиги. Л'эрт замотал головой, но вспомнить не удавалось. Боль от ран жгучими волнами терзала его. Мысли прыгали, как сумасшедшие.
      Тем временем тело Риффира объяли язычки алого пламени, пожирая остатки бренной плоти. Когда Л'эрт отвел взгляд от кинжала, от Главы Черной Лиги оставалась только неаккуратная груда черного бархата, намокшая от крови.
      Огоньки, бежавшие по краю каменного круга с того момента, как начался поединок, начали плавно уменьшаться и гаснуть, пока не пропали совсем. Л'эрт мог покинуть место схватки.
 
      Дрожащей походкой он отошел от круга. По траве за ним тянулась прерывистая красная полоса. На земле все еще стояла корзинка с зачарованными котятами – и миска с остатками молока, в которой сытым сном задремал рыжий котенок.
      Л'эрт подхватил корзинку. Надо будет вернуть котят в деревню. Перед глазами у него плавала легкая муть, от слабости подташнивало. Больше всего ему хотелось упасть и отключиться.
 
      Когда он пытался отдать котят, рыжий котенок снова выполз из корзинки и вцепился ему в рукав и так уже сильно продранной рубашки. Деревенская девчонка посмотрела на это и покачала головой:
      – Вам лучше взять его с собой, мессир. Смотрите, как к вам привязался.
      Котенок урчал и яростно рвал когтями остатки рукава. Л'эрт осторожно дотронулся до маленького теплого комочка. Почувствовав прикосновение холодных пальцев, котенок оставил неинтересную ткань и схватился за новую игрушку.
      Вампир привычно решил, что тот его укусит: животные не любили нежить, инстинктивно различая вампиров, как бы хорошо те ни наводили морок, – и либо шарахались прочь, либо старались напасть.
      Но котенок только лизнул его пальцы и крохотным рыжим шариком скользнул вверх по руке, устраиваясь на плече.
      Л'эрт покосился на него и попытался оторвать, чтобы все же вернуть к остальным котятам. В роли няньки этого крохотного существа он себя не видел. Но тот оказался упрямее и не отлипал ни в какую. Вампиру пришлось смириться.
      – Говорят, рыжие коты приносят удачу – им покровительствует солнце. Назовите его Рыжиком, мессир, – Деревенская девчонка белозубо улыбнулась странному, но симпатичному молодому человеку.
      Л'эрт осторожно погладил пальцем за ушком котенка и задумчиво пробормотал себе под нос:
      – Боюсь, что нет, юная леди. Ему больше подойдет другое имя. Слишком уж похож и окрас и характер. Да, Мышонок?
      Рыжий комочек у него на плече издал согласный мяв и устроился поудобнее, бесцеремонно цепляя когтями сквозь рубаху кожу вампира.

Глава 41