Современная электронная библиотека ModernLib.Net

Сорок бочек

ModernLib.Net / Ледовский Артем / Сорок бочек - Чтение (стр. 9)
Автор: Ледовский Артем
Жанр:

 

 


      - Пугач, - пробормотал ошеломленный Алекс. - А у тебя доказательства есть? Ты, конечно, не думай, - поспешно добавил он, - что мы тебе не доверяем. Просто сто долларов - это очень большие деньги.
      - Как же, - сказал Пугач - доказательство у меня есть.
      Энциклопедия в качестве доказательства вам подойдет?
      Все присутствующие проводили взглядом удаляющегося из комнаты
      Пугача. Через минуту тот вернулся, держа в руках огромный том.
      - Та-а-ак, - протянул Пугач, перелистывая страницы. Все напряженно молчали в ожидании. Наконец, отыскав нужную страницу,
      Пугач протянул том Алексу. Тот подробно изучил текст и, покачавши головой, протянул книгу Хвостову.
      - И вправду, дружище Хвостов, на двенадцати.
      Хвостов протянутую книгу отверг и произнес:
      - Мне не нужно доказательств. - он осмотрел друзей и добавил веско, - Должен вам признаться, Тема и Алекс, я знал правильный ответ на этот нехитрый вопрос. Все это время я думал лишь над тем, как ответить так, чтобы не обидеть Пугача, отдав ему сто долларов и намекнуть вам, мои друзья, на правильный ответ. Мне не хотелось, чтобы вы из-за своей неграмотности не потеряли столь существенных для вас денег. Мне-то, сами понимаете, сто долларов погоды не сделают. Простите, друзья. - Хвостов горестно покачал головой и достал из кармана толстый бумажник. - Вот тебе, Пугач, деньги. Но должен тебя предупредить, - Хвостов придержал на мгновение пальцами банкноту, уже схваченную цепкими пальцами Пугача. - впредь задавай более продуманные вопросы. Именно так. Не далее, как давеча, к твоему стыду должен добавить, я внимательно изучал Законы двенадцати таблиц в музее Лувра. Они рядом с Джокондой висят. В египетском зале. Все двенадцать.
      - Какой ты благородный, Хвостов, - сказал восхищенный Тема и продолжил.
      Ода благородству Хвостова.
 
      Самые благородные мужи древности, проявляя хрестоматийные примеры благородства, не смогли бы соперничать с тобой, Хвостов, в своем благородстве. Благородство мужей, подобных Хвостову, проявляется в их благом родстве. Их благое родство - это не родственная связь, отнюдь! Это связь в незыблемых качествах души, которыми славны лишь те, кто из глубины веков провозглашают свой девиз, пронизывающий все существо рыцаря, которому не чужды мужество, ученость и святость устремлений. Этот девиз - иди, творя добро! И ты, Хвостов, следуя им хронологически, ступаешь во главе колонны героев, благими деяниями украшая свой марш. О, ты, спасающий на своем пути души и сердца тех, кто отчаялся увидеть справедливость, добро и благополучие! Сознаешь ли ты значимость своей миссии? Да! Сознаешь, отвечу я тебе! И мои слова - это эхо благодарности в пропасти, которая окружает нас опасными стенами зависти, злонамерений и корысти! Будь светочем во тьме! Будь знаком на гранях повседневности и намеком в речах пророков! Восславься, о, Хвостов! Но не на страницах фолиантов, а в наших сердцах! В памяти тех, кто благословлен сенью твоих поступков, бескорыстностью своей затмевающих Диогена! Твоя длань пусть укажет нам направление для наших попыток осознать наше предназначение. Мы - те, кто вдохновлен твоим примером. Мы с благодарностью поем тебе оду восхищения твоим разумом, силой и благими деяниями.
 
      Тема ощутил сухость в гортани и сделал большой глоток из бокала.
      Пиво возвратило его к реальности, он увидел непонимающие глаза
      Алекса и Пугача и замолк. Хвостов же был польщен словами Темы, глаза его увлажнились. Он прокашлялся и сказал сдавленным голосом:
      - Спасибо, друг. Ты понимаешь меня.
      Хвостов движением подался к Теме и неловко его обнял. Тема, оторопев, похлопал Хвостова по спине и робко произнес:
      - Ладно-ладно… Будет уже…
      Алекс и Пугач, чтобы погасить минуту неловкости, охватившую всех участников интимной сцены нарочито громко, сбивая друг друга, стали обсуждать возможные варианты расчета Алекса и Темы с Пугачем за неимением денег. Алекс собрал опустевшие бокалы и вновь наполнил их.
      - Как бы то ни было, предлагаю выпить за Пугача, который совершенно неожиданно разбогател на сто долларов. - сказал Алекс -
      М-м-м… В смысле, на триста долларов, я, э-э-э, хотел сказать. - поправился он, искоса посмотрев на Хвостова. - Мы же, э-э-э, тоже с
      Темой тебе по сто долларов должны, Пугач. Да. Точно. Триста получается. Вот ведь повезло тебе, Пугач!
      Алекс понял, что его понесло, и пытался выплыть из затянувшейся лишней тирады. Не будь Хвостов увлечен собственным величием, обязательно заподозрил бы что-то неладное. Тема застучал под столом по ноге Алекса, недвусмысленно намекая на срочную необходимость тому заткнуться и занять свое место на диване. Алекс, который где-то на задворках подсознания и сам понимал, что в текущей перспективе не готов к публичным выступлениям, плюхнулся на диван и сделал вид, что обиделся.
      Хвостов, расчувствовавшийся от слов Темы, сидел с влажными глазами и глупо улыбался. Пугач и Алекс галдели, обсуждая бартерные варианты расчета. Тема глядел на Хвостова во все глаза и, судя по специальному блеску, обильно им восхищался. Хвостов, просушив глаза салфеткою, спросил Тему о местонахождении туалетной комнаты. Тема, сменив восхищенное выражение лица на скорбное, сказал, что туалетную комнату после заката просто так не найдешь, но попробовать можно.
      Хвостов выразил недоумение, а Тема замахав на него руками, и начал пояснять варианты маршрутов, окончательно сбив Хвостова с толку.
      - Пойду, освобожу себе немного места для пива, - громко объявил
      Хвостов компании и удалился из комнаты.
      Когда за Хвостовым закрылась дверь, Тема потянулся и вальяжно произнес:
      - Ну что, хлопцы? Хвостов свое предназначение исполнил, и более, стало быть, не надобен.
      - Да, - поддержал Пугач - надо как-то от него избавляться.
      - А что тут думать, скажем, что ему домой пора, да и все тут! -
      Тема не любил сложных решений.
      - Нет, Тема, - возразил Алекс. - Это не наш метод. Да и потом, мало ли у нас еще когда деньги закончатся, надо держать этот вариант тепленьким.
      У Алекса зазвонил телефон. Он, прервавшись, ответил, и, очевидно обрадовавшись звонку, ушел разговаривать на кухню. Тема принялся опустошать бочку, наполняя опустевшие бокалы, и поприветствовал кивком головы вернувшегося Хвостова. Тот плюхнулся в кресло и, схватив цепкими пальцами бокал, начал возмещать потерю пива в организме. Вернулся Алекс и смущенно произнес:
      - Я прошу прощения джентльмены, но, похоже, нашу теплую мужскую компанию с минуты на минуту, а, точнее, через четверть часа разбавят две прекрасные барышни.
      - А чего ж тут извиняться? - обрадовался гостеприимный Тема. -
      Чем больше компания, тем веселее! Тем не менее, бочка закончилась, государи мои, не пора ли открыть новую?

Двадцатая бочка.

      Алекс наполнил бокал и передал его красивой девушке Зарине, которая сидела рядом с Темой и внимала потоку его нашептываний. Ее подруга, рыжеволосая Лена, болтала ногою, сидя на подлокотнике кресла рядом с Пугачем. Тот держал в руках два бокала, опираясь кистью на стройное бедро девушки, шрам его стремительно алел. Зарина что-то неслышно прошептала на ухо Теме, скосив прекрасные миндалевидные глаза в сторону Хвостова.
      - Кто такой Хвостов?! - вскричал Тема.
      Все вздрогнули и удивленно посмотрели на Тему.
      - Кто такой Хвостов?! - повторился Тема тоном выше. - Друзья, я нашел человека, который не знает, кто такой Хвостов!
      Хвостов немедленно надул щеки, а Алекс и Пугач с интересом воззрились на Тему.
      - Я не скажу о том, что Хвостов - прекрасный шахматист! Я промолчу о его огромном личном состоянии! Не упомяну я и о многочисленных академических степенях и званиях Хвостова! Ни слова о
      Хвостовском КМС по бегу и черном поясе по таэквондо кокушинкай! -
      Тема строго оглядел притихшую компанию, и взгляд его наполнился озарением. - Не стоит упоминать о том, что Хвостов признан женихом за номером один в Минске…
      - По версии журнала Forbes. - с подхалимским видом торопливо добавил Пугач, он начал понимать, к чему ведет Тема.
      - Зачем ты говоришь о вещах общеизвестных? - осуждающе произнес
      Алекс, он тоже подхватил Темину идею. - Поговорим лучше о том, что скрыто от читателей глянцевых журналов!
      Хвостов медленно кивал головой с самым серьезным и важным видом.
      - Сотни переведенных Хвостовым через дорогу старушек, тысячи снятых Хвостовым с деревьев беспомощных котиков, десятки тысяч нераздавленных Хвостовым муравьев и гусениц хранят в своих сердцах благодарность этому невероятному человеку! - продолжал Тема.
      - Повезет же кому-то с мужем… - в полголоса доверительно поделился с Зариной Пугач.
      - Как сейчас помню, - произнес с дрожью в голосе Алекс. - Три года назад был я потерян и разбит. Стоял на перекрестке. Жизнь моя была наполнена тьмой…
      - Ни слова больше, дорогой друг! - кинулся к Алексу Тема, всхлипывая. - Я не выдержу…
      Зарина смотрела, не отрываясь на Хвостова. Ее взгляд наполнялся восхищением. Хвостов, приподняв бровь, снисходительно кивал.
      - Я не знал, где право, где лево, - продолжал Алекс. - Будущее мое грозило прошлым. Баланс инь и янь был нарушен, а седьмая чакра не желала открываться по утрам.
      - Какой муж, - повторял Пугач, качая головой. - Какой муж…
      - В этот момент в мою жизнь вошел Хвостов. - Алекс закрыл лицо ладонью лицо.
      - Он шел, легко ступая по водной глади, - торопливо добавил Тема.
      - Да-да! - воскликнул Алекс. - Подобно Христу! Подобно ангелу небесному шел он, неся свет и благодать на перекрестке Козлова и
      Золотой Горки. Помню еще, стоял я на мосту и думал, сколько времени мне осталось? Сколько, вопросил я Хвостова с надеждой. Полтретьего, ответил мне этот удивительный человек, и все в моей жизни перевернулось.
      Вид Зарины приобрел цепкость. Она подалась корпусом вперед по направлению к Хвостову, выгодно оттеняя декольте в полумраке комнаты. Алекс набрал полную грудь воздуха, собираясь продолжить, но его перебил Тема.
      - А я-то, я! Снедаем сомнениями, выбирал путь праведный или грешный. Бился кудрями о руины предков, размышляя о сути мироздания!
      Постигал я глубины знаний, пребывая в неведении. Догма подсказывала туда, а сердце искало другое направление! Раздираемый противоречиями, я взирал на сбившуюся стрелку компаса. Гложимый подозрениями саспектального характера, я вопросил его, куда,
      Хвостов? На двойке до Института Культуры, ответила мне эта выдающаяся личность, и истина открылась моему взору!
      - Не могу больше, - всхлипнул Пугач и уткнулся огромным своим носом в бедро рыжеволосой Лены.
      - К чему слова?! - вскричал Тема. - Давайте, выпьем! Выпьем за
      Хвостова!
      Все дружно воскликнули "виват" и осушили бокалы. Оторвавшись томно от бокала, Зарина спросила, где даме можно припудрить носик и пристально посмотрела на Хвостова. Алекс было привстал, чтобы провести девушку, но Тема всем весом своим присел Алексу на бедро, удержав того от опрометчивого шага. Алекс ойкнул и остался на месте.
      Хвостов же медленно поставил свой бокал на столик и веско произнес:
      - Туалетную комнату в этом доме после заката просто так не найдешь. - он посмотрел Зарине в декольте и добавил, приподнимаясь из кресла. - Но пробовать можно.
      - Вы такой благородный, - восхитилась Зарина и преданно заглянула ему в глаза.
      Полуобняв девушку за талию, Хвостов степенно вывел ее из комнаты.
      Алекс и Тема посмотрели им вслед и пожали друг другу руки.
      Алекс наполнил опустевшие бокалы и отставил пустую бочку в сторону. Воздух комнаты густел наступающей ночью. Алекс вытянул из гумидора пару сигар и предложил Теме выбрать. Тема с благодарностью взял одну и защелкал гильотинкой, отрезая кончик. Друзья пустили первые клубы дыма и развалились на диване, потягивая пиво из бокалов. Несмотря на освободившиеся с уходом Хвостова и Зарины места, Лена не пересела от Пугача, и, кажется, совсем не возражала против его руки, покоящейся на Ленином бедре. Она провела пальчиком по шраму на щеке Пугача и спросила:
      - Откуда это?
      Пугач улыбнулся и вскинул брови.
      - О-о-о… Это давняя история. - Он потянулся, выгнувшись спиною.
      - Я давно и увлеченно интересуюсь миром живой природы. Моя страсть - это жуки-навозники. Нет-нет, не думай, я не убиваю их, жестоко втыкая иглы в их лакированные спины. Предпочитаю знакомиться с ними в среде их обитания. Наблюдать за их повадками. Рисовать разнообразие их характеров. Много лет назад мне довелось принять участие в экспедиции на Африканский континент. Мы сплавлялись по реке Замбези, одолеваемые палящим солнцем и москитами. Должен признаться, мое знакомство с мухой Цеце чуть не стоило мне жизни.
      Пугач пространно улыбнулся, словно вспоминая старые добрые времена. Тема и Алекс с любопытством внимали, не забывая, тем не менее, поддакивать в ответ на Ленины вопросительные взгляды.
      - Так это из-за мухи Цеце? - спросила она.
      - Нет, - сказал Пугач. - Муха тут ни при чем. На четвертый день путешествия мы остановились в крохотной деревушке, где проживало исчезающее племя пигмеев Нмбонга. Жители деревушки прославлены своим умением делать великолепный напиток из предстательных желез диких орангутангов. Мы воспользовались их гостеприимством лишь на ночь, а утром я собрался в небольшой поход, который и был целью нашей экспедиции. Не буду утомлять тебя рассказом о своих приключениях в дороге. Расскажу об этом в другой раз. Скажу лишь, что вечером того дня я прибыл в место у подножия вулкана, где согласно наблюдениям известного африколога профессора Гедеона Спиллета (Алекс и Тема переглянулись) нерестятся навозные жуки подвида insectus excrementus africanus. Я прибыл в место воплощения моих инсектологических мечтаний.
      Пугач покивал головой и увлеченно добавил, наблюдая недоверие в глазах Лены:
      - Да-да, я увидел буйство африканской дикой фауны и флоры, незапачканных взглядом урбанистической цивилизации. Найти жуков среди лиан и пышной растительности было не просто, но мне это удалось. Их нерестилище оказалось в небольшом каньоне на склоне вулкана. В нетерпении я бросился к каньону, чтобы, застыв в немом благоговении, в течение многих часов наблюдать за жизнью этих удивительных созданий. Увы! Я не заметил, что своим неуклюжим шагом я потревожил гнездо африканского саблезубого ежика, где мать-ежиха высиживала яйца, дожидаясь появления на свет маленьких ежат.
      Лена недоверчиво посмотрела на Пугача.
      - Как? Ты никогда не слышала о hichkokus sabretithus? - искренне удивился Пугач. - Впрочем, не удивительно. Это очень редкий вид. Они встречаются лишь в Африке, и только в бассейне реки Замбези. Бедная ежиха! Она бросилась на меня, полагая, что я пришел с угрозой для ее потомства. Я нисколько не осуждаю ее за то, что в пылу обороны она оцарапала мне лицо своим острым клыком в форме сабли.
      - Ах! - воскликнула Лена, сплеснув руками. - Ты такой удивительный! Расскажи еще что-нибудь из своих путешествий!
      Тема и Алекс, осознав, что их присутствие становится навязчивым для увлеченной друг другом пары, под предлогом поиска запропастившихся Хвостова и Зарины отправились спать. Пугач и Лена и не заметили, как Тема и Алекс покинули комнату, лишь Серега посмотрел друзьям вслед, улыбнулся и покачал головой.
      Алекс и Тема покинули комнату и плотно закрыли за собой дверь.
      Коридор был освещен мягким электрическим светом, исходящим от настенных светильников в форме колокольчиков, с зелеными абажурами.
      Друзья двинулись по коридору прочь от комнаты. Ковровая дорожка изумрудного цвета устилала пол и приятно пружинила под ногами. Тема вкусно затянулся сигарой и произнес:
      - У этой пары ночь точно будет нескучной.
      - Какую именно пару ты имеешь ввиду, дорогой друг? - вопросил Алекс.
      - Очевидно, что Хвостова с Зариной. - ответствовал Тема. -
      Охотник и жертва нашли друг друга.
      - А кто же охотник, и кто - жертва?
      - Получается, что оба. - усмехнулся Тема. - Хвостов охотится за плотскими развлечениями, а Зарина - удовлетворяет свой матримониальный инстинкт. Каждый из них является и охотником, и жертвой одновременно.
      - Сдается мне, что охота Зарины будет менее удачной. - предположил Алекс.
      - Отчего же, позволь спросить.
      - По-моему, Хвостов их тех людей, которым вполне комфортно идти по жизни в одиночку.
      - Пожалуй. - согласился Тема. - Как мне кажется, Хвостов - человек, занимающий парадоксальное место в структуре общества. В нем совпали качества, позволяющие не обременять себя глубинными размышлениями о сути вещей, добиваясь успеха личной напористостью.
      Своим существованием Хвостов доказывает тезис о неоднозначности структуры нашего общества. Его успешливость не требует труда и знаний. Он просто достигает цели путем наименьшего сопротивления, беря то, что плохо лежит.
      - Такое положение вещей временно, дорогой друг, - ответствовал
      Алекс. - Мы стоим на пороге больших перемен. Уже сейчас растет класс людей, которые замечательно живут на пособие по безработице, по большому счету, ни в чем не нуждаясь. Пройдет немного времени, и на смену неквалифицированному труду придут машины. Огромное количество людей окажется без работы и без малейшего представления о том, куда себя применить. Они будут сидеть перед телевизором, есть гамбургеры с попкорном и, восхищаясь поп-дивами, распевающими нехитрые куплеты, мечтать о покупке новой приставки Нинтендо, которая поступит в продажу в следующем месяце. А капитал придержащие - государство, корпорации - с удовольствием оплатят их безделье щедрым пособием по безработице.
      Алекс озабоченно посмотрел на свою потухшую сигару и приостановился у ближайшего ряда газовых рожков, которые минуту назад сменили электрические светильники. Он откинул защитный колпак и осторожно погрел сигару над открытым огнем.
      - Я не совсем уловил то, что ты хочешь сказать. Каким образом армады безработных дармоедов отменяют хвостовых, предприимчиво забирающих то, что плохо лежит?
      - А таким. Грядет глобальное разделение людей на две категории - умных и образованных, управляющих транснациональными бизнесами, и необразованных, сидящих перед телевизором, которых, заметь, будет подавляющее большинство. Хвостовы - это тонкая прослойка, стремящаяся к исчезновению под давлением расширяющегося большого капитала.
      - Пресловутое разделение общества на две категории. - скептично усмехнулся Тема. - Который век люди обсуждают грядущие изменения в структуре общества на большинство и меньшинство, делая акцент на внезапно появившиеся внешние факторы. Однако ничего революционного не происходит. Разделение людей на большинство и управляющее большинством меньшинство - это текущее и извечное состояние общества. Рабы и их владельцы, крестьяне и феодалы, пролетариат и капиталисты. Общество постоянно трансформируется по одной и той же модели. Меняется лишь форма.
      - Твоя мысль только подтверждает мои высказывания. Общество делится на касты. Как когда-то войско Хлодвига постепенно разделилось на крепостных и феодалов, что сформировало структуру общества почти на тысячу лет, так и сейчас происходит формирование новых двух каст - работающих интеллектуалов и телевизионных зрителей. Только правящий класс с течением истории значительно поумнел. Сегодня зритель не почувствует на себе никакого угнетения.
      Наоборот, их будут бесперебойно снабжать деньгами и рекламой новых игровых приставок. Только вот, выбиться наверх будет все труднее и труднее. Представляешь, какими мыслями будет снедаем семилетний мальчик, весящий 110 килограмм и привыкший к мысли, что появление денег никак не связано с хождением на работу?
      Тем временем коридор кончился широкой лестницей с резными перилами, уводящими куда-то вниз. Газовых светильников стало меньше, заметно потемнело. Друзья, потягивая сигары, неспешно спускались по ступеням.
      - Ты прав, - покачал головой Тема. - Пресловутая догма о свободе, равенстве и братстве приводит к парадоксальной ситуации, когда владельцам капитала проще не эксплуатировать труд пролетариата, а, вооружившись автоматизированными средствами для производства и управления производством, откупаться от большинства социальными пособиями и налогами, предоставляя государству заботиться обо всем остальном.
      - Начинается эра эксплуатации потребления. - сказал Алекс.
      - Да-да, эксплуатировать труд нынче недешево. Лучше заплатить выходное пособие трудящемуся, чем оплачивать его рабочее место. Если каждый будет производить, откупаясь от большинства пособиями, то будущая конкуренция - это битва за то пособие, которое заплатил сосед-капиталист.
      Лестница стала более узкой, ступени изменили свою форму, потертый мрамор сменился неровным скользким камнем. Воздух стал сырым и холодным. Газовые светильники более не освещали спуск друзей, на стенах вместо них появились коптящие факелы, кидавшие неровные отблески на мокрые каменные стены. Лестница оборвалась совсем темным коридором, уходящим куда-то вдаль. Свет, падающий с лестницы, выхватил из темноты массивные двустворчатые двери из широкой доски, обитые кованым железом. Друзья остановились перед коридором, всматриваясь в темноту.
      - Нужен какой-то источник света, - сказал Алекс, фраза окутала его лицо облачком пара.
      Не долго думая, Тема снял со стены ближайший факел и шагнул в коридор, отведя руку с факелом в сторону, чтобы пламя огня не мешало смотреть. Алекс поспешил вслед за Темой. У ближайшей двери друзья остановились, и Тема толкнул дверь свободною рукой. Та не открывалась.
      - Закрыто? - пробормотал Тема.
      - Давай, навалимся. - предложил оптимистичный Алекс.
      Они уперлись плечами в дверь и с усилием толкнули. Та поддалась, открываясь и премерзко скрипя. Они шагнули в темноту, Тема приподнял факел, освещая помещение. Зал, в котором они оказались, был огромным. Впереди угадывались очертания какого-то невероятно большого предмета. Тема шагнул было вперед, но его удержал за рукав
      Алекс. Он указал жестом на деревянную лестницу, спускавшуюся ступенями с небольшой каменной площадки, на которой они стояли. Тема покивал головой и пропустил Алекса вперед. Спустившись, они попытались оглядеться. Света не хватало. Алекс, издав сдавленный возглас, поднял какой-то предмет с каменного пола. Это был факел, точная копия того, что был в руках у Темы. Света стало немного больше, и он выхватил из темноты очертания огромной - в два человеческих роста - деревянной бочки, лежащей на боку в сумраке зала. Алекс обошел бочку и всмотрелся в темноту. Размахнувшись, он швырнул факел что есть силы вперед. Друзья ахнули - покуда факел летел, он освещал ряд огромных бочек, невозмутимо покоившихся на дубовых лафетах. Приблизившись к бочке, они рассмотрели небольшую, размером в две ладони черную табличку, на которой убористым почерком было написано мелом: "Chateauneuf du PБpe 1998, best after 2004".
      Под табличкой зеленел небольшой медный краник. Тусклая цепочка с прямоугольными звеньями сковывала краник с жестяной полулитровой кружкой довоенных форм.
      - Ого! - произнес Алекс.
      - Попробуем? - предложил Тема.
      Алекс открыл краник и подставил кружку по тонкую ароматную струю.
      Тема одобрительно наблюдал. Набрав кружку на треть, Алекс перекрыл краник и, уткнувшись носом в кружку, осторожно понюхал. Он задумался на секунду и, скептично приподняв одну бровь, сделал небольшой глоток. Не глотая, он передал кружку Теме, перекатывая во рту вино со странными гортанными звуками. Тема усмехнулся и щедро отхлебнул из кружки.
      - Да-а-а… - протянул Алекс, глотнув. - Действительно стоит немножко подождать.
      Тема промолчал в ответ и, отвернувшись, приподнял факел, всматриваясь в темноту.
      - Пойдем дальше? - предложил он.
      Они двинулись к следующей бочке - копии предыдущей. На табличке значилось "Cheval blanc 1996".
      - Белое. - пробормотал Тема. - Наверное, не стоит выбиваться из красного, как ты полагаешь?
      - Хорошо. - согласился Алекс, улыбнувшись. - Пошли дальше.
      У следующей бочки стоял шкафчик из какого-то темного дерева, заставленный различного вида бокалами, чашами и кружками.
      - Посвети-ка, Тема. - попросил Алекс, приблизившись к шкафчику.
      В мигающем свете факела он копался в шкафу, что-то бормоча.
      - Вот же старье какое… Мехи! Даже целые… Ого! Вот этого я даже и не видел никогда… Интересно. Хрусталь… А это? Золото, что ли? Ну да… Золото… Надо же! Пиалы династии Тан. Сейчас уже и не встретишь нигде… - Копаясь, он вытянул черную засаленную деревянную чашу с отбитым краем. - Ну-с, а это что такое? Хе-хе…
      По-арамейски, кажется. А вот это? Наверное, викторианские… Сгодится.
      Алекс протянул Теме два стеклянных бокала классической формы.
      - Будем из этого пробовать.
      Тема улыбнулся.
      - Экий ты эстет, мон шер.
      - Дегустация требует высокой культуры, дорогой друг. - ответствовал Алекс и закинул за плечо два меха для вина, лежавших на самой верхней полке шкафа.
      Они шли от бочки к бочке, останавливаясь у каждой, изучая надписи на табличках и пробуя по глотку или по два. К их огромному изумлению
      Анжуйское времен Д'Артаньяна оказалось жуткой кислятиной, а кипрская
      Коммандария тринадцатого века - приторно сладкой.
      - И за что ее так любил король Ричард? - удивлялся Алекс.
      Друзья шумно обменивались сентенциями, хохотали и пробовали вино.
      Двенадцатая бочка оказалась ароматным Портвейном 1965 года, четырнадцатая - была Аргосским вином тридцатой Олимпиады, терпким, черным и густым. Из восемнадцатой бочки с табличкой "Vi?a Maipa
      2005" ничего не вылилось. Тема постучал рукой по кранику.
      - Это что такое?
      - Это ж через пять лет! - засмеялся Алекс. - Этого винограда еще нет!
      Над табличкой двадцатой бочки было что-то нацарапано корявым почерком. Надпись была сделана углем, поэтому друзья не сразу ее заметили.
      - Festina lente. В.И.П. - прочитал Алекс. - Это что такое?
      - Поспешишь - людей насмешишь. - перевел Тема. - Или поспешай медленно.
      - Это я и сам знаю, - сказал Алекс. - Но почему vip по-русски?
      - Не знаю. - улыбнулся Тема. - Но предлагаю на этом остановиться.
      - А, может, еще двадцать? До сороковой? - предложил Алекс.
      - Рано. Давай, наполним мехи и в обратный путь.
      - Хорошо. - улыбнулся Алекс. - Что тут у нас? Chateaux de la Tour
      1993-го[Author:A.L.]?
      Он наполнил меха вином и перекинул их через плечо. Друзья пошли в обратную сторону, обмениваясь веселыми комментариями по поводу отведанных вин. У самого входа они обнаружили ранее незамеченную небольшую бочку, стоявшую в стороне. На черной табличке была надпись
      "Henessy Timeless".
      - Погоди-ка! - воскликнул Алекс. - Это же коньяк!
      Над табличкой было накарябано давешним знакомым почерком - "Nota bene. В.И.П."
      - Опять vip по-русски. - заметил Алекс.
      Тема задумчиво разглядывал надпись, потирая подбородок.
      - Владлен Иосифович? - пробормотал он чуть слышно. - Так вот откуда он брал коньяк!
      - Что ты там бормочешь? - спросил Алекс.
      - Ничего-ничего… - ответил Тема. - Пойдем отсюда.
      Они вышли из винного погреба, Тема взялся закрывать дверь. Он передал факел Алексу, закусил сигару и, осторожно держа бокал на весу, потянул за литую позолоченную ручку. Дверь подалась легко и лязгнула, закрываясь автоматическим замком. Тема вытер руку о рубашку - ручка двери была вся в пыли и грязи, словно бы к ней не притрагивались несколько лет. Помещение, в котором они оказались, было тускло освещено. Анфилада залов, переходящих друг в друга, создавала совсем другое впечатление, чем сырое затхлое подземелье, из которого они попали в винный погреб. Друзья озирались, определяя источник света. Им был один из удаленных залов, где, судя по раздававшемуся треску, горел яркий открытый огонь. Факел оказался более не нужен. Алекс поставил его в ближайшее пустое крепление на стене. Тема пыхнул сигарой несколько раз, и выбросил окурок в черноту. Огонек запрыгал по полу, рассыпаясь искрами. Тема кивнул
      Алексу на свет, и они двинулись в его сторону. Спустя несколько минут, они вступили в зал, стены которого были облицованы деревянными панелями. На стенах красовались картины, потемневшие от времени. Изображения были едва различимы. Большую часть одной из стен зала занимал массивный ярко пылавший камин из темного камня.
      Посреди широкой каминной полки белел каменный вензель с литерой V.
      От литеры по обе стороны тянулась надпись на латыни ex infinita veni
      - ad infinitum venirum. Перед камином широким полукругом располагались тяжелые кожаные кресла с высокими спинками, к каждому из кресел прилагались маленький деревянный столик и небольшая скамеечка под ноги. Кресел было много, они окружали камин, создавая внушительный полукруг. Друзья заметили, что большая часть кресел уже кем-то занята. В креслах разместились люди, тени метались, и фигуры в креслах казались размытыми, как большие аляповатые чернильные пятна. Лишь время от времени вспышка пламени выхватывала из темноты бледные лица, переплетенные пальцы, кисти рук на столиках, в разнобой уставленных бутылками, бутылями, графинами, пепельницами, бокалами, чашами, рюмками и граненными стаканами. Алекс и Тема подошли к камину, робко оглядываясь, как бы устроиться поближе к огню. Три кресла из длинного ряда пустовали, они находились ближе, чем остальные. Друзья собрались было погрузиться в них, но тепло от огня было настолько притягательным и призывным, что они, не сговариваясь, вязли по табуретке от свободных кресел и присели к ближе камину. Меха с вином Алекс аккуратно поставил рядом со своей скамейкой, предварительно наполнив бокалы себе и другу. Они докуривали сигары и молчали. Из дальнего края ряда доносилось приглушенное бормотание - кто-то вполголоса, изредка срываясь на окрик, что-то кому-то доказывал. Слов было не разобрать. Тема украдкой прикрыл глаза от огня, чтобы не отсвечивало, и попытался рассмотреть спорящих в креслах людей. Их кресла находились слишком глубоко в комнате, и свет до них не добирался. Однако в ближайшем кресле Тема разглядел странную пару - старомодно наряженные в черное молодые барышни, не мигая, смотрели в огонь. Их руки были переплетены, на приземистом столике рядом с ними стояла супница и две суповые тарелки. Из супницы подымался пар с острым грибным ароматом. Теме запах показался очень неуместным, и он поморщился.

  • Страницы:
    1, 2, 3, 4, 5, 6, 7, 8, 9, 10, 11