— И вы догадались?

— Конечно! Что именно натолкнуло меня на эту мысль, я не сумею вам объяснить. Это уже из области психологии… Что-то наподобие химического опыта, во время которого элементы смешиваются и получается нечто целое… Кроме того, я должен был найти разгадку, ведь речь шла о спасении Коралии. Малейшая ошибка, промедление грозили ей неминуемой смертью. Где-то близко, возможно, всего в нескольких метрах от меня, находилась женщина, жизнь которой зависела от моей находчивости… И произошла реакция, как в химическом опыте, что-то сверкнуло в мозгу, и я побежал по гряде песка и увидел следы. Я начал копать, и можете представить мою радость, когда я наткнулся на мешок с золотом! Но времени терять было нельзя. Я отодвинул несколько мешков и обнаружил полуживую Коралию с засыпанным песком глазами. Что же рассказывать дальше? Я перенес ее в хижину Берту, а потом отвез в особняк и занялся Вашеро и Эссарецем. Тут мне удалось узнать о новом плане последнего — столковаться с доктором Жерардеком. Я тотчас же отправился к нему в клинику и отдал приказ привезти туда же и Коралию, которой необходимо было на время переменить обстановку. Все это произошло в течение нескольких часов, капитан, и я почти одновременно с Эссарецем прибыл в клинику.

Они помолчали. Бельваль не знал, чем он мог бы вознаградить этого человека, оказавшего ему столь неоценимых услуг. Он молча сжал его руки. Дон Луис по достоинству оценил эту горячую благодарность без слов.

— Если когда-нибудь при вас станут говорить об Арсене Люпене плохо, станьте на его защиту, — сказал он. — Право, он этого заслуживает.

И добавил, смеясь:

— Это может показаться смешным, но с годами я стал очень дорожить своей репутацией.

Он вновь прислушался к чему-то.

— Теперь настал час расставания, капитан, — сказал он. — Передайте от меня привет матушке Коралии. Я так и не узнал ее как следует, а она меня. Впрочем, это может быть, и к лучшему… Прощайте, капитан.

— Как, уже?

— Да, я слышу приближение Демальона. Пожалуйста, приведите его сюда.

Патриций колебался. Для чего посылает его к Демальону дон Луис? Может быть, чтобы замолвить за него словечко? Придя к такому заключению, он поторопился выйти из каюты.

Демальон стоял на мостике.

— Ваш друг здесь? — обратился он к Бельвалю.

— Да… Но прежде мне нужно сказать вам два слова. Вы не думаете…

— Не бойтесь, ничего дурного мы ему не желаем…

Они вместе спустились по лестнице. Дверь в каюту была закрыта. Капитан толкнул ее, она распахнулась, но дона Луиса там не было.

Агенты были опрошены тотчас же, но все они утверждали, что барку не покидала ни одна живая душа.

— Если хорошенько осмотреть эту посудину, наверное, в ней найдется много ходов и выходов, — сказал Бельваль.

— Что же вы думаете, ваш друг отправился отсюда вплавь? — спросил Демальон.

— Вплавь или на подводной лодке, — полушутя предположил Патриций.

— Подводная лодка здесь, в Сене? Полноте, капитан.

— Почему бы нет? Нет вещи, на которую бы не был способен мой друг! И кроме того, он располагает такими всемогущими покровителями…

Но более всего изумило Демальона письмо, адресованное на его имя, которое он нашел на столе и которое Патриций видел в руках дона Луиса в начале беседы с ним.

— Значит, он знал, что я сюда приду, и знал, зачем! — воскликнул судья.

«Господин Демальон! — писал дон Луис. — Извините за мое внезапное исчезновение. Поверьте, что мне известны мотивы, побуждающие вас интересоваться моей личностью. Настанет день, когда я смогу все объяснить вам. Теперь же знайте, что я по-своему служу Франции. Я надеюсь еще оказать моей стране услуги, которые другие сочтут громадными… В тот день, когда мы с вами увидимся, вы будете меня благодарить! А увидимся мы с вами наверное, и вы будете тогда тем, кем мечтаете быть: начальником тайной полиции.

Пока же примите уверения и т.д.».

Демальон прочитал письмо и долго молчал.

— Странная личность! — наконец произнес он. — Захоти он, и мы бы возложили на него очень большие полномочия. Я и шел ему это сказать… К сожалению, подобные личности действуют всегда сами по себе, на свой страх и риск, не подчиняясь никому. Вот, например, возьмите хотя бы этого знаменитого искателя приключений, заставившего несколько лет назад кайзера освободить себя из тюрьмы, а потом бросившегося из-за несчастной любви в море, со скал острова Капри…

— Про кого вы говорите? — спросил Патриций.

— Да вы его знаете… Слышали, наверно? Люпен! Арсен Люпен…

Примечания