У папы таких денег нет.
Да и нехорошо еще раз у папы брать.
Так что же делать?
Отказаться?
Но Джон объяснил ей, что от таких дел просто так отказаться уже нельзя.
Исполнителю все равно придется платить, сколько это реально стоит, а иначе тебя саму…
Ну…
Ну, переспать…
Ну и что такого?
Какая женщина не шла на такое хоть раз в жизни, ради какой-нибудь нужной ей вещи ?
Спросив себя об этом и успокоившись, Ирма приняла строгое и гордое выражение лица и согласилась.
– Хорошо, кто этот один, с кем я должна… Это… Ну, в общем, переспать? И как это будет выглядеть? Надеюсь, без этих… Без извращений.
Джон заметил, что последнюю фразу Ирма произнесла уже без прибалтийского акцента.
***
Игорь Массарский всегда знал чего он хочет и всегда, про каждую вещь в своем обиходе мог сказать, откуда она, зачем она и сколько еще времени он собирается ею пользоваться.
Такой определенный отчет Игорь Массарский мог дать и о каждом своем сотруднике, о каждом приятеле и знакомом. И уж тем более о своей сожительнице – своей гражданской жене.
Ирма Вальберс прекрасно подходила к его образу успешного делового человека, просто идеально подходила к его, как выражалась их Пи-Ар-вумен из их Алекс-групп, идеально соответствовала его ИМИДЖУ.
Ну да…
Он – Игорь Массарский – один из самых видных бизнесменов сегодняшней Москвы.
Современный, энергичный, и еще молодой. И бизнес у него такой престижный – банковская и страховая деятельность, торговля недвижимостью и управление капиталом. Какую же еще ему иметь жену, как не модную телеведущую? Красивую, да еще и с иностранным именем и заметным европейским акцентом? С такой женой удобно заводить контакты на Западе. С такой женой не только не стыдно выйти в свет и блеснуть на презентации своей фирмы, но такую жену можно даже сделать частью логотипа, торговой маркой компании.
Поэтому, Игорь Массарский, если кто-нибудь спросил бы его, зачем и почему он живет с Ирмой Вальберс, очень толково и вразумительно объяснил бы интересующемуся, что Ирма ему очень и очень подходит.
Любил он ее?
Такой вопрос практичный Игорь Массарский наверняка бы отмел в сторону. Игорь имел иной объект постоянного обожания. Он искренне и всей душой любил деньги и власть. А красивые женщины, а женская красота при деньгах и власти всегда были лишь сопутствующим товаром.
Да, он спал с ней.
И ему нравилось с нею спать.
Но по возможности часто изменял.
Хорошим косвенным доказательством того, что Ирму он не то чтобы любил, но держал и заботился о ней, как держат и заботятся в хозяйстве о нужной и дорогой вещи – об автомобиле, хорошей мебели, электронной технике, вобщем, хорошим доказательством того, что Ирмой он дорожил, было то, что он давал ей денег.
Ведь деньги Игорь любил более всего на свете.
Поэтому, хранить какую-то верность, быть однолюбом – все это Игорь почитал химерой.
Разве можно поклясться в верности автомобилю? И купив однажды один экземпляр, более не садиться в иные машины?
Так и с женщиной.
Ну да, Ирма у него была как бы основной домашней женщиной, с которой он разделял крышу, постель и большую часть досуга.
Но когда кому-нибудь из партнеров по бизнесу приходила в голову шальная мысль – поехать расслабиться и повеселиться со вкусом, Игорь никогда не говорил слова "нет".
Вообще, в их окружении, те люди, что составляли костяк того бизнеса в котором варился Игорь Массарский, большинство составляли такие же как он, сухие душой прагматики, единственно способные по детски быть счастливыми только тогда, когда бухгалтерские отчеты говорили им о хорошей и очень хорошей прибыли. Все остальные человеческие чувства были для них пережитком, рудиментарной отрыжкой несовершенных, недоделанных существ, которые копошились там внизу, составляя популяцию неудачников, которые ездили на "жигулях", проживали в блочных многоэтажках в Свиблово и Новогиреево и летом отдыхали в своих скворечниках на дачах по Ленинградке или Ярославскому шоссе.
Это неудачники могли рассуждать о женской верности и наоборот о мужниной верности, равно как о сыновней и дочерней.
Им – неудачникам более не на что надеяться в старости.
А сильному человеку, к которым причислял себя Игорь Массарский – зачем ему все это?
К чему обременять себя какой-то необъяснимой арифметическими действиями ерундой ?
Деньги – лучший залог всему на свете.
Они никогда не изменят.
И в немощной старости деньги никогда не станут ворчать у тебя за спиной, – чтоб ты скорее сдох!
В их команде, в их компании, в их обиходе отношение к женщинам было всегда циничным и прагматичным.
Ну, бывали, конечно и чудаческие исключения. Бывали среди них и семейные люди, которые манкировали развлечениями холостяцких мальчишников с их блестящей удалью, говоря, – вы, ребята, поезжайте туда без меня, я поеду домой, меня жена ждет.
Но таких чудаков среди людей его круга было немного, и будучи почти все женатыми, его приятели и партнеры редко пренебрегали развлечениями.
А в их кругу система развлечений уже давно сформировалась.
Гольф-клубы, игра в поло, просто верховая езда, парусный спорт…
А какой же парусный спорт без орального секса с фотомоделью на палубе? Или в каюте красного дерева?
Здоровый секс всегда был в их кругу так же востребован, как качественный дорогой алкоголь и хорошая еда.
И если выезжали продолжить затянувшиеся переговоры куда-нибудь в клуб, то девушки были непременной и неизменной составляющей такого выезда.
***
– А почему бы нам не прокатиться в Переделкино к одному моему хорошему другу на барбекю? – предложил вдруг Жир-Махновский.
Они встречались уже третий раз.
Причем встречи эти проводились по инициативе не Жира, а Игоря.
Игорю был нужен Жир больше, чем Жиру был нужен Игорь.
Правление Алекс-груп поручило вице-президенту компании господину Массарскийу провести переговоры с руководителем думской фракции на предмет лоббирования одного полезного компании закона.
На правлении одобрили и сумму расходов.
То, что Жир берет деньги на развитие своей общественной группы, было хорошо известно отделу финансовой разведки и безопасности их Алекс-групп. Здесь люди знали и суммы и места, где передавались деньги.
Игорь сперва изумился, – неужели до сих пор они берут наличными? Я думал все давно берут только переводами в Кипрский филиал Сосьете Женераль…
– А ты думал, – отвечал начальник отдела финансовой безопасности, – на деятельность организации как раз наличные и нужны. На выборы, на подкуп избирателей…
Вобщем, Игорю поручили, он через референта договорился о встрече.
Первый раз виделись в Американском торговом центре "Меркурий".
На нейтральной территории.
Второй раз Игорь ездил к Махновскому в Думу.
– Так не прокатиться ли нам на барбекю? – еще раз поинтересовался Жир.
– А что в программе? – спросил Игорь.
– Покажут нам дачу, где Чуковский Корней Иванович Бибигона написал, посидим попьем чайку с Джонни Вокером на краешке бассейна, поедим свежей осетринки на вертеле, а потом, а потом нам представят очень модных и красивых девушек с телевидения, у меня тамошний друг как раз спец по девушкам с телевидения.
– А гольф? – на всякий случай спросил Игорь.
– Слушай, старина, ты что, импотент? Какой гольф? – взвился Жир, – нам обещают привезти самую секси-вумен отечественного шоу-бизнеса и она будет готова обслужить нас с тобой по полной программе. Ты разве против секса втроём?
Игорь не мог точно ответить, против он или за.
Но переговоры нужно было довести до конца.
В этом состояла его работа.
Глава 3.
1.
Натаха уже была готова проклясть тот самый день, когда Роза уколола её в первый раз.
Кольнулись просто для того, чтобы попробовать.
Дрянь у них была для дела.
Для того, чтобы Агашу убить.
Ну, и кольнулись сами, не пропадать же добру?
Роза еще шутила, приободряя Натаху, – Джон говорит, один раз – не пидарас.
Натаха тоже хмыкнула, чтобы не показать, как она боится и подставила Розе руку.
Роза опытная, ловкая девчонка, резиновым жгутиком перехватила ей плечо, вынула их упаковки тонкий инсулиновый шприц…
Натаха зажмурилась и отвернулась.
Страшно.
А потом Розка снова полезла к ней, как в прошлый раз.
Полезла к ней целовать.
Шею, грудь.
Видела бы ее мама!
***
Мама видела Агашу по телевизору.
А точнее теперь отныне смотрела все ее программы, и подругам звонила, – смотрите ? Включили уже? И я смотрю…
А потом вечером, после программы "Время" перезванивались и обсуждали.
– Агаша то сегодня какая нарядная была – Ей платья спонсор шьет, каждый день новое – Это сколько же денег надо?
– А покрасилась, заметили?
– Заметили, как же! Вчера блондинкой была, а сегодня шатенка Агаша про маму тоже не забывала.
В третье воскресенье, если считать от начала шоу, приехала-таки в Тверь.
Приехала на машине с водителем, потому как всех подарков на всю родню и знакомых иначе Агаша бы не притащила.
Попросила Дюрыгина, а он уже отрядил их редакционную "Газель" с надписью по борту "Эн-Ти-Ви-Ар", отрядил ее в Тверь, как в служебную командировку.
Агаша в родной Твери даже на ночку не осталась.
Приехали они с шофером Володей где-то в час дня.
Разгрузились-выгрузились у мамы.
Агаша мамулечке телевизор с огромным плазменным экраном подарила, чтобы та на дочку любимую могла смотреть.
Теткам, да подругам маминым – миллион всякой всячины.
Учительнице – классной руководительнице ихней, у кого Агаша девятый и десятый кончала, модное зимнее пальто привезла.
Ну и угощенья разного всякого из магазина Ашан.
Вина сладенького испанского для мамы и для соседки тети Полины, икры черной и красной, буженины, шейки, салями, рыбки красненькой и осетринки с сёмужкой…
Володя пол-часа из машины таскал-не перетаскал, всю кухню и всю прихожую маминой квартирки пакетами заставили.
Агаша с мамой часок посидела, чайку попила, да и отчалила назад в Москву.
Никого, ни подружек прежних, ни школьных хахелей своих, никого повидать не захотела.
– У меня завтра съемки, мама, – в ответ на мамины упреки твердо сказала Агаша, – а я должна выглядеть, понимаешь?
– Понимаю, доча, – тяжело вздохнув, сказала мама.
И долго потом не уходила со двора.
"Газель" с надписью по борту "Эн-Ти-Ви-Ар" уже давно отчалила и скрылась в потоке машин, а мама все еще стояла на дворе.
2.
– Ты Маскарад Лермонтова читал? – спросил Жир Джона Петрова.
– Читал, а там про что?
– Про то самое…
Жир запнулся.
На беду, он и сам не читал Маскарада. Но когда-то смотрел какую-то старую постановку.
– Вобщем, там Арбенин заревновал свою жену, она одному хмырю браслет на вечеринке подарила. И потом он ее за это в карты своему корешу проиграл.
– Круто, – сказал Джон.
Продюсер и режиссер обсуждали их будущее телевизионное шоу.
– Пойми, дурило, такие программы делаются во всем мире, и скрытые камеры, и все такое, здесь главное не подставиться под оскорбление чести и достоинства и под незаконное вторжение в частную жизнь…
– А как же тогда? В чем же тогда суть, если не вторгаться и не затрагивать честь?
– А ты затрагивай, а ты вторгайся, только когда будешь продавать материал телеканалу, самое крутое, самое сладенькое, самую клубничку оставь к себя… Это и будет гарантией, что жаловаться не пойдут.
– Как это? – не понял Джон.
– Ну, ты вот снял материал про похождения жены какого-то важного господина, снял ее в борделе полуголую на коленях у какого-то хмыря. Ну и показывай это смело по телевизору, не пойдет она жаловаться, если у тебя в запасе еще не показанная серия осталась, где она не полуголая, а голая и не с одним хмырем, а сразу с двумя, понимаешь?
– Теперь понимаю, – кивнул Джон.
– Вобщем, предлагаю делать шоу, которое мы назовем Маскарад, – сказал Жир, протягивая руку с перстнем для поцелуя.
***
Жир со страстью креативил.
Он был в ударе.
Глаза его сверкали вдохновенным безумием поэта, кудрей которого в предрассветный час коснулась своею легкой рукою шаловливая проказница Муза.
– Представляешь, мы надеваем на них маски. Не на одного, как было в старой политической программе с признаниями, а на всех. И при этом раздеваем. Каково?
– Не знаю, не знаю, – с сомнением качал головой Джон.
– Я уверен, половина наших звезд добровольно согласится. Наша нынешняя Москва – это же Рим времен пресыщенности и упадка, Рим времен Калигулы и Тиберия. Ты вспомни фильм с Малькольмом Макдауэллом, помнишь, когда он сделал бал-маскарад с бутафорской галерой, куда посадил жен всех сенаторов и жен всей римской знати, чтобы они были там простыми шлюхами, были там грязными проститутками? Помнишь?
Они все с радостью откликнулись на такое предложение, бабам, им чем они знатней и богаче, тем им все больше хочется самого грязного секса. Это закон природы.
Так давай вложим это в наше шоу.
– Вы босс, вам видней.
– Дурак, – отрезал Жир, – вот тебе первый сюжет, ты привозишь эту Ирму Вальберс, она раздевается в смежной студии и надевает маску. А я с ее мужем в это время в первой студии, мы с ним оба голые и тоже в масках. Она входит, мы совершаем с ней половой акт, понимаешь? И потом все снимают маски… Каково? А? Каков сюрприз?
– Ваша жизнь будет в опасности, босс.
– Снова дурак, не знаешь психологии, они скорее займутся выяснениями отношений друг с дружкой.
– А перспектива? – спросил Джон, – какая моя перспектива и каковы мои резоны?
– Твои резоны, таракан? – изумился Жир, – да ты на себя посмотри, щеголь копеечный, тоже мне, собрал деньжат на пару старых телекамер, снял дачу, нанял двух дешевых проституток и думает что он продюсер… Ни хрена у тебя тут с твоими масштабами не выгорело бы, никогда. В лучшем случае снял бы два-три компромата на бизнесменов среднего класса, с одного бы вытянул вымогательством десятку тысяч за выкуп компромата, а другой бы тебя убил. Точно говорю, другой бы тебя убил, этим бы ты и кончил, таракан ты паршивый. А со мной, со мной! Да я тебе сказочные перспективы открываю. Я же с этого Игоря Массарскийа из Алекс Групп Капитал не меньше трех миллионов аванса возьму и деньги эти в наш с тобой телепроект вложу, настоящим продюсером будешь… Представляешь, мы снимем шоу Маскарад, где в конце будет реальное убийство? Реальное, представляешь? И на нас никто не подумает, что мы это специально подстроили. Все дело в том, что всегда… Всегда, я повторяю это, всегда вокруг и среди нас есть люди, которые желают смерти другим. Так зачем же им мешать, пусть делают свое дело, пусть убивают на нашем шоу… А мы… А мы с тобой разбогатеем и прославимся.
3.
Серега Мирский впервые в жизни поймал себя на том, что безнадежно влюблен, и что ревнует.
После эфира утреннего шоу "Вставай, Москва", Ксютов вызвал к себе Мирского.
– Сережа, не уходи, заскочи ко мне.
Выражение лица программного не обещало ничего хорошего.
– Сережа, ты что, пьяный что ли со вчерашнего, или кокаину обнюхался?
– А чё?
– Через плечо! Ты что за эфир устроил?
Сережа и сам думал, а что же это он такое сегодня говорил на своем эфире?
Не ругал, как обычно, московское правительство, ГАИ, пробки на дорогах и прогноз погоды, а читал какие-то стихи о любви и пускал в эфир лирические песни не по плей-листу…
– Сережа! – Ксютов сел в своей любимой позе – ноги на стол, а командирское кожаное кресло свое при этом перевел в режим качалки…, – Сережа, ты знаешь, что такое формат радиостанции и что такое плей-лист?
Судя по всему, разговор предстоял серьезный, Ксютов был не на шутку рассержен.
– Сережа, формат радиостанции это совокупность музыкальных произведений и речевых вставок между ними, выпускаемых в эфир этой радиостанцией. Наше радио, дорогой Сережа, декларировало формат по международной классификации как "Эдалт Контемпорари", то есть, "Современный мэйнстрим для взрослых"… С утра, в утренние часы работа радиостанции в таком формате, дорогой Сережа, характеризуется энергичной музыкой, заводной музыкой, музыкой с мотором в заднице, от которой наш радиослушатель должен проснуться, и едучи на работу, не заснуть за рулем… Работа же диск-жокея в утренние часы на такой станции как наша должна отличаться энергичными шутками и безудержной веселостью…
Веселостью, ты понял меня? Я достаточно ясно выражаю свои мысли?
Ксютов раскачивался в кресле, держа руки скрещенными на животе.
– Сережа, наш рейтинг, наша суммарная аудитория складывались месяцами и годами упорной работы, направляемой последовательной политикой программного директора.
Утром нас слушают три миллиона слушателей. И за это, за это я повторяю, за наш рейтинг, рекламодатели из рекламных агентств дают нам столько дорогой рекламы, из которой формируется наша зарплата…
Ксютов вдруг перестал раскачиваться.
Ксютов вдруг заорал.
– А завтра, свинья ты этакая, завтра, после твоего сраного лирического эфира, утром нас уже не будут слушать три миллиона, потому что полтора миллиона уже переключились на другое радио, туда где диск жокей утром не спит на эфире и не ставит музыку из арсенала ночных любовных радиостанций…
Ксютов перевел дыхание, и перестав орать, перешел на злобный шепот, – - И послезавтра наши рекламные агенты, узнав, что рейтинг станции упал, дадут нам вдвое меньше денег за рекламу. А почему? Потому что у Сережи Мирского свое понимании е эфира. Ты его что? приватизировал? Это что? Твой личный эфир, что ты свое сраное душевное состояние выставляешь превыше формата?
Ксютов снова принялся орать – Не можешь работать, скажись больным, мы выставим тебе замену, Лену вместо тебя поставим, или Олю, но не погань нам своим сраным лирическим настроением эфир, не ломай нам формат, черт тебя дери! Ты понимаешь, что три раза в один час, ты, поставив вместо энергичных оупнеров* три медленных композиции, ты отвадил от нашего эфира миллион радиослушателей… Только за один лишь час. Они перенастроили свои приемники, и хрен теперь знает, когда они вернутся на нашу волну? А это деньги рекламодателей, а это рейтинг, а рейтинг это деньги…
Ксютов прекратил свою речь и принялся снова раскачиваться…
– Я отстраняю тебя от эфира, завтра на работу можешь не выходить, в нашем контракте это есть, я его только что перечитал, пункт три-ноль пять и четыре ноль три, параграфы "обязанности сторон и порядок расторжения соглашения", там черным по белому написано, в случае нарушения одной из сторон, то есть тобой, установленных правил работы, администрация имеет право в одностороннем порядке прекратить действие контракта и со штрафными санкциями…
От Ксютова Мирский вышел, как мышь, вытащенная из банки с соляной кислотой.
Никакого былого блеска и куража.
В коридоре встретил ди-джейку Лену.
– Серега, ты чего это блындал** сегодня?
– Ай, да ну вас, – махнул рукой Серега – Что, от Ксютова досталось? – участливо поинтересовалась Лена – Отстань, а не то ударю, – ответил Серега, отстраняя Леночку с дороги • оупнер – (opner) – энергичная, быстрая песня-хит, начинающая каждую пятнадцатиминутку работы музыкальной радиостанции ** блындать (ди-джейский жаргон) – самовольно подменять песню в плей-листе Кто бы мог подумать, что он так вот влюбится?
Патентованный записной циник с радио Москва-Сити Эф-Эм.
Возьмет да и влюбится.
Ну что теперь, перейти на работу на Лав-радио?
Вышел на Королева.
По переходу перешел на ту сторону, где утром на парковке АСБ-1 поставил свою "ауди".
Возле машины, как всегда стояли-дежурили две фанатки.
Под щеткой стеклоочистителя подоткнуты любовные записочки с телефончиками от дур-провинциалок.
Надушенные духами записочки с номерами мобильных телефонов.
Сережик, душка, позвони мне, я тебя хочу!
А Сережа не хочет…
А хочет Сережа сесть в машину и поехать на Проспект Мира под окна Агаты Фроловой и посидеть там на дворе под ее окнами, поглядеть на них снизу из машины… И помечтать.
Обе фанатки двинулись ему навстречу, – Сережа, Сережа…
Мирский поглядел на одну, перевел взгляд на другую..
– Ты, тебя как зовут? – спросил он ту из дур, что была потоньше и похудей…
– Инна, – пролепетала худая дура.
– Давай, садись, – сказал Сережа и раскрыл перед дурою дверцу.
Ехали молча.
Мирский и радио даже не стал включать.
Возле монумента Космос, на траверсе одноименной гостиницы по широкому кругу, Сережа вырулил на Проспект Мира и взял курс на Сухаревскую.
Так и не сказав друг-дружке ни слова, проехали метро Алексеевская.
Вот…
Этот двор, где Агаша теперь снимает квартиру.
Или вернее, телеканал снимает квартиру для нее.
Сергей въехал во двор.
– Ты здесь живешь? – нарушила молчание худая дура.
– Нет, просто хочу здесь постоять, – вздохнув ответил Сергей.
– Я покурю, можно? – робко спросила дура.
– Кури, только стекло опусти, – сказал Сергей, забыв, что уже выключил мотор и стеклоподъемники теперь уже не работали.
Дура беспомощно покрутилась, повертелась, никак не соображая, что ей делать со стеклом, покуда Сергей сжалившись не повернул ключ зажигания и не опустил стекла с обеих сторон.
– Спасибо, – сказала дура.
– Не за что, кури на здоровье…
Посидели молча.
Потом Сергей вдруг спросил, – у тебя есть мобильник?
– Есть, а что? – встрепенулась дура.
– Я тебе сейчас номер наберу, скажешь в трубу точно, как я тебе сейчас скажу…
Нет, ты напутаешь, лучше я тебе напишу, а ты с листа прочитаешь…
Сергей достал из бардачка блокнот, невольно прикоснувшись плечом к тугой груди своей соседки.
Принялся писать…
Это Агата Фролова? Я Ира из редакционного отдела, скажите, во сколько вы сегодня будете у нас? Сейчас не могли бы подъехать, главный хочет, чтобы вы посмотрели новый контракт.
Написал…
Перечитал.
Подал бумажку дуре.
Сможешь так прочитать?
Та поглядела на бумажку, шевеля губами перечитала написанное,
– Могу, а что?
– Тогда давай телефон…
Сергей набрал номер Агаты…
Со своего звонить не стал, его номер она бы сразу определила…
Ага, соединилось.
Он сунул трубочку дуре.
Та, сбиваясь от волнения, сразу стала заикаться…
– Это я, Инна, то есть, Ира с редакции, вы приедете сегодня к нам, надо главные бумаги посмотреть, то есть, главный хочет посмотреть, чтобы вы…
Вот тоже, идиот, связался с дурой непроходимой!
– Ну что? – нетерпеливо спросил Сергей, когда дура глупо улыбаясь, отняла телефончик от своего розового ушка.
– Она сказала, что сейчас уезжает в аэропорт, улетает на два дня в Прагу на выходные, и поэтому приехать не может, а бумаги заедет посмотреть в понедельник, когда вернется в Москву.
В Прагу на выходные…
Вот как…
Сережа уныло глянул на окна пятого этажа.
Ему кто-то посигналил сзади.
Сережа обернулся, позади его машины стояла желтая "волга" такси и водитель, улыбчиво жестом просил Сережу дать проехать.
Мирский завел мотор и немного взял влево, пропуская такси мимо своей "ауди".
Волга проехала тридцать метров и остановилась как раз напротив Агашиного парадного.
Из желтого такси вышел какой-то знакомый Сергею мужчина и принялся разговаривать по мобильному.
Ба, да это же Дюрыгин, продюсер Агаши.
Вот с кем она в Прагу летит.
Понятно.
Все понятно.
Сергей снова завел мотор.
– Ну, поедем, – сказал он, обращаясь к дуре.
– Куда? – спросила дура.
– Ко мне домой, – ответил Сережа, – любовь, как говорил Лермонтов, приходит и уходит, а секса хочется всегда…
Глава 4
1.
– Знаешь, – сказал Агате Дюрыгин, по-хозяйски беря ее за коленку, – я с детства обожал Гашека, его Бравого солдата Швейка. И сегодня я тебя отведу по Швейковским местам.
Они вышли из машины у Старого моста, по которому когда-то запросто ходили и любимый мамин певец Карел Гот, и Ярослав Гашек – автор любимой книги Агашиного принца, а до Ярослава Гашека по этому мосту ходили знаменитые Ян Гус с Яном Жижкой, про которых Агаша читала когда-то в детстве.
Вид на Злату Прагу, на Пражский Град с готическим собором Святого Вита был совершенно нереально романтическим и волновал, тревожа душу, которой тут же, не сходя с этого места сразу хотелось чудес и большой любви.
От Карлового университета шли студенты.
Обычные европейские модники с проколотыми нижними губами, с кортесовскими бородками, в длинных ниже колен шортах, в футболках с разными смешными и несмешными из-за своей непонятности надписями на английском. Они по-хозяйски поглядывали на встречных девчонок. Таких же как и они модниц. Современных, раскомплексованных. Что у них на уме? Секс, секс, секс…
Валерий обнял ее за плечи.
Ему было все равно, что думают про них эти пражские студенты.
Поди думают, вот загулявший бизнесмен из России, оторвался от жены на уикенд, рванул из своего московского офиса на пару дней в Европу со своей юной секретаршей пивка попить.
– Ну что, юная секретарша, айда в трактир "У Чаши", пить сливовицу?
– А что такое сливовица?
– Сейчас узнаешь, это водка такая местная, из сливы – Противная, наверное,
– Сама ты противная.
Они встали посреди моста и принялись долго целоваться.
Целоваться на мосту это добрая примета.
А под мостом – не добрая?
На них оборачивались.
Но не все.
Много тут таких туристов.
И из Америки, и из Японии.
А русские?
Теперь русские богато жить стали, теперь и русские валом валят в Европу, достопримечательности смотреть и пиво чешское посасывать.
В гостинице Амбассадор на Старом Мясте, едва они прилетели, сразу занялись сексом.
Даже сумки дорожные не попихали в шкаф.
Едва увидали широченную кровать в спальне, сразу единым порывом, оба… И неизвестно еще, кто кого в постель тянул!
Ночь не спали.
После очередного злоупотребления телесной близостью, Агата потащила своего любовника на улицу.
Ночь..
Романтика…
Давай бродить!
– А у тебя были отношения с Ирмой Вальберс? – спросила вдруг Агаша.
– Если скажу что не было, ты же не поверишь, – уклончиво ответил Дюрыгин Они медленно шли по Карлову мосту Везде – тут и там у парапетов стояли туристы.
Много китайцев, японцев.
Бесконечно сверкали вспышки фотоаппаратов, увековечивая улыбки на плоских лицах с раскосыми глазами.
– А я свой фотоаппарат не взяла, в номере оставила – Давай я тебя телефоном сниму – Одну мне не надо, надо вместе – Фотодокумент?
– А ты боишься? Улика?
– Ага, боюсь, жене моей бывшей покажут, она расстроится – А чего ты развелся?
– Молодой, глупый был…
Незаметно дошли до дворца Бельведер…
– Это стиль Ренессанс, – сказал Дюрыгин – А я думала, что готика, – хмыкнула Агаша – Глупая, – Дюрыгин нежно щелкнул любовницу по носу – Зато сексуальная, – парировала Агаша, – скажи, ведь сексуальная?
– На все сто, – подтвердил Дюрыгин, привлекая Агашу к себе.
Сверкали вспышки.
Японцы и китайцы фотографировались на фоне русского счастья.
***
В самолете, когда летели обратно, она спала у него на плече.
Дюрыгин боялся летать, а она нет.
Потому что Дюрыгин уже был старый, а Агаша была еще молодою.
Агаша была телом молодою, а душой…
А душой уже зрелою, зрелою и даже… Как у женщины за сорок…
Что сыграло свою роль в быстром взрослении и отвердении её души?
Провинциальная практичность?
Практичность, что от предков купцов второй гильдии Фроловых, что до революции пускали по Волге свои параходы…
Агаша быстро избавилась от детской романтической веры в любовь, как в детскую новогоднюю сказку…
Она теперь знала, что Любовь это радость, если уметь поставить свои чувства на службу долгу и выгоде.
А отчего бы не спать в свое удовольствие с пожилым дядькой с Дюрыгиным?
Отчего?
И совсем это не хуже, чем спать с молодым Сережкой Мирским или с кем-нибудь другим…
Дюрыгин богат.
И ее богатство тоже зависит от Дюрыгина.
Деньги к деньгам, а где деньги, там и чувства.
"Без денег-бездельник", – так бабушка говорила, та бабушка, что еще помнила купцов второй гильдии Фроловых.
***
2.
– Нет, целиком пустить такую идею под сериал, это вряд ли, – с сомнением покачал головою Михаил Викторович, – лейтмотивом шоу-сериала такая идея обесцветится, она растеряет весь блеск вашей задумки, ее ее хорошо использовать на единыжды выстреленную бурлескную передачу, типа Новогодней, но не растянутую на сериал.
– А что? Сделаем Новогодний маскарад, я не против, – вытянув губы в обычной своей гримасе, по которой его узнавал весь цивилизованный мир, сказал Жир-Махновский, – жалко, конечно, я рассчитывал на протянутое во времени шоу, и денег достал, и рекламных спонсоров и главный гарант-вкладчик у меня солидный под это дело…
– Алекс-групп-Капитал? – уточнил Михаил Викторович, демонстрируя Жир-Махновскому свою осведомленность.
– Да, Алекс-групп, я с их президентом с Игорем Массарским на короткой ноге, у нас полное взаимопонимание.
