Пандемониум (№3) - Возрождение

Лианэль поколебалась:

– Мне действительно очень нужна информация. Я не знаю, за что Судьба была зла на нас…

– Была? – перебил ее Безликий. – Вы уверены, что это в прошлом?

– Нет, – призналась Высшая. – Но что бы это ни было, Нордхеймом и последующим разгромом от инферов мы заплатили долг сполна.

– Значит, вам неизвестно, что за счет у Судьбы или у меня лично может быть к расе эдемитов?

– Нет.

Возникла пауза. Эдемитке показалось, что Безликий меряет ее недоверчивым взглядом.

– Допустим, это так. Тогда позвольте мне вас просветить. Два года назад три эдемита – Пириэл, Тираэл и Изолар – совершили убийство… Убийство моего предшественника, Безликого Синего.

Глаза Лианэли наполнились изумлением и страхом. Долг оказался действительно серьезным. Высшая на мгновение почувствовала себя очень уязвимой: если Безликий вдруг решит расправиться с ней в этих стенах, ее не спасет даже облачный кристалл. Однако Лианэль вспомнила его клятву и несколько успокоилась: ей было известно, что клятва своей сущностью для Безликих – самая серьезная.

– Что же до вашего долга… Да, Пириэл, Тираэл и Изолар мертвы, причем окончательно. Души первого и третьего выпил Каладборг, второй достался Бездне. Но Судьба здесь ни при чем. А Нордхейм – это плата совсем по другому счету.

– Какому?

– Воистину поразительная неосведомленность для главы Совета Высших! Ну ладно. Что вы знаете о Катаклизме?

– Ученый с Земли Глеб Савранский…

– Только не говорите мне, что вы всерьез верите в эту сказку об ученом-самородке!

– Я не утверждаю, что он все придумал сам. Савранский заключил сделку с инфером…

– Любопытная версия, – проронил Безликий. – Значит, именно ее изложила Большая Тройка на Совете?

– Под Большой Тройкой вы имеете в виду Эрестора, Пириэла и Альтенарда?

– Да, их. А у вас не возник вопрос, почему инферы в таком случае не воспользовались Катаклизмом первыми, а позволили вам захватить Пандемониум?

Душа Лианэли рухнула в пропасть. У нее ни на секунду не возникло сомнений в том, что Безликий говорит правду. Как можно быть такой слепой?! Уж Высшие-то просто обязаны уметь видеть сквозь шоры патриотизма! Конечно же Большая Тройка! Тогда они выглядели на удивление едиными, воплощая план по захвату Пандемониума. Нет, Лианэль не была святой и отнюдь не чуралась захватнической политики и интриг, но такое! Столько жертв и разрушений! Да не вмешайся Силы стабильности, неизвестно, чем бы закончился Катаклизм… Постойте-ка…

– Силы стабильности, – вслух повторила она. – Скажите, Нордхейм – их идея?

– Отчасти, да. И вот сейчас начинается самое интересное. Как вы думаете, почему Пириэл со своей ратью в итоге оказался там?

– Он получил информацию о готовящейся Битве Лонгара Темного с Рогожиным.

– И от кого?

– Этого я не знаю. Он не раскрыл своего источника, но, очевидно, доверял ему.

– А зря.

– Думаете, это была ловушка Сил стабильности, а осведомитель Пириэла – их провокатор?

– Или инферов… Или Хаоса. И тем, и другим была выгодна грандиозная битва эдемитов с нежитью и носителем Каладборга. Битва с большими потерями. Они могли и не знать, что задумал Первосозданный и его слуги – Каладборг и Корона Мертвых все равно гарантировали катастрофу.

В глазах Высшей эдемитки вспыхнула ненависть.

– Найти бы эту тварь…

– Провокатора? – уточнил Безликий.

– Да.

– Меня тоже весьма интересует его личность. Сделайте одолжение, держите меня в курсе своих поисков, а когда найдете, не убивайте его. Он нужен мне.

– Не многовато ли хотите?

– В самый раз.

– Зачем он вам?

– Позвольте мне умолчать о своих мотивах.

– Даже не знаю…

– Долг, уважаемая Лианэль. Не забывайте о нем. Как только я получу провокатора, он будет уплачен.

– Вы умеете торговаться, – лицо Лианэли стало задумчивым. – А ведь он все знал…

– Кто?

– Носитель Каладборга. Я бы тоже наверняка оказалась в Нордхейме, если бы не он. Рогожин предупредил меня, что там все погибнут. Второй раз спас мне жизнь.

– Да, весьма неординарная личность. Джокер в колоде Высших сил. Думаю, что без него во Вселенной станет чуть скучнее.

– А вы его знали?

– Довелось…

* * *

Московский мегаполис.

Явившись в офис примерно к одиннадцати часам и не застав там Аллерию, Селена довольно сильно удивилась: обычно эльфийка не оставляла агентство на секретаршу на столь продолжительное время. Наталья же на все вопросы инферийки смогла лишь предъявить ей оставленную Аллерией записку: «Селена, у нас новый клиент. Занимаюсь его делом. Подробности вечером, когда вернусь. Подежурь пожалуйста».

«Только этого еще не хватало!» – с тоской подумала бывшая убийца. – «Теперь придется торчать в офисе и ждать клиентов». Это занятие она ненавидела больше всего на свете. Ожидание претило деятельной натуре инферийки, и в их тандеме, обычно, именно Аллерия, отличавшаяся добросовестностью и терпением, брала на себя роль дежурной по офису. Но делать нечего: не закрывать же агентство.

Селена зашла в кабинет и села в кресло. Чем бы таким заняться, чтобы время убить? Парадокс, но ей, убийце со стажем, такой объект еще устранять не приходилось, а потому она оказалась в полной растерянности. Первую мысль о том, чтобы телепатически связаться с Аллерией и порасспросить ее о новом клиенте, инферийка с некоторым сожалением отмела: напарница терпеть не могла, когда ее без крайней необходимости вызывают на телепатический контакт во время работы. И тут она была абсолютно права: никогда не знаешь в какой момент застанет ее твой вызов, и не станет ли секундное отвлечение фатальным.

Следующим внимание Селены привлек компьютер. Но он ей тоже ничем помочь не мог: мысль написать отчет о предыдущем деле не вызывала у инферийки ничего, кроме отвращения, а игр там не было вообще. Аллерия их в принципе не признавала, считая самой тупой тратой времени на свете. Да и Селена, жизнь которой была намного интереснее любой игры, тоже не видела в них необходимости, не предполагая, что когда-либо ей придется заниматься бестолковым, с ее точки зрения, сидением в кабинете.

Можно было, конечно, чего-нибудь почитать, но так как Селена не проводила в офисе много времени, то Аллерия подбирала книги под себя, и после десятиминутных поисков инферийка еще раз убедилась, что они с напарницей очень разные: ни одна из книг не пробудила в Селене желания познакомиться с ней поближе.

Через полчаса инферийка с тоски готова была уже лезть на стену и всерьез рассматривала мысль надиктовать Наталье отчет, который все-таки рано или поздно сделать придется. Она совсем, было, уже хотела вызвать секретаршу, как дверь открылась, и та вошла сама.

– Госпожа Селена, пришел клиент.

Услышав эти слова, инферийка готова была пламенно расцеловать Наталью, спасшую ее от тоски, но ограничилась лишь коротким и радостным:

– Зови!

Однако когда клиент появился на пороге кабинета, вся радость Селены куда-то улетучилась: это был Тавигарн. Ничего хорошего от его визита инферийка не ждала: с тех пор, как она по заказу Сил стабильности устранила сатана Нижнего мира Маурезена, каждая встреча с представителем своей расы вызывала у нее напряжение, ибо любой из них мог оказаться мстителем, пришедшим воздать предательнице по заслугам. Инферийка, правда, себя виноватой не считала: Маурезен спутался с Хаосом и этим сам поставил себя вне закона. Его смерть была только благом для Нижнего мира… Вот только у подавляющего числа его обитателей могло быть по этому вопросу совершенно иное мнение.

Селену нисколько не удивило, что она не почувствовала заранее приближение Тавигарна: маг столь высокого уровня запросто мог «закрыться» даже от направленного сканирования, не то что от постоянного полудремлющего «сторожка» убийцы.

– Чем обязана? – кисло осведомилась Селена. Приветствия не входили в круг обязательных правил этикета в Нижнем мире.

– Я пришел предложить тебе интересную работу, – сообщил Тавигарн, без спросу усаживаясь в кресло для посетителей. Казалось, его нисколько не смутил холодный прием. – Не буду даром тратить твое и свое время и начну без предисловий. Мой помощник…

– Помощник?

– То, что ты никогда не видела в моей лаборатории помощников, вовсе не значит, что у меня их нет. Видишь ли, ученые моего уровня не занимаются сбором материалов самостоятельно – слишком долго и хлопотно. Для этого есть молодые, жаждущие приобщиться к тайнам магии. У меня таких восемь… было. Недавно один из них исчез…

Когда Тавигарн закончил свой рассказ, Селена поглядела на него с искренним изумлением.

– Да-а, история! Чего же вы хотите от меня?

– Мне нужно для опытов немного воды из той реки. Она наверняка содержит вещество из Бездны.

– Почему же вы не добудете его сами? Такому могущественному магу это не составит труда.

– Ошибаешься. Теперь река знает меня и подготовится. Не думаю, что в следующий раз мне будет так легко отбиться.

– Что ж, это в вашем стиле, мессир – предлагать наемникам работу, ради которой вы не желаете рисковать собой или своими помощниками.

– Но при этом я неплохо плачэ, – напомнил ученый.

– Еще бы! Однако сомневаюсь, что у вас найдется достаточно аргументов, чтобы убедить меня за нее взяться.

– Почему?

– Хаос – это то, от чего мне хотелось бы держаться как можно дальше. И вам, кстати, советую то же самое. Помимо всего прочего, об этой реке стоило бы сообщить Силам стабильности. За утаивание подобной информации они по головке не погладят. Кроме того, это может выйти боком всему Множеству Миров.

– Ерунда! – отмахнулся Тавигарн. – Щель наверняка не такая уж широкая.

– Но через нее просочилось достаточно субстанции из Бездны, чтобы разделаться с вашим помощником и еще эдемит знает с кем.

– Как только я получу некоторое количество этого вещества для опытов, я тут же поставлю в известность слуг Первосозданного. Но вообще-то я здесь не для того, чтобы выслушивать твои мудрые советы, а чтобы нанять тебя на работу.

– Раз уж вам угодно загребать жар чужими руками, мессир, – пожалуйста. Но это будут не мои руки.

– И это говорит одна из лучших убийц Инферно! Впрочем, я вполне могу ошибаться, и ты уже совсем не та, что раньше. Подрастеряла навыки на спокойной-то работе?

– Вот только не надо меня брать на «слабу», мессир! Не сработает. Я стала более осторожной и прагматичной, и авантюры, в которых замешан Хаос, – теперь не для меня.

– Когда полтора года назад ты, будучи в бегах, пришла ко мне за помощью, я не отказал тебе.

– За ту помощь я расплатилась с вами сполна.

Тавигарн вздохнул:

– Жаль, а я надеялся найти с тобой общий язык. Тогда позволь поделиться кое-какой информацией, которая наверняка будет тебе интересна. Видишь ли, в моих руках оказалась довольно любопытная маги-запись, на которой одна наша общая знакомая выходит из дворца сатана Маурезена как раз в то время, когда он был убит.

Лицо Селены стало каменным:

– Это что, шантаж?

– Называй как хочешь, дорогая. Я предпочитаю говорить «аргументированное склонение к сотрудничеству». Кстати, если ты хочешь убить меня, не советую этого делать по трем причинам. Во-первых, не факт, что у тебя получится…

В глазах Тавигарна полыхнуло адское пламя, а вокруг всего тела возник багровый ореол. Эта маленькая демонстрация длилась всего пару секунд – ученый не был склонен к подобным эффектам и пользовался ими лишь по необходимости. Впрочем, Селене не требовалось напоминать, что перед ней – один из самых могущественных магов не только в Инферно, но, пожалуй, и во всем Множестве Миров.

– Во-вторых, – как ни в чем не бывало продолжал инфер, – в случае моей безвременной кончины эта запись немедленно попадет в наши средства массовой информации. А последние опросы, проведенные психологами, показали, что более половины молодого населения Нижнего мира, среди которых весьма велик процент убийц, с ностальгией вспоминают время правления покойного сатана. Они верят, что он мог привести нашу расу к великому будущему. Чушь, конечно, но ведь им этого не объяснишь! А теперь представь, что все эти молодые горячие головы узнают, кто отправил их кумира в Серые Пределы. Думаю, твоей хорошенькой головке станет очень неуютно на плечах.

– Есть еще и третье? – мрачно спросила Селена.

– Есть, – хладнокровно подтвердил ученый. – Дружить со мной, как правило, очень выгодно. Наша совместная деятельность обещает стать весьма… плодотворной.

– Совместная деятельность, – с горечью повторила бывшая убийца. – Нет уж, спасибо! Вам ли не знать, что инферы превыше всего ценят свободу, а ваше предложение очень смахивает на рабство. Вы никогда не снимете меня с крючка. Лучше пусть меня прикончат эти молодые и горячие.

– С чего ты взяла, что не сниму? – искренне удивился Тавигарн. – И о каком рабстве речь? Я говорю о разовой работе, за которую ты получишь щедрое вознаграждение, а также эту самую запись. Ты прекрасно знаешь, что подобные записи ни подделать, ни скопировать невозможно, так что потом ты сможешь жить совершенно спокойно. Что же касается моих слов о дальнейшей совместной деятельности, то она, как я планирую, будет развиваться на добровольных началах и принципах взаимной выгоды. Я бы мог время от времени подбрасывать тебе довольно крупные контракты. Подумай, Селена!

* * *

Междумирье.

Коридор спокойствия закрылся за спинами эдемитов. Вновь заревела, закружилась континуумная буря, и взгляды молодых Высших вопросительно обратились к главе Совета.

– Вы заключили сделку, уважаемая Лианэль? – озвучил Мелиннар вопрос, интересующий обоих.

– Да. Информация в обмен на силовую поддержку.

Доннаэл скривился:

– Я бы не доверял Безликому. Они всегда преследовали только собственные цели.

«Ты-то откуда знаешь?» – с легким раздражением подумала Лианэль. – «Мальчишка, только слышавший о Хозяевах Судьбы от других, а туда же – рассуждать о них с таким апломбом!»

– Да, конечно, он преследует собственные цели, – хладнокровно подтвердила она, – но кто сейчас действует иначе? Может быть, мы? Альтруизм никогда не был свойствен Высшим Силам. И что плохого, если на некотором этапе мы сможем сотрудничать с выгодой для обеих сторон?

– Выгода от сделки с Безликим? – недоверчиво хмыкнул Доннаэл. – Да с инфером это более вероятно! В умении мошенничать с Хозяевами Судьбы мало кто сравнится.

«Боится», – поняла глава Совета. – «А ведь он еще не знает о том, что у Безликого есть мотив желать нам зла. И дело не в естественных опасениях, которые мог бы сейчас испытывать любой из нас. Тут что-то серьезнее. Вон, Мелиннар гораздо спокойнее. И все же, как удачно получилось, что разговор с Безликим проходил без свидетелей! Иначе мой авторитет среди молодых развеялся бы как дым».

Лианэль повернулась к своему второму спутнику:

– Вы тоже так думаете, уважаемый Мелиннар?

Тот пожал плечами:

– Вероятность предательства всегда существует. Только зачем это Безликому? Он сейчас один, не так ли? – Лианэль кивнула. – Значит, нуждается в союзниках, а не во врагах. Так что, по-моему, в ближайшее время нам не стоит опасаться удара в спину с его стороны.

– Вот именно, – воодушевленная его поддержкой заговорила Лианэль, – мы сейчас нужны друг другу, причем он нам – больше! И задачи перед нами схожие – возрождение. Только у нас речь идет о былом влиянии расы эдемитов, а у него – ордена Безликих. И мы, и он сейчас не особенно сильны, а потому должны держаться вместе. Только так у нас есть шанс на успех!

– Не знаю, – Доннаэл понял, что остался в меньшинстве, но все еще продолжал вяло упираться. – Имея такого союзника, придется постоянно оглядываться.

– А вы предпочитаете воевать с Судьбой? – холодно произнесла Лианэль.

Тут Доннаэлу крыть было нечем, и он замолчал. Повисшую тяжелую тишину нарушил своим вопросом Мелиннар:

– Вы узнали что-нибудь полезное?

– Да, кое-что.

– Поделитесь с нами?

– Разумеется. Только на Совете. Не люблю дважды говорить об одном и том же.

– А что он попросил взамен? – вновь вклинился Доннаэл.

– Терпение, уважаемый Доннаэл. Будьте добры, оповестите всех Высших. Сбор через час. Там вы все узнаете.

«Или почти все», – добавила про себя Лианэль. Ей очень хорошо запомнились последние слова Безликого: «Еще один совет. Поаккуратнее с Высшим Доннаэлом – у него нехорошая энергетика: слишком много честолюбия». Конечно, глава Совета была далека от того, чтобы во всем безоговорочно доверять Безликому: он мог на всякий случай, на будущее, кинуть этот пробный камень, чтобы внести разлад в их ряды. Но интуиция подсказывала Лианэли, что просто так отмахнуться от предупреждения того, кто по праву носит титул Хозяина Судьбы, будет с ее стороны преступной глупостью.

* * *

Декарл.

Шан-Гатор бежал так, как не бегал еще никогда до сих пор. Потому что на этот раз он спасал свою жизнь. Страха не было – только голый прагматизм: никогда еще смерть не была столь близка, а эту встречу Шан-Гатору очень хотелось оттянуть. Впрочем, нет – кроме прагматизма в нем еще бурлила жуткая ненависть. Они предали его! Те, кому он доверял как самому себе, его команда. Их солидарность была превыше всего. Но оказалось, что только для него. А у них она уступила первенство банальной жажде власти и денег.

Лаш-Торгу, видите ли, не понравилось, как он распоряжается их доходами. Щенок! Дать ему волю, он бы все пустил по ветру! А туда же – в лидеры метит! Но надо отдать ему должное – уговаривать других он умеет. Результат налицо – он, Шан-Гатор, еще вчера – могущественный глава сильнейшей группы наемников в западном Декарле, сегодня – изгой. Да не просто изгой – добыча! Предавшая его команда знала, что Шан-Гатор им этого не спустит – будет мстить, а потому возжелала решить его проблему раз и навсегда. И пусть его родственная форма – тигр, а у них – волки, рысь и росомаха, против десятерых у него шансов нет.

Шан-Гатор старался как можно реже прибегать к преображению, так как оно ослабляет контроль над эмоциями и усиливает кровожадные инстинкты. Те, кто увлекались пребыванием в родственной форме, через некоторое время срывались и переставали быть разумными существами. Шан-Гатор не хотел для себя подобной участи, но сейчас выбора у него не было – человеку никогда не убежать от волков.

Никто и не подумает вмешаться и прекратить погоню. В Декарле это не принято. Наемники должны сами решать свои проблемы. Прочь из города! Там, в горных лесах шансов больше. Либо скрыться, либо попытаться разделить врагов и перебить поодиночке. Третьего не дано. Точнее, третье есть, но это – смерть. Пока рановато. Нырнуть в заросли… Ветви деревьев хлещут по морде, шипы колючих кустов норовят вцепиться в шкуру, но это все мелочи. Бежать, бежать, бежать…

Шилахское ущелье… Кстати! Там, впереди, скалистый уступ метра три в высоту. Волкам его не взять, росомахе – и подавно, а вот ему это вполне по силам. Мик-Шарта – рысь, тоже может попытаться, но даже если у нее получится, рысь против тигра… всем все ясно, не так ли? Правда, на мгновение в голову Шан-Гатора закралась предательская мыслишка: а вдруг и он не сможет одолеть уступ? Но бывший глава наемников гнал ее от себя: он не привык бояться еще не свершившегося. Совершенно ясно: не запрыгнет – умрет. Однако тут есть шанс на спасение, а продолжать бежать по лесу – почти верная смерть. Его команда привыкла загонять добычу. Если восемь волков, рысь и росомаха поведут правильную облаву – жертва обречена. Шан-Гатора такой расклад не устраивал, а потому он выбрал Шилах. Пан или пропал – вот это славно! Как в старые добрые времена!

Сзади послышался торжествующий волчий вой – очевидно, Лаш-Торг решил, что жертва в ловушке. Рано радуешься, мерзавец! Мимо мелькают серые стены узкого ущелья, где-то под лапами журчит почти незаметный среди камней ручеек. Вдруг на мгновение что-то вокруг неуловимо меняется. Возрастает сопротивление воздуха, что ли? Исчезло. Показалось, наверное. Забыть об этом. Повернуть направо и…

Вот он, конец ущелья – тот самый уступ. Погоня еще метрах в пятидесяти сзади. Отдышаться, примериться и прыгнуть. Один раз и наверняка – на второй прыжок может не хватить ни сил, ни времени. Несколько секунд тигр переводил дыхание. Все, хватит – пора! Шан-Гатор сжался, напряг все силы своего тигриного тела. Прыжок! Мускулы задних лап подобно стальным пружинам распрямились и толкнули его вверх, к спасению. Вот и верх… Лапы вперед, зацепиться! Проклятие!!! Как скользко!! Ночью шел дождь, камень мокрый. Лапы едут по нему, и когти бесполезно бороздят его твердую поверхность…

НЕТ! Удержаться любой ценой! Тело отчаянно выгибается, а задние лапы месят воздух, пытаясь найти опору. Трещина в скале! Слава Ликан-Шагу! Упереться и вытолкнуть себя наверх… Но что это? Опора подается под его тяжестью, и Шан-Гатор, утробно мяукнув от неожиданности словно кот, летит вниз…

Высота была слишком маленькой, чтобы он успел сгруппироваться и упасть на лапы, и слишком большой, чтобы падение получилось безболезненным. Удар о камни вышиб воздух из легких Шан-Гатора и слегка оглушил его. Потребовалось секунд десять, чтобы он смог подняться. Утвердившись на слегка подрагивающих лапах, бывший глава наемников повернулся назад – ко входу в ущелье. Он приоткрыл пасть, обнажив клыки, и глухо зарычал. Теперь уже все. На второй прыжок сил не хватит. Остается подороже продать свою жизнь.

Жаль, однако! Все складывалось не так уж и плохо. У него были планы… Хватит! Не раскисать! Он еще покажет этим ублюдкам, как умеют умирать настоящие наемники!

Мелькают серые тени. Три волка, четыре, рысь… Где-то за их спинами маячат остальные. Впереди Лаш-Торг. Его клыки обнажаются, но это не угроза – усмешка.

«Все, отбегался, Шан-Гатор! Прошло твое время. Не сопротивляйся – и умрешь быстро!» Его телепатический голос буквально сочится злобным торжеством.

«Не так быстро, щенок! Сначала попробуй убить меня! Гарантирую – не один из вашей шайки составит мне компанию по пути в Серые Пределы!»

Замолчал. Глаза сузились. Понял. Наемники стали располагаться полукругом, с трех сторон охватывая своего бывшего командира. Шан-Гатор вновь зарычал и выпустил когти. «Ну, давайте, твари, я готов!»

Какое-то движение сзади, и между готовыми к бою сторонами вдруг возникла огненная стена. Наемники ощетинились и отпрянули. Шан-Гатор обернулся… Там стоял человек. Точнее, не совсем человек, но и не ликантроп в исходной форме: от него совсем не пахло зверем. Что-то странное в нем, в его запахе. Звериная ярость и отчаяние мутили разум Шан-Гатора, не позволяя сосредоточиться на этой мысли.

Рядом с человеком возникла арка пространственного коридора. Шан-Гатор знал, что это такое: ему приходилось выполнять контракты в других мирах Множества, и он сталкивался с адептами. Человек сделал приглашающий жест. В другое время Шан-Гатор трижды подумал бы, прежде чем принять такое приглашение: с чего бы этому странному адепту спасать обреченного ликантропа, и чем потом придется с ним расплачиваться? Но по ту сторону огненной стены яростно взвыл Лаш-Торг: он понял, что жертва ускользает. Это решило дело: главное выжить, а там разберемся, что это за адепт, и с чем его едят. И Шан-Гатор нырнул в багровое марево арки.

* * *

Где-то в Пандемониуме.

Все течет, все изменяется. Для данной конкретной реки это высказывание вдвойне применимо. В ней меняется действительно ВСЕ. И не только в ней. Прикосновения ее воды, ее дыхание – капельная взвесь в воздухе, меняют окружающее. Пока почти незаметно, глубоко внутри, но меняют. И скоро это станет видно невооруженным глазом. Скрытая интервенция чуждой среды станет явной. Все спохватятся, но будет уже поздно. Процесс не остановить. ЭТО пришло в мир. И оно не уйдет, пока не изменит и не растворит в себе ВСЕ.

Ужас… Дикий, иррациональный ужас охватывает Питера. Только не это! Все, что угодно, только не это! И ярость. Она теперь часто приходит следом за страхом. Изгоняет его и становится доминантой. Все подчиняется ей. Он не позволит этому случиться! Он положит все свои силы, чтобы…

Но кто такой Питер Хангертон? Что его жалкие силишки в сравнении с безмолвным ужасом, скрывающимся в этих медленно текущих водах? Подкрадывается обреченность…

НЕТ! Питера вновь что-то вырывает из сна. Только теперь он почему-то весь клокочет от гнева. Снова такой сон. Но они стали меняться. Почему? Похоже, происходит нечто, запускающее процесс, способный необратимо изменить его жизнь. Хотелось бы знать, что…

Глава 3

Поиски

Московский мегаполис.

У Назима Ахматова был выходной. Первый за год и несколько месяцев. По данному поводу он испытывал двойственные чувства. С одной стороны, это не могло не радовать – он так давно мечтал выспаться и потратить хотя бы один день на себя. С другой, то, что его хозяин, моррэйский бизнесмен Ак Шур, нанял второго адепта, внушало определенную тревогу за свое будущее: у него появился конкурент. Однако Назим был сторонником последовательного подхода, который рекомендовал решать проблемы по мере их возникновения и не переживать заранее насчет того, что может и не произойти. В конце концов, сколько он еще мог обходиться без выходных? Постоянное напряжение никому еще не шло на пользу. К тому же, Ак Шур уже достиг такого уровня, когда одного адепта ему было уже мало. Так что не следует дергаться, а лучше просто наслаждаться днем отдыха.

Честно говоря, особых идей, как провести сегодняшний день, у него не было. Не привык он к тому, что предоставлен сам себе, и разучился планировать свое свободное время. Поэтому решил, не мудрствуя лукаво, поваляться где-нибудь на пляже (благо, погода позволяла), а потом посетить какое-нибудь красивое место, полюбоваться природой, душой отдохнуть.

Но и эти планы полетели к черту после одной единственной встречи. Назим сам не мог себе объяснить, чем его привлекла эта симпатичная, но неброская брюнетка славянской внешности, случайно оказавшаяся рядом с ним на пляже. С чего начался их разговор? С мелочи: с приветствия, с замечания о погоде. Назим этого не помнил: Магдалена (так представилась его новая знакомая) полностью завладела вниманием адепта. Такой влюбленности Ахматов еще не знал. Он привык контролировать свои эмоции, ведь магия не терпит суеты. Но сейчас от его всегдашнего хладнокровия не осталось и следа. Наверное, сказалось длительное отсутствие личной жизни. И дело было даже не в какой-то безумной страсти или вожделении. Ему просто было очень хорошо рядом с ней. А ей, кажется, с ним.

Как-то само собой получилось, что весь день они провели вместе. Пляж, прогулка по городу, ресторан… И вот, незаметно наступивший вечер наблюдал, как Назим провожает ее домой. Магдалена, Магдалена… Имя-то какое! «Как Магдалена, морская пена…» пришли на ум Назиму строчки старой песни. Имени певца он уже не помнил, но словам этим подпевала душа.

Путь к ее дому пролегал через арку. Они дошли примерно до середины, когда девушка вдруг остановилась и повернулась к нему. Назим догадался, что сейчас будет, обнял ее за талию, привлек к себе и поцеловал в губы… а через несколько секунд вдруг почувствовал острую боль. Она шла от рук Магдалены, сомкнувшихся у него на спине, и от ее губ. Только тут проснулась его сверхвосприимчивость (и где только раньше была?!) и буквально закричала ему, что та, которую он обнимает – не человек. Назим вдруг увидел, что губы «Магдалены» трансформировались во что-то, напоминающее гигантскую присоску, которыми изобилуют щупальца спрута, глаза вспыхнули странным огнем, а руки уже ничем не напоминали человеческие. Боль нарастала, тело охватила странная слабость. Он попытался оттолкнуть монстра, сжавшего его в объятиях, но тщетно – сила существа намного превосходила физические возможности Назима. Тогда адепт вспомнил о магии и попытался применить «огненный ореол», однако опять без результата: руки-щупальца и рот-присоска монстра высасывали из него не только физическую силу, но и магическую.

И Назим понял, что сейчас он умрет.

* * *

Междумирье.

Ровэн Бланнард с выражением плохо скрываемой скуки на лице (только что не зевал) наблюдал за Безликим Синим, похоже впавшим в глубокий транс. Безликий молчал, практически не двигался, его пустой капюшон смотрел в одну сторону, а именно – на черную ониксовую стену зала Совета. Одному Создателю известно, что за картины ему там открывались, вампир же мог наблюдать лишь беспросветную темноту. И продолжалось это уже без малого час. Интересно, он хоть жив?

В принципе терпения Ровэну было не занимать. Но обычно он знал, чего ждет, а также хотя бы приблизительно представлял, сколько может продлиться ожидание. Здесь же – полная неизвестность. Наконец подобное бестолковое времяпрепровождение ему надоело, и вот уже минут десять он напряженно подыскивал предлог, чтобы улизнуть, но не находил. Ну сколько же так будет продолжаться?

Терпения у вампира хватило еще на четверть часа, после чего он произнес:

– Мессир?

Ноль реакции.

– Мессир, – уже чуть погромче, – может, я пока пойду, а потом, когда понадоблюсь, вы меня вызовете?

Пустой капюшон повернулся к Ровэну. В голосе Безликого явственно прозвучало раздражение.

– Я ведь, кажется, просил меня не отвлекать!

– Но вы так долго были… в своем трансе.

– Это еще недолго. Работа с линиями судьбы требует времени и сосредоточенности.

– Так может, пока вы сосредотачиваетесь, я займусь поисками?

– А можно узнать, каким образом вы собираетесь искать наблюдателей? – каждое слово Безликого просто источало сарказм. – Дадите в прессу Пандемониума объявление: «Ордену Безликих требуются наблюдатели, обладающие развитыми аналитическими способностями. Магические умения приветствуются. Расовая принадлежность безразлична. Резюме направлять в Замок Судьбы до востребования». Так что ли?

Ровэн молчал. Честно говоря, он так и не удосужился придумать внятного плана действий, но даже те поиски методом проб и ошибок, которыми он занимался последние две недели, по его мнению, были лучше сидения здесь и ожидания неизвестно чего. Тем не менее, вампир молчал, не решаясь озвучить свои мысли, так как слишком хорошо помнил, на что был способен в гневе его предыдущий господин, тоже вышедший из ордена Безликих. Этот, правда, выглядел более демократичным, но чем эдемит не шутит? Нарываться не стоило.

Безликий, так и не дождавшись ответа, продолжил:

– Я, конечно, понимаю, что поставил перед вами задачу из разряда «пойди туда, не знаю, куда и принеси то, не знаю, что» (тут вампир с удивлением посмотрел на своего работодателя). Мои настоящие действия как раз и направлены на то, чтобы облегчить вам работу и сделать поиски более или менее упорядоченными.