Как сказано: «Сила человека в Творце». Почему же, как мы уже спрашивали, написано, что «ни в ком, кроме Творца, не должен быть человек уверен». Как будто бы есть кто-то еще, способный спасти человека от «адского огня,» то есть от стремления к самонаслаждению, в чем и состояла просьба Ханании, Мишаэля и Азарии, и поэтому существует запрет полагаться на этого другого.

Дело в том, что тот, кто хочет идти дорогой правды, тот, кто стремиться все делать только ради Творца, то есть только ради отдачи и ни в коем случае не ради себя самого, такой человек должен верить, что Творец лучше его знает, что ему дать, а чего не дать. Поэтому человеку должно быть не важно, в каком состоянии он находится. Для того же, чтобы не обмануть самого себя, чтобы постоянно видеть, идет ли он дорогой отдачи Творцу, для этого человек должен проверять себя. И эта проверка заключается в том, что в каком бы состоянии человек не находился, он должен быть в радости.

И он должен быть уверенным, что, конечно же, на то есть желание Творца. Человек должен сказать: все, что мне нужно – это приложить усилия и молиться Творцу, в каком бы состоянии я не находился. Молиться о том, что человек способен понять и быть уверенным в Творце, в том, что Он поможет человеку. А в чем состоит эта помощь, знает только Творец, но не человек. В этом-то и состоит способность человека проверить себя, занимается ли он Торой и заповедями с намерением отдачи Творцу или с намерением получения собственной выгоды, то есть с намерением отдачи ради получения.

Поэтому, когда человек упорядочивает свою работу, намереваясь обратить молитву к Творцу, он должен быть уверенным в Творце, в том, что Тот принимает молитву человека. И уверенность эта должна основываться на мнении Творца, а не на мнении кого-то другого. Где этот «другой» и есть сам человек. Т.е. уверенность должна быть в том, что Творец поможет так, как Он это понимает, а не так, как это понимает человек.

Человек называется «другой», так как сказано у мудрецов: «Каждый, совмещающий имя Творца с чем-либо другим истреблен будет из этого мира». Следовательно, все должно быть только ради Творца, без какого-либо самонаслаждения, называемого получением. То есть, даже если человек, выполняя заповедь, намеревается делать это ради Творца, однако хочет при этом немного и для себя, то он «истреблен будет из мира».

Что значит «истреблен из мира»? Неужели же каждый, не удостоившийся придать всем своим действиям правильное намерение, должен исчезнуть из мира? Здесь необходимо разъяснить о каком мире говорится. Согласно тому, что мы учим, имеется в виду вечный мир, называемый миром Творца. В этом мире известно имя Творца, называемого «добрым и приносящим добро». И там раскрыт замысел Творца, то есть Его желание насладить творения.

С этой целью был сотворен мир, и из этого мира человек исчезает, то есть не может удостоиться раскрытия ему добра и наслаждения, из-за исправления, заключающегося в сокращении света наслаждения, исправления, которое произошло с целью удостоить человека слияния с Творцом, то есть сравнения с Ним по свойствам. Поэтому, когда человек хочет получить немного и для себя, в той же степени он отдаляется от слияния с Творцом, и не может уже удостоиться добра и наслаждения, заложенных в цели творения. Про такого человека и говорится, что он «истреблен будет из мира Творца».

Когда человек хочет знать, не обманывает ли он себя в том, что хочет работать на Творца с единственным намерением доставить Тому наслаждение, тогда, конечно же, у этого человека, в то время когда он молит Творца о помощи, должна быть уверенность в том, что Творец поможет. А иначе, как же он может просить, если не уверен в том, что Творец ему поможет. Нет тогда места для этой молитвы. Не может человек умолять кого-либо о помощи, если не знает, может ли тот, у кого он просит, оказать ему эту помощь.

Поэтому человек обязан быть уверен во время своей молитвы, в том, что Творец ему поможет. Если же человек видит, что Творец ему не помогает, как казалось бы Он должен был помочь по мнению самого человека, то тем самым человек наговаривает на Творца, утверждая, что Тот не слышит его молитву. Поэтому, говорит Зоар, человек должен просить Творца и должен быть уверенным в том, что Он поможет человеку так, как это необходимо, то есть так, как сам Творец это понимает, потому что человек ведь как раз и хочет заниматься только лишь доставлением наслаждения Творцу, и ни в коем случае не самому себе.

А раз так, то какая разница, каким именно образом он работает на Творца и что отдает Ему. Поэтому надо верить, что если Творец решил, что именно то состояние, в котором человек находится, именно оно идет ему на пользу, то не важно тогда, какой именно меркой мерит человек то, что лучше для Творца. Не важно тогда, поможет ли Творец человеку, согласно пониманию самого человека о том, каким образом доставить большее наслаждение Творцу.

Поэтому человек должен быть уверенным в Творце, что Тот поможет ему так, как сам Творец это понимает. И это называется на языке Зоар: «положиться на Творца, что Он поможет так, как это необходимо», то есть введет человека в должное, по мнению Творца, состояние. В том же состоянии, в котором человек находится сейчас, он должен просить Творца о помощи. Т.е. о том, чего, по мнению человека, ему не хватает, об этом он должен просить Творца. Творец же сделает то, что надо сделать.

Когда можно сказать, что человек соглашается с Творцом и не упрямится требовать от Него помощи согласно своему разуму? Именно тогда, когда человек просит то, что, как он понимает, ему необходимо, и молит Творца о той помощи, которая, как он считает, ему нужна, и вместе с тем он аннулирует свое желание перед желанием Творца. Вот тут-то и можно сказать, что человек полагается на Творца, что Тот окажет ему необходимую помощь, т.е. поможет не так, как это понимает человек, а так, как это понимает Творец.

На это и указывают мудрецы (Пиркей Авот, ч.2): «Отмени свое желание пред желанием Творца». Если же у человека нет никакого желания чего-либо достичь с помощью Творца в то время, когда он обращает к Нему свою молитву, то это означает, что и нечего ему отменять перед желанием Творца. Но разве же это недостаток? Наоборот, было бы логичней сказать, что, конечно же, лучше, если человек согласен с желанием Творца, чем, если бы было у него какое-либо желание, отличное от желания Творца, и человек должен был бы его отменить. Как будто бы есть у человека нечто плохое, и это плохое необходимо как бы вычеркнуть. Ведь лучше было бы, если бы этого плохого вообще не было.

Дело в том, что для того, чтобы духовное желание было способно наполниться добром и наслаждением, необходимы два условия:

а) чтобы это желание обладало определенной «глубиной» (авиют), то есть эгоизмом – стремлением насладиться;

б) чтобы это желание обладало «экраном», т.е. способностью получать в соответствии не с собственным стремлением насладиться, а в соответствии с тем, будет ли от этого наслаждение Творцу, что и называется получением ради отдачи Творцу.

Если же нет у человека желания получить, т.е. отсутствует у него стремление к наслаждению, то он не способен получить высший свет, потому что не бывает наполнения без ощущения его недостатка. Поэтому необходимо постараться, чтобы создать в себе этот недостаток, стремление к тому, чтобы Творец приблизил к Себе и насладил тем, что Он желает дать творению. Человек стремится к этому наслаждению, но вместе с тем он отменяет свое желание и полагается на Творца, на Его помощь, на то, что Творец даст ему лучшее для него. И тогда нет уже у человека претензий, что Творец не помог ему так, как этого хотелось человеку.

Про это и говорится, что человек аннулирует свое желание и заявляет: "Я делаю свое, то есть то, что, как мне кажется, идет мне на пользу. Однако, я понимаю и уверен в том, что, конечно же, Творец знает лучше меня мое состояние, и я согласен идти этой дорогой и выполнять заповеди, как будто бы Творец помог мне так, как кажется мне, что именно таким образом Он должен был бы ответить на мою молитву. И даже несмотря на то, что я вижу, что Он не дал мне никакого ответа на мою просьбу, я верю, что Творец слышит мою молитву и отвечает мне наилучшим для меня же образом. Поэтому я должен всегда обращать молитву к Творцу, чтобы Он оказал мне так желаемую мною помощь, и Он помогает мне, но только так, как с Его точки зрения, лучше всего для меня.

Спрашивается, если Творец так или иначе помогает согласно тому, что Он считает, то зачем же мне нужна эта молитва, это требование в сердце человека? Ведь Творец отвечает не на эту мою просьбу. Творец делает то, что Ему ясно с Его уровня. Но в чем же тогда польза от молитвы человека, зачем же тогда она нужна Творцу, когда мы просим то, что нам кажется необходимым, а Он отвечает нам тем, что нам нужно в Его понимании.

Здесь необходимо уточнить, что молитва – это наша просьба о том, чего нам не хватает, причем мы в точности знаем, чего же нам не достает, поэтому мы обращаемся к Творцу, чтобы Он ответил нам на нашу молитву. И нам кажется, что если Он выполнит нашу просьбу, то мы будем счастливейшими из людей, получившими от Него все, чего нам недоставало.

И еще надо уяснить, что нет света без сосуда, т.е. нет наслаждения без желания к нему. Выходит, что даже если человек знает, чего ему не хватает, то это все-таки пока еще не называется желанием, пригодным к наполнению. Т.е., когда человек думает, что ему чего-то не хватает, то это еще не является настоящим желанием, потому что настоящее желание – это когда человеку позарез не достает чего-то. Если же у человека просто чего-то нет, то это еще не означает, что у него есть к этому желание. Поскольку есть много вещей, которых у нас нет, но это еще не означает, что мы их хотим, то есть, что есть у нас желание, способное наполниться наслаждением.

Возьмем, например, человека, гражданина некоего государства, в котором проходят выборы президента. Президент был выбран, а человек остался простым гражданином, но совершенно не страдает от того, что не стал президентом. А есть еще один человек в той же стране, который надеялся, что именно его выберут президентом. И он приложил к этому много усилий, призывая всех своих друзей и знакомых помочь ему стать президентом. Но в конце концов не его выбрали президентом, он же остался со своим желанием. Между двумя этими людьми есть большая разница. Несмотря на то, что оба они не стали президентами, однако есть огромное отличие между человеком, приложившим большие усилия, чтобы стать президентом, но оставшимся со своим нереализованным желанием, и другим человеком, не ощущающим никаких страданий от того, что не его выбрали президентом. Т.е., даже если и захотят сделать его президентом, то все равно он не сможет им стать, потому что нет у него никаких способностей делать то, что должен делать президент.

Поэтому именно желание является сосудом, пригодным к наполнению наслаждением. Желание же является настоящим только тогда, когда человек жаждет его реализовать, наполнить. Иногда же человек хочет чего либо, и казалось бы, есть у него желание, однако это его желание пока еще не истинное, не способное пока еще исполниться.

Желание только тогда является настоящим, когда человек страдает от того, что не может его реализовать. Достижение же необходимого человеку является реализацией, наполнением этого желания и называется наслаждением. И именно в той степени, в которой есть у человека страдание от отсутствия желаемого, именно в этой степени он может насладиться его получением.

Теперь можно вернуться к вопросу о молитве. Молитва – это наша просьба о помощи, обращенная к Творцу, когда мы просим то, что нам представляется наилучшим для нас, и верим, что Он слышит молитву каждого, и полагаемся на Него в этом, однако полагаемся мы не на то, что Творец должен нам помочь, согласно человеческому пониманию, а полагаемся мы на Него в том, что Он поможет нам согласно Своему пониманию.

Зачем же, спрашивается, человек должен молить Творца о помощи, если Творец всегда все делает согласно своему пониманию? Дело в том, что посредством молитвы увеличивается потребность к достижению желаемого. Выходит, что когда человек приумножает свои молитвы, увеличивается в нем желание, и он начинает ощущать все большую потребность в том, о чем он молится. В то время как, когда он только начинал просить об исполнении своего желания, тогда еще не было в нем ощущения истинности этого желания. Он просто-напросто видел, что другие хотят что-то, и слышал, что нужно просить об этом Творца. Поэтому и он начал молиться Творцу об исполнении своего желания. Но еще не было в его сердце ощущения истинности этой просьбы.

Когда же человек приумножает свои молитвы, то он уже сам начинает всматриваться, по-настоящему ли не хватает ему того, что он просит, является ли это его желание основным или же это, требуемое им, наслаждение, является для него просто излишеством. Возможно, что основным для него является быть таким, как массы – простым человеком, выполняющим Его заповеди, а то, что он просит сейчас, является для него всего лишь неким дополнительным духовным заработком.

И это внимание человека к молитве, которую он обращает к Творцу, приводит его к осознанию, что он в самом деле нуждается в помощи Творца, чтобы совершить хоть какое-то духовное действие. Молитва человека обращает его внимание на себя, на то, зачем же он молится: на самом ли деле не хватает ему того, о чем говорится в молитвах, составленных мудрецами. Т.е. не хватает ли мне того же, чего не хватало им, или же я хочу чего-то другого – того, чего требует мой эгоизм, того, что, в его понимании, стоит просить.

Выходит, что после множества молитв начинает появляться у человека настоящее желание, такое, что он начинает страдать от ощущения недостатка. И вот только тогда сформировывается в человеке истинное желание, чтобы Творец приблизил его к Себе. И это называется помощью Творца, как написано в Зоар: «Положись на Творца, что Он поможет так, как нужно», то есть вся уверенность должна быть в том, что Творец ответит на молитву человека согласно собственному Его пониманию о том, как необходимо ответить.

А сейчас разъясним продолжение слов Зоар – «даст Творец силу своему народу», то есть Тору. И еще – «счастлив человек, чья сила в Творце». Это означает, что человек должен заниматься Торой «ради имени Творца», то есть ради Шхины, называемой «имя Творца».

Почему же написано – «ради имени Творца», то есть ради Шхины, называемой «имя». Ведь известно, что все наше намерение должно быть ради отдачи Творцу. Почему же тогда написано не ради Творца, а ради Его имени? Выходит, что во время занятий Торой и Заповедями намерение наше должно быть – ради Шхины. Поэтому необходимо понять, что такое Шхина. И еще написано в Зоар, что намерение во время занятий Торой и Заповедями должно быть о «поднятии Шхины из пепла». Почему же говорят «Шхина», а не Творец?

Сказано в Зоар: «Он Присутствующий (Шохен), и Он Присутствие (Шхина)». Бааль а-Сулам объяснил, что место, то есть желание, в котором раскрывается присутствие Творца, называется «Шхина». Следовательно Творец и Шхина едины, и нет между ними никакого различия. И это называется свет, то есть постижение Творца и сосуд – желания, с помощью которых и происходит Его постижение. Поэтому, когда говорят про Творца, то говорят только про Его раскрытие в наших сосудах – желаниях.

О свете же – в отрыве от желания к нему – не говорят вообще. Так вот, когда мы называем замысел творения, состоящий в желании насладить творения, по имени «Мир бесконечности», то сосуд, в котором происходит постижение всего добра и всех наслаждений, существующих этому замыслу, называется «Малхут» и называется «Шхина».

Творец желает насладить творения и для этого творениям не хватает только сосудов – исправленных желаний, способных получить это наслаждение. И это происходит по причине противоположности в свойствах между получающими и отдающим. Поэтому не раскрыты в мире добро и наслаждение, и существует поэтому зло в мире: т.е. человеку представляется духовное, отдача, как нечто плохое, неприемлемое, и лишь получение ради себя представляется, как хорошее.

И поэтому нет никакой возможности у человека в его неисправленных состояниях сделать что-либо ради отдачи, потому что не может он сделать плохо самому себе. И не раскрыты из-за этого человеку добро и наслаждение, идущие от Творца.

Выходит, что Шхина, то есть имя Творца – «Добрый и Несущий добро» – скрыто от человека в этих его низменных состояниях, «находится в изгнании». Поэтому, когда человек, хоть в чем-то, хоть чуть-чуть начинает работать ради отдачи, немедленно он начинает ощущать это «изгнание» в своей работе, и он хочет скрыться, уйти от этого состояния. Происходит это потому, что, пока человек погружен в свой эгоизм, нет у него никакого представления об альтруистической работе. Когда же он начинает чувствовать, что продвигается в отдаче и не получает ничего, ему становится как бы темно в глазах, и он хочет убежать из этого состояния, подобно человеку, стремящемуся убежать из изгнания.

Как человек, согрешивший против власти и изгнанный в наказание за это, постоянно думает, как вернуться, также и у человека, ощущающего, что он не получает ничего от своих усилий в духовной работе, исчезает желание работать, и он вообще хочет бросить занятия Каббалой. Такое состояние, когда человек ощущает вкус изгнания в своей работе, и называется, что имя Творца – «Шхина»– находится в изгнании.

И поэтому мы молим Творца и занимаемся Торой и заповедями, чтобы «встала Шхина из пепла». Шхина, то есть имя Творца – «Добрый и Приносящий добро» – раскрывается только в альтруистических желаниях. Однако что делать, если человек ощущает в альтруистической работе вкус пепла, вкус изгнания? А это и называется, что «Шхина находится в изгнании». И стремится тогда человек избежать этой духовной работы, заключающейся в отдаче Творцу.

И вот поэтому каждый из нас должен просить об избавлении, т.е., чтобы каждый почувствовал, что он вышел из изгнания. А это означает, что во время занятия альтруистической работой человек должен ощущать себя на земле Израиля, т.е., что его желанием является достичь только стремления к Творцу. (Израиль переводится с иврита, как «прямо к Творцу», а земля – «эрэц» означает желание – «рацон»).

И подтверждение, проверка этого желания в том, может ли человек всем сердцем произнести слова (из благословения после трапезы): «Благодарим тебя, Творец наш, что Ты дал отцам нашим землю прекрасную, добрую и широкую…». И, кроме того, что мы просим о всеобщем избавлении, мы должны молиться и за каждого.

Выходит, что в том месте, то есть в тех желаниях, в которых человек ощущает себя в изгнании, в то время, когда представляет себе, что означает отдавать, и не ради себя, а ради Творца, он ощущает вкус пепла. Во время же избавления и выхода из изгнания, то есть во время исправления этих желаний, он, совершая альтруистическую работу, ощущает себя на «прекрасной, доброй и широкой земле».

Ощущение страданий называется землей изгнания, из которой постоянно хочется убежать. Выход же из изгнания – это приход в «прекрасную, добрую и хорошую землю,» называемую землей Израиля, за которую и благодарят Творца. Вот к какому избавлению мы должны стремиться!

Однако возникает вопрос. Почему человек ощущает «вкус пепла» в альтруистической работе, почему он хочет убежать от нее, подобно тому, кто находится в изгнании?

И хотя дано на это уже много ответов, необходимо добавить еще один. Есть правило, что нет света без сосуда, то есть не бывает наслаждения без желания к нему. Поэтому, чтобы прийти к избавлению, необходимо прежде уйти в изгнание, то есть ощутить страдание от духовной работы, против которой негодует и протестует желание получить, называемое телом, потому что это против его природы.

Есть такие, кто старается отдавать. И несмотря на то, что их эгоизм сопротивляется, они не уступают его требованиям. И страдая от этого сопротивления, они все-таки не оставляют своих занятий, не прекращают своей работы. Они всегда находятся в состоянии войны со злом, иногда побеждая, а иногда проигрывая, переживая подъемы и падения и никогда не успокаиваясь.

И они не похожи на остальных людей, которые, видя, что их эгоизм противится отдаче, немедленно прекращают свои усилия. Такие люди не переживают страданий, потому что не совершают никакой работы, не пробуют вкус изгнания. Они находятся под властью собственного эгоизма, уступая его сопротивлению. И они подобны тем лазутчикам, которые злословили на землю Израиля.

И как мы уже объясняли в предыдущих статьях, нет у таких людей подходящих сосудов – желаний, в которых они могли бы ощутить избавление. Бааль а-Сулам пишет в своей книге «Матан Тора», что изгнание – это «отсутствие, предваряющее раскрытие Творца», которое и является избавлением. Поэтому на иврите слово «гэула» (избавление) состоит из тех же букв, что и слово «гола» (изгнание) плюс буква «алеф», которая означает Творца – предводителя мира (от слова «алуф» – предводитель). Форма же отсутствия является всего лишь отрицанием раскрытия Творца.

Поэтому, когда мы в благословении после трапезы, благодарим Творца, то говорим: «За то, что вывел нас Творец из земли египетской и освободил нас от рабства». Для того, чтобы достичь «прекрасной, доброй и широкой земли», необходимо прежде пройти этап формирования желаний. То есть «находиться в земле египетской» и ощущать себя рабом Фараона – Царя египетского. Страдания же в изгнании приводят к необходимости обращения к Творцу, к молитве о выходе из изгнания. Как сказано: «И застонали сыны Израиля от работы, и возопили – и вознесся этот их вопль к Творцу» («Шемот» п. 2.23). Выходит, что изгнание – это сосуд, а избавление – свет и наслаждение.

Шхина – это имя Творца. Спрашивается, почему написано, что, занимаясь Торой и заповедями, необходимо делать это ради Шхины? А ответ заключается в том, что Творец и Шхина едины, что Шхина это желание, в котором раскрывается Творец.

Это можно понять на примере человека, которого называют мудрым, богатым и щедрым. Разве же все эти имена представляют собою нечто отличное от самого человека? В то время, когда раскрывается людям мудрость этого человека, они зовут его мудрым, когда им раскрывается его щедрость – щедрым и т.д. Выходит, что имя Творца – это лишь некое Его раскрытие.