— Не знаю.

— Да знаешь.

— Нет, не знаю.

— Сказать тебе, что я хотела сделать?

— Скажи.

Анжела всплеснула руками:

— Тьфу ты, не помню. Какая жалость. Господи, а минуту назад знала.

— Анжела.

Рассмеявшись, она резко повернулась на месте. Держалась она на несколько шагов впереди, но постоянно оглядывалась через плечо, пока не вошла в свет костра.

— Увидели там что-нибудь? — осведомилась Лана.

— Нет. — Анжела занесла ногу над бревном и села на него.

— А мы видели, — объявил Кит. — Правда, Глен?

— Да, да, да.

— Тогда раскошеливайся.

Говард присел рядом с Анжелой.

— Мой бумажник в рюкзаке, — пробурчал Глен. — Заплачу позднее.

— А, хочешь увильнуть. Выкладывай сейчас.

Бубня себе что-то под нос, Глен поднялся на ноги и поплелся вокруг костра.

Кит расцвел.

— Я уже стал богаче на пять баксов, а мы еще даже не нашли сокровища.

— Они поспорили на то, что вы будете целоваться, — доложила Дорис. — Восхитительные парни, да?

Говард почувствовал, как краска бросилась ему в лицо, а уши вспыхнули. Он взглянул на Анжелу. Лицо девушки было красноватым, но это, видимо, лишь отсвечивал костер. Неловкость никак не сочеталась с такой широкой улыбкой.

— Я предупреждала Глена, что не видать ему своих денежек, — вставила Лана. — Знала, что вы сделаете это.

— Замечательно, — буркнул Говард, к своему удивлению обнаруживая, что к досаде и смущению подмешивалась и определенная гордость. Возможно, и Анжела чувствовала то же самое, и поэтому улыбалась так, словно была чрезвычайно довольна собой.

Она отклонилась назад и посмотрела мимо него. Повернув голову, Говард увидел, как Глен выполз из палатки и заковылял к костру. В руке у него трепетала на ветру пятидолларовая купюра.

— Тебе не следовало ставить против нас, — сказала ему Анжела.

— Думал, ни у кого из вас не хватит духу сделать первый шаг.

— Я сейчас процитирую, — вмешался Кит. — «Если они захотят попробовать, то у них ничего не получится».

— Огромное спасибо, Глен, — произнес Говард.

Анжела неожиданно закинула ему руку на затылок, притянула к себе его голову, чуть развернув ее, и вопросительно заглянула в глаза.

Ты шутишь?

Улыбка исчезла с ее лица, и она прильнула приоткрытыми губами к его губам, мягко расплющив их. Когда язык протиснулся к нему в рот, у Говарда перехватило дыхание.

Прямо перед всеми.

Что на нее нашло?

Он был шокирован, смущен — и голова затуманилась от волнения.

— Вот это да! — воскликнул Кит. — Не робей!

— Зов природы, — прокомментировал Глен.

— Руку на сиську, Гаубица.

— Прекрати, Кит! — возмутилась Лана.

— Удваиваю ставку против того, что он это не сделает, — выпалил Глен.

Говарду показалось, что тело девушки немного напряглось. Словно из страха, что он действительно так поступит. Но она не отстранилась.

«Оставляет решение за мной», — понял он.

— Вы, друзья, больные, — бросила Дорис.

— Ну, чего вы? Принимаете ставку?

— Это ты напрасно, — сказал ему Кит. — У Гаубицы не хватит духу. Только не на такое.

Говард почувствовал, что Анжела слегка кивнула. В первое мгновение ему показалось: она соглашается с Китом в том, что он не осмелится прикоснуться к ее груди. Потом понял, что она таким образом давала ему свое согласие. «Сделай это, если тебе хочется, Говард. Я не против. Вперед и покажи им, что ты не трус».

«Только не так, — подумал он. — Не на пари. Не для того, чтобы что-то доказать этим олухам».

И слегка покачал головой, так, чтобы Анжела поняла.

Она отняла губы и еще раз легко поцеловала его коротким касанием влажных губ. Затем ее лицо вновь засветилось улыбкой. Она чуть отодвинулась назад и вытерла рот рукавом ветровки.

Кит протянул в сторону руку и выдернул банкноту из руки Глена.

— Большое тебе спасибо.

— Не так быстро, — промолвил Глен. — Твоя порция этого будет стоить пять баксов. — Он расстегнул змейку своей куртки, погрузил руку в свисавший на тренировочной кофте мешочек и вынул оттуда бутылку бурбона. — Надежное средство против холода.

— О Боже! — пробормотала Дорис, закатывая глаза.

— Годится! — расплывшись в улыбке и закивав головой, Кит сунул пятерку назад Глену.

— Он заплатил за всех, — объявил Глен.

— Не могу в это поверить, — пробормотала Дорис. — Лана, неужели ты позволишь им напиться?

— Я же не их мать, — и с ярко выраженным ирландским акцентом прибавила: — Я и сама не прочь хлебнуть чуток.

Говард засмеялся:

— Какая прелесть!

— А, спасибо те, дорогуша.

Глен свернул пробку, отхлебнул глоток и передал бутылку направо, Дорис, одиноко сидевшей в стороне на пне спиной к озеру. Та презрительно хмыкнула:

— Мне не надо, спасибо.

— Нам больше останется, — заметил Кит.

— Просто возьми и передай Анжеле.

Кивнув, Дорис взяла бутылку, наклонилась в сторону Анжелы и вытянула руку.

— Спасибо, — поблагодарила Анжела и поднесла бутылку к губам. Через мгновение после глотка скривилась и вздрогнула. Затем, выпятив губы, шумно выдохнула. Глаза ее заблестели. Они слезились. Осипшим голосом она произнесла: — Хороша отрава!

И передала бутылку Говарду. Тот сделал небольшой глоток. Прохладный во рту, бурбон, казалось, воспламенился в горле. Говард сделал глубокий вдох. Его глаза тоже заслезились.

Лана сидела слишком далеко. Говард встал, обошел вокруг костра и отдал бутылку ей.

— Спасибо, — промолвила она и отпила глоток. К тому времени, когда Говард вернулся на место, Кит уже поднимал бутылку.

— Умно вы поступаете, напиваясь, — донесся голос Дорис. — Одному Богу известно, где сейчас этот ужасный тип. Может быть, как раз следит за нами.

— Если следит, — откликнулся Кит, — мы должны предложить ему глоток. Эй, приятель! — закричал он. — Шварценеггер, Рэмбо, как там тебя! Подходи и выпей с нами!

Какое-то мгновение все сидели тихо и неподвижно, словно ожидая ответа из темноты.

— Вы только посмотрите на него, — заметила Дорис. — Он еще не напился, а уже ведет себя как дебил.

Кит широко улыбнулся и передал бутылку Глену.

— Значит, еще от пары глотков хуже не станет, правильно?

Хлебнув из бутылки, Глен хмуро взглянул на Дорис.

— Сделай мне одолжение, — попросил он серьезным тоном. — Я знаю, что ты считаешь меня грубым кретином и все такое. Но тебе придется признать тот факт, что это я вытащил тебя сегодня из озера. Так что ты моя должница.

— Как сказать.

— Выпей с нами. В качестве личного одолжения. Ты от этого не умрешь, а почувствуешь себя лучше.

— Очень в этом сомневаюсь.

— Я твердо убежден, — продолжал Глен, — что где-то внутри тебя сидит приятная молодая женщина.

Дорис ухмыльнулась.

— Я отвечаю за свои слова. Я видел ее мельком несколько раз. Может быть, если ты сделаешь пару глотков, это поможет ей выбраться наружу.

— В носовике застряла крошка печенья, — продекламировал Кит, — которая мечтает вырваться на свет Божий.

Лана толкнула его локтем.

Дорис пристально смотрела на Глена. Говард вспомнил, как они обнимались после решения остаться, и подумал, что, вероятно, Глен прав насчет хорошего человека, скрытого в ней.

— Я такая, какая есть, — взвилась Дорис. — Если ты думаешь, что твой пересыпанный розами мини-монолог и несколько глотков спиртного что-то изменят, то ты еще больший дурень, чем кажешься. Но ты действительно вытащил меня. Это надо признать. — Она протянула руку и взяла бутылку. Затем поднесла ее ко рту и сделала огромный глоток. — Вот. Довольны?

— Я просто пытаюсь сделать тебе приятное, Бог свидетель.

— Да кому это надо? — Она передала бутылку Анжеле.

— Тебе самой, — вмешалась Анжела.

— Что?

— Если бы ты перестала быть такой вредной, у тебя могли бы появиться друзья.

— А ты бы нравилась мне намного больше, если бы оставалась затурканной кроткой овечкой и поменьше открывала свой ротик.

— А ну-ка давайте прекратим все это, — вмешалась Лана. — Давайте не будем больше поливать друг друга дерьмом, а лучше немного повеселимся. Ладно?

Анжела кивнула, сделала глоток бурбона, от которого вздрогнула, и отдала бутылку Говарду. В глазах у нее была такая обида, словно от пощечины, и Говарду захотелось треснуть Дорис. Он переложил бутылку в другую руку и нежно погладил Анжелу по затылку.

— Давайте споем походную песню, — предложил с самодовольной улыбкой Кит.

— А как насчет историй о привидениях? — спросил Глен.

Говард хлебнул из бутылки и отнес ее к Лане.

— У меня есть идея, — промолвила та, когда он вернулся к своему бревну. — Мы филологи, так почему бы нам не сочинить стихотворение?

— Спустись на землю, — пыхнул Кит.

— Давайте. Опубликуем его в следующем выпуске «Орфея». — Она отпила из бутылки. — Я начну. — И зажмурилась. — Их было шесть вокруг костра, бесстрашных отважных ребят. — Лана передала бутылку Киту. — Твоя очередь.

Тот уже собирался пригубить, но Глен остановил его руку:

— Первый стих, Лонгфелло.

— Блин! Ладно. Их было шесть вокруг костра, бесстрашных отважных ребят… и тьма вокруг, там рыщет злой дух, и яйца от стужи горят. — Рассмеявшись, Кит выпил и передал бурбон Глену.

— Замечательно! О'кей! — Глен бросил свирепый взгляд на горлышко бутылки. — Он дрожит и трясется на страшном ветру и тянется к теплу костра. Но сильнее влечет его к девичьим телам, кипит в нем безумная страсть.

— Какие чувственные строчки! — воскликнул Кит.

Глен хихикнул, приложился к бутылке и отдал ее Дорис.

Та какое-то время ее рассматривала, затем лицо расплылось в улыбке, и она заговорила:

— А Дорис, противная жирная стерва, исполнившись праведного гнева, отняла бурбон у этих говнюков и швырнула его в огонь. — С этими словами она метнула бутылку: та пролетела сквозь языки пламени, откинула в сторону горящую ветку и, ударившись о низкое каменное ограждение, разлетелась вдребезги. Бурбон хлынул в костер и вспыхнул.

Глен смотрел на нее разинув рот.

Кит, похоже, тоже был потрясен. Глупо моргая, он пробормотал:

— Нет, вы видели? Видели, что она наделала? Бутылку грохнула. Разбила бутылку, твою мать. Видели? Глазам не верю.

Пока он лепетал, Дорис встала с пенька и пошла в обход Анжелы и Говарда.

— Дорис, — окликнула ее Лана, — куда ты?

— А что мне сидеть тут, в компании кретинов?

Подняв с земли рюкзак, она понесла его к ближайшей палатке, где опустилась на корточки и начала расстегивать «змейку» москитной сетки.

— Эй! Погляди! Это же твоя палатка!

— Ну и что, — буркнул Глен.

— Да она ее провоняет, и ты не сможешь в нее войти.

— Я сам все вижу. Она расстроена, и если хочет переночевать в моей палатке… — Он покачал головой. — Я все равно собирался привалиться здесь, у костра.

Дорис заползла в палатку, втащив за собой рюкзак.

— Там мои вещички, — тихо, словно разговаривая с самим собой, произнес Глен.

— Это ненадолго.

Они внимательно следили за палаткой.

Спальный мешок и рюкзак Глена никак не вылетали оттуда.

— Похоже, выселения не предвидится, — заметила Лана.

— Бесподобно, — пробурчал Глен. — И что мне теперь делать?

Говард посмотрел на часы:

— Еще и девяти нет. Не будет же она торчать там всю ночь.

— Хоть бы она никогда оттуда не вылезла, — буркнул Кит.

— Спасибо. И что я должен делать без своего спального мешка?

— Это твоя палатка. Войди и забери его. А еще лучше — вышвырни ее оттуда.

— Может быть, кому-то из нас следует переговорить с ней? — вступила в разговор Лана. — Она все равно понадобится нам, когда мы будем связываться с Батлером.

— А кто сказал, что мы должны с ним связываться? — изумился Кит.

— А ты, черт возьми, не хочешь, что ли? А как, по-твоему, мы найдем его сокровища, если он не укажет, где их искать?

— Я думал… ну, знаешь, может, это подождет до утра. Мы ведь не собираемся идти за ними ночью, так ведь?

— Полностью согласен, — поддержал его Кит. — Мало нам забот с этим придурком. Не очень-то я сейчас настроен на общение с привидением.

— А по-моему, все же следует попытаться переговорить с Батлером, — сказала Анжела. — Не скрою, он и меня пугает. И можно подождать до утра с вопросами о сокровище. Но, возможно, ему известно что-нибудь об этом типе. Это не исключено. Ведь это он нас сюда прислал. Как знать, может, этот странный парень здесь совсем не случайно. Я думаю, нам надо спросить о нем Батлера.

— Лучше не надо, — возразил Глен.

— А вдруг этот тип и есть сам Батлер? — добавила Анжела.

— О, хорошенькое дельце! — воскликнула Лана.

— Знаю, это может показаться бредовой мыслью. Но ведь он сам сказал, что мы с ним здесь встретимся.

— Перестань, — взмолился Глен. — У меня волосы встают дыбом.

Наклонившись, Лана бросила небольшой кусочек ветки в огонь:

— Она права. Я совсем не верю в то, что этот тип — Батлер, но между ними вполне может существовать какая-то связь. Спрос не бьет в нос.

— А этого нельзя сделать без нашей «счастливой звезды»? — спросил Кит.

— Не знаю. Прошлой ночью ее рука лежала на стрелке.

— И это была ее теория, что мы должны оставаться в прежнем составе, — заметил Глен.

— Ты сам небось хочешь выволочь ее оттуда? — съязвил Кит.

— Давайте дадим ей какое-то время. Пусть успокоится, — предложила Лана. — Особо торопиться некуда. Все равно еще слишком рано отправляться на боковую, к тому же я очень сомневаюсь, чтобы кто-то из нас смог уснуть, когда рядом бродит маньяк.

— Вот и славно! — воскликнул Кит. — Это должно означать, что ты все же собираешься всхрапнуть рано или поздно. А я уж начал волноваться. Подумал, что не уснешь всю ночь. Будешь стоять на часах.

— Это мы можем предоставить Глену. — Подавшись слегка вперед, она широко улыбнулась ему. — Ты ведь не прочь, правда? Все равно у тебя нет спального мешка.

— А я подумал, не воспользоваться ли мне твоим. Тебе он не понадобится. Ты ведь будешь в мешке Кита.

— Именно поэтому тебе и надо побыть на свежем воздухе, — бросил ему Кит. — Не хотелось бы, чтобы этот голозадый ублюдок подглядывал, когда я буду укладывать трубу.

У Ланы отвалилась челюсть. Она в изумлении посмотрела на него.

— Укладывать трубу?

— Это всего лишь метафора, оборот речи.

— Тогда вот тебе другой оборот, приятель: возьми свою трубу и зарой ее туда, куда не проникает солнце.

— Эй, я не «человек-змея».

— Я рада, что мне удалось тебя позабавить. Глен, сидевший с другой стороны костра, улыбнулся Говарду.

— Ставлю пять баксов на то, что до утра они трахнутся.

— Принимай ставку, — посоветовала Лана. — У дурака деньги долго не держатся.

— Ну, не знаю.

— Верное дело, Гаубица.

Анжела улыбнулась ему.

— Поспорить с ним? — спросил он.

Та покачала головой.

— Благодарю за вотум доверия, — промолвила Лана. — Ты считаешь меня слабой на передок?

— Ночь длинная, — начала Анжела. — Холодно, и все мы немного испуганы. И когда лежишь одна-одинешенька в спальном мешке, ничего удивительного, если Кит вдруг покажется довольно привлекательным.

— У меня складывается впечатление, что ты и сама бы не прочь.

— Кит? Не думаю.

— Это потому, что у нее есть пушка-Гаубица.

— Давай поставим на них, — предложил Глен.

Анжела встала.

— О, теперь мы уже двоих выкурили.

— Да я просто иду к Дорис. Попробую уговорить ее выйти, чтобы можно было вызвать Батлера.

Анжела прошла к палатке, опустилась на колени и юркнула под полог.