Глава 19

Джек взял Вики под руку и отвел к своей машине.

– Большое спасибо, – сказала она, – обед был великолепен.

– Мне тоже понравилось. Так хорошо я не проводил время уже... несколько дней.

– Врун, – она мягко толкнула его локтем.

– Если бы я сказал “годы”, ты могла бы подумать, что я сражен тобою наповал.

– А это неправда?

– Конечно, я сражен. Но я не собираюсь в этом признаваться.

Он открыл перед Вики дверцу рядом с водительским местом. Она уселась и, перегнувшись через сиденье, открыла дверцу около места водителя для Джека. Взявшись было за ремень безопасности, она все же решила ехать не пристегиваясь и осталась сидеть почти посередине, как можно ближе к Джеку.

Но не будет ли это выглядеть слишком?

“Пускай он сделает первый шаг”, – подумала она.

За обедом Джек дал ей понять, что недолюбливает навязчивых женщин.

– Я, в общем-то, за равные права, – сказал он. – За то, чтобы женщины делали карьеру, если им это нужно. Но слишком многие из них относятся к мужчинам по принципу “бери-и-атакуй”, что сразу вызывает у меня отвращение. Словно они постоянно выступают на ринге и не могут позволить, чтобы рефери поднял руку противника.

– Ты предпочитаешь кротких и покорных женщин? – Вики понимала его, но чувствовала необходимость вступиться за свой пол.

– Я предпочитаю женщин, похожих на тебя.

– Каких же?

– Кроме твоих вполне очевидных достоинств, у тебя есть еще одно, очень редкое – ты можешь смеяться над собой.

– Значит, тебе нравятся клоуны?

– Мне не нравятся те, кто чересчур серьезно относится к себе. Мне показалось, что для тебя жизнь – чудесное приключение, а не война за место под солнцем.

– Вот как ты классифицируешь людей.

– Среди ежедневных событий и опасностей, подстерегающих путешественника, иногда случается и война...

– Наряду с погонями, потасовками, перестрелками...

– Вот-вот. Но есть разница в отношении к этому. В каждой встрече волк видит схватку и потенциальную добычу, он должен бороться и победить. Авантюрист же накапливает опыт – возбуждающий или пугающий, забавный или печальный. Авантюрист стремится к достижению цели, волк – к завоеванию власти.

– Так ты предпочитаешь Амелию Эрхарт в противоположность Жанне д’Арк?

– Именно так.

– Они обе были сожжены.

Джек, к счастью, сумел вовремя проглотить вино и, рассмеявшись, не забрызгал яркими каплями скатерть и собеседницу.

Позже Джек рассказал ей, что его бывшая жена работала адвокатом и была уверена, что ребенок помешает карьере. Случайно забеременев, она сделала аборт, несмотря на возражения Джека, после чего они разошлись. Это многое объясняло.

– Ты почти ничего не рассказала о себе, – сказал Джек, выезжая с автомобильной стоянки.

– А что ты хотел бы узнать?

– Ты когда-нибудь сидела в тюрьме?

– Десять лет на галерах идут в счет?

– За что?

– За смертоубийство.

Он всмотрелся в нее, словно в темноту.

– Ты была замужем?

– Пока нет.

– Скольких поклонников ты отвергла?

– А ты уверен, что был хоть один?

– Напрашиваешься на комплимент.

– Троих, – ответила Вики.

– Ты, вероятно, решила сначала закончить учебу, заняться карьерой...

Она резко повернула к нему голову:

– Эй, такого я не говорила.

– Но это само собой разумеется.

– Не делай поспешных выводов.

– Я знаюэто. Брак и дети приковывают к старому доброму домашнему очагу. Отложу на потом, говорила ты себе. Раньше, чем выйдет время на биологических часах. Тридцать – прекрасный возраст, чтобы задуматься о семье. К тридцати уладятся проблемы с продвижением по службе, можно найти время и для решения второстепенных задач.

Он говорил немного зло, но сильнее в его голосе звучало разочарование. Он ее вычислил, и ему не понравился результат.

– Спасибо, – пробормотала Вики, чувствуя холод и скованность.

“А ты думала, – говорила она себе, – что нашла мистера Совершенство?”

Хреново иметь этого парня своим адвокатом. Ни черта обо мне не знает, а уже решил, что я – еще одна суперсука, помешанная на карьере, только из-за того, что я не выскочила замуж за первого встречного с торчащим членом.

У нее внезапно защипало глаза, и габаритные огни обогнавшей их машины расплылись. Дыхание перехватило. Она отвернулась к боковому стеклу, стиснула зубы и приказала себе не плакать.

Замедлив ход, автомобиль съехал на обочину и остановился. Вики вытерла глаза. Здания на улице были ей незнакомы.

– Почему ты остановился?

– Потому, что ты плачешь.

– Вовсе нет.

Он положил руку на ее напряженное плечо.

– Не трогай меня.

Он убрал руку.

– Вики.

– Пошел к черту.

– Чем я тебя обидел? Видит Бог, я просто сказал...

– Я помню, и мне, конечно, хочется услышать это еще раз.

– Я в восторге, что ты отказала тем парням.

– Восторгайся моей задницей.

– Если ты до сих пор не замужем, то можешь сделать это сейчас, и...

– Не будете ли вы так добры отвезти меня домой?

– Нет, пока...

Она открыла дверцу.

– Ладно, ладно.

Она уселась обратно, и Джек тронулся с места.

– Я не хотел тебя оскорблять, – пробормотал он. Она повернулась и уставилась на него.

– Ты думал, я посмеюсь над этим? Ха-ха? Девушка, не воспринимающая себя всерьез? Что я запишу еще один эпизод в приключения доктора Чандлер? Да только я не авантюристка и не искательница приключений, понятно тебе? Мне льстит, что ты принимаешь меня за такую, но сейчас я – воин. Амазонка, разбивающая земной шар. Бери свою лошадь и вали отсюда, приятель.

Джек покачал головой, словно не верил, что она может вот так просто его отшить.

Вики больно ударила его в плечо.

– О! Эй!

– Амазонки всегда так поступают. Джек изумленно молчал, держась за ушибленное место. Молчала и Вики. Вскоре они подъехали к дому Эйс, и Вики приоткрыла дверцу.

– Подожди.

– В чем дело? – спросила Вики.

– Мне очень жаль.

– Мне тоже. Но это не заставляет меня забыть об обиде. Ты не можешь воткнуть в человека нож и извиниться – рана не исчезнет. Так не бывает.

– Это жестоко, Вики.

– Надеюсь, что так. Все вокруг причиняет нам боль.

– Неправда. Я хотел бы верить, что ты отличаешься от других. Я не хочу, чтобы ты была одной из них.Но...

– Ты не знаешь, кто я, – она вышла из машины, хлопнула дверцей и побежала к дому.

Доставая ключи, она услышала звук отъезжающего автомобиля.

Вики обернулась – машина Джека уже скрылась за поворотом. Прислонившись к двери, девушка съехала вниз. Ощущая спиной гладкое дерево, она уселась на жестком коврике и обхватила руками колени.

– Ублюдок, – пробормотала она.

Он ведь действительноей нравился.

“Как он мог сравнивать меня со своей бывшей женой и всеми суками в мире только потому, что я отвергла три предложения?

Мне не стоило говорить этого.

К черту. Я не собираюсь лгать. Если он не может принять меня такой, какая я есть, – его проблема.

Я могла бы объяснить.

А он дал мне такую возможность? Он не стал дожидаться объяснений, он не нуждался в них именно потому, что был уверен в своей правоте. Конечно, уверен.

Да кому он нужен?

У него не было даже и капли сомнений. Даже не спросил,почему я им отказала”.

Из-за жесткой щетины коврика ее ягодицы зачесались. Она со стоном поднялась, потерла зудящее место, открыла дверь и вошла в дом.

Эйс, сидя на кушетке, взглянула на подругу и выключила телевизор.

– Что-то не так?

Планировалось пригласить Джека выпить после ужина – если бы они, разумеется, не поехали к нему домой, и познакомить его с Эйс. Затем Эйс должна была тактично удалиться.

Весь вечер этот план заставлял Вики нервничать и переживать. Она возбуждалась, представляя себе, как все произойдет.

Первые несмелые касания, первый поцелуй, неизбежный момент, когда Джек положил бы руку ей на грудь. Пока они ужинали, пока разговаривали и смеялись, сцена в гостиной раз за разом прокручивалась в уголке ее сознания. Она видела, как бретельки платья скользят по плечам, повинуясь его нежным рукам. Она боялась, что Эйс может неожиданно войти в комнату. И хотя Эйс никогда бы так не поступила, Вики все равно не хотела, чтобы все произошло в гостиной. Хватит ли у меня смелости привести его в спальню? Может, лучше остановиться, прежде чем дойдет до этого?

Действительно ли она хотела переспать с ним? Вики окончательно уверилась в этом, когда на стол поставили шоколадный мусс. Но она возбуждалась тем больше, чем медленнее тянулось время ужина. Да, именно так – видеть его снова и снова, все ближе при каждой встрече, словно в длинном романтическом путешествии они останавливаются тут и там, любуясь видами, все сильнее желая достичь конца пути, но смакуя каждый шаг.

Вот как все должно было случиться. Не прыжок в постель через час после ужина, но чудесные радости путешествия.

Хотя Джек мог бы и не увидеть долгого пути. Большинство мужчин не смогли бы. Они почувствовали бы себя обманутыми, если бы их сразу пустили в постель. Вики спрашивала себя, будет ли Джек постоянен, хватит ли у нее силы воли, чтобы удержать его.

Когда он положил свою кредитную карточку на поднос со счетом, она спросила себя, есть ли у него презерватив. Если нет, появится еще одна проблема. У нее самой их не было (незачем, ведь она ни с кем не встречалась), и, хотя Эйс потрахи-валась где-то на стороне, Вики определенно не могла попросить у нее хоть один. У нее был колпачок, и она могла бы его вставить. Но не стала бы.

Ее волновала не беременность.

Могло возникнуть замешательство, но он наверняка не стал бы винить ее, если бы она отказала ему из-за отсутствия резинки. Не во время эпидемии СПИДа, охватившей страну словно чума.

Вполне возможно, что у него был с собой один, на случай неожиданного везения.

Да, ему не повезло.

“И мне тоже”, – подумала Вики.

– Мы поссорились, – сказала она Эйс.

– Заливаешь.

– Его ведь здесь нет, правильно?

– Черт, как ты это устроила?

– С легкостью.

– Значит, он всего-навсего дырка в заднице?

– Не совсем, – Вики села на кушетку. Скинув туфли, она вытянула ноги и водрузила их на кофейный столик.

– Дай мне подумать, – сказала Эйс, – он женат?

– Разведен.

– Ага. И, следовательно, ожесточенный, обиженный, подозрительный, боится любого сближения, потому что не хочет снова обжечься. И никто ему не сказал, что ты не его бывшая жена.

Вики улыбнулась:

– Когда ты успела стать такой догадливой?

– Школа булавочных уколов, милочка.

– Под моим клоунским нарядом, оказывается, бьется сердце амазонки, карьеристки, суки и убийцы младенцев.

– Убийцы младенцев?

– Его бывшая сделала аборт, решив, что ребенок может помешать ее карьере.

– А Джек хотел ребенка?

– Да. И он считает, что я отношусь к тому же типу женщин.

– Естественно.

– Ублюдок.

– А каков он в других отношениях?

– Какая разница!

– Похоже, ты считаешь его лакомым кусочком, иначе не стала бы так расстраиваться из-за этого разговора.

– Мне кажется, он славный.

– Да ты влюбилась в него!

– Может быть, но...

– Жизненная правда, милочка. Истина первая – тебе тридцать. Истина вторая – не думаю, что ты интересуешься пресными прыщеватыми подростками. Истина третья – здесь нет ни одного парня подходящего возраста без груза неприятностей в прошлом.

– Все достойные уже женаты?

– Или были.И мы чертовски хорошо знаем, что ты не захочешь делиться с кем-то еще. Если ты находишь парня старше двадцати пяти, ни разу не женатого, в крайнем случае, имевшего более-менее длительную связь с девчонкой, то он наверняка абсолютно никчемный. Так или иначе. Возьми хотя бы нашего приятеля Мелвина.

– Нет уж, спасибо, обойдусь.

– Он свободен и никогда не был женат.

– Мне казалось, я быларасстроена.

– А я и пытаюсь тебя приободрить.

– И прекрасно с этим справляешься.

– Как я понимаю, ты уже не надеешься найти парня без груза всякого дерьма за плечами. Если он свободен и не такой недоносок, что никогда не имел связей, значит, у него была женщина, оставившая его или умершая у него на руках. В любом случае, загрузила парня дерьмом по самую завязку, и ты его унаследуешь. Дерьмо идет в комплекте, бесплатное приложение.

– Ты настолько хорошо во всем разбираешься, что тебе стоит с ним поговорить. Джек сразу же отнесет тебя к разряду авантюристок. Только спросит, сколько предложений ты отвергла.

– Это сложный вопрос?

– Для меня – да.

– И что ты ему сказала?

– Три.

– В чем проблема? Просто ты очень привередлива.

– Он так не считает. По его мнению, это означает, что я ставлю карьеру выше семейной жизни.

– И он прав?

– Хороший вопрос. Великолепный вопрос. Он даже не потрудился его задать. Вот и вся причина... – ее голос сорвался. Глаза наполнились влагой.

“Опять я плачу”, – подумала она.

Подбежав к Вики, Эйс обняла ее за плечи. Вики повернулась к ней и уткнулась лицом в шею подруги.

Эйс ласково гладила ее волосы.

“А ведь я могла бы быть здесь, на кушетке, в объятиях Джека”.

Именно так должно было быть. Джек, а не Эйс. Они были бы здесь вместе, и она бы беспокоилась о презервативах, и... Вики рыдала все сильнее.

– Все хорошо, – мурлыкала Эйс, – успокойся, все хорошо.

– Я хочу его, – выпалила она.

– Я знаю.

– Что... во мне... не так?

– Ничего. Ничего, сладкая моя. Просто ты слишком долго была одинока. И так много надежд возложила на этого парня.

– Ублюдок.

– Взгляни на светлую сторону.

– Какая... светлая сторона?

– У тебя есть я.

– Я знаю. Знаю.

– Я пытаюсь пошутить, солнышко.

– Даже так...

Прижав ее к себе, Эйс мягко поцеловала в висок.

– У тебя есть я, у меня есть ты, – произнесла она, – без шуток.

– Я знаю. Господи, Эйс...

– Только держи свои руки подальше от моей груди.

Расхохотавшись, Вики с трудом подавила рыдания.

– Бедняжка, два удара за одну ночь.

– Ты что, рехнулась?

Эйс отстранилась от Вики. Ее глаза были красными и влажными. Она стерла слезы со щек Вики.

– Лучше?

Вики всхлипнула:

– Да. Спасибо.

– И что ты собираешься делать сейчас?

– Пойти, что ли, вибратор купить?

– Что-нибудь другое.

– Не знаю.

– Хочешь, угадаю? Джек скорее всего тоже не слишком рад тому, что произошло сегодня вечером.

– Уверена.

– Наверно, сидит дома и выплакивает свои маленькие глазки.

– Готова поручиться.

– Хотя, скорее, как настоящий мужчина, он по-свински надрался и избивает себя пивными жестянками.

Вики рассмеялась и сморщила нос.

– Почему бы тебе не позвонить ему?

– Издеваешься?

Эйс покачала головой.

– Даже не знаю.

– Что ты теряешь?

– Но почему?

– Он мужчина. Ты влюблена в него или во всяком случае, была влюблена до этой размолвки. Он сейчас пытается лягнуть сам себя в зад за свою глупость.

– Или поздравляет себя с тем, что вывел меня на чистую воду.

– Так позвони и узнай, каково ему на самом деле.

– Нет. Ха-ха. Это его проблема. Пусть он позвонит мне, если захочет. Я пошла спать. Вики встала.

– Не хочешь дождаться звонка?

– Никто мне не позвонит.

– Правильно. Вместо этого он приедет. Пойду надену ночнушку на всякий случай.

– Ты настоящий друг.

Позже, лежа в кровати. Вики долго смотрела в темный потолок. Она ловила приглушенные голоса и музыку, доносившиеся из включенного в гостиной телевизора, но не дождалась ни телефонного звонка, ни стука в дверь, хотя долго не могла уснуть, вслушиваясь в ночь.

Глава 20

– Хорошо, – сказал Мелвин. – Останови машину.

Чарли нажал на педаль. Машина резко затормозила, да так, что Мелвина бросило вперед, и он с трудом удержался, упершись рукой в приборную панель. Он открыл дверцу.

– Ты куда? – спросил Чарли. Язык у него заплетался из-за мартини, которым Мелвин его предусмотрительно накачал.

– Никуда! – ответил Мелвин. – Сядь. – Бензин в медицинской сумке Чарли заплескался, как только Мелвин поднял ее с пола и положил на сиденье. Выйдя из машины, он закрыл дверцу и перешел на сторону водителя. – Отстегни ремень.

Отстегнув ремень безопасности, Чарли попытался выйти из машины.

– Нет, не выходи.

– Что?

– Только, когда я скажу. Я хочу, чтобы ты нажал на педаль газа и не отпускал ее. Поедешь по изгибу реки как можно быстрее и въедешь в тот мост.

– То есть как это “въедешь”? – не понял доктор.

– Врежься в него. Как можно сильнее. Вон в ту стену по краю моста.

– В парапет?

– Точно. Я хочу, чтобы ты въехал в него на полной скорости.

Бросив на Мелвина мрачный взгляд через открытое окно, старик задумчиво почесал затылок.

– Ты хочешь, чтобы я разбился?

– Ага.

– Тогда проще убить меня.

– Не будь идиотом. Ты ведь уже мертв.

– Д-да, но н-нет.

– Делай, что тебе говорят.

– Зачем?

– Потому, что я сказал. Я оживил тебя и могу снова убить, если захочу. Поэтому делай, что я говорю.

Засопев, Чарли вытер рукой нос.

– Я не совершу эту глупость. Мелвин потрепал его по плечу.

– Это не глупость. Просто я хочу, чтобы ты врезался в мост. Обещаю, тебе не будет больно. Мне нужно, чтобы машина разбилась. В чем тут дело, я расскажу тебе по дороге домой.

– Но как же мы вернемся домой, если я разобью машину?

– Дойдем пешком до моей станции и сядем на автобус.

– Ах да, – пожав плечами, Чарли набросил на себя ремень безопасности.

– Тебе не нужно это, – сказал ему Мелвин.

– Ты хочешь, чтобы я ехал не пристегиваясь? Мелвин кивнул. Хотя вроде бы было тихо, он все же внимательно осмотрел Ривер-роуд, не видно ли какой машины.

– Если ты пристегнешься, машина будет ехать медленно. А я хочу, чтобы она врезалась на полной скорости.

– Откуда ты знаешь, что мне не будет больно?

– Положись на меня, Чарли. Ты мой друг. И, кроме того, у меня на твой счет большие планы.

– Да?

– Мне нужна твоя помощь, чтобы заполучить еще нескольких девчонок. И я позволю тебе выбрать одну себе.

– Да?

– Точно, – Мелвин потрепал его по плечу.

Чарли кивнул.

– Приготовился, на старт... пошел!

Двигатель взревел, и “Мерседес” рванулся вперед. Двигатель был бензиновый, а не дизельный, поэтому очень быстро набирал обороты. Машина обошла изгиб реки и скрылась за деревьями.

– Пошел! Пошел! Пошел! – оглушительно орал Мелвин. Он до боли бил в ладоши и ждал, когда скрежет удара всколыхнет ночь.

Но этого не случилось. Скрежет был, и был глухой стук удара, но подозрительно слабый.

Мелвин забежал за поворот. Машина не превратилась в стену огня, как он того ожидал. Она просто стояла на месте.

– Черт, – сквозь зубы пробормотал он. Чарли, держась за лоб, выглядывал из окна.

– Ну как? – спросил он.

– Прекрасно, – ответил Мелвин, – Просто прекрасно. – Он обошел машину. Слегка погнутый правый бампер, помятый капот и разбитые фары – вот и все. Чарли врезался в парапет на скорости не больше чем десять миль в час.

– Чертов тупица.

Чарли попытался вылезти из машины.

– Оставайся там! – Мелвин захлопнул дверцу. Чарли, прижимая ко лбу платок, выглянул из окна. – Мы сейчас пойдем домой?

– Сию минуту.

Чарли отнял платок. На лбу была глубокая ссадина. Посмотрев на окровавленную ткань, он прижал ее ко рту и начал сосать.

– Дай мне сумку, – приказал Мелвин. Порывшись в машине, Чарли нашел свою медицинскую сумку и передал ее через окно.

– Что здесь? – спросил он, встряхнув ее. Мелвин не ответил. Открыв сумку, он плеснул бензин Чарли на колени, нагнулся и вылил оставшийся бензин под машину.

– Что ты делаешь? – забеспокоился старик. Не обращая на него внимания, Мелвин зажег спичку и поднес ее к разлитому бензину. Тут же вспыхнув, пламя весело принялось лизать свою добычу. Мелвин кинул горящую спичку прямо в аптечку. С мягким ппах!сумка наполнилась огнем. Он бросил ее Чарли на колени.

– Эй, стой! – заорал Чарли, словно проснувшись. Горящей рукой он отбросил сумку в сторону и попытался открыть дверь. Мелвин держал ее ногой.

– Сиди, – приказал он.

– Что ты затеял? – недовольно спросил Чарли, глядя сквозь пламя. Его рубашка была в огне. Брови и волосы тоже горели. – Дай мне выйти, я же сгорю!

– Сиди.

Чарли уперся в дверцу горящим плечом. Она чуть приоткрылась так, что он смог высунуть ногу. Мелвин изо всех сил толкнул дверцу. Раздался мягкий хруст, похожий на хруст кости. Мелвин держал дверцу, но тут Чарли высунул горящие руки в окно, и он невольно отпрянул.

Дверца открылась. Чарли, пылающий до колен, вылез из машины и, посмотрев на себя, стал хлопать руками по горящим лохмотьям, оставшимся от рубашки и брюк. Неожиданно распрямившись, он повернулся к Мелвину. Несколько раз проведя рукой по лицу, как бы пытаясь отодвинуть мешающее ему пламя, он сказал: – Ты все время пытаешься убить меня.

Мелвин бросил взгляд на машину. Языки пламени плясали вокруг кузова и выглядывали из-под капота. Вскоре должен бы взорваться бензобак.

– Вернись в машину, – сказал он.

– Зачем мне это делать, ты, в задницу трахнутый грязный сукин сын?

С этими словами Чарли поднял свои горящие руки и, прихрамывая, пошел на Мелвина.

Отскочив, Мелвин выбежал на середину моста. Чарли, шатаясь, шел за ним.

Теперь уже весь капот был объят пламенем.

Если бы только Чарли был в машине!

Почему все так вышло? Мелвин был в растерянности, ему ив голову не приходило, что все обернется настолько неудачно.

Мелвин прижался к парапету.

Горящий человек, расставив руки, как зомби в кино, подходил все ближе и ближе. Куски одежды осыпались с него, устилая мостовую. Волосы сгорели, кожа на голове почернела и обуглилась. Брюки и рубашка все еще пылали. Пламя трепетало у него на лице. Один глаз был похож на лужицу с мыльной водой. Он вытек, и густая капля сползла по щеке.

Чарли был в нескольких шагах от Мелвина, когда второй глаз, лопнув от невыносимого жара, тоже вытек.

Мелвин отскочил от парапета. Выбежав на дорогу, он подкрался к Чарли сбоку.

Ухватившись за его горящее плечо перевязанной рукой, он изо всех сил толкнул этот полутруп.

Чарли закачался из стороны в сторону, но парапет не дал ему упасть. Он опасно наклонился и почти висел над водой, но все же Мелвин видел, что так он не упадет. Поэтому, схватив Чарли за лодыжки, он вздернул их вверх. Всем своим весом старик навалился на широкий край стены. Он корчился и брыкался, но Мелвин все выше поднимал его ноги.

Машина взорвалась.

Мелвина обдало горячим потоком воздуха.

Он поднял ноги Чарли еще выше и, вложив в этот рывок все свои силы, толкнул его.

Чарли упал со стены.

Тяжело дыша, Мелвин перегнулся через парапет. Он видел, как горящий человек кружился и переворачивался и наконец плюхнулся в Лавровый ручей.

Мелвин смотрел на темную воду.

Это конец, думал он, все в порядке. Они подумают, что Чарли упал туда после аварии. Подумают, что он прыгнул в ручей, чтобы погасить пламя. Это будет выглядеть как несчастный случай. Порядок.

– В задницу трахнутый грязный сукин сын!

У Мелвина по спине пробежал холодок.

Он посмотрел вниз на ручей. Там была кромешная тьма.

Но он слышал тихий всплеск.

Мелвин поспешил сойти с дороги и начал спускаться. Трава под ногами была влажной и скользкой от росы. Чтобы не упасть, он хватался за кусты и деревца. На полпути ноги его поехали, и, грузно шлепнувшись, он покатился вниз по склону прямо по камням и веткам. Его подбрасывало, зубы стучали, на глазах выступили слезы, спина раздиралась в кровь о камни. Наконец он остановился, зацепившись за валун. Мелвин лежал, упершись ногами в камень, глубоко и прерывисто дыша. Кожа горела, и ее приятно холодила влажная рубашка. Ему не хотелось двигаться.

Но нужно было вставать. Он должен найти Чарли и прикончить его. Быстро. Кто-нибудь мог услышать взрыв. Или проехать мимо на автомобиле.

Вставая, левой рукой Мелвин оперся о торчащий из земли камень и, подумав, выковырял его. Размером с футбольный мяч, камень был гораздо тяжелее.

Мелвин пригнулся, придерживаясь рукой за большой валун, остановивший его падение.

Ручей был на несколько ярдов ниже. Он казался черным, лишь несколько лунных бликов блестело на поверхности воды. Чарли не было видно.

Он может быть где угодно.

У Мелвина мурашки побежали по коже, когда он представил, что обгоревший старик может напасть на него. Он приказал себе не думать об этом.

“Старый тупица слеп. Он не найдет меня”.

Но ведь, испортив все дело, Чарли мог еще и заговорить.

Донесет на меня.

Обойдя валун, Мелвин осторожно спустился к ручью и по колено вошел в холодную воду. Сквозь подошвы туфель чувствовались скользкие камни на дне.

Он заглянул под мост. Там было темно, но свет за мостом позволил бы увидеть силуэт Чарли. По крайней мере, если бы тот стоял. Если же он не стоял...

Мелвин присел на корточки. Холодная вода дошла ему до пояса. Теперь зарево на противоположной стороне моста позволяло хоть что-то рассмотреть над поверхностью.

Увидев черную глыбу по центру, он почувствовал, как запрыгало сердце. Мелвин присмотрелся. Голова Чарли? Наверно, просто камень или толстая ветка. Что бы это ни было, оно не двигалось. Мелвин подумал, что надо бы подойти поближе.

Там было ужасно темно. Он чувствовал, как холодные иголки впиваются ему в затылок.

“Это не Чарли”, – сказал он себе.

Возможно.

– Чарли? – Его голос прозвучал хрипло и негромко.

Ответа не последовало.

Поднявшись, Мелвин хотел уйти, но вдруг понял, что не может повернуться спиной к черному пятну – что бы там ни было. Ему показалось, что оно движется на него, и Мелвин невольно попятился.

Он взглянул на горящую машину. Было так хорошо и приятно видеть весь этот свет. Ему хотелось быть там, и прямо сейчас. Там светло и тепло.

Оторвав наконец взгляд от этого гигантского костра, он понял, что зря вообще посмотрел на огонь. Раньше он мог видетьв темноте. Не много, но хоть сколько. Теперь, кроме отсветов пламени, он не видел ничего.

“Теперь я слепой, – подумал он. – Слепой, как Чарли. Он может легко напасть на меня”.

Повернувшись, Мелвин медленно побрел по воде. Он знал, что должен найти Чарли и прикончить его, но единственным его желанием было убраться отсюда. Он подумал, что лучше пройти по Ручью до леса, а потом направиться домой.

Первый звук пожарной сирены заставил его вздрогнуть.

Сирена наполнила ночь. Громкий и пронзительный звук усиливался и стихал, замолкал и вновь повторялся.

“Пожалуй, это поднимет добровольных пожарных с постели, да только они подъедут к мосту, а не сюда”.

Всхлипывая и высоко поднимая колени, Мелвин побежал вниз по течению. Бежать в воде все равно было трудно. Левой ногой он наступил на что-то скользкое, зашевелившееся под ним. Нога соскользнула. Споткнувшись, он выронил из рук камень и упал в воду. Раздался всплеск. Руки схватили его за спину.

О, ГОСПОДИ, НЕТ!

Мелвин хотел закричать, но у него перехватило дыхание. То, что лежало под ним на дне ручья, должно было быть Чарли Гейнсом, Чарли Гейнсом, который схватил Мелвина, обвив его руками, а потом и ногами. Что-то скользнуло возле губ. Язык Чарли?Затем он почувствовал острый край зубов на своей нижней губе и подбородке. Резко откинув голову назад, он услышал, как лязгнули зубы.

Пытается укусить меня!

“Точно как Патриция”.

Мелвин напрягся и взял себя в руки. Дикий ужас исчез, словно разбилась вдребезги и улетела прочь покрывавшая мозг скорлупа. Он почувствовал, как приходит смелость, и улыбнулся.

Он опять стал Мелвином, а не каким-то хныкающим сосунком. А то, что напало на него, держало и пыталось укусить, было не чем-то страшным, а просто Чарли Гейнсом. Не притаившимся зомби, а старым тупицей, который поджарился до хруста и не знает, что ему пора умереть.

Подгоревший бифштекс.

С зубами.

И сейчас эти зубы кусали Мелвина за шею. Хотя Чарли обнимал его, как неистовый влюбленный, Мелвин сумел высвободить руки и ухватил Чарли за лицо. Оно было скользким и рыхлым.

Нащупав пустую глазницу, он воткнул туда большой палец, как в пудинг. Зацепив пальцем за кость, Мелвин отодвинул от себя голову Чарли и прижал ее ко дну. Чарли разомкнул объятия. Плечи и голова Мелвина вынырнули на поверхность, и он жадно вдохнул свежий воздух.

Выла пожарная сирена.

“Интересно, прибыл ли кто-нибудь на пожар?”

Когда в очередной раз смолкла сирена, он услышал стук захлопываемой дверцы машины и оглянулся через плечо. Мост не был виден за поворотом. В свете огня мерцали листья деревьев.

Мелвин чуть не вскрикнул, когда Чарли снова схватил его, разрывая рубашку и царапая спину. Стараясь прижимать голову Чарли одной рукой, другой он стал ощупывать дно ручья, ища камень. И нашел его. Тут Чарли, освободившись, толкнул Мелвина в грудь. Он отпрянул. Лицо Чарли поднялось из воды. Черная, чернее, чем ручей, вода брызгала Мелвину в глаза.

– Я убью тебя, – прохрипел Чарли. Голос его клокотал. – В задницу трахнутый сукин сын!

Мелвин ударил его камнем по голове. От удара она склонилась в сторону. Мелвин снова ударил. На этот раз он почувствовал, что череп проломился. Чарли подался назад, но левой рукой Мелвин удержал затылок старика над водой. Он снова ударил камнем в то же место. Раздался вязкий звук, похожий на шлепок по грязи. Мелвин бил снова и снова.