Тем. у кого есть иллюзии относительно всемогущества, неплохо принять во внимание предпосылки обожествления. Если вы занимаетесь созданием Высшего Существа, эти несколько полезных советов могут вам пригодиться:
      1. Не занимайтесь рекламой. Просто дайте знать о своем присутствии. Никогда, ни при каких обстоятельствах, не провозглашайте себя Дьяволом. Иначе вас примут за него. Причина. по которой христианский бог, — фикция, известная под именем Иисуса Христа, не появляется регулярно на концертах, не подписывает книги, не жарит шашлыки у вас на заднем дворе и т. д. состоит в том, что ей не надо этого делать. У него есть достаточно последователей, которые занимаются рекламой его существования, не говоря уже о подтверждении личных контактов. Если вы черт высшего сорта, то вашу рекламу сделают другие (независимо от того, будете ли вы об этом просить).
      2. Не будьте светским человеком, всегда оставайтесь загадочным и таинственным. Помните: человек следует за своими богами, и его бог никогда не идут вместе со всеми. Вам ведь никогда не встречался бог, который хочет затеряться в толпе. Вот почему говорят: "Пути господни неисповедимы". Или почему нежданная катастрофа называется "божьим промыслом."
      3. Вы должны быть творческим человеком. Если необходимо, можно черпать вдохновение из самых жалких источников, но никогда никому не подражайте. Плагиаторы не могут провозгласить себя божествами, потому что лишены оригинальности и созидательности для выработки новых идей, не говоря уже о новых мирах.
      4. У вас должен быть стиль. Класс. Будьте сдержанным. Не теряйте самообладания. Если вы не можете соблюсти приличия в окружении других людей, как вы будете поддерживать порядок и контроль?
      5. Чувство юмора просто необходимо, — бог, что не может посмеяться над собой или смехом разрядить обстановку, больше всего походит на мрачного Иегову и Сатанинским никак не является.
      6. Всегда и все подвергайте сомнению, даже самого себя. Психушки забиты пациентами с манией величия, которые абсолютно уверены в своем всемогуществе, Чуточка сомнения в себе добавляет в божественный бизнес элемент самосознания, которого лишены многие смертные, и это подводит нас к следующему пункту.
      7. Помните о том, что вы смертны. Имейте ввиду, что богов провозглашали мертвыми на протяжении всей истории человечества. Вот для чего существуют Валхалла, Авалон и такие земли, как Нод, к востоку от Эдема.
      8. Вы должны быть достаточно восприимчивы, чтобы видеть вещи такими, какие они есть на самом деле, а не такими, какими вас, возможно, научили их видеть те, кто наживаются на вашем невежестве. Однако, чтобы лучше понять природу человека и более выгодно иметь с ним дело, вы должны уметь приостанавливать свое осознание происходящего и видеть мир глазами другого человека. Иными словами, учитесь быть глупым, если это сослужит вам хорошую службу.
      9. Будьте милостивым, особенно если вы счастливы, однако жестоким, если вы не в духе. Если вы обладаете реальной властью, люди осознают преимущества, которые могут быть достигнуты, если они сделают вас счастливым, или несчастья, что могут обрушиться на них, если они выведут вас из себя.
 

      То, что приятно, радует глаз. Радость дает силу, сила дает жизнь. Мы получаем удовольствие различными способами и разными путями, однако, самый осознанный из них — через органы зрения. Человек — животное, ориентированное на зрительное восприятие. Он определяет для себя стандарты визуальной привлекательности отнюдь не гибкого свойства. Если установленные им стандарты красоты затем изменяются модой или социальными переменами, он уже не будет счастлив, как до перемен. Взрослея и становясь свидетелем все больших и больших изменений, он пытается вернуть утраченную радость, вращаясь в социальных кругах, где может предаваться воспоминаниям о том, что некогда радовало его. Таким образом, он может поддерживать свою жизненную силу, хотя и путем замещения. Со своими закадычными друзьями он будет говорить о "добрых старых временах" — временах, когда то, что он видел вокруг себя, радовало его взор, а теперь, к сожалению, так сильно изменилось. Его приятели и постаревшие девушки, привязанные к старому укладу жизни, разделяют его ностальгию и носят одежду, вышедшую из моды. Немодную! Как повезло пациентам домов престарелых, — они могут поддерживать по крайней мере видимое сходство со "старыми добрыми днями," хотя бы и не вставая с постели. Вряд ли многие из них осознают, что именно эта просроченность и поддерживает в них жизнь.
      Часто приходится видеть, как человек постаревший, вырастивший детей, человек, чья жизненная энергия пошла на убыль, вдруг преображается, когда он вливается в пенсионное общество и вдруг вновь обретает былую жизненность, Теоретически можно предположить, что тамошняя атмосфера только ускорит процесс умирания, прибавившись к инертности пожилого возраста. Почему же сплошь и рядом случается обратное? Потому что стареющий человек внезапно попадает в контролируемую среду, где больше визуальной образности приводит его в возбуждение и энтузиазм, нежели во внешнем мире. Являться модными вне моды доставляет удовольствие старичкам, и они смотрят друг на друга, так же. как это было в дни их молодости, когда парни с вожделением глазели на девушек, а девушки вздыхали о парнях.
      А как насчет маленьких городов, которые были обойдены автострадами, где царство восьмидесятилетних, маленькие городишки, где, кажется, никто не умирает, где все так придирчивы ко внешнему миру, сражаясь с каждым нововведением, что изменяет визуальный ландшафт, и принимая только то, что обещает освобождение от боли, болезней и смерти. С визуальной точки зрения эти места полностью инертны: автомобили двадцатилетней давности, дома никогда не сносятся. Много времени проводится на порогах собственных домов и скамейках в парках, около пузатых печурок, на автобусных остановках, там, где можно что-то увидеть! Что же там можно увидеть? То же, что и всегда.
      Обитатели подобного местечка вовсе необязательно будут жить до ста лет (хотя существуют места, где велико количество очень старых людей). Можно с уверенностью сказать, что в статическом окружении процентное соотношение стариков больше, нежели там, где все постоянно меняется. Однако спорным представляется утверждение, что если для стариков и естественно жить в такой среде, то для молодежи она будет удушающей. В определенной степени это верно, но не является правилом.
      Главная причина, по которой молодежь покидает такие места, состоит в том. что она не в силах совладать со старыми пердунами. Старики с таким же презрением относятся к "прогрессу," выраженному в молодежных стилях, — визуальные ассоциации, доставляющие им удовольствие, чужды для пожилых людей, так же, как их тяжеловесность для молодых. При таких противоречивых стандартах визуального возбуждения никто и близко не может быть счастлив так, как был бы счастлив в визуальной атмосфере, полностью соответствующей его запросам. Давайте не забывать о том, что сегодняшняя молодежь кристаллизует свои собственные визуальные стандарты красоты. Достаточно скоро они сами станут старомодными чудаками. Со временем они встретятся вновь в пенсионных заведениях и домах престарелых, предаваясь воспоминаниям и окружая себя снаряжением времен своей юности.
      В местах, где люди живут дольше всего, временной континуум искривлен. Старики жили бы еще дольше, если молодежь одевалась и выглядела так же, как и они во времена своей молодости. Во всем следует винить хронологические изменения, сопровождающие изменения моды. Каждое новое достижение медицинской науки сопровождается шагом в обратном направлении, если иметь в виду долголетие. В то время, как одни ученые мужи открывают новые лекарства, другие изобретают такие способы общения и путешествия, которые вспарывают изоляцию, что скрывает уникальные коллективные существования. Таким образом Шангри Ла превращаются в Манхэттены, а умирающие 90-летние старики превращаются в стерилизованных, прокопченных смогом и озабоченных умирающих 60-летних. В той же степени как мировые центры моды пропагандируют быструю смерть, неизменные среды обитания являются осями долголетия. Самая опасная ложь — полуправда, и индустрия моды увековечила самое вопиющую из них, выраженную во мнении, что свежий, новый подход помогает человеку оставаться молодым. Свежий подход сохраняет молодость, если человек свеж, молод и бодр духом.
      Самое свежее, что старик может увидеть, — это красивая девушка, одетая по моде тех лет, когда у него, тогда еще молодого, происходила эротическая кристаллизация. Это не только эротически возбуждающе, но и эмоционально приемлемо. Точно так же престарелая дама находит пикантность в привлекательном молодом человеке ("свежая молодая кровь"), наряженном в манере ее былых поклонников. Она может путем замещения поддержать (и поддерживает) ауру привлекательности при встрече с таким человеком и именно эта аура. постоянно подзаряжаемая, будет поддерживать саму ее жизнь.
      Человек видит, как умирает мир, который он любит, и вместе с миром умирает частица человека. Великий американский художник, Реджинальд Марш, олицетворил этот трюизм. Каждый день, до своей смерти в возрасте 56 лет, он рисовал и писал самые что ни на есть земные, истекающие потом и вожделением образчики человеческой природы, которые представали его взгляду. Свойственная ему продуктивная тяга к подглядыванию провела его через весь спектр дешевых кафе, карнавалов, парков развлечений, задворок, эксклюзивных клубов, оперных премьер, вечеринок и всего, что находится в промежутках, Его сверхреалистичные полотна заполнены людьми, которых он любил наблюдать в обстановке, нравившейся ему не меньше, чем сами люди.
      Чем ближе приближались его последние годы, тем сильнее Реджинальд Марш впадал в депрессию от изменяющегося окружения. Появлялись новые стили и становилось все труднее погружаться в источники, из которых долгое время он черпал вдохновение как для своих картин, так и для своей жизни. Его холсты с изображениями комковатых женщин и мужчин с отвисшими животами были непривлекательны для эры пятидесятых, прошедшей под девизом похудания, и его шлюхи не подходили под модный тогда образ Грэйс Келли и мыла Айвори. Его презрение по отношению к современным мастерам ("Матисс рисует как трехлетний ребенок", "Пикассо, — фальшивый фасад") стало пророческим, когда он описал современное искусство как "высокое, чистое и стерильное — ни секса, ни выпивки, ни мускулов." «Устаревшее» чувство Марша достигло своего зенита, когда его попросили принять участие в художественном симпозиуме, Первый из выступавших, известный в те годы нью-йоркский художник с энтузиазмом превозносил текущие тенденции в искусстве. За ним последовал профессор, который защищал новые динамические визуальные эксперименты. Наконец очередь выступать дошла и до Марша, На мгновение он застыл на трибуне, собираясь со своими мыслями. Печальное выражение беспомощности появилось в его глазах, которые изучали аудиенцию. Талантливый наблюдатель скрытых проявлений вожделения и живительных сцинтилляций мягко произнес: "Я не из этого века,"- и сел на место. Вскоре он скончался.
      Каждый, кто удовлетворен тем, как идут дела, неохотно изменяет свой образ жизни. В это понятие входят стиль, мода и окружающая среда. Человек — единственное животное, которое было тщательно выдрессировано неудовлетворенности. Что еще хуже, человек — единственное животное, поднаторевшее с одной стороны в неудовлетворенности, в то время как религия запрограммировала его оставаться статичным, инертным и самонадеянным. Неудивительно, что он представляет собой такой клубок разочарований.
      Если человек доволен своим существованием, жрецы моды и перемен втягивают его в ненужные и бессмысленные изменения. Если он недоволен и желает бежать из мира, который, как он чувствует, обсчитывает его, от него требуют принимать вещи такими как есть, радоваться малому и ждать лучшей жизни в раю.
 

      У среднего человека есть один большой недостаток, благодаря которому он превращается в вечного подростка, едва кончается детство. Этот недостаток — неспособность ощущать н переживать что-либо, напоминающее личность, которая развивается из непреложной эмоциональной кристаллизации времен его юношества. Эту кристаллизацию он таскает с собой всю жизнь, словно негнущийся, крепко пристегнутый ранец, содержащий в себе ограниченный набор элементов, относящихся к узкому полю его эмоциональной реакции.
      Чем ограниченнее чья-либо «сума», тем легче увидеть, что находится внутри. Недалекий человек с готовностью демонстрирует содержимое своей сумки, оставляя себя открытым для манипуляций со стороны чародея. Чародею, убедившемуся, из чего состоят ограниченные эмоциональные стимулы своей жертвы, остается лишь направить свою атаку, не заботясь о возможности обороны со стороны жертвы. Маг же, напротив, способен справляться с такими ситуациями, балансируя свое эмоциональное участие. Если маг атакован через свое эмоциональное участие в одной ситуации, он может избежать нападения путем вовлечения себя в другую, но равнозначную ситуацию. Недальновидный человек не понимает этого и соответственно ошарашен, когда после того, как его более искушенный партнер сначала "танцует под его дудку," а когда приходит время нанесения решающего удара, исчезает. Дети еще не собрали свои «сумки» Они наслаждаются радостями множества декорации и ситуаций независимо от связей, существующих между ними.
      Ребенок не связан бюрократией души, которая заманивает в ловушку недалекого, хотя и более взрослого человека. Каждый ребенок — маленький человек Эпохи Возрождения.
      Одно дело — быть узколобым при отсутствии выбора, но совсем другое — быть им, не испытав, что значит иметь широкие взгляды. Если человек был непредубежден в ранней стадии своей взрослой жизни, шанс того, что позднее он станет узколобым по выбору, весьма велик. Фанатизм доставляет веселье, если тщательно и осторожно обдуман, но саморазрушителен, если является частью личности. В этом и состоит разница между потворством и принуждением. Потворство можно контролировать, принуждение само контролирует вас. Поэтому одной из наиважнейших способностей, которыми должен обладать маг — уметь открываться доставляющим удовольствие эмоциональным стимулам, но вместе с тем и закрывать свой разум, когда воля должна быть собрана в кулак.
      Недалекий человек обо всем в своей жизни судит по стандартам эмоции, пристегнутой в его «сумке», его спертом царстве существования. Если он увлекается лошадьми, на автогонках ему нечего делать. Он тронут Бахом и пышностью барокко, но не может эмоционально воспринимать музыку кантри. Вид пробкового шлема и слова Киплинга не пробуждают видений и ощущений бараков Хибера.
      Сколько ситуаций вызывают у вас эмоциональную реакцию, граничащую с полной идентификацией с данной ситуацией? Испытайте, насколько полно вы можете стать резонатором для произвольно взятой ситуации, слившись, так сказать, с полной эмоциональной реакцией на ситуацию, которой для того, чтобы прийти в движение, нужен всего лишь намек. Для детей и магов это не составляет особого труда.
      Перед тем, как ожидать прогресса в магической доблести, нужно расширить границы сознания, но не в ущерб своим эмоциям! Наркотики расширяют сознание быстро и без усилий, но делают возможной только одну главную эмоциональную реакцию, и эта реакция — сам наркотик.
      Есть только одна муха в этом великом потенциальном море крема. Если кто-то уже не реагирует на различные стимулы жизни, окружающие его, никакое количество упражнений ничего не изменит. Патетично, не так ли? Никакого магического будущего. Никакого богатства. Никакой надежды. О, как человек будет пытаться. Читать гримуары, ходить на метафизические курсы, программирование помоги-себе-сам, таблетки, приворотные зелья, фимиамы и все что угодно, что позволит ему полюбить то. что он уже не любит! Нельзя научиться воспринимать ощущение, но можно создать окружение с определенной долей проводимости, в котором можно приготовиться к искусству вызывания. Сущности любого магического труда — полное вызывание. Гораздо важнее испытывать полную эмоциональную реакцию на окружение, чем обладать всем «оккультным» знанием мира. Как, к сожалению, существует мало людей, способных на сильное вызывание! Самое чудесное из всего — способность войти в другое измерение — иное царство бытия — и почувствовать целостность этого царства до такой степени, что отрешиться от остальных миров. Музыка — самый эффективный инструмент вызывания, поскольку ритм всего тела полностью захватывается ритмом жизни, ассоциированному с музыкальным произведением. Значимая идея не умирает, как и эмоциональная реакция на определенную композицию. Если достаточное количество людей вдохновлено или тронуто этими композициями, они становятся звуковым хранилищем эмоций, накопленных людьми, которых взволновала эта музыка. Став всенаправленным чувствительным элементом коллективной обратной связи такой композиции, можно добиться полного вызывания.
      С некоторыми исключениями, самое лучшее место для такого вызывания — большое помещение с твердыми стенами. которое заключит музыку в ловушку путем, обратным тому, каким пятигранник зеркал посылает образы. «Концертное» помещение, производящее эхо и реверберацию, отразит субстанцию музыки, образуя "звуковую ловушку". Звуковая ловушка по своему действию весьма сходна со световой — оба являются устройствами. объединяющими материю мысли, посредством чего можно добиться экстатического вызывания. Все действия и чувства, ситуации и среды обитания, ассоциированные с данной музыкой, вносят свой вклад в чудесный синтез, который становится в итоге вашим вызыванием. Акустические свойства арены для корриды, цирковой палатки, ледовой арены, сводчатого собора представляют собой прекрасные звуковые ловушки. Звуковые картины зала для балов, аудитории, театра и т. д… соединенные с присутствующими там эмоциональными стимулами (находящийся близко партнер, трагическая пьеса, героический спектакль и т. д.). создают состояние, близкое к вызыванию, доступное многим людям.
      Вызывание через музыкальную интернационализацию требует концентрации. Чем больше людей, тем у мага меньше шансов должным образом ощутить музыку, с возможным исключением из правил в виде концертного зала. который специально построен именно для таких целей. Чем больше внешних факторов, тем сильнее маг отвлечен от вызывания. Хотя удовольствие может усилиться от прослушивания музыки совместно с родственными душами, экстаз легче достижим, если нет нужды заботиться о том, что могут подумать другие.
      Проникновенная эмоциональная реакция на музыку не обязательно выражается в вызывании, но вызывание — всегда проникновенное эмоциональное событие. Вызывание — другое состояние бытия, открытое «ключом» (в данном случае музыкой), который сам по себе есть не что иное, как квинтэссенция или сущность полного вызывания, достигнутого позже.
 

      Музыка, сопровождающая ваш ритуал, должна усиливать эмоции, необходимые для данного магического труда. Музыка сама по себе является языком, и, как и другие языки, будучи используема не по прямому назначению, становится неискренним и бессмысленным. Самые популярные музыкальные произведения из-за передержки вскоре сжигают себя сами. и только когда достаточное время не исполняются, обретают классический статус.
      Приятная музыкальная композиция может легко войти в привычку и в итоге стать принуждением. В то же время, через постоянное прослушивание она потеряет свою привлекательность. Любая привычка может быть разбита передержкой. Следовательно, выбирая музыку для ритуальной комнаты, вы должны суметь услышать ее и реагировать на нее свежо и с энтузиазмом. По этой причине я рекомендую любое музыкальное произведение, которое вы найдете эмоционально возбуждающим в той степени, какой необходимо пробуждения нужной реакции, которую затем нужно сохранить для ритуальных целей.
      Без сомнения, самые эффективные произведения — не те, что питают самонаблюдение, а те, что несут в себе образ. В этом главным образом и состоит различие между «мистической» и «магической» музыкой. «Мистическая» музыка по своей природе реминисцентна и не врывается в ваше сознание. «Магическая» музыка атакует ваши чувства и пробуждает нужную эмоциональную реакцию. Любая музыка, которую можно слушать без четкого осознания ее присутствия может быть рассматриваема как мистическая по своей природе, хотя темп ее может быть быстрым, а звук — громким.
      Музыка, что обычно слышна в местах скопления людей, в основном запрограммирована на то, чтобы оказать воздействие, впечатлить слушателя, хотя он и не вслушивается в эту музыку, Такая музыка используется для целей малой магии (поддержания производственного ритма, вызывания аппетита и жажды, побуждения посетителей магазина делать покупки и т. д.).
      Поставщик музыки пользуется ею в магических целях, те же, кто слышат ее, подконтрольны ей, но не контролируют ее. Если определенная музыка не трогает вас, это не говорит об эмоциональной ущербности. Возможно, что вы не можете разделить и изолировать некоторые частоты звукового диапазона, проще говоря, быть лишенными слуха. Эмоциональная реакция на различные музыкальные интонации возникает тогда, когда уникальная комбинация пространства, времени и звука становится единым целым. Каждое живое существо с нормально функционирующими слуховыми рецепторами (включая животных, птиц, рыб н даже растения) имеет внутри себя набор «настроенных» "струн". То, как каждый настроен, зависит от множества факторов, как наследственных, так и внешних.
      Для упрощения скажем, что каждому аккорду соответствует определенная эмоциональная реакция. Для «низших» животных и растений не существует такого разнообразия реагирования на различные аккорды — только удовольствие и боль. От удовольствия кот мурлычет, боль заставляет его сражаться. Люди добавили определенные аккорды к своим внутренним лирам, такие, например, как сентиментальность, которая иногда проявляется в виде ностальгии, — комбинации удовольствия и боли. Внутреннее построение аккордов у людей гораздо сложнее, поскольку люди способны реагировать на гораздо большее число стимулов, нежели животные (хотя, довольно часто верно и обратное).
      Определенные звуки почти универсальны в своем эмоциональном эффекте. И они могут быть соответствующим образом соединены. Поэтому, существуют композиции, словно созданные для использования в церемониях. Хотя между ушами западного и восточного человека существует разница, некоторые комбинации звуков вызывают атавистические реакции, общие для всех человеческих существ.
      Какие музыкальные композиции я бы выбрал для использования в церемониях? Прежде всего, я соединяю пассажи из некоторых композиций, однако, это требует редактирования. Часто я заменяю эту требующую много времени процедуру аккомпанементом на органе во время ритуала. Я записываю свою игру так, чтобы испытать еще и дополнительное удовлетворение от частичного участия в создании требуемой музыки. Орган затем включается на «автопилот» и играет заранее записанную музыку, или за дело берется ассистент.
      Для создания готического настроения, необходимого для успешного проведения традиционной Сатанинской мессы, прекрасно подходят произведения для органа Баха, Куперена. Видора, Франка и Палестрины, также «Реквием» и «Павана» Фора.
      Для менее традиционного, однако, сильного элемента торжественности, попробуйте вторую часть Седьмой симфонии Бетховена, вторую часть Четвертой симфонии Чайковского или "Похороны и триумфальную симфонию" Берлиоза. Если вы хотите пробудить чувство силы и власти, ничто не сможет сравниться со следующими произведениями — вступительные такты увертюры Гомеса к "II Guarany," громовая кульминация в первом акте «Турандот» Пуччини, увертюра Вагнера к «Таннгейзеру», его же "Заклинание Огня" и "Полет Валькирий" из "Валькирии." финал "Le Roi d'ys" Лало, Napoleon Bevonulasa из "Хари Яноша" Кодаи, "Богатырские ворота (В стольном городе во Киеве)" из "Картинок с выставки" Мусоргского и "Так говорил Заратустра" Ричарда Штрауса.
      Соединение ощущений силы, сострадания и священной любви достигается такими композициями, как Largo Генделя из «Xerxes» Трио и Апофеоз из «Фауста» Гуно, Va Pensiero из «Набукко» Верди, увертюра к «Марте» фон Флотова, «Финляндия» Сибелиуса, тема Дракулы из "Лебединого озера" Чайковского, увертюра этого же композитора к "Ромео и Джулетте", "Смерть любви" Вагнера из "Тристана и Изольды" и Granadines из «Эмигрантов» Калльехо-Барреры. Для чисто чувственных целей нечистую троицу, без сомнения, составят «Болеро» Равеля, "Кармина Бурана" Орфа и «Вакханалия» из "Самсона и Далилы" Сен-Санса.
      Это лишь небольшая часть бесконечного списка подходящих музыкальных композиций, выбранных произвольно и основанного на продуктивном их использовании в прошлом. Я заменил пробуждающую воспоминания музыку более популярной по своей природе, поскольку я, как и любой другой человек, имею свои личные пристрастия, которые легко отождествляются с определенными ситуациями. Может быть, когда-нибудь, я поделюсь ими с вами. и мы увидим, что многие Сатанисты, как и другие эмоционально отзывчивые личности, предпочитают одни и те же мелодии.
 

 
       Hymn of the Satanic Empire the Battle Hymn of the or Apocalypse
 
Drums out of the darkness, listen well.
Drums beating like thunder straight from Hell.
Trumpets are blaring, the time's come 'round —
Satan is here to claim His ground!
 
 
Chorus;
There's an earth that's green, there's an earth that's free,
There's a place for you and a place for me.
But the bleeding hearts wouldn't let it be,
We don't need them any more!
 
 
Let the lions and tigers rip them up.
The arena shouts for Christian blood.
Let them chew them up and spit them out —
We don't need them any more!
 
 
Once, there was a need for simple minds.
Once, there was a need to save men's souls.
Fools had to be forced to stay in line,
Preachers and bibles could serve those goals
 
 
Chorus:
With their holy writ and their card'nal sin
They could force their paper demjns in —
To a cardboard prison, a paper cell —
They can't do that any more!
 
 
Furies from Hell are diving down!
"Lex Talionis" is their cry!
Even though tricksters made the iaw,
Justice is served by fang and claw!
 
 
Chorus:
With their beaks of steel, see them slash askew
Righteos Christian, Buddhist, Moslem, Jew;
They've become a plague, so let's start a new —
We don't need them anymore!
 
 
Drums out of darkness, listen well.
Drums beating like thunder, straight from Hell.
"Rege Satanas!" — the time's come ground
Satan is here to claim His ground!
 
 
Final Chorus:
With our morning star from the deepest night
Smash the crumbling cross, for Might is Right.
Let the shuffling zombies grope for light —
And we'll reign forevermore!
 
 
Words & Music by Anton Szandor LaVey
October 18–19, 1988
 
 
       Гимн Сатанинской Империи ипи Боевой Гимн Апокалипсиса
 
Барабаны бьют во тьме ночной
Словно из Ада их звук громовой
Трубы зовут, время пришло
Сатана идет, чтобы взять свое
 
 
Припев:
Зелена земля и свободна она
На ней место есть для тебя и меня
Но есть те? кто не хочет чтобы это сбылось
Они нам больше не нужны!
 
 
Львы и тигры их пускай разорвут
Христианской крови трибуны ждут
Пускай звери сжуют их и выплюнут пусть
Они нам больше не нужны!
 
 
Раньше были нужны простаки
Была раньше нужда спасенья души
Дураков было нужно строить в ряды
Это делали библии и попы
 
 
Священным писаньем и грехом первородным
Пусть бумажных чертей загоняют они
В бумажные камеры тюрем картонных
С нас довольно!
 
 
Фурии Ада бросаются вниз
Lex Taliorns! — раздается их крик
Хоть нам дан закон словоплетов-судий
Коготь и клык вершат правосудие!
 
 
Припев:
Пусть стальные клювы пустят кровь
Христиан, буддистов, мусульман н жидов
Они стали чумой, так начнем же вновь
Они нам больше не нужны!
 
 
Барабаны бьют во тьме ночной
Словно из Ада их звук громовой
Rege Satanas — время пришло
Сатана идет, чтобы взять свое!
 
 
Заключительный припев:
Из ночи взойдет наша звезда
В прах рассыпется крест, ибо Сила права
Зомби тянутся к свету из прошлого тьмы
Но отныне навечно будем править мы!
 
 

 

      Не удивительно, что телеевангелистов гонят отовсюду поганой метлой, будь то из-за скандалов или их абсурдности. Люди поумнели в отношении Сваггертов, Робертсов н Беккеров лишь только потому, что им позволено было поумнеть. Почему же? Потому что торговцы Христом начали соревноваться с богом, что дал им работу: с телевидением.
      В предыдущие века Церковь была великим надзирателем, диктующим мораль, удушающим свободу волеизъявления и выступавшим в роли хранителя высокого искусства и музыки. Теперь телевидение диктует нам моду, мысли, манеры поведения и цели жизни, как это некогда делала Церковь, используя в основном ту же технику, но делая это столь аппетитно, что никто этого и не замечает.