Ветер, как и положено в конце октября, хлестал лицо ледяным дождем; Мэллори, подняв воротник, прятался в полумраке поворота на узкую улочку.
      - Вот ведь ирония судьбы, Джонни,- проворчал стоявший рядом с ним невысокий человек с мрачным лицом.- Ты, тот самый, кто этим вечером должен был стать Премьер-министром Планеты, крадешься по закоулкам, а Косло со своими громилами пьет шампанское во Дворце Администрации.
      - Это-то неплохо, Поль,- сказал Мэллори.- Может, он настолько увлечется празднованием победы, что до меня руки не дойдут.
      - А может, и нет,- сказал невысокий.- Пока ему известно, что ты жив и представляешь для него опасность, он не успокоится.
      - Дело всего нескольких часов, Поль. К завтраку Косло будет знать, что махинация с его избранием не прошла.
      - Но если до того, Джонни, он успеет тебя схватить, всему конец. А без тебя все восстание лопнет как мыльный пузырь.
      - Из города я бежать не собираюсь,- отрезал Мэллори.- Да, оставаться здесь в известной мере рискованно, но, чтобы свергнуть диктатора, иной раз приходится идти на риск.
      - Но не в этот раз. Не следовало тебе самому встречать Крэндолла.
      - Если он увидит меня и будет знать, что я неотлучно здесь, это поможет делу.
      Не говоря больше ни слова, они ждали появления третьего заговорщика.
 

 
      Составной разум Ри обследовал далекую Солнечную Систему с борта межзвездного дредноута, крейсировавшего в полупарсеке от Земли.
       -  Излучение в широком диапазоне длин волн от тела номер три, - такой импульс направили Воспринимающие клетки 6934 блокам, составляющим сегментированный мозг, управлявший кораблем.- Модуляции спектров умонастроения с сорок девятого по девяносто первый.
       -  Некоторые параметры бытия на обследуемом теле характерны для экзокосмического манипуляци-онного разума, - сделали свой прогноз на основе этих данных Анализирующие.- Прочие показатели варьируют в общей сложности в интервале от первого уровня по двадцать шестой включительно.
       -  Такая ситуация аномальна, - размышляли Вспоминающие.- Суть природы Высшего Разума состоит в уничтожении всех уступающих по развитию конкурирующих мыслящих форм, почему я-мы и систематически истребляем тех, с кем я-мы сталкиваемся в моих-наших исследованиях данного ответвления Галактики.
       -  До перехода к акции необходимо внесение ясности в этот феномен, - указали Истолковывающие.- Для извлечения и анализа образца мыслящей единицы потребуется сближение до расстояния, не превышающего одной световой секунды.
       -  В этом случае уровень риска поднимется до Предельной Категории, - бесстрастно объявили Аналюфу-ющие.
       -  УРОВНИ РИСКА ВПРЕДЬ НЕ ПРИНИМАЮТСЯ ВО ВНИМАНИЕ,- положил конец дискуссии мощный мысле-импульс Эгона.- СЕЙЧАС НАШИ КОРАБЛИ ВХОДЯТ В НОВОЕ ПРОСТРАНСТВО В ПОИСКАХ ОБЛАСТИ ЭКСПАНСИИ ДЛЯ ВЕЛИКОЙ РАСЫ. НЕУКОСНИТЕЛЬНЫЙ ПРИКАЗ ТОГО-КТО-ВЫШЕ-ВСЕГО ПРЕДПИСЫВАЕТ МОЕЙ-НАШЕЙ АВТОМАТИЧЕСКОЙ ИССЛЕДОВАТЕЛЬСКОЙ СТАНЦИИ ВЫЙТИ НА ПРЕДЕЛ ВОЗМОЖНОСТЕЙ РИ ВО ИСПЫТАНИЕ МОЕЙ-НАШЕЙ СПОСОБНОСТИ К ВЫЖИВАНИЮ И ДОМИНИРОВАНИЮ. ОПАСЕНИЯ НЕДОПУСТИМЫ, ПРОВАЛ НЕПРОСТИТЕЛЕН. А ТЕПЕРЬ Я-МЫ РЕШАЕМСЯ НА ОРБИТУ БЛИЖНЕГО НАБЛЮДЕНИЯ!
      В абсолютном молчании, на скорости, уступающей лишь долю километра скорости света, дредноут Ри рванулся к Земле.
 

 
      Мэллори подобрался -- в квартале от них под мертвенным светом фонаря появилась темная фигура.
      - Вон наконец и Крэндолл,- зашептал невысокий.- Я рад…- и смолк: вдоль пустынного проспекта понесся рев мощного турбодвигателя. Из боковой улицы вырвался полицейский мобиль и, взвизгнув гироскопами, заложил вираж. Человек под фонарем ринулся бежать - машина подмигнула ослепительно-голубым свирепым глазом автомата. Очередь пуль со смещенным центром тяжести настигла беглеца, отбросила его на кирпичную стену, сбила с ног, прокатила, и тут до ушей Мэллори донесся грохот других автоматов.
      - Боже! Они убили Тони! - вырвалось у невысокого.- Нам надо убираться!
      Мэллори отбежал на несколько шагов в глубь улочки и замер: в дальнем ее конце появились огни. Он услышал топот сапог по мостовой и хриплый голос, рявкнувший какую-то команду.
      - Мы в ловушке!- вскрикнул он.
      В шести футах от него оказалась грубо сколоченная деревянная дверь. Он бросился к ней, обрушился всем своим весом. Держится. Отступил, с разгону вышиб ее, втолкнул спутника и ввалился за ним в темноту, пропахшую заплесневелой мешковиной и крысиным пометом. Оступаясь, Мэллори на ощупь преодолел бесконечные просторы захламленного пола, прошел вдоль стены, ткнулся в повисшую на единственной петле дверь. Протиснулся в коридор; скудный свет, сочащийся из полукруглого окна над очередной дверью, на сей раз массивной и запертой, освещал лохмы линолеума на полу. Мэллори помедлил и устремился к двери поменьше в дальнем конце коридора. До нее оставалось футов десять, когда она лопнула прямо посередине, обрушив на Мэллори град щепок, словно когтями располосовавших его пальто. Позади раздался странный звук, будто кто-то давился, и Мэллори, обернувшись, успел заметить, как Поль шмякнулся спиной о стену и свалился с развороченной грудью и выпотрошенным животом - тысяча пуль из полицейского автомата потрудилась как могла.
      Сквозь разбитую дверь просунулась рука, зашарила в поисках засова. Мэллори подскочил, ухватился за запястье и, выворачивая его, навалился всем весом, пока не почувствовал, как крошится локтевой сустав. Вопль искалеченного полицейского заглушила новая очередь, но Мэллори уже отпрыгнул и, цепляясь за перила, понесся по лестнице - вверх, прочь. Он перескакивал через пять ступенек, проскочил площадку, заваленную битым стеклом и пустыми бутылками, и оказался в заросшем паутиной коридоре с покосившимися дверями. Снизу - топот ног, разъяренные выкрики. Мэллори распахнул ближайшую дверь, прижался спиной к стене, замер. По ступенькам бухали тяжелые сапоги; приостановились, пошли дальше - его путем.
      Мэллори изготовился и, стоило полицейскому появиться в проеме, рванулся и ребром ладони нанес сильнейший удар, целясь туда, где спина полицейского переходила в шею. Тот удивленно хрюкнул и словно нырнул вперед. Мэллори в прыжке поймал оружие, прежде чем оно ударилось об пол, отступил на пару шагов и выпустил весь магазин в лестничный колодец. Повернулся, чтобы бежать в дальний конец коридора,- снизу загремел ответный огонь.
      Занесенная исполином дубина огрела его по боку, вышибла воздух из легких, швырнула о стену. Он пришел в себя, рука нашарила глубокую, обильно кровоточащую царапину. Пуля едва задела его.
      Добрался до двери на лестницу черного хода и отпрянул в диком ужасе: из темноты на него с воплем прыгнуло нечто грязно-серое - за мгновение до того, как сверкнула вспышка, в темном пространстве загрохотал выстрел, а штукатурка со стены над головой Мэллори пылью осыпалась на площадку. Плотный мужчина в черной форме Полиции Безопасности одним махом взлетел по лестнице и ошеломленно замер, увидев оружие в руках Мэллори. Прежде чем тот успел прийти в себя, Мэллори обрушил на него разряженный автомат. Полицейский, пересчитав ступеньки, покатился вниз. Кот, спасший жизнь Мэллори, огромный, покрытый боевыми шрамами котяра, простерся на полу, выстрел, который он принял на себя, снес ему полголовы. Единственный оставшийся желтый глаз уставился на Мэллори, когти впились в пол, он и мертвый будто готовился к атаке. Перепрыгнув через сраженного зверя, Мэллори побежал вверх по лестнице. Три пролета, и лестница привела на чердак, заваленный связками газет и прогнившими коробками, из которых при его приближении порскнули мыши. Единственное окно, непрозрачное от грязи. Мэллори отшвырнул уже бесполезное оружие, осмотрелся в поисках аварийного люка - ничего похожего. Невыносимо болел бок.
      За дверью послышались неумолимые шаги. Мэллори попятился в угол, и снова раздался визжащий грохот автомата, непрочная дверь вздыбилась и разлетелась на куски. Мгновение тишины и:
      - Мэллори, руки вверх и на выход! - прорычал наглый голос.
      Во мраке бледное пламя лизало пачки бумаг, занявшихся от града неконвенционных

пуль со стальной оболочкой.
      - Выходи, пока не поджарился! - добавил тот же голос.
      - Давай-ка сами отойдем,- рявкнул кто-то другой.- Это барахло разгорится, как сушняк.
      - Последний шанс, Мэллори! - проорал первый, и тут же объявшее сухую бумагу пламя взревело и взвилось до потолка. Мэллори пробрался вдоль стены к окну, сорвал скрученную занавеску, потряс раму. Не поддалась. Выбив ногой стекло, перешагнул подоконник, ступил на проржавевшую пожарную лестницу. Пятью этажами ниже свет разливался по грязному бетону, выхватывал белые пятна запрокинутых лиц и с полдюжины полицейских мобилей, блокировавших мокрую от дождя улицу. Мэллори оперся спиной о перила, глянул вверх. Пожарная лестница поднималась еще на три, может, на четыре этажа. Он прижал руку к лицу, защищаясь от вала пламени, заставил мучительно ноющие ноги перешагивать сразу через две железные ступени, нести его вверх.
      В шести футах над верхней площадкой лестницы нависал карниз. Мэллори встал на перила, ухватился обеими руками за край резного каменного украшения, повис. С секунду раскачивался в девяноста футах над мостовой, затем подтянулся, забросил ногу за ограждение, перекатился на крышу.
      Распластавшись, Мэллори всмотрелся в окружавшую его темноту. Над плоской поверхностью торчали только вентиляционная труба и какая-то будка, венчавшая то ли лестницу, то ли шахту лифта. Мэллори отправился на разведку и выяснил, что угол здания занимает гостиница, а к ней примыкает автостоянка. Десятью футами ниже и в шестнадцати футах поодаль - крыша соседнего по улочке дома. Пока Мэллори разглядывал ее, крыша под ногами содрогнулась от тяжкого грохота: один из этажей ветхого строения обрушился,- видимо, огонь пожрал опоры.
      Теперь все вокруг было затянуто дымом, со стороны автостоянки над Мэллори взмывали тридцатифутовые языки темного пламени, оставляя в сочившемся дождем ночном небе перевернутый водопад искр. Мэллори подобрался к будке. Металлическая дверь заперта, к стене прикреплена ржавая раздвижная лестница. Он отодрал ее, донес до края крыши, обращенного к улочке. Чтобы разогнуть проржавевшие крепления и полностью раздвинуть лестницу, Мэллори понадобилась вся его сила. Двадцать футов, прикинул он. Может, и хватит.
      С трудом удерживая лестницу, Мэллори опустил ее дальний конец на соседнюю крышу. Стоило забраться на хлипкий мостик, как тот сразу же просел. Мэллори лез как мог осторожно; ненадежная опора ходила ходуном, но это его не остановило. До цели оставалось шесть футов, когда он почувствовал, что прогнивший металл сминается под ним, и в неистовом прыжке рванулся вперед. Спасло его только то, что соседняя крыша была ниже. Он ухватился за водосточную трубу и услышал крики, поднявшиеся внизу, когда лестница грохнулась на брусчатку улочки.
       - Скверно, - подумал он.- Теперь известно, где я …
      В будке на этой крыше дверь была не заперта. Мэллори открыл ее, спустился по стальной лестнице в темноту, оказался в коридоре, прошел по нему до лестничной клетки. Снизу доносились какие-то слабые звуки.
      Когда он спустился до четвертого этажа, внизу показались огни, послышались голоса, топот. Спустился до третьего, там прокрался через холл, вошел в какую-то заброшенную контору; по выцветшим стенам бегали косые тени от установленных внизу прожекторов. Через смежную дверь прошел в комнату, выходящую на улочку. Из лишенного стекол окна тянуло холодным сквозняком, припахивающим дымом. Узкий проход внизу казался безлюдным. Тело Крэндолла исчезло. Поломанная лестница валялась там, куда и упала. До брусчатки, прикинул он, лететь футов двадцать: даже если он повиснет на вытянутых руках и спрыгнет, перелом…
      Внизу что-то шевельнулось. Точно под окном, вжавшись спиной в стену, стоял полицейский в униформе. Лицо Мэллори исказилось в волчьем оскале. Одним движением он перебросил тело через подоконник, на секунду повис, полюбовался обращенным к нему испуганным лицом, открытым для крика ртом…
      И упал, врезавшись ногами в спину полицейского, чем смягчил падение, откатился, сел, еще не вполне придя в себя. Полицейский распростерся ничком, спина его была как-то неуклюже вывернута.
      Мэллори поднялся на ноги - и чуть не свалился от внезапной боли, пронзившей правую лодыжку. Растяжение, а то и перелом. Стиснув зубы от боли, он пошел, держась за стену. Ледяная дождевая вода, переполнив водосточный желоб, кружилась водоворотом у щиколоток. Поскользнувшись, он едва не упал на осклизлую брусчатку. Впереди мрак был не таким густым, должно быть, там примыкающая к зданию автостоянка. Если он сумеет пробраться через нее незамеченным, тогда, может, и не все еще потеряно. Он обязан выиграть - ради Моники, ради ребенка, ради будущего этой планеты.
      Еще шаг и еще. В лодыжку будто вонзался стальной шип. От раны в боку при каждом вздохе охватывала нестерпимая боль. Пропитавшиеся кровью рубашка и штанина, холодные как лед, прилипли к телу. Еще футов десять, а там и…
      Двое в черных мундирах Полиции Государственной Безопасности заступили ему дорогу, встали, нацелив смертельное оружие ему в грудь. Мэллори оттолкнулся от стены, приготовился принять очередь, которая оборвет его жизнь. Вместо этого туман и дождь пронзил ослепительный луч, направленный прямо в лицо.
      - Следуйте за нами, мистер Мэллори.
 

 
       -  Контакта до сих пор нет, - доложили Воспринимающие.- Сознаниям высшего уровня, что находятся под нами, недостает сплоченности - они трепещут и устремляются прочь, стоит мне-нам их коснуться.
      Инициирующие выдвинули предложение:
       -  Используя присущие тем гармоники, можно было бы установить резонансное поле, которое укрепит какое-нибудь из туземных сознаний, функционирующих в аналогичном ритме.
       Я-мы считаем, что наиболее подходящей будет модель следующего типа… - Далее была продемонстрирована сложная символика.
       -  НЕУКОСНИТЕЛЬНО ПРИДЕРЖИВАТЬСЯ ПРЕДПИСАННОГО ОБРАЗА ДЕЙСТВИЙ,-скомандовал Эгон.- ВСЕ НЕ ОТНОСЯЩИЕСЯ К ДЕЛУ ФУНКЦИИ ПРИОСТАНАВЛИВАЮТСЯ ВПЛОТЬ ДО ДОСТИЖЕНИЯ УСПЕХА.
      На темном и неподвижном корабле предельно целеустремленные сенсоры Ри приступили к дистанционному обследованию в поисках восприимчивого человеческого разума.
 

 
      Камера Допросов оказалась совершенно пустым кубом с покрытием из белой эмали. В ее геометрическом центре под слепяще-белой светящейся панелью стояло, отбрасывая фиолетово-черную тень, массивное кресло из полированной стали. С минуту длилась тишина, потом в коридоре застучали каблуки. Дверь отворилась, вошел высокий человек в простом темном мундире без знаков различия, остановился, изучая своего пленника. Широкое обрюзгшее лицо его было серым и мрачным, как надгробный камень.
      - Я ведь предупреждал вас, Мэллори,- загрохотал его бас.
      - Вы делаете ошибку, Косло,- сказал Мэллори.
      - Открыто арестовав народного героя, вы об этом? - Косло скривил пухлые серые губы; так бы улыбался череп.- Не морочьте сами себя. Оппозиционеры без своего лидера не смогут сделать ничего.
      - Вы уверены, что в состоянии уже сейчас подвергнуть свой режим такому испытанию?
      - А что, ждать, пока ваша партия соберет силы? Я предпочел форсировать события. По способности выжидать мне всегда было далеко до вас, Мэллори.
      - Что ж, к утру вы кое-что узнаете.
      - И ждать недолго, так ведь? - Почти сомкнув набухшие веки, Косло прищурился на сверкающую панель. Хмыкнул.- К утру я многое узнаю. Вы понимаете, что лично вам надеяться не на что? - Он перевел глаза на кресло.
      - Иными словами, я теперь должен расколоться перед вами в обмен на… на что? На очередные ваши посулы?
      - В противном случае - вот это кресло,- обыденно сказал Косло.
      - Вы очень уж верите в машины, Косло,- больше, чем в людей. В этом ваш главный недостаток.
      Рука Косло потянулась приласкать гладкий металл кресла.
      - Это исследовательская установка, сконструированная для того, чтобы я мог с минимальными трудностями решать некие специфические задачи. Она приводит нервную систему человека в состояние, способствующее тому, что он все вспоминает; одновременно она усиливает склонность к подсознательным проговоркам, сопровождающим все виды интенсивной деятельности головного! мозга. Кроме того, субъект послушно следует всем словесным сигналам,- он сделал паузу.- Если вы станете сопротивляться» машина разрушит ваше сознание - но не прежде, чем вы выложите мне всё: имена, явки, даты, структуру организации, планы операций - всё. Для нас обоих будет проще, если вы смиритесь с неизбежностью и по доброй воле расскажете то, что мне требуется знать.
      - А после того как вы получите эти сведения?..
      - Вы же знаете, что мой режим не может мириться с оппозицией. Чем более полной окажется моя информация, тем меньше будет необходимое кровопролитие.
      Мэллори покачал головой,
      - Нет,- сказал он резко.
      - Не валяйте дурака,. Мэллори! Это ведь не испытание на вашу человечность!
      - А может, оно самое: человек, противостоящий машине.
      Косло оценивающе посмотрел на него и кивнул:
      - Привязать.
      Усевшись в кресло, Мэллори почувствовал, как холодный металл высасывает тепло из тела. Его руки, ноги,торс стянули ремнями. Широкое кольцо, сплетенное из проволоки и пластика, плотно вжало череп во впадину подголовника. От стены камеры за ним наблюдал Фей Косло.
      - Готово, ваше превосходительство,- доложил оператор.
      - Приступайте.
      Мэллори напрягся. Болезненное возбуждение свело кишки. Он слышал об этом кресле, о его способности начисто выскоблить разум, превращая человека в бессмысленно бормочущую куклу.
       -  Только свободное общество, - подумал он,- способно производить технику, делающую возможной тиранию…
      Мэллори смотрел; каэс приближается оператор в белом халате, как протягивает руки к панели управления- Оставалась лишь одна надежда: сел» ему удалось бы побороться с мощью машины, затянуть допрос, задержать Косло до рассвета…
      Тысячи игл вонзились в виски Мэллори. Сознание моментально заполнили лихорадочно кружащие образы. Он почувствовал, как горла зашлось в перехваченном крике. Неимоверной силы пальцы вонзились в мозг, выбивая забытые воспоминания, вспарывая залеченные временем
      раны. Непонятно каким образом он ясно сознавал, что есть некий голос, задающий вопросы. В горле Мэллори трепетали слова, им не терпелось быть выкрикнутыми.
       - Я должен сопротивляться! - эта мысль вспыхнула в его сознании и исчезла, увлеченная приливом зондирующих импульсов, несущихся сквозь мозг.- Я должен продержаться… достаточно долго… чтобы дать шанс другим…
 

 
      На борту корабля Ри панель, окружавшая управляющий центр, мерцала и подмигивала неяркими огнями.
       -  Я-мы ощущаем новое сознание, излучающее громадную энергию, - неожиданно заявили Воспринимающие.- Но образы в нем перепутаны. Я-мы ощущаем борьбу, сопротивление…
       -  ВЗЯТЬ ПОД ЖЕСТКИЙ КОНТРОЛЬ,-приказал Эгон.- ПЕРЕЙТИ НА ОСТРУЮ ФОКУСИРОВКУ И ОТОБРАТЬ РЕПРЕЗЕНТАТИВНУЮ ПРОБУ ЛИЧНОСТИ!
       -  Это затруднительно; я-мы ощущаем мощные нервные токи, превосходящие базисные ритмы мозга.
       -  БОРОТЬСЯ С НИМИ!
      И вновь потянулся разум Ри, незаметно проникая в сложной конфигурации поле, каким было теперь сознание Мэллори, и начало усердно высматривать и усиливать его исходную соразмерность, стимулируя проявление естественной эгомозаики, не подверженной искажающему воздействию контримпульсов.
 

 
      Лицо оператора стало белее мела, когда тело Мэллори недвижно застыло в ремнях.
      - Идиот! - розгой хлестнул его голос Косло.- Если он умрет, так и не заговорив…
      - Он… отчаянно борется, ваше превосходительство.- Глаза оператора оглядели шкалы приборов.- Ритмы от альфа по дельта включительно в норме, хоть и гипертрофированы,- пробормотал он.- Метаболический индекс 0,99…
      Тело Мэллори содрогнулось. Он открыл и вновь закрыл глаза. Пошевелил губами.
      - Почему он не говорит? - рявкнул Косло.
      - Ваше превосходительство, возможно, потребуется несколько минут на подстройку энергопотоков для обеспечения десятиточечного резонанса…
      - Ну так поторопись с этим, парень! Слишком многим я рисковал, арестовывая этого человека, чтобы теперь потерять его!
 

 
      Раскаленные добела неистовой силы пальцы, выросшие из кресла, перешли в атаку по всей длине нервных путей мозга Мэллори - и встретили несокрушимое сопротивление зонда Ри. В этом противоборстве измочаленное самосознание Мэллори швыряло, как лист в бурю.
       -  Сопротивляйся! - Клочок его разума, сохранивший активность, подобрался для отпора и был схвачен, заключен в оболочку, взметен, сметен. Мэллори сознавал, что несется сквозь туман вихрящегося белого свечения, пронзаемый вспышками красных, синих, фиолетовых молний. Ощущал, что громадные силы давили на него, швыряли взад-вперед, растягивали его сознание, как пластичную проволоку, пока оно не протянулось нитью через всю Галактику. Нить стала расширяться, разрослась в мембрану, рассекшую Вселенную надвое. Плоскость мембраны обрела толщину, стала разбухать, поглощая все пространство-время. И еще ощущение, едва уловимое: где-то очень далеко отсюда рыщут в поисках добычи неуемные потоки энергии, стремясь пробиться сквозь непроницаемую силовую оболочку…
      Заключающая его сфера ссыхалась, сдавливалась, заставляя сознание сфокусироваться в точку. Он понимал - не понимая, как понимал,- что замкнут в запечатанной душной камере, давящей, пугающей замкнутостью пространства, камере, отсекающей все звуки и ощущения. Набрал воздуха, чтобы крикнуть…
      Но дыхание не пришло, лишь слабо запульсировал ужас, да и эта пульсация быстро угасла, будто задавленная чьей-то рукой. Один на один с тьмой, Мэллори ждал, мобилизовав все чувства, следя за окружающей пустотой…
 

 
       - Он мо й-наш! - передали Воспринимающие и стихли. В центре камеры запульсировала потоками энергий психоловушка, заточающая и контролирующая плененный образец мозга.
       - ИСПЫТАНИЕ НАЧНЕТСЯ СЕЙЧАС ЖЕ,-отмахнулся Эгон от импульсов-вопросов сегментов, углубившихся в теоретизирование.- БУДУТ ЗАДЕЙСТВОВАНЫ ПЕРВИЧНЫЕ РАЗДРАЖИТЕЛИ И ЗАФИКСИРОВАНЫ РЕЗУЛЬТАТЫ. ПРИСТУПИТЬ!
 

 
      …В другом конце комнаты едва заметно мерцал свет… свет из окна. Он проморгался, приподнялся на локте, под ним заскрипели пружины. Принюхался. В спертом воздухе повис едкий запах дыма. Вроде бы номер дешевой гостиницы. Как он здесь очутился, он не помнил. Сбросил колючее шерстяное одеяло, почувствовал под ногами неровный дощатый пол…
      Доски были горячими. Вскочил, подошел к двери, взялся за металлическую ручку - и зашипел от боли. Ладонь пошла волдырями.
      Бросился к окну, содрал задубевшие от грязи марлевые занавески, щелкнул шпингалетом, рванул раму. Не поддалась. Отступил, выбил стекло. В пробоину мгновенно вплыл клуб дыма. Обмотав ладонь занавеской, он снес торчавшие осколки, перекинул ногу через подоконник, нашарил пожарную лестницу. Проржавевший металл резал босые ступни. Он спустился ощупью на полдюжины шагов - и отпрянул: внизу дыбилась огненная стена.
      Поверх перил он видел улицу, десятью этажами ниже - огни, расплывающиеся по перепачканному сажей бетону, светлые пятнышки запрокинутых бледных лиц. В сотне футов от него покачивалась выдвижная лестница, поднятая к противоположному крылу объятого пламенем здания: заботились не о нем. Он был брошен, отвергнут. Ничто его не спасет. Ибо сорока футами ниже железная лестница, на которой он стоял, становилась адом.
       И легче, и быстрее было бы броситься через перила - избежать боли, умереть сразу,- вошла в его сознание ужасающе ясная мысль.
      Звяканье, треск - над ним лопнуло окно. Спину обдавал дождь раскаленных угольков. Ступни жгло железо. Он набрал воздуха, прикрыл лицо рукой и ринулся вниз по лестнице сквозь хлещущее пламя…
      Он полз, падая на безжалостные стойки и поперечины ступеней. Боль - по всему лицу, всей спине, рукам,- будто приложили и оставили докрасна раскаленное железо. Краем глаза он видел свою руку, освежеванную, кровоточащую, обугленную…
      Ладони и ступни больше ему не принадлежали. Он полз на коленях и локтях, переваливаясь через ребро очередной ступеньки, сползая до следующей лестничной площадки. Лица стали ближе, руки тянулись ему навстречу. Он нащупал перила, встал на ноги, почувствовал, как плавно подается под его весом последний пролет лестницы. Глаза застлала красная пелена. Он чувствовал: с покрытых волдырями бедер слезает кожа. Завопила женщина.
      - …Боже мой, заживо сгорел и все еще идет! - каркнул чей-то тонкий голос.
      - …бедняга…
      - …руки у него… без пальцев…
      Что-то разрасталось, готовое обрушиться на него; удар - или померещилось? - и наступила темнота.
 

 
       -  Реакция существа оказалась аномальной, - сообщили Анализирующие.- Оно чудовищно цепляется за жизнь! Столкнувшись с очевидно неминуемым физическим уничтожением, оно избрало агонию и увечья лишь для того, чтобы несущественно продлить выживание.
       -  Возможно, такая реакция характеризует лишь непривычное проявление бессознательного механизма, - указали Анализирующие.
       -  Если так, существо может оказаться опасным. По данному вопросу требуются дополнительные данные.
       -  Я-МЫ ПОВТОРНО ВОЗДЕЙСТВУЕМ НА ОБЪЕКТ,-приказал Эгон.- ПАРАМЕТРЫ СТРЕМЛЕНИЯ К ВЫЖИВАНИЮ ДОЛЖНЫ БЫТЬ ОЦЕНЕНЫ ТОЧНО. ПРОДОЛЖИТЬ ИСПЫТАНИЕ!
 

 
      Мэллори скорчился от боли и обмяк в кресле.
      - Он что?..
      - Жив, ваше превосходительство! Но что-то тут не так. Я не могу вывести его на уровень дачи показаний! Он одолевает меня с помощью чего-то вроде комплекса собственных фантазий!
      - Так избавь его от этого комплекса!
      - Я пробовал, ваше превосходительство. Я не могу влиять на него! Выглядит так, будто он перехватывает энергетические ресурсы кресла и использует их для укрепления собственного защитного механизма!
      - Пересиль его!
      - Попробую - но его мощность фантастична!
      - Значит, и мы увеличим мощность!
      - Это… опасно, ваше превосходительство.
      - Не опасней, чем неудача!
      Помрачнев, оператор переключил тумблеры на панели, выводя на более высокую ступень энергопотоки, пронизывающие мозг Мэллори.
 

 
       -  Объект не неподвижен! - воскликнули Воспринимающие.- Мощный поток новых энергий в поле сознания! Моя-наша хватка слабеет…
       -  УДЕРЖАТЬ ОБЪЕКТ! НЕМЕДЛЕННО ПРИМЕНИТЬ РАЗДРАЖИТЕЛЬ МАКСИМАЛЬНОЙ УГРОЖАЕМОСТИ!
      Пока пленник, вздымаясь, бился с тем, что его сковывало, сегментированный мозг пришельца, собрав все свои силы, метнул новый раздражитель во взбаламученное сознание пленника.
 

 
      …Жаркое солнце палило спину. На склоне, где укрылся подраненный лев, ветерок играл высокой травой. Путь котяры размечали предательские капли темно-багровой крови, прильнувшие к высоким стеблям. Повыше, пожалуй, под той вот купой колючих деревьев; припал к земле, в щелочках желтых глаз - борьба с мучительной болью от засевшей в груди пули калибра 0,375

; ждет, надеется - вот-вот приблизится мучитель…
      Сердце его бешено заколотилось под влажной рубашкой цвета хаки. Тяжелая винтовка в руках казалась игрушкой - чего стоит бесполезная эта погремушка в сравнении с первозданной яростью зверя. После первого шага губы его скривились в иронической гримасе. Что он хочет доказать? Если он сочтет за благо отойти назад, сесть под деревом, неторопливо и основательно приложиться к фляжке, скоротать часок-другой, пока котяра не загнется от потери крови, и тогда приступить к поиску тела - кто здесь об этом узнает? Сделал еще шаг - и пошел вперед, более не останавливаясь. Ветерок холодил лоб. Ноги шагали легко, уверенно. Он сделал глубокий вдох, наслаждаясь свежим запахом весеннего воздуха. Никогда жизнь не была так хороша…
      И - надрывный астматический кашель - громадный зверь, вырвавшийся из тени, желтые клыки оскалены, под серовато-бурой шкурой ритмично ходят мышцы, вдоль бока - отсвечивающая темно-кровавым чернота…
      Он расставил ноги, вскинул винтовку, изготовился - а тот несся в атаку вниз по склону.
       - Далее по правилам, - сардонически подумал он.- Целя над самой грудиной, держите на мушке, пока не уверитесь…
      Выстрелил с сотни футов - ив тот же миг зверь резко взял влево. Посланная без упреждения пуля с чмокающим звуком прошла вдоль ребер цели. Зверь прервал побежку. Снова дернулась и пролаяла винтовка, рычащая морда превратилась в окровавленный охотничий трофей с разинутой пастью. Но подыхающее это плотоядное наступало! Он сморгнул застилающий глаза пот, прицелился в нужную точку на плече…
      Спусковой крючок заклинило напрочь. Глянул - заело стреляную гильзу. Попробовал выдернуть ее, не сходя с огневой позиции,- без толку. В последний момент он отпрыгнул в сторону, и чудовище пролетело мимо, замертво грохнувшись в пыль. И внезапно его осенило: если Моника, так и не вышедшая из машины у подножия холма, видела это,- на сей раз она не смеялась над ним.
 

 
       - Реактивный синдром вновь дисгармонирует с любой из известных мне-нам по опыту концепций рационального поведения, - так Вспоминающие клетки сформулировали парадокс, преподнесенный пленным сознанием разуму Ри.- Налицо существо, с беспрецедентной свирепостью цепляющееся за личное выживание - и тем не менее без необходимости подвергающее себя опасностям Чрезвычайной Категории, с тем чтобы соответствовать требованиям некоего абстрактного кодекса сбалансированного поведения.
       -  Я-мы постулируем, что отобранный фрагмент личности в действительности не характеризует того, что является для данного объекта аналогом Эгона, - предложили свою версию Размышляющие.- Очевидно, что фрагмент некомплектен, нежизнеспособен.
       -  Мне-нам следует получить санкцию на выборочное снятие контроля с периферийных областей его поля сознания, - предложили Инициирующие,- что позволило бы воздействию раздражителя в большей мере сконцентрироваться на центральной области.
       -  Противопоставив пленному разуму соответствующие энергии, удалось бы выявить его ритмы и подобрать ключ к тотальному контролю над ним,- быстро оценили Вычисляющие.
       -  Этот подход влечет за собой риск разрыва биологических тканей и разрушения данного образца.
       - - риск принять.
      Разум Ри с предельной аккуратностью стал сокращать область зондирования, подгонять ее очертания к форме готового к отпору мозга Мэллори, приводя себя в точное соответствие мощным потокам энергии, истекающим из Дознавательного кресла.
       -  Равновесие, - наконец-то доложили Воспринимающие.- Однако баланс неустойчив.
       -  Следующее испытание должно быть нацелено на выявление новых аспектов присущего объекту синдрома выживания, - указали Анализирующие.
      Далее была предложена и одобрена модель раздражителя. С борта находящегося на окололунной орбите корабля вновь устремился мыслелуч Ри - с тем чтобы коснуться восприимчивого мозга Мэллори…
      …Темнота уступила место смутному свету. Камни под ногами сотрясались от низкого грохочущего звука. За круговертью брызг он разглядел плот и прильнувшую к бревнам фигурку: ребенок, маленькая девочка лет, пожалуй, девяти, сжавшись от страха в комочек, смотрит в его сторону.
      "Папа!" - тонким, слабым голоском, полным ужаса. Неистовое течение швыряло плот из стороны в сторону, ставило на дыбы. Он шагнул, поскользнулся, чуть не упал на осклизлые камни. Ледяная вода кружила водоворотом у колен. В сотне футов ниже по течению река отблескивала металлически-серым, изгибалась вверх и вниз, прикрывая вуалью водяной пыли свое оглушительное падение. Он повернулся к берегу, снова вскарабкался наверх, побежал вдоль реки. Там, впереди, выступала вершина скалы. Может…
      Плот подскакивал, кружился в пятидесяти футах. Слишком далеко. Он видел побелевшее личико, умоляющие глаза. Его объял страх, липкий, тошнотворный. Всплыли видения смерти, собственное тело, сброшенное водопадом… мертвенно-белое, на какой-то плите… напудренное, неестественное, покоящееся в подбитом атласом гробу… гниющее в спертом мраке могилы…
      Трепеща, он шагнул назад.
      На миг его охватило странное, нереальное ощущение: он вспомнил тьму, чувство катастрофической боязни замкнутого пространства - и какую-то белую комнату, у самого своего лица - чье-то лицо…
      Он прищурился - и за водяной пылью стремнины его глаза встретились с глазами обреченного ребенка. Жалость обрушилась на него, как дубина. Он застонал, чувствуя очистительное белое пламя гнева, обращенного на самого себя, омерзения к собственному страху. Закрыл глаза и прыгнул как можно дальше, рассек воду, поплыл в глубине, вынырнул, задыхаясь. С каждым гребком плот становился ближе. Почувствовал сильный удар, когда поток швырнул его о камень, задохнулся, когда брызги захлестали по лицу. И подумал: сломаны ли ребра, нечем ли дышать - теперь это не важно. Только бы доплыть до плота прежде чем тот доплывет до кромки водопада, чтобы перепуганный этот человечек смог сойти в необъятную тьму не один…
      Его руки вцепились в корявое бревно. Собрав последние силы, он влез, прижал к себе маленькое тельце - и мира не стало, а несущийся навстречу грохот стал оглушительным…
      - Ваше превосходительство! Мне нужна помощь! - воззвал оператор к мрачному диктатору.- Энергии, которую я прогнал через его мозг, хватило бы, чтобы убить двух обычных людей,- а он до сих пор сопротивляется! Клянусь - только что он на секунду открыл глаза и будто видел меня насквозь! Я не могу взять на себя ответственность…
      - Так сбавь мощность, идиот безмозглый!
      - Я не рискну! Сброс убьет его!
      - Он… должен… заговорить! - проскрежетал Косло.- Не выпускай его! Сломай его сопротивление! Иначе обещаю тебе долгую и жуткую смерть!
      Оператор, дрожа, подкрутил ручки. Мэллори больше не бился в ремнях - он напряженно застыл в кресле, будто человек, полностью ушедший в свои мысли. В самом верху лба, там, где начинают расти волосы, сочился пот, тонкими струйками стекал по лицу.
 

 
       -  В пленном разуме движутся новые потоки,- встревожились Воспринимающие.- Ресурсы этого существа ошеломляют!
       -  СКОМПЕНСИРОВАТЬ!- приказал Эгон.
       -  Мои-наши энергетические ресурсы уже перенапряжены! - вставили Вычисляющие.
       -  ПЕРЕБРОСИТЬ ЭНЕРГИЮ ОТ ВСЕХ ПЕРИФЕРИЙНЫХ ФУНКЦИЙ! ДЛЯ МЕНЯ-НАС НАСТАЛ МОМЕНТ ЭКСТРЕМАЛЬНОГО ИСПЫТАНИЯ!
      Разум Ри выполнил требование - мгновенно.
       -  Пленник удержан, - известили Вычисляющие.- Но я-мы указываем, что данная связь ныне стала каналом уязвимости при возможном нападении.
       -  РИСК ПРИНЯТЬ.
       -  Даже теперь данный разум старается высвободиться из-под моего-нашего контроля!
       -  УДЕРЖАТЬ ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ!
      Разум Ри бился за восстановление контроля над мозгом Мэллори - беспощадно.
 

 
      На миг его не стало. В следующее мгновение он уже существовал.
       - Мэллори, - подумал он.- Это символ, обозначающий меня-нас…
      Чужая мысль исчезала. Он ухватился за нее, удержал этот символ. Мэллори. Он припомнил очертания своего тела, осязательное ощущение от черепа, заключавшего его мозг, ощущения света, звука, тепла,- но здесь-то не было ни звука, ни света. Только всеобъемлющая тьма, непроницаемая, вечная, неизменная…
      Но где "здесь"!
      Он вспомнил белую комнату, грубый голос Косло, стальное кресло…
      И могучий рев несущихся на него вод…
      И нацеленные на него когти гигантского кота…
      И палящую, мучительную боль от пламени, облизывающего все его тело…
      Но теперь не было ни боли, ни дискомфорта - вообще никаких ощущений. Значит, это - смерть? Он сразу же отверг эту мысль, сочтя ее нонсенсом.
      Cogito ergo sum

. Я - заключен. Где?
      Его чувства путались, восставали против пустоты, отсутствия ощущений. Он просочился наружу - и услышал звук: голоса, умоляющий и требовательный. Они окрепли, отдаваясь эхом в беспредельности.
      "…Говори, черт тебя побери! Кто твои главные сообщники? Какой поддержки ожидаешь от армии? Кто из генералов на твоей стороне? Вооружение?.. Структура организации?.. Объекты первых ударов?.."
      На фоне этих слов возник слепящий разряд, заполнил Вселенную, стал меркнуть. В течение этого мига Мэллори знал о ремнях, врезающихся в измученное тело, о боли от обруча, стискивающего ему голову, о страдании от судороги в мускулах…
      …о невесомом скольжении в море мельканий и проблесков энергии. Голова кружилась все сильнее; он неистово отстаивал стабильность в море хаоса. В коловращении тьмы он нашарил строго ориентированную матрицу, неуловимую - и тем не менее служащую ориентирующей энергетической системой на фоне переменчивых потоков энергии. Он дотянулся до нее, ухватился…
 

 
       - Задействовать все аварийные ресурсы! - такую команду прогнали Воспринимающие через все 6934 сегмента разума Ри и отпрянули, потрясенные.- Пленное сознание прицепилось к области контакта! Мы не можем освободиться!
      Излучая импульсы чудовищного потрясения от неожиданной выходки узника, пришелец передохнул - недолго, наносекунду, необходимую для восстановления межсегментного баланса.
       -  Как ни беспрецедентно велика мощь врага, она все же недостаточна, чтобы повредить целостности поля моего-нашего бытия, - сдерживая волнение, заявили Анализирующие.- Но мне-нам следует немедленно отступить!
       -  нет! я-мы не располагаем достаточным количеством данных, чтобы оправдать сворачивание первого этапа,- отдал контрприказ Эгон.- перед нами сознание, направляемое взаимокон-фликтующими стимулами огромной мощности. который первостепенен? вот в чем ключ к его поражению.
      Составной разум торопливо сканировал сознание Мэллори, выискивая символы, из которых можно было бы составить требуемую гештальтформу

; утекали драгоценные микросекунды.
       -  Готово, - объявили Интегрирующие.- Но надо указать, что нет сознания, способного долго оставаться неповрежденным в условиях прямого столкновения антагонистических императивов. Следует ли воздействовать данным раздражителем вплоть до точки невозврата?
       -  отвечаю утвердительно.- Интонация Эгона была интонацией предельно решительной.- испытание на разрушение.
 

 
       - Иллюзии это, - сказал себе Мэллори.- Меня донимают иллюзиями.
      …Он почувствовал приближение новой мощной волны, надвигающейся на него подобно тихоокеанскому валу. Угрюмо вцепился в свой неприметный ориентир - но обрушившийся удар ввинтил его во тьму.
      Очень далеко Инквизитор в маске смотрел ему в лицо.
      "Боль на вас не подействовала,- сказал приглушенный голос.- Угроза смерти не тронула. И все же есть один способ…"
      Занавес раздвинулся - там стояла Моника, высокая, стройная, трепетно-живая, прекрасная, как лань. И рядом с нею - дитя.
      "Нет",- сказал он и рванулся к ним, но узы удержали его. Он беспомощно наблюдал, как грубые руки завладели женщиной, небрежно и бесстыдно прошлись по ее телу. Другие руки стиснули дитя. Он увидел страх на маленьком личике, страх в глазах…
      Страх, который ему уже приходилось видеть.
      Да, конечно, он уже видел ее. Дитя было его дочерью, драгоценной частью его и этой стройной женщины…
       Моники, поправил он себя.
      …Видел эти глаза сквозь круговерть брызг, нависшую над водопадом…
      Нет. То был сон. Сон, в котором он погибал. И был еще второй сон, с напавшим на него раненым львом…
      "Вы останетесь невредимы! - Голос Инквизитора, казалось, доносится откуда-то издалека.- Но навечно унесете с собой воспоминание о том, как их расчленяли заживо…"
      Его внимание судорожно вернулось к женщине и ребенку. Он увидел, как обнажают гибкое, загорелое тело Моники. Она стояла гордо, отнюдь не сжималась от страха. Но что теперь ее храбрость? Наручники на ее запястьях приклепаны к крюку, вмурованному в сочащуюся влагой каменную стену. К побелевшей плоти приближалось докрасна раскаленное железо. Он видел, как потемнела и пошла волдырями кожа. Железо вошло до отказа. Сведенная судорогой женщина закричала…
       Закричала какая-то женщина.
      - Боже мой, заживо сгорел и все еще идет! - каркнул чей-то тонкий голос.
      Он опустил глаза. Ни раны, ни шрама. И кожа цела. Откуда же пришло мимолетное и неясное воспоминание о потрескивающих языках пламени, опалявших белого каления болью, когда он втягивал их в легкие…
      - Сон, и все,- произнес он вслух.- Я сплю. Мне нужно проснуться!
      Он закрыл глаза, затряс головой…
 

 
      - Он затряс головой,- задохнулся оператор.- Ваше превосходительство, происходит невозможное - клянусь, этот человек высвобождается из-под контроля машины!
      Косло грубо оттолкнул его в сторону. Схватил рычаг управления, отжал его вперед. Мэллори оцепенел в кресле. Хрипло, неровно задышал.
      - Ваше превосходительство, этот человек умрет!
      - И пусть умрет! Неповиновение мне не сходит с рук никому!
 

 
       - Острее фокус! - такую команду передали Воспринимающие шестидесяти девяти сотням и тридцати четырем энергопроизводящим сегментам разума Ри.- Соперничество не может длиться долго! Ибо раз мы уже почти упустили пленника!
      Луч зонда сузился, вонзился кинжалом в бьющееся сердце мозга Мэллори, навязывая избранные Ри образы…
 

 
      …девочка захныкала, когда футовой длины клинок приблизился к слабой груди. Державшая нож ручища почти любовно чиркнула им поперек, по испещренной голубыми венами коже. Неглубокая рана засочилась алой кровью.
      - Если вы выдадите мне тайны Братства, умрут ваши верные товарищи по оружию,- раздался безликий и монотонный голос Инквизитора.- Но если вы, упорствуя, откажетесь, вашей женщине и вашему ребенку придется выстрадать все, что подскажет моя изобретательность.
      Цепи на нем натянулись.
      - Не могу я вам рассказать,- прохрипел он.- Как вы не поймете, на этот ужас не стоит идти ни за что на свете! Ни за что…
       Что бы он ни сделал, спасти ее не удалось бы. Обреченная, она в страхе припала к плоту. Но он смог присоединиться к ней…
      Но на этот раз - нет. На этот раз его не пускали к ней стальные цепи. Он метался в оковах, слезы застилали ему глаза…
       Дым застилал ему глаза. Он опустил взгляд, увидел внизу запрокинутые лица. Конечно, легкая смерть предпочтительнее, чем жертвоприношение заживо. Но он прикрыл лицо руками и двинулся вниз…
      - Никогда не предавай то, во что веришь! - донесся через тесную темницу звонкий, как труба, голос женщины.
       -  Папа! - вскрикнул ребенок.
      - Умираем только раз! - воззвала женщина. Плот понесся вниз, в кипящий хаос.
      - Говори, будь ты проклят! - в голосе Инквизитора зазвучала новая интонация.- Мне нужны фамилии, адреса! Кто твои сообщники? Каковы планы? Когда начнется восстание? Какого сигнала ждут? Где?.. Когда?..
      Мэллори открыл глаза. Слепяще-белый свет, впереди - расплывчато-искаженное лицо с вытаращенными глазами.
      - Ваше превосходительство! Он очнулся! Он прорвался сквозь…
      - Всю энергию в него! Заставь его, малый! Заставь говорить!
      - Я… я боюсь, ваше превосходительство! Мы копаемся в могущественнейшем приборе Вселенной - в человеческом мозге! Кто знает, что мы можем вызвать?..
      Косло отшвырнул оператора и отжал рычаг управления вперед - до упора.
 

 
      …Тьма взорвалась ослепительным блеском, а тот преобразился в контуры комнаты. Перед ним какой-то просвечивающий силуэт… да, это Косло. Он следил за тем, как перекошенное лицо диктатора поворачивается к нему.
      - Говори же, будь ты проклят!
      Голос звучал странно, как-то призрачно, будто принадлежал лишь одному уровню реальности.
      - Да,- отчетливо произнес Мэллори.- Я буду говорить.
      - И если соврешь,- Косло выхватил из кармана скромного кителя тяжелый автоматический пистолет,- я сам всажу тебе пулю в мозг.
      - Мои главные сообщники по заговору,- начал Мэллори,- это…
      Он говорил, а тем временем осторожно отсоединялся - именно это слово пришло ему на ум - от окружавшего его места действия. Он был осведомлен о происходящем на том уровне реальности, где звучал его голос, выпаливая факты, которых так явно жаждал тот, другой, человек. И одновременно тянулся, направляя в определенное русло энергию, изливающуюся в него из кресла… перекрывая неизмеримые расстояния, ныне спрессованные в необъятную плоскость. Осторожно обследовал всё более далекие области, вошел в искусно сплетенную сеть живущих энергий. Жал на нее, вытискивал слабые места, подбавлял в них энергии…
      И выпрыгнул в кошмарное видение какого-то круглого помещения. Вокруг мерцающие и сверкающие шеренги огней. Из тысяч выстроенных в ряды клеток тыкались скругленными безглазыми головами белые червеобразные…
       -  ОН ЗДЕСЬ!- предостерегающе крикнул Эгон и метнул в контактный канал молнию чистой мыслеси-лы - и встретил противозалп энергии, опаливший его изнутри, заставивший почернеть и обуглиться замысловатую электрическую схему, организующую его мозг, и оставивший дымящуюся нишу в массе клеток. Мэллори чуть передохнул, ощутил потрясение и замешательство, пронесшиеся по оставшимся без вождя сегментам разума Ри. Почувствовал тягу к смерти, автоматически охватившую их, когда они осознали, что направляющей сверхмощи Эгона не стало. Заметил, как съежился и угас один блок. Потом другой…
      - Прекратить! - скомандовал Мэллори.- Принимаю управление комплексом сознания на себя! Сегментам связаться со мной!
      Безвольные фрагменты разума Ри подчинились - покорно.
      - Сменить курс,- приказал Мэллори. Дал необходимые инструкции и ретировался по контактному каналу.
 

 
      - Итак… великий Мэллори раскололся.- Косло раскачивался на каблуках перед плененным врагом. Засмеялся: - На подъем ты был тяжел, но уж когда запел, разливался соловьем. Теперь я отдам приказы, и к рассвету от твоего опереточного мятежа останется разве что гора обугленных трупов, наваленных на площади в назидание остальным!
      Он поднял пистолет.
      - Это еще не все,- сказал Мэллори.- Заговор пустил более глубокие корни, чем вы, Косло, думаете.
      Диктатор провел ладонью по серому лицу. Глаза его выдавали страшное напряжение последних часов.
      - Ну так говори,- проворчал он.- Говори сейчас же!
      …Произнося эти реплики, Мэллори главное свое внимание уделял другому: он вошел в резонанс с покоренным разумом Ри. Сенсорами корабля он увидел, как прямо по курсу растет бело-голубая планета, та самая. Сбросил скорость корабля, вывел его на протяженную параболическую траекторию, касательную к стратосфере. В семидесяти милях над Атлантикой повторно сбросил скорость, почувствовав - корабль разогревается.
      Нырнув под облака, он направил корабль в глубь побережья, полетел над самыми вершинами деревьев, сканируя то, что внизу, чувствительными элементами обшивки…
      Бесконечное мгновение он изучал ландшафт под кораблем. И вдруг понял…
 

 
      - Чего ради ты разулыбался, Мэллори? - зазвучал суровый голос Косло; в голову вопрошаемого был нацелен пистолет.- Поделись шуткой, вызывающей смех у того, кто сидит в кресле смертника, где и место предателям.
      - Чуть погодя узнаете…- Мэллори осекся: откуда-то снаружи донесся грохочущий звук. Пол содрогнулся, заходил ходуном, Косло едва удержался на ногах. Послышалось далекое эхо канонады. Настежь распахнулась дверь:
      - Ваше превосходительство! Столицу штурмуют! - выкрикнул охранник и рухнул ничком; в спине у него зияла огромная рана. Косло бросился к Мэллори…
      Одна из стен камеры прогнулась внутрь и рухнула - будто гром прокатился. В проломе появилось сверкающее торпедообразное тело; сияющая головоломная конструкция из полированного металла стремительно неслась, испуская расходящийся пучок белого с голубизной света. Зажатый в руке диктатора пистолет дернулся, по тесному помещению пронесся оглушительный грохот. Из носа пришельца сверкнул розовый свет. Косло завертелся волчком и всей тяжестью грохнулся на пол.
      Семидесятисантиметровый дредноут Ри притормозил перед Мэллори. Выпустил игольно-тонкий луч, прожегший панель управления. С Мэллори спали узы.
       - Я-мы ждем ваишх-наших дальнейших распоряжений, - беззвучно произнес разум Ри в леденящей тишине.
 

 
      Со времени референдума, который позволил Джону Мэллори занять кабинет Премьера Первой Всепланетной Республики, прошло три месяца. Мэллори стоял в одном из помещений своих просторных апартаментов во Дворце Администрации и хмуро смотрел на стройную черноволосую женщину, убеждавшую его:
      - Джон, я боюсь этой… адской машины, вечно болтающейся неподалеку в ожидании твоих распоряжений.
      - Почему же, Моника? Эта адская машина, как ты ее называешь,- именно то, благодаря чему стали возможны свободные выборы, да и сейчас только она сдерживает остатки отрядов Косло.
      - Джон…- Она коснулась его пальцев.- С этой… штуковиной, которая всегда у тебя под рукой, ты можешь контролировать все и вся на Земле. Против тебя не выстоять никакой оппозиции!
      Она посмотрела ему прямо в глаза:
      - Не дело кому бы то ни было иметь такую власть, Джон. Даже тебе. Ни одного человека не следует подвергать такому испытанию!
      Его лицо стало каменным:
      - Я злоупотребил властью?
      - Пока нет. Потому-то и…
      - Ты считаешь, что собираюсь?
      - Ты - человек с положенными человеку слабостями.
      - Я предлагаю только то, что во благо населению Земли,- сказал он резко.- Ты хочешь, чтобы я по своей воле вышвырнул единственное оружие, которое способно защитить нашу дорого доставшуюся свободу?
      - Но Джон, кто ты такой, чтобы единолично судить, что во благо населению Земли?
      - Я - Председатель Республики…
      - Но еще и человек. Остановись - пока ты еще человек!
      Он изучал ее лицо:
      - Тебе не по нутру мой успех? Чего ты от меня хочешь? Отставки?
      - Хочу, чтобы ты отослал машину обратно, откуда бы она ни взялась.
      Он коротко хохотнул:
      - Ты с ума сошла? Я еще и не начинал извлекать технологические секреты, заложенные в корабле Ри.
      - Не готовы мы к этим секретам, Джон. Человечество не готово. Корабль уже изменял тебя. Все, что он может сделать в конечном итоге,это убить в тебе человека.
      - Чепуха. Я полностью его контролирую. Он как бы продолжение моего сознания…
      - Джон, ну пожалуйста. Пусть не ради меня или тебя самого - из-за Дианы.
      - А ребенок-то здесь при чем?
      - Она - твоя дочь. И видит тебя едва ли раз в неделю.
      - Такова цена, которую ей приходится платить за то, чтобы быть наследницей величайшего из людей… я к тому, что… черт возьми, Моника, в конце концов с моими обязанностями мне не до соблюдения мещанских приличий.
      - Джон…- Ее голос превратился в болезненно громкий шепот.- Отошли его.
      - Нет. Я его не отошлю. Ее лицо побелело.
      - Что ж, Джон. Как хочешь.
      - Именно. Как хочу.
      Она вышла, а Мэллори еще долго стоял у высокого окна, не сводя глаз с крошечного корабля, в молчаливой готовности парящего в воздушной голубизне на расстоянии пятидесяти футов…
       -  Разум Ри, - послал он вызов.- Прозондировать квартиру этой женщины, Моники. У меня есть основания подозревать, что она замыслила государственную измену.
 
      

Нс соответствующих Женевской конвенции по "негуманному" оружию - с большой вероятностью смертельного поражения.
 
      

Этот раздел - во многом аллюзия на тему рассказа Э. Хемингуэя "Недолгое счастье Френсиса Макомбера" (1939).
 
      

9 мм.
 
      

Я мыслю, следовательно, существую (лат.).
 
      

Гештальт - психическая структура, целостное образование, являющееся первичным и основным элементом психики (согласно возникшей в 20-е гг. школе гештальтпсихологии).
 

This file was created

with BookDesigner program

bookdesigner@the-ebook.org

01.10.2008