Глава десятая

Вопрос создания легального бизнеса по-прежнему оставался для нее камнем преткновения. Каждый раз, когда она говорила с Джейн Плейн, то все время сталкивалась с тем, что редакторы считали ее материал не самым интересным для читателей журнала "Лайф-Тайм". Время шло, и Донна Белла уже начала задумываться о возвращении Луиджи Лингвини, который молниеносно лишился работы после своего опоздания на встречу с журналистами. Может быть ему удастся пристроить ее интервью в другом журнале или организовать новую встречу. Конечно, это было бы некрасиво по отношению к Джейн, а на этот случай у Донны были вполне определенные планы.

В конце концов она решила занять выжидательную позицию. Вряд ли такой солидный журнал мог разбрасываться деньгами, посылая сотрудников собирать бесполезные и никому ненужные материалы, которые никогда не будут опубликованы. Сама Джейн считала это вопросом времени. Но все же каждый раз, когда Донна открывала свежий номер журнала, то испытывала страшное разочарование. Особенно было непонятно, если его обложку украшала красочная фотография вьетнамских джунглей или что-нибудь в этом духе. Все эти события проходили в стороне от нее и до того момента, как она увидела их по телевизору, просто не существовали, но даже сейчас их причина оставалась для нее загадкой и мало затрагивала ее любопытство.

Однажды днем Донна Белла сидела в библиотеке и рассматривала данные по букмекерским операциям. Дела шли неплохо, и ее сердце наполнялось радостью. Хоть одна из сфер их деятельности приносила солидный доход и процветала. С тех пор как в Нью-Йорке открыли букмекерские конторы для ставок на соревнованиях, проходивших во всех частях света, туда устремлялись тысячи горожан, которые раньше и не помышляли о посещении каких-нибудь собачьих бегов. Многие из них, устав от очередей у "легальных" прилавков, обнаружили, что неподалеку можно сделать те же самые ставки, но без шума и суеты, в любое удобное время и в удобном месте, и дела семьи быстро пошли на лад.

Поначалу ее очень беспокоило возможное вторжение в ее дела городских властей, но когда она поделилась своими страхами с бруклинским боссом, Тони Сканджилли, то он только презрительно хмыкнул.

– Вся эта братия находится у меня под каблуком, – объяснил он, – букмекерские конторы будут стоять там же, где они и стояли, но им никогда нас не обойти, как и городским властям не обойтись без нас. Вот подожди, этот бизнес еще не раскрыл себя полностью.

Все получилось так, как предсказывал Тони, и Донна радовалась его прозорливости не меньше, чем прибылям от игорного бизнеса. К тому же вряд ли власти города начнут открывать публичные дома и лишат ее самых жирных кусков этого пирога. Торговать покровительством они тоже не смогут, с сарказмом подумала Донна, ведь их полицейские слишком завалены собственной работой.

Она уже заканчивала свое занятие, как в комнату влетел Рико.

– Эй, угадай, чья фотография украшает обложку журнала"Лайф-Тайм".

Донна вздрогнула, а на ее щеках появился легкий румянец.

– Певица, Тони Тортони, – продолжил Рико. Эта девка еще работала на отца.

– Шлюха! – выпалила Донна и ее лицо побагровело от злости. – Что сделала эта дешевка, чтобы попасть на обложку журнала! Рекламирует какую-нибудь дрянь или что-нибудь в этом духе? – гнев ее был безграничен. В мире сейчас не было человека, которого бы она ненавидела так же, как Тони Тортони. Когда несколько лет назад ее муж решил запустить свои лапы в шоу-бизнес, то он стащил Тони с табурета у стойки дешевого бара и сделал из нее певицу кабаре. Единственной разницей, которую могла заметить Донна, была возросшая состоятельность ее клиентов и редкое проявление знаков внимания со стороны крестного отца, чего Донна никогда не могла ему простить.

– Да про нее у них здесь целый репортаж, – уточнил Рико.

– Они используют ее в качестве рекламы по пересадке органов, что ли? – выкрикнула Донна. – У нее фальшивые волосы, контактные линзы, искусственные зубы, прооперированный нос, груди и бедра. Это только то, что мне известно, а об остальном можно только догадываться.

– Ну, не стоит так преувеличивать, – попытался прервать ее излияния сын.

Да ты с ума сошел! – зашипела на него она. – У нее и эта штука тоже искусственная, старая-то давным-давно износилась.

– Так рассказать тебе, что о ней пишут? Если, конечно, ты закончила ругаться.

Донна не любила, когда с ней разговаривали в таком тоне, и смерила сына раздраженным взглядом.

– У нее самая вертлявая задница, что ли?

Рико даже не оторвался от заметки в журнале.

– Она стала монахиней, – объявил он.

Донна испугано перекрестилась.

– Как опустилась Божья церковь, – запричитала она, – они принимают в свое лоно всех подряд.

– Послушай, как она это объясняет, – сказал Рико и стал искать в журнале нужные строки. – Я отгораживаюсь от грешного мира потому, что Господь призвал к себе единственного человека, которого я любила, – фыркнул он. – Да она могла принять шестерых за одну ночь.

Донна выхватила журнал из его рук.

– Господь призвал его, и я хочу стать ближе к ним обоим, – прочитала она, гадая о имени ее избранника. Глаза Донны бегали по строчкам в поисках имени. Если, конечно, это чудо хирургического искусства вообще его упоминало...

– Витторио Просциутто, – поморщившись, объявил сын. – У нее было к нему настоящее чувство, но однажды утром его нашли в озере Эри, плавающим среди других отбросов.

– Я очень рада, что у нее было хоть что-то настоящее. Она была отпетой второразрядной шлюхой.

– Ты слишком сгущаешь краски, – возразил Рико.

– Тебе лучше знать, не так ли? – едко заметила Донна. – Ведь мой сын знаток проституток и тонкий ценитель их ремесла.

Лицо Рико стало пунцовым.

– Насколько выгоден этот бизнес, хотела бы я знать, – задумчиво сказала его мать.

– Какой? – попытался уточнить он.

– Издательское дело, – пояснила она. – Эти умники из журнала понятия не имеют о том, что творится в мире. Если у нас будет хороший журнал, то мы сможем контролировать всю сеть распространения периодических изданий. Ну, чем тебе не легальный бизнес.

Теперь наступила очередь Рико презрительно хмыкнуть.

– Мелочное дело. Эти киоски выеденного яйца не стоят. Иногда на этом удается сделать какие-то деньги, но по большей части ничего кроме хлопот это занятие не приносит. Мы даже их не трогаем, все равно поживиться нечем.

– Мне очень приятно, что мой сын такой рассудительный, – похвалила его Донна. – Только тебе всегда следует помнить, что даже часть чего-нибудь это уже что-то, а пустое место, даже взятое целиком, так и останется пустым местом. Твой отец начал свою блестящую карьеру с мелочных поборов с доходов от автоматов по продаже жевательной резинки. А когда ему начал платить дань человек, катавший за десятицентовик ребятишек на пони, он уже считал, что ему очень повезло в жизни.

– Но это было так давно, – возразил Рико. – Ему просто надо было с чего-нибудь начать. А у нас в руках налаженное дело. К тому же в те дни и десять центов что-то значили, а сегодня это мусор.

– Это для тебя, мой дорогой, – замурлыкала Донна, – всего лишь стоимость телефонного звонка к проститутке, а для меня доход, еще один кирпичик в фундамент благосостояния нашей семьи.

– Кроме того, – добавил он, – там было какое-то постановление по поводу всех этих киосков и их контролю со стороны журналов.

– Черт побери это вонючее правительство! Ненавижу их! – взорвалась она, едва удерживаясь от того, чтобы не расплакаться. – Они могут делать все, что им угодно. Кто они в конце концов, полубоги что ли? – Донна встала из-за стола и направилась в спальню. Она терпеть не могла, когда кто-нибудь видел ее слезы, не говоря уже о сыновьях. Донна громко хлопнула дверью и ничком бросилась на кровать. Только здесь ей можно было дать волю своим чувствам, что конечно является неотъемлемым правом каждой нормальной женщины.

Для Донны же это было единственной разрядкой ума и облегчением души. Наревевшись вдоволь, она почувствовала себя отдохнувшей и обнаружила в себе необычайную ясность ума. Издание журнала было для нее тайной за семью печатями, но Джейн Плейн могла просветить ее на этот счет. Она набрала номер редакции и попросила к телефону журналистку.

– Какие средства потребуются для основания журнала типа "Лайф-Тайм"?

– Около трех миллионов долларов, – после минутного раздумья сказала Джейн.

– Прекрасно, дорогая, мне нужно кое-что прикинуть, – протараторила Донна и бросила трубку на рычаг.

Джейн недоуменно пожала плечами и вернулась к своей работе над статьей про колледж для зубных техников. Работа была скучной и действовала ей на нервы. Ей бы очень хотелось показать Донне ее фотографии в журнале. Может быть хоть тогда в ее жизни наметится перелом к лучшему.

Тем временем Донна подошла к картине, ткнула кулаком в голову Иуды и пересчитала пачки с банкнотами. Она тяжело вздохнула и вернулась к телефону.

– Извини, – сказала она Джейн в трубку, – у меня немного не хватает. Я перезвоню тебе на следующей неделе.

Ничего, подумала она, можно делать бизнес и не занимаясь изданием журнала. В конце концов ей требовалась пока только журнальная статья. Неожиданно она вспомнила про Сальваторе и его предложение. Это может подстегнуть интерес журнала к ее персоне и ускорить выпуск статьи. Нужно будет вернуться к этому вопросу на следующей неделе, подумала Донна и занялась другими делами.

Несколько дней спустя раздался звонок телефона. Звонила Джейн, она была так возбуждена, что Донна Белла не сразу поняла, о чем идет речь.

– Она там! Она уже там! – кричала в трубку журналистка. – Я уже видела сигнальный экземпляр!

– Прекрасно! – наконец догадалась в чем дело Донна. – Как скоро ты сможешь доставить мне этот журнал?

– Сразу же как только получу свои номера. Это будет через несколько дней.

– Несколько дней! – Донна была в отчаяньи. – Мне их не пережить. Привези мне этот номер, и чем скорее, тем лучше!

– Не могу, – возразила Джейн, – он принадлежит владельцу журнала. Мне случайно удалось его увидеть на столе главного редактора. Мы – мелкая сошка, и наши экземпляры сделают несколько позже.

– Привези мне этот, – настаивала Донна.

– Я не могу это сделать.

– Возьми его и заодно прихвати все свои вещи из редакции. Тебе больше не придется работать на этих жлобов.

– Каких еще жлобов, – не поняла журналистка.

– Тех, что заставляют тебя разъезжать в потрепанной колымаге и ждать, когда ты сможешь получить свой номер журнала. Можно подумать, что у них для этого не хватает денег, – говорила Донна, распаляясь все больше. – Такая девушка, как ты, должна одеваться у Кевина Клайна.

Джейн буквально заскрежетала зубами.

– Привезешь мне этот журнал, получишь манто из шиншиллы и "Кадиллак" в придачу, – вкрадчивым голосом предложила Донна Белла.

– Буду у тебя через час, – выдохнула журналистка.

Донна с улыбкой повесила трубку телефона. Нужно было сначала поинтересоваться, как я там выгляжу, а потом делать всякие предложения. Да нет, ты просто нервничаешь, подумала она и распорядилась, чтобы на воротах Джейн пропустили без задержки. Донна не только не хотела ждать ни одной лишней минуты, но и была против того, чтобы кто-то смог увидеть журнал раньше нее. Стараясь не смотреть на часы, она принялась расхаживать по комнате. Наконец на дорожке перед домом появилась долгожданная машина, и из нее выбежала Джейн. Не без раздражения Донна отметила, что Рико открыл ей дверь и смерил оценивающим взглядом.

– Поднимайся сразу ко мне! – крикнула сверху она и вернулась в комнату, а Джейн заспешила вверх по лестнице.

– О, Мадонна!

И вот перед ней лежит журнал. Ее фотография занимает всю обложку. Камера удачно отразила блеск бриллиантов на диадеме, ее красивую улыбку. Фотограф явно заслужил чаевые, подумала она.

– По-моему я неплохо выгляжу? – обратилась Донна к журналистке.

– Просто великолепно, – согласилась та.

– А ты посмотри, что тут написано, – продолжила она, заметив анонс напечатанный на ее расшитой фальшивыми бриллиантами груди. – Неоспоримое мужество. Борьба вдовы из Нью-Джерси за существование.

Донна пришла в страшное возбуждение. Она постоянно похлопывала Джейн по плечу и повторяла:

– Ты сделала это, кара миа, все-таки ты сделала!

– Что теперь будет, Донна? – спросила Джейн, ее голубые глаза светились как реклама электрической компании.

Донна уже искала в журнале саму статью и, не глядя, бросила журналистке:

– Какую сумму мне следует выслать вашему фотографу?

– За что?

– За такие услуги я обычно даю неплохие чаевые, чтобы человек видел, как я им довольна, – она подмигнула Джейн. – Вот увидишь, рано или поздно это окупится с лихвой.

– Вообще-то он не ждет никакой благодарности и может подумать, что это взятка.

– С какой стати такая глупость может прийти ему в голову? – удивилась Донна. – Ведь он свою работу уже сделал, не так ли? Денежные вознаграждения движут этим миром, дорогая, но ты скоро и сама научишься этому.

– Чему еще мне предстоит научиться? – нетерпеливо спросила Джейн.

– В первую очередь не пользоваться такими напыщенными фразами, – слегка нахмурилась она, – когда ты пишешь обо мне. Люди предпочитают читать простые и понятные им слова.

– От неожиданности журналистка покраснела.

– Возьми, – Донна отдала ей журнал. – Будет лучше, если ты сама прочитаешь ее мне.

– Где мне лучше начать?

– С самого начала. Ничего страшного, если мне придется что-нибудь выслушать во второй раз подряд!

Джейн улыбнулась и начала чтение. Статья подробно рассказывала о ее страстной мечте основать собственное дело и найти достойное занятие для себя и своих сыновей, подробно смаковала те трудности, с которыми Донне пришлось столкнуться на Минетта-стрит. Потом упоминались ее объяснения по поводу недавнего ареста во время налета на публичный дом. Когда Джейн дошла до выделенных жирным шрифтом высказываний Донны, та попросила прочитать их еще раз.

"С неопытной женщиной, оказавшейся одной в большом городе, может случиться все, что угодно". Ну, а следующее выражение: "Из кухни в спальню и обратно, вот и вся моя жизнь", привело ее в восхищение. Оно не только описывало статус, но и показывало все окружение жены настоящего сицилийца.

Теперь она могла понять смысл работы Джейн и ее коллег. Им было приятно увидеть свои имена и мысли, растиражированные в тысячах копий номеров журнала. Впервые за все это время ей стало понятно, что она лишит журналистку работы, которая может значить для нее очень многое, и решила несколько загладить свою вину.

– Джейн, я только сейчас поняла, как много значит для тебя твоя работа. Мне нетрудно оценить то волнение, которое ты испытываешь, когда твоя статья выходит в журнале, и миллионы людей по всей стране смогут ее прочитать. Знай я об этом раньше, то может быть и сама выбрала для себя это занятие. Но как бы то ни было, я постараюсь сделать для тебя все возможное, чтобы ты не пожалела о своем решении, – сказала Донна с обнадеживающей улыбкой.

– Глупости, – возразила журналистка, – ты работаешь как проклятая над этой ерундой, а в результате ни славы, ни радости, только ярмо. А если ты считаешь, что твои ребята из мафии ведут очень жесткую игру, то тебе следовало бы знать, как обстоят дела на самом деле в так называемых коридорах власти. Сплошные разборки, и больше ничего.