В одно мгновение все пятеро оказались наверху и, миновав узкий проход, по скошенной к воде палубе направились к мостику. Они встали там, разглядывая недавно покинутый город, пока пер Эдард отдавал приказы. Мгновением позже грохот большого орудия где-то под ними и дрожь палубы указали на возобновление бомбардировки. Улучшив минуту между командами рулевым, канонирам, сигнальщикам и десятком других дел, пер Эдард засыпал гостей отрывистыми вопросами, поглядывал на них из-за могучего плеча. На нем были кожаные штаны и куртка — обычное одеяние Стражей Границы, — но над козырьком фуражки Иеро заметил серебряный значок, который никогда не видел раньше. Он пригляделся. Кораблик с квадратным парусом был изображен так, словно он смотрел на него спереди; под ним — скрещенные якорьки, окруженные извивающейся цепью.

— Что это такое? — повторил пер Эдард вопрос Иеро. — О, мы все носим этот знак. Демеро раскопал его в каких-то древних книгах. Обычная глупость, я полагаю, но людям нравятся такие вещи. У нашего адмирала — им стал полковник Бирэйн — золотой значок; капитаны носят серебряный, а у тех, кто рангом пониже, — кораблик из бронзы. Мы теперь моряки, друг мой… — Он хмыкнул, поглядывая на пылающий город. — Нам хватило времени, чтобы собрать металл для пушек. Эта бронза, я полагаю, доставлена из какого-то древнего города. Корпуса судов? Нет, они не металлические, всего лишь дерево. Но армированы тонкими пластинами керамического материала. Неплохая защита от огня и всего прочего… конечно, кроме этих дьявольских пушек, что мечут молнии. Готов допустить, мой мальчик, что на этот раз мы сохранили головы только благодаря тебе.

Корабли?.. Эй, рулевые! Куда правите, медные лбы?! Решили, что это каноэ? При таком курсе мы расстреляем соседа, а не доки! Левей, болваны! — Он снова повернулся к Иеро. — Да, корабли… Ну, Демеро собрал моряков с побережья на озере севернее Намкуша. Прекрасное озерцо, знаешь ли, я Народ Плотины помог перекрыть речку, что вытекает из него. Они теперь заодно с нами… Многое изменилось с тех пор, как ты отправился геройствовать на юг, мошенник!

Он погрозил Иеро пальцем толщиной с доброе топорище, потом снова начал реветь на парней, стоявших у огромного двойного рулевого колеса. Через минуту пер Эдард опять повернулся к приятелю:

— Да, так мы о кораблях… Понимаешь, тут нет ничего нового. Один бог знает, откуда взялись все нужные сведения, но выглядело это так: мы задавали вопрос, и нам отвечали. Довольно быстро, надо сказать. Думаю, помогли записи, что хранятся в Аббатствах. Там есть что угодно… Как построить все эти проклятые штуки, разные машины… Они называются «паровыми двигателями высокого давления», и мы разнесли две штуки в клочья, прежде чем научились управляться с ними. К счастью, никого не задело… Старые корабли, которые мы копировали, строились так же, но с железными корпусами. Ну, столько железа нам было не набрать, во всяком случае — быстро. Но мы откопали состав этой керамики — она похожа на черепицу, но раз в двадцать прочнее. Хорошая штука… Теперь я даже рад, что нам не хватило железа… Один удар проклятых электрических стрел мог поджарить всех нас, как на сковородке!

Одним словом, мы построили пять кораблей. Народ Плотины открыл шлюзы, и мы отправились вниз по реке к Намкушу… и прибыли туда, дай-ка вспомнить… ранним утром три недели назад. Мы тащили за собой баржи с двумя легионами, и через полчаса город был наш. Ни одни корабль не удрал из гавани! Слуг Нечистого там было немного, но шпионов — торговцев, пиратов и всякого отребья — выше макушки. Мы посадили всех под замок, допросили и часть мерзавцев повесили. Затем реквизировали пиратские корабли и те суда, что побольше, а к остальным приставили охрану; никто не мог предупредить Нечистого. Ну, и двинулись мы вдень побережья к югу, со всеми этими парусниками на хвосте… Шли довольно медленно, но вот мы здесь… Что тебе, сынок?

Остроглазый паренек примчался с кормы и вытянулся, подняв руку в салюте.

— Приказ адмирала, сэр. Двигаться к побережью и следить за его сигналами. Он дает команду парусникам пройти сквозь наш строй я высадить десант. Корабли должны прикрывать пехоту.

— Ясно. Эй, внизу! Прекратить огонь и ждать команды! — Малуйн оторвался от переговорной трубы и первый раз пристально посмотрел на Детей Ветра. — Твои друзья могут получить кресла в первым рядах, старый бродяга. Значит, так: один большой разбойник, два молодых бандита на подхвате и эта… настоящая красотка! Где ты их подцепил? Никогда не слышал о таких лемутах… извини, чужаках.

Его взгляд, восхищенный я откровенный, скользнул по округлым формам М'рин, моментально преодолев естественный барьер между двумя расами. Младшая сердито прижала ушки, но промолчала.

— Полегче, парень! — осадил приятеля Иеро. — Эта юная леди, что так сердито на тебя поглядывает, недавно обратила в прах два корабля Нечистого — те самые, что могли превратить твое игрушечное суденышко в погребальный костер. Хочешь, чтобы она и с тобой проделала такую же штуку?

При этом поразительном сообщении глаза пера Эдарда расширились, но он слишком хорошо знал Иеро, чтобы сомневаться в его словах. Склонив голову перед необычными гостями, капитан метсианского дредноута с изысканной вежливостью произнес:

— Я счастлив встретить таких храбрых воинов, друзей моего старого товарища. И я приношу глубокую благодарность от всех нас за помощь — она была весьма своевременной. Те, кто возглавляет наш народ, вожди и мудрецы, скажут вам то же самое при встрече. А сейчас мы рады считать вас дорогими гостями и союзниками на борту этого судна. И все, что мы можем сделать для вас, будет сделано. Только скажите.

Иеро перевел речь приятеля я стал ждать, любопытствуя, кто же ответит. Отозвался Б'ургх; видимо, военный вождь все же считался главным среди четырех иир'ова, несмотря на высокое положение М'рин в Прайде.

— Благодарю тебя! Мы пришли издалека, чтобы помочь нашему другу Иене и его народу. И хотим сражаться с теми, кого вы зовете слугами Нечистого; наше название дня них еще хуже. Загляни в разум каждого из нас, и ты убедишься, что мы желаем только искренней дружба Нельзя ли, однако, сделать так, чтобы мы могли дышать чистым воздухом? Запах города и твоей плавающей в воде большой черепахи угнетает нас… Можно ли сделать его не таким сильным? Если нет, мы потерпим. И обещаю: мы пойдем туда, куда пойдешь ты, будем есть, пить и сражаться вместе с тобой — и умрем, если будет нужно, с твоими воинами.

Закончив перевод, Иеро заметил, что слова огромного иир'ова произвели впечатление на северянина.

— Пожалуйста, скажи им, — торопливо начал пер Эдард, — что я постараюсь при первой возможности перевести их на вспомогательное парусное судно. Там воздух почище… нет этого дыма я угольной пыли. Честно говоря, меня я самого иногда мутит от запахов… Ну ладно, теперь мне надо прикрывать высадку десанта. Гляди: первый парусник уже приближается к берегу!

Пока шла беседа, суда со Стражами Границы миновали строй дредноутов и начали с осторожностью продвигаться к вытянутым в море причалам. Разговоры на мостике смолкли; все застыли в напряжении, всматриваясь в берег и ожидая контратаки. Иеро попытался вытянуть к городу ментальный щуп, но наткнулся на непроницаемую стену. Барьер, который воздвигли Аббатства над своим военным флотом, оказался так же непроницаем изнутри, как и снаружи. Священник не мог ни послать, ни принять сообщение; сфера действия его ментальных сия была ограничена палубой корабля. Шепотом он сообщил об этом перу Эдарду.

— Да, правильно. Аббат Демеро предупреждал нас. И еще я слышал, что за последний год ты стал прямо рекордсменом в таких вещах! Теперь у нас много народа занимается этим… наверно, они будут счастливы заполучить тебя обратно! А что касается щитов… Знаешь, большие люди — я имею в виду Совет — решили, что в наших рядах есть пара-другая мерзавцев, а потому каждому навесили эти штуки. Так что утечка любых сведений исключена.

Иеро кивнул, и они обратились к созерцанию стройных шеренг пехоты Аббатств, катившихся мимо причалов к затянутым дымом узким улочкам, что вели в центральную часть Нианы. Кроме отдаленных криков, доносившихся сквозь треск и шипение огня, других звуков не было слышно. Не замечалось и каких-либо попыток к сопротивлению — во всяком случае, в порту. Второе парусное судно подошло к пирсу, и с него хлынул поток воинов. Офицеры — некоторых из них Иеро знал — выкрикивали команды, строили своих людей я вели их в глубь городского лабиринта. Один корабль за другим причаливал к берегу, выплескивая человеческий груз, пока Иеро не подсчитал, что в город вошли уже два полных легиона, не меньше четырех тысяч бойцов. Невольная зависть охватила священника. Он был разведчиком-рейнджером, офицером отборных частей военных сил Аббатств, и сейчас не мог сдержать желания — немного детского, как он сам понимал, — ринуться вместе со Стражами Границы на завоевание Нианы. В нем проснулся солдат, опьяненный предвкушением битвы. Но Иеро был достаточно мудр, чтобы глубже разобраться в собственной душе. Целый год метс не виден соотечественников. Он прошел тысячи миль, подаривших ему новых друзей, жену, высокое положение — все, о чем стоило мечтать. Однако новое оставалось новым, и сейчас Иеро чувствовал себя так, словно вернулся к родному очагу. И пока монолитные ряды пехоты пересекали предпортовую площадь, исчезая в разверстых зевах улиц, ему страстно, до боли захотелось стать одним из этих парней, рядовым бойцом, частью роя, стан, легиона, корпуса. Чувство, древнее как мир. Иеро не догадывался, что в этот миг его глазами смотрит один из ветеранов-легионеров, которые пронесли римских орлов от болот Британии до обожженных солнцем плоскогорий Ирана.

Однако метс был не только солдатом — он был священником. И невольно слова благодарности Творцу начали складываться в голове; Господь благословил его, дозволив лицезреть поступь воинов Божьих по земле врага. Он знал, что лишь гордыне обязан этим смятением души. Господь благословил его и не раз вел к победе. Он даровал своему рабу много больше, чем тот потерял, и пер Дистин, смиренный служитель Божий, ни в чем не мог упрекнуть Создателя. Но… но как он хотел бы маршировать в этих молчаливых шеренгах!

Эти раздумья были прерваны некоторым оживлением, воцарившимся на мостике. Кто-то поднимался по трапу — несколько человек, как Иеро успел мельком заметить. Но все взгляды были прикованы к первому из них. Он был уже немолод и почти лыс — редкий случай для метса. Чисто выбритое лицо не выдавало возраста — лишь подсказывало, что его обладателю за сорок. Вновь прибывший не носил фуражки, но левый рукав украшала знакомая эмблема — золотой якорь я кораблик с распущенным парусом. В остальном его одежда казалась столь же простой, как у другим, но ни один из стоявших на мостике моряков не сомневался, кто посетил их.

Быстро повернувшись к Иеро, адмирал ответил на салют и произнес:

— Пер Дистин? Рад приветствовать тебя, сын мой. Юстус Бирэйн, милостью Божьей командир этой эскадры. Я слышал странные вещи насчет тебя… — он сделал паузу, — и твоих друзей. И если все понял верно, Нечистый был уничтожен благодаря твоим усилиям? Расскажи-ка все с самого начала.

Это потребовало времени. Затем Иеро представил Детей Ветра, и адмирал, быстро установив с ними мысленный контакт, произнес все приличествующие случаю благодарности и комплименты. Одновременно он раздавал указания посыльным и курьерам, подходившим непрерывной чередой.

Прислушиваясь к докладам, Иеро получил представление о том, как шли дела. Казалось, сопротивления, кроме незначительных стычек, не было. Город выглядел пустым: видимо, охваченные паникой жители покинули его. Войска Республики продвигались вперед без затруднений. Малочисленные отряды лемутов, которые рисковали ввязаться в бой, полегли на месте. Ни одного из Темных Мастеров найти не удалось. Некоторые улицы были завалены трупами сотен людей, мужчин и женщин. Кое-где начались грабежи, но им тут же был положен конец твердой рукой.

— Я предложил бы, сэр, — заметил Иеро, — чтобы наши офицеры допросили пленных и выяснили, где находятся вражеский центр. Тут была очень крупная база, и у них не хватило времени, чтобы все уничтожить. Вряд ли мы накроем кого-либо из главарей, но они не могли обходиться без помощников и слуг. Можно многое узнать. Думаю, самое важное скрыто под землей… так что скажите нашим людям — пусть, ради Бога, будут поосторожнее, когда полезут вниз.

Бирэйн с минуту молча глядел на собеседника; видимо, он не привык выслушивать советы от младших офицеров, к тому же высказанные столь твердым тоном. Иеро выдержал его взгляд. Он был принцем Д'Алва и справедливо полагал, что испытания последнего года сделали его равным любому. Наконец адмирал отвернулся и посмотрел на пылающий город. Пер Эдард затаил дыхание, ожидая взрыва. Но не обладай Бирэйн острым умом, он не стая бы крупным военачальником. Слабая улыбка коснулась его губ, и только.

— Ты прав, пер Дистин, мне самому следовало об этом подумать. Готов ля ты высадиться на берег? Я дам людей — можешь обыскивать все подвалы в Ниане. Ты лучше нас знаешь, где можно найти что-нибудь интересное.

Итак, Господь услышал Иеро и явил очередную милость. Через несколько минут воин-священник уже шагал мимо пирсов и причалов к городу; за ним торопились четверо иир'ова и десяток метсов-пограничников под командой сержанта. Одни из молодых офицеров, адъютантов Бирэйна, проводил отряд на центральную площадь, куда была согнана сотня пленников. Иеро представился охранявшему их капитану и приступил к проверке — и зрительной, и мысленной.

Вдруг си указал на рослого человека, пытавшегося укрыться за чужими спинами:

— Ну-ка, притащите сюда вот этого… да разденьте! Думаю, у него на шее кое-что висит.

Под удивленными взглядами солдат-метсов четверо иир'ова ринулись в толпу и мгновенно содрали с человека куртку и рубаху. Получив голубоватую металлическую пластину, Иеро швырнул ее наземь и сокрушил ударом каблука, затем, не спуская глаз с вражеского офицера, он произнес на батви:

— У тебя, приспешник зла, есть шанс сохранить жизнь — один, и только один. Скажи правду: где расположен центр, где все записи и ваши дьявольские машины? Поторопись! Секунда отделяет твою душу от вечности… если у тебя, конечно, есть душа.

Офицер Нечистого не был трусом; возможно, он бы, не дрогнув, принял смерть от пики или меча в открытом бою. Но эти огромные создания, внезапно схватившие его… устрашающие когти, которые вмиг содрали одежду… явили свету дня тайный знак доверия хозяев… пылающие яростные глаза… Слуга зла был сломлен, устрашен! Захлебываясь слезами, он распростерся у ног Иеро и с криком: «Пощади!» — попытался облобызать пыльную сандалию метса, но тот с отвращением отдернул ногу.

— Ты проживешь до первой лжи, слетевшей с грязных губ! Слушай и отвечай!

Все получилось лучше, чем надеялся Иеро. Пленник оказался третьим по должности среди командиров городского гарнизона и знал многое. С веревкой вокруг шеи он повел отряд Иеро через площадь к ближайшей башне. В стене ее утопала маленькая неприметная дверь, с трудом поддавшаяся усилиям солдат; за ней — как и ожидал Иеро — истертые скользкие ступени вели вниз, в темноту.

Пришлось подождать, пока не принесли факелы. Затем люди и иир'ова, возглавляемые пленником, держа оружие наготове, приступили к спуску. Лестница уходила вниз, вниз, вниз; она вилась бесконечной спиралью, иногда переходя в маленькие площадки без дверей. Когда наконец замерцал голубоватый свет, позволявший погасить факелы, Иеро знал, что они уже спустились очень глубоко под землю.

Сырой и узкий каменный коридор уходил в обе стороны. Его заливало холодное сияние светильников, закрепленных на потолке через равные интервалы. Стояла гнетущая, мрачная тишина. Иеро подтолкнул пленника вперед острием копья. Жест был достаточно красноречив, и тот, повернув налево, уверенно направился по коридору. Остальные последовали за ним в молчании, которое нарушалось только звуком шагов да случайным клацаньем оружия.

Они прошли довольно большое расстояние, не найдя ничего, кроме пустоты, когда Иеро, подняв руку, велел отряду остановиться. Разум метса прикоснулся к чему-то, и в следующий миг он с гримасой отвращения понял, что это было. Священник бросился бегом по коридору, безжалостно подгоняя впереди себя пленного. Внезапно каменные стены разошлись, и отряд очутился в большой овальной комнате, по периметру которой шло множество небольших дверей. И все они были распахнуты! Тошнотворным запахом смерти и крови тянуло из них — столь явственно, что люди на секунду замерли. Одного быстрого взгляда в каждую из камер оказалось достаточно. Мужчины, женщины, даже дети — злоба Нечистого не миновала никого. Все были скованы цепями, и все были мертвы. Раздробленные кости и плоть, страшные раны от мечей и топоров показывали, как пленники встретили конец; и, вероятно, большей милости, чем смерть, и не могли ждать от тюремщиков. Теперь Иеро не сомневался, что там, в коридоре, поймал последнюю вспышку агонизирующего сознания.

— Раны свежие, сэр, — сказал сержант. — Должно быть, мерзавцы только что сбежали.

— Да, и мы последуем за ними. Теперь глядите повнимательней. Негодяй, который ведет нас, говорил, что главная камера впереди. Проход тянется прямо туда… Ну, парни, за ними!

Троих Мастеров Нечистого, не успевших ни ускользнуть на поверхность, ни воспользоваться секретным тоннелем, настигли посреди зала в конце коридора. Возможно, негодяям удалось бы сбежать, не задержи их последняя вспышка садистской жестокости, с которой они перерезали беззащитных заключенных. Когда Иеро со своими людьми ворвался в зал, они еще не успели отворить тайную дверь, скрытую за портьерами. Вместо этого все трое пытались уничтожить огромный проволочный экран. Световые точки, что раньше двигались на нем, уже погасли, но колдуны Нечистого хотели превратить нервный центр Желтого Круга в кучу обломков; видимо, они не ожидали, что их выследят так скоро. Серые одеяния адептов, запятнанные кровью, взметнулись, когда те сделали шаг навстречу атакующим. Их руки крепко сжимали оружие, но три высокие гибкие фигуры скользнули вперед, и колдуны захлебнулись собственной нечистой кровью.

Подняв взгляд от распростертых на каменных плитах тел, Иеро осмотрел комнату и попытался сообразить, что же он нашел.