МУЛ ДО САНТА-ФЕ

— Продай своих мулов, — советовал Хэссолд, — тебе нужны волы. Они не так много пьют, и копыта у них распластываются на мягкой почве в прерии, тогда как у мулов они вязнут. К тому же если у тебя выйдут все припасы, то вола можно съесть.

— Ну уж если я так проголодаюсь, — коротко заметил Скотт Майлс, — то и мула съем.

Хэссолду непременно хотелось заполучить этих мулов, крупных, породистых, хорошо упитанных животных, сильных и крепких, совершенно незаменимых для упряжки. И неудивительно. Через несколько месяцев на них будет огромный спрос и он заработает хорошие деньги. Никто не имел таких отличных мулов, как Скотт Майлс. Но он заартачился.

— Как знаешь, Майлс. Но тебе все равно понадобится еще один мул, а у меня продажного нет, — отрезал Хэссолд, человек решительный, и отвернулся, не скрывая раздражения.

Огорченный Скотт еще немного потоптался, но потом, открыв дверь наружу, вышел под дождь. Поскольку навес у дома отсутствовал, на него сразу обрушился холодный поток. Нагнув голову, он зашлепал по лужам в сторону отеля, где его ожидал Билли.

Везде, куда бы он ни пошел, ему говорили, что на мулах ехать не стоит. Они хороши на дороге, неплохо тянут в горах. А вот что они будут делать в прерии?

Пемброк тоже не советовал ехать на мулах. Однако после долгих споров он согласился принять его фургон в свой караван, при условии, что у Майлса будет полная упряжка из шести мулов. Четырех мулов недостаточно, твердил Пемброк, даже если они такие крупные и сильные, как у Майлса.

Когда он вошел в отель, в холле толпилось человек шесть. Пемброк, высокий красивый мужчина с пшеничными усами, разговаривал с Бидуэлом, зажиточным фермером из Огайо, который первым застолбил место для своего фургона в караване Пемброка.

Майлс огляделся вокруг и увидел Билли. Мальчик беседовал с хорошенькой рыжеволосой женщиной, которая сидела в большом, обитом кожей кресле.

Билли сразу же заметил отца.

— Па! — радостно закричал он. — Это миссис Хэнс.

Женщина посмотрела на Майлса, подняв голову, и он ощутил какую-то неловкость. Ее голубые глаза, правда не такие темные, как у Мэри, смотрели ласково и доброжелательно, и Майлсу почему-то стало тревожно.

— Билли рассказал мне о ваших делах, мистер Майлс. Удалось вам найти мула?

Довольный тем, что разговор зашел о знакомых вещах, Скотт покачал головой:

— Нет. Хэссолд не хочет продавать. Похоже, мне здорово везет.

Как это ни глупо, он почему-то сразу подумал о том, какая у него старая шляпа и как, наверное, обвисли намокшие под дождем поля. К тому же он не брился уже два дня. Ему захотелось поскорее убраться подальше от этой женщины. Такие, как она, всегда его раздражали и тревожили. Слишком уж она аккуратненькая, слишком непринужденно держится. Он знал, как подобные женщины ведут себя в пути — жеманятся, боятся насекомых, устраивают сцены из-за всяких пустяков. Но, помимо всего прочего — Майлс честно себе в этом признался, — он испытывал ревность, глядя на оживленное лицо Билли.

— Нам пора идти, Билли. Скажи миссис Хэнс «до свидания».

Выходя из отеля, Скотт чувствовал, что у него горят уши. Он подозревал, что Билли мог обидеться, подумать, что отец обошелся с ним не очень-то хорошо. Ну какая была нужда так внезапно уходить из отеля? То, что он с виду похож на грубого мужлана, совсем не означает, что нужно и вести себя соответственно.

Майлс с сыном жили в фургоне — большом новом «конестоге». Все инструменты он приобрел только что. Пришлось купить и лемех, а что до плуга, он сделает его сам, как только прибудет на место; к двум ружьям Скотт запасся большим количеством патронов. Билли исполнилось девять лет, но он уже умел стрелять — отец сам учил мальчика обращаться с оружием. Он надеялся, что сын станет хорошим охотником и будет пользоваться оружием разумно.

Ребенку нужны оба родителя, и Скотт, будучи человеком наблюдательным, не мог не замечать, какое тоскливое выражение появлялось на лице мальчика, когда другие дети бежали к матерям со своими реальными или воображаемыми бедами. Билли в таких случаях никогда не бежал к нему, мальчик слишком гордился тем, что он настоящий мужчина, такой же, как его отец. Но это нехорошо для ребенка.

Фермер Бидуэл вез с собой дочь, хорошенькую румяную девушку со светлыми шелковистыми локонами. С тех самых пор, как их фургоны встретились и ехали рядом, она то и дело украдкой бросала на Скотта любопытные взгляды. Майлс задумчиво потер подбородок. Неплохо бы побриться.

Именно это он и сделал, да к тому же еще подстриг и подровнял усы. Усы он закручивал по-испански, это были настоящие усы, не то что обыкновенная щетка, как у Бидуэла и у других мужчин из их каравана. Потом достал чистую рубашку. Билли критически посмотрел на отца.

— Что, решил переодеться? — спросил он. — Собираешься назад в отель, чтобы побеседовать с миссис Хэнс?

— Нет! — резко ответил Майлс. — Мне нужно поговорить с Грейс Бидуэл.

— С этой девчонкой? — В голосе Билли прозвучало неприкрытое презрение. — Ведь она некрасивая, совсем не такая, как миссис Хэнс.

Скотт Майлс сел в кресло.

— Послушай, Билли, — начал он наставительно. — Мы едем в дикую суровую страну, я тебе уже об этом говорил. Городов там нет. Мы будем жить в горах, где мне придется валить деревья и очищать их от сучьев, чтобы построить дом. Так вот, мне нужна жена, а тебе — мать. Красота — это еще не все. Мне нужна жена, которая умеет стряпать, сама сошьет себе платье, если потребуется, и будет делить со мной все трудности. Мне нужна женщина, которая будет мне помощницей, а не обузой.

Билли кивнул, однако, вовсе не убежденный до конца, продолжал смотреть, как отец натягивал куртку.

— Па. — Малыш хмурился совсем по-взрослому. — Па, если у нас будет новая мама, она, наверное, должна нам нравиться, правда? — резонно спросил он.

Скотт Майлс долго глядел на дождь, лицо его сделалось мрачным.

Потом он положил руку на плечо Билли.

— Да, сын, — спокойно ответил он. — Мы должны найти такую, которая к тому же нам понравится.

Дождь прекратился, но солнце по-прежнему не появлялось. Шлепая по лужам, Майлс ходил по улицам, расспрашивая всех и каждого насчет мулов. Да, если спуститься вниз по реке, там у одного старика есть здоровый черный мул. Зовут этого старика Саймон Джилбрайд. Продаст ли? Да ни в жисть. Даже разговаривать не станет. И все-таки Скотт оседлал свою гнедую кобылу и поехал на юг. Выезжая из города, он увидел миссис Хэнс, которая стояла на крыльце отеля. Она приветливо помахала ему рукой, и он помахал в ответ.

Увидел он и кое-что другое, от чего ему стало немного неуютно. На крыльце стоял Хэссолд, а вместе с ним — трое здоровенных парней, вооруженных до зубов, и о чем-то оживленно разговаривали. Когда он проезжал мимо, они повернули головы и посмотрели ему вслед, и Скотт по-настоящему встревожился — он был уверен, что говорят о нем.

Джилбрайд, высокий старик, одетый как фермер, с холодным аристократическим лицом, на котором застыло равнодушное выражение, вышел на порог, когда Скотт подъехал к его дому.

— Продать моего мула? Ни под каким видом, — категорически заявил он.

Когда Скотт вернулся к своему фургону, уже стемнело. Он устал и еле держался в седле. Не просто физическая усталость мучила его, крепкого мужчину, обладавшего недюжинной силой, — он устал от поражений. У него оставалось всего несколько часов, а во всей округе был только один такой мул, какой ему нужен. Конечно, постоянно подъезжали все новые фургоны. Вот если бы он продолжил поиск…

Подъехав к своему фургону, он натянул поводья. В очаге горел огонь, а возле него на корточках сидел Билли. Мальчик смеялся, уплетая что-то, а женщина, которая стряпала еду, смеялась вместе с ним. «Отлично, — подумал про себя Скотт. — Наконец-то Грейс соизволила прийти. Теперь мне станет полегче».

Только после того, как женщина выпрямилась, он увидел, что это не Грейс, а та самая миссис Хэнс.

Она улыбнулась ему немного смущенно.

— О, я не думала, что вы так скоро вернетесь. Я… я беспокоилась, что Билли останется без ужина.

Еда оказалась вкусной. С какой-то незнакомой приправой, но ему понравилось. А Билли ел так, словно его не кормили несколько лет. Впрочем, Билли способен переварить все, что угодно.

— Мистер Майлс, — медленно, словно собираясь с духом, заговорила гостья. — Я хочу попросить вас об одолжении. Нельзя ли мне поехать в Санта-Фе в вашем фургоне?

Скотт растерянно заморгал. Меньше всего на свете он ожидал такого оборота событий. Билли поднял голову, и отец понял, что мальчик прислушивается.

Он покачал головой.

— Извините, миссис Хэнс. Вынужден вам отказать. Это совершенно невозможно.

Он проводил ее до дверей отеля, а потом вернулся к своему фургону.

Внезапно он решил проведать своих мулов и, когда подошел, ему показалось… Нет, он в этом не сомневался. Возле них мелькнула какая-то тень. Он подождал, держа наготове ружье, но движение прекратилось, и все стихло.

Скотт долго еще стоял и прислушивался и, хотя ничего не нарушало покой ночи, встревожился. Хэссолду позарез нужны были мулы еще и из-за правительственного контракта, который тот заключил. Он не производил впечатления особо щепетильного человека и ни перед чем не остановится, если захочет получить то, что ему нужно. В таком местечке, как это, найти вора нетрудно.

Когда на следующее утро Майлс явился в отель, миссис Хэнс нигде не оказалось. Разочарованный тем, что не встретил ее, он подошел к Пемброку и Бидуэлу, которые сидели рядом и о чем-то беседовали.

— Ну как, Майлс? — Пемброк никогда не тратил лишних слов. — Нашел мула? Мне, конечно, очень жаль, но если к завтрашнему дню ты не сумеешь его раздобыть, нам придется менять порядок и строить караван по-другому.

Озабоченный и усталый, Скотт вернулся в лагерь, ведя на поводу свою кобылу. Когда он уже добрался до фургона, кобыла вдруг заржала. Майлс поднял голову. К колесу его фургона кто-то привязал великолепного гнедого жеребца. По крайней мере шестнадцати ладоней в высоту, на лбу — белая отметина и к тому же три белых чулка. Привязав кобылу, Майлс обошел вокруг жеребца, с восхищением разглядывая животное. Он никогда еще не видел подобного красавца.

Из-за дерева вышла миссис Хэнс вместе с Билли. Некоторое время они стояли в стороне, а потом подошли поближе.

— Это… Это ваш конь?

— Как он вам нравится?

— Нравится! Он просто великолепен! Всю свою жизнь я мечтал заполучить такого. Вот только, — торопливо добавил он, — у меня никогда не хватало на это денег.

— У вас же есть кобыла, это могло бы стать прибыльным делом, — спокойно рассудила она. Затем, слегка вскинув голову, спросила: — Мистер Майлс, а на что вы способны ради того, чтобы получить еще одного мула?

Он мрачно рассмеялся.

— Да на все, что угодно, конечно, кроме убийства, особенно, если я получу его до завтрашнего дня.

— Готовы даже на то, чтобы везти в своем фургоне вдову?

— Согласен даже на это, — махнул он рукой.

— Тогда готовьтесь принять пассажирку. У меня есть мул.

— Не может быть! Я прочесал всю округу, но так ничего и не нашел.

— У меня есть мул, и именно такой, какого вы ищете. Мне продал его Саймон Джилбрайд.

Скотт аж сел, и она ему все спокойно объяснила. Поскольку миссис Хэнс твердо решила ехать в Санта-Фе, ей ничего не оставалось делать, кроме как отправиться к старику и поговорить с ним. Джилбрайд, как оказалось, служил в Мексике в одном полку с ее отцом. Это обстоятельство плюс немного лести и уговоров помогли ей добиться своего.

— Итак, — подвела она итог, — мул у меня есть, причем единственный. Если вы хотите ехать, вам придется взять меня с собой. Что же мы будем делать?

Скотт поднялся и галантно поклонился.

— Миссис Хэнс, не окажете ли вы мне честь, позволив сопровождать вас в Санта-Фе?

С серьезным видом она тоже сделала небольшой реверанс, однако в глазах у нее прыгали чертики.

— Мистер Майлс, — церемонно ответила она, — я надеялась, что вы мне это предложите.

Пемброк сидел все с тем же Бидуэлом, обсуждая последние детали будущего путешествия, когда в отель ворвался Скотт.

— Считайте, что я еду вместе с вами, — закричал он с порога, не скрывая своего торжества. — Я нашел мула.

По мере того как он объяснял, каким образом это ему удалось, лицо Бидуэла принимало все более чопорное выражение. Пемброк нахмурился и покачал головой.

— Ничего не получится, Майлс, — заявил он с каменным выражением лица. — Наши жены этого не потерпят. Мы не можем допустить, чтобы женщина и мужчина, если они не женаты, ехали в одном фургоне. Ничего не выйдет.

— Но послушайте, — запротестовал он. — Я…

Однако все было тщетно. В ответ он слышал только твердый отказ. Злой, возмущенный и расстроенный, он возвращался в лагерь. Уже на подходе услышал выстрел, потом еще один. Вытащив на бегу заткнутый за пояс револьвер, бросился к своему фургону.

Миссис Хэнс с бледным лицом стояла позади него, держа в руках дымившееся ружье.

— Они скрылись! — с горечью воскликнула она. — Они украли наших мулов. — А потом обернулась к нему. — Вы что, так и собираетесь здесь стоять? — ледяным тоном осведомилась она. — Берите Адмирала и скачите за ними.

— Адмирала? Так они его не украли? Вы хотите сказать, что он так и стоит там, привязанный к колесу?

— Он оказался с другой стороны, — кратко ответила она. — Да что болтать? Садитесь в седло и скачите!

— Но его могут убить, — предупредил он.

Она поджала губы.

— Берите! В этом деле мы с вами заодно.

Забрезжило уже утро, когда он понял, что догоняет их. Адмирал оказался не только красив, но и быстр и вынослив. А среди грабителей находился раненый. На рассвете Майлс наткнулся на место, где они промывали и перевязывали ему рану. Там остались обрывки окровавленной рубахи и множество следов от сапог.

Два часа спустя, выехав на опушку рощи, он увидел их примерно в полумиле впереди; в этот самый момент они скрылись в густых зарослях кустарника. Мулов они связали между собой, и поэтому двигаться им приходилось не слишком быстро. Раненый ехал на его кобыле.

О том, чтобы драться с ними по-честному, не могло быть и речи — Скотт не питал на этот счет никаких иллюзий. Они пристрелят его, как только увидят. Если он хочет остаться в живых, ему придется делать то же самое, то есть стрелять. Внимательно осмотревшись, он заметил невдалеке, справа от себя, длинный распадок, который тянулся к югу. Вот если бы добраться до этого распадка и обойти их…

Адмирал спускался по крутому склону, словно родился в горах, а когда они достигли самого низа, сразу же пустился в галоп. Несмотря на целую ночь скачки, у него еще оставалось достаточно сил. Он скакал и скакал, не зная усталости и не теряя бодрости.

Доехав до конца распадка, Майлс соскочил с седла, тщательно проверил свой тяжелый револьвер, достав его из-за пояса. Снова засунув оружие за ремень, стал пробираться через кустарник, пока не достиг входа в другой, больший распадок, по которому двигались они.

Вскоре из оврага показались мулы, а за ними и люди.

Скотт вышел из своего укрытия и тут же поскользнулся на камне, потеряв равновесие. Он упал на спину и увидел, что всадники хватаются за револьверы. Мгновенно перевернувшись на левый бок, выстрелил в тот самый миг, как у него над головой просвистела пуля.

Он перекатился на живот, встал на колено и снова нажал на спуск. На этот раз не промахнулся. Один из всадников покачнулся в седле, на лбу у него выступила кровь, и он скатился на землю, в то время как его лошадь в панике умчалась прочь.

Раненого Скотт не видел, но третий всадник направил своего коня прямо на него. На какое-то мгновение перед Скоттом возникли раздувающиеся лошадиные ноздри, и человек склонился над ним, направляя револьвер прямо ему в лицо. Майлс выстрелил первым.

Тело бандита дернулось, он привстал в седле и откинулся назад, а лошадь перескочила через Майлса — одно из ее копыт впечатало его волосы в грязь. Всадник упал на землю и перевернулся. Не желая рисковать, Скотт пустил в него еще одну пулю.

Оставался последний из воров, он сидел на земле, полускрытый кустами. Майлс зарядил револьвер, в котором больше не осталось патронов, и стал осторожно красться к нему.

Раненый поднял здоровую руку.

— Не стреляй! — попросил он. — Оружие я выбросил.

Скотт подобрал его револьвер, потом собрал мулов и лошадей. Одну лошадь он оставил раненому.

— Иди куда хочешь, только не попадайся мне на глаза. Никогда, имей это в виду.

Мулы, запряженные в новенькую «конестогу», выглядели просто великолепно, а на козлах сидел Скотт Майлс рядом со своей женой. Она, эта Лора Хэнс Майлс, оказалась не только очень хорошенькой женщиной, но, как быстро выяснилось, и прекрасной помощницей. И он, Скотт, сильно в нее влюбился. Такого яркого и глубокого чувства, как сам себе признался, он никогда раньше не испытывал. В его сердце навсегда осталось место для Мэри, но Лора… Эта женщина была из тех, кто идет рядом с мужчиной, а не позади него. И доказала это в первый же день, как только они встретились. Они ехали в своей упряжке вместе, и цель их звала одна. И он уже не вспоминал время, когда считал, что больше ни одна женщина в жизни не станет ему близкой.

А Билли, выходит, совершенно прав, Обязательно нужно, чтобы новая мама им нравилась.

СОЛОНЧАКОВАЯ КОТЛОВИНА

Трясясь и раскачиваясь, дилижанс двигался по покрытой рытвинами дороге, а за ним неслось густое облако пыли, тщетно пытаясь его обогнать. Он спустился по крутому склону в сухое русло реки, потом вынырнул на берег и, петляя по противоположному склону, стал выбираться на равнину, где перед ним протянулся прямой как стрела тракт.

Прайс Макомбер, вице-президент Компании сухопутных дорог, направлялся на Запад с инспекционной поездкой в сопровождении племянницы и Пита Джадсона, районного управляющего. Прайс, кругленький человечек с круглым румяным лицом, в круглых очках без оправы, разглагольствовал на свою излюбленную тему: непроизводительные расходы.

— У меня огромный опыт, и я давно заметил, что каждый кучер, а также каждый смотритель на станции, дай ему только волю, станет утверждать, что ему необходимо произвести такие-то и такие-то расходы, в большинстве своем совершенно бессмысленные, и эти расходы следует максимально сокращать.

Он напряг мышцы, чтобы удержаться на месте, когда дилижанс сильно накренился, и некоторое время смотрел в окно, собираясь с мыслями. Затем взор его устремился на Джадсона, пригвоздив его к месту, — так коллекционер насаживает на булавку пойманную бабочку. Джадсон весь сжался, однако он уже смирился с тем, что спасения нет.

— Вы понимаете, — продолжал, сверкая стеклышками очков, начальник, — я не обвиняю этих людей в том. что они включают такие расходы в свои заявки ради собственного обогащения. Я не сомневаюсь, что, поступая так, они действительно считают расходы необходимыми, и тем не менее, если рассуждать логически, обычно оказывается, что требования их совершенно бессмысленны.