Глава 4

Когда сержант Шихан объявил привал на дне сухой промоины, люди рухнули в песок там, где стояли. А он взобрался наверх оглядеть пустыню.

Тимоти Шихан прибыл в Штаты десятилетним мальчишкой и сразу пошел зарабатывать деньги, а в шестнадцать записался в армию. К двадцати двум годам он превратился в закаленного ветерана. Девять лет службы прошли на сторожевой заставе в пустыне, которую он изучил достаточно, чтобы представлять все таящиеся в ней опасности.

Час назад отряд обнаружил ведущий на юг след небольшой группы индейцев числом не менее шести. Это явно была не та банда, которая напала на них ранее. Предположение сержанта, что вдоль границы было неспокойно, подтверждалось. Об этом следовало срочно доложить в Юма-Кроссинг.

Шихан лег на песок, наслаждаясь краткой передышкой на бесконечно тяжелом пути. Его губы потрескались, а вокруг глаз образовались багровые тени. Напряжение не давало ему расслабиться, поэтому он мысленно разрабатывал их дальнейший маршрут. Душил спертый запах потного тела, униформа впитала пороховой смрад. У них было три лошади на шестерых, да и те везли оружие, боеприпасы и фляги. Несмотря на длинный путь, проделанный от места атаки, казалось, что до источников Папаго еще целая вечность.

В форте Юма Шихан прослужил относительно недолго и мало знал местность к западу от Тусона. Сейчас первейшей заботой была вода, но источник Бейтс высох. Оставалась надежда на родник Киприано, о котором рассказал Тейлор — человек из отряда шерифа. Это мелкий родничок, но если удастся хоть немного пополнить фляги, появится шанс добраться до Папаго.

Где-то на горизонте маячили низкие холмы, среди которых скрывался источник Киприано. Местечко носило звучное имя — Аква Дольчиссима — Сладчайшая Вода. Все эти так называемые родники часто оказывались всего лишь неглубокими впадинами, заполнявшимися лишь в сезон дождей. Хорошо, если Киприано вообще существует, а если он будет пуст, троим придется на лошадях отправиться вперед, к Папаго, а уж кому — определит жребий. Люди находились на грани изнеможения от невыносимого зноя, жажды и долгой дороги, но когда получасовой отдых истек, все по команде неуклюже поднялись и побрели дальше.

— Держитесь вместе, — предупредил Шихан, — вокруг индейцы.

Через две мили пришлось объявить еще один привал.

— Конли, Уэбб и Циммерман, садитесь на лошадей.

Улыбнувшись потрескавшимися губами ошеломленным спутникам, он добавил:

— Будем меняться до конца пути.

Тейлор, коренастый неразговорчивый штатский, хотел возразить, ведь одна из лошадей принадлежала ему, и он не обязан подчиняться приказам. Но сознание, что они теперь один отряд, заставило его промолчать. Этот практичный самоуверенный коротышка был одним из первых поселенцев в Юма-Кроссинг, когда там установили военный пост и возобновили транспортное сообщение.

Отряд увязал в рыхлом песке промоины, поэтому старались держаться ближе к краю, где можно было ступать по камням. Покидать сухое русло опасно — они станут видны на многие мили. Пыль забивалась в глаза, оседала на форме, жара затуманивала сознание. Превозмогая усталость, спотыкаясь, ослабевшие люди брели как в гипнотическом сне.

Шихан мысленно анализировал сложившуюся ситуацию. Без сомнения, Чурупати собирался с силами, что предвещало серьезную схватку. В этих краях блуждало около полусотни воинственно настроенных индейцев: если их уничтожить, с убийствами и грабежами надолго будет покончено. Он обязан любой ценой вернуться в Юма и доложить обстановку. Эти чертовы бандиты приноровились безнаказанно гробить отдаленные ранчо и прииски. Случайно оставшиеся в живых после этих набегов лишь при удачном стечении обстоятельств добирались до Юма.

На закате маленький отряд Шихана достиг Киприано.

Тейлор проехал вперед для разведки. Обнаружив следы, он сделал солдатам знак остановиться.

— Они были здесь, сержант, и у них пленник.

Шихан всмотрелся в следы. Среди отпечатков индейских мокасин явно обозначались женские туфельки.

Тем временем Конли раздвинул кустарник у родничка и радостно воскликнул:

— Здесь хватит воды, чтобы наполнить фляги, сержант, и лошадей напоим!

— Пять или шесть апачей пообедали, — указал Тейлор на зловонную тушу мула. Сержант исследовал окрестности, пытаясь найти что-либо указывающее на дальнейшую судьбу пленницы. С ее стороны было бы глупо удирать без припасов, воды и лошади.

— Что вы думаете об этом, Тейлор?

Тот несколько минут внимательно вглядывался в истоптанную землю.

— Сержант, она, похоже, сразу сбежала, как только краснокожие заснули.

— Могла она взять лошадь?

— Нет — боялась их разбудить. Ушла пешком.

Несомненно, индейцы отправились в погоню и уже схватили ее, если не вмешалось Провидение. Шихан осмотрел пустыню в подзорную трубу, но она утаила судьбу беглянки, лишь обдав волной зноя.

— Думаю, это произошло прошлой ночью, — уточнил Тейлор, — но она не могла уйти далеко, когда негодяи спохватились.

— А она неглупа, — Шихан читал по следам как по книге, — шла, но не бежала, берегла силы… Может, и спаслась, — он поднял взгляд. — Как только наполним фляги, двинемся дальше.

— Сержант, а что, если двое или трое поедут вперед? — предложил Конли. — Может, вовремя подоспеем и спасем эту женщину.

— Нет, отправимся все вместе.

Пот струился по лицу и шее. Как далеко могла она уйти ночью? Шихан подождал, пока маленький отряд построится. Если бы беглянка догадалась спрятаться и переждать, может, осталась бы жива. Но на такую удачу трудно рассчитывать.

Солнце близилось к закату, и люди слегка оживились. Даже упитанный Циммерман, угрюмый и замкнутый, шевелился чуть энергичнее.

Дважды за ночь Шихан делал привал, чтобы часок поспать, после чего путь продолжался. Силы были уже на исходе, но на мужчинах теперь лежала ответственность за жизнь бежавшей от индейцев женщины. Они знали, что днем солнце заберет последние силы. Поэтому никто не жаловался, хотя каждый шаг давался с трудом.

Небо было бледно-серым, но солнце еще не взошло, когда, выйдя из-за валунов, они увидели индейца, неподвижно сидящего на разукрашенном пони. К счастью, они остались незамеченными, так как все внимание всадника было приковано к тому, что происходило в скалах. Шихан резким жестом остановил солдат.

Сцена, так увлекшая краснокожего, происходила далеко впереди, в нагромождении гигантских валунов. Через мгновение солдаты заприметили еще одного индейца, медленно крадущегося к еле видимому углублению в скалах.

Шихан знаком скомандовал Конли, Уэббу и Циммерману обойти всадника с фланга. Остальные заняли позиции рядом с сержантом. Все замерли. Нельзя допустить, чтобы индейцы снова схватили свою жертву, но если атаковать, она наверняка погибнет. Тем не менее есть возможность прикончить сразу двоих.

— Огонь!

Команда потонула в грохоте залпа, и всадник рухнул на землю. Второй индеец пробежал несколько шагов вниз по склону и упал головой в песок. Неожиданно Конли, стоящий с правого края, дважды выстрелил. Шихан никогда не подвергал опасности жизни своих людей, если в этом не было крайней необходимости, но дело касалось женщины. В хорошую они переделку влипли! Он пронзительно прокричал:

— Йо-хо-хо!

Откуда-то из скал раздался одиночный выстрел, солдаты насторожились, но тут из-за скалы показалось трое краснокожих, скакавших прочь. Один качался в седле, явно раненый. Еще трое лежали мертвыми. Сержант Шихан почувствовал жестокое удовлетворение, моральный груз, давивший на его плечи, стал немного меньше.

Из расщелины среди скал, такой узкой, что там едва поместился бы даже ребенок, возникла маленькая фигурка. Легкое платьишко развевалось на ветру, худенькие плечи сгорбились.

— Я Джуни Хэтчет, — раздался голосок, — ужасно рада вас видеть.

Глава 5

На освещенном утренним солнцем горизонте Логан Кейтс увидел облачко пыли, а немногим ранее он слышал выстрелы на востоке. Необходимо убедиться, что это не одна из тех иллюзий, которыми так богата пустыня, и он решил подождать. Возможно, подходят солдаты, которых он приметил прошлой ночью — пора бы им уже появиться.

Стояла бодрящая прохлада. С южной стороны, из зарослей доносились крики перепела. Кейтс неустанно всматривался в песчаные дюны. Несомненно, за ними наблюдают, но откуда?

Облако пыли приближалось. Видимо, не все были конными, уж слишком медленно они двигались. Кейтс пытался разглядеть в бинокль синюю форму военных. Сзади зашуршали шаги, и он узнал по тени Дженнифер Файр. Заслонившись от солнца, она смотрела в том же направлении. Кейтс встал:

— Думаю, это солдаты. И не в лучшем состоянии.

— Похоже, с ними девушка.

Неожиданно для себя Кейтс спросил:

— Вы действительно собираетесь за него замуж?

От нее повеяло холодом.

— Это мое личное дело, мистер Кейтс.

— Извините.

— Он джентльмен! — она уже сердилась на себя за попытку оправдать Кимброу. — И благородного происхождения!

— Как и его лошадь… Но я бы на такой не рискнул отправиться в пустыню.

— Мы не собираемся оставаться здесь, в этой стране.

— И правильно! — Реплики Дженнифер задевали самолюбие и вызывали раздражение. — Ему здесь нечего делать. Но, между прочим, ваш отец — один из первых здешних поселенцев, он любит эту страну и делает ее пригодной для жизни других.

— Я уже насмотрелась на жизнь первопроходцев. Такие развлечения не для меня. Вам не понять, мистер Кейтс, вы совсем из другого теста. Я знаю, что вы за человек.

— Неужели? — он сощурился. — Сомневаюсь, что вы хоть что-нибудь знаете обо мне или об этой стране. Чтобы освоить здешнюю суровую землю, мисс Файр, нужны сильные люди, грубые, но настоящие мужчины. Таков ваш отец. Ну а вы — комнатное растение, красивое, изнеженное, но совершенно бесполезное. Лучшее для вас — покинуть эти места.

— Вы не очень-то любезны!

— А я и не собирался быть любезным! — Кейтс мрачно уставился на кончик сигареты, и вдруг перевел взгляд на куст, откуда донесся странный шорох. Он замер и не шевелился, пока оттуда не выползла маленькая ящерка, волочившая какое-то насекомое.

— Вы бежите отсюда в тот мир, где мужчинам нужны лишь нарядные бесполезные куклы Для украшения дома, — продолжал Кейтс. — Здесь тоже есть такие, только мы их иначе называем… Нам нужны настоящие женщины — хранительницы очага и, если будет необходимо, защитницы!

— Думаете, я не такая?

— Но ведь бежите? Оставляете здесь все!

— Отец вполне может обойтись без меня. Он прекрасно жил один многие годы.

— Да, и все эти годы он ждал того дня, когда вы будете рядом! Все, что он делает, — только для вас и ваших детей… если они у вас будут. — Кейтс был зол на себя за то, что лезет не в свое дело, но остановиться уже не мог. Он ткнул пальцем в сторону спящего Кимброу.

— А ваш друг — он ведь тоже спасается бегством? Почему он не остался и не сказал вашему отцу прямо, что хочет жениться?

— Вы не знаете моего отца.

Кейтс удивлялся себе — почему же она его так взбесила?

— Зато я знавал таких, как ваш жених. Сами понимаете, что я имею в виду. Вы ведь чувствуете то же самое.

Дженнифер застыла от гнева. Только гордость не позволяла ей уйти, так как это означало бы поражение в словесном поединке. Нужные слова, как назло, не шли на ум. Между тем солдаты подошли совсем близко, уже можно было различить их лица. Один споткнулся и упал, но с огромным усилием поднялся снова.

— Почему бы вам не спуститься и не помочь им, раз уж вы само совершенство? Почему вы бездействуете?

— Однажды мой дед вышел встречать людей в форме, а ими оказались переодетые индейцы. Нужно увидеть цвет их кожи.

Логан бросил сигарету на камень и тщательно растер ее носком сапога. Отец Дженнифер частенько проделывал то же самое, и ее это всегда раздражало.

Кейтс приладил на камне дуло винчестера.

— Эй, там, внизу, стоять! Кто вы?

Пыль медленно оседала вокруг маленькой оборванной кучки людей. Вперед шагнул приземистый широкоплечий военный:

— Сержант Шихан, кавалерия Соединенных Штатов, четверо солдат, двое гражданских. А вы кто?

— Добро пожаловать, сержант.

Форремен, Бопре и Кимброу вскочили на ноги и внимательно наблюдали за солдатами. Дженнифер заметила, что Грант последним вылез из-под одеяла. Ее взбесило, что Кейтс тоже обратил на это внимание и обернулся к ней с усмешкой. Логан не двинулся с места и не принял участия в завязавшемся разговоре. Ему все было ясно. Зачем тратить время на болтовню, когда в любой момент могут появиться индейцы? К счастью, пока их не было, и Логан сидел в скалах, откуда открывался хороший обзор. Мысленно анализируя ситуацию, думал он и о Джиме Файре.

Он слышал о хозяине ранчо только самое хорошее и полагал, что понимает старика. Трудно построить хозяйство в диком, неплодородном краю, где находят пристанище бандиты и апачи. Какую же беспросветную жизнь, не скрашенную женским обществом, вел трудолюбивый одинокий фермер. Дом, где царят покой, уют и порядок, такой, о котором мечтает каждый мужчина, может создать только женщина. Кейтс высказал Дженнифер свои самые сокровенные мысли. Джим Файр, несомненно, мечтал о возвращении дочери, о счастье видеть ее замужней и нянчить внуков, таковы уж эти старые суровые пионеры, им вечно не хватает простого человеческого счастья.

Когда на дежурство заступил Лонни, Кейтс, спустившись, застал у костра безобразную сцену.

Сгорбившийся Джим Бопре стоял у валуна, его большие руки свисали по бокам, старик выглядел суровым и усталым. Тейлор размахивал револьвером.

— Это по-вашему так было! — кричал он злобно.

— Прекратить! — скомандовал Кейтс. — Идиоты проклятые, вам что, мало неприятностей?

— Этот человек находится в розыске! — сообщил Тейлор. — Именно его мы искали, когда наткнулись на индейцев.

— Поберегите патроны, — посоветовал Кейтс, — успеете выяснить отношения, когда выберемся из этой заварушки.

— Заступаетесь за бандита?

— Повторяю: будете разбираться, когда все останется позади. А пока подчиняйтесь.

— А кто вы, черт подери, такой?

— Мистер Тейлор, — вмешался Шихан, — я бы на вашем месте уступил. Не время выяснять отношения. У нас хватает проблем.

Тейлора не проняло. Он упрямо намеревался закончить начатое дело, его не смущало, что из всей группы шерифа уцелел он один.

— На моей стороне закон, — повторял он угрюмо, — Бопре должен предстать перед судом.

— По закону я могу вас прикончить, — заявил Бопре.

Логан Кейтс свирепо оборвал его.

— Заткнитесь! А вам, Тейлор, почему бы не выпить кофе?

С побагровевшим лицом Тейлор резко повернулся и отошел к костру. Джим Бопре проводил его взглядом и положил в рот кусок жевательного табаку.

— Спасибо, Логан. Если бы эта публика в Юма держала своих щенков в ежовых рукавицах, беды бы не случилось. Набросились на нас с Луго первыми, только потому, что мы чужаки.

— Это ваши проблемы, — кратко пояснил Кейтс. — Пока мы здесь, держитесь от Тейлора подальше.

Логан отошел и сел спиною к скалам. Не хватало подобных разногласий в преддверии боя. Шихан пристроился рядом.

— Вот горячие головы! Слава Богу, вам удалось остановить их.

— Перво-наперво нужно позаботиться о лошадях. — Кейтс не собирался обсуждать конфликт. — Чтобы индейцы их не угнали, придется построить загон. Потеряем лошадей — и уже никуда не доберемся, независимо от индейцев.

Шихан устало кивнул.

— Вы правы, только боюсь, мои люди совершенно изнурены.

Кейтс громко объявил:

— Нужно построить загон. Есть добровольцы?

Джим Бопре поднялся первым, и Тейлор, твердо решивший не выпускать его из виду, тоже встал. Их примеру последовали Кимброу, Конли и Циммерман.

Спустившись в котловину вслед за Кейтсом, они дружно принялись рубить толстые ветви мексиканской сосны, потом гладкие стволы переплетали прутьями меските. Луго работал наравне с остальными. В гуще кустарника стояла влажная жара. Все трудились не покладая рук, и вскоре возник настоящий корраль с прочными стенами, через которые не пробрался бы даже бык. Загон укрепили камнями.

Закончив работу, Шихан упал на песок рядом с Кейтсом. Душила жара.

— Воевали? — поинтересовался сержант.

— Недолго.

— Кто-то из нас должен взять на себя командование, — продолжил Шихан. — Кимброу, я думаю, был полковником Конфедерации.

Логан промолчал.

— Тут нужен человек, участвовавший в войне с индейцами. — Шихан принялся разглядывать свои руки. — Я слышал о некоем Кейтсе, начальнике разведки у Крука.

— Это было недолго.

— Для меня достаточно. Сам факт, что вы служили с Круком, много значит. Он умел отбирать людей.

— Всего лишь небольшой поход вдоль границы с Мексикой.

— Да, Крук был лучшим из всех, — Шихан встал. — Ну что ж, проголосуем?

Сержант громко объявил, что нужен человек, способный командовать и знающий повадки индейцев, и предложил Логана Кейтса.

— А Грант Кимброу? — выступила Дженнифер. — Он был полковником в армии Конфедерации. Он самый подходящий!

— Я за Кейтса, — заявил Бопре.

— Кимброу, — мгновенно отреагировал Тейлор.

Дремлющий Конли на минуту приоткрыл глаза и, переведя взгляд с одного на другого, пробормотал:

— Кейтс! — глаза снова закрылись.

Циммерман проголосовал за Кимброу, но Джуни кивнула в сторону Логана, прошептав:

— Его. Он лучше.

Стайлес указал на Кимброу. Грант с надменной полуулыбкой обернулся к Кейтсу:

— Итак?

Шихан стряхнул песок со штанов.

— Забыли о том парне на посту, — он повернулся к скалам. — Эй, наверху! Мы голосуем за командира. Кимброу или Кейтс?

Лонни Форремен, не глядя, крикнул:

— Кейтс!

Кимброу пожал плечами:

— Похоже, ничья.

Но Бопре кивнул в сторону безмолвно сидевшего Луго:

— А как насчет него?

— Краснокожий? — удивился Тейлор. — С каких это пор у них появилось право голоса?

— Раз может стрелять, значит, голосует, — отрезал Шихан.

— Что скажешь? — Кимброу обратился к метису.

Тони поднял обсидиановые глаза, которые ровно ничего не выражали.

— Его, — он указал на Кейтса. — Его знать индейцы.

Грант Кимброу холодно пожал плечами и обратился к Кейтсу:

— Итак, капитан, какие будут распоряжения?

— Двоих — на постоянное дежурство к лошадям. Дозорным сменяться каждые два часа. Никому не отлучаться с занятой позиции без моего ведома. Проверить исправность оружия, — он обернулся к Шихану. — Сержант, доложите мне, каким количеством боеприпасов и провианта мы располагаем. Только без догадок!

— Есть, сэр!

Бопре отправился сменить Форремена. Кейтс остановил спускавшегося Лонни:

— Я прошу тебя поговорить с той девушкой. Она до сих пор не пришла в себя.

— Да я не умею разговаривать с девушками…

— Она послушает тебя. — Кейтс колебался. — Понимаешь, парень, она совсем ребенок, а такое пережила. Помоги ей, поговори, не важно о чем. Лишь бы не о ней и не об индейцах.

— Я ни разу не говорил ни с одной девчонкой. Даже не знаю, с чего начать.

— Подумай, Лонни, она напряжена и вибрирует, как натянутая струнка. Ты ей ближе всех по возрасту и похож на тех парней, кого она встречала на танцах или где-то еще. Помоги ей.

— Ладно. Попробую.

Кейтс взобрался на скалы и оглядел пустыню, отказавшись от жевательного табаку, любезно предложенного Бопре.

— Спасибо, — опять начал погонщик, — что вступились за меня. В Юма была честная схватка.

— Остерегайтесь его.

— Тейлор — надутый ханжа, свято верит, что раз обвинили, значит виновен. Не хочу его убивать, но, черт возьми, он сам напрашивается…

— Все образуется! — Кейтс и сам не был в этом уверен. Упрямого Тейлора, убежденного в своей правоте, не сдвинешь с мертвой точки. Это может его погубить.

Кейтс снова и снова исследовал занятые позиции. Три водоема, окруженные буйной растительностью, каскадом спускались вниз. Глубже всех залегал третий, там котловина расширялась футов на сто. Наблюдательный пункт находился среди скал над самым верхним водоемом, а близ нижнего располагался загон. Обширные, но хорошо защищенные позиции. Главное, что здесь есть вода, а густой кустарник надежно укрывает от глаз неприятеля.

И все же, несмотря на надежных бойцов, достаточное количество еды и боеприпасов, ситуация оставляла желать лучшего.

Только в сумерках Лонни осмелился приблизиться к Джуни Хэтчет, она как раз сушила только что вымытые в озере волосы.

— Хорошо, что вы здесь, — робко начал юноша, — вот, думаю, мисс Дженнифер-то обрадовалась, тяжко ведь быть единственной женщиной среди мужчин.

Джуни не ответила и продолжала расчесывать волосы, даже не глядя в его сторону.

— А здесь неплохо и спокойно так, — продолжил Лонни.

Она посмотрелась в воду как в зеркало, но уже почти ничего не было видно. Быстро темнело.

— Нравится мне Калифорния. Любой там может приобрести кусочек земли и начать свое дело, — продолжал юноша.

Джуни опустилась на колени, пытаясь разглядеть свое отражение. Кейтсу со стороны казалось, что она вся внимание.

— У меня ведь нет никого. А хорошо бы иметь маленькую ферму с домом и фруктовым садом. Домик я бы сам соорудил — вполне бы мог.

Джуни вглядывалась в воду, но даже неразборчивые очертания уже канули во тьму. Она чувствовала себя потерявшейся где-то в ночи и не видела выхода. Лишь одинокая яркая звезда горела над краем обрыва, да голос Лонни звучал, унося ее в привычные уютные миры…

— Вот бы поселиться неподалеку от гор, где много травы и деревьев — люблю такие места, — он помолчал, глядя на светящуюся точку над скалами. — Придется, конечно, потрудиться. Я ведь один…

Снова воцарилось молчание.

— А знаешь, чего я люблю больше всего на свете? Желе и варенье! У нас дома всегда были. Мама варила из вишни, персиков и еще всякой всячины и хранила в погребе, в стеклянных банках, пока не съедим. А я, когда был маленьким, лазил ими полюбоваться. Эх, больше уж такого желе не поешь. И варенья…

Джуни перебирала пальцами высохшие волосы и пыталась разгладить складки на платье.

— Особенно вкусно с горячим бисквитом, — воодушевлялся Лонни, — только вспомню и сразу есть захочу.

На посту Логан Кейтс, наслаждаясь прохладой приближающейся ночи, тоже вспоминал горячие бисквиты своего детства и многое из той прекрасной поры, что безвозвратно уходит, когда человек взрослеет. Он встряхнул головой, избавляясь от завладевшей им меланхолии.

— Ну вот, так и знал, никогда я не умел разговаривать с девушками, — с расстройством произнес Лонни, — я и слов толком подобрать не могу…

— Ты рассказывал замечательно, — раздался тоненький голосок.

Глава 6

Услышав очередной крик перепела, Логан понял, что ожидание закончено и следует готовиться к битве. Кейтс не смог бы объяснить, как он отличает настоящий птичий крик от условного сигнала: видимо, помогает особое чутье, которое приобретаешь, живя в этом краю.

Маловероятно, что индейцы нападут ночью. Многие племена верили, что воин, убитый в темноте, может навсегда заблудиться в пространстве между жизнью и смертью и не обрести успокоения. Но с рассветом передышка закончится. И все же наблюдение следует усилить: среди апачей могут найтись скептики, которых не пугают старые суеверия. Чрезмерная осторожность Кейтса части служила поводом для шуток, и зачастую ему приходилось хоронить шутников…

Индейцы появятся с первыми лучами солнца — это стало ясно, когда появилась узкая полоса пыли вдоль голубых гор. Ловкие смуглые фигуры апачей сливались с песком, то появляясь, то исчезая. Десятки людей погибали в пустыне, даже не успев заметить убийц. Он был свидетелем случая, когда неожиданно появившийся индеец убил солдата, беспечно отошедшего на двадцать ярдов в открытой местности.

Кейтс сменил сапоги на бесшумные мокасины и сообщил Шихану, с любопытством наблюдавшему за переобуванием:

— Осмотрю-ка еще раз.

— Рискуете.

— Нам не привыкать.

Он неспешно прошелся по камням, затем неожиданно нырнул в чащу и замер, вслушиваясь в каждый звук. Спешка в таких делах ни к чему. Его окружала негромкая ночная возня — шелест листьев, копошение мелких зверьков, шуршание ящериц, грохот скатывающихся со склонов голышей — но ничто не выдавало присутствия человека.

Дженнифер вздрогнула от неожиданности, когда Кейтс бесшумно возник у костра. Грант отошел к их багажу за трубкой, и она была одна. На пасмурном небе тускло вырисовывались двойные вершины Пинаката.

— Как вы напугали меня!

Логан встал рядом, вглядываясь в ночную пустыню. Безбрежная страна на юге, изрытая потухшими кратерами, напоминала покинутый развороченный ад.

— Так мирно, — проговорил он, — и так опасно.

— Там действительно индейцы?

— Да.

— Но ведь так тихо!

— Тысячи существ населяют пустыню, если они затихают, значит, рядом опасность.

— Зачем вы пошли туда, раз там индейцы?

— Смотрел, где они смогут укрыться.

— Вас могли убить! Вы что, искатель приключений?

— Сейчас каждый из нас подвергается смертельной опасности, и так будет вплоть до Юма-Кроссинг. Но я не рискую напрасно — это глупо. Только дураки ищут в жизни авантюр. Одно дело — читать в книгах захватывающие приключения, другое — столкнуться с опасностью лицом к лицу темной ночью. — Он бросил сигарету и продолжал: — Ваш отец хорошо это понимает. Он старался сделать эту страну безопасной, чтобы вам жилось в ней спокойно.

— Вы не одобряете моих поступков?

— А что тут одобрять? Разве что вашу красоту. Обижаясь на отца, вы забываете, что он обеспечивает вас. Он оградил вас от тягот, через которые прошел сам, дал образование, а теперь вы осуждаете его образ жизни. Вы — как пена на пиве: выглядит красиво, но ничего не значит.

Кейтс отвернулся и подошел к огню, разозленный собственной бесцеремонностью. Он не знал Джима Файра лично, но его в целом восхищали пионеры, создавшие эту страну буквально на пустом месте — здесь требовались сила, упорство и фанатичная решимость первооткрывателей.

У костра он съел бутерброд с говядиной, заботливо принесенный Джуни Хэтчет, стараясь не смотреть на огонь. Любование огнем в темноте позволительно лишь новичкам и романтикам цивилизованного мира, а местному жителю это мимолетное развлечение может стоить жизни — ведь он ничего не увидит, когда оглянется…