От кого?
      Ответ был прост: от тех, от обитателей преисподней.
      Но чем был Печорский проект сначала и как он изменился, каким он стал теперь?!
      США в свое время начали работу над программой СОИ. И СССР решил ответить Печорском. Если Америка ставила перед собой цель сбить 90% выпущенных русскими ракет, то красные должны были найти способ отплатить еще более действенно - уничтожить 100% американских. Они хотели создать особый энергетический экран, который накрыл бы центральную часть Советов, большую часть их жизненно важных территорий, словно непроницаемый зонтик.
      ***
      Чтобы решить эту задачу, быстро собрали команду ученых самого высокого ранга, и в самом центре Печорской лощины возник удивительный подземный комплекс, вырубленный в самой горе. В лощине воздвигли плотину, чтобы ее турбины обеспечили электроэнергией строительство огромного здания - атомной электростанции. Работая с полной самоотдачей, Советы завершили строительство Печорского проекта в сжатые сроки и в полном соответствии с планом.
      А потом сооружение подвергли испытанию.
      Его испытывали всего один раз и совершили гибельную ошибку; отказал механический привод отражателей, направляющих поток. И энергия, которая должна была высвободиться и равномерно рассеяться вдоль гигантской дуги неба, повернула вспять, по направлению к центральной части проекта. К атомной станции. И Печорский проект пожрал свое собственное сердце!
      Он уничтожил и плоть, и кровь, и кости. Пластик и сталь. Ядерное топливо и саму атомную станцию. За секунду, может быть, две, три он стал настолько прожорлив, что поглотил наконец и сам себя. И когда все кончилось, там, где было здание атомной станции, на тонкой воздушной прослойке висела сияющая сфера Врат, а лаборатории и строения вокруг были уничтожены, поглощены магмой.
      Именно поэтому Лучев называл чудовищные участки скалы по соседству с центральной пещерой и Вратами "магмассовыми уровнями": в момент ударной волны плоть, и скалы, и все, что там еще было, спрессовалось вместе и сплавилось в этот невообразимый конгломерат, словно кусок пластилина. Люди, стоявшие рядом, стали единым целым со стеной. А ближе к центру, где они были испепелены тепловой мощью взрыва, они оставили свои отпечатки - тени, скорчившиеся на почерневших скалах. Это было похоже на Помпеи, но там отпечатки в пепле и лаве по крайней мере позволяли распознать в них людей.
      Вскоре стало понятно, чем была эта сфера: неудачный эксперимент пробил дыру из этой Вселенной в другую, параллельную - в Мир Светлой и Темной стороны. И Сфера была входом, тамбуром. Вратами.
      Главную опасность представляла Темная сторона: она являлась источником вампиров, "домом" Вамфири.
      Существа, пришедшие с другой стороны, по милости Господней (или благодаря удаче), были уничтожены прежде, чем смогли принести смертоносное начало, чуму вампиризма в этот мир. Они были столь ужасны, что нельзя было и помыслить об их встрече с людьми. Тогда появились орудия Катушева. Огнеметы были везде, даже там, где, казалось, должны находиться огнетушители. И появился страх, который жил и держал свои руки на горле Печорска. Страх был здесь и поныне.
      Да, страх жил...
      Гарри увидел, что многое изменилось, но не все. Деревянные настилы "сатурновых" колец были заменены на стальные, они расходились от сферы, как гигантская рыбья чешуя. Пушки Катушева исчезли; Врата остались окружены зловещего вида рассеивателями. А над пещерой на платформах стояли гигантские оплетенные бутыли, содержащие в себе жидкий агент для системы опрыскивателей: множество галлонов высокоактивной всеразъедающей кислоты. Стальные плиты колец немного наклонялись к центру, так, чтобы разбрызгиваемая кислота стекала в этом направлении. Ниже сферы Врат, в центре, на основании из застывшей магмы, находилась гигантская стеклянная емкость, в которую сливалась кислота после завершения работы системы.
      Эта система действовала вслепую, она уничтожала, превращая в дым, все, что могло прийти с той стороны. Последним было случайное вторжение боевого зверя Вамфири. Тогда-то Виктор Лучев понял, что взрывающейся стали или отряда людей с огнеметами недостаточно. Во всяком случае для таких тварей.
      Хорошо работала и система зашиты от случайностей, когда тысячи галлонов взрывоопасного топлива выливались в центр, а затем воспламенялись. Эта система могла бы уничтожить весь объект до основания.
      - Почему же вы не убрались отсюда? - поинтересовался Гарри после того, как увидел все, что ему хотелось увидеть. - Почему вы не покинули это место, не запечатали его?
      - О, мы пытались, - Лучев моргал и щурился, глядя на своего ночного посетителя, освещенного сиянием Врат. - Мы покинули, запечатали все туннели, залили все горизонтальные вентиляционные шахты и вспомогательные стволы бетоном, навесили гигантскую стальную дверь на старый вход. Мы проделали работу не хуже, чем позднее была проделана на Чернобыльском реакторе! Кроме того, по всей лощине находились люди с датчиками, слушая.., пока мы не поняли, что не можем больше хранить молчание!
      Гарри понял, что тот имеет в виду. Ужас Чернобыля не мог повториться снова сам по себе. И если свои умные головы могли заткнуть дыры в Печорске, другие, не менее умные, но чужие, могли всегда откупорить их снова.
      - Стало ясно: чтобы здесь ничего больше не произошло, надо получше следить за самими собой, - продолжил Лучев. - По крайней мере, пока мы имеем дело с этим на более постоянной основе.
      - О? - Гарри оживился. - На более постоянной основе? Можешь объяснить?
      И Лучеву пришлось объяснить, хотя Гарри позволил себе стать реальностью лишь на мгновение. Внезапно директор понял: то, что с ним происходит, это нечто большее, чем обычный сон.
      Русский начал просыпаться в своей простой, похожей на раковину комнате. Он вздрогнул в постели, увидев смотрящие на него из темноты комнаты глаза, похожие на сгустки флуоресцирующей крови. Это были глаза Гарри Кифа. Тут же, вспомнив свой сон, он задохнулся от страха и вжался в голую стальную стену.
      - Гарри Киф! Это ты! Ты.., ты лжец! - выдохнул Лучев.
      И снова Гарри понял, что тот имел в виду.
      - Я не солгал тебе, Виктор. - Он покачал головой. - Я не убивал людей ради их крови, я не создавал новых вампиров и меня не заразили вампиризмом через укус.
      - Может, это и так, - выдохнул тот снова, - но ты вампир!
      На лице Гарри появилась страшная улыбка.
      - Посмотри на меня. - В его голосе не было угрозы, он был скорее мягкий и вполне вразумительный. - Я хочу сказать, что могу бороться с этим, понятно? - И он стал приближаться к Лучеву.
      Русский был таким же, каким Гарри запомнил его; кожа приобрела желтоватый оттенок, а глаза лихорадочно блестели, но это был все тот же человек. Маленький и худой, он был смертельно напуган. Волосы на левой половине его липа и покрытом венами черепе цвета воска отсутствовали. Так выглядел Лучев, и Гарри знал, что он один из тех немногих, кто уцелел в катастрофе на объекте. Лучев пережил ужасную катастрофу, создавшую Врата, пережил всех Тварей, которые впоследствии проходили через них, даже пережил последнее всесожжение. Да, он пережил все. И до сих пор был жив.
      Лучев побледнел под испытующим взглядом некроскопа и задышал быстрее. Он молил о том, чтобы стальная стена вобрала его в себя без остатка, ему хотелось просочиться в соседнее помещение подальше от этого.., человека? Лучеву уже приходилось встречать вампиров, и одна мысль о новой встрече приводила его в ужас. Наконец он выдавил из себя.
      - Зачем ты здесь?
      Гарри пристально посмотрел на него. Он видел как часто пульсируют вены под зарубцевавшейся кожей после ожога на черепе Лучева.
      - Ты мог бы и сам догадаться, Виктор. Я хочу покинуть этот мир, а сделать это я могу только через Печорские Врата. 06 этом тебе доложил отдел или сделал так, чтобы тебе доложили. Но это все мелочи. Просто я подумал, что все вы будете рады в последний раз посмотреть на меня.
      - О да. Конечно! - с готовностью согласился Лучев, закивал головой. Капли пота стекали с его лба. - Только.., только...
      Гарри слегка наклонил голову и снова улыбнулся своей ужасной улыбкой.
      - Продолжай же.
      Но Лучев и так сказал уже слишком много.
      - Если все, что ты сказал правда, - пролепетал он, пытаясь переменить тему, - что ты еще.., никому не причинил зла... Я имею в виду.;.
      - Ты просишь меня не причинять тебе зла? - Гарри медленно зевнул и вежливо прикрыл невежливый зевок ладонью - но не раньше чем дал русскому возможность увидеть длину и острые кромки своих зубов и открыто продемонстрировал когти на руках. - Что же я должен сделать, чтобы спасти свою репутацию? Каждый экстрасенс в Европе, а может быть, и за пределами ее жаждет моей крови, а я хороший мальчик, не так ли? Страх есть страх, Виктор. А теперь отвечай, почему ты мне не рассказал все, что тебе сообщил отдел? О чем они просили тебя? И что решило в отношении этого чудовища, этого Франкенштейна, которого вы создали здесь, в Печорске?
      - Но я не могу.., не имею права говорить об этом. - Лучев униженно хныкал у стальной стены.
      - У вас же все теперь по-другому! Но ты - ты остался верным сыном Матери-России с промытыми мозгами, да? - Гарри скорчил рожу и издевательски фыркнул.
      - Нет, - покачал головой Лучев. - Я просто человек, один из человеческой расы.
      - Верящий всему, что ему говорят, не так ли?
      - Тому, что видят глаза.
      Терпение некроскопа подошло к концу. Он придвинулся еще ближе, сгреб стальной ладонью Лучева за ворот и прошипел:
      - Твои аргументы - ерунда, Виктор. Может, ты один из Вамфири?!
      И вот тут-то директор проекта наяву увидел свой самый страшный ночной кошмар - превращение человека в потенциальный ужас, - и понял, что легко сможет начать свою карьеру заново. Карьеру в качестве вампира. Но у него осталась еще одна козырная карта.
      - Ты.., тебе наплевать на все законы природы, - пролепетал он. - Ты появляешься и исчезаешь совершенно странным образом. Но неужели ты думаешь, что я все забываю? Неужели ты думаешь, что я не помню ни о чем и не предпринял меры предосторожности? Лучше уходи, уходи прямо сейчас, Гарри, пока они не взорвали эту дверь и не сожгли тебя.
      - Что? - Гарри отпрянул от него.
      Лучев стянул покрывало с постели и показал некроскопу кнопку, вмонтированную в стальной каркас. Кнопку, которую он нажимал - как долго? и крохотную красную лампочку, которая мигала даже сейчас. И Гарри понял, что его вампир выдал себя.
      Его темная половина понесла поражение. Тварь внутри него хотела выйти наружу, одержать верх, повернуть все так, как хочет она, страхом выжать ответ из Лучева. А потом, может быть, и убить его! Если бы Гарри невольно не передал инициативу вампиру, он бы легко получил ответы на свои вопросы прямо из мозга ученого. Но теперь было уже слишком поздно.
      Слишком поздно бороться с собой и давить эту тварь, бить ее до состояния повиновения. Но он сделал это - и Лучев вдруг увидел, что перед ним обычный человек.
      - Я думал.., я думал.., ты меня убьешь! - русский разрыдался.
      - Не я, - ответил Гарри, в то время как снаружи уже слышался топот бегущих ног. - Не я - она, тварь! Да, она могла убить тебя. Но черт тебя возьми, ты однажды уже поверил мне, Виктор. Поверь, я не хотел разочаровывать тебя. Да, моя плоть и кровь изменились, но я - настоящий я я тот же, что и прежде.
      - Но все переменилось, Гарри, - ответил Лучев, вдруг поняв, что спасен. - Ты же все видишь. Я теперь ничего не делаю ради самого себя. Ни ради "Матери-России". Только ради человечества - ради каждого из нас.
      В дверь уже колотили, слышались крики.
      - Слушай. - Лицо Гарри было человеческим, таким, каким русский привык видеть его раньше; если бы не дьявольские глаза... - Сейчас отдел и ваша русская организация тоже, если они не зря едят свой хлеб, - они должны знать: я просто хочу уйти. Но почему - они - не - хотят - дать - мне уйти?
      В коридоре раздались выстрелы, - один, два.., десять, очередь, горячий свинец молотил по замку стальной двери, превращая его в металлолом.
      - Ты говоришь, что не знаешь? - Теперь Лучев видел только Гарри, только человека. - Говоришь, что не понимаешь?
      - Может, и понимаю, - ответил Гарри, - Я не уверен. И сейчас ты единственный, кто может объяснить мне это.
      И Лучев объяснил.
      - Гарри, их не волновало бы что ты хочешь уйти, если бы не...
      В это мгновение дверь слетела с петель, и свет ворвался в комнату.
      - Если бы они не боялись, что однажды ты вернешься и кое-что принесешь с собой!
      Напуганные люди толпились в дверном проеме; один прижимал к себе огнемет, и его сверкающее дуло было направлено прямо на Лучева.
      - Нет! - закричал директор, забившись в угол и закрывая лицо тонкими, дрожащими руками. - Ради Христа, нет! Он ушел! Он ушел!
      Они стояли в дверном проеме, силуэты, окутанные дымом и запахом гари, всматриваясь в помещение. Наконец кто-то спросил:
      - Кто ушел, директор?
      - Директору.., приснилось? - уточнил другой. Лучев рыдал, сжавшись в комок. О, как бы ему хотелось, чтобы это был сон. Но нет, это был не сон. Не совсем сон. Он еще чувствовал то место на запястье, где некроскоп сжимал его, он еще видел те ужасные горящие глаза.
      О да, Гарри Киф был здесь, и скоро, очень скоро он вернется. Но директор также знал, что, несмотря на его ужасную ошибку, Гарри узнал только часть того, что его интересовало. В следующий раз, когда он вернется, он узнает все, все до конца.
      Но следующий раз мог наступить в любое мгновение!
      - Включите! - выдохнул он.
      - А? - Кто-то бесцеремонно встряхнул ученого, и он вжался в стену у кровати. - Диск? Вы сказали включить диск?
      - Да. - Лучев схватил говорившего за руку. - И сделайте это сейчас же, Дмитрий. Немедленно! - Лучев откинулся назад, задыхаясь, и схватился за горло. - Мне нечем дышать. Мне нечем.., дышать.
      - Всем выйти, - приказал Дмитрий Колчев, взмахнув рукой. - Всем выйти. Здесь и так мало воздуха. Люди двинулись к выходу. Лучев схватил одного за руку.
      - Ты, с огнеметом, останься у двери снаружи. И ты, с ружьем. Оно заряжено? Серебром?
      - Конечно, директор. - Человек выглядел удивленным. - Какой в нем прок, если оно не заряжено?
      - У кого-нибудь есть гранаты? - Лучев держался уже спокойнее, уверенней.
      - Да, директор, - ответили снаружи.
      Лучев кивнул, и его адамово яблоко дернулось, когда он глотнул воздуха.
      - А вы трое ждите меня снаружи. И с этого мгновения не упускайте меня из виду. - Он устало опустил ноги на пол и увидел Дмитрия Колчева, внимательно смотревшего на него.
      - Директор, я... - начал тот.
      - Сейчас же! - заорал на него Лучев. - Идиот, ты что, оглох? Ты не слышал, что я сказал? Включить диск немедленно. Потом доложить в дежурную часть и вызвать Москву по горячей линии.
      - Москву? - Побледнев и слегка отпрянув, Колчев направился к двери.
      - Горбачева, - добавил Лучев. - Горбачева, и никого иного. Никто, кроме него, не сможет навести порядок, если здесь произойдет что-то еще!
      Глава 2
      Одинокий путь. Темная сторона. Обитатель
      Некроскоп понимал, что времени у него почти не осталось. Нельзя терять ни минуты. Советы разработали какое-то "окончательное разрешение" проблемы Печорска. Это означало, что он должен успеть пройти через Врата прежде, чем они что-то успеют сделать.
      Он отправился в Детройт и примерно в 6:20 нашел мотоциклетный гараж с демонстрационным залом. Гараж уже закрывали. Последний усталый служащий обходил помещения. Всего лишь минуту назад служащий-негр убрал свою метлу и вымыл руки. Теперь он медленно шагал прочь от гаража вниз по вечерней улице. Чудесные, хромированные машины сверкающей шеренгой стояли за зеркальными витринами.
      - Ты некроскоп, что ли? - раздался в мозгу Гарри голос на мертворечи, после того как он с помощью двери Мебиуса проник в помещение демонстрационного зала. Это удивило его: мертвые избегали его в последнее время. - Ты классный парень, потому что я слышу, как ты думаешь.
      - Считай, что ты меня смутил, - Гарри был вежлив, как всегда, но при этом не переставал изучать противоугонную цепь. Она была продета через передние колеса мотоциклов, составляющих эту сверкающую шеренгу.
      - Что я здесь делаю? Э, да ты меня не знаешь, верно? Ладно, скажу. Я был Ангелом.
      Мертворечь несла информации больше, чем слова. Что касается Ангелов, то Гарри не удивился, - он знал что они существуют, особенно в пространстве Мебиуса. Но у этого Ангела не было нимба.
      - Ангел Ада? - Гарри наступил на цепь и обеими руками потянул ее на себя, собрав всю силу Вамфира. Одно из звеньев лопнуло, и цепь упала со звуком пистолетного выстрела. - Разве у тебя не было имени?
      - Обалдеть можно! - Ангел присвистнул. - Держу пари, ты и сам непрочь сигануть с небоскреба, верно? Кто ты? Птица? Самолет? Черт, ведь это некроскоп! Мертвых понимающий, их не забывающий, всеми любимый, неповторимый! - Он успокоился. - Мое имя? Меня звали Пит. То еще имечко, верно? Питти, Питти, Питти. Как будто кличут долбаную овцу! Поэтому я пользовался кличкой Вампир! Э-э, друг, я вижу, у тебя проблемы?
      Гарри вывел "Харлей-Дэвидсон" из шеренги и откатил его к задней стене демонстрационного зала. Но последний служащий услышал "шум" и быстро шел назад.
      - По-моему, Пит - хорошее имя, - сказал Гарри. - Действительно, что ты здесь делаешь?
      - Живу, - ответил Ангел. - Знаешь, у меня никогда не было такой славной крошки. - Он показал на мотоцикл. - Но я постоянно приходил сюда и любовался ею. Это место для меня как мавзолей, как церковь, а "Харлеи" всесильные жрецы.
      - И как же ты умер? - Гарри повернул ключ зажигания, и мотоцикл задрожал, оживая, казалось, каждый его поршень, каждый клапан заговорил своим голосом.
      - Однажды я всю ночь трахался со своей подружкой. Потом мы с моей железной пташкой.., по горло залили себя высокооктановым пойлом. Самый кайф пришел, когда на спидометре было Один, Ноль, Ноль. Мы соскочили с трассы на повороте и впилились в заправочную станцию, впилились прямо в раздаточную колонку с железкой, сгорели в белом гейзере огня! То, что осталось от моего тела, развеял ветер. А меня как приклеило к этому месту.
      - Слушай, Пит, я всегда мечтал научиться водить такую большую штуку, но как-то все не хватало времени.
      - Ты что, не умеешь?
      - Нет, - Гарри покачал головой. - Но, думаю, что научусь, да ты еще кое-что подскажешь как спец, а? Ну можешь представить, что мы уже едем?
      - Кто я?
      - А кто же еще?
      - ух ты!
      И Гарри почти физически ощутил, что Пит уже в седле, за его спиной. Их мысли слились, и тогда Гарри направил машину прямо в стеклянную витрину. Дымя покрышками и гремя шестеренками, она рванула с места.
      Секунду спустя служитель открыл последнюю дверь и вошел в демонстрационный зал. Он стоял спиной к огромной зеркальной витрине прямо на пути Гарри. Человек застыл, открыв в немом крике рот, в ожидании, что огромный мотоцикл вот-вот врежется прямо в него. Он понимал, что от него и от этого маньяка-водителя останутся только клочья, и ему некуда было отпрыгнуть. Закрыв глаза и вознося молитвы, он сполз вниз по стеклу витрины. Ревущее чудовище нависло над ним...
      Оно проскочило сквозь него и исчезло!..
      Грохот стих. Служитель открыл глаза: сначала чуть-чуть, а потом полностью. Всадника на "Харлее-Дэвидсоне" уже не было. Был тормозной след, был голубой дымок выхлопа, даже рев двигателя еще эхом отражался от стен и замирал в тишине. Но ни всадника, ни мотоцикла не было. Стеклянная витрина была цела.
      "Призраки! - служитель бросился прочь. - О Господи, я всегда это знал! Здесь живут призраки из преисподней!"
      Это было так и в то же время не совсем так. Призраки здесь были, но чуть раньше, теперь же он остался здесь один. Потому что Пит-Вампир, мотоциклист, теперь был вместе с Гарри Кифом, и, так же как и Гарри, возвращаться сюда он не собирался...
      ***
      Гарри переправился через пространство Мебиуса на остров Закинтос, образовал переход и выскочил на скорости в 40 миль в час на неровную поверхность дороги залитого звездным светом греческого острова. Неопытный водитель, он бы непременно разбился, но Пит-мотоциклист направлял его, и огромная машина плотно и надежно встала на гудроновое шоссе.
      Зек встретила некроскопа на белых ступенях, которые вели к ее двери.
      - Пенни проснулась, - сказала Зек. - Она пила кофе - много кофе.
      - Это я виноват, - ответил Гарри. - Мы тут немного отметили. Наш отъезд. - И он вдруг вспомнил свой дом возле Боннирига в Эдинбурге. Тепло домашнего очага.
      - У-у! - сказал Вампир, увидев отображение Зек в мозгу Гарри. - Это твоя подружка? - Это была мертворечь и Зек не могла его услышать, она и не подозревала о существовании чего-либо подобного.
      - Нет, - сказал Гарри только Питу. - Просто хороший друг. Тем не менее занимайся своим делом и не разевай попусту рот!
      Пенни присоединилась к Зек и Гарри, когда они прощались. Она неслышно подошла к двери и улыбнулась (немного устало, немного.., жутковато?), увидев, что некроскоп вернулся. В ночных сумерках зрачки Пенни отсвечивали красным, отражая свет лампы, укрепленной над дверью. Зек старалась не смотреть в эти глаза, как и в глаза Гарри. Да и смотреть в них было не нужно, как не нужно было говорить о чем-либо вслух, ведь они обменивались мыслями.
      - Зек, я перед тобой в долгу.
      - А мы все в долгу перед тобой, - ответила она. - Каждый из нас.
      - Нет. Теперь уже нет. Вы свой отработали.
      - Прощай, Гарри. - Она наклонилась и поцеловала его в губы, совсем человеческие, но холодные, словно лед.
      Он провел Пенни мимо деревьев прямо к мотоциклу и, забравшись на него, оглянулся. Зек стояла в свете звезд и лампы и приветливо махала им рукой. Фары "Харлея-Дэвидсона" высветили траву под деревьями, прочертили путь назад, к дороге.
      Зек услышала рев двигателя, переходящий в вой, увидела передние огни, рассекающие ночь, и затаила дыхание. Потом от шума двигателя осталось только эхо, барабанной дробью прокатившееся по холмам. И луч света исчез, как будто никогда и не существовал.
      - Ты закрыла глаза? - бросил Гарри через плечо.
      - Да. - Ее мысленный ответ звучал, как шепот.
      - Держи их крепко закрытыми, пока я не разрешу открыть.
      Перебросив мотоцикл через пространство Мебиуса вместе с Питом-Вампиром и Пенни, сидящими сзади, Гарри направился в Печорск к Вратам. Он точно рассчитал их местонахождение. Уравнения Мебиуса поблескивали на экране его метафизического разума, открывая и закрывая бесконечную вереницу дверей, после того как они оказались в пространстве Мебиуса. И, когда двери начали коробиться и извиваться, он понял, что почти достиг цели. Это был эффект Врат, искривляющих пространство Мебиуса так же, как черная дыра искривляет свет. Мгновением позже Гарри провел мотоцикл через последнюю меняющую свою форму и рассыпающуюся дверь, и вывалился прямо на стальное кольцо, окружающее Врата.
      И Виктор Лучев увидел это.
      У внешнего обвода, где плиты диска были покрыты трехдюймовой резиной, директор проекта беседовал с группой ученых. Это было достаточно безопасно, они находились на изолированном участке поверхности, к остальной части кольца было подведено высокое напряжение. Еще имелись кислотные опрыскиватели. Когда мощная машина Гарри с ревом вывалилась из пространства Мебиуса, жирные белые и голубые искры заплясали по металлу кольца.
      У мотоцикла были могучие шины, широкие и массивные, покрытые самой лучшей резиной, поэтому тяжкий удар мощной машины весом почти в шестьсот фунтов, сорвал и сгреб в кучу рыбью чешую пластин, покрывающих кольцо. Раздался треск и грохот электрического разряда. Голубые стрелки молний пробежали по поверхности стального кольца, словно змейки, прибавляя к гортанному шуму рычащих поршней "Харлея" кафедральную акустику пещеры. А наверху в этот миг открылись заслонки.
      Расчеты, которые некроскоп сделал по формулам Мебиуса, были верны, он не раз тщательно проверил их, да и не могло ничего произойти за доли секунды.
      Когда они прогуливались вместе с Лучевым (в мозгу директора) вокруг центральной пещеры, там не было пушек. Кислотные опрыскиватели должны были находиться на двадцать пять футов выше диска; требовалось какое-то время, чтобы наполнить их кислотой и привести в действие. Гарри рассчитал, что попадет в сферу Врат раньше, чем первые дымящиеся смертоносные капли скатятся на стальные плиты.
      Но когда Гарри вдруг появился в сиянии пещеры, и шины "Харлея" завизжали по плитам, пытаясь найти точку опоры, тогда-то он и понял, что что-то не так. Не в его расчетах, а в самом плане. Он понял, что знал об этом плане, потому что уже видел его в действии. Видел что-то, да.., когда встречался с Фаэтором там, в будущем: его неоновая с алым оттенком линия жизни повернула в сторону от оси, направленной в будущее, отскочила под прямым углом и исчезла в бриллиантовом всплеске красного и голубого огня, как бы покидая это измерение, пространство и время, и отправилась к Темной стороне.
      Но только одна линия жизни достигла их. Линия самого Гарри, одного Гарри.., без Пенни!
      Он сбавил скорость с сорока до тридцати миль в час, чтобы мотоцикл не заносило, а колеса могли найти опору. Гарри вспомнил одно очень важное правило: никогда не пытайся прочесть будущее - оно может пойти и окольным путем. Он заново произвел расчеты, приняв во внимание уменьшение скорости, и все равно разница во времени составила всего одну секунду от расчетной, одно маленькое тик. Так что же не так?
      Ответ был прост: Пенни.
      Всегда ли она слушалась его? Всегда ли следовала его наставлениям? Нет, никогда! Она была его рабыней, она любила его, была околдована им, но никогда его не боялась. Он был ее любовником, но не хозяином. И при всей своей невинности, Пенни была любопытна.
      - Не открывай глаза, - сказал он ей, но она не была бы Пенни, если бы послушалась его. Она открыла их сразу же, как только они проскочили через дверь Мебиуса в Печорск, открыла - увидела циклопическое око Врат там, где притормозил мотоцикл. Думая, что они должны неминуемо разбиться, она незамедлительно отреагировала. Они должны были въехать во Врата, проскочить их - в этом-то и заключался весь план. Ее же ничто не должно было волновать. Если бы было время, Гарри все бы ей объяснил.
      Некроскоп увидел, как вскрикнула Пенни, как отпустила его, чтобы закрыть ладонями испуганное лицо...
      В это мгновение задняя подвеска взбрыкнула, словно дикая лошадь.., и девушка полетела кувырком. В следующую долю секунды он пробил оболочку Врат и пролетел сквозь них.., но один, совсем один. В лучшем случае - вместе с Питом-Вампиром.
      - Дерьмо! - мертворечь Пита воем отозвалась в мозгу Гарри. Некроскоп, ты потерял свою подружку!
      Гарри посмотрел в зеркало назад, за Врата, и увидел Пенни, медленно падающую на плиты диска. Он увидел холодные вспышки молний, которые сгущались вокруг ее тела, обрекая ее на страдания. Они опутали ее волосы и одежду паутиной голубого огня и закрутили ее тело в диком сверкающем танце. Он увидел, как кислотный дождь ринулся вниз, услышал шипение пара... Пенни скользила на спине, клочья кожи сдирались с ее тела, и кислота тут же их уничтожала, а она все продолжала катиться и катиться по стальным плитам в этом страшном танце, а капли ее кипящей крови шипели, превращаясь в дымок на этой чудовищно чадящей сковороде.
      Конечно, она умерла при первой же вспышке голубого огня и ничего уже не чувствовала. Но Гарри чувствовал. Он сполна ощутил весь этот ужас. У него перехватило дыхание. Он видел, как поток приклеил ее к рыбьей чешуе стальных плит, там кислота и огонь вершили свое черное дело, превращая ее в пепел, деготь, дым. И.., он ничего не мог поделать.
      Даже он, Гарри Киф.
      Потому что он уже прошел сквозь Врата, а назад пути не было.
      И только одно было милосердно - одинокий тихий телепатический крик Пенни слабел и с трудом до него доходил, потому что он уже перешагнул через порог в другой мир.
      ***
      Некроскоп хотел умереть. Прямо здесь, прямо сейчас, он бы умер счастливым (или несчастным?). Но тварь внутри него не могла этого допустить. И Питу-Ангелу этого не хотелось. И они оба отключили Гарри, превратили его в лед, заморозили.
      Он сидел без эмоций, без мыслей в свободном седле "Харлея-Дэвидсона", и уже не он вел мотоцикл, а они.
      Они вели его весь долгий путь до Темной стороны.
      Когда Гарри пришел в себя, он находился в миле от каменистой равнины. Он сидел на камне возле притихшего "Харлея-Дэвидсона". Огромная машина стояла посеребренная полной луной и призрачным звездным светом. На Земле, в демонстрационном зале, она выглядела довольно устрашающе, но здесь, на Темной стороне, казалась ненужной безделушкой. Мотоцикл был все таким же, но Гарри уже таким же не был. Он был Вамфиром, и это был его мир.
      Образ Пенни был стерт из памяти алым вихрем. Но он вспомнил все. Его дыхание перешло почти в вой, он чуть не задохнулся. Потом Гарри сжал кулаки, надолго закрыл красные глаза и не открывал их до тех пор, пока навсегда не удалил ее образ из своей памяти.
      Это усилие выжало его до придела, но сделать это было необходимо. Все, чем была Пенни, осталось в другом измерении. Назад пути не было, и ничего вернуть было нельзя.
      - Плохи дела, парень, - тихо сказал Пит-мотоциклист. - Что же теперь, Гарри? Едем дальше?
      Гарри встал, выпрямился и осмотрелся. Был закат, и на юге на острых вершинах гор уже не было золота. На востоке лежали разрушенные курганы замков Вамфири. Только один замок остался нетронутым: уродливая колонна из темного камня и серой кости, больше километра высотой. Он принадлежал леди Карен, но это было давно, а теперь Карен была мертва.
      На юго-западе лежали горы, именно здесь Обитатель разбил свои сады. Обитатель, да: Гарри-младший со своими Странниками и трогами - все они были в безопасности в том раю, который он создал для них. Только... Обитатель был вампиром. Битва с Вамфири, длившаяся четыре года, была в прошлом.
      "Владеет ли мой сын собой до сих пор, или вампир уже окончательно контролирует его?"