- Нам понадобится весь наш запас горючего.
      - И еще огромное количество вот этого строевого леса, - поддержал его Джаз.
      - А после еще несколько мин, - добавил Дарси. - Мы должны быть уверены в том, что засыпали эти колодцы и завалили их на веки вечные. Пора навести здесь порядок.
      Они вышли наконец на свежий воздух, и тут Зек схватила Джаза за руку.
      - Но если Янош успел столько здесь натворить, причем за очень короткое время, трудно даже представить себе, что он сделал там, в Трансильванских горах!
      Дарси взглянул на своих спутников. Он был по-прежнему мрачен, и лицо его оставалось пепельно-серым. В горле у него пересохло, а потому голос звучал хрипло, когда он произнес, словно размышляя вслух:
      - Господи! Да я бы ни за что на свете не хотел бы сейчас оказаться на месте Гарри Кифа!..
      ***
      Гарри проснулся с ощущением того, что произошло нечто страшное, что случилось это далеко, но, тем не менее, было ужасным. В ушах его продолжали звучать нечеловеческие вопли, а перед глазами полыхало ревущее пламя. Однако, сев в кровати, он понял, что вопли издавали окрестные петухи, будя всю округу, а пламя было ничем иным, как ярким сиянием солнца, заглядывающего в обращенные на восток окна.
      Теперь, когда он окончательно проснулся, до него донеслись совсем другие звуки: звон тарелок во время завтрака, шум и запахи из кухни, где готовили пищу.
      Гарри встал, умылся, побрился и быстро оделся. Он уже готов был спуститься вниз, но вдруг услышал странно знакомое поскрипывание, стук колес, подпрыгивающих на неровностях дороги и тихий звон лошадиных копыт. Он подошел к окну и выглянул, чтобы узнать, в чем дело, но был весьма удивлен тем, что солнце словно жаром обожгло ему руки. Гарри нахмурился. Золотистый солнечный свет раздражал его, вызывал непонятный зуд.
      По дороге друг за другом двигались четыре или пять повозок, запряженные лошадьми. Цыгане, странники... Они направлялись в сторону видневшихся вдалеке гор, и Гарри ощутил странное родство с ними, ибо эти горы и для него были конечной целью путешествия. Сумеют ли они пересечь границу? Позволят ли им сделать это? Это будет весьма странно, поскольку Чаушеску никогда не питал особой симпатии к цыганам.
      Гарри смотрел, как они проезжали мимо, и туг заметил, что последняя повозка украшена погребальными венками и причудливыми похоронными гирляндами, свитыми из виноградных лоз и чеснока. Маленькие Зранан Ламли окна повозки были плотно зашторены, а рядом с нею шли одетые в черное женщины с опущенными головами. Все они беззвучно плакали. Эта повозка, догадался Гарри, была ни чем иным, как катафалком, а лежавший внутри нее человек умер совсем недавно.
      Гарри, испытывая симпатию и жалость, обратился к нему на языке мертвых:
      - С вами все в порядке?
      Мысли неизвестного текли спокойно и были лишены тревоги и волнения, однако при вторжении в них Гарри он вздрогнул.
      - Вам не кажется, что с вашей стороны не слишком-то вежливо вот так, непрошено нарушать мой покой и уединение.
      - Извините меня, - смущенно ответил Гарри, - но я очень беспокоился о вас. Судя по всему, все произошло недавно, а.., не многие могут столь стойко переносить это.
      - Вы говорите о смерти? О, я ожидал ее уже очень давно. Вы, должно быть, тот самый некроскоп?
      - Вы обо мне слышали? Но тогда вы должны знать, что я никогда не бываю груб, а если иногда и невежлив, то непреднамеренно. Но мне и в голову не приходило, что слух обо мне дошел до кочевого народа. Мне всегда казалось, что вы существуете сами по себе, отдельно от других народов. То есть я хочу сказать, что ваш образ жизни не всегда соответствует.., нет, не об этом я собирался говорить с вами. Наверное, вы правы: я вел себя невежливо по отношению к вам.
      - Я прекрасно понимаю, что вы имеете в виду, - усмехнулся умерший. - Но мертвые есть мертвые, Гарри, и раз уж они получили возможность поболтать друг с другом, они, конечно же, болтают! Им остается только вспоминать, не имея возможности связаться с кем-либо из мира живых. За исключением вас, Гарри. А это неизбежно приводит к тому, что и сами вы становитесь темой для разговоров. А потому я, конечно же, слышал о вас, Гарри.
      - Вы очень знающий человек, - сказал ему Гарри, - и очень мудрый, как мне кажется. Значит, вы не считаете смерть большим несчастьем. То, что происходит с вами при жизни, продолжится и после смерти. Все проблемы, волновавшие вас, когда вы были живым, и которые вы не успели решить до конца, вы сумеете обдумать теперь, когда вы умерли. Вы найдете ответы на все свои вопросы.
      - Вы пытаетесь успокоить меня, облегчить мое состояние, и я это очень ценю, - ответил умерший, - но, поверьте, в этом нет никакой нужды. Я был уже стар, и кости мои устали, а потому я был готов к смерти. И сейчас я на пути к своим родным местам у подножия гор, где меня радушно встретят мои предки Странники. В свое время они так же, как и я, были цыганскими королями... Я тоже был им. Мне бы очень хотелось услышать из первых уст историю моего народа. И думаю, что за такую возможность я должен поблагодарить именно вас, ибо без вас они лежали бы без движения в своих древних могилах, похожие на высушенные семена, в которых заложены все цвета и формы, но которые не в силах воплотить их в жизнь. Ведь для мертвых вы все равно что дождь в знойной пустыне.
      Процессия уже поворачивала за угол, и Гарри высунулся подальше из окна, чтобы не упускать из вида катафалк.
      - Мне было приятно познакомиться с вами, - сказал он вслед процессии. Поверьте, если бы я знал, что вы цыганский король, я отнесся бы к вам с гораздо большим почтением.
      - Гарри, - донеслись до некроскопа высказанные на языке мертвых мысли старого цыгана, казавшегося теперь обеспокоенным, - вы кажетесь мне человеком редким и необыкновенным: вы добры, полны сострадания и сочувствия, по-своему мудры, несмотря на молодость. И вы сказали, что признаете мою мудрость и накопленный опыт. Вот почему я хочу попросить тебя принять один мой совет, настоятельный совет старого Странника, короля цыган. Иди куда угодно, но только не туда, куда ты направляешься сейчас. Делай все, что угодно, но только не то, что намереваешься сейчас сделать.
      Гарри был обескуражен и не на шутку встревожен. Цыгане обладают весьма необычными талантами и способностями, и даже мертвые, в том числе умершие недавно, они не лишены этих талантов. Не говоря уже о мертвом цыганском короле!
      - Вы предсказываете мне судьбу! Давно я не вкладывал серебряную монету в цыганскую ладонь, не крестил ее серебром.
      - Да, серебром... - немедленно отозвался старый цыган. - Никогда уже моим ладоням не коснуться его! Но, будь уверен, оно тяжестью лежит на моих глазах. Перекрести серебром себя, Гарри! Перекрести им себя!
      В душе Гарри на смену удивлению пришли подозрения. Что известно этому старику? Что может быть ему известно, и что он хочет ему сказать? Гарри не пытался скрыть свои мысли, и цыганский король сумел их прочесть.
      - Я и сказал тебе слишком много, - произнес он в ответ. Кое-кто может счесть меня предателем. Ну и пусть они думают так! Ты совершенно прав: я стар, я мертв и потому заслуживаю снисхождения. У меня еще есть возможность получить прощение. Но ты был добр ко мне, а смерть поставила меня выше страха за свое доброе имя.
      - Ваши предостережения звучат зловеще, - сказал ему Гарри, но ответа не получил. Только маленькое облачко медленно оседающей дорожной пыли свидетельствовало о том, что здесь только что проехали повозки, теперь уже окончательно скрывшиеся из вида.
      - Мой путь предопределен! - крикнул им вслед Гарри. - И я должен следовать ему!
      До него донесся вздох.., лишь один вздох...
      - И тем не менее я благодарю вас, - также со вздохом ответил Гарри, слегка ссутулившись. - Прощайте!
      Он ощутил, как старик медленно и печально покачал головой...
      ***
      В одиннадцать часов утра Гарри расплатился и покинул гостиницу "Саркад" в Мезоберени. Остановившись на обочине дороги, он стал ждать такси. В руках он держал только портплед, в котором было немного вещей: спальный мешок, подробная карта района и пакет с сэндвичами, приготовленными для него дочерью владельца гостиницы.
      И без того горячее солнце, казалось, пекло еще сильнее, проникая сквозь пыльные стекла старого драндулета. Оно сжигало кисти рук Гарри, отчего на них появилось нечто вроде потницы. При первой же возможности он попросил остановиться и в деревушке под названием Бекеш купил себе соломенную шляпу с широкими полями.
      От Мезоберени до того места неподалеку от румынской границы, куда направлялся Гарри, было около двадцати километров. Прежде чем отпустить шофера такси, он проконсультировался с ним, чтобы проверить, насколько точна его карта, и действительно ли до пограничного пункта Гьюла осталось два или три километра.
      - Да, Гьюла, - сказал шофер, махнув рукой куда-то вдоль дороги. - Гьюла. Вы увидите и то и другое с холма - и границу и Гьюлу.
      Гарри проводил взглядом развернувшуюся и удаляющуюся машину, потом повесил на плечо портплед и пешком отправился в сторону границы. Он мог бы доехать до места на такси, но не хотел добираться туда таким образом. Человек, идущий пешком, привлекает к себе; меньше внимания на сельской дороге.
      Да, это была именно сельская дорога: по обеим ее сторонам тянулись леса, зеленые поля, живые изгороди, на пастбищах пасся скот. Земли казались богатыми и плодородными. Но впереди, по ту сторону границы, возвышался центральный массив Трансильванских гор. Он не выглядел столь мрачно, как Южный, эти горы не вызывали дурных предчувствий, однако будили в душе благоговейный страх и таили в себе некую угрозу. Милях в двадцати пяти, в том месте, где дорога проходила через гребень, образованный невысокими холмами, Гарри видел серо-голубые вершины и куполообразные оконечности, уходящие к самому горизонту, огромное скопище утесов, подернутых дымкой и неясно очерченных из-за большого расстояния до них и низкой облачности. Именно туда и лежал его путь.
      Отсюда же Гарри хорошо был виден пограничный пункт с красно-белым полосатым шлагбаумом, перегораживающим дорогу. В то время, когда Гарри имел доступ в пространство Мёбиуса, границы его мало волновали, но теперь они начали представлять для него весьма серьезное препятствие. Он был уверен, что пересечь эту границу у него нет никакой возможности. Во всяком случае, по дороге. Но его весьма несложный план учитывал этот момент. Теперь, когда он точно сориентировался по карте и знает, где именно находится и как проходит линия границы, он будет продолжать изображать беспечного туриста и спокойно проведет время в ближайшей деревушке или поселке. Там он досконально изучит карту и выберет для себя наиболее приемлемый маршрут для перехода границы с Румынией. Он знал, что секуритате прилагает все возможные усилия, чтобы держать румынов взаперти, но сомневался, что ее агенты принимают достаточно жесткие меры в стремлении не допустить в страну иностранцев. В конце концов, какой сумасшедший будет рваться туда? Только один - Гарри Киф!
      У подножия холма была Т-образная развилка, от которой на север, через густой лес, отходила третьеразрядная дорога, частично засыпанная щебенкой. За лесом, меньше чем в полумиле.., да, это, должно быть, и есть Гьюла. Гарри видел голубовато-серые дымки, поднимавшиеся из печных труб, и сверкающие луковообразные купола - возможно, это были церкви. В целом, место казалось очень тихим и спокойным, а следовательно, вполне устраивало Гарри.
      Но едва он спустился вниз по склону и повернул налево, в лес, как снова услышал смутно знакомое позвякивание и стук и увидел под деревьями те самые цыганские повозки, которые совсем недавно проезжали под окнами гостиницы. Судя по всему, они появились здесь недавно, и странники еще не закончили разбивать лагерь. Один из них, одетый в кожаные штаны, домотканую красно-коричневую рубашку и черные ботинки, сидел на покосившейся ограде и жевал травинку. Его длинные, блестящие черные волосы стягивала черно-белая повязка, закрывающая лоб. Когда Гарри поравнялся с ним, он улыбнулся и кивнул головой.
      - Эй, путник! Ты путешествуешь в одиночестве. Так почему бы тебе не присесть на минутку, чтобы отдохнуть и промочить горло? - Он поднял вверх руку с зажатой в ней высокой и узкой бутылочкой сливовицы. - Сливы в этом году были особенно кислыми, из них-то и было приготовлено это вино.
      Гарри покачал было головой, отказываясь от предложения, а потом вдруг подумал: а почему бы и нет? Он с таким же успехом может изучать карту, сидя под деревом, как и в любом другом месте. И не привлечет к себе излишнего внимания.
      - Спасибо за приглашение, - ответил он, но тут же удивленно добавил:
      - Поразительно! Вы говорите на моем языке!
      - И еще на очень многих, - улыбнулся цыган. - Можно сказать, почти на всех. А чего вы ожидали? Ведь мы же Странники!
      - А как вы догадались, что я англичанин? - спросил он, следуя за человеком вглубь лагеря.
      - Да просто потому, что вы не венгр. И потому, что немцы сюда больше не приезжают. Будь вы французом - вас непременно было бы, как минимум, двое-трое, причем все в шортах и на велосипедах. Честно говоря, я и не знал точно. И если бы вы мне не ответили, то, наверное, так бы и не узнал. Во всяком случае, наверняка. Но как бы то ни было.., вы очень похожи на англичанина.
      Гарри рассматривал повозки, изысканно украшенные причудливо вырезанными магическими знаками, великолепную резьбу по дереву. Различные символы были выполнены очень искусно и совершенно естественно включались в общий декоративный фон, словно по специально разработанному проекту, предназначенному для того, чтобы замаскировать их. Однако, присмотревшись повнимательнее, хотя и стараясь сделать вид, что интерес его совершенно случаен, Гарри понял, что все именно так и есть, символы действительно сознательно скрывались.
      Особый его интерес в этом отношении вызывал катафалк, стоявший поодаль от остальных повозок. На ступеньках его сидели бок о бок две женщины в черных одеждах. Головы их были опущены на грудь, а руки безвольно свисали по бокам.
      - Умерший король... - произнес Гарри и краем глаза заметил, как вздрогнул его новый знакомый. И тут в голове у него все встало на свои места, словно разбросанные фрагменты головоломки соединились вдруг в единую картину.
      - Откуда вы знаете? Гарри пожал плечами.
      - Такое количество цветов и чеснока свидетельствует о принадлежности повозки богатому и знатному человеку и соответствует положению цыганского короля. Там, внутри, его гроб, не так ли?
      - Там два гроба, - ответил цыган, настороженно косясь на Гарри.
      - Вот как?
      - Второй предназначен для его жены. Вон той, худой, что сидит на ступеньках. Сердце ее разбито, и она не думает, что надолго переживет мужа.
      Они присели на выпиравшие из земли угловатые корни дерева и Гарри вытащил пакет с сэндвичами. Сам он не был голоден, но собирался угостить ими своего цыганского "друга" в обмен на добрый глоток сливовицы.
      - И где вы намерены похоронить его? - наконец спросил он.
      - Там, у подножия гор, - ответил цыган, беспечно мотнув головой куда-то на восток, однако Гарри почувствовал на себе его настороженный взгляд.
      - Я видел впереди пограничный пост. Они вас пропустят через границу?
      Цыган улыбнулся, отчего загорелое лицо его сморщилось, а в лучах пробивавшегося сквозь кроны деревьев солнца сверкнули золотые, зубы.
      - Мы пользовались этим путем еще задолго до появления здесь границы и вообще каких-либо опознавательных знаков. Неужели вы думаете, что они осмелятся остановить похоронную процессию? Тем самым рискуя навлечь на свои головы проклятия цыган ?
      - Старинные проклятия цыган все еще играют вам на руку? - улыбнулся в ответ Гарри.
      - Да, это так, - просто и без тени улыбки ответил тот.
      Оглядываясь вокруг, Гарри поднес ко рту бутылку и сделал из нее большой глоток. Он чувствовал, что все остальные мужчины табора исподтишка наблюдают за ним, делая при этом вид, что продолжают обустраивать лагерь. Он видел, что все они напряжены, насторожены, и никак не мог решить, что же ему делать. С одной стороны, ему показалось, что он нашел способ перейти границу, И в то же время его не покидало ощущение, что цыгане с удовольствием возьмут его с собой.
      Самым странным было то, что он не испытывал абсолютно никакой враждебности ни к этому человеку, ни к его сородичам, которые - теперь у него были основания для такой уверенности - оказались здесь совсем не случайно, а, скорее всего, затем, чтобы заманить его в ловушку. Он их совсем не боялся. По правде говоря, он сейчас меньше, чем когда-либо в своей жизни, испытывал страх. Вопрос был в другом: следует ли ему спокойно позволить им захватить его в плен или все же стоит попытаться выйти сейчас из лагеря? Следует ли ему намекнуть, что он понимает ситуацию, и раскрыть свои подозрения или лучше продолжать играть роль невинного простака? Короче, что лучше: "тихо" последовать за ними или поднять шум и поставить себя под удар, может быть, оказаться избитым до полусмерти.
      И все же в одном он был уверен: Яношу он нужен живой, он хочет встретиться с ним один на один, лицом к лицу, а это значит, что зганы едва ли прибегнут к насилию. Возможно, сейчас, когда он попался на крючок, лучше будет вести себя спокойно и позволить этому чудовищу подтащить его ближе К себе. Во всяком случае, до определенной степени.
      "...Когда он разинет свою огромную пасть, прыгай внутрь, ибо внутри он мягче..."
      - Я вспомнил эти слова? - заговорил Гарри на языке мертвых. - Или ты снова здесь, Фаэтор?
      - Возможно, и то и другое вместе, - послышался хриплый голос из самых глубин его мозга.
      Гарри кивнул, будто бы в ответ на какие-то свои мысли.
      - Значит, это был ты. Очень хорошо, будем играть по твоим правилам.
      - Прекрасно. Поверь мне, ты.., мы.., держим всю игру в своих руках.
      - Могу я немного отдохнуть у вас? - спросил Гарри цыгана, когда они удобно устроились под деревьями. - Здесь так тихо и спокойно. Я мог бы посидеть и не торопясь изучить карту, чтобы спланировать дальнейший маршрут. - Он сделал еще один большой глоток сливовицы.
      - А почему нет? - ответил тот. - Можете быть уверены, вам ничего не грозит.., здесь, во всяком случае.
      Гарри вытянулся, положил голову на портплед и раскрыл карту. До Халмашу было.., что-то около шестидесяти миль. Солнце только что прошло зенит, время едва перевалило за полдень. Если табор тронется в путь в два часа дня и если они будут двигаться со скоростью примерно шесть миль в час, к полуночи они, вполне возможно, доберутся до Халмашу. И Гарри вместе с ними. Он даже приблизительно не мог представить, каким образом они сумеют провести его через пограничный контроль, но в том, что они это сделают, ни на минуту не сомневался. Как не сомневался в том, что среди орнаментов и резьбы, украшающих катафалк цыганского короля, видит летучую мышь с горящими красными глазами, взлетающую с горлышка урны.
      Гарри закрыл глаза, сосредоточился и мысленно обратился к Фаэтору на языке мертвых.
      - Я думаю, что раз и навсегда испугал Яноша, пригрозив ему тем, что вторгнусь в его разум.
      - Это было весьма смело и дерзко с твоей стороны, - ответил Фаэтор. Хитрый блеф. Но ты совершил ошибку, и твое счастье, что уловка сработала.
      - Но я только следовал твоим инструкциям, - возразил ему Гарри.
      - Очевидно, я не совсем точно выразился, - поправился Фаэтор. - Я имел в виду лишь, что твой разум - это крепость, и если он попытается проникнуть в него, тебе следует разобраться в причинах его желания, проникнуть в его мысли и определить их направление. Я отнюдь не хотел сказать, что ты должен в буквальном смысле войти туда. В любом случае это невозможно. Ведь ты же не телепат, Гарри.
      - Ну, я-то понимал это хорошо, - признался Гарри, - но Янош не мог быть абсолютно уверен. Он же видел множество непонятного для него в моем разуме. И не только твое присутствие, хотя оно тоже сыграло не последнюю роль. Ибо если ты выступаешь в роли моего советчика, ему следует быть очень осторожным. Меньше всего ему хочется допустить тебя в свой разум. И все же я согласен с тобой - это был блеф. Но я.., я чувствовал себя.., очень сильным. Я чувствовал, что преимущество на моей стороне.
      - Да, ты действительно был сильнее, - сказал Фаэтор. - Но не забывай, ты пользовался поддержкой этой девочки и Лейрда. Их объединенные способности укрепляли твои силы.
      - Знаю, - ответил Гарри, - но я чувствовал, что дело не только в них, я был чрезвычайно силен. Возможно, сказывалось и твое влияние, но я так не думаю. Уверен, что сила исходила именно от меня, что если бы я был настоящим телепатом, то непременно вошел бы в его разум. Ах, стоило, право, попытаться и сделать с Яношем то, что он сотворил с Тревором Джорданом.
      Гарри ощутил одобрение Фаэтора.
      - Браво! Но только не пытайся забегать вперед, сын мой, не опережай события... - И прежде чем Гарри успела ответить, Фаэтор спросил:
      - Ты отправишься вместе со зганами, с этими отвратительными мерзавцами Зирры?
      - Прямо к нему в пасть? Да, думаю, что поступлю именно так, - ответил Гарри. - Если у меня нет возможности проникнуть в его мозг, я проберусь в его "тело" и, кто знает, может быть мне удастся по дороге выбить ему парочку зубов... Но ответь мне на один вопрос: если я все же отбил у него охоту пытаться подчинить мой разум, проникнуть в него, что в этом случае предпримет Янош? Что бы на его месте предпринял ты?
      - Все, что ему остается, - ответил Фаэтор, - это умело воспользоваться всеми своими возможностями, а главное - украсть у тебя твои таланты. И тогда ты станешь для него легкой добычей. А для этого ему необходимо победить тебя физически. Как бы я поступил, окажись я на его месте? Убил бы тебя, а потом с помощью некромантии выдрал бы все твои Знания из твоих вопящих от боли внутренностей.
      - Но это же твое "искусство", - возразил Гарри. - А также - Тибора, Драгошани. Ведь Янош-то им не владеет!
      - Но он владеет кое-чем другим, древней и совершенно чуждой нам магией. Он может превратить тебя в прах, а затем воскресить из этой химической субстанции и пытать до тех пор, пока полностью не разрушит, не превратит в существо, которое даже защитить себя не в силах. И вот тогда он спокойно проникнет в твой разум. И возьмет все, что ему нужно.
      После этих слов Гарри уже не чувствовал себя таким сильным и уверенным. К тому же сливовица оказалась более крепкой, чем Он ожидал, а выпил ее он немало. Он вдруг почувствовал головокружение, незнакомое ему возбуждение, вызванное алкоголем, но одновременно ощутил тяжесть укрывавшего нижнюю часть туловища и ноги одеяла. В тени деревьев становилось прохладно и кто-то позаботился о его здоровье, во всяком случае на данный момент. Чуть приоткрыв глаза, он увидел стоящего рядом нового "друга", который внимательно смотрел на него. Потом цыган кивнул, улыбнулся и отошел.
      - Эти предатели вероломны и хитры, - произнес Фаэтор.
      - О, их.., великолепно проинструктировали... - пробормотал Гарри.
      ***
      Хотя Гарри на самом деле не испытывал потребности в сне, он все же позволил себе задремать. В последние два-три дня он чувствовал странную слабость, как будто выздоравливал после тяжелой болезни, вирусной инфекции или укуса ядовитого насекомого. Недомогание было поистине странным: с одной стороны, оно придавало ему силы, а с другой - изматывало и изнуряло его. Возможно, оно было связано с переменой воды, воздуха, даже умственной деятельности в целом, включая и недавно вернувшуюся к нему способность беседовать с мертвыми. А может быть.., это нечто совсем другое?
      Едва лишь Гарри задремал, перед его спящим взором возникли странные картины: болота и горы, строения из камня, костей и хрящей...
      И в этот момент его навестил Мёбиус... - Гарри, мальчик мой, с вами все в порядке?
      - Конечно, - ответил Гарри, - я просто отдыхаю. Вскоре мне могут понадобиться.., все мои силы и возможности. Момент битвы приближается, мой старый друг.
      - Вы выражаетесь весьма странно, - озадаченно сказал Мёбиус. - Мне кажется, что и думаете вы не совсем так, как прежде.
      Видения, связанные с Темной стороной постепенно отступили, и голос Мёбиуса стал более отчетливым, смысл его слов стал доходить до Гарри.
      - Что? Вы что-то сказали? Странно выражаюсь? Думаю не так?
      - Ну вот, это уже лучше! - сказал Мёбиус, облегченно вздохнув. - Знаете, в какой-то момент мне показалось, что я беседую с совершенно другим человеком !
      Находясь где-то между сном и явью, Гарри прищурился.
      - Возможно, так оно и было, - ответил он. Он отыскал в своем разуме Фаэтора и окутал его покровом изоляции.
      - Вот так, - удовлетворенно произнес он и добавил, обращаясь к Мёбиусу:
      - Я могу удержать его там, пока мы будем разговаривать.
      - Посторонний арендатор?
      - Да, и притом весьма нежелательный и несимпатичный мне. Но на данный момент я перекрыл вход в его крысиную нору. Предпочитаю уединение. Итак, с чем вы пришли ко мне на этот раз, Август?
      - Мы почти достигли цели! - тут же отозвался Мёбиус. - Код поддается расшифровке, открывает свои секреты, Гарри! Еще немного - и мы получим ответы на все вопросы! Я принес вам надежду. И хочу попросить вас еще ненадолго отложить поединок, чтобы мы...
      - Слишком поздно... - перебил его Гарри. - Сейчас или никогда. Сегодня вечером я начинаю войну против него.
      - Мне кажется, вам не терпится это сделать, - вновь озадаченно произнес Мёбиус.
      - Он взял то, что принадлежало мне, - ответил Гарри, - жестоко оскорбил меня, бросил мне вызов.
      Он хочет превратить меня в пепел, возродить снова и украсть все мои секреты. Он хочет проникнуть в пространство Мёбиуса, а это не его территория.
      - Конечно же, нет! Оно не принадлежит никому! Оно есть просто... - голос Мёбиуса вновь становился сонным, тихим, и Гарри вынужден был сконцентрироваться, заставить себя собраться.
      - Оно есть просто?.. - повторил он слова Мёбиуса, смысл которых был ему неясен. - Но конечно же, оно есть! Что вы имеете в виду?
      - Оно думает.., обо всем... - ответил Мёбиус. - И потому оно есть.., все! - С ним явно происходило что-то... Голос затихал, уносился вдаль, возвращался в измерение, где царили абсолютные числа.
      Гарри не сделал попытки удержать его, он просто дал, ему уйти...
      Глава 16
      Один на один, лицом к лицу
      - Гарри! - Кто-то сильно тряс его за плечо. - Вставайте, Гарри!
      Некроскоп немедленно проснулся - он словно переступил через порог двери Мёбиуса и перешел из одного состояния в другое, от сна к бодрствованию. Он увидел перед собой того самого цыгана, с которым разговаривал и делился едой и чье одеяло укрывало от холода его ноги. Первая же мысль, пришедшая ему на ум, была: "Откуда ему известно мое имя?" Но он тут же успокоился. Конечно же, тот должен знать его имя, ибо Янош назвал его. Он, несомненно, сообщил всем рабам и слугам имя своего заклятого врага.
      - В чем дело? - Гарри приподнялся и сел.
      - Вы спали целый час, - ответил ему цыган. - Мы скоро двинемся в путь. Я должен забрать свое одеяло. К тому же есть нечто, что вам следует увидеть.
      - Вот как?
      Цыган молча кивнул. Его взгляд стал проницательным и острым.
      - У вас есть друг, который может вас сейчас разыскивать?
      - Что? Друг? Здесь?
      Возможно ли, чтобы Дарси Кларк или кто-либо из его группы последовал за Гарри? Гарри покачал головой.
      - Не думаю.
      - Тогда, быть может, враг, преследующий вас? Он на машине.
      Гарри вскочил.
      - Вы видели его? Дайте мне на него взглянуть!
      - Идите за мной. Только пригнитесь. Цыган быстро двигался среди деревьев в сторону живой изгороди. Гарри последовал за ним, по пути замечая других цыган, снующих по лагерю. Все они были молчаливы и напряжены и старались держаться в тени деревьев. Пожитки уже были собраны и уложены в повозки, готовые тронуться в путь.
      - Вот он, - шепнул Гарри цыган и отошел в сторону, давая возможность некроскопу взглянуть в просвет между кустами.
      На другой стороне дороги, за рулем старенького "фольксвагена-жука", сидел человек, не сводивший взгляда с лагеря. Гарри он не был знаком и тем не менее.., он узнал его сразу. Внимательно присмотревшись, он вспомнил, что этот человек летел с ним в одном самолете, а потом... Был ли он в Мезоберени? Вполне возможно. Этот мундштук мгновенно выдавал его - весьма заметная деталь. Впрочем, как и весь его заметный, женоподобный облик Гарри припомнилась и его встреча с громилами из секуритате в Румынии Возможно, это и был их связной на Родосе? Вероятно, агент советского отдела экстрасенсорики...
      - Да, это, скорее всего, враг, - сказал Гарри стоявшему рядом с ним цыгану и удивленно приподнял бровь, видя, что тот держит наготове нож. - О, даже так?
      - Зганы не любят тайных наблюдателей, - мрачно улыбнувшись, ответил цыган.
      Гарри, однако, подумал, не для него ли был предназначен этот нож, в случае, если он попытается сбежать? Не был ли он выражением угрозы, чтобы заставить его подчиниться?
      - Что дальше? - спросил он.
      - Смотрите, - последовал ответ.
      Юная цыганка в пестром платье и яркой шали перешла через дорогу к машине, и Николай Жаров напряженно выпрямился за рулем. Она показала ему корзинку, наполненную всякими безделушками, дешевыми украшениями и лакомствами, и о чем-то заговорила с ним. Но Жаров в ответ отрицательно покачал головой. Он, в свою очередь, вытащил из кармана несколько купюр, показал их девушке и начал о чем-то спрашивать ее. Она взяла деньги, энергично закивала головой и показала рукой в глубину леса. Жаров нахмурился и спросил ее еще о чем-то. Она заговорила еще настойчивее, даже топнула ногой и вновь махнула рукой в сторону Гьюлы.
      Жаров мрачно кивнул головой и завел мотор. Едва он уехал, скрывшись в облаке пыли, Гарри обернулся к цыгану.
      - Значит, это был враг. А девушка отправила его по ложному следу?
      - Да. А теперь нам пора в путь.
      - Нам? - Гарри пристально посмотрел на него. Цыган вложил нож в висевший на поясе футляр.
      - Нам, Странникам, - ответил он. - Кому же еще? Если бы вы вовремя проснулись, вы могли бы поесть вместе с нами. Однако, - он пожал плечами, - мы оставили вам немного супа.