На какое-то время его слова обескуражили и Манолиса и Дарси. Дарси первым пришел в себя, поскольку ему уже приходилось наблюдать за работой некроскопа.

— Вы хотите, чтобы мы отвезли вас к нему?

— Да и притом немедленно. Хотя я не думаю, что время сейчас имеет большое значение. Но механизм необходимо запустить, и тогда, рано или поздно, мы доберемся до главного. Но если я вынужден буду сидеть сложа руки... мне кажется, бездействие сведет меня с ума.

— Вы собираетесь разговаривать с покойником? — до Манолиса наконец дошла правда.

— Да, возле мусоросжигателя, — кивнул Гарри. — Именно там он находится сейчас и там останется навсегда.

— И он... он будет с вами беседовать?

— Они никогда не отказываются от общения со мной, — ответил Гарри. — Армстронг уже не находится во власти Яноша. Скорее всего, ему даже очень хочется выговориться, рассказать обо всем. А чуть позже, вечером, я попытаюсь связаться еще с одним человеком.

— С Мёбиусом? — спросил Дарси.

— Да, с ним, — кивнул Гарри. — Вампир внес сумятицу в мой мозг и лишил меня возможности беседовать с мертвыми. И потребовалось вмешательство другого вампира, чтобы поставить все на свои места. Но тот, кто причинил мне урон, был еще и великим математиком. Ведь это мой сын, и свои таланты он унаследовал от меня. Проникнув в мой мозг, он запер в нем некоторые двери, и, таким образом, я теперь не в состоянии производить вычисления. Но если Фаэтору удалось сделать то, что он сделал, то, возможно, и Мёбиус сумеет восстановить мой математический дар. И если это произойдет, Янош получит возможность быстро истратить свои денежки.

Мусоросжигатель все еще работал. Молодой грек, оставшийся на сверхурочную работу, подбрасывал дрова в желто-красную пасть ревущего и сверкающего чудовища, а из высокой трубы в небо летел черный дым, перемешанный с быстро гаснущими яркими искрами. Дарси и Манолис остановились возле кочегара, наблюдая за его работой, а Гарри устроился на ящике поодаль от них и обратил в пространство странно пустой, почти бессмысленный взгляд. Однако мозг его усиленно работал, некроскоп всеми фибрами души ощущал, что дух Сета Армстронга витает совсем рядом. Он отчетливо слышал его стоны и крик.

— Армстронг, — мягко и участливо заговорил с ним Гарри, — все уже позади. Вы теперь совершенно свободны. Что же вас так огорчает?

Стоны и плач мгновенно прекратились, и Гарри услышал голос Сета, полный удивления и недоверия:

— Гарри Киф? Вы, станете со мной разговаривать?

— О, мне приходилось беседовать с теми, кто гораздо хуже вас, Сет, — ответил Гарри. — К тому же, как мне кажется, вы не более чем очередная жертва, одна из очень и очень многих. Не думаю, что вы хотели стать тем, кем стали Едва ли в ваших силах было воспротивиться этому — Я не мог, поверьте мне, я не мог! — в голосе Армстронга слышалось явное облегчение — Целых пять с половиной лет я был мухой, бившейся в его паутине Он был моим хозяином, а я — его рабом И за все это время ни одного поступка я не совершил по собственной воле.

— Знаю, — ответил Гарри, — но они любят делать вид, что вы сами принимаете решения Мне кажется что, несмотря на то, что они прекрасно знают, что это не правда, их сознание греет мысль о том что вы принадлежите им по своему желанию, добровольно Это успокаивает их совесть — Сознание? Совесть? — Дух Армстронга источал безмерную горечь и ожесточение. — Не смешите меня, Гарри. Такие существа, как Янош Ференци, понятия не имеют о столь привычных для обыкновенных людей вещах.

— Тогда вы, должно быть, рады, что освободились от него? Но отчего такая печаль? Вы стали отныне одним из Великого Большинства мертвых. А это, как говорили мне многие из них, не так плохо, как может показаться.

— Вот как? — отозвался Армстронг. — А вы действительно верите в то, что мертвые захотят иметь со мной дело?

— Двое, как минимум, непременно захотят, — с минуту подумав, ответил Гарри, — а возможно, и гораздо больше. Где ваши родители, Сет?

Он ощутил, что Сет кивнул головой.

— Да... они умерли не так давно. Но... вы полагаете?..

— Уверен, что, когда вы несколько придете в себя, вам следует установить с ними контакт. Это пошло бы вам на пользу. — А что касается Великого Большинства... кто знает? Вполне вероятно, что они обойдутся с вами не столь сурово, как вы того опасаетесь Да и я, конечно, могу замолвить о вас словечко.

— И вы это сделаете?

— А почему бы вам не расспросить обо мне мертвых, когда вам представится возможность? Думаю, они сумеют убедить вас в том что я не такой уж плохой человек Но прежде вы могли бы сделать мне одно одолжение.

— За все надо платить? — в голосе Армстронга вновь послышалась горечь. — Даже здесь!

— Вы неверно поняли меня, Сет, — ответил Гарри — Клянусь, это ни в коем случае не повлияло бы на мое решение. В любом случае я попрошу их относиться к вам помягче. Вы уже мертвы, сгорели дотла и так же хорошо, как и все они, понимаете, что большего наказания быть уже не может.

— А что вы хотите узнать?

— Янош сбежал, — ответил ему Гарри — его нет на Родосе, возможно, его вообще нет на островах. Он увез с собой женщину — как вы бы выразились, мою женщину. И я хочу знать, где он сейчас.

— Он использует ее как приманку в своей ловушке. Надеюсь, для вас это не секрет?

— Не секрет. Я это знаю. Но в любом случае я последую за ним.

— Тогда отправляйтесь в Румынию. Гарри невольно застонал. Это был для него наихудший из всех возможных вариантов.

— Я только что вернулся из Румынии, и мне нелегко будет попасть туда еще раз.

— И все-таки он именно там. В своем замке, в горах Халмашу. Он говорил, что вы его единственный оставшийся в живых враг, но самый страшный и опасный. И что он хочет встретиться с вами, если уж это неизбежно должно случиться, на своей территории и на своих условиях. Именно так он все увидел в будущем и именно так должно, по его мнению, все произойти. Но Гарри... я надеюсь, что вы не любили эту девушку?

— Не смейте! — Гарри до боли сжал зубы и замотал головой, пытаясь отогнать ужасные картины, замелькавшие перед его мысленным взором после слов Армстронга. — Не смейте даже упоминать об этом!

Армстронг замолчал, но Гарри отчетливо ощущал его сочувствие и даже... раскаяние. И неожиданно Гарри догадался. Где-то в глубине души он, наверное, подозревал, что именно так все и было, но старался не думать об этом. Но сейчас...

— Это вы привезли ее к нему, да?

— Это все меняет, не правда ли? — Армстронг снова заплакал. Слова его прозвучали при этом скорее как утверждение, чем как вопрос. — Да, он проник в ее разум, а я привез ее к нему.

Гарри не впал в ярость, с его губ не слетело ни одного проклятия. Он просто встал и, опустив голову, пошел прочь. За его спиной бушевало пламя в печи мусоросжигателя, но даже сквозь этот рев слышны были горестные рыдания человека. Их, однако, мог слышать только Гарри. Но... несмотря на все его обещания, ему не было никакого дела...

Чуть позже, вернувшись в отель, где Гарри снял себе отдельный номер, он попытался связаться с Мёбиусом. Использовав свои возможности некроскопа, он перенесся в хорошо известное ему место — на старинное кладбище в Лейпциге, где в течение вот уже ста двадцати лет покоились бренные останки Мёбиуса и откуда бессмертный дух великого астронома и математика отправился исследовать Вселенную.

— Сэр?! — окликнул Гарри ученого с обычным для него в таких случаях уважением и внутренним трепетом. — Сэр Мёбиус?! Это я, Гарри Киф. Я знаю, что со времени моей последней встречи с вами прошло немало времени, но я надеюсь, что вы согласитесь еще раз побеседовать со мной.

Он ждал ответа, но его не последовало — лишь эхом отозвалась пустота. Приблизительно этого Гарри и опасался: тот, кто научил его проникать и передвигаться в пятом измерении, о существовании которого остальное человечество могло только догадываться, находился там и сейчас, следуя собственным путем по ленте Мёбиуса. Гарри не мог знать, как долго он там пробудет, а потому даже не стал пытаться строить догадки о возможном времени возвращения Мёбиуса Если он вообще когда-либо вернется...

Но Мёбиус оставался единственной надеждой Гарри, если он когда-либо надеялся вступить с Яношем в схватку на равных. И потому он снова и снова пытался вступить с ним в контакт... прошел час, другой... пока не раздался стук в дверь и в номер не вошел Дарси.

— Есть какие-либо результаты? — спросил он. Гарри отрицательно покачал головой и, казалось бы, совсем не к месту заявил:

— Я голоден.

Втроем они отправились перекусить в расположенную неподалеку таверну, рекомендованную Манолисом. Там, пока они наслаждались вкусно приготовленной едой, Гарри нарисовал примерный план дальнейших действий, наиболее приемлемый, по его мнению, в данных обстоятельствах.

— Манолис, — начал он, — я должен попасть в Венгрию. Сначала в Будапешт, а оттуда через границу — в Халмашу. Это приблизительно миль сто пятьдесят Как только я окажусь там, я могу передвигаться по шоссе или по железной дороге, естественно под видом “туриста”. Но это в Венгрии. А вот относительно перехода границы с Румынией... здесь у меня нет полной уверенности в успехе. Но о том, как это лучше сделать, я подумаю на месте. Сколько времени вам понадобится, чтобы снабдить меня необходимыми документами?

— Нисколько, — пожал плечами Папастамос.

— В вашем английском паспорте указано, что вы “писатель”, в нем есть также греческая въездная виза. Совершенно очевидно, что вы путешествуете как турист или собираете материал для новой книги. Вы можете спокойно вылететь в Будапешт через Афины. Если хотите, хоть завтра. Никаких проблем!

— Все так просто?

— Венгрия — не Румыния. Там нет таких строгих ограничений. В принципе, румыны летают в Венгрию каждый день. Когда вы едете?

— Через три или четыре дня, — ответил Гарри. — Как только покончу со всеми делами здесь. Я уже говорил вам: когда речь идет о Яноше, время никакого значения не имеет. Уверен, что он спрячется сейчас в горах Трансильвании и будет дожидаться там меня, ибо не сомневается, что рано или поздно я приду к нему.

Манолис взглянул на Гарри и тут же отвел глаза.

— Время никакого значения не имеет, — пробормотал он и едва заметно покачал головой.

— Ну вот что, — в голосе Гарри появились жесткие, не свойственные ему, как правило, нотки. — Я понимаю, что вас так сейчас беспокоит. Хорошо, я попытаюсь все объяснить вам как можно проще. А после этого, ради всего святого и ради меня, умоляю — оставим эту тему. Либо Янош уже превратил Сандру в вампира, либо нет. Если нет, значит, он держит ее при себе в качестве главного козыря, оставленного про запас, на случай, если я приготовлю ему какой-нибудь сюрприз. В этой ситуации он может использовать Сандру как предмет торга. Но я могу лишь надеяться на это, хотя не думаю, что так и есть на самом деле. Но если только он изменил ее природу... тогда... тогда при первой же возможности я сделаю все возможное, чтобы убить ее! Ради нее же самой! Но если сейчас я буду думать о Сандре и только о ней, забыв о всех остальных проблемах, я просто окажусь не в состоянии рассуждать и мыслить здраво. А здравый смысл нам нужен сейчас как никогда. Вот так. Знаю, что вы, Манолис, считаете меня холодным и равнодушным. Но теперь, надеюсь, вы понимаете, как в действительности обстоят дела.

— Не равнодушным, — покачал головой Манолис, — а очень и очень сильным. Я всего лишь нуждался в напоминании об этом. Видите ли, Гарри, не все обладают вашей силой и стойкостью.

— Думаю, что и у вас их окажется достаточно, — со вздохом ответил Гарри и взял в руки бокал крепкого красного вина.

— Итак, до вашего отъезда в Венгрию остается три или четыре дня, — сказал Дарси. — А что мы в эти дни будем делать? Вы полагаете, что сейчас самое время расправиться с остальными членами его банды?

— Именно так, — согласился Гарри. — В Халки работают на раскопках люди Яноша, точнее его вампиры. Вполне возможно, на острове есть и другие. Нельзя также забывать и о членах команды его судна. В целом получается, что их не так уж и много, но мы пока не знаем, насколько они опасны. Я имею в виду, что если они все вампиры, следовательно, они опасны все, но вампиры вампирам рознь. Янош... поистине самый страшный и опасный вампир, настоящее исчадие ада. По сравнению с ним все остальные гораздо слабее и справиться с ними будет не столь уж и трудно. Во всяком случае, не труднее, чем с Армстронгом.

— Господи Иисусе! — перекрестившись, прошептал Манолис. — И вы считаете, что с американцем мы разделались легко?

— Нет, я так не считаю, — ответил Гарри. — Я просто размышлял вслух, вспоминая то, что мне доводилось видеть на Темной стороне. Но с учетом того, что все происходит здесь и сейчас... Манолис, вы имели возможность убедиться в том, как эффективно действуют в данном случае арбалеты, стреляющие деревянными стрелами. Так, как насчет возможностей Родоса в снабжении нас столь специфическим и необычным оружием?

— Арбалеты? Сомневаюсь, что это возможно. Разве только гарпунные ружья? Они, наверное, не намного хуже.

Гарри сначала отрицательно покачал головой, но потом задумался, прищурив глаза.

— Ведь они стреляют металлическими стрелами, так?

— Да, стальными гарпунами, — подтвердил Манолис, не понимая, к чему клонит Гарри и какая еще мысль пришла ему в голову. Но некроскоп не стал долго томить его в неведении.

— У нас есть возможность покрыть их серебром? Какой-нибудь завод или фабрика, где можно нанести слой серебра на десяток-другой гарпунов?

В глазах Манолиса засветилось понимание, они широко раскрылись, и, просияв от радости, грек воскликнул:

— Конечно же есть.

— Прекрасно! Тогда нам следует приобрести несколько гарпунных ружей, но надежных, сделанных на совесть, самого высокого качества. Могу я попросить вас об этом?

— Я сделаю это завтра же утром. Я сам увлекаюсь подводной охотой и хорошо разбираюсь в гарпунных ружьях. Лучшая модель называется “Чемпион”, она производится в Италии с одной или двумя резинками. Они будут не менее эффективны, чем арбалеты.

— Резинки? — удивленно спросил Дарси, который не был силен в водных видах спорта.

— В этих ружьях используются резиновые кольца, — начал объяснять ему Гарри, — для толчка и ускорения полета гарпуна. Это достаточно смертоносное устройство. Однако зарядка этих ружей требует времени. Нам понадобятся одиночные, самые мощные резинки. Манолис, купите, пожалуй, не менее полудюжины этих ружей. А вы, Дарси... мне кажется, пришло время вызвать подкрепление. Думаю, вам нетрудно будет найти среди ваших оставшихся в Лондоне сотрудников трех-четырех добровольцев.

— В отделе экстрасенсорики? Да им стоит только слово сказать! — воскликнул Дарси. — Я вызову тех, кто принимал участие в деле Бодеску, и сделаю это сразу после того, как мы освободимся.

— Хорошо, — кивнул Гарри, — но, думаю, нам лучше начать, не дожидаясь их приезда. И первая наша цель — Халки. Нам известно, что там работают всего двое из банды Яноша. Кроме того, мы пока не знаем, являются ли они на самом деле его “созданиями”. Вполне вероятно, что это самые обыкновенные люди, нанятые им за плату и даже не подозревающие о том, чем они занимаются и кому служат. Что ж, мне достаточно будет просто взглянуть на них, чтобы понять их сущность. Манолис, сколько времени понадобится, чтобы покрыть серебром стрелы, точнее гарпуны?

— Завтра к вечеру вас устроит?

— А сколько добираться до Халки?

— На быстроходном катере, — пожал плечами Манолис, — часа два, максимум два с половиной. Он находится всего в нескольких милях от острова Родос, но от города, от того места, где мы сейчас находимся, вдоль берега до него миль пятьдесят. Халки всего лишь точка в море, большая подводная скала. Крошечная деревушка с парой кабачков, короткая дорога, несколько гор и старинный замок крестоносцев — вот и все, что там есть.

— Завтра у нас среда, — сказал Гарри. — Если вам удастся раздобыть катер и нанять лоцмана к утру четверга, мы сможем добраться до острова еще до полудня. Что ж, на этом и порешим. А тем временем есть ли у нас возможность взглянуть на эту скалу, которую Янош покупает в Додеканезе?

— Это займет добрую половину дня, — покачал головой Манолис. — Я предлагаю другое. В четверг утром мы покончим с делами в Халки, а оттуда прямым ходом отправимся осматривать Карпатос и залив рядом с аэропортом, где стоит сейчас на рейде “Лазарь”. Кстати, и Халки, и Карпатос расположены в том районе, который издавна называют “Карпатским морем”. Поистине, этот вампир везде любит чувствовать себя как дома!

— Думаю, это просто совпадение, — заметил Гарри. — Забавное, но все же совпадение. А в остальном я с вами полностью согласен. Как бы то ни было, но подкрепление из отдела экстрасенсорики нам понадобится уже к вечеру четверга. И тогда в пятницу мы сможем взглянуть на замок вампира XX века.

Лежавший перед Гарри на тарелке большой бифштекс с кровью, не приправленный овощами, уже, наверное, давно остыл. Гарри даже не притронулся к нему, в то время как его спутники давно покончили с едой. Он поежился, но все же тоже начал есть. Прошло немало лет с тех пор, как он в последний раз пробовал такое мясо — полусырое, с кровью. Он даже не мог сейчас припомнить, когда это было. Крепкое красное вино тоже было весьма неплохим. Скривившись, Гарри мысленно произнес: “Если не можешь победить их, стань таким же, как они”.

Возможно, Манолис был прав и Гарри действительно обладал редким хладнокровием...

Когда они вернулись в отель, их там ждало сообщение. Звонила медсестра из лечебницы для душевнобольных и просила инспектора Папастамоса, как только у него появится возможность, связаться с ней. Манолис тут же набрал номер телефона лечебницы. Он говорил по-гречески, с присущей ему поистине “пулеметной” быстротой и долгими паузами, во время которых он внимательно слушал то, что говорили ему. Гарри и Дарси наблюдали, как на лице его одно за другим менялись выражения — от растерянности и недоумения к удивлению, затем недоверию и, наконец, к искреннему удовольствию. Закончив разговор, он пересказал его содержание своим спутникам.

— Тревору Джордану значительно лучше! — почти выкрикнул он, и на лице его сияла улыбка. — Он пришел в сознание и вполне разумно разговаривает! Точнее, разговаривал. Ему дали поесть, а потом сделали укол, чтобы он мог выспаться ночью. Но прежде чем уснуть, он сказал, что хочет видеть вас, Гарри. Они обещали, что вы встретитесь с ним утром, как только он проснется.

Дарси и Гарри удивленно переглянулись.

— И что вы обо всем этом думаете? — спросил Дарси.

Гарри задумчиво потирал подбородок и казался совершенно сбитым с толку, потом нахмурился и предположил:

— Может быть... может быть, расстояние избавило его от влияния Яноша? Мне казалось, что его состояние необратимо, что разум его, как в свое время и мой, поврежден темной силой. Но, возможно, Яношу это не по силам? Возможно, он не настолько могуществен. Черт возьми, какая разница! Как бы то ни было, новость очень хорошая! И нам необходимо подождать до утра, чтобы выяснить...