Элеана схватилась за нож - бесполезный и глупый жест. Кхагггун не дал бы ей возможности воспользоваться оружием. Даже если бы каким-то образом ей удалось приблизиться к нему, клинок расколется о броню.
      - Тэйаттт, - прошептала она.
      - Я здесь, - ответил Аннон. - Прости, что втянул тебя в это.
      Элеана пожала ему руку.
      Голова кружилась, на тело накатывали волны боли и оцепенения. Аннон не мог поверить, что все закончится вот так, что все мечты о мести за убийство семьи умрут быстро и окончательно. Стогггул победил, и хуже всего было то, что ему вообще не удалось вступить в бой.
      Кхагггуну оставалось до беглецов пару шагов. Ионный пистолет был направлен прямо на них. Вот оно, ожидание смерти...
      Неожиданно взгляд кхагггуна скользнул мимо.
      - Что...
      Кхагггун повернулся на голос Элеаны; Аннон зажал ей рот рукой и покачал головой, когда она посмотрела на него.
      Кхагггун застыл, как статуя. Казалось, он почти не дышит. Аннон огляделся... и действительно, вот она - Джийан. По-прежнему в тускугггунском одеянии, сифэйн скрывал верхнюю часть лица. Она появилась из-за неподвижного кхагггуна, двигаясь по скалистому хребту, словно это был пол дворца.
      Она прижала указательный палец к мрачно сжатым губам. Потом обратила взор на упавшего чтавра. Мгновение ничего не происходило. Потом Аннона задела волна энергии, и туша заскользила к обрыву. Мгновение она качалась на краю пропасти, потом исчезла.
      Аннон и Элеана еще не успели закрыть рты, а Джийан подошла туда, где они лежали, наклонилась и схватила Аннона под мышки. Он видел, что Элеана ошеломлена. Тем не менее девушка поднялась и обняла его, поддерживая с другой стороны.
      Они начали осторожно пробираться по каменистой осыпи. Один раз Элеана повернула голову, испугавшись, что кхагггун вышел из транса.
      - Не оглядывайся! - тихо, но резко сказала Джийан. - Иди!
      Элеана отвернулась, с трудом сглотнув.
      - Я знаю, где мы можем спрятаться, - шепнула она, украдкой поглядывая на закутанную женщину. Ее глаза широко открылись, когда она увидела, что Джийан - кундалианка.
      Ходьба вконец измучила Аннона. Пару раз сломанная нога протащилась по земле, и он едва удержался от крика. Боль была почти невыносимой; хотелось лечь и не двигаться, но две женщины, поддерживающие его, не позволяли этого. Наконец переход закончился. Едва они оказались в глубокой тени сосен-марр на северной стороне, воздух позади загудел, потрескивая и искря. Беглецы обернулись и увидели пару катеров, появившихся над вершинами сосен к югу от хребта. Они были удивительно, пугающе близко. В сущности, так близко, что можно было разглядеть внушительную фигуру свор-командира Хачилара в шлеме из светло-серого остроконечного черепа мужчины-краэла. Стройный человек с эмблемой капитана первого ранга на броне стоял рядом с Хачиларом, передавая команды.
      - Это Олннн Рэдддлин, - прошептал Аннон. - Заместитель Хачилара.
      Реккк Хачилар указал Олннну Рэдддлину на застывшего, как часовой, одинокого кхагггуна и отдал приказ.
      - Нам надо добраться до пещер, - настойчиво прошептала Элеана.
      - Минутку. - Джийан смотрела на кхагггуна в упор. - Хачилар пытается получить доступ к его телеметрической аппаратуре...
      Она дрожала, словно превратилась в камертон. Вокруг вспыхивали цветные искры: синие, зеленые, коричневые - мир казался ярче, чем когда-либо. Потом Аннона прошил электрический разряд.
      Когда катера поравнялись с ним, кхагггун, убивший чтавра, качнулся, будто делая шаг. Было видно, как Реккк Хачилар кричит приказы, но кхагггун явно не слышал командира. На негнущихся ногах воин двинулся к краю пропасти. На миг замер, потерял равновесие и обрушился вниз.
      Джийан повернулась к Элеане.
      - Ну-с, как нам попасть в эти твои пещеры?
      - Ты пролил кровь соплеменников.
      - Ты попрал Закон Призывания.
      - Ты действовал без дозволения. Ты должен быть наказан.
      Три гэргона окружили Бенина Стогггула, стоявшего в блестящем от дождя саду регента. Позади него месагггуны выкорчевывали звездчатые розы Элевсина. Таков был один из первых приказов, которые он отдал, захватив дворец.
      Даже Веннну Стогггулу пришлось признать, что вид у гэргонов устрашающий. Облаченные в доспехи из мерцающего сплава, они походили на гигантских насекомых со сложенными крыльями; вздымались и опадали грудные клетки, сверкали и искрились щитки, лучились лица, закрытые высокими шлемами с витыми ионными усиками-антеннами. В любом случае их появление за пределами Храма Мнемоники было само по себе необыкновенным. Но ведь и времена настали необыкновенные.
      - Стали бы вы наказывать меня за исполнение ваших желаний? - спросил Стогггул.
      - Мы не...
      - Как смеешь ты заявлять...
      - Что ты знаешь о наших желаниях?
      На мгновение Веннн Стогггул поддался гневу.
      - Вы считаете меня слабоумным баскиром, чье прошение о назначении регентом вы отмели с порога!
      Трое гэргонов замерли. Было что-то жуткое, приводящее в замешательство в их идеально согласованных движениях, словно на самом деле это совсем не в'орнны, а какие-то другие существа, неизвестные и непостижимые. Правда или иллюзия - но это действовало.
      - Ты отрицаешь наше решение? - спросил первый гэргон.
      Веннн Стогггул облизнул губы; интимные места начали съеживаться. Однако он взял себя в руки: показать гэргонам страх означало дать им новую пищу для насмешек.
      - То, что я говорю, было тогда. Теперь - это теперь. Трое продолжали кружить.
      - Объяснись, - сказал второй гэргон.
      Веннн Стогггул улыбнулся про себя. Они дали ему шанс.
      - Мы пробыли на этой планете слишком долго. Элевсин Ашера медлил, оттягивая неизбежный, как мы все знаем, финал, когда мы оставим от мира кучку пепла. Мы засиделись здесь, и доказательства этого окружают нас повсюду. - Он понизил голос, чтобы не услышали рабочие. - Среди месагггунов начинается брожение, кхагггуны размякают от вынужденной праздности. Заключив союз между баскирами и кхагггунами, я начал новую эру в истории в'орннов.
      Позади него месагггуны сваливали в кучи звездчатые розы. У Венна Стогггула были свои планы по организации пространства дворца, и цветам в них не место.
      Непроницаемое молчание угрожало поглотить его; он набрался храбрости и бросился вперед.
      - Пока Элевсин Ашера оставался регентом, кундалианская культура сохранялась. Я неправ?
      - К концу ведет много дорог, - резко сказал первый гэргон.
      "Чего они не говорят мне?" - спросил себя Веннн Стогггул. Он знал, что сильно рискнул, самостоятельно выступив против Ашеров. Знал, что гэргоны разгневаются. В сущности, он бы никогда не начал действовать, если бы ему в руки не попало Кольцо Пяти Драконов. Какая это была удача! Он уже хотел назначить новым прим-агентом Броннна Палллна, своего давнего союзника, когда получил приглашение на обед от Сорннна СаТррэна.
      Тогда он едва не отказался. В конце концов, Сорннн СаТррэн всего на год-два старше Кургана. С другой стороны, СаТррэны - один из крупнейших баскирских Консорциумов, хотя Стогггул встречал патриарха, Хадиннна СаТррэна, только мимоходом и только когда занимался торговлей пряностями, основным направлением деятельности СаТррэнов. Месяц назад Хадиннн СаТррэн неожиданно умер, и дело унаследовал старший сын. В результате Стогггул решил, что с ним можно не считаться.
      Во время отличного обеда Сорннн СаТррэн произвел на Стогггула впечатление острым умом и крепкой деловой хваткой, особенно когда за десертом и напитками предложил прим-агенту Кольцо Пяти Драконов. Сначала Стогггул не поверил. В конце концов, Кольцо Пяти Драконов было легендой. Ни один в'орнн никогда не видел его; оно пропало в тот самый день 101 год назад, когда исчезла Жемчужина, когда на Кундалу высадились в'орнны.
      - И вдруг оно у тебя. - Стогггул покачал головой, хотя его рука, держащая Кольцо, дрожала, ибо наметанный глаз баскира видел: это изделие не в'орннов и не современных кундалиан.
      Тогда Сорннн СаТррэн рассказал, как ему достался чудесный артефакт. Он всего лишь вчера вернулся из обычной поездки в Корруш, где, как прежде отец, встречался с вождями местных племен, снабжавшими Консорциум пряностями. Накануне назначенного отъезда все дела были закончены, и его отвезли на археологические раскопки за много километров к северу от Оккамчира, одного из тамошних центров пряностей. Это был бесплодный, совершенно безлюдный район невыносимо пустынного Корруша. Грубые деревянные сходни вели в раскоп, который уже углубился в землю метров на девять-десять. Сорннна СаТррэна вели по тесным и душным тоннелям, пока он не затосковал по резкому привкусу порывистого коррушского ветра. Плотный, горячий воздух был безжизненным, на зубах поскрипывал песок. Впереди показался свет факела. Через мгновение глава Консорциума и его проводник оказались в комнате. Стены были покрыты разноцветными стеклянными плитками, изображающими животных со сверкающими глазами и острыми клыками. Там Сорннна СаТррэна представили начальнику раскопа, крупному мужчине с вьющимися черными волосами и бледно-голубыми, как лед, глазами. Они сидели, скрестив ноги, ели плоский хлеб, сушеные фрукты и холодный пирог с голоногом. За трапезой, по коррушскому обычаю, говорили только о пустяках. Когда они закончили, археолог провел Сорннна СаТррэна по комнате, показывая легендарных животных на стенах.
      На обратном пути к проводнику подбежал один из землекопов. Они поговорили приглушенными голосами, потом проводник знаком подозвал Сорннна СаТррэна. На жесткой ладони землекопа лежало Кольцо Пяти Драконов, пыльное и покрытое налетом времени. Его нашли в раскопе как раз в то утро. Землекоп был обязан прикрепить на находку ярлык и занести в каталог, но он не сделал этого, возможно, интуитивно почувствовав ее ценность. Землекоп знал, кто такой Сорннн СаТррэн, и хотел получить за находку огромную сумму. Поторговавшись, как положено, Сорннн СаТррэн купил Кольцо. Он бы заплатил за него любые деньги.
      Теперь, за обедом с Бенином Стогггулом, Сорннн СаТррэн назвал свою цену. Он желал стать прим-агентом. Стогггул, большой прагматик, охотно согласился.
      По мысли Стогггула, Кольцо должно было стать его козырем в столкновении с гэргонами. На самом деле, когда дело касалось гэргонов, ничего нельзя было утверждать наверняка. Следовало довериться инстинкту. И вот он, звездный час его жизни. Стогггул лучше большинства в'орннов знал, что жизнь его в руках гэргонов: стоит им просто послать заряд сверхвозбужденных ионов через окумммон, и его сердца изжарятся. Или они могут потратить много звездных циклов на то, чтобы причинить ему такую мучительную боль, что он начнет молить о смерти как об освобождении.
      - Ну? - рявкнул третий гэргон. - Говори, или ты пожалеешь о своих действиях.
      - Не сомневаюсь. - Веннн Стогггул простер руки. Гэргоны не двигались. Послушайте меня. Выступив против Ашеров, я сберег вашей касте много времени и досадных усилий. Время и усилия лучше потратить в лабораториях, я не ошибаюсь? - С запозданием вспомнив об их предупреждении, он поспешил дальше. - Мне прекрасно известно, что поиски секретов кундалиан были долгим и весьма безрадостным процессом. Мы убивали их в огромных количествах, пытали, десятилетиями вели кампанию по запугиванию при помощи и отдельных свор кхагггунов, и методов проникновения и дезинформации. До настоящего времени ни один из этих способов не принес успеха. В моем распоряжении находятся достоверные сведения, что за минувшие десять звездных лет сила подполья возросла в пять раз. Исключая открытие какой-нибудь технологии, которая сможет вскрыть кундалианский разум и таким образом обнаружить все его секреты, продолжение прежней политики кажется бесплодным. Думаю, с такой оценкой мы согласны.
      Стогггул посмотрел на всех троих гэргонов по очереди, надеясь, что сумеет хоть как-то прочитать их мнение по выражениям лиц. Но только почувствовал себя неграмотным. Их лица были пусты, как ньеобская стена. Он подавил раздражение и двинулся дальше.
      - Поэтому я предлагаю альтернативу - способ сломать кундалиан раз и навсегда, уничтожить их волю и их подполье одним ударом.
      Гэргоны молчали, хотя продолжали кружить, подобно хищным птицам, почуявшим свежую кровь. "Пытаются запугать меня, - подумал Стогггул. Проверяют мою храбрость. Если я вызову их недовольство, они поджарят мои интимные места на ионном вертеле. О да, поджарят. Но я не допущу ошибки". Он решил считать их молчание молчаливым одобрением.
      - Вот что мы сделаем: мы используем против кундалиан их собственные тайны.
      Гэргоны остановились.
      - Невозможно!
      - Идиотский вздор!
      - Бессмысленные загадки!
      - Нет! Я говорю правду! - Огромным усилием он не Дал голосу сорваться. - Вы отвергли бы мое прошение о назначении регентом во второй раз?
      Гэргоны стояли совершенно неподвижно.
      - Возможно...
      - Мы бы обдумали...
      - Истина - вот что важно.
      Гэргоны выставили защищенные броней руки - выражение угрозы. Вступительная часть закончилась.
      - Говори, Стогггул Веннн. Скажи нам правду.
      У задней стены сада месагггуны подожгли кучу звездчатых роз. Веннн Стогггул глубоко вдохнул сильный, горький запах трехдольным легким. Никогда раньше он не замечал, что горящие звездчатые розы пахнут победой. Он показал кундалианский артефакт.
      - Вот моя правда. Пусть это говорит само за себя. Гэргоны как один уставились на то, что он держал в руке.
      - Кольцо! - сказал первый гэргон.
      - Кольцо Пяти Драконов! - сказал второй.
      - Кундалианский артефакт, который, согласно легенде, открывает Сокровищницу, где лежит в ожидании Жемчужина! - сказал третий.
      Стогггула переполняло торжество.
      - Сколько лет вы пытались открыть дверь Сокровищницы?
      - Сто один год, - ответил второй гэргон.
      Стогггул опустился на одно колено, сердца колотились в груди.
      - Я предлагаю это Кольцо гэргонам, чтобы сломать кундалиан раз и навсегда, чтобы добыть все секреты, какие гэргоны желают получить. А взамен я прошу лишь одного: чтобы вы даровали мне мантию регента и нарушили мертвую хватку Консорциума Ашеров на торговле саламуууном.
      Одним шагом третий гэргон преодолел разделяющее их пространство и выдернул Кольцо из пальцев Стогггула.
      - Гэргоны принимают твое предложение. Прим-агент встал, в висках стучала кровь.
      - Значит, вы назначите меня новым регентом?
      - Нет, - сказал первый Гэргон.
      - Что? - просто-таки взвыл Веннн Стогггул. Пальцы сжались в кулаки, глаза налились кровью. - Мы заключили сделку! Как вы можете...
      - Сделку? Какую сделку? Мы приняли от тебя подарок, только и всего, сказал третий гэргон. - Ашера Аннон жив. Пока он жив, династия Ашеров продолжается.
      - Таков Закон, - сказал первый гэргон. - Иначе нельзя.
      - Новый регент - Ашера Аннон, - сказал второй. - Пока он не умрет.
      - Так убейте его, Н'Лууура все побери! - крикнул прим-агент. Поджарьте счеттту!
      - Мы отклоняем твое предложение, - сказал третий гэргон.
      - Гэргоны не убивают регентов, - сказал первый.
      - Ты сам должен преуспеть или потерпеть неудачу, - сказал третий. Принеси нам голову Ашеры Аннона, и мы провозгласим тебя регентом Кундалы.
      - А рынок саламуууна? Он должен быть моим. Молчание.
      - Он должен быть моим!
      - Это Элеана, - прошептал Аннон, представляя девушку. - Джийан - та женщина, которая меня воспитала. - Он не упомянул о первой встрече с Элеаной.
      - Спасибо, что помогла Аннону, - сказала Джийан. - Я у тебя в неоплатном долгу.
      - Ты мне ничего не должна, - ответила Элеана.
      - Я думал, ты заблудилась, - прошептал Аннон.
      - Я не могу заблудиться, - улыбнулась Джийан. - Я нашла еду и убежище. Я возвращалась за тобой, когда услышала шум.
      - Нас нашли очень быстро.
      - Да. - Синие, как свистики, глаза на мгновение вспыхнули. - Это и тревожит. - Она обнажила его окровавленную ногу. - Что произошло?
      - Появились катера, и мы отправились искать тебя. Я ехал на твоем чтавре - том, что охромел.
      - Помню.
      - Он не смог перепрыгнуть через ствол дерева.
      В пещере Джийан сбросила с себя тускугггунское одеяние; густые медные волосы были распущены, и она выглядела настоящей кундалианкой. Еще она казалась бледной и измученной, но осмотрела рану на ноге внимательно, как врач.
      Аннон облизнул губы.
      - Плохо?
      - Не волнуйся, Тэйаттт. Это излечимо.
      Многоцветные стены изгибались над головами дугой, уходя в темноту. Там и сям на камнях виднелись пушистые заплаты красного и оранжевого лишайника. Приглушенный густым лесом свет омывал вход в пещеру, проникая туда, где беглецы устроили временный лагерь.
      Голова юноши металась, он стонал.
      - Пить...
      - Дальше в пещере есть ручеек, - сказала Элеана. Джийан подала ей сифэйн, и девушка пошла за водой.
      Джийан подождала, пока Элеана скроется из виду, потом положила руку Аннону на лоб. Он сразу же почувствовал, как его заливает расслабляющее тепло, и через мгновение крепко уснул.
      Джийан размотала грязную повязку на левой руке. Рана полностью зажила. Улыбнувшись про себя, она приложила обе руки к сломанной ноге Аннона и, разматывая повязку, запела на Древнем наречии рамахан. Воздух зашевелился, ожил. Пошел рябью, стал плотным, как вода. Одновременно из ладоней словно полился свет, омывающий места, к которым Джийан прикасалась. Продолжая петь, она потянула за ногу ниже колена. Кости мгновенно встали на место. Теперь пальцы обрабатывали порванную плоть, и раны заживали на глазах.
      Джийан посмотрела на лицо юноши. Во сне он напоминал малыша, которого она прижимала к груди, которому пела, который заполнял ее сердце. Ей казалось, что она никогда не была ближе к нему. Странно, какие неожиданности может принести несчастье.
      Пора было будить Аннона. Снова она провела рукой по его лбу. Мальчик пошевелился и открыл глаза.
      - Я уснул? - прошептал он. - Я чувствую себя гораздо лучше.
      Она опустилась на колени, взяла его руки в свои.
      - С ногой все будет хорошо.
      - Ты уверена?
      - Да. - Ее улыбка стала шире. - Уверена.
      - Почти не болит.
      - Завтра ты сможешь ходить, только осторожно.
      На его лице отразился вихрь чувств, и сердце Джийан сжалось, как сжималось много раз с тех пор, как она впервые взяла его на руки. Она снова изо всех сил старалась избавиться от ощущения тупика. Сколько раз она засыпала в слезах в сильных объятиях Элевсина? Кончено. Даже эта малая мера утешения пропала.
      - Почему ты плачешь? - спросил Аннон.
      От необходимости лгать ее спас крик Элеаны. Джийан вскочила, вглядываясь в темноту пещеры. Аннон с трудом ворочался, пока не повернулся лицом к глубинам пещеры.
      Теперь они увидели неясное движение, а потом и девушку. Она бежала прямо к ним. На ее лице застыл слепой ужас. В то же мгновение они увидели, что за ней кто-то гонится. Сначала это было просто пятно в темноте, большое и быстрое.
      - Бегите! - завопила Элеана. - Я наткнулась на первиллона!
      - Оборони нас Миина! - выдохнула Джийан. - У нас нет оружия, а первиллоны невосприимчивы к колдовским чарам.
      - Дай мне стержень! - крикнул ей Аннон.
      - Что?
      Элеана увернулась от массивной лапы; очертания преследующего ее первиллона стали четче.
      - Стержень Кургана! Быстро!
      Из мрака возникло толстое, покрытое шерстью туловище двенадцати метров длиной, четыре мощные передние лапы, длинная черная морда с тремя рядами зубов.
      Джийан подала стержень, и Аннон приладил его в окумммон.
      Элеана отшатнулась, вырвалась из самых лап зверя и помчалась к ним. Первиллон почуял чужаков, вторгшихся на его территорию. Массивные челюсти широко открылись, с темно-красных зубов капала густая, мерзкого вида слизь. Зверь поднялся на задние лапы - длинные, изогнутые оранжевые когти били воздух - и бросился на нарушителей. Удар по груди выбил из трехдольного легкого Аннона весь воздух.
      Элеана закричала. Первиллон, почуяв кровь, напал снова.
      Аннон поднял руку. Он не размышлял и не целился: окумммон сам находит цель. Запущенный стержень пробил левый глаз первиллона и вонзился в сердце зверя. Смертельно раненный зверь взревел, хватая когтями воздух. Однако инерция несла его к людям. Элеана загородила Аннона, а Джийан загородила их обоих.
      Первиллон споткнулся, упал на колени, потом завалился набок всего лишь в метре от Джийан. Пещеру наполнило зловоние.
      Элеана подбежала к Аннону и попыталась остановить льющуюся кровь лоскутами, оторванными от собственного платья.
      Она повернулась к Джийан.
      - По-моему, нам нужны твои исцеляющие силы.
      Джийан опустилась на колени рядом с Анионом, внимательно осмотрела новые раны и полезла в сумку. Вид у нее был встревоженный.
      - Придется использовать травы и коренья, - сказала она. - Мое искусство бессильно перед раной, нанесенной первиллоном. Это существо из другой эпохи, невосприимчивое к любому колдовству.
      Элеана долго смотрела на Джийан.
      - Я слышала сказки о колдовстве вроде твоего, но не представляла, что оно существует на самом деле.
      - Молодые перестали верить, - вздохнула Джийан. - Это невыносимо грустно.
      - Теперь я верю и расскажу другим.
      - Пока не надо. - Джийан обложила кровавую рану сушеными травами. - Еще настанет время...
      Элеана встала и подошла к первиллону. Вынула нож и начала умело вспарывать толстую шкуру.
      - По крайней мере у нас будет свежее мясо.
      * * *
      Аннон, Элеана и Джийан досыта наелись печенью и сердцем первиллона, самыми питательными из внутренних органов. Кундалианские лакомства съели сырыми, не смея зажечь огонь, чтобы дым не заметили враги. Потом Джийан ушла.
      Несколько часов она разыскивала на холмах и в долинах травы, которые помогли бы вылечить раны Аннона. Вернувшись, сразу начала готовить лекарства. Аннон и Элеана прервали негромкий разговор и наблюдали за ней.
      - Похоже, улов у тебя небольшой, - сказала Элеана. Джийан кивнула.
      - Нашла я немного, зато посмотрите что. - Она показала искривленный темно-красный корень. - Мезембрэтем, одно из самых сильных средств среди колдовских медикаментов. - Она измельчала корень ногтями. - В любых руках, кроме самых опытных, он очень опасен и вызывает быстрое привыкание. Его восстанавливающая сила может превратиться в убийственный яд - либо из-за передозировки, либо из-за соприкосновения с маслом ядровника.
      Джийан ушла в угол пещеры, сложила кусочки корня на земле и присела над ними на корточки. Аннон и Элеана отвернулись, услышав, что она мочится.
      - Для правильного воздействия ему необходим слабый кислый раствор, сказала она, поправляя платье. - Это должно подействовать.
      За пятнадцать минут кусочки разбухли, темно-красный цвет поблек до бледно-бледно-розового. Джийан посмотрела на Аннона и улыбнулась.
      - Прежде всего мезембрэтем остановит кровь. Потом придаст тебе сил.
      Аннон кивнул. Она выложила кусочки замысловатым узором на ранах, такая сосредоточенная, что юноша и девушка боялись произнести хоть слово.
      Закончив, Джийан тихо вздохнула и повернулась к Элеане.
      - Боюсь, я снова должна просить тебя о помощи. - Аннон, охваченный сонливостью из-за утомления и воздействия трав, закрыл глаза. - Нам надо бежать дальше.
      - Разумно ли тревожить его? Он потерял много крови.
      - У нас нет выбора. Преследователи слишком близко. Кроме того, надеюсь, за несколько дней мезембрэтем его вылечит.
      - Ты знаешь безопасное место?
      - Мне кажется, да.
      - У меня есть друзья, которые смогут помочь.
      - Спасибо, Элеана, но ты же видела, что здесь произошло. Не хочу подвергать опасности других. Мы купим у тебя двух лучших чтавров.
      - Деньги не нужны, - сказала Элеана. - Чтавры ваши.
      - Спасибо за щедрость.
      - Это самое малое, что я могу сделать. - Девушка бросила взгляд на Аннона, затем снова посмотрела на Джийан.
      Некоторое время они молча глядели друг на друга, потом Джийан встала.
      - Пойду проверю, улетели ли катера.
      - Ты не только отважна, но и великодушна, Джийан. - Хотя Элеана была очень благодарна за возможность хоть немного побыть наедине с Тэйатттом, она не посмела встретиться взглядом с Джийан.
      Когда та вышла из пещеры, Элеана наклонилась к Аннону.
      - Вы скоро уедете. Пора прощаться.
      - Прощаться? - Аннон говорил тихо и невнятно. Он съел очень мало: странное мясо явно не возбудило аппетита. Теперь его подташнивало, голова кружилась. - Нет-нет. Ты должна идти с нами.
      - Увы, это невозможно. Я должна остаться здесь. Ты же знаешь, что такое долг.
      - Да, знаю.
      Она погладила его лоб, улыбнулась.
      - Тэйаттт... Джийан ревновала бы, услышав, что я зову тебя так?
      - По-моему, нет. Ты ей нравишься.
      - А тебе?
      Он поднял руку; она взяла ее в свои и крепко сжала.
      - Ах, это лицо, - прошептала она. - Я узнаю его где угодно.
      - Я хочу, чтобы ты ехала с нами.
      - Я тоже.
      Его сердца сжались.
      - Элеана...
      Слезы подступили к ее глазам.
      - Я рада, что нравлюсь Джийан.
      Он смотрел на нее, ища ответ, и нашел только загадочную улыбку. Пока и этого было достаточно.
      От входа в пещеру на них упала тень, и их руки автоматически разжались.
      - Пора, - сказала Джийан.
      - Я пойду за чтаврами, - прошептала Элеана и что-то вытащила из-за пояса. - Оставляю это тебе на память, Тэйаттт. - Она положила ему на грудь нож в блестящих аммоновых ножнах. - Пока мы не встретимся снова.
      8
      Сосуд наполовину пуст
      - Не к добру ты привезла сюда мальчика, - нелюбезно сказала Бартта.
      - Я тоже счастлива видеть тебя, сестра.
      - Ты живешь с правителем завоевателей, я не видела тебя шестнадцать лет, а теперь ты появляешься у меня на пороге и всего-навсего просишь помочь в'орнну!
      - Попробуй увидеть в нем ребенка, которому враги отца угрожают смертью, - сказала Джийан.
      - Его отец - и мой враг.
      - Как и в'орнны, которые разыскивают его.
      Бартта отступила, позволив Джийан буквально внести все еще слабого от потери крови Аннона в дом. Но и пальнем не пошевелила, чтобы помочь сестре отнести его в комнату. В доме, стоящем на самом высоком из тридцати семи ярусов примостившейся на склоне горы деревни, было три спальни. Сама Бартта теперь спала в комнате, когда-то принадлежавшей их родителям. В своей прежней спальне она устроила Риану - девочку, которую нашла в горах.
      - Откуда ты знала, что я здесь, - спросила Бартта, - а не в монастыре?
      - Я помню все, сестра, включая твою привычку уединяться для размышлений о решетке ручьев - таинственных силовых линий, оплетающих Кундалу, как повелела Миина при сотворении мира. - Джийан склонила голову набок. - Уже почти сто лет рамаханы пытаются постичь этот узор. Ты приблизилась к разгадке тайны?
      Бартта поморщилась.
      - Смеешься?
      - Вовсе нет. Наоборот, восхищаюсь твоим упорством. Бартта пошла за Джийан, жадно глядя, как сестра хлопочет над Анионом.
      - Ты использовала на, нем свой Дар?
      - Его ударил первиллон.
      - Оборони нас Миина!.. Эти звери - порождение демонов! Какое невезение, что вы наткнулись на одного из них.
      Джийан старалась устроить Аннона поудобнее.
      - Для в'орнна он не очень противный. - Бартта подошла ближе, наклонилась над Анионом. Ткнула указательным пальцем. - Откуда это пятно?
      - На него напал гэрорел. И оставил в нем коготь.
      - Хорошо, что не проткнул легкое. Я слышала, оно у в'орннов всего одно. - Она прикусила верхнюю губу. - Он был тогда совсем маленьким, да? Рана давно зажила.
      - Нет. - Джийан встала. - Это произошло недавно. Меньше недели назад.
      Бартта широко открыла глаза.
      - Колдовство.
      Джийан взяла сестру за руку и увела в большую комнату.
      - Осору - колдовство Пяти Лун - изгнано из монастыря после гибели Матери, - прошипела Бартта.
      - Не упрекай меня, сестра. На Аннона воздействовало не мое колдовство.
      Бартта нахмурилась, села рядом с измученной Джийан.
      - Чье же?
      - Я уже сутки не ела.
      Бартта кивнула, поставила на огонь большую железную кастрюлю. Джийан огляделась. Побеленные стены были в пятнах копоти, но в остальном дом, казалось, почти не изменился за минувшие годы. В старом каменном очаге потрескивал огонь, черный пузатый чайник стоял на деревянной полке вместе с остальными кухонными принадлежностями, на стенах висели на булавках те же темные драпировки, стояла та же потертая мебель из аммонового дерева. Но, оглядевшись, Джийан быстро поняла, что теперь это не ее дом. В большой комнате появился украшенный витиеватой резьбой сундук из ядровника. А как изменился чудесный сад матери! Когда-то его заполняли нежный розовый чертополошник, желтый горный лавр, белая снеголилия и благоухающий розмарин. Бартта превратила сад в подобие ботанической лаборатории. Здесь росли шании, пандан, латуа, иноксия дурманная да еще по крайней мере дюжина разновидностей экзотических грибов (все это и многое другое Джийан с разрешения Элевсина выращивала в своем садике во дворце). Очевидно, сестра сумела приспособить субтропические культуры к суровому климату. На такой высоте в горах Дьенн Марр по утрам и вечерам почти всегда царила прохлада, даже в разгар лета. Ночи же, в зависимости от времени года, были либо холодные, либо очень холодные.
      Беглецы добирались сюда четыре дня и четыре ночи, почти не останавливаясь. По дороге Джийан дважды видела вдалеке катера кхагггунов, все еще прочесывающие сосновый лес. Она разрешала останавливаться, только чтобы справить нужду. Питались тем, что дала им в дорогу Элеана. Они проехали край глубоких озер, каменистые осыпи и крутые горные цепи, шли по извилистым труднопроходимым тропкам, усыпанным иглами сосен-марр, мимо стремительных Речек и маленьких водопадов. Над головами высились величественные заснеженные пики Дьенн Марра, выглядевшие вблизи еще более устрашающими.