- Кто доставил его? - сердито спросил заведующий отделением. - "Скорая"?
      - Нет, - отозвался один из полицейских. - Машина спецподразделения. Это был самый быстрый способ.
      - Кто с ним был? - хирург помог интерну переложить тело на операционный стол.
      - Один из офицеров секретной службы, - полицейский поскреб затылок. По-моему, его фамилия Бронстайн.
      - Позовите его. И, ради Бога, скажите вашим людям, чтобы все вышли в коридор.
      Наверное, очень хороший врач, подумал Туэйт. Никакой паники, все делает быстро, ни одного лишнего движения. Теперь он отдавал распоряжение медсестрам:
      - Вызовите, пожалуйста, доктора Вейнгаарда. И, будьте добры, поторопитесь.
      Сестра сломя голову бросилась по коридору. Из приоткрывшейся на секунду двери вновь донесся гул голосов.
      Вернулся полицейский. Вместе с ним в операционную вошел долговязый мужчина с густыми темными волосами.
      - Вы Бронстайн?
      Мужчина утвердительно кивнул.
      - Изъясняйтесь словами, - прикрикнул на него хирург, - мне некогда вами любоваться. - Он прощупывал вены на руках Готтшалка. - Потребуется плазма, обратился он к одной из медсестер, - и анализ крови, немедленно. Возможно, потребуется полное переливание.
      - Я Бронстайн.
      - Какое счастье. Так это вы привезли кандидата?
      - Всю дорогу я держал его голову у себя на коленях.
      Хирург никак не мог вытряхнуть Готтшалка из его костюма и взялся за скальпель.
      - Как он дышал?
      - С большим трудом...
      - Понятно. Вы слышали его дыхание?
      - Он сипел как кузнечные меха.
      - Кровищи-то! Похоже на рану в грудь.
      - Пуля вошла прямо под сердцем, - пояснил Бронстайн. - Но крови почти не было.
      - Входное отверстие под сердцем, все правильно, - хирург наклонился еще ниже. - Убийца промахнулся. Задень он сердце хотя бы по касательной, и вы увидели бы фонтан крови. Так, быстренько сюда электрокардиограф.
      - Я видел, как пуля попала в него, - настаивал Бронстайн, - уверяю вас, она задела сердце.
      - Если вы правы, я, пожалуй, закончу обход больных. Если вы правы, вашему дорогому кандидату больше некуда торопиться, значит, он уже покойник.
      Он быстро и без труда рассек скальпелем одежду Готтшалка - вначале пиджак, потом рубашка и майка. Сейчас хирург напоминал повара, обрабатывающего кочан капусты.
      - Так, посмотрим, есть ли пульс, - бормотал он себе под нос.
      Отложив стетоскоп, он приказал интерну:
      - Приготовьте рентгеновскую установку.
      Прибежала медсестра, следом за ней шел еще один хирург. Доктор Вейнгаард. Это был пожилой человек с ухоженной бородой, в которой обильно серебрилась седина.
      - Что тут у нас? - Он потер руки.
      - Атертон Готтшалк, - мрачно сообщил ему первый хирург. - Только что подстрелили. Этот тип, - он кивнул в сторону Борнстайна, - говорит, что пуля задела сердце, но этого не может быть: он дышит.
      - Позвольте и мне взглянуть. - Доктор Вейнгаард подошел ближе.
      - Сейчас, я только сниму эту последнюю... Боже праведный!
      - Что такое?
      Молодой хирург поднял голову. Лицо его было испачкано кровью, лоб покрылся каплями пота.
      - Вы только посмотрите! - Он сделал шаг в сторону, чтобы коллега мог лучше разглядеть рану. - Выстрел был произведен в сердце, но этот человек жив.
      Доктор Вейнгаард покачал головой:
      - Это невозможно.
      - Почему же, возможно, - возразил молодой хирург, - если на нем был пуленепробиваемый жилет.
      - Дайте мне один из их пистолетов, - приказал Трейси.
      - Это еще зачем?
      - Делайте, что вам говорят! - слегка повернув кисть, он лишил противника всякого желания вступать в споры.
      Тело Мицо чуть дернулось, и он нетерпеливо щелкнул пальцами свободной руки. На лестнице тут же появился молодой китаец.
      - Второй тоже должен быть у меня на глазах, - заметил Трейси.
      Мицо снова щелкнул пальцами, и за спиной китайца вырос второй охранник. Мицо сделал жест рукой, первый китаец начал медленно спускаться по лестнице. Взгляд его ни на секунду не отрывался от лица Трейси, и в этом взгляде читалась нескрываемая ненависть. Ненависть к дьяволу-иностранцу, хотя, нет, в этом есть что-то личное, подумал Трейси. Возможно, он был связан родственными узами с одним из тех, кто напал на него в больнице. Например, с тем, у кого был вытатуирован дракон.
      Молодой китаец остановился примерно в десяти метрах от Мицо и от того места, где лежала оглушенная падением Маленький Дракон. Он достал из внутреннего кармана куртки "эрвейт" 38-го калибра и протянул Мицо.
      - Нет, - отрывисто приказал ему Трейси на кантонском диалекте. - Возьми пистолет за ствол и несильно толкни его по полу ко мне.
      Молодой китаец перевел взгляд на Мицо. Тот кивнул и поморщился: выражение его лица стало совсем кислым.
      Трейси присел на колено, увлекая за собой заложника, и поднял пистолет. Он отщелкнул барабан в сторону, бросил взгляд на пустые ячейки и, усмехнувшись, посмотрел на китайца:
      - Будет совсем хорошо, если ты, гнойный выкидыш морской змеи, дашь мне заряженное оружие.
      Выражение лица китайца не изменилось, но Трейси почувствовал, что Мицо ухмыляется. Японец пожал плечами, словно оправдываясь: почему бы и не попробовать, ты на моем месте поступил бы точно так же. Он снова щелкнул пальцами, и под ноги Трейси подкатились шесть заряженных барабанов.
      Трейси заставил Мицо лечь лицом на пол рядом с оглушенной любовницей и зарядил пистолет. Потом нагнулся и приставил внушительный ствол к затылку японца.
      - Я не верю вашим людям, - мягко обратился он к нему, - придется проверить их.
      Мицо немного повернул голову в сторону, щека его вдавилась в отполированный до блеска паркет - между коврами была узкая полоска пола - и отрешенным голосом пробормотал:
      - Не надо, все в полном порядке, уверяю вас.
      - Да? А ведь верно. Я еще в состоянии отличить холостые патроны от боевых.
      Чтобы лучше видеть противника, Мицо повернул голову почти на сто восемьдесят градусов, а Трейси внезапно отскочил в сторону, отпустил японца и схватил Маленького Дракона.
      Мицо немедленно вскочил на ноги. Молодой китаец, явно не пенимая, что задумал Трейси, двинулся к нему.
      Трейси спокойно взвел курок и приставил дуло к шее девушки.
      - Назад, кусок дерьма, вшивое порождение шлюхи! - завопил Мицо. - Ты что, не понимаешь, еще шаг, и он убьет ее!
      Молодой китаец немедленно сделал несколько шагов назад и расслабил плечевые мышцы. - Трейси с удовлетворением отметил, что пока его теория работает идеально: держа под прицелом Маленького Дракона, с Мицо можно делать все что угодно.
      Трейси медленно потянул ее на себя, и Мицо поспешно замахал руками:
      - Я прикажу им уйти из комнаты!
      - Зачем? - удивился Трейси. - Не надо. Пусть себе торчат здесь, а то, ведь, знаете, без вашего присмотра затеют какую-нибудь гадость. Потом не расхлебаете.
      Мицо промолчал, Трейси понял, что японец не только проиграл этот раунд, но и потерял лицо.
      - По-моему, все предельно ясно, - улыбнулся Трейси, - если вы или они сделают что-то, что мне покажется странным, мозги Маленького Дракона разлетятся по всей комнате.
      Лицо Мицо побелело.
      - Совсем не обязательно угрожать мне таким образом, - он потирал запястье, - у нас, как мне показалось, перемирие.
      Трейси рывком поставил Маленького Дракона на ноги. На ней было сине-зеленое шелковое платье с двумя высокими разрезами на бедрах, через которое отчетливо просматривались длинные стройные ноги. Шею облегал мягкий стоячий воротник, под которым поблескивали тяжелые змейки бриллиантового и изумрудного ожерелий. Она стояла совершенно неподвижно, словно в ожидании приказа своего господина, но раскосые глаза ее потемнели от ненависти. Эта женщина привыкла к независимому образу жизни и с таким обращением явно сталкивалась впервые. Очень плохо, подумал Трейси.
      Мицо поднял руку:
      - Может, мы по крайней мере сядем и проведем нашу, э... встречу как цивилизованные люди?
      Трейси подумал, что предложение звучит по меньшей мере смешно, особенно если учесть, через какой ад пропустил его Мицо за несколько последних дней. Но промолчал.
      Справа от него словно плыл в воздухе изящный диван, обитый змеиной кожей, с подушечками из бирманского шелка. Рядом, на плетеном столике работы мастеров с острова Бали стояла дивной красоты фарфоровая лампа. На стене, по китайской традиции, разметался бронзовый чеканный дракон, раскрашенный эмалью всех цветов радуги: его длинный, изогнутый, как клинок, язык, пытался лизнуть потолок.
      У противоположной стены стоял еще один диван, более массивный, и пара обитых кожей стульев - на фоне китайского интерьера европейская мебель производила странное впечатление. Над этим диваном висело что-то вроде триптиха: летящие над мертвенно-серой рекой цапли. Японский антиквариат, решил Трейси. И множество всевозможных безделушек, все очень древние и, безусловно, очень дорогие - бронзовые, деревянные, из камня и глины. Останки умерших цивилизаций. Или загнивающих.
      - Сядьте там, - Трейси указал на один из кожаных стульев. Мицо покорно занял свое место, а Трейси усадил Маленького Дракона на бамбуковый диванчик с противоположной стороны, встав при этом так, чтобы держать под контролем обоих. Китайцы безучастно наблюдали за происходящим, словно их это не касалось; оба застыли как каменные статуи.
      - Вы намного опаснее, чем меня старались убедить, - в голосе японца звучало сожаление. - Следовательно, мои информаторы не заслуживают доверия и понесут заслуженное наказание.
      Трейси сразу же насторожился.
      - Ничего удивительного, - непринужденно ответил он, - никто не может похвастаться, что знает меня досконально.
      Мицо нахмурился:
      - И все же, кто вы, черт возьми? И что вам от меня надо?
      Чем больше он говорит, тем больше из него вылезает информации, подумал Трейси. Следовательно, надо поддерживать светскую беседу, пусть он задает вопросы, а главное - говорит сам. Только не перегибай палку, пригрозил себе Трейси, он может заподозрить подвох.
      - Я уже объяснял вам, зачем приехал. Мой отец...
      - Пожалуйста! Ну сколько же можно! Прекратите врать. Что ж, можно попробовать наугад.
      - Я хотел бы участвовать в бизнесе, войти, так сказать, в дело.
      Лицо Мицо оставалось непроницаемым:
      - О каком бизнесе вы говорите?
      - О вашем бизнесе, Сияющий Белый Порошок.
      Маленький Дракон поежилась. Боковым зрением Трейси видел, что она с удивлением смотрит на него.
      - Значит, вы знаете о моей, скажем, школе, - Мицо тщательно подбирал слова. - Вы знаете меня как Сияющий Белый Порошок. Скажите, пожалуйста, известен ли вам Луис Ричтер?
      - Как я уже говорил вам, это мой отец.
      - Тогда ответьте мне, что такое сопротивление относительной мощности?
      Трейси ответил на вопрос японца.
      - А микроконденсатор Эпплайна с д-проводимостью?
      Это тоже был нетрудный вопрос.
      - Что ж, - пожевал губами Мицо, - не исключено, что вы действительно его сын.
      Трейси хотел побыстрее закончить с этим делом: снова заныло плечо, да и день получился какой-то бесконечный:
      - Эта "Операция Султан". Расскажите поподробнее.
      - Вы действительно сын Луиса Ричтера, - усмехнулся Мицо, - теперь я ничему не удивляюсь.
      Взгляд японца стал сонный. Он заложил ногу за ногу и словно повинуясь внутреннему ритму, лениво покачивая ногой.
      - Мне известно, - начал он, - что его сын, Трейси - если вы действительно Трейси, - входил в состав сил особого назначения во время вьетнамской войны, с тысяча девятьсот шестьдесят девятого по тысяча девятьсот семидесятый год.
      Невыразительный голос Мицо гипнотизировал. Трейси чувствовал как на него наваливается усталость, перетруженные за день мышцы расслабляются. Сделав над собой усилие, он резко встряхнулся. Японец усмехнулся. Осторожно! предупредил себя Трейси, он только этого и ждет. Он прекрасно понимает, на каком континенте ты вырос, и ему, азиату, ничего не стоит сбить тебя с толку.
      Трейси снова взвел курок револьвера - звук оказался на удивление громким, Мицо чуть не подпрыгнул от неожиданности - и с силой вдавил ствол под ребра Маленькому Дракону, так что она дернулась от боли. Девушка непроизвольно выбросила вперед левую руку, на безымянном пальце ее сверкнуло фарфоровое кольцо, усыпанное множеством мелких бриллиантов. Она негромко вскрикнула, и Мицо сразу же замолчал.
      - В этом нет никакой необходимости, - японец облизнул пересохшие губы.
      - Мицо, - Трейси чуть подался вперед, - или Сияющий Белый Порошок, или Черное Солнце, или Сан Ма Сан, или как вас там еще называют. Я хочу вам все объяснить с предельной ясностью. У меня нет времени на игры. Если вы сейчас же не дадите информацию, которая мне нужна, я убью ее у вас на глазах. Вы этого хотите?
      - Нет, - ответил Мицо по-английски и тяжело вздохнул. - Успокойтесь, Ричтер-младший, и не мучайте моего Маленького Дракона.
      Трейси кивнул и, повернувшись к своей маленькой заложнице, сказал:
      - Сидите спокойно и ни о чем не думайте.
      Она явно ему кого-то напоминала, но кого, он никак не мог вспомнить.
      Мицо уселся поудобнее и начал:
      - В начале тысяча девятьсот шестьдесят девятого года отряды американских сил особого назначения под командованием майора Майкла Эйленда, входившие в группу Дэниэла Буна перешли границу Южного Вьетнама. Они двигались из временной базы в Бан Me Туоте и вторглись на территорию Камбоджи, то есть нейтрального государства. Их целью было уничтожение Штаб-квартиры ЦШЮВ - такой аббревиатурой в американской армии называли Центральный штаб Южного Вьетнама, то есть секретную базу Северного Вьетнама и Вьетконга.
      Японец сделал паузу, желая убедиться, не наскучил ли он собеседнику. Увидев, что Трейси его внимательно слушает, удовлетворенно кивнул и продолжал:
      - Начиная с семнадцатого марта того года, американские Б-52 ежедневно участвовали в операции "Меню", которая представляла собой ковровое бомбометание, санкционированное вашим президентом Никсоном, главной целью которого было все то же самое: полное уничтожение штаб-квартиры ЦШЮВ. Однако военная разведка, возглавляемая генералом Крейгоном Абрамсом, обнаружила по меньшей мере пятнадцать штаб-квартир ЦШЮВ, расположенных вдоль восточной границы Камбоджи. Первый удар был нанесен по квадрату 353 - на ваших картах он был отмечен под кодовым названием "Завтрак", а операцию проводили армейские подразделения. Затем настала очередь квадрата 352, который назвали столь же немудрено - "Ленч", потом принялись за бомбежку "Десерта", то есть квадрата 350.
      Мицо чуть повернул голову, и в отблеске света глаза его на мгновение стали опаловыми. Он внимательно следил за реакцией Трейси.
      - И сейчас нас интересует этот последний, триста пятидесятый квадрат, руки его неподвижно лежали на коленях, качавшаяся несколько минут назад нога замерла. - Был там один лейтенант - имя его не имеет для нас никакого значения, - командовавший одним из подразделений сил особого назначения еще в операциях Дэниэла Буна. Однако в действительности лейтенант и его тщательнейшим образом отобранные люди действовали совершенно автономно от майора Эйленда и вообще независимо от кого бы то ни было, даже от тех, кто контролировал операции Дэниэла Буна. - Мицо улыбнулся. - Вас это не удивляет?
      - На войне меня ничего не удивляет, - после паузы ответил Трейси.
      Сейчас я должен быть очень осторожен, думал он. Совершенно очевидно, что он очень медленно и очень искусно готовит мне ловушку. Какую? В данный момент вопрос этот неуместен: придет время, решил Трейси, и я узнаю ответ на него.
      - Понятно, - кивнул Мицо. Лицо его было по-прежнему непроницаемо. - Итак, лейтенант не знал, кто конкретно отдавал ему приказы, он знал лишь одно: любое его требование выполнялось мгновенно, без обычных для армии проволочек, все, что он просил, поступало ему в том виде, в каком он заказывал. И никто не задавал никаких вопросов. Он также знал, что все операции, проводимые Дэниэлом Буном, должны держаться в строжайшем секрете, потому приказы, которые он получал, знал только он один, никто из его людей не посвящался в подробности. Приказов, надо сказать, было немного, но все они - с пометками "Совершенно секретно" и "По прочтении сжечь" - касались лишь одного: уничтожения штаб-квартиры ЦШЮВ. Правду знали только лейтенант и четверо его людей. Их задание носило кодовое название "Операция Султан".
      В наступившей тишине раздался голос Трейси:
      - Расскажите мне о цели "Операции Султан".
      Мицо кивнул и на секунду закрыл глаза. Подняв голову, он продолжал:
      - "Операция Султан" представляла собой чрезвычайно тонкую контрразведывательную миссию, которую в апреле тысяча девятьсот шестьдесят девятого года начали... в общем, здесь мои источники информации дают противоречивые сведения, но превалирует точка зрения, что операцию финансировало ЦРУ.
      Интересно, можно ли проверить все то, что рассказывает Мицо, размышлял Трейси.
      - Операция планировалась как массированный удар по подпольным коммуникациям вьетконговцев и красных кхмеров. А тем временем КНР - Китайская Народная Республика - намеревалась наводнить американский сектор дешевым героином. По оценкам китайских специалистов, это позволило бы превратить американскую военную машину в груду металлолома, а ее солдат - в самых заурядных наркоманов. Они не ошиблись.
      Мицо посмотрел прямо в глаза Трейси.
      - Продолжайте.
      - Из множества кандидатов был отобран руководитель операции. Лейтенант, известный как своей жестокостью, так и опытом подобных заданий. Это абсолютно достоверная информация.
      - Совсем необязательно каждый раз это подчеркивать, - Трейси снова начало клонить в сон, - ближе к делу, пожалуйста.
      - Как скажете, - Мицо заворочался на стуле. - По моим сведениям, а они абсолютно точны, "Операция Султан" рассматривается американской разведкой как чрезвычайно успешная.
      - Ну и что с того?
      - Это неправда, - Мицо ждал реакции Трейси.
      - Лагерь красных кхмеров в квадрате 350 был уничтожен согласно приказу, устало возразил Трейси, - Это факт. Тому есть подтверждения независимых источников: в тот район было направлено еще одно подразделение, следом за первым. Они подтвердили факт уничтожения лагеря. Кроме того, они обнаружили следы пожара. Все наркотики были сожжены.
      Мицо пожал плечами:
      - Вполне возможно, килограмм-другой пожертвовали огню. С одной-единственной целью: одурачить тех, кто прочесывал квадрат, - он покачал головой. - Но, поверьте, друг мой, основная масса наркотиков, предназначенных для американской армии, не была уничтожена, просто ее направили по другому маршруту.
      - Должен ли я понимать это так, что у вас имеются доказательства?
      Мицо широко развел руками:
      - А как по-вашему, я построил этот особняк и еще три таких же в других местах?
      Трейси с трудом восстановил нормальное, ровное дыхание. Прана.
      - Что вы хотите этим сказать?
      - Все очень просто. Я был посредником в поставке той партии героина. А также всех последующих партий, - он сложил ладони вместе. - Понимаете, канал, по которому поступали наркотики, так и не был перекрыт, вопреки тому, что трубили газеты. Его просто повернули в другую сторону. Кстати, он функционирует и по сей день, - Мицо улыбнулся. - Уж я-то это знаю. Потому что лично руковожу всеми поставками.
      От новой информации у Трейси слегка закружилась голова. Это казалось невероятным, но у него не было больше оснований сомневаться в словах японца. В конце концов, каким образом он мог получить доступ к столь секретной информации, как та операция? Только через свой канал, по которому одновременно переправлял и наркотики. Иного мнения и быть не может.
      Улыбка Мицо стала еще шире:
      - Вы побледнели, мой друг. Как будто увидели коми. Духа. Но я не осуждаю вас. В конце концов, "Султан" - это была самая обыкновенная операция, и не исчезни вы из поля зрения, вас непременно подключили бы к ней.
      По крайней мере он знает не все, подумал Трейси.
      - На кого вы работаете? - спросил он.
      - На фирму "Моришез", - не задумываясь ответил Мицо. - Слышали когда-нибудь о такой?
      - Нет.
      - А должны бы. Ею владеет бывший агент секретной службы, тот самый лейтенант, который возглавлял "Операцию Султан". Делмар Дэвис Макоумер, - Мицо взмахнул рукой, взгляд его стал мягче. - Возможно, вы даже работали с ним: база Бан Me Тоут была очень маленькой.
      Трейси лихорадочно обрабатывал информацию Мицо. Черт, как все неудачно, думал он. Столько времени без сна, избитый до полусмерти, на пятки наступает полиция и вездесущие люди Мицо - для одного человека это чересчур. Сейчас он даже не мог предположить, какие последствия будет иметь для него - да и не только для него - все то, что он только что услышал.
      Но Мицо, казалось, не замечал его состояния.
      - На чем мы остановились? Ах да, Макоумер. Очень талантливый человек. Он правильно распорядился своими прибылями, вложив деньги в абсолютно законный бизнес. "Метроникс инкорпорейтед", так, кажется, называется его компания. Вы удивитесь, но он по-прежнему торгует смертью, всевозможными ее вариантами, он наклонился. - По-моему, это тоже своего рода наркомания. Привычка жить на грани жизни и смерти, вечно балансировать на тонкой проволоке, - Мицо сделал неприятный жест рукой. - Вероятно, в этом есть своя прелесть, плюс он на этом хорошо зарабатывает.
      Борясь с усталостью и сном, Трейси спросил:
      - Почему вы все это рассказываете?
      Сейчас улыбка Мицо напоминала акулий оскал:
      - Потому что вы меня об этом спросили. И, кроме того, я не хочу, чтобы вы причинили Маленькому Дракону зла. Я уже могу жить без бизнеса, но без нее, увы, мне не прожить.
      Сквозь пелену перед глазами Трейси видел, что атмосфера в комнате меняется, что-то вышло из-под его контроля. Да, все, что рассказал мне Мицо, очень похоже на правду, собственно, этого Трейси и добивался, ради этой информации он и пробрался сюда. Но выложил Мицо ее слишком быстро и легко, можно даже сказать, охотно. За прошедшие сутки он неплохо изучил методы Мицо, знал его как родного. Что с того, что прошел еще один день? Человек остался таким же, каким и был накануне: японская загадка, мутировавшая на китайской почве. Вполне возможно, как сказал Мицо, Макоумер преуспевает на торговле смертью, но сам Мицо сколотил состояние на умелом лавировании между правдой и ложью. Трейси отказывался поверить, что Мицо готов собственными руками уничтожить отлаженную и разветвленную сеть транспортировки и сбыта наркотиков, и даже не попытаться побороться за свое детище.
      Трейси пристально посмотрел на Мицо. Тот сидел напротив и невозмутимо разглядывал его. Ответ на его вопрос находится всего в восьми футах. Знать бы на него ответ чуть раньше!
      - Либо вы лжете, либо...
      - Мой друг, вы прекрасно знаете, что я не лгу. Мои факты абсолютно верные, а правда иногда бывает невероятной, - он потер руки. - Простая логика должна подсказывать вам, что я не лгу.
      - Тогда почему же...
      И в этот момент он понял. Понял сразу же, как только онемело правое плечо и рука. Он резко обернулся, точнее - попытался это сделать быстро, но усталость и бессонница подействовали и на скорость реакции. По сигналу Мицо на него пошла Маленький Дракон. Он сосредоточил все внимание на японце, остальное доделали смертельная усталость и боль, исказившие реальную картину ситуации, в которую он попал, и нарушившие привычный ход мыслей.
      Костяшки кулачка Маленького Дракона обрушились на переносицу Трейси. Боль ослепила его, пистолет выпал из онемевших пальцев - девушка снова ударила его, на этот раз внешней стороной кисти: острые мелкие алмазы колец, которыми были унизаны ее пальцы, рассекли кожу щеки до крови.
      Трейси вскрикнул от острой боли и сделал шаг назад, нащупывая большим пальцем правой руки потайную кнопку на баллончике, о существовании которой знали только он и его отец. Действовать приходилось практически на ощупь, перед глазами по-прежнему плыли темные круги, и Трейси напряженно вслушивался в звуки, которыми вдруг наполнилась комната. Возникли быстрые шаги по лестнице: второй китаец спешил присоединиться к своему коллеге.
      Трейси фиксировал звуки, на слух определял расстояние между собой и противниками. Как учил Джинсоку, бой в темноте имеет свои преимущества, тебе надо только заставить темноту работать на себя, подружись с ней. Ты должен уметь двигаться в темноте, слышать и даже видеть и сражаться: ты обязан выжить, а твои враги - погибнуть. И, прежде всего, ты должен научиться не бояться боя в темноте - за тебя все сделают твои высоко развитые инстинкты, сделают все настолько хорошо, что ты даже не поймешь, как победил.
      Трейси нажал кнопку и резким движением кисти подбросил баллончик вверх, отвлекая внимание противников на него - одновременно он прыгнул назад.
      Он взрыва в задней части дома вылетели все стекла, засыпав лужайку и бассейн дождем разноцветных осколков.. Ослепительная вспышка на мгновение превратила комнату в белый ледяной глетчер, пол содрогнулся, как при землетрясении. Кто-то пронзительно кричал, отовсюду ползли клубы серого дыма. Они под действием сквозняков лениво выплыли наружу и, освещенные яркими лучами прожекторов, словно маленькое летнее облако, двинулись к морю.
      С потолка градом сыпалась штукатурка. Диванчик, за который прыгнул Трейси, взрывная волна поставила на дыбы, и сейчас один конец его высовывался из высокого, от пола до потолка, окна наружу. Охранников-китайцев разорвало в клочья, вся противоположная стена была забрызгана кровью.
      Трейси осторожно выбрался из своего укрытия: Маленький Дракон стояла на коленях рядом с искореженным плетеным столиком, казалось она сосредоточенно изучает то, что осталось от великолепной фарфоровой вазы. С одной стороны ее шелковое платье было разорвано до самой шеи, словно девушка побывала в лапах насильника. Кожа ее покраснела и распухла, на руках и бедрах виднелись темно-красные точки, из которых медленно сочилась кровь, струйки ее сливались, образуя подобие паутины. Она раскачивалась взад и вперед, прижав побелевшие руки к ушам, глаза ее были закрыты.
      Трейси поискал глазами Мицо. В клубах дыма ничего не было видно, но шестым чувством он уловил движение за спиной, - Трейси успел развернуться и резко ушел вниз, пропустив над собой высоко выпрыгнувшего Мицо. Выброшенная вперед и чуть в сторону правая нога японца не оставляла сомнения: Трейси столкнулся с каратэкой высочайшего класса. Он чуть сместил корпус и голову в сторону, благополучно уйдя с линии смертельного удара, и коротким резким движением левого кулака нанес мощнейший удар в область ахиллесова сухожилия ноги-молота Мицо, усилив в момент контакта силу удара за счет легкого поворота кисти.
      При приземлении Мицо потерял равновесие и едва не вскрикнул от боли в ноге - Джинсоку в таких случаях требовал немедленно добивать противника, но атакующая серия Мицо еще не завершилась, а Трейси даже не успел занять оборонительную стойку. Поэтому о контратаке, не говоря уже об активном нападении, пока не могло быть и речи. Японец быстро оправился от удара и, не давая Трейси опомниться, снова бросился на него, осыпая ударами и отвлекая ложными блоками на уровне лица.
      Парируя эти стремительные, как молния, удары, Трейси отступал назад. Уйдя в глубокую защиту, Трейси думал, что это второй серьезный поединок за два дня, причем на этот раз опасность была гораздо более серьезная, чем он предположил при первом взгляде на Мицо. Силы Трейси были уже на исходе: ему удалось немного поспать в больнице и на борту джонки, но этого отдыха телу было явно недостаточно. Двадцатичетырехчасовой перелет домой, если его совместить со сном, пойдет мне на пользу, подумал Трейси.
      Три прямых удара японца пробили его защиту - все были направлены в поврежденное плечо и все достигли цели. От боли Трейси едва не потерял сознание. Усилием воли он взял себя в руки, но концентрация его уже была нарушена.
      Блокировав очередной удар Мицо, он кулаком пробил японца в грудь, отбросив его чуть назад, давая тем самым себе секундную передышку. Срывалось дыхание, от пота майка прилипла к телу. На поясе у него были закреплены еще три миниатюрных приспособления отцовской конструкции, но сейчас, учитывая свое состояние, Трейси не решался пустить их в ход. Звенело в ушах, слегка кружилась голова - при мысли о еще одном взрыве спина покрылась мурашками.
      Послышался какой-то посторонний звук, и Мицо прервал очередную атаку: громко гудел зуммер внутренней сигнализации. Японец стремительно перепрыгнул через искореженный диван и быстро двинулся к двери. Зачем? - мелькнула мысль, и в следующее мгновение Трейси понял, зачем. Сделав большой прыжок, он настиг Мицо на середине комнаты и сбил с ног.
      Ударившись о ковер здоровым плечом, Трейси непроизвольно поморщился и, свернувшись в клубок, быстро перекатился в сторону. Коснувшись пола раненым плечом, он чуть не закричал от боли, прыжком поднялся на колени и, почувствовав новый приступ боли, бессильно опустился на спину.
      Повернув голову, он увидел лежавший неподалеку "эрвейт": вот что было целью Мицо. Японец издал резкий крик, и изогнутая для удара йоко, ступня левой ноги, рванулась к лицу Трейси.
      Трейси снова перекатился в сторону, отметив с какой чудовищной силой нога японца ударила в пол, и, выгнув корпус, резко бросил тело вперед, нанеся Мицо правой рукой режущий удар в солнечное сплетение. Мицо сложился как перочинный нож, но продолжал наступать и, придя в ярость выполнил три стремительных кансетсу-ваза - одного из самых сложных и смертельных ударов, применяемых в японском каратэ для полного и окончательного уничтожения противника.
      Будь у Трейси достаточное пространство для маневра или хотя бы силы, он без труда блокировал бы Мицо. Кансетсу-ваза - действительно страшный удар и чрезвычайно опасный. Но Джинсоку научил Трейси уходить от него. Правда, сейчас был не тот случай, чтобы воспользоваться наукой Джинсоку - первые два удара Трейси кое-как блокировал, а вот третий, завершающий, отразил лишь частично: на поврежденном плече его теперь уже не было живого места. Если Мицо действительно намеревался раздробить плечевой сустав Трейси, то от цели его отделяло совсем немного. В своем теперешнем физическом состоянии Трейси не мог противостоять такому противнику, боль горячей волной окатывала его с ног до головы.