Однако тебя, конгрессмен, все это уже не будет волновать. Ты будешь уничтожен, спасибо твоему правительству, которое не потерпит позорного провала. От тебя не останется ничего, ни единого напоминания. Завтра с первыми лучами солнца тебя посадят на самолет, привяжут к твоему туловищу освежеванную тушу свиньи и бросят в кишащие акулами территориальные воды Катара.
      Глава 15
      - Здесь никакой информации нет! - возмущенно проговорил Вайнграсс, перебирая бумаги, разложенные на столе в столовой одного бахрейнского чиновника, которого он знал во времена, когда "группа Кендрика" построила на одном из островов архипелага загородный гольф-клуб. - После всего того, что я для тебя сделал, Хасан, после всего, что ты с моей помощью получил, так-то ты платишь мне за добро?
      - Надо подождать, скоро будут еще сведения. - Араб поглядывал по сторонам, изрядно нервничая из-за того, что слова Вайнграсса слышат все мужчины, находящиеся в гостиной его дома, расположенного на окраине города.
      Вызванный среди ночи врач штопал и перевязывал Иакова, который наотрез отказался лечь, устроившись в глубоком кресле. Мужчина по имени Хасан взглянул на него и, желая сменить тему, сказал:
      - Юноша неважно выглядит, Мэнни.
      - Попал в драку, что я могу на это сказать? Кто-то пытался украсть его роликовые коньки. Что за информацию ты надеешься получить и когда? Мне нужны имена людей, управляющие всеми этими компаниями.
      - Ты их получишь. Не так-то легко убедить министра по делам промышленного развития покинуть дом в два часа ночи и отправиться в свой офис с тем, чтобы совершить противозаконный акт.
      - Промышленность и развитие - странно слышать эти два слова вместе, особенно здесь, в Бахрейне.
      - Бумаги секретные!
      - Обычная для Бахрейна бюрократия.
      - Это не так, Мэнни!
      - Ах, оставь и дай мне виски.
      - Да, мой старый друг, ты неисправим.
      - Расскажите мне обо всем поподробнее. - Серый покинул гостиную и присоединился к ним.
      Он названивал по телефону каждые пятнадцать минут, с разрешения хозяина, разумеется.
      - Могу я предложить вам что-нибудь, джентльмены? - спросил Хасан своих гостей, останавливаясь в арке, соединяющей гостиную и кухню.
      - Кофе с кардамоном будет более чем достаточно, - попросил Бен-Ами. - К тому же это очень вкусно.
      - Есть и спиртные напитки, как вы поняли со слов мистера Вайнграсса. В этом доме свято чтут религиозные традиции, однако мы с уважением относимся и к убеждениям других людей.
      - Не могли бы вы записать эти слова? - попросил, усмехнувшись, Черный. - Я бы отдал жене и сказал, что вы мулла. Для того чтобы съесть яичницу с беконом, мне приходится ехать на другой конец города.
      - Спасибо, мы не хотим спиртного, мистер Хасан, - добавил Серый, хлопнув Черного по колену. - Если повезет, нам сегодня придется поработать.
      - А мне, если повезет, не отрежут руки, - тихо произнес араб и вернулся на кухню. Он остановился, услышав звонок в дверь. Это прибыл человек, которого он ждал, с информацией.
      Сорок восемь минут спустя, просмотрев гору компьютерных распечаток, Вайнграсс углубился в чтение двух страниц, заинтересовавших его более всего.
      - Расскажите мне, что это за компания "Зариба лимитед"?
      - Слово взято из суданского языка, - ответил человек, доставивший материалы, но не пожелавший быть никому представленным. - В переводе означает защищенный лагерь, окруженный горами или густым лесом.
      - Судан...
      - Это страна в Африке.
      - Знаю, что страна. Хартум...
      - Это столица Судана.
      - Ну надо же, а я думал, это Буффало! - саркастически заметил Вайнграсс. Почему у компании так много отделений?
      - Это холдинговая компания. Круг ее интересов обширен. Если какой-нибудь маленькой фирме необходимы государственные лицензии на увеличение экспорта и импорта, им легче получить их под крышей большой солидной организации.
      - Чушь!
      - Прошу прощения?
      - Это так в Бронксе говорят вместо "О Боже мой!" Кто ею управляет?
      - Существует совет директоров.
      - Совет директоров есть всегда. Я спрашиваю, кто на самом деле всем заправляет?
      - Откровенно говоря, этого толком никто не знает. Главный исполняющий милейший человек - я пил с ним как-то кофе, - агрессивным его никак не назовешь, если понимаете, о чем я.
      - Значит, есть кто-то еще.
      - Я этого не знаю.
      - Где список директоров?
      - Прямо перед вами. Справа, под другим листком. Вайнграсс достал список. Впервые за два часа он присел в кресло. Глаза пробегали по строчкам снова и снова.
      - "Зариба"... Хартум... - время от времени бормотал он себе под нос, потом откинул голову на спинку кресла и, прикрыв глаза, пытался вспомнить что-то давно забытое. Наконец он обвел карандашом одно имя и протянул листок арабу.
      - Он черный, - сказал тот.
      - Да кто здесь черный, а кто белый?
      - Это нетрудно определить по чертам лица. Хотя многие века афро-арабской ассимиляции усложняют проблему.
      - А это проблема?
      - Для некоторых.
      - Откуда он?
      - Он иммигрант. Страна, из которой он приехал, должна быть указана в соответствующей графе.
      - Здесь значится "отсутствует".
      - Такие пометки обычно делают, когда кто-то прибыл из стран с авторитарным режимом, фашистского или коммунистического толка. Мы защищаем их, если они просят убежища. Он, по всей видимости, один из них.
      - Сахиб-эль-Фарраххалиф, - прочитал Вайнграсс, отчетливо произнося каждый слог. Какой национальности может быть этот человек?
      - Не знаю. Частично африканец, частично араб, сказать сложно.
      - Ошибаетесь! - воскликнул Мэнни, привлекая своим возгласом внимание остальных. - Он американец, другими словами, обманщик! Если он тот, о ком я думаю, то это черномазый сукин сын из Чикаго, которого выперли из страны его же сородичи! Он присвоил их деньги, собрал миллионов двадцать и поместил в банк на этой стороне Атлантики. Лет восемнадцать - двадцать назад он был оголтелый фанатик, называвший себя эль-Фаррах - эту часть своего прошлого он ни за что не забудет. Известно, что наш приятель входил в совет директоров какой-то жирной корпорации, но вот какой именно - неизвестно. Кроме того, мы смотрели совсем не в ту сторону. Хартум? Черта с два! Южная окраина Чикаго! Вот откуда взялся ваш Махди.
      - Вы уверены? - спросил Хасан. - Обвинения более чем серьезные. .
      - Уверен, - кивнул Вайнграсс и тихо добавил: - Надо было пристрелить этого подонка еще в Басре.
      - Прошу прощения? - Безымянного чиновника потрясли его слова.
      - Не обращайте внимания, - отмахнулся Мэнни.
      - Здание "Сахалхуддин" никто не покидал, - сообщил Серый.
      - Ты точно это знаешь?
      - Я хорошо заплатил таксисту и пообещал заплатить еще больше, если он будет выполнять мои указания. Я звоню ему в телефон-автомат. Две машины по-прежнему стоят у входа.
      - Ты можешь доверять ему? - спросил Иаков.
      - Я записал номер его водительского удостоверения и машины.
      - Это ни о чем не говорит! - заявил Мэнни.
      - Я сказал ему, что если он солжет, то найду его и убью.
      - Вопросов нет, зайчишка.
      - Да прекратите вы!..
      - Заткнись. Какую часть здания занимает "Зариба лимитед"?
      - Два верхних этажа, если не ошибаюсь. Нижние этажи отданы в аренду входящим в нее фирмам. "Зариба" владеет всем зданием.
      - Удобно, - кивнул Вайнграсс. - Можете достать нам подробный план здания, включая схему пожарной эвакуации и систему безопасности? Я отлично разбираюсь в таких вещах.
      - В этот час? - воскликнул чиновник. - Сейчас три утра! Как вы себе это представляете?
      - Что скажете насчет миллиона долларов, американских? - предложил Мэнни. Я вышлю деньги из Парижа. Даю вам слово.
      - Что?!
      - Достаньте любым возможным способом. Жизнь моего сына в опасности! Действуйте!
      В маленькой комнатке было темно. Тусклый свет пробивался через крохотное оконце, расположенное слишком высоко, чтобы до него добраться. Никакой другой мебели, кроме низкой кушетки, покрытой рваным покрывалом, в комнате не было. Охранник оставил ему бутылку с мутноватой жидкостью - местное виски, как он пояснил, и предложил Кендрику напиться - так будет легче встретить неизбежное. Его нервы были на взводе, страх заполнял каждую клеточку существа, сводя с ума, заставляя лоб покрываться испариной. Что удерживало его от того, чтобы откупорить бутылку, - так это остатки ненависти, которую он питал к своему похитителю. Он соберется для последнего акта этой пьесы. Он будет бороться из последних сил, со всей яростью, на какую способен, надеясь в глубине души, что быстрая смерть от пули в лоб избавит его от мучительного конца.
      Боже, и почему он решил, что ему удастся сделать это? Что заставило его подумать, будто он обладает достаточными силами, чтобы осуществить операцию, которую и опытные люди сочли бы невыполнимой? Он и так знал ответ - его вынудили сделать этот шаг. Жаркие волны ненависти бурлили в нем и, не выпусти он жар наружу, сожгли бы его. Он не проиграл, нет. Пусть потеряет жизнь, но сделает это не напрасно. Он доказал, что Махди существует! Он проложил путь через тернистые хитросплетения обмана и лжи. За ним последуют другие. Это утешало.
      Он снова взглянул на бутылку со средством, способным помочь ему отключиться. Эван тряхнул головой. Махди назвал его действия жалкими. Завтра все кончится в водах Катара.
      Каждый боец отряда "Масада" понимал всю серьезность предстоящей операции, и потому у каждого на левом запястье под пластиковой лентой находилась капсула с цианистым калием. Ни один не имел при себе бумаг, удостоверяющих личность, "рабочая" одежда приобретена агентами Моссад в ливийском городе Бенгази, своего рода цитадели терроризма. В наши дни, когда разработано немало химических препаратов, таких, как амфетамин и скополамин, ни один из членов отряда не мог допустить того, чтобы его схватили живым, особенно если существовала вероятность, что его действия свяжут с событиями в Омане. Израиль не был готов принять на свою совесть смерть двухсот тридцати шести американских заложников. Каждый из бойцов понимал это, каждый прошел необходимую процедуру в Хевроне - врач объяснил, как воспользоваться смертоносным средством в случае необходимости: левое запястье ко рту, зубы сжимают маленькую капсулу один укус, и конец.
      На улице возле здания "Сахалхуддин" было безлюдно. Фонари тускло освещали тротуары, в воздухе висели клочья тумана пришедшего со стороны Персидского залива. На верхних этажах здания и пятью этажами ниже горел свет. Через окна фойе можно было разглядеть полусонного привратника, дремавшего над газетой за конторкой. Маленькая синяя и большая черная машины припаркованы у обочины. У входа - два охранника, и в самом здании, похоже, находится по меньшей мере еще один страж. Бойцы Серый, Черный и Красный вернулись к разбитому такси, остановившемуся в двухстах метрах от цели на углу улицы эль-Мотханна. На заднем сиденье расположился Иаков, впереди - Бен-Ами и Вайнграсс. Последний изучал, светя себе фонарем, планы здания. Серый сообщил, что выяснил, Иаков отдавал распоряжения:
      - Черный и Красный должны устранить охранников и проникнуть внутрь. Серый, ты вместе с Бен-Ами выведете из строя систему безопасности...
      - Постой-ка! - вмешался Вайнграсс, поворачиваясь. - Вы никто понятия не имеете, как устроена сигнализация в здании, все, что вы можете, - это в лучшем случае взорвать ее.
      - Вовсе нет, Мэнни, - возразил Бен-Ами.
      - Ты собираешься найти нужные провода, спрятанные так, чтобы умники вроде тебя не отыскали их? Да ты устроишь фейерверк с карнавалом! Я иду с вами.
      - Мистер Вайнграсс! - с нажимом произнес Синий. - А вдруг у вас начнется очередной приступ кашля вроде тех, что мы с прискорбием наблюдали не раз?
      - Не начнется, - отмахнулся бывший архитектор. - Повторяю вам, там внутри мой сын.
      - Я верю ему, - сказал Серый. - А я сейчас тот, на кого ляжет ответственность в случае провала.
      - Ты умнеешь на глазах, зайка мой серенький.
      - Сколько можно!..
      - Да заткнись ты, и пошли.
      Все последующие действия членов отряда показались бы стороннему наблюдателю, если бы таковой нашелся, работой четко отлаженного часового механизма, настолько они были согласованны.
      Бойцы Красный и Черный убрали двух охранников у входа, которые даже не почувствовали приближения опасности с расстояния сто метров. Красный скинул свой пиджак и втиснулся в одеяние охранника, нахлобучив на голову форменную Фуражку. Он подбежал к стеклянным дверям и, держа руку сзади, уморительными жестами принялся показывать привратнику, что умрет, если не облегчится немедленно. Привратник, смеясь, нажал кнопку, открывающую двери. Красный и Черный вбежали в здание и, прежде чем привратник успел осознать совершенную ошибку, он уже растянулся без сознания на мраморном полу. Следом за товарищами, быстро, пока не закрылась дверь, вошел Серый, таща обмякшее тело охранника, за ним - Вайнграсс, с пиджаком Красного в руках. Черный, пока Вайнграсс держал дверь, втащил тело второго охранника. Красный и Серый связали троих бесчувственных мужчин, лежащих за массивной конторкой, засунули им кляп в рот, а Черный достал из кармана пластиковую коробочку, вынул длинный шприц, проверил его содержимое и каждому из троих сделал инъекцию в основание шеи. Затем трое бойцов оттащили бесчувственные тела в дальний конец фойе.
      - Скройтесь в тени, - прошептал Красный Вайнграссу. - Идите в холл к лифтам!
      - Что?
      - Я услышал какой-то звук снаружи!
      - В самом деле?
      - Двое или трое людей. Быстро!
      Тишина. И вот по тротуару возле здания прошествовала парочка пьяных американцев, скорее декламирующих, чем распевающих известную песенку.
      - Нет, ты слышал это? Вот сукины дети! - не удержался Вайнграсс.
      - Идите к лифтам, - повторил Красный. - Дорогу знаете?
      - Я отлично умею читать планы.
      Черный скрылся в южном коридоре. Серый пересек холл и оказался рядом с Вайнграссом возле стальной двери, ведущей в подвал здания.
      - Черт! - воскликнул Мэнни. - Заперто!
      - Следовало ожидать, - сказал Серый, доставая маленькую черную коробочку из кармана и открывая ее. - Не проблема, - заявил он. Серый достал какую-то похожую на замазку массу, приклеил ее вокруг замка и вставил короткий, не длиннее двух с половиной сантиметров, запал. - Отойдите, пожалуйста. Взрыва не последует, но жар будет очень сильным.
      Вайнграсс с изумлением наблюдал за тем, как масса стала сначала ярко-красной, а потом превратилась в интенсивно-синюю. Железо просто растаяло на глазах.
      - Это что-то, зай...
      - Не произносите этого!
      - Пошли, - кивнул Мэнни.
      Они нашли контрольный щит питания аварийной системы в северном конце подземных помещений здания.
      - Совершенный страж, - сказал бывший архитектор, достав кусачки из нагрудного кармана. - Из каждых шести проводов два ложные. Учитывая габариты здания, проводов здесь должно быть не меньше восемнадцати.
      - Восемнадцать проводов, - повторил Серый. - Это означает, что ложных проводов будет шесть.
      - Точно, серенький... прости.
      - Спасибо.
      - Если пропустим хоть один, на улице можно устраивать вечеринку.
      - Откуда вы знаете? Сами же сказали, что провода намеренно перепутаны, для тех, кто не имеет представления о системе. Как же вы определите?
      - Вежливость электриков, мой друг. Олухи, что работают здесь, ненавидят ломать голову над схемами, потому и облегчают задачу себе или другим, кому придется исправлять поломки. На каждом ложном проводе они делают пометку, так что всякий раз они могут говорить, что потратили целый час на то, чтобы разобраться в запутанной схеме, а схемы простыми никогда не бывают.
      - Что, если вы ошибаетесь, мистер Вайнграсс? Что, если электрики, обслуживающие это здание, честно делают свою работу?
      - Это невозможно. Таких просто-напросто нет, тем более здесь, - сказал Мэнни, доставая из другого кармана маленький фонарик и долото. - Ну же, давай, не стой как истукан, взламывай этот щит. У нас на все про все секунд восемьдесят - девяносто, можешь вообразить? Этот скряга Хасан сказал, что батарейки в фонаре совсем слабые. Начинай!
      - Я могу использовать пластиковую взрывчатку, - предложил Серый.
      - И устроить концерт для всего квартала? Ну если захотелось поразвлечься, тогда, конечно, давай, можешь даже девочек пригласить.
      - Вы начинаете раздражать меня, мистер...
      - Заткнись и делай свою работу. Я дам тебе за это медаль. - Бывший архитектор протянул Серому долото, которое предусмотрительно попросил у Хасана, зная, что оно наверняка понадобится ему при вскрытии аварийной системы. - Эта аппаратура сложная, и действовать надо быстро.
      Серый просунул долото в щель возле замка и с силой дернул на себя. Крышка отскочила в сторону.
      - Дайте мне фонарь, - сказал он, - а сами ищите провода.
      - Один... второй... третий, - считал Вайнграсс, двигаясь вслед за лучом света справа налево, выискивая помеченные цветом провода. - Восемь, девять, десять... одиннадцать. Где двенадцатый? - воскликнул он. - Я проверил все ложные провода. Должен быть еще один. Без него все полетит к черту!
      - Здесь! Вот отметка. - Серый коснулся седьмого провода. - Он рядом с третьим ложным. Вы пропустили его!
      - Все, отключил. - Вайнграсс внезапно согнулся пополам и осел на пол, пытаясь унять приступ кашля.
      - Не сдерживайтесь, мистер Вайнграсс, - тихо проговорил Серый, коснувшись плеча пожилого человека. - Вас все равно никто не услышит.
      - Я обещал, что не буду...
      - Есть вещи, которые мы не в силах контролировать, сэр.
      - Прекрати быть таким вежливым! - Мэнни наконец откашлялся и с трудом поднялся.
      Серый намеренно не предложил помочь ему.
      - Ладно, солдатик, - сказал Вайнграсс, тяжело дыша. - Можно считать, что все чисто - в некотором смысле. Пошли искать моего мальчика.
      Серый не двинулся с места.
      - Несмотря на ваш более чем сложный характер, сэр, я все же испытываю к вам уважение, - произнес израильтянин. - Но ради общей безопасности я не могу позволить вам идти с нами.
      - Что?!
      - Неизвестно, что нас ждет наверху.
      - Знаешь! Отлично все знаешь, сукин ты сын! Наверху мой мальчик!.. Дай мне оружие, зайчишка, а не то я отправлю телеграмму министру госбезопасности Израиля, что ты владеешь свинофермой! - Вайнграсс внезапно пнул Серого в голень.
      - Невыносимый! - Серый закатил глаза, однако даже не пошевелил ногой. Просто невыносимый!
      - Да ладно тебе, жадина. Всего маленький пистолетик. Я же знаю, что у тебя есть лишний.
      - Только не вздумайте пользоваться им, пока я не скажу, - проговорил израильтянин и, задрав левую штанину, достал из кобуры, укрепленной под коленом, небольшой револьвер.
      - Кстати, я никогда не говорил тебе, что состоял в организации "Хагана"?
      - В самом деле?
      - Точно. Я и Менахем побывали во многих передрягах.
      - Менахем никогда не состоял в "Хагане".
      - Ну, значит, это был кто-то другой. Пошли!
      Бен-Ами, сжимая в руках автомат "узи", застыл у входа в здание, поддерживая связь с остальными по переговорному устройству.
      - Но почему В. с тобой? - спросил он бойца отряда "Масада".
      - Потому что он невозможен! - раздраженно ответил Серый.
      - Это не ответ, - возразил Бен-Ами.
      - Другого дать не могу. Отбой. Мы на шестом этаже. Я свяжусь с тобой, как только будет возможно.
      - Понял.
      Двое бойцов застыли возле широких двустворчатых дверей, третий - на другом конце холла у единственной двери, из-под которой виднелась полоска света. Эммануила Вайнграсса с трудом удалось уговорить остаться на лестнице.
      - Пошли! - шепотом отдал приказ к действию Серый, и двое мужчин, разогнавшись, вышибли дверь, мгновенно упав на пол, как только двое арабов повернулись на шум и принялись стрелять.
      Две очереди из "узи", и арабы распростерлись в луже крови на полу. Два других человека, один - поднявшись из-за необъятного стола черного дерева, и другой, что стоял с ним рядом, попытались бежать.
      - Стоять! - крикнул Серый. - Или вы оба покойники! Темнокожий мужчина в роскошном белоснежном одеянии застыл на месте, тяжелый взгляд горящих глаз сверлил израильтянина.
      - Вы отдаете себе отчет в том, что делаете? - спросил он с угрозой в голосе. - Система охраны в этом здании лучшая в Бахрейне. Полиция будет здесь с минуты на минуту. Вам придется сложить оружие, иначе вас убьют.
      - Привет, засранец! - Эммануил Вайнграсс проковылял в комнату, едва волоча от усталости ноги, как это бывает с пожилыми людьми, испытавшими слишком много потрясений. - Не такая уж и хорошая у тебя система охраны.
      - Ты?!
      - Собственной персоной! Надо было еще в Басре пристрелить тебя. Я знал, что мой мальчик вернется и найдет тебя. Все дело было лишь во времени. Где он?
      - Моя жизнь за его жизнь.
      - Ты не в том положении, чтобы торговаться.
      - А что, если ты ошибаешься? - возразил Махди. - Он на пути к закрытому аэропорту, где его посадят на самолет. Конечный пункт его назначения территориальные воды Катара.
      - Акулы, - тихо произнес Вайнграсс, глаза метали молнии.
      - Абсолютно верно. Одно из удобств, предоставляемых природой. Ну так что, будем торговаться? Я единственный, кто сможет все остановить.
      Несколько секунд Вайнграсс смотрел на высокого смуглолицего человека так, словно пытался испепелить его взглядом.
      - Твоя взяла. Но если проведешь меня, я натравлю на тебя целую армию наемников.
      - Ты всегда был склонен к театральным жестам. - Махди посмотрел на часы. Время подошло. Для таких полетов существует правило: никаких запросов с земли и никаких последующих расследований. По расписанию они должны подняться в воздух с первыми лучами солнца. Когда выберемся из здания, я сделаю звонок и отменю полет, а вы со своей командой уберетесь отсюда.
      - Только не вздумай играть со мной в игры, мразь... Ладно, по рукам.
      - Нет! - Серый, выхватив нож, подскочил к Махди и, вцепившись в складки белой одежды, прижал его голову к столу. - Никаких сделок не будет. Сейчас на карту поставлена только твоя жизнь! - Серый полоснул лезвием ножа по щеке Махди в опасной близости от глаза.
      Тот вскрикнул. Струйка крови обагрила его щеку и закапала в открытый рот.
      - Звони сейчас, иначе лишишься глаза, сначала одного, потом другого! А после тебе уже будет все равно, где окажется мой нож в следующую очередь, потому что ты этого уже не увидишь! - Серый схватил телефонный аппарат и опустил его рядом с окровавленной головой. - Вот твоя сделка, подонок! Назови номер. Я сам наберу, чтобы убедиться, что это аэродром, а не какой-нибудь склад. Говори, живо!
      - Нет, не могу!
      - Ну что ж, начнем, пожалуй.
      - Нет! Нет никакого ни самолета, ни аэродрома!
      - Лжешь!
      - Нет! Не сейчас, это произойдет немного позже.
      - Прощайся с глазом, лжец!
      - Он здесь! Господи, остановитесь! Он здесь!
      - Где? - Мэнни подбежал к столу.
      - В западном крыле... В холле справа есть лестница, он в кладовке, под самой крышей...
      Больше Вайнграсс слушать его не стал. Он выбежал из комнаты и настолько громко, насколько мог, принялся звать:
      - Эван! Эван!..
      Должно быть, у него галлюцинации, подумал Кендрик. Голос человека, бесконечно дорогого ему, звал его, придавая мужества. Синдром заключенного, решил он и поднял глаза к маленькому оконцу. Луна почти скрылась из виду, холодный свет померк. Увидеть луну еще раз ему уже не удастся. Скоро его уделом будет кромешный ад.
      - Эван! Эван!!!
      Как это похоже на Мэнни. Он всегда оказывается рядом, когда так необходим. Вот и сейчас явился, чтобы придать сил, успокоить. "О Господи, Мэнни! Я все-таки послушался тебя. Я вернулся и нашел его. И другие найдут, я уверен в этом. Надеюсь, ты будешь хоть немного гордиться мною..."
      - Черт тебя дери, Кендрик! Где ты?
      Этот голос определенно не галлюцинация! Как и стук шагов на лестнице и других шагов, совсем рядом! Господи, неужели он уже умер?
      - Мэнни! - слабым голосом крикнул он.
      - Здесь! Вот эта дверь! Давайте, здоровяки, ломайте! Дверь, словно под натиском урагана, распахнулась.
      - Сынок! - воскликнул Эммануил Вайнграсс, видя поднявшегося ему навстречу Кендрика. - Разве уважающие себя конгрессмены так себя ведут? Я думал, что сумел научить тебя!
      Со слезами на глазах отец и сын обнялись.
      Они собрались в гостиной Хасана, в доме на окраине города. Бен-Ами подсел к телефону после того, как Вайнграсс наконец закончил разговор с султаном Омана. За большим столом в столовой сидели семь официальных лиц, представляющих правительства Бахрейна, Омана, Франции, Великобритании, Западной Германии, Израиля и Организации освобождения Палестины. По общему согласию представителей Вашингтона не было, учитывая тайное участие в операции одного из конгрессменов США. Эммануил Вайнграсс сидел за столом между представителями Израиля и ООП.
      Эван и раненый Иаков расположились в креслах, как пострадавшие больше других.
      - Я думал над вашими словами, произнесенными в "Араду". - Я надеялся на это.
      - Сделать то, о чем вы говорили, крайне трудно. Мы через многое прошли не сам я, конечно, но наши матери, отцы, деды...
      - И многие поколения до них, - добавил Эван. - Ни один здравомыслящий человек не станет этого отрицать. Однако палестинский народ не несет ответственности за многочисленные погромы или холокост, но в современном мире, исполненном чувства вины - чувства более чем естественного, они стали новыми жертвами, сами не понимая почему.
      - Я знаю. - Иаков кивнул. - Я слышал, что говорили фанатики на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Я слушал, что говорил Меир Каханес, и мне стало страшно.
      - Страшно?
      - Еще бы! Они говорили так же, как и наши преследователи много веков назад. И еще, они продолжают убивать. Два моих брата погибли, как и неисчислимо много других людей.
      - Кровопролитию должно когда-нибудь положить конец. Ведь это совершенно бессмысленно.
      - Мне надо подумать.
      - Это только начало.
      Мужчины, сидевшие за столом, внезапно стали подниматься. Легкий кивок головы коллегам на прощанье, и один за другим они направились каждый к ожидавшей их машине, не обращая внимания на других людей, присутствовавших в доме. Хозяин дома, Хасан, появился в арке гостиной и заговорил, однако первые его слова были заглушены сильным кашлем, которым разразился Вайнграсс. Эван хотел было встать, чтобы помочь другу, однако Иаков остановил его, удержав за руку. Мужчины обменялись взглядами, и Эван понял все без слов.
      - Американское посольство в Маскате будет освобождено через три часа, террористам будет позволено сесть на корабль, принадлежащий Сахибу-эль-Фарраххалифу.
      - А что произойдет с ним самим? - спросил Кендрик.
      - Ответ на этот вопрос будет дан в этой, и только в этой, комнате. Королевский дом просил проинструктировать вас о том, что информация не должна выйти за пределы этих стен. Надеюсь, всем понятно?
      Мужчины закивали головами.
      - Сахиб-эль-Фарраххалиф будет казнен без суда и следствия, поскольку его преступления против человечества настолько чудовищны, что не позволяют ему рассчитывать на милость правосудия. Мы поступим с ним так, как считаем нужным.
      - Могу я сказать пару слов? - спросил Бен-Ами.
      - Конечно, - кивнул Хасан.
      - Меня и моих коллег ждет самолет, вылетающий в Израиль. Специальный самолет предоставлен эмиром, поскольку ни у одного из пассажиров нет при себе необходимых бумаг. Мы должны быть в аэропорту через час. Примите наши извинения за чересчур поспешный уход. Прошу вас, джентльмены.
      - Простите и вы нас, - проговорил Хасан, - за то, что не смогли выразить вам свою признательность.
      - У вас есть виски? - спросил его Красный.
      - Все, что пожелаете.
      - Перелет длинный, а я до смерти боюсь летать.
      Эван и Вайнграсс сидели в гостиной Хасана, ожидая инструкций от перепуганного американского посла, которому разрешили связаться с ними только по телефону. Двое друзей словно и не разлучались - безалаберный ученик и строгий учитель снова были вместе. Только теперь роли лидера и ведомого поменялись - ученик говорил, а учитель слушал.
      - Ахмат сейчас, должно быть, вне себя от счастья, - произнес Эван, сделав глоток бренди.
      - Есть два обстоятельства, которые не позволят ему слишком высоко оторваться от земли.
      Эван вопросительно посмотрел на Вайнграсса.
      - Некая группа людей мечтает избавиться от него, отправить назад в Соединенные Штаты, потому что считают, будто он слишком молод для того, чтобы управлять делами. Он зовет их своими высокомерными князьями-торговцами. Он собирается пригласить их во дворец, чтобы вправить им мозги.
      - Это одна проблема, а другая?
      - Существует еще одна шайка, которая в случае необходимости и посольство не погнушалась бы взорвать, лишь бы вернуть себе страну. Спятившие вояки. Именно их нанял Отдел консульских операций Госдепартамента.
      - Что он собирается с ними сделать?
      - Да ничего, если, конечно, ты не хочешь, чтобы твое имя прокричали со всех минаретов. Попытайся он угрожать им, и они обвинят его в связи с Госдепартаментом США, и все бедствия на Ближнем Востоке будут иметь совсем другую причину.
      - Ахмат найдет выход.
      - Есть еще одно дело, которое ему придется взять в свои руки. Он должен взорвать небезызвестный корабль и уничтожить все отребье, что поплывет на нем.
      - Нет, Мэнни, это не выход. Кровопролитие будет продолжаться снова и снова.
      - А вот и ошибаешься! - возразил Вайнграсс. - Всем, кто пожелает следовать их примеру, необходимо преподать урок. Эти мерзавцы должны знать цену, которую им придется заплатить! - Мэнни внезапно побагровел и зашелся в сильнейшем приступе кашля, сотрясаясь всем телом.
      Эван участливо тронул старого друга за плечо.