Глава 5

Атлантический океан. Тринадцать морских миль к юго-западу от Кабо-Финистерре, Испания

Корабль словно материализовался из тумана – огромный, уродливый, длинный, как городской квартал. Или даже несколько городских кварталов. Он насчитывал тысячу футов в длину. Черный корпус глубоко сидел в воде. Гигантское судно было под завязку загружено разноцветными контейнерами из рифленого металла, размером девять на двадцать футов, уложенными в ряды по три штуки в высоту и восемь в длину. От носа до кормы помещался десяток таких рядов. Вертолет «Белл-407» описал круг над кораблем и завис прямо над баком. Брайсон тем временем быстро произвел подсчеты. Только на палубе находилось двести сорок огромных контейнеров. В трюме их могло разместиться втрое больше. Это был огромный груз, и успокаивающее однообразие металлических ящиков, содержимое каждого из которых являлось загадкой, лишь делало его еще более зловещим.

Фары вертолета залили ровную, чистую палубу ослепительным светом, выхватив из тумана кормовую часть и высокую надстройку, нависающую над рядами контейнеров, белую, с темными провалами иллюминаторов. Мостик ощетинился спутниковыми антеннами и радаром самого современного вида. Рубка выглядела так, будто ее перенесли сюда с какого-то совершенно другого судна, скорее всего с роскошной яхты. «Да, это не какой-нибудь рядовой контейнеровоз», – подумал Брайсон, когда вертолет мягко опустился поверх огромной буквы Н в круге, нарисованном на баке.

Это была сама «Испанская армада», давно уже ставшая легендой в теневом мире террористов, оперативников, действующих под прикрытием, и прочих людей, занимающихся нелегальной или полулегальной деятельностью. Впрочем, вопреки названию, «Испанская армада» представляла собой не целый флот, а один-единственный огромный корабль, под завязку набитый оружием, как экзотическим, так и широко распространенным. Никто не знал, где Калаканис, таинственный владыка этой плавучей ярмарки оружия, берет свой товар, но ходили слухи, что большую его часть он совершенно легально закупает на складах тех народов, что имеют слишком много оружия и маловато денег, в странах вроде Болгарии, Албании и прочих государствах Восточной Европы, а также в России, Корее и Китае. Среди покупателей Калаканиса можно было найти представителей всего человечества – или, скорее, его отбросов. Они съезжались отовсюду, от Афганистана до Конго, где только бушевали гражданские войны. Зачастую представители законно избранных правительств прибывали сюда, чтобы оплатить долги, и закупленное ими оружие служило топливом для больших пожаров. «Испанская армада» стояла на якоре в тринадцати морских милях от побережья Испании, в относительно мелких водах над континентальным шельфом, уже за пределами испанских территориальных вод, и потому могла заниматься своими делами совершенно свободно, без оглядки на законы какой бы то ни было страны.

Брайсон снял свой шлемофон. Остальные три пассажира последовали его примеру. Он прилетел в Мадрид, а оттуда на самолете испанской авиакомпании добрался в Галисию, в Ла-Корунью. В Ла-Корунье он и другие сели в вертолет, потом ненадолго остановились в портовом городе Мурос, расположенном в сорока семи милях к юго-западу от Ла-Коруньи, и уже оттуда совершили тринадцатимильный перелет до корабля. Пассажиры вертолета почти не разговаривали друг с другом, не считая вежливых, ничего не значащих шуток. Каждый из них предполагал, что все прочие отправляются за покупками, для заключения каких-то сделок с Калаканисом; говорить особо было не о чем. Один из пассажиров был ирландец, возможно, ирландский террорист, второй, судя по внешности, откуда-то с Ближнего Востока, третий – из Восточной Европы. Пилотом вертолета был угрюмый, неразговорчивый баск. Вертолет отличался роскошной внутренней отделкой – кожаная обивка кресел, огромные иллюминаторы: похоже, Калаканис с расходами не считался.

Брайсон был одет в модный итальянский костюм, куда более броский, чем консервативные наряды, которые он обычно носил, – обновку купили специально для этого случая на деньги ЦРУ. Брайсон путешествовал по старой легенде Директората, которую он сам же и придумал несколько лет назад.

Джон Т.Кольридж, канадский бизнесмен сомнительной репутации, глубоко увязший в каких-то темных делишках. Оказывал услуги посредника некоторым азиатским преступным синдикатам и государствам Персидского залива, объявленным международным сообществом вне закона, при случае мог даже договориться о заказном убийстве. Хотя Кольридж был человеком неуловимым, его имя знали в определенных кругах, и сейчас это было очень важно. На самом деле Кольридж не показывался на людях уже лет семь, но при его профессии в этом не было ничего необычного.

Гарри Данне настаивал, чтобы Брайсон воспользовался новой легендой, которую специально создали для него волшебники из отдела технического обслуживания и подразделения графической репродукции – мастера «липы», занимающиеся тем, что обычно эвфемистично называли «аутентификацией и легализацией». Но Брайсон отказался. Он не желал никакой утечки, никаких бюрократических бумаг, способных оставить после себя след. Может ли он доверять Гарри Данне – этот вопрос оставался открытым. Но Ник совершенно точно знал, что организации Данне он не доверяет. Брайсон слишком много лет выслушивал истории о допущенных ЦРУ утечках информации, оплошностях и нечистоплотных ходах, чтобы теперь доверять этой конторе. «Премного благодарен, конечно, но лучше уж обойтись собственным прикрытием».

Но Брайсон никогда прежде не встречался с Калаканисом и никогда не поднимался на борт «Испанской армады», а Бэзил Калаканис известен был своей осторожностью в вопросе о том, с кем он желает встречаться, а с кем – нет. В его бизнесе слишком легко было на чем-нибудь погореть. Потому Брайсон заранее подготовил почву, дабы быть уверенным, что его здесь примут.

Он договорился об одной сделке. Оплата пока что не производилась – так далеко дело еще не зашло, и сделка пока что не была заключена, – но Брайсон связался с одним немецким торговцем оружием, с которым прежде несколько раз встречался под именем Кольриджа. Торговец проживал в роскошном отеле в Торонто. Он недавно угодил в ловушку, запутавшись в паутине взяток, которые давал лидерам немецкой Христианско-демократической партии. Теперь этот немец жил в Канаде, но трясся от страха перед экстрадицией: в Германии ему наверняка пришлось бы предстать перед судом. Известно было также, что он отчаянно нуждается в деньгах. Потому Брайсон не удивился, когда немец радостно ухватился за предложение Джона Кольриджа провернуть одно совместное дельце.

Брайсон-Кольридж дал понять, что он представляет консорциум генералов из Зимбабве, Руанды и Конго, желающих приобрести некое мощное, дефицитное и очень дорогое оружие, достать которое может только Калаканис. Но Кольридж был достаточно реалистичен, чтобы понять, что ему вряд ли удастся устроить эту сделку, не получив доступ на плавучую ярмарку Калаканиса. Если немец, которому случалось иметь дело с Калаканисом, замолвит за него словечко, то ему перепадет приличная часть комиссионных – только за то, что он отправит на корабль Калаканиса факс и представит Кольриджа хозяину судна.

Когда Брайсон и остальные пассажиры выбрались из вертолета, их встретил рыжий, крепко сбитый мужчина, молодой, но уже начинающий лысеть. Подобострастно улыбаясь, он пожал гостям руки. Мужчина не обращался к гостям по именам. Сам же он представился как Ян.

– Большое вам спасибо за то, что вы приехали, – сказал Ян, как будто они были старыми товарищами, явившимися на помощь больному другу. Если судить по манере разговора и произношению, он вполне мог принадлежать к высшим слоям британского общества. – Вы выбрали для визита к нам прекрасную ночь: спокойное море, полная луна. Более приятного вечера нельзя и желать. Вы прибыли как раз к ужину. Пожалуйста, сюда.

Он указал на пятачок рядом с посадочной площадкой.

Там маячили три рослых охранника с автоматами в руках.

– Я несказанно сожалею, что вынужден провести вас через эту процедуру, но вы же знаете сэра Бэзила! – Ян пожал плечами и с извиняющейся улыбкой добавил: – Забота о безопасности. В эти дни никакая предосторожность не кажется сэру Бэзилу чрезмерной.

Три смуглых охранника быстро, со знанием дела обыскали новоприбывших, не сводя с них подозрительного взгляда. Ирландец оскорбился до глубины души и то и дело огрызался, но не пытался помешать охраннику. Брайсон ожидал этого ритуала и потому не взял с собой никакого оружия. Обыскивавший его охранник проверил все места, где обычно прячут оружие, и кое-какие из необычных, но, конечно же, ничего не нашел. Потом он попросил Брайсона открыть портфель.

– Бумаги, – сказал охранник с акцентом, выдававшим в нем уроженца Сицилии, и успокоившись, неразборчиво проворчал что-то еще.

Брайсон огляделся по сторонам, отметив про себя панамский флаг на корме и наклейки «Взрывчатка, класс 1», красующиеся на многих контейнерах. Несколько привилегированных покупателей, которым дозволялось проверить приобретаемый товар, как раз заглядывали в контейнеры. Но здесь ничего не разгружалось. «Испанская армада» должна была впоследствии зайти в какой-нибудь из избранных, безопасных портов – скажем, в эквадорский порт Гуаякиль, считавшийся основной базой Калаканиса, или в бразильский порт Сантос, – самые коррумпированные пиратские притоны во всем полушарии. В Средиземном море корабль мог зайти в албанский порт Влера, один из главных центров незаконной торговли оружием. В Африке такими центрами являлись Лагос в Нигерии и Монровия в Либерии.

Брайсон прошел проверку.

Он попал на пикник.

– Сюда, пожалуйста, – сказал Ян, указывая в сторону рубки, где располагались каюты членов экипажа, мостик, личная каюта Калаканиса и, видимо, кабинет, в котором заключались сделки. Четверо гостей последовали в указанном направлении, и вслед за ними на некотором расстоянии тенями двинулись вооруженные охранники. Вертолет поднялся в воздух, и к тому моменту, как покупатели дошли до рубки, его шум уже стих. Теперь Брайсон мог слышать знакомый шум моря, крики чаек, тихий плеск волн о борт корабля. Он чувствовал солоноватый запах моря, смешанный с густым, едким запахом корабельного дизельного топлива. Над водами Атлантики ярко сияла луна.

Пятеро мужчин с трудом поместились в маленьком лифте, поднявшем их с главной палубы на палубу 06.

Когда дверь лифта открылась, Брайсон был поражен. Он не видал такой роскоши даже на яхтах самых экстравагантных богатеев. Здесь не считались ни с какими расходами. Полы были выложены мрамором, стены обшиты панелями из красного дерева, вся фурнитура сделана из бронзы и начищена до блеска. Гости миновали комнату отдыха, видеозал, фитнесс-центр, оборудованный самыми хитроумными тренажерами, сауну и библиотеку. В конце концов они оказались в огромном салоне, окна которого выходили на корму и левый борт, – он служил хозяину корабля личными апартаментами. Салон был двухэтажным и обставлен с таким богатством, какое нечасто встретишь даже в шикарнейших отелях.

Человек пять стояли у бара, и их обихаживал бармен в галстуке-бабочке. Облаченная в белую форму стюардесса, белокурая красотка с потрясающими зелеными глазами, предложила Брайсону высокий хрустальный бокал с шампанским и одарила ослепительной улыбкой. Брайсон взял бокал, поблагодарил девушку и принялся осматриваться, стараясь, чтобы это не очень бросалось в глаза. Мраморные полы здесь были застелены роскошными восточными коврами; в уголках для отдыха стояли обитые бархатом диваны; несколько стен были сплошь заняты полками с книгами, каковые, впрочем, при ближайшем рассмотрении оказались муляжами. С потолка свисали хрустальные люстры. Единственным выбивающимся из общей картины штрихом были чучела крупных рыб, развешанные по стенам, – видимо, трофеи с каких-то состязаний рыболовов.

Приглядевшись к гостям – некоторые из них вели друг с другом непринужденную светскую беседу, – Брайсон понял, что кое-кто кажется ему знакомым. Но кто они такие? Голова у него пошла кругом; Брайсон до предела напряг свою феноменальную память. Постепенно смутно знакомые лица совместились с досье. Пакистанский посредник, высокопоставленный офицер временной Ирландской республиканской армии, торговец оружием, сыгравший, возможно, самую значительную роль в разжигании ирано-иракской войны. То тут, то там стояли посредники и розничные торговцы, явившиеся сюда за оптовыми партиями своего товара. Брайсон похолодел от напряжения, пытаясь вспомнить, встречался ли он с кем-либо из этих людей в своей прошлой жизни. Знает ли его кто-либо из присутствующих как Кольриджа либо под любым из множества его имен? Впрочем, риск лишиться маски существовал постоянно, и ситуация, когда ты представляешься одним именем, а тебя тут же окликают другим, всегда была возможна. Такова уж специфика профессии. Брайсон обычно был начеку и никогда не забывал о подобной вероятности.

Впрочем, пока что во взглядах присутствующих не читалось ничего серьезнее легкого любопытства – так могли бы посматривать хищники на потенциального конкурента. Похоже, никто его не узнал. Покалывающего ощущения в затылке, которое свидетельствовало бы, что ему полагается знать кого-то из этих людей, тоже не возникло. Владевшее Ником напряжение понемногу стало ослабевать.

Краем уха Брайсон услышал, как кто-то пробормотал что-то насчет «мультирежимного радара Доплера». Еще кто-то упомянул «скорпионы», чешский вариант ракет «стрела» класса «земля – воздух».

Ник заметил, что белокурая стюардесса украдкой поглядывает на него, и улыбнулся ей.

– А где ваш босс? – поинтересовался Брайсон.

Этот вопрос чем-то смутил девушку.

– Мистер Калаканис? – уточнила она.

– Ну а кто же еще?

– Он присоединится к гостям после ужина. Не желаете ли икры, мистер Кольридж?

– Никогда не любил эту гадость. Аль-Бика?

– Простите?

– Ваш акцент. Это левантийский диалект арабского языка, распространенный в долине Бекаа. Верно?

Стюардесса смущенно зарделась.

– Вы очень догадливы.

– Я вижу, мистер Калаканис набирает себе людей отовсюду. Он, должно быть, из тех бизнесменов, которые поддерживают идею о равных возможностях.

– Да, вы правы. Здешний капитан – итальянец, офицеры – хорваты, команда – филиппинцы.

– Модель Соединенных Штатов в миниатюре.

Стюардесса робко улыбнулась.

– А клиенты? – не унимался Брайсон. – Они откуда?

Улыбка тут же исчезла с лица девушки, и ее тон внезапно сделался куда более прохладным.

– Я никогда этим не интересовалась, сэр. Прошу прощения, мне нужно работать.

Брайсон понял, что он слишком сильно надавил на стюардессу. Работникам Калаканиса полагалось вести себя дружелюбно, но при этом держать язык за зубами. Конечно, спрашивать о хозяине тем более не следовало, но благодаря совещанию у Данне и сведениям, полученным еще во время работы в Директорате, Брайсон представлял себе общую картину. Василий Калаканис был выходцем из состоятельного греческого семейства, проживающего в Турции. Его послали учиться в Итон, и Василий оказался в одном классе с отпрыском влиятельнейшей английской семьи, занимавшейся производством оружия. Каким-то образом – никто не знал, каким именно, – Калаканис установил прочные связи с семьей одноклассника, а затем вошел в дело, продавая от имени этого британского семейства оружие грекам, воюющим против киприотов. Постепенно возникали полезные знакомства, отыскивался подход к влиятельным британским политикам, и Василий стал Бэзилом, а затем и сэром Бэзилом. Он сделался вхож в лучшие лондонские клубы. Еще более крепкие узы связывали Калаканиса с Францией: одной из главных его резиденций была огромная вилла на авеню Фок в Париже, и сэр Бэзил не раз принимал там гостей с Ke-д'Орсе.

После падения Берлинской стены Калаканис принялся скупать излишки оружия в странах Восточной Европы, особенно в Болгарии. Он получал огромную прибыль, продавая партии вертолетов одновременно и Ирану, и Ираку. Он проворачивал крупные сделки с Ливией и с Угандой. От Афганистана до Конго, повсюду, где только вспыхивала гражданская война, тут же объявлялся Калаканис и подбрасывал в огонь топливо в виде автоматов, гранатометов, пистолетов, мин и ракет. Роскошь этих покоев бь1ла оплачена кровью сотен тысяч невинных людей.

Один из стюардов принялся обходить гостей и сдержанно говорить что-то каждому их них.

– Ужин подан, мистер Кольридж, – сообщил он.

Обеденный зал был еще роскошнее и еще экстравагантнее, чем салон, в котором гости находились до этого. Стены здесь были расписаны потрясающими фресками с морскими пейзажами, и казалось, будто гости обедают под открытым небом, а со всех сторон их окружает океанская гладь, залитая светом полуденного солнца, и изящные парусники. Длинный стол был застелен белоснежной льняной скатертью и уставлен хрустальными бокалами и подсвечниками, а с потолка свисала огромная хрустальная люстра.

Стюард провел Брайсона на одно из почетных мест во главе стола, туда, где сидел крупный широкогрудый мужчина с коротко стриженной седой бородкой и оливково-смуглой кожей. Стюард наклонился к седобородому мужчине и что-то прошептал.

– Мистер Кольридж, – произнес Бэзил Калаканис глубоким, раскатистым басом русского оперного певца и протянул Брайсону руку: – Извините, что не встаю.

Брайсон крепко пожал Калаканису руку и уселся рядом.

– Ничего-ничего. Очень приятно с вами познакомиться. Я столько о вас слышал!

– Взаимно и взаимно. Просто удивительно, что нам понадобилось так много времени, чтобы встретиться.

– Увы, мне понадобилось слишком много времени, чтобы избавиться от посредника, – сухо произнес Брайсон. – Право, мне уже надоело платить розничную цену.

Калаканис встретил эту реплику раскатистым смехом. Прочие бизнесмены, сидевшие за столом, изо всех сил делали вид, что их ничуть не интересует беседа между хозяином судна и загадочным гостем, пользующимся таким расположением с его стороны. Брайсон отметил про себя, что одного из гостей, внимательно прислушивающихся к разговору, в баре он не видел. Это был модно одетый мужчина в двубортном пиджаке в тонкую полоску, с густыми волосами длиной по плечи. Брайсон похолодел от нехорошего предчувствия; этот человек был ему знаком. Хоть они никогда и не встречались, Брайсон знал его лицо по видеозаписям, сделанным при наблюдении, и фотографиям в досье. Это был француз, как-то очень ловко внедрившийся в здешние круги и ныне известный своими связями с экстремистскими террористическими группами. Брайсон не мог вспомнить его имя, но точно знал, что длинноволосый мужчина был эмиссаром влиятельного и могущественного французского торговца оружием, некоего Жака Арно. Значит ли это, что Арно поставляет оружие Калаканису или наоборот?

– Если бы я знал, как прекрасен ваш корабль, я бы уже давно сюда приехал, – продолжал тем временем Брайсон. – Он просто невероятен.