На фарватерах Балтики

      На тральщике "Ударник" 2 октября погиб командир дивизиона капитан 3 ранга Георгий Спиридонович Дусь - отличный офицер, талантливый, умелый организатор и воспитатель, опытный специалист по тралению мин. Веселый и жизнерадостный, он пользовался глубоким уважением подчиненных. Он сумел сплотить экипажи тральщиков, мобилизовать их усилия на образцовое выполнение боевых заданий командования.
      Наряду с боевым тралением, несением дозорной службы, проводкой эскортов и конвоев нам приходилось решать и задачи наступательного характера.
      В период с 8 по 10 июля корабли соединения участвовали в высадке и обеспечении тактического десанта на остров Соммерс. Сторожевик "Буря", базовые тральщики и "малые охотники" огнем орудий и пулеметов оказали эффективную поддержку действиям десантников. При этом они неоднократно имели боевые столкновения с вражескими кораблями. 9 июля, например, базовые тральщики "Шпиль" и "Рым", катера "МО-109" и "МО-306" причинили повреждения торпедному катеру "Ноуми" и тральщику противника.
      В этих боях героически погиб "МО-306", которым командовал старший лейтенант Д. Л. Дворецкий. Группа "малых охотников" получила задание доставить десантникам на остров боеприпасы и пополнение. Противник встретил наши катера шквальным огнем. Головным шел "МО-306". Прямое попадание вражеского снаряда вызвало взрыв находившихся на катере боеприпасов, и катер затонул.
      К сожалению, не избежали мы потерь и в следующем месяце. 24 августа при подходе к острову Большой Тютерс для обстрела вражеской батареи подорвались на минах и затонули сторожевой корабль "Буря" и базовый тральщик "Фугас". При этом погибли военком дивизиона сторожевых кораблей полковой комиссар И. М. Лелякин, командир тральщика капитан-лейтенант В. Л. Гиллерман, многие старшины и матросы. Командир отряда капитан 2 ранга П. Е. Никитченко и командир сторожевого корабля "Буря" капитан 3 ранга А. А. Маклецов были тяжело ранены.
      В августе специально оборудованные "малые охотники" под руководством командира звена старшего лейтенанта Н. Д. Ливого ставили минные банки на узлах шхерных фарватеров и подходах к проливу Бьёркёзунд. Обычно постановка производилась совместно с торпедными катерами.
      Успешно справились со своими задачами в 1942 году и наши дымзавесчики небольшие деревянные катера. Без них не обходился ни один выход наших кораблей на выполнение боевых заданий. Экипажи этих катеров, самоотверженно действуя под огнем врага, прикрывали дымовыми завесами от воздействия врага наши эскорты и конвои, траление и постановку мин. Лишь за первые два месяца кампании они обеспечили переходы 236 боевых кораблей и судов, 91 раз выходили для прикрытия тральных работ, поставили 127 дымовых завес, наплавали в ограниченном районе Невской губы и Кронштадтских фарватеров 8150 миль.
      За лето 1942 года овровцы еще более обогатились боевым опытом.
      Познав тактические приемы гитлеровской авиации, наши катерники противопоставили им свой боевой маневр, снижающий точность бомбометания, научились эффективно отражать атаки самолетов противника. Первые же боевые столкновения показали, что моряки соединения по своим морально-боевым качествам значительно превосходили экипажи вражеских кораблей. Во всех встречах с противником наши "малые охотники" применяли смелую наступательную тактику, решительно шли в атаку даже при численном превосходстве врага и всегда добивались победы.
      Овровцам было присуще чувство нового, они постоянно искали лучшие приемы использования боевой техники и оружия, нанесения ударов по ненавистному врагу. Командир "МО-302" старший лейтенант И. П. Чернышев и командир отделения комендоров А. П. Фролов сконструировали пламегаситель к 45-мм орудиям. Флагманский артиллерист соединения капитан-лейтенант В. М. Барабанщиков нашел пути улучшения организации управления артиллерийским огнем.
      В 1942 году было усилено артиллерийское вооружение "малых охотников", тихоходных тральщиков и катеров-тральщиков. Ленинградская промышленность по заказу флота приступила к постройке бронированных "малых охотников" (БМО).
      Все корабли и катера соединения прошли размагничивание , которое осуществлялось с помощью специально устанавливаемой обмотки или безобмоточным способом. Качество размагничивания проверялось на контрольных станциях. Здесь же через определенные промежутки времени производились контрольные замеры остаточного магнитного поля кораблей и катеров.
      Помня о раннем наступлении зимы в 1941 году, осенью мы позаботились, чтобы "малые охотники" были обшиты специальными противоледовыми поясами для предохранения деревянных корпусов от повреждения.
      Заканчивалась вторая военная кампания на Балтике. Мы подвели итоги боевой деятельности соединения в 1942 году, проанализировали работу штаба ОВРа, политотдела, командного состава, партийных и комсомольских организаций. Каждый из нас испытывал чувство гордости и удовлетворения оттого, что все боевые задания соединение выполнило с честью.
      Славные боевые дела овровцев получали высокую оценку командования флота, трудящихся Ленинграда. 16 октября 1942 года, в день 20-летия шефства комсомола над флотом, ленинградские комсомольцы вручили переходящее Красное знамя базовому тральщику "Т-215" (командир капитан 3 ранга М. А. Опарин) как лучшему кораблю Краснознаменного Балтийского флота.
      Тральщик совершил более 60 боевых выходов, уничтожил свыше трех десятков мин, успешно отразил неоднократные атаки торпедных катеров, удачно уклонился от 19 торпед, сбил и повредил несколько вражеских самолетов. Опытным, волевым командиром проявил себя капитан 3 ранга М. А. Опарин. Его действия отличались расчетливостью, смелостью и дерзостью. Он мог пойти на оправданный риск, но никогда не допускал безрассудных поступков. М. А. Опарин всегда находил выход из трудных ситуаций, в которых оказывался корабль. Всем этим во многом объяснялись значительные боевые успехи "Т-215".
      Одним из решающих условий боевых успехов соединения явилась непрерывная и целеустремленная партийно-политическая работа на кораблях. Этим мы во многом были обязаны талантливому ее организатору военкому ОВРа бригадному комиссару Р. В. Радуну. С помощью политического отдела, возглавлявшегося полковым комиссаром П. И. Ильиным, Р. В. Радун сумел создать дружный, боевой партийно-комсомольский актив. Военком и начальник политотдела соединения стремились всегда быть в гуще личного состава, на самых решающих участках, на кораблях, выполнявших наиболее ответственные и сложные задачи. Опираясь на этот актив, на комиссаров кораблей и частей, партийные и комсомольские организации, командование соединения мобилизовывало овровцев на образцовое выполнение боевых заданий.
       
      Третья военная. Борьба обостряется
      После прорыва блокады Ленинграда были приняты меры для усиления Краснознаменного Балтийского флота. Резкое улучшение положения с топливом и электроэнергией позволило промышленности города в начале 1943 года развернуть строительство малых кораблей и катеров, так необходимых для ведения боевых действий в условиях Финского залива.
      К началу летней кампании Охрана водного района Кронштадтского морского оборонительного района (КМОР) КБФ получила от промышленности дивизион "малых охотников" нового типа, дивизион катеров-тральщиков; заканчивалась постройка девяти бронированных катеров МО и эскадренного тральщика "Василий Громов". Началось строительство новых тральщиков, так называемых "стотонников". Бывшие рыболовецкие сейнеры были переоборудованы в магнитные тральщики ("МТ-610", "МТ-611"). Тихоходные тральщики "Т-42", "Т-51", "Зарница" и сторожевой корабль "Коралл" были оборудованы электромагнитными тралами.
      Всего в составе ОВРа КБФ насчитывалось 250 вымпелов, в том Числе 44 тральщика, 96 катеров-тральщиков и 70 "малых охотников".
      Зимой овровцы активно участвовали в ремонтных работах, усиленно занимались боевой и политической подготовкой, несли боевую службу в системе зимней обороны. В феврале - марте 1943 года они произвели подледное траление донных (неконтактных) мин на выходном фарватере Кронштадта. Оно осуществлялось с помощью сконструированного и изготовленного на Кронштадтском морском заводе специального ледового трала. В ночь на 28 марта были произведены контрольные взрывы больших глубинных бомб на фарватере открытой части Морского канала. При этом сдетонировали две магнитные мины
      В зимние месяцы гитлеровцы свои основные усилия на Балтике сосредоточили на создании мощного противолодочного рубежа в западной части Финского залива.
      В конце марта флотская разведка отметила оживленную деятельность противника на линии остров Найссар - полуостров Порккала-Удд. Как выяснилось позднее, гитлеровцы в те дни устанавливали поперек Финского залива от выходов из шхер Хельсинки до острова Найссар специально сконструированные тяжелые противолодочные сети. Сетевое заграждение они усилили большим количеством донных и якорных мин, поставленных на различном углублении от поверхности воды. В Таллине, Хельсинки и других пунктах побережья враг сосредоточил крупные противолодочные силы, предназначавшиеся для непрерывного несения дозора у этого заграждения и на подходах к нему.
      Таким образом, противник к весне 1943 года создал мощный, глубоко эшелонированный противолодочный рубеж, чтобы воспрепятствовать выходу наших подводных лодок в Балтийское море.
      Мы также имели данные о том, что была усилена Гогландская минная позиция, простиравшаяся от Кургальского полуострова до Хапасарских шхер.
      Задачи, поставленные перед ОВРом КМОРа на кампанию 1943 года, практически не отличались от прежних, но овровцы понимали, что теперь их роль в обеспечении вывода подводных лодок в море через опасную зону в восточной части Финского залива стала еще более трудной и ответственной.
      21 и 22 апреля гитлеровцы произвели постановку мин с самолетов в районе Кронштадта, сопровождая ее бомбардировкой батарей зенитной артиллерии крепости. Всего ими было сброшено 112 мин (из них 81 взорвалась при падении) . Значительная часть их упала вне фарватеров, рейдов и гаваней. Удалось установить, что они были комбинированными, магнитно-акустическими.
      В последующие дни все фарватеры в районе Кронштадта были закрыты для плавания. Сначала они протраливались катерным тралом против якорных мин. Затем производилось бомбометание с катеров МО. После этого на траление вышли тральщики с тралбаржами на буксире. Через шесть суток все это было повторено. Всего было уничтожено пять магнитно-акустических мин, из них две взорвались при бомбометании
      30 апреля овровцы открыли свой боевой счет в кампании 1943 года.
      Маленький посыльный катер "И-23" шел по заливу, выполняя свою будничную работу. Враг находился близко, и каждый на катере был готов к любым неожиданностям. Поэтому, когда раздался возглас матроса Семенова: "Самолеты противника!", команда "И-23" не была застигнута врасплох.
      Два фашистских истребителя на небольшой высоте шли прямо на катер.
      - "Огонь!" - резко прозвучала команда главного старшины В. Бондаренко, и тотчас же раздался сухой треск пулеметной очереди. Меткие выстрелы пулеметчика Гребенюка достигли цели. Он сразил ведущий самолет, который упал в воду и затонул. Второй истребитель торопливо обстрелял катер из пушки и пулеметов и горкой ушел в низко нависшие облака. Прямым попаданием на "И-23" разбило пулемет. Все заметили, что осколком ранен в глаз коммунист Гребенюк. Но он не ушел с боевого поста, а вместе с матросом Меньшиковым изготовил к бою второй пулемет, полученный перед самым выходом в море.
      Когда "И-23" выполнил задание, Гребенюк доложил командиру, что он получил еще два пулевых ранения в ногу.
      Боевое братство
      С первых дней войны овровцев связывали узы крепкой боевой дружбы с подводниками. На фарватерах Балтики они не раз вместе отражали удары врага и форсировали минные заграждения. Это боевое содружество ярко проявилось и в ходе третьей военной кампании.
      На рассвете 9 мая подводные лодки "Щ-303" и "Щ-408" в сопровождении базовых тральщиков "Рым", "Гак", "Т-215", "Т-217", "Т-218" и катеров МО находились на подходах к острову Лавенсари. В 3 часа 30 мин. лодки в точке ожидания легли на грунт, а надводные корабли направились на рейд Лавенсари, чтобы переждать светлое время суток.
      В 4 часа 32 мин. тральщик "Гак", шедший головным, подорвался на донной (неконтактной) мине. Корабль подбросило вверх, затем на него обрушился столб воды высотой 40-50 метров. От сильного гидродинамического удара разошлись швы корпуса, во внутрь стала поступать вода. Вышли из строя главные и вспомогательные механизмы. Неподвижный корабль медленно погружался.
      Через две минуты в 50 метрах справа за кормой базового тральщика "Т-215" (командир старший лейтенант А. П. Никифоров) взорвалась еще одна мина. Но корабль не получил повреждений.
      В это время я находился на мостике базового тральщика "Рым". На помощь "Гаку" мною был направлен тральщик "Т-215", который отбуксировал его на отмель у Лавенсарского пирса.
      На "Гаке" от взрыва мины получили контузию и ушибы 26 человек, в том числе командир тральщика капитан-лейтенант М. П. Ефимов. Тем не менее экипаж успешно боролся за живучесть. В результате его умелых и самоотверженных действий корабль остался на плаву. При этом особенно отличились помощник командира корабля старший лейтенант М. Скороходов, боцман Н. Нолаев, исполнявший обязанности командира электромеханической боевой части А. Хицун, главный старшина А. Александров, командир отделения мотористов И. Романенков, мотористы А. Соловьев, С. Сидоров и электрик Н. Литвиненко.
      "Малые охотники" произвели бомбометание, а тральщики - траление выходных фарватеров Лавенсари. Однако мин больше не было обнаружено. Как потом выяснилось, корабли эскорта попали на минную банку. Она была поставлена в ночь на 6 мая двумя вражескими торпедными катерами, которые посты наблюдения острова ошибочно приняли за свои
      Ночью 11 мая базовые тральщики "Рым", "Т-215", "Т-217", "Т-218" и восемь "малых охотников" вывели на Восточный Гогландский плес подводную лодку "Щ-303", которой командовал И. В. Травкин. Тогда никто из нас не мог предположить, что меньше чем через месяц придется в сложнейших условиях обеспечивать ее возвращение из тяжелого боевого похода.
      13 мая корабли и катера эскорта возвратились в Кронштадт. Вместе с ними пришел и тральщик "Гак" - экипаж с помощью специалистов Островной военно-морской базы под руководством помощника флагманского механика ОВРа КМОРа инженер-капитана 3 ранга И. И. Файфера сумел ввести в строй один двигатель и приостановить поступление воды во внутрь корабля.
      В ночь на 6 июня командующий флотом приказал мне немедленно собрать все находившиеся в строю "малые охотники" и отправиться на Лавенсари в распоряжение командира Островной военно-морской базы контр-адмирала Г. В. Жукова для встречи и проводки в Кронштадт возвращавшейся из боевого похода "Щ-303". Информируя об обстановке, вице-адмирал В. Ф. Трибуц указал, что подводная лодка, преследуемая в течение нескольких суток кораблями и самолетами противника, почти полностью израсходовала запас электроэнергии и лежит на грунте в районе острова Большой Тютерс. Это место находилось под постоянным наблюдением противника, вокруг располагались минные поля.
      Около 3 час. 6 июня десять "малых охотников" во главе с командиром ОВРа (флаг на "МО-304") вышли из Кронштадта на Лавенсари. В этот же день на Лавенсарский рейд прибыли базовые тральщики "Гафель", "Рым", "Т-215", "Т-217" и "Т-218". К вечеру был полностью сформирован отряд кораблей для встречи подводной лодки, состоявший из группы поиска и группы прикрытия
      Группа поиска включала десять "малых охотников", шесть из них имели тралы. Ей предстояло выйти в район нахождения "Щ-303", найти ее, связаться при помощи звуковой подводной сигнализации и провести лодку за тралами на Лавенсари. Возглавить эту группу было поручено мне.
      Группа прикрытия состояла из семи торпедных катеров и должна была прикрыть первую во время поиска лодки и при ее эскортировании. Возглавлял группу командир бригады торпедных катеров капитан 2 ранга Е. В. Гуськов.
      Эти группы должны были поддерживать сторожевой корабль "Гангутец" и канонерская лодка "Кама", находившиеся на Лавенсарском рейде. Общее руководство действиями всех сил, выделенных для встречи "Щ-303", осуществлял командир отряда шхерных кораблей КБФ контр-адмирал Д. Д. Вдовиченко (флаг на канлодке "Кама").
      С целью предварительного обеспечения отряд катеров-тральщиков под командованием старшего лейтенанта Н. П. Ткаченко произвел контрольное траление выходных фарватеров Лавенсари. Кроме того, осуществлялось траление магнитным тралом и бомбометание с катеров. В результате были уничтожены четыре неконтактные мины
      С наступлением темноты 6 июня "малые охотники" и торпедные катера вышли в море. Они следовали раздельно, первые направлялись в точку встречи с подводной лодкой, вторые - в район северо-западнее этой точки. Стоял штиль, видимость достигала 5-7 кабельтовых, был небольшой туман.
      Проходя Восточный Гогландский плес, "охотники" подсекли тралами три мины и один минный защитник.
      Вскоре после полуночи катера поиска прибыли в точку предполагаемого нахождения подводной лодки (проход между банками Намси и Неугрунд) и заглушили моторы. Флагманский катер "МО-123" начал вызывать подводную лодку условными сигналами с помощью звуковой подводной сигнализации. Однако лодка не всплывала и не отзывалась. Тогда три катера МО перешли на 3,5 мили южнее, где вновь трижды вызывали подводную лодку. И на этот раз ответа не последовало. Назначенное время встречи истекло. С наступлением рассвета было решено вызов лодки прекратить и отходить на Лавенсари. Об этом я донес по радио командованию.
      На обратном пути в 3 часа 20 мин. подорвался шедший головным "МО-123" (при этом вокруг катера взорвалось пять мин). На "малом охотнике" разрушилась корма, вышли из строя моторы. Однако в результате самоотверженных усилий экипажа под руководством командира старшего лейтенанта И. Петролая "МО-123" остался на плаву.
      Получил легкие повреждения при взрыве мин следовавший вторым "МО-102". Он вышел по курсу влево. Остальные катера группы застопорили ход. Через пять минут в непосредственной близости от "МО-102" произошел новый взрыв. С оторванной кормой катер встал в вертикальное положение и вскоре затонул
      Стало ясно, что мы попали на минное заграждение противника, состоявшее из мин-ловушек. Я перешел на "МО-304". Когда личный состав затонувшего катера, командир старший лейтенант А. С. Левшин, начальник штаба истребительного отряда капитан-лейтенант С. И. Кведло и штурман дивизиона Г. Елизаров были подняты из воды, "охотники") продолжили движение. Поврежденный "МО-123" шел на буксире у "МО-304". Отряд двигался малым ходом. Было усилено наблюдение за поверхностью воды, чтобы своевременно обнаружить поплавки, придерживающие тросы мин-ловушек.
      Утром группа поиска вернулась на Лавенсари. Здесь меня ознакомили с радиограммой командира "Щ-303", полученной штабом базы. Стало ясно, почему мы не встретились с лодкой. Она, использовав последние ресурсы электроэнергии, перешла в другую, более удаленную от островов точку.
      Вечером мы вышли снова, чтобы встретить подводную лодку "Щ-303". На этот раз группа состояла из семи "охотников" (пять из них были с тралами). Торпедные катера прикрытия следовали мористее группы поиска. В районе Лавенсари находились в ожидании эскорта четыре базовых тральщика
      Около полуночи группа поиска подошла к точке встречи и начала вызывать подводную лодку. Вскоре над поверхностью воды показалась ее рубка. Овровцы встретили всплывшую лодку громким "ура". "МО-125" подошел к ней вплотную. Радости нашей не было границ. Мы были восхищены мужеством и мастерством наших славных подводников, сумевших прорваться через вражеские противолодочные позиции, в тяжелейших условиях решить боевую задачу и вырваться из когтей смерти.
      Отряд выстроился в походный ордер и направился к Лавенсари. В это время появился вражеский самолет. Катера открыли огонь, и он скрылся. А через пять минут нас уже прикрывали истребители, поднявшиеся с Лавенсари. Тем временем катера, шедшие с тралами, подсекли три буйка минных защитников Видимо, наш курс проходил по кромке минного поля.
      Прибыв на Лавенсари, мы сразу же начали готовиться к переходу в Кронштадт. Вместе с "Щ-303" должна была идти и подводная лодка "С-12".
      Эскорт вышел в 22 часа 9 июня. Впереди следовали пять базовых тральщиков с тралами (на "Т-218" находился командир дивизиона капитан 3 ранга М. А. Опарин). За ними в надводном положении шли подводные лодки, охранявшиеся десятью катерами МО. В центре походного ордера находился гвардейский базовый тральщик "Гафель" под флагом командира Охраны водного района КМОРа.
      В полночь, когда эскорт был на меридиане острова Пенисари, пролетевший над кораблями вражеский самолет сбросил четыре репера (клубы белого дыма). Мы поняли, что этим противник обозначил место и направление движения эскорта. Экипажам было приказано усилить наблюдение за морем и воздухом и быть готовыми к отражению противника. Действительно, вскоре в районе Деманстейнских банок эскорт подвергся атаке с воздуха. Справа по корме кораблей из темной части горизонта вынырнули два фашистских бомбардировщика. Они обошли отряд на высоте 4000-4500 метров и, выйдя ему в голову, стали пикировать на тральщики. Корабли открыли плотный заградительный огонь. Один из самолетов отвернул и скрылся в облаках. Второй с высоты 100-150 метров сбросил четыре бомбы, которые упали в 6-10 метрах с правого борта базового тральщика "Т-215". В этот момент самолет был подбит и, не выходя из пикирования, врезался в воду слева от эскорта
      На "Т-215" от близких взрывов авиабомб вышло из строя рулевое управление, и он выкатился влево. Через десять минут из облаков вынырнули три Ю-88 и начали пикировать на головной тральщик "Т-218". Два из них под интенсивным огнем кораблей и катеров вышли из атаки и скрылись в облаках. Третий самолет был подбит. Задымив, он сбросил с высоты 300-400 метров серию бомб и ушел в сторону финского берега. Одна бомба разорвалась в 10 метрах от "Т-218", вторая попала в полубак, прошла сквозь корабль и разорвалась под его днищем. Через образовавшуюся пробоину размером 25 квадратных метров тральщик принял 250 тонн воды. Командир тральщика капитан-лейтенант А. В. Цыбин, его помощник старший лейтенант К. В. Бесчастнов и находившийся на мостике командир дивизиона капитан 3 ранга М. А. Опарин были контужены, а дивизионный штурман капитан-лейтенант П. Г. Иванушкин и артиллерист капитан-лейтенант В. Т. Баранов получили тяжелые ранения.
      Несмотря на контузию, Опарин возглавил борьбу за живучесть тральщика. Командир "Т-218" Цыбин был без сознания, и в командование кораблем вступил его помощник Бесчастнов. Исключительно мужественно вели себя матросы и старшины. Раненый пулеметчик Турчинский, превозмогая боль, продолжал стрелять по самолетам. Интенсивный огонь из 45-мм орудия вели командир отделения Бойков, матросы Николаенко, Лысок и Версаев. Были ранены старший матрос Пролазов и моторист Полунин. Но они вместе со старшим матросом Кроликовым энергично боролись с поступлением воды внутрь корабля. Умело руководили действиями аварийной партии старший инженер-лейтенант Рыбкин и боцман Тарнопольский. Заместитель командира тральщика по политчасти капитан-лейтенант Ф. Ф. Недопас, несмотря на контузию, активно помогал командиру в руководстве личным составом и сам участвовал в работе аварийной партии. Секретарь парторганизации военфельдшер Селиванов и комсорг старший матрос Лезов личным примером увлекали боевых товарищей на самоотверженную борьбу за спасение корабля. Благодаря энергичным действиям экипажа и помощи, оказанной подошедшим тральщиком "Рым", "Т-218" остался на плаву.
      Самолеты противника предприняли еще несколько попыток нанести удары по эскорту, но все их атаки были отражены огнем кораблей и катеров. А потом нас прикрыла с воздуха истребительная авиация.
      На меридиане маяка Шепелевский эскорт подвергся артиллерийскому обстрелу с северного берега. Но потерь мы не понесли. Своевременно и умело поставленные катерами дымовые завесы не позволили противнику добиться попаданий, а открытый фортом "Серая лошадь" интенсивный ответный огонь заставил вражескую артиллерию замолчать .
      Серьезно поврежденный, "Т-218" связывал действия остальных кораблей эскорта. Поэтому мною было отдано приказание подводным лодкам лечь на грунт, а базовому тральщику "Рым" (командир капитан-лейтенант Е. А. Егоренков) отбуксировать "Т-218" в находящуюся поблизости бухту Батарейная. Следующей ночью "Щ-303" и "С-12" в охранении "малых охотников" перешли в Кронштадт. Сюда одновременно был отбуксирован и базовый тральщик "Т-218". Финские береговые батареи, пытавшиеся помешать переходу наших кораблей, были подавлены огнем кронштадтских фортов и авиацией.
      В этих эпизодах ярко проявилось крепкое боевое содружество славных балтийских подводников и овровцев в борьбе с заклятым врагом.
      Поединки катеров
      Кампания 1943 года на Балтике была характерна частыми боевыми столкновениями дозорных катеров ОВРа с противником. Еще не закончился ледоход на Неве, еще плыли по заливу отдельные льдины, а наши "малые охотники" уже вышли в море для несения дозорной службы. Вскоре стало известно, что у них появился новый серьезный враг - быстроходные, вооруженные автоматическими пушками и крупнокалиберными пулеметами фашистские катера. С ними и пришлось в основном вести борьбу в 1943 году катерникам нашего соединения.
      Ареной боев между катерами служил главным образом Сескарский плес. Вот несколько наиболее характерных эпизодов.
      23 мая в 22 часа катера "МО-303" и "МО-207" (командир звена старший лейтенант И. П. Чернышев) из бухты Батарейная направились на линию дозора, пролегавшую севернее фарватера, связывающего Кронштадт с островами. В ту ночь на запад должна была пройти подводная лодка "Щ-406", а на восток - конвой с островов. Стояла хорошая погода. На переходе катера производили контрольное траление фарватеров.
      Около полуночи были обнаружены пять катеров, выходивших из пролива Бьёркёзунд в строю кильватера. Противник, видимо, не заметил наши дозорные катера, находившиеся в темной части горизонта. Воспользовавшись этим, командир дозора старший лейтенант Чернышев принял решение выбрать тралы, сблизиться с вражескими катерами и, прорезав их строй, смять его. "МО-303" и "МО-207" построились в строй уступа вправо, легли на курс сближения и, открыв интенсивный орудийно-пулеметный огонь, полным ходом устремились на катера противника. Гитлеровцы тотчас ответили из автоматических пушек и крупнокалиберных пулеметов. Трассирующие снаряды и пули роями проносились над "малыми охотниками". В этот момент стало ясно, что враг следует двумя колоннами по пять единиц в каждой. Но это не смутило наших катерников. Через несколько минут "малые охотники" сблизились с противником на дистанцию 10- 30 метров. "МО-303" прорезал строй между третьим и четвертым вражескими катерами. Орудийные расчеты старшины 2-й статьи Каверина и старшего матроса Остроуса вели огонь с полной скорострельностью. Получив повреждения от прямых попаданий снарядов, третий катер с большим дифферентом на корму оставил строй. Четвертый отвернул влево и тем самым создал угрозу столкновения со следовавшими за ним катерами.
      "МО-207" прорезал строй между головным и вторым катерами противника. Меткие выстрелы в упор орудийных расчетов под командованием старшины 2-й статьи Н. Живора и старшего матроса М. Цимбалепко вызвали сильный взрыв на головном катере, и он мгновенно затонул. Следовавший за ним второй катер отвернул и скрылся за дымзавесой.
      На "МО-303" были тяжело ранены командир "охотника" лейтенант В. Г. Титяков, его помощник младший лейтенант А. Е. Федин, командир отделения рулевых Н. А. Якушев. На "МО-207" получили тяжелые ранения командир катера старший лейтенант Н. И. Каплунов, помощник командира младший лейтенант И. М. Лобановский и комендор Н. И. Дворянкин, был убит командир отделения рулевых А. Н. Ивченко.
      Несмотря на ранения, Титяков и Каплунов продолжали командовать Своими катерами. "МО-303", ведя огонь, прорезал строй второй колонны противника между головным и вторым катерами. "МО-207" устремился на Другую группу вражеских катеров.
      Своими дерзкими действиями наши "охотники" нарушили боевой порядок противника. В замешательстве вражеские катера вели огонь друг в друга.
      При повторном прорезании строя старший лейтенант Каплунов получил второе тяжелое ранение. Падая, он задел ручку машинного телеграфа. Ручка перевелась на "стоп", и "МО-207" остановился. Вражеские катера сразу же окружили "малый охотник".
      Бой проходил на дистанции 20-60 метров. Видя, что командир и рулевой вышли из строя, старший матрос М. Цимбаленко взял командование катером на себя и встал за штурвал.
      В ходе боя на "МО-303" был сильно контужен и ранен командир звена И. П. Чернышев. Поэтому он не заметил что "МО-207" застопорил ход. Придя в себя, Чернышев разобрался в обстановке. Его внимание привлек бой, происходивший в стороне. Он догадался, что там в окружении вражеских катеров сражается "МО-207", и повел "малый охотник" ему на помощь. "МО-303" открыл по противнику беглый огонь из пушек и пулеметов. Враг, ошеломленный ударом с тыла, прекратил стрельбу и отошел на север.
      Едва "МО-207" присоединился к ведущему, как с юга появились еще четыре катера противника. Они попытались прижать "малые охотники" к северному берегу, но это им не удалось. "Охотники" разошлись на контркурсах с фашистскими катерами, ведя по ним интенсивный орудийно-пулеметный огонь. Катером "МО-303" в это время командовал раненый Чернышев, а "МО-207" - старший матрос Цимбаленко. Враг, прикрывшись дымзавесой, отошел к проливу Бьёркёзунд и вызвал огонь береговых батарей. Прикрывшись дымзавесой, поставленной катерами противника, наши "охотники" легли на курс отхода.
      Бой длился немногим более двадцати минут. В 0 час. 54 мин. "малые охотники", не пропустив на охраняемый фарватер вражеские катера, возвратились на линию дозора и донесли по радио о результатах боя.
      "МО-207" получил приказание принять на борт раненых с "МО-303" и немедленно идти в Кронштадт. На переходе от ран скончался старший лейтенант Николай Иванович Каплунов, уже в госпитале умер комендор Н.И.Дворянкин.