Уолтер подошел к телефону и позвонил в Главное полицейское управление. Он терпеливо ждал, стоя спиной к Валери. Она сидела, глядя на его высокую фигуру и потирая глаза. Ей хотелось лечь в кровать и спать несколько месяцев.
      Довольно равнодушным тоном Уолтер заговорил с инспектором Глюке, рассказав ему об исчезновении Мибс Остин, о телефонном звонке с приглашением на свидание на углу Кауэнги и Сансет... Вэл чувствовала полное истощение. Какой смысл бороться дальше?
      — Пошли, Вэл.
      — Хорошо, Уолтер.
      Во время поездки по городу никто из них не произнес ни слова. Казалось, им не о чем говорить. Веселое детское личико Мибс Остин с короной светлых волос плясало перед глазами Вэл, заслоняя собой улицы. Она закрыла глаза, но лицо Мибс продолжало маячить, словно нарисованное на воздушном шаре.
      Глюке принял их с помпой — возле его стола поместились два полицейских стенографиста, а рядом с ним восседал окружной прокурор Ван Эври, хранивший напряженное молчание.
      — Вы что-нибудь узнали? — спросил Уолтер.
      — Мы как раз над этим работаем, — ответил инспектор. — Что заставляет вас думать, будто девушку похитили?
      — То, что она располагала определенными сведениями, и убийца моего отца не хотел, чтобы эти сведения выплыли наружу.
      Глюке усмехнулся:
      — Садитесь, мисс Жарден. Это очередная ваша сказка, Спет? Если вам есть что сказать, говорите сразу. Только на сей раз не отказывайтесь от своих слов.
      — Вижу, вы уже составили обо мне мнение, — заметил Уолтер. Вэл посмотрела на свои руки, и они перестали дрожать. — Хорошо. Я рад, что могу сбросить этот груз. Все, что я говорил...
      Его прервал шум в соседней комнате. Одна из дверей открылась, и на пороге появился Рис Жарден, вырывающийся из рук детектива.
      — Уолтер! — крикнул он. — Это трюк! Девушка не была похищена! Глюке заманил ее...
      — Упрям до конца, — кисло промолвил окружной прокурор. — Плохи дела, Глюке.
      — Папа! — Вэл бросилась к отцу.
      Детектив, пыхтя, отпустил Риса.
      — Вы хотите сказать, — осведомился Уолтер, — что они все это подстроили, черт бы их побрал?
      Инспектор сердито подал знак, детектив скрылся в комнате и вернулся с Мибс Остин. Глаза девушки опухли и покраснели; она отводила взгляд, стараясь не смотреть ни на Жарденов, ни на Уолтера. Внезапно Мибс заплакала.
      — Это был трюк с целью заставить тебя говорить, Уолтер, — продолжал Рис. — Тот газетчик, Кинг, узнал о моем алиби...
      — Кинг?! — воскликнула Вэл. — Скотина! Я знала, что он все испортит!
      — Кинг сообщил Глюке, а тот организовал «похищение» мисс Остин, рассчитывая напугать Уолтера и развязать ему язык.
      — Кончайте болтовню, — резко произнес инспектор. — Все равно трюк не сработал. Но девушку я заполучил, и она многое рассказала. Хотите послушать, что именно, Спет?
      — О, мисс Жарден, — всхлипывала Мибс, — я ничего не могла поделать. Они прислали за мной сотрудницу полиции, я подумала, что у вас неприятности, и пошла...
      — Все в порядке, Мибс, — успокоила ее Вэл. — Я рада, что вы в безопасности.
      — Они привели меня сюда и... заставили говорить. Я была так напугана, что рассказала им...
      — Одну минуту, — прервал ее Уолтер. — Если вы знаете об алиби Риса Жардена, значит, вам известно, что он невиновен.
      — Я свободен, Уолтер, — просто сказал Рис.
      — Это другое дело, — заметил Уолтер.
      — Мисс Остин сообщила, — пробурчал Глюке, — что разговаривала с вами по телефону в понедельник в тридцать пять минут шестого и вы находились в доме вашего отца. Это спустя три минуты после его убийства!
      — Мой вам совет, молодой человек, — печально промолвил Ван Эври, — выложить все начистоту.
      Уолтер стоял, держа руки в карманах; на его лице вспыхивала и гасла усмешка. Стенографисты приготовили карандаши.
      Но в этот момент дверь открылась и появился мистер Хилари Кинг, тяжело дышащий, словно после пробежки. В руке он держал странной формы предмет, завернутый в коричневую бумагу.
      Стоя на пороге, Эллери быстро оценил ситуацию.
      — Выглядит как сцена два в третьем акте, — заметил он. — Ну, кто что сказал?
      — Теперь ждать недолго, — с торжеством сообщил инспектор. — Спет готов говорить.
      — В самом деле? — осведомился Эллери.
      — Мой ответ: нет, — заявил Уолтер.
      — Что?! — завопил Глюке. — Опять!
      — Я держал язык за зубами, потому что не знал об алиби Риса и считал, что должен защитить его...
      — Какой же информацией вы располагали, — спросил Эллери, — если, не зная об алиби Жардена, думали, что он убил вашего отца?
      Уолтер не обратил на него внимания.
      — Сегодня, решив, что мисс Остин в опасности, я почувствовал, что должен заговорить. Но теперь черта с два! — И он снова усмехнулся.
      — Это окончательное решение? — осведомился инспектор.
      — Да. Вам придется обратиться к моему адвокату, — спокойно ответил Уолтер.
      Эллери скорчил гримасу:
      — Вы заставляете меня проделывать кучу лишней работы, Уолтер. Глюке, время идет — уже два часа.
      Глюке сердито посмотрел на него. Окружной прокурор отвел инспектора в угол и стал о чем-то с ним совещаться. Эллери присоединился к ним, размахивая пакетом, как будто пытался что-то доказать.
      — Ладно, — наконец проворчал Глюке. — Полагаю, у нас еще будет достаточно времени, чтобы заняться Спетом. А сейчас посмотрим, какую роль сыграл во всем этом Руиг.
      — Руиг?! — воскликнула Вэл. — Вы рассказали им! — Эллери выглядел виноватым. — Знаете, кто вы? Грязный предатель!
      Глюке кивнул детективам, и они заняли места по бокам Уолтера.
      — Выбор между вами и Руигом, Спет. Предупреждаю вас, что у меня в кармане два ордера на арест — один для вас, второй для Руига. Я ставлю на вас, но Кинг, кажется, считает, что мы должны сперва заняться Руигом.
      — Пошли, — нетерпеливо сказал Эллери. — Вы заставляете ждать пятьдесят миллионов долларов.
 

* * *

 
      Инспектор Глюке организовал их прибытие в Сан-Суси с подлинным артистизмом. Мистер Анатоль Руиг, находившийся под тайным наблюдением полиции, еще не объявился, но было необходимо держать в неведении мисс Винни Мун, находящуюся в доме. В дальнем углу ограды проделали дыру, заинтересованные лица тихонечко пролезли и, стараясь не шуметь, направились к пустому дому Жарденов со стороны, не видимой из дома Спетов.
      Усталого Пинка с покрасневшими от бессонницы глазами они застигли врасплох. Бедняга вскочил с детским испугом на лице, готовый защищаться, но когда на него никто не обратил внимания, а Глюке схватил наушники, он почесал в затылке, зажег сигарету и стал приставать с вопросами, на которые не получал ответов. Пинк не сразу заметил Риса Жардена, а когда увидел его, сигарета выпала у него изо рта. Рис наступил на нее и похлопал Пинка по плечу. После этого Пинк не отходил от босса с трогательным упорством.
      Люди Глюке исчезли, очевидно получив инструкции заранее. Оставалось только ждать.
      Вэл и Уолтер сидели на полу и переговаривались шепотом, игнорируя остальных. Эллери ходил взад-вперед, попыхивая сигаретой. Рис Жарден и Пинк стояли рядом, прислонившись к стене. В комнате царила тишина.
      Глюке смотрел на часы. Без десяти три. Без пяти. Ровно три. В наушниках не слышалось ни звука. Инспектор сердито уставился на Эллери. Пять минут четвертого...
      — А вот и он!
      Все внимательно прислушались.
      В наушниках раздался звук закрываемой двери.
      — Это в кабинете Спета, — пробормотал Эллери, вглядываясь в стеклянную стенку.
      Послышался голос Анатоля Руига:
      — Я ужасно рискую, Винни.
      — Не мовочьте мне голову, Анатоль Вуиг, — холодно сказала Винни. — Если завещание существует, покажите его мне.
      — Вы дура!
      — Откуда я знаю, что вы сказали мне пвавду? Вы гововили, что певелезли чевез огваду, когда не смогли найти стовожа Фвэнка. Но я этому не вевю — вы певелезли чевез стену!
      — Что на вас нашло? — с раздражением осведомился адвокат. — Я думал, что мы это уже выяснили. В первый раз — в четверть шестого — со мной были два ассистента. Я знал, что Спет не любит ждать, поэтому они подсадили меня на ограду и перелезли следом за мной. Я повидался со Спетом, и он подписал новое завещание, которое было должным образом засвидетельствовано. Потом мы ушли.
      — Вот как? — заинтересованно произнесла Винни. — А может, вы и ваши гангстевы убили его?
      — Не обманывайте себя, — с обманчивой мягкостью отозвался Руиг. — Я пробыл в доме не более пяти минут. Спет уже приготовил завещание. Я покинул Сан-Суси до половины шестого — ворота были заперты, и пришлось снова лезть через ограду, будь она проклята! Когда я уходил, Спет был живехонек.
      — Тогда почему вы вевнулись после шести?
      — Так мне велел Спет. У него были ко мне другие дела, но он сказал, что с минуты на минуту ожидает Уолтера и хочет поговорить с ним наедине.
      Глюке с мрачной усмешкой посмотрел на Уолтера. Молодой человек побледнел, а Вэл судорожно вцепилась ему в руку.
      — По-моему, все это куча лжи! — фыркнула Винни.
      — Ради бога, Винни! Я стащил завещание прямо из ящика стола Спета, когда мы с этим придурком Валевским обнаружили его труп. Я сделал это у него под носом, а он ничего не заметил!
      — Если вы такой умный, покажите мне завещание!
      — Одну минуту. — В голосе Руига послышались нотки угрозы. — Что заставляет вас думать, будто я лгу?
      — Не подходите ко мне! Мой ум — вот что!
      — Ваш ум? — усмехнулся адвокат. — Не знал, что он у вас имеется. — Последовала пауза, во время которой Руиг, вероятно, окидывал взглядом помещение. — Я не настолько доверчив. Говорите правду! Это была не ваша идея — вы, тупоголовая шведка!
      — Если хотите знать, — испуганно и в то же время вызывающе заявила Винни, — меня надоумил Уолтев Спет!
      — Это ловушка! — внезапно завопил Руиг.
      Все произошло в одно мгновение. В наушниках послышались грохот опрокидываемой мебели, хриплые мужские возгласы, шум борьбы.
      — Пошли! — крикнул Глюке, срывая с головы наушники.
      Но Эллери уже мчался вокруг бассейна к террасе Спета с длинным пакетом под мышкой.
      Инспектор понесся за Эллери, а остальные, придя в себя, последовали за ним.
 

* * *

 
      Они обнаружили Анатоля Руига безвольно поникшим в руках двух детективов, а Винни лежащей в обмороке в обитом парчой кресле Солли Спета.
      Еще один детектив возбужденно взмахнул сложенным листом бумаги.
      — Застукали со спущенными штанами! Это завещание!
      — Он пытался его разорвать, — сказал один из мужчин, держащих Руига, — но мы не позволили. — Детектив энергично встряхнул маленького человечка.
      Глюке схватил бумагу. Когда он читал текст, в комнату быстро вошел окружной прокурор Ван Эври.
      — Все под контролем? А, Руиг! Рад видеть вас таким бодрым. Дайте-ка мне взглянуть, инспектор.
      Он внимательно прочитал завещание.
      — Еще одно очко в пользу мистера Кинга. Это становится однообразным. Боюсь, Спет, завещание обнаружилось несколько поздновато, чтобы принести вам пользу.
      — Это... — начала Вэл, но не смогла окончить фразу.
      — Это завещание, должным образом датированное, подписанное и засвидетельствованное, аннулирует все предыдущие завещания и оставляет все состояние Уолтеру Спету.
      Винни тут же пробудилась от обморока.
      — Ложь! — взвизгнула она. — Солли оставил все мне!
      — Боюсь, что вам не повезло, мисс Мун.
      — Но я должна несколько тысяч магазинам одежды! — захныкала Винни и злобно поглядела на Вэл. — Тепевь все достанется этой маленькой возовой ковотышке! — И она свалилась в очередной обморок.
      Ван Эври пожал плечами, а Глюке промолвил, причмокнув губами:
      — Это дает нам все, в чем мы нуждались, Ван. Мотив теперь ясен. И заявление Руига о том, что Спет ожидал сына, также отлично соответствует...
      — Предлагаю сделку! — затарахтел Руиг. — Забудьте эту историю, и я засвидетельствую, что видел Уолтера Спета...
      — Уолтер Спет в самом деле приехал сюда, — продолжал Глюке, игнорируя адвоката. — Мы знаем, что он был в доме, благодаря показаниям мисс Остин. Его отец продемонстрировал ему новое завещание, чтобы помириться с ним. Но этот негодяй прикончил отца, желая поскорее получить денежки.
      — Нет! — вскрикнула Вэл, вцепившись в Уолтера.
      — Ради бога, инспектор, не болтайте вздор! — взмолился Рис. — Этот парень не убивал своего отца! Уолтер, расскажи ему, что произошло. Он поверит тебе — должен поверить!
      — Он сможет сказать все, что хочет, когда я закончу, — холодно сказал Глюке. — У нас имеются отпечатки его пальцев на рапире, признание, что он надевал ваше пальто, Жарден, на котором обнаружена человеческая кровь, и у него была возможность подложить пальто и шпагу в ваш стенной шкаф в «Ла Салль».
      Винни открыла один глаз, увидела, что на нее никто не обращает внимания, и попыталась незаметно ускользнуть. Но детектив усадил ее на стул, и она снова захныкала.
      Уолтер сделал беспомощный жест; кожа вокруг его губ побелела как мел.
      — Полагаю, бессмысленно утверждать, что я не убивал своего отца. Но предупреждаю вас, инспектор, и вас, Ван Эври, что вы напрашиваетесь на неприятности. Вы не знаете и четверти того, что в действительности произошло в этой комнате в прошлый понедельник. Вы даже не знаете правду о...
      — Ну уж нет! — послышался недовольный голос. Все повернулись и увидели Эллери, сердито смотрящего на Уолтера. — После всех хлопот, которые причинили мне вы, мой дорогой Галахад , и ваше упорное молчание, вам не удастся лишить меня скромной славы, которую я заслужил.
      — Вы спятили, Кинг? Не лезьте в это дело! — рявкнул Глюке.
      — Это относится и к вам двоим, — тем же сварливым тоном продолжал Эллери, переводя взгляд на Риса и Валери.
      — Кинг... — угрожающе начал инспектор.
      — Спокойно. Уолтер, вы знаете, кто убил вашего отца? Уолтер пожал плечами.
      — Вы знаете, кто убил Спета, Жарден? А вы, Вэл?
      — Я не желаю с вами разговаривать... перебежчик!
      Эллери посмотрел на продолговатый предмет в коричневой бумаге, который держал в руках, затем повернулся, подошел к стеклянной двери, открыл ее и вышел на террасу.
      — Пойдемте отсюда, — сказал он.

      Его голос звучал настолько уверенно, что окружной прокурор не стал спорить — шепнул что-то на ухо инспектору, тот мрачно кивнул и подал всем знак выходить.
      Эллери, отойдя в сторону с пакетом под мышкой, терпеливо ждал. Все разместились на террасе — одни прислонились к перилам, другие стали у стены. На лицах отражалось любопытство, смешанное с тревогой и надеждой — у Вэл и Риса, с недоумением — у детективов, Винни и Пинка, с напряженным вниманием — У Глюке и Ван Эври, с горечью — у Руига и Уолтера.
      Небо было голубым, в саду жужжали пчелы, где-то высоко гудел красный гидроплан. Казалось, время застыло и вот-вот должно произойти нечто из ряда вон выходящее.
      Вынув из нагрудного кармана свернутый в трубку кусок материи, Эллери развернул его и произнес мечтательным тоном:
      — Вот фрагмент ткани, который я только сегодня срезал с навеса. — Он указал на прямоугольник света в навесе над их головами. — В этом фрагменте вы обнаружите разрез или разрыв — называйте как хотите. Как вы можете видеть, он расположен параллельно желтой и зеленой полосам. Края разреза со стороны, обращенной к солнцу, слегка испачканы чем-то коричневым, похожим на мелассу.
      Глюке и Ван Эври рванулись к нему.
      — Нет, не трогайте, — сухо промолвил Эллери. — Эта штука подобна голове Медузы — один неосторожный взгляд, и вы окаменеете. Я попросил Бронсона — кстати, он симпатичнейший парень — проанализировать пятно всего полчаса назад, и он сообщил, что оно состоит из мелассы, смешанной с цианистым калием.
      — Дайте взглянуть! — возбужденно потребовал Глюке, склоняясь над квадратиком материи. — Этот разрез — он...
      — Длиной около полудюйма.
      — Как и разрез, проделанный шпагой в груди Спета!
      — И тот же самый яд... — пробормотал окружной прокурор.
      — Значит, разрез в навесе был сделан той же рапирой, которой убили Спета! — воскликнул инспектор. Посмотрев вверх, он придвинул стул, влез на него и поднес нос к дырке в навесе так близко, как мог. После этого он слез со стула с разочарованным видом. — Но как, черт возьми, шпага могла туда добраться? Если пятно находится на лицевой стороне ткани, шпага пронзила навес сверху. Это безумие!
      — Не просто безумие, — отозвался Эллери. — Этого не произошло.
      — Погодите! — Глюке сбежал вниз по ступенькам террасы и посмотрел на дом. — Рапиру могли бросить из какого-нибудь окна наверху!
      Эллери вздохнул:
      — Подойдите сюда, инспектор.
      Глюке вернулся на террасу, а Эллери встал на стул и приложил клочок ткани к дыре в навесе.
      — Видите, где находится разрез? Теперь посмотрите на эту стену. Замечаете свежий рубец на камне? Странное место для рубца, не так ли? Выше головы самого высокого человека! Едва ли рубец оказался там случайно.
      — Ну? — Глюке вытянул шею вместе с остальными.
      — Обратите внимание на соотношение мест рубца на стене и разреза в навесе. Между ними примерно четыре дюйма. И разрез находится чуть выше рубца. Проведите воображаемую линию между рубцом и разрезом, и вы увидите, что острый предмет с лезвием шириной около полудюйма, пройдя сквозь навес сверху и ударившись о стену на расстоянии четырех дюймов уже под навесом, проделал в камне рубец. Если бы шпагу бросили из окна, она, естественно, падала бы вниз по вертикали. Но так как воображаемая линия между разрезом и рубцом почти параллельна полу террасы, очевидно, что острый предмет проткнул навес почти по горизонтали по отношению к полу.
      Спрыгнув со стула, Эллери аккуратно свернул клочок ткани и передал его инспектору, который, казалось, не знал, что с ним делать.
      — До меня это не доходит, Кинг, — пожаловался он.
      — Используйте ваши мозги, приятель. Неужели кто-то, стоя или лежа на навесе, проткнул его шпагой почти в том месте, где он соприкасается со стеной, только для того, чтобы проделать в камне дырку?
      — Чепуха, — сказал Ван Эври.
      — Согласен — сущая чепуха. Поэтому продолжим наши рассуждения. Полосы навеса тянутся сверху донизу, разрез идет параллельно полосам, рубец находится прямо за разрезом, хотя и чуть ниже его. Таким образом, откуда двигалось оружие?
      — С воздуха, — пробормотал Ван Эври. — С места прямо напротив этой террасы.
      — Рапира с воздуха? — Эллери поднял брови.
      — Нет, — покачал головой Глюке. — Этого не может быть. Скажем... нож. Кто-то бросил нож!
      — Во всяком случае, не рапиру, — улыбнулся Эллери. — Надеюсь, вы согласитесь, что абсурдно предполагать, будто кто-то, стоящий поблизости, бросил рапиру в навес? Отлично. Значит, навес проткнула не рапира. Но это оружие имело те же признаки, что и нанесшее Спету смертельную рану: острое лезвие шириной около полудюйма и покрытое той же ядовитой смесью.
      — Вы имеете в виду, — воскликнул Глюке, — что Спет убит вовсе не рапирой?!
      — Как красноречиво вы это выразили, инспектор!
      Глюке разинул рот. Остальные слушали с напряженным вниманием.
      — Итак, — быстро продолжал Эллери, — мы знаем один важный факт: что бы ни представляло собой это оружие, оно, как сказал окружной прокурор, пришло с места прямо напротив этой террасы. Что же находится напротив террасы?
      — Сад, — сказал Пинк.
      — Бассейн, — промолвил инспектор.
      — А за бассейном?
      — Бывший дом Жарденов.
      — Точнее, терраса бывшего дома Жарденов, расположенная точно напротив этой террасы.
      Из-за угла, пыхтя, выбежал Фицджералд.
      — Эй! Подождите меня! Что здесь происходит? Руиг...
      — А, Фиц! Хорошо, что вы пришли. Вы как раз успели к маленькой демонстрации. Инспектор, вы не возражаете, если я попрошу очистить террасу?
      — Очистить?
      — О-чис-тить, — по слогам повторил Эллери. — Это слово означает убраться отсюда. Пинк, вы мне понадобитесь.
      Пинк подошел с ошеломленным выражением, постоянно появлявшимся у него на лице, когда начинал говорить Эллери. Взяв со стула кожаную подушку, Эллери поместил ее на железный стол, прислонив к стене. Затем, держа в одной руке пакет странной формы, он другой рукой взял Пинка за локоть и увел его с террасы, что-то быстро ему говоря. Пинк шагал рядом, кивая. Они обогнули бассейн и направились к террасе Жарденов.
      — Эй! — крикнул Эллери остальным. — Вы что, не слышали? Убирайтесь с террасы!
      Все быстро спустились по ступенькам и уставились на двух мужчин на террасе дома напротив.
      Эллери развернул пакет, все еще что-то твердя Пинку, который почесывал затылок. Повернувшись, он махнул рукой наблюдавшим, подавая знак отойти в сторону.
      Они увидели, как Пинк вынул какой-то предмет из пакета правой рукой и приспособил к нему что-то левой, затем оттянув ее назад. Послышался странный щелчок, и что-то тонкое пронеслось в воздухе над садом Жарденов, над бассейном, над ближним садом, пронзив кожаную подушку на железном столе и ударившись в каменную стену с зловещим хрустом.
      — Господи! — хрипло вымолвил инспектор.
      Эллери похлопал Пинка по плечу, тот усмехнулся, и оба зашагали назад. Пинк с гордым видом нес лук и пучок стрел.
      Поднявшись на террасу, Эллери выдернул стрелу из подушки.
      — Отличный выстрел, Пинк! Лучше того, который проткнул навес в понедельник.
      Все поспешили на террасу.
      — Стрела? — недоверчиво спросил Ван Эври.
      — Это единственно возможный ответ, так как только он объясняет, почему убийца Спета должен был смазать ядом наконечник оружия.
      Эллери зажег сигарету.
      — Если бы оружием in veritate была рапира, использование яда выглядело бы абсурдом.