Старт

Эта книга не (совсем) руководство для начинающих байдарочников.

Тем более это не инструкции для байдарочников со стажем.

Это не мемуары бывалых туристов. Это и не пособие для инструктора-общественника. Наконец, это не сборник юморесок.

– Что же это такое? – вправе спросить читатель, недоуменно перелистывая книгу.

– Не знаю! – не покрываясь румянцем смущения, отвечает автор.

Такое вызывающее поведение автора объясняется очень просто: его знакомство с теорией литературы ограничивается школьным курсом, из которого он вынес твердую уверенность в том, что сонет и впрямь отличается от мадригала, но в чем заключается это различие – забыл. А определять жанр книг, да еще им же написанных, автора не научили.

В самом деле, что получится, если смешать несколько ненавязчивых советов не так чтоб уж очень опытного, но очень влюбленного в свое дело байдарочника-туриста с некоторой дозой юмора? Автор тешит себя надеждой, что ничего плохого не произойдет, а жанровое определение здесь не столь уж важно. Гораздо важнее, чтобы полученную таким образом смесь можно было употреблять. Причем для познавательного чтения, а не для растопки туристского костра.

Как становятся судовладельцами

Байдарочниками не рождаются. Ими не становятся случайно. В байдарочничество втягивают. Кто? Обычно близкие друзья.

Одним прекрасным летом вы обнаруживаете, что очутились в полном моральном вакууме. Вам не с кем не то что поехать отдыхать в чудесное местечко под Лазаревским, но и скоротать за кружкой пива душный летний вечер.

Зимой тоже не лучше. Собравшись за праздничным столом на чьем-то дне рождения, вы с ужасом замечаете, что говорите с вашими друзьями на разных языках. Их не интересуют шансы на прогрессивку в текущем квартале, они отмахиваются от жгучей проблемы – кого будет тренировать в предстоящем сезоне Елена Чайковская, и, наконец (подумать только!), они равнодушны к судьбе недавно еще столь горячо любимого ими форварда.

Ваши друзья целый вечер лопочут о каких-то стрингерах, галсах, порогах, фарватерах и кильватерах. Позабыв об элементарных приличиях, они сравнивают божественную кулебяку – семейную гордость в третьем поколении! – с каким-то сомнительным варевом, сотворенным Коком под деревней Пятки, и (о ужас!) сравнение это оказывается не в пользу хозяйки дома! А она, хозяйка, совсем не обижается, и это уже совершенно озадачивает и даже пугает...

Итак, перед вами зловеще и неотвратимо встает проблема: или вы теряете – окончательно и бесповоротно – друзей, или вступаете в пока еще загадочную и непонятную для вас секту байдарочников.

Заявления о приеме не нужно. Вместо него необходимо предъявить братьям-байдарочникам байдарку – свидетельство серьезности ваших намерений. Следовательно, вам предстоит стать судовладельцем.

Для этого существует несколько путей. Приятно получить байдарку в подарок. Например, ко дню рождения. Но это, во-первых, удается далеко не всем. А во-вторых, не всякая дата годится для такого подарка. Опыт поколений подсказывает: получить байдарку в день своего столетия или золотой свадьбы уже несколько поздновато (или, скажем, неосмотрительно).

Можно выиграть туристское суденышко по лотерее ДОСААФ. Но тут везет немногим. И почему-то, как правило, тем, кто о таком выигрыше совсем не мечтает.

Весьма заманчиво получить байдарку в наследство. Но и это маловероятно. Ибо настоящая байдарка подобна преданному коню: она редко переживает своего хозяина, обычно кончая дни свои гораздо раньше. Поэтому ваши шансы стать судовладельцем по праву наследования практически равны нулю.

Конечно, можно взять байдарку напрокат в туристском клубе. Но ни один мало-мальски уважающий себя водоплавающий такого не сделает. Не говоря уже о сомнительных качествах и сохранности прокатных суденышек (скольких хозяев они повидали!), взять байдарку напрокат – почти то же, что, просим прощения, взять напрокат друга. На один сезон. Есть в этом что-то неуловимо-непозволительное для настоящего туриста.

Итак, постепенно и неуклонно мы подходим к единственно верному выводу: байдарку следует приобрести в магазине.

В ближайшую субботу после трехдневной и почти мирной (странности уже начинаются) дискуссии с вашей супругой вы отправляетесь покупать байдарку. За вами возбужденно гудящей толпой следуют ваши друзья, ликуя по поводу обращения в байдарочную веру еще одного неофита.

К этому времени вы уже напичканы всевозможной информацией. Вы знаете, что польский «Нептун» великолепен: бортовой поддув, парус, тележка и нежный смородиновый цвет. Но, во-первых, цена, а во-вторых, у «ЭР-ЗЭТ» (ГДР) ход все же лучше, не говоря об изящно отполированном деревянном остове и замысловатых спинках сидений в виде сердечек.

И все же ваши друзья считают, что надежней всего наши родимые «Салют» и «Таймень». Они, быть может, чуть широковаты в бортах, не отличаются ни изысканностью линий, ни оптимальной крейсерской скоростью. Зато весьма вместительны (далеко не последнее дело) и устойчивы: сами по себе никогда не переворачиваются! К тому же байдарки эти бывают не только двух-, но и трехместные. А это весьма важное обстоятельство, если вспомнить последнюю перепись населения. Ибо замечено: дети (как это ни странно) растут и со временем начинают требовать для себя отдельное место под туристским солнцем.

Скелет «Салюта» и «Тайменя» не деревянный, а дюралевый. Поэтому среди прочих моделей эти байдарки считаются долгожительницами: они чаще других доживают до пенсионного возраста (и своего, и хозяйского).

Наконец, последнее преимущество: в спортивно-туристских магазинах «Салют» и «Таймень» можно приобрести почти всегда (и без знакомства). А «Нептун» и «ЭР-ЗЭТ» – почти никогда (даже по знакомству).

Взвесив все эти плюсы (о минусах читайте в других разделах), вы с женой приобретаете байдарку марки «Салют» или «Таймень». Для этого оказывается вполне достаточно тех денег, которые вы в течение зимы откладывали на выходной костюм1.

Наконец, байдарка с помощью друзей привезена домой, водружена на балкон («шкуру» вы заботливо поместили в кладовке, на антресолях либо, на худой конец, в платяном шкафу, ибо она боится мороза и сырости, пыли и града, тумана и сглаза). Покупка торжественно отмечается. И – о радость! – вам кажется, что вы снова обрели общий язык с друзьями и даже начинаете игриво-фамильярно рассуждать об опасности проколов. Но вас тут же ставят на место и терпеливо-снисходительно разъясняют, что туристом-байдарочником вы еще не стали даже в самой малой степени.

Покупка байдарки – это всего-навсего покупка чего-то в мешке. Для того чтобы эта вещь в мешке стала вещью для вас, нужно научиться многому, и прежде всего необходимо овладеть тонким, почти шаманским искусством сборки байдарки.

То, что это совсем не просто, вы начинаете понимать, когда, проводив друзей, открываете первую страницу солидного фолианта – инструкции по сборке «Тайменя». Она живо напоминает вам вузовский учебник «Введение в теорию аппроксимационных векторных групп» – много, скучно и абсолютно непонятно.

Однажды воскресным утром, едва дождавшись, когда жена отправится в кругосветку по магазинам искать «Завтрак туриста», вы втаскиваете тюк с байдарочными деталями в комнату, развязываете его и... м-м-да... Вы закончили (с отличием) политехнический институт по специальности «Автоматика и телемеханика», но в нагромождении деталей, которые даже наваленные горкой занимают всю комнату, вам не разобраться и с помощью книги «1001 полезный совет молодой хозяйке».

Первой фразой, которая вылетит из милых уст вашей супруги, когда она возвратится домой, будет: «Я так и знала, что этим кончится!» Благословенны вы, всегда все знающие супруги! Но если бы это был конец!

Кое-как соединив металлические и деревянные детали и убедившись, что за время ваших попыток собрать байдарку количество этих деталей почему-то увеличилось по меньшей мере втрое (почкуются они, что ли?), вы по скорой телефонной помощи вызываете самого эрудированного друга.

Он врывается в квартиру через пятнадцать минут в пальто, наброшенном на пижаму, и кричит еще с порога:

– Поломаны стрингера? Не хватает кильсона? Погнут руль?!

Услышав, что до этого еще не дошло, а также определив полную комплектность байдарки, приятель облегченно закуривает и осведомляется, зачем он был вызван. Ваши объяснения вызывают у него приступ сатанинского хохота. Придя в себя, он излагает вам первую байдарочную мудрость: собирать байдарку в комнате так же бессмысленно и неприлично, как разжигать на паркете костер. Вам становится ясно, что с производственной практикой по сборке придется повременить до лета.

День первой сборки запомнится вам надолго. Не только счастливой ломотой в спине, не только гордостью за это удивительное творение человеческих рук и разума, но прежде всего лавиной новых и неожиданных теоретических и практических сведений, какими вас нафаршируют ваши опытные друзья. Оказывается, байдарке насильно мил не будешь. Ей нельзя навязывать ни своей воли, ни своего представления о технической эстетике. «Никакого насилия!» – вот основное правило сборки байдарки.

При сборке приходится быть гуманистом, убеждая байдарку словом, но не железом. Если оказалось, что шпангоут не становится на надлежащее ему место, не вздумайте увещевать его молотком, огнем и мечом. Снова разберите остов и попробуйте еще раз. Не вышло? Сделайте еще одну попытку... Нет, нет, мы же просим не применять силу. И сильных выражений тоже. Нежнее, еще нежнее! Вот видите – получилось!

Деталей одного комплекта должно хватить на сборку ровно одной байдарки. Но и лишних деталей оставаться не должно. Не утешайте себя соображением: раз эта штучка не пошла в дело, она не нужна. В самый неподходящий момент вы убедитесь в обратном.

Как определить, что байдарка собрана правильно? Объяснить это нельзя. Это можно только почувствовать. Мы подозреваем, что чувство правильно собранной байдарки заложено в недрах наших инстинктов самой природой. Чувство собранной байдарки – первая ступень нарождающегося туристского сознания. Полностью же оно формируется в то самое мгновение, когда вы, впервые сев в ваше собственное суденышко, впервые берете в руки двухлопастное весло, впервые делаете гребок и впервые ощущаете упругое и восхитительное движение... Нет, полет! Слышите, люди! Еще один байдарочник родился! Счастливого тебе пути!

Выбор маршрута

Как бы ни был прекрасен избранный вами маршрут, он никогда не сравнится с тем, что рисовало ваше воображение. Львиную долю удовлетворения от путешествия вы получаете задолго до его начала, зимой, когда красный карандаш смело кочует по самым труднодоступным областям страны. Вспыхивают ослепительные идеи, захватывающие дух картины будущих приключений...

Главная трудность выбора – в обилии возможностей. Подмосковье или Сибирь? Северный Урал или Прибалтика? А может быть, многократно воспетая Десна? Или речушка со странным названием Птичь? В пользу каждого предложения есть убедительнейшие доводы и... совершенно убийственные контрдоводы.

Кавказ? Буйство южной природы, стремительные реки, царицы Тамары и витязи в синтетических тигровых шкурах, глядящие своими миндалевидными глазами вслед вашей байдарке, розовые вершины снежных гор на рассвете и фантастическое восточное гостеприимство. Но воображение поражает и обилие туристов (2853 человека на один квадратный километр водной поверхности, что значительно превышает плотность населения в трущобах Чикаго, предместьях Ливерпуля и на центральном рынке Киева).

Сибирь? Безлюдье таежных рек, непуганые лоси, которые удостаивают проплывающую байдарку лишь кивком царственной головы, медведь, терпеливо дожидающийся банки из-под сгущенки в кустах возле разбитого вами лагеря, и комары, заставляющие ретироваться с позором даже медведя...

Вы сочувственно посмеиваетесь над наивным зверем и в первые шесть дней бурно радуетесь отсутствию следов цивилизации. На седьмой день у Кока появляется неосознанное желание, на восьмой день приобретающее совершенную определенность: посетить просветительное учреждение, известное под названием «Сельпо». Остальные члены экспедиции еще живут надеждами поймать большую рыбу. Но многоопытный реалист Кок понимает, что шансы выловить это мифическое существо немногим превосходят вероятность поймать на спиннинг пачку макарон или банку колбасного фарша.

Дни проходят в мучительной борьбе между устоявшимися привычками городского человека и первозданной суровостью вынужденной таежной жизни. Только зимой вы станете утверждать, что полностью поняли и приняли дикую прелесть быта первобытных людей. К этому времени вы уже забудете, что постоянным рефреном второй половины похода были жалобные возгласы «хлебца бы!», «картошечки!» и крамольные разговоры о пирожках с горохом, которые так преступно игнорировались в городе.

«Что прошло, то будет мило», – сказал А. С. Пушкин, и любой турист подтвердит глубокую правоту великого поэта. Но, выбирая маршрут на следующий год, не забывайте того, что прошло, каким бы милым вашему сердцу оно ни стало.

Очевидно, маршруты бывают идеальными только до выхода на них и через 2-3 месяца после их прохождения. Поэтому нужно искать не реку без недостатков (такой попросту не существует), а маршрут, максимально отвечающий вашим склонностям.

Спросите у себя самого: «Чего же ты хочешь? Свободы от бремени цивилизации? Испытаний? Риска? Жертв? Или приятного и не слишком обременительного путешествия, почти не требующего отказа от привычного образа жизни? Кто ты: комфортофил или комфортофоб?»

Ответы на эти вопросы должны определять ваш выбор. Нет ничего печальнее, чем комфортофил на порогах Кольского полуострова, и ничего тоскливее, чем комфортофоб на неторопливых, плавных реках центральной Украины.

Учитывайте свои склонности — это первое правило выбора маршрута.

Соизмеряйте маршрут со своими возможностями — второе правило. Если ваш выбор пал на Енисей и вы решили стартовать у его истоков, не намечайте финиш на острове Диксон. Не делайте этого, даже получив одобрение у жены и тещи. Оно вам не поможет, когда до конца вашего отпуска останется три дня, а вы все еще будете вглядываться в горизонт, мучительно размышляя, куда же, черт возьми, девался город Красноярск. Об этом путешествии даже зимой вы будете рассказывать с неловкостью, ибо если и запамятуете, что вашей целью был Диксон, то благословившие вас на подвиг жена и теща этого не забудут никогда. Впрочем, бывают и более веселые варианты. Плывя по волшебной таежной речке и заметив в одно прекрасное утро, что отпуск близится к концу (а маршруту конца еще не видно), отдельные романтики-фанатики дают в родное учреждение телеграмму примерно такого содержания: «Вынужден задержаться маршруте причине непроходимости тайги».

Обычно сердобольное начальство издает сочувственный приказ о продлении отпуска несчастному. И уже потом, задним числом, задумывается: а где же в той непроходимой тайге нашелся телеграф, с которого была послана столь трогательная депеша?!

Вряд ли принесет вам удовлетворение и маршрут, рассчитанный на пятнадцать ходовых дней (из восемнадцати имеющихся в вашем распоряжении) при дневной норме восемьдесят километров. Даже при полном отсутствии ЧП (невероятный случай!) вам придется сократить стоянки и отменить первую и вторую дневки. А третью уже просто не будет смысла назначать, потому что пять шестых личного состава (всего в поход вышло шесть человек) сойдут с дистанции задолго до ее конца. Не забывайте, что турист тоже человек, а каждый человек имеет право на отдых.

Не выбирайте маршрута, пользуясь сведениями, почерпнутыми из старых или недостоверных источников — третье правило выбора. Если вы решили путешествовать по Волге, то не полагайтесь целиком и полностью на записки Афанасия Никитина. Знаменитый путешественник по вполне извинительным причинам не заметил некоторых деталей маршрутного пейзажа (Волжская ГЭС, Волго-Донской канал и т.д.). Тем более не доверяйте Страбону и Геродоту. Эти древние греки – плохие советчики. И беда не в том, что на берегах избранной вами реки вы не найдете собакоголовых людей (как обещал Геродот) и бронзовых птиц (что сулил Страбон). Вы можете не обнаружить и самой реки. Дело не в буйной фантазии античных старцев, просто в нашем стремительно меняющемся мире информация быстро устаревает.

Относитесь критически к рассказам очевидцев — гласит следующее правило. Маршрут имеет свойство резко улучшаться через два-три месяца после прохождения. Мы уже приводили мнение А. С. Пушкина на этот счет. Прекрасным качеством туристской памяти является способность просеивать перипетии минувшего похода через такое мелкое сито, что на нем остаются лишь приятные события, а весь сор неприятностей развеивается по ветру.

Вот как выглядит в январе рассказ о маршруте, пройденном в июле: "До Великих Городцов сутки езды на поезде (святая правда!). Станция – в двух шагах от реки (а это уже «просеянные» воспоминания: до реки два километра). Спускать лодки удобно (полуправда: чтобы добраться до удобного места, мало совершить двухкилометровый бросок, надо пробалансировать по ветхой доске на другую сторону реки). Берега чудесные (две трети всего маршрута – тростниковые заросли и болота). Препятствий на реке никаких (восемнадцать полностью перегораживающих реку плотин). На маршруте, по меньшей мере, пять сел, в которых можно купить все, что угодно (сел, очевидно, гораздо больше, но самое близкое из них – на расстоянии восьми километров от реки, а когда вы приходите в него, то узнаете, что магазина в нем нет, а до «всего, что угодно» еще шесть километров)...

Надо ли продолжать? Если вы доверитесь только рассказам очевидцев, то сами сможете продолжить список поразительных расхождений суровой действительности с самыми розовыми воспоминаниями о ней.

Пятое правило можно сформулировать так: Сверьте идентичность понятий. Смысл его состоит в том, что все члены туристской группы должны примерно одинаково понимать, «что такое хорошо и что такое плохо». Каким бы прекрасным ни казался вам избранный маршрут, поход будет безнадежно испорчен, если ваши спутники считают, что маршрут плох.

Сверять понятия в походе – поздно. Это нужно делать, выбирая реку. Тогда, как бы ни сложилось путешествие, вы найдете опору в единодушии всех участников похода.

Не допускайте лотерейного метода — шестая заповедь. Этот метод состоит в вытаскивании из старого берета или картонки, в которую положены бумажки с названиями рек, одной, рукой судьбы подсунутой под вашу руку. Прочитав ее, вы узнаете, что вам придется плыть по Зее, Бие или Хантайке, и на этом (вы так считаете) кончаются все ваши заботы с выбором маршрута. Подвергать выбор сомнению не приходится («Судьба!»). Изучать его, собирать сведения, описания и рассказы тоже вряд ли целесообразно («Против судьбы не попрешь!»).

Остается броситься на маршрут, закрыв глаза, и попытаться не открывать их до самого финиша. Если это вам удастся, возможно, вы и прибудете в пункт назначения. Но, как утверждает туристская статистика, нарушение этой заповеди дает самый высокий процент «соскакивания» с маршрута (иногда при помощи спасательных команд, вертолетов и вездеходов).

Самое обидное, что при лотерейном способе выбора маршрута не на ком отвести душу: виноватых нет. Не проклинать же того несчастного, который имел неосторожность запустить руку в старую шляпу!

Вот, пожалуй, и все правила. Если вы будете неукоснительно следовать им, то для удачного выбора маршрута вам останется сделать самую малость: выбрать его. А это уже совсем просто.

Личный состав экспедиции

В подготовке к походу нет мелочей, важно все: что? куда? как? зачем?.. Но важнее всего – с кем? Ответ на этот вопрос определяет блестящий успех или жалкий провал путешествия. На нем основан незыблемый закон похода, установленный еще нашими далекими предками: «С милым рай и в шалаше (палатке)».

Никакие красоты ландшафта, никакая экзотика и чудеса туристской техники не исправят вашего настроения и воспоминаний о походе, если они были отравлены присутствием случайно попавшего в состав группы нудного, назойливого и ленивого человека. Соответственно никакие невзгоды и каверзы маршрута, капризы погоды и катаклизмы не способны омрачить хорошее настроение дружной команды, объединенной общностью интересов и взаимной симпатией.

Это азбучные истины. Но сколько походов не оставило в душах участников ничего, кроме глухого раздражения! Сколько маршрутов окончилось раньше срока! Сколько блестящих замыслов осталось неосуществленными!

А между тем профилактика этих неприятностей очень проста. Надо только соблюдать правила подбора личного состава экспедиции. Их всего шесть, и знать их обязан каждый турист. Вот они:

1. Состав экспедиции не должен быть чрезмерно большим.

Конечно, что для одного много, то другому в самый раз, а третьему мало. И все же существует оптимум, превышать который опасно. Устанавливается он методом исключения: всех своих друзей, родственников и добрых знакомых вы заносите в список, а затем вычеркиваете из него нетуристов, нытиков, ипохондриков и болельщиков. Как правило, остается не более шести-восьми человек. Это и есть оптимум.

Каждый человек, сверх этого, таит в себе угрозу царящему в походе принципу единоначалия. Шесть человек подчиняются приказам избранного ими самими адмирала беспрекословно, восемь уже выговаривают себе право обсуждать и комментировать приказы, десять обнаруживают опасную склонность к демократии, а пятнадцать, как правило, представляют собой буйное и неуправляемое вече, напоминающее о Господине Великом Новгороде периода упадка.

Все вопросы «митингуются» и поэтому не решаются; все решения критикуются и поэтому не выполняются; количество группировок со своей собственной программой и взглядами на водный туризм превышает частное от деления 15 на 2, ибо некоторые состоят в нескольких группировках одновременно, а остальные объединяют в одном лице роль лидера группы и всех ее рядовых членов.

Фракционная борьба не утихает ни днем, ни ночью. Поэтому осиротевшие и беспризорные байдарки спокойно уплывают вниз по течению, успев преодолеть за ночь до двадцати километров; костер не разжигается несколько дней подряд, а потом, разожженный с помощью бензина, становится виновником небольшого лесного пожара; продукты падают в воду; палатки уносит ветром и т.д. и т.п.

Смута и хаос охватывают все сферы походной жизни. Энтропия нарастает, и хорошо, если неизбежный взрыв происходит вблизи какой-нибудь железнодорожной станции. В противном случае члены экспедиции просто разбегаются, позорно бросая лодки, весла и шанцевый инструмент и унося с собой лишь твердую уверенность в том, что они больше никогда в жизни не отправятся в туристский поход.

Закон перехода количества в отрицательное качество действует на всех без исключения. Люди портятся прямо на глазах. Стоики становятся циниками, железные люди – нытиками, оптимисты впадают в глубокий пессимизм, а альтруисты становятся законченными эгоистами. Для ликвидации последствий такого похода нужны годы, а мрачные воспоминания о нем преследуют несчастных в кошмарных сновидениях всю жизнь.

2. Состав экспедиции не должен быть слишком маленьким.

Кто делал из предыдущего правила вывод, что чем меньше состав экспедиции, тем лучше, безусловно ошибся. Нет ничего тоскливее, чем часы и дни, проведенные в молчании, которое прерывается лишь словами, давно вам известными, и репликами, тысячу раз слышанными.

Экспедиция, состоящая всего из двух или трех человек, может быть и будет вполне успешной, но она не принесет радости. Частым спутником такого микроклимата будет скука – смертельный враг туризма.

Однообразие губительно. Уже на второй день похода вас будут раздражать единогласные решения всех вопросов; на третий день вы будете останавливаться возле каждого рыбака, чтобы хоть немного отвести душу в разговорах со свежим человеком; на пятый – зададите себе вопрос: «Зачем я пошел в этот дурацкий поход?» – а на шестой решите навсегда порвать с туризмом.

Многолетний опыт подсказывает, что участников похода должно быть не менее пяти-шести. Если их будет меньше, то вы не найдете на привале слушателя, когда вам захочется рассказать вашу любимую историю; всем удастся уклониться от этого под предлогом разведения костра, приготовления ужина, ремонта палатки и т.п. Не удастся вам и переложить выпавшую на вашу долю неприятную работу на кого-нибудь другого, потому что в микроколлективе все всегда заняты.

И последнее. Если в походе случайно оказывается человек, не отвечающий вашим представлениям о туристе, то положение всегда серьезно. Однако применительно к микроколлективу слово «серьезно» не передает степени развивающейся напряженности. Тут более уместно слово «смертельно».

3. Осторожно: женщины! Или не «шерше ля фам!»

Тема «Женщина в байдарке», конечно заслуживает отдельной главы, если не отдельной книги, ибо нам известны 123 проблемы, возникающие в связи с участием женщин в туристском походе. Здесь, однако, мы вынуждены ограничиться попыткой доказать, что в каждой экспедиции количество женщин не должно превышать определенной нормы.

Кое-кто считает, что в поход вообще следует брать только тех женщин, которых опасно оставлять дома, так как они, воспользовавшись отсутствием мужа, дадут волю владеющей ими жажде перемен. Вернувшись из похода, муж обнаруживает новые обои, но не обнаруживает старой мебели; внося в дом свой туристский рюкзак, он проверяет прочность новой люстры с подвесками, зато напрасно пытается узнать свой собственный письменный стол. И конечно же, счастливый муж неожиданно обнаруживает новые долги.

Спору нет, таких женщин опасно оставлять дома, но еще рискованнее брать их с собой в поход, ибо опасность реформ в квартире не идет ни в какое сравнение с угрозами, которые представляют реформы в байдарке или палатке. Первые, возможно, потрясут вас, вторые просто уничтожат.

Пять-шесть мужчин обычно могут нейтрализовать (хотя для этого нужно максимальное напряжение сил) влияние двух женщин, но появление третьей создает порочный, замкнутый круг: чтобы нейтрализовать ее влияние, нужно дополнительно включить в состав экспедиции восемь-десять мужчин, а это, в свою очередь, приводит к роковым последствиям (см. правило 1).

Даже одна женщина способна заставить нас усомниться в разумности основных принципов туризма. Идеи, выдвигаемые ею, как правило, абсурдны и именно поэтому неопровержимы. Вот образчик женской логики: «По реке нужно плыть не по течению, а против, чтобы замедлить скорость движения и продлить удовольствие от красот ландшафта». На естественное возражение, что гребущему против течения уже не до красот, следует монолог об эстетическом воспитании с упоминанием о застывшей музыке (архитектуре) и о японском театре «Кабуки».

Две женщины (если они объединятся) заставят вас курить лишь в определенное время и в специально отведенном для этого месте, три – потребуют, чтобы вы вообще бросили курить.

Две женщины заставят вас мыть посуду после каждой еды, три – регулярно драить котелок до зеркального блеска, стирать носки и пользоваться носовым платком... Укоризненно поджав губы, они зашьют на вашем костюме прорехи, которыми вы особенно гордились; затеют великую стирку, когда будет хлестать дождь, и займутся своими прическами, когда байдарку будет нести на пороги; потребуют достать молока в непроходимой тайге и срочно отправить телеграмму бабушке, когда до ближайшего телеграфного аппарата будет всего-то 231 километр.

Женщины могут... Они могут все! Поэтому еще раз предупреждаем: не более определенной нормы! Да, но какова же эта норма? Треть? Половина? Не знаем. А знали бы, все равно не сказали...

4. Дети... Дети...

Дети украшают жизнь, но не в туристском походе. Их любознательность умиляет, но когда ее объектом становится байдарка («Потонет или не потонет, если проткнуть днище?»), вы, как правило, начинаете нервничать.

Если с вами в походе ваш собственный ребенок, то вам предстоит еще одно испытание: ваши спутники легко обнаруживают дефекты в его воспитании и начинают дружно его перевоспитывать. Ребенок, закаленный семьей и детским садом, отнесется к этому с полнейшим безразличием, но всякий раз вопрос «где тебя этому учили?» будет больно задевать вас и провоцировать на бесконечные педагогические дискуссии.

Постепенно все разговоры у вечернего костра сведутся к обсуждению проблемы отцов и детей. Ваши жалкие попытки спрятаться за спины Песталоцци, Ушинского и Макаренко будут разоблачены, ваша педагогическая несостоятельность станет очевидной.

Впрочем, известную осторожность в этом плане следует проявлять лишь к малолеткам дошкольного возраста. Дети семи-четырнадцати лет – серьезное подспорье в походе, отличная рабочая и тягловая сила. Что же касается ваших отпрысков старше четырнадцати, то не вы, а они будут решать, брать стариков в поход или оставить дома. Ничего не поделаешь – акселерация!

5. В составе группы не должно быть болельщиков.

Болельщик – лицо социально опасное. Ему жизненно необходимо давать выход своим футбольным страстям, и, как для каждого наркомана, для него не существует разницы между днем и ночью. Днем он будет обсуждать тайны жизни футбольных звезд, а по ночам – ловить передачу со стадиона «Марокана» в Рио-де-Жанейро. Его не смутит, что репортаж ведется на португальском языке (он ведь все равно знает результаты матча наперед); он разбудит вас среди ночи и сообщит, что тренер Фесала (или Рибейра) не выставил на игру Винсенте-Марио-да-Сильва-и-Фуэнтэ, и заодно расскажет печальную историю Гарринчи и его двенадцати детей.

Может быть, вам удастся похитить и утопить его транзистор, но тогда он с удвоенной энергией будет комментировать матчи 1/8 финала розыгрыша Кубка СССР за 1953 год.