Утро выдалось чудесное – солнечное и ясное, под стать настроению Кэт. Она проснулась поздно и не сразу поняла, почему ей так хорошо. Потом на нее нахлынули воспоминания о прошлой ночи, и она томно, как довольная кошечка, потянулась в постели.
      Быстро одевшись, она поднялась на палубу. В это утро все казалось ярче и острее: воздух пьянил, как вино, птицы на берегу канала пели звонче и слаще, чем обычно, и все, к чему бы она ни притронулась, совсем по-другому отзывалось в душе. Создавалось впечатление, что ее обращение в женщину обострило все чувства. Она ощутила вкус к жизни, и это было прекрасно!
      Мик, растрепанный и мрачный, сидел у румпеля и потягивал из кружки горячий чай. Тимми прогуливал мулов по бечевнику, но Моргана нигде не было видно.
      – Доброе утро, Мик. Где Морган?
      – Откуда мне знать? Я ему в няньки не нанимался, – проворчал старик.
      – Но ты видел его?
      – Не-а. Он даже не ночевал в каюте. По крайней мере, когда я пришел около полуночи, его там не было. – В его глазах вспыхнул злой огонек. – Может, парень решил завязать с каналом и просто удрал ночью.
      Кэт спросила, стараясь скрыть тревогу:
      – Он взял свои вещи?
      – Какие вещи? У него ничего не было, кроме одежды. – Он махнул рукой и отвернулся. – Ушел – и ладно, и скатертью дорожка!
      Кэт хотела возразить, сказать, что Морган помогал им в деле, но побоялась, что нечаянно выдаст себя, и смолчала.
      Она поднялась на бечевник и уставилась в сторону городка. От ее хорошего настроения не осталось и следа. Кэт знала, что если Морган ушел, она будет по нему сильно скучать. Но неужели он мог так поступить – уйти ночью, не попрощавшись? Это на него не похоже...
      И тут она его увидела. Морган шел по бечевнику ей навстречу. Сердце ее подскочило от радости, но она заставила себя успокоиться.
      – Доброе утро, милая, – сказал он серьезно, ища глазами ее глаза. – Отличное утро, правда? Как у тебя дела?
      – Нормально, – ответила она ровным голосом. – Вот подумала только что, куда это ты пропал.
      – Ходил по делам, искал груз для «Кошечки».
      Кэт очень хотела спросить, где он был ночью – не груз же искал, но опять придержала язык.
      – Ну и как, нашел что-нибудь?
      Морган с улыбкой кивнул:
      – Да, нашел зерно. Взял его по цене ниже рыночной. Надеюсь, ты не возражаешь? Я подумал, это лучше, чем идти порожняком.
      – Конечно, не возражаю. Это здорово! Ты рожден, чтобы работать на канале, Морган!
      Ей вдруг захотелось дотронуться до него, но тут он все испортил.
      – Фургоны будут здесь примерно... – он достал свои карманные часы, – через час.
      – Ты настолько самоуверен, да? – сурово спросила Кэт. – Я, кажется, не давала тебе права принимать такие решения!
      – Но ты только что согласилась, что это хорошая сделка, – заметил Морган.
      – Ну хорошо, ладно. Только в следующий раз сначала посоветуйся со мной, понятно?
      – Мне пришлось действовать быстро, Кэт. Пока я там был, пришли еще два судовладельца. Если бы я ушел советоваться с тобой, торговец мог отдать зерно другому.
      Кэт понимала, что Кейн прав, но все равно не могла успокоиться. Она отвернулась к барже и крикнула:
      – Тимми, покорми мулов! Скоро привезут груз, и мы отчалим.
      Когда она взошла на баржу, Мик спросил:
      – Какой груз, дочка? Я не знал, что ты договорилась о грузе.
      – Это не я, это Морган, – кратко сказала она. – Вот почему его не было утром.
      – Пресвятая Дева Мария! – Мик улыбнулся – впервые за утро – и хлопнул себя по колену. – Парень молодец! Наверное, я в нем ошибался.
      – Не будем вспоминать прошлое, – буркнула Кэт.
      Мик посмотрел на нее, хитро прищурившись.
      – Что с тобой, дочка? Я вижу, он тебе начинает нравиться?
      Она отвела глаза.
      – Да, он мне нравится.
      – Пару недель назад я бы, наверное, возражал, но теперь мне и самому все больше нравится молодой Кейн. По-моему, из него выйдет толк. А тебе давно пора подыскать себе молодого человека.
      – Не ты ли недавно говорил мне, что я зря взяла его на баржу? – Кэт раздраженно взглянула на отца.
      – Человек склонен менять свое мнение, правда? – Мик небрежно пожал плечами. – Я думаю: может, предложим ему не только койку и стол, но и деньги? Когда работника поощряют, он и работает лучше.
      – А что, разве мы его не поощряем? – сердито спросила Кэт. – Ладно, посмотрим.
      Кэт с облегчением увидела подъезжавшие к барже фургоны, которые положили конец неловкому для нее разговору. Все дружно взялись за дело, и вскоре трюм был загружен зерном. Морган познакомил Кэт с торговцем, полным и неприятным на вид мужчиной по имени Фредерик.
      – Ваш мужчина, мисс Карнахэн, – сказал Фредерик, – умеет уговаривать. Если б не он, я бы отдал зерно на другую баржу. Один судовладелец предлагал перевезти его за гораздо меньшую сумму, но я уже договорился с вами. Надеюсь, мне не придется жалеть об этом решении.
      При словах «ваш мужчина» Кэт покраснела, но твердо встретила взгляд торговца.
      – Нет, жалеть вам не придется, мистер Фредерик, это я вам обещаю, – ответила она.
      Когда они отплыли от берега, Морган подошел к румпелю и сказал Кэт:
      – Знаешь, кто был одним из тех двух судовладельцев? Я уверен, что именно он сбивал цену. Саймон Мэфис.
      – Мэфис? – обрадовалась Кэт. – Так ты его переплюнул? Ох, Морган, я бы поцеловала тебя за это!
      – Так в чем же дело? – весело спросил он и огляделся. – Никто не смотрит.
      Кэт подняла к нему лицо, и он поцеловал ее в губы.
      Саймон Мэфис кипел от негодования: «Кошечка Карнахэна» забрала зерно прямо из-под носа у «Короля»! Он с пеной у рта уговаривал дурака торговца, предлагая более низкую цену, и все зря. Фредерик упрямо твердил, что уже дал слово Моргану Кейну.
      Теперь, после целого дня напрасных поисков другого груза, Мэфис устало тащился на свою баржу. Придется возвращаться в Олбани с пустым трюмом, и все из-за этой проклятой Кэт Карнахэн и ее красавчика, черт бы их всех побрал!
      Ну ничего, девка еще заплатит за это, и дорого заплатит! Уже темнело, когда он взошел на борт своей баржи. Погонщик спал на палубе. Мэфис грубо пнул его сапогом под ребра и прорычал:
      – Запрягай мулов, да поживее, мы отплываем! Погонщик кое-как поднялся на ноги, скуля от боли.
      – Но, мистер Мэфис, скоро будет совсем темно.
      – Плевать! Мне надо догнать «Кошечку Карнахэна».
      – Но она ушла рано утром, я видел.
      – Вот почему я собираюсь плыть всю ночь. Проклятая баба загрузила свою баржу, а я пустой. Мы ее догоним! Если не догоним, я размозжу тебе башку, понял?
      Вскоре они отчалили. Два фонаря раскачивались на носу баржи, как две огромные бабочки. У Мэфиса на судне был еще один работник – деревенский пьянчужка, который сейчас наверняка пропадал в каком-нибудь трактире. Но Мэфис, не задумываясь, оставил его на берегу. Черт с ним! Понадобится помощник – он подберет в Сайд-Кате любого другого бродягу.
      Для того, что он задумал, требовался помощник. И лучше обойтись без лишних свидетелей. Он не боялся, что погонщик на него донесет: что взять с пастуха-полудурка? У Мэфиса не было четкого плана, он только хотел каким-то образом разрушить или хотя бы вывести из строя баржу «Кошечка Карнахэна». Он помнил предупреждение Тэйта Броули о том, что надо действовать осторожно, предварительно все тщательно спланировав. К чертям! Не в характере Мэфиса осторожничать, особенно когда он злился. Сейчас ему хотелось голыми руками разнести «Кошечку» в щепки и задушить любого, кто встанет у него на пути.
      Он стоял на румпеле, высокий и грозный. Его «Король» шел вперед во тьме ночи, нимало не заботясь о встречных судах. Если кто и попадется на пути, он просто протаранит его. Мэфис давно обшил железом носовую часть корпуса. У него была мысль протаранить «Кошечку», но потом он передумал: ему хотелось не просто покалечить баржу, а уничтожить ее полностью. Маловероятно, что на такой медленной скорости тараном можно потопить судно. Нет, надо придумать что-то другое.
      «Король» плыл всю ночь. Погонщик взмолился:
      – Мулы устали, мистер Мэфис. Мы гоним их без отдыха, они падают с ног.
      – Пусть падают! – рявкнул Мэфис. – Найду других. Гони!
      Все равно мулы были краденые. Сдохнут – не велика беда, он еще украдет! Надо во что бы то ни стало догнать эту проклятую «Кошечку Карнахэна»!
      Как только рассвело, он забрался на крышу каюты и, приставив ладонь козырьком к глазам, стал вглядываться вдаль. Вон она, «Кошечка», впереди на два судна!
      Подозвав погонщика, Мэфис сказал:
      – Все, я ее вижу! Можно немного сбавить ход. Пусть мулы отдохнут. Нужно только не упускать «Кошечку» из виду до тех пор, пока она не причалит на ночь.
      – Я хочу есть, мистер Мэфис, – робко признался погонщик.
      – Ладно, я тоже не прочь перекусить. Встанем ненадолго, и ты что-нибудь приготовишь.
      Мэфис устал после долгой бессонной ночи, но «король Эри» был вынослив, как слон. К тому же его распирала такая злость, что он мог бы, наверное, запросто обойтись целый день без еды, разве что немного перекусить. Сейчас он не собирался ничего предпринимать. Надо было дождаться ночи, когда баржа причалит и все ее обитатели будут спать.
      При мысли о ночи Мэфис вспомнил про фонари, горевшие на носу его баржи. Закрепив румпель, он пошел их гасить. Когда он задул последний, его вдруг осенила идея. Пожар! Надо устроить пожар на «Кошечке»! И как же он раньше не догадался? Все судовладельцы на канале панически боятся огня. Хорошее пламя очень быстро спалит баржу, и Карнахэны навсегда лишатся работы. Гениальная мысль!
      Злорадно посмеиваясь, Мэфис вернулся к румпелю и стал нетерпеливо ожидать темноты.
      Кэт выбрала маленький приток, и они причалили там вскоре после захода солнца. Мик ушел вниз готовить ужин, а Морган помогал Тимми заводить мулов в конюшню. Она украдкой рассматривала Моргана, любуясь грациозными движениями его мускулистого тела и уверенной быстротой рук. Кэт задрожала, вспомнив, как эти руки ласкали ее прошлой ночью.
      Впервые за долгое время она чувствовала себя спокойно. Теперь ей не надо было волноваться о том, где найти следующий груз. Этим занимался Морган, и она была уверена – он всегда найдет способ заработать деньги. Кэт не слишком верила в везение, полагая, что человек сам кузнец своего счастья, и все же Морган Кейн на борту их баржи представлялся ей талисманом, залогом успеха.
      Они стояли в чудесном месте. Справа было что-то вроде парка – небольшая полянка, а вокруг – деревья, все в зелени, лесные цветы и цветущие кусты.
      Мысли Кэт были прерваны появлением Моргана. Он подошел по бечевнику и легко запрыгнул на палубу. При взгляде на него Кэт почувствовала, как желание сладкой болью пронзило ее тело. Ей хотелось, чтобы Морган ее обнял, хотелось еще раз пережить то, что было прошлой ночью. Он остановился перед ней. Кэт подняла голову и увидела, как застыл его взгляд. Она поняла, что у нее на лице написано желание. Сейчас ей было все равно. Она даже хотела, чтобы он знал.
      – Кэт...
      Он протянул к ней руку, и в этот момент на канале раздался звон колокола. Морган, вздрогнув, обернулся и увидел небольшое суденышко, спешившее на восток. Его тянула четверка лошадей. На носу судна висел колокол, рядом стоял мужчина. Он опять ударил в колокол.
      – Что еще за чертовщина? – удивился Морган.
      Кэт засмеялась.
      – Это судно скорой помощи.
      – А что такое судно скорой помощи?
      – Аварийное судно. Что-то случилось там, впереди. Может, размыло берег, а может, какое-то судно село на мель, и они идут его спасать.
      Морган опять посмотрел на Кэт, но не успел ничего сказать, потому что в этот момент снизу появилась голова Мика.
      – Ребята, ужин готов! Будем есть на палубе, как обычно?
      Кэт кивнула, с трудом справившись со своим волнением.
      – Конечно, Мик. – Она встала. – Я помогу тебе принести.
      – Нет, сиди. – Морган положил руку ей на плечо и ласково сжал его, не сводя с ее лица горящего взгляда. – Я сам помогу твоему папе.
      – Возьми на камбузе бутылку вина, Морган, – крикнула она ему вдогонку. – Я спрятала ее в мешочек с мукой, на верхней полке справа.
      Мик удивленно уставился на нее:
      – Вино на барже? Я думал, дочка, что ты против этого.
      – Вообще-то против, но эту бутылку я купила в Буффало, – дочка пожала плечами.
      Вино и простая, но приятная пища, приготовленная Миком, еще больше расслабили Кэт. Она тихо сидела и с улыбкой слушала, как папа плетет Моргану байки про Эри-канал – верный признак того, что Мик не только принял Кейна за своего, но и полюбил его.
      – Один чокнутый морской капитан, – рассказывал Мик, – взял мертвого кита, которого вынесло волной на берег мыса Код, и за большие деньги перевез его на Эри. Парень решил разбогатеть на этой мертвечине: показывать ее на канале – разумеется, за хорошую плату. Да вот беда, кит полежал на солнышке недельку-другую и начал жутко вонять. Никто не подходил к барже ближе чем на сто ярдов, не говоря уж о том, чтобы идти и смотреть на этот чертов труп. Капитан пытался избавиться от зловонной туши, сбросив ее ночью в канал, но какой-то прохожий увидел и донес на него в полицию. Капитану пришлось заплатить штраф в два доллара за создание помех водному транспорту на канале. И знаешь, чем все это кончилось? – Мик громко расхохотался. – Он нашел фермера, такого же сумасшедшего, как он сам, убедил его, что кит будет хорошим удобрением для его полей, и продал ему труп за восемь центов. Представляешь, какие убытки понес бедный капитан?
      Морган засмеялся. Кэт, хоть и слышала эту историю много раз, все же присоединилась к мужскому веселью. Встретившись взглядом с Морганом, она вновь ощутила прилив желания и беспокойно заерзала на стуле, надеясь, что Морган найдет способ остаться с ней наедине. Но Мик продолжал разглагольствовать.
      – Ты, наверное, слышал, как ирландцы строили Эри-канал? Больше трех тысяч человек проливали здесь пот, кровь и слезы. Не один погиб от воистину каторжной работы на этом адском болоте к западу от Сиракьюса – в топи Монтесума. Тучи москитов и малярийных комаров, а они в одних брюках, ботинках и широкополой шляпе, защищавшей от палящего солнца. И за все это, парень, им платили королевское жалованье – четыре шиллинга в день, семь раз в неделю. Это если не было дождей, потому что в дождь они не работали. Ночью они спали вповалку на полу в жалких хибарах, построенных за гроши, ели самую дешевую и грубую пищу, какую только могли найти подрядчики. Ах, да, чуть не забыл... Шестнадцать раз в день им давали выпить по полчетверти пинты виски или рома – чтоб только они держались. Но это не всегда помогало. Бедняги умирали прямо на работе, падая в грязь. Да, строительство Эри-канала – это тебе не детская забава. Когда Мик наконец выговорился и понес на камбуз грязную посуду, Морган сказал:
      – Не хочешь немного пройтись, Кэт? Сегодня чудесный вечер. К тому же после прогулки лучше спится.
      Кэт охотно встала.
      – С удовольствием, Морган.
      Кэт с помощью Моргана спрыгнула с баржи и, случайно оглянувшись, наткнулась на странно пристальный взгляд Тимми. Уж не подозревает ли он о том, что происходит? Она мысленно пожала плечами – какая разница, что думает Тимми Уоткинс? Да, паренек влюблен в нее, но она-то к нему совершенно равнодушна. У нее никогда не возникало романтических мыслей на его счет. И дело было вовсе не в том, что Тимми простой погонщик, – Кэт не страдала снобизмом, – но паренек был на несколько лет моложе ее и казался ей зеленым юнцом.
      Она взяла Моргана под руку, и они зашагали по бечевнику. Узкий рожок месяца лил на дорогу тусклый свет сквозь густую листву деревьев. В тишине теплой ночи стрекотали насекомые, где-то хрипло квакала лягушка.
      – Кажется, Мик наконец признал меня, – сказал Морган.
      Кэт подняла на него глаза и улыбнулась.
      – Можешь в этом не сомневаться. Когда он говорит с человеком так, как только что говорил с тобой, значит, этот человек ему нравится.
      – Что ж, это чувство взаимно, Кэт. Мне тоже нравится твой отец.
      – И мне. Я уже говорила тебе: это такой человек, который не может не нравиться. – Кэт печально вздохнула. – Если бы он только поменьше пил!
      Морган пожал плечами.
      – Что ж, у каждого из нас есть свои недостатки. У кого больше, у кого меньше.
      – А ты, я смотрю, освоился на канале. И сколько ты думаешь с нами пробыть? – Кэт затаила дыхание в ожидании его ответа.
      – Думаю, еще побуду. – Он сжал ее руку.
      – А что, если к тебе вернется память и ты вспомнишь, что ты... ну, что ты какая-нибудь важная персона, что у тебя хорошая работа и куча обязанностей?
      – Я почему-то уверен, что у меня нет никаких обязанностей. Если я захочу остаться, ничто не сможет оторвать меня от Эри... и от тебя.
      – Я рада, что ты так настроен, Морган, – сказала Кэт с бьющимся сердцем.
      Морган повел ее обратно к барже. Они шли молча. Только когда они подходили к притоку, он предложил:
      – Может, пойдем вон туда, на полянку?
      Кэт кивнула, уже предвкушая дальнейшее. Ее тело размякло и горело от желания. Она хотела этого мужчину. Хотела с такой страстью, какой до этого и не предполагала в себе.
      – У барж есть один недостаток, – тихо сказал Морган. – На них слишком тесно и почти невозможно уединиться.
      – Я знаю.
      Кэт с отвращением услышала, как дрогнул ее голос.
      Он повел ее под раскидистое дерево и, обхватив ладонями ее лицо, нежно поцеловал. Она прижалась к нему, обняла за шею и пылко ответила на его поцелуй.
      – Милая Кэт, – прошептал Морган, – я думал о тебе весь день. При одной мысли о вчерашней ночи я загораюсь огнем.
      – Знаю. Я тоже, – сказала она дрожащим голосом.
      Он отошел на шаг, сбросил с себя пальто и расстелил его на густой траве. Кэт опустилась на колени, Морган упал рядом и снова заключил ее в объятия. Они сидели, крепко прильнув друг к другу и раскачиваясь в такт нарастающей страсти. Скользнув рукой под рубашку, он нашел ее грудь.
      – Подожди, дай я разденусь, – шепнула Кэт.
      – Эти чертовы брюки и рубашка похожи на рыцарские латы, – проворчал Морган.
      Кэт не ответила. Она быстро скинула брюки, рубашку, белье и легла, с бьющимся сердцем глядя, как раздевается Морган. Падавший сквозь листву лунный свет пятнами ложился на его высокое мускулистое тело, словно вылепленное античным скульптором. Почему-то здесь, под открытым небом, посреди теплого дыхания ночи, Кэт чувствовала себя естественнее и свободнее, чем в каюте, в душе ее не было ни капли стыда.
      Кейн лег рядом, положив руки ей на груди и припав губами к ее губам. Кэт, осмелев, опустила руку и впервые дотронулась до мужского органа. Морган сдавленно охнул от этого прикосновения, и Кэт почувствовала восторг: она способна возбуждать в нем такую реакцию! Его твердая плоть была теплой и шелковисто-гладкой под ее ласкающими пальцами.
      Застонав, Морган повернулся и вошел в нее. Кэт была готова его принять. На этот раз боли не было. Теперь близость протекала гладко и слаженно, как будто их тела уже много раз были вместе и давно привыкли друг к другу.
      Кэт обвила его руками за шею и зажала бедрами. Удовольствие все росло, и она растворялась в ритме страсти, становясь такой же буйной, как и Кейн. Потом начались конвульсии экстаза. Морган, громко застонав, сдавил ее в объятиях, и сам затрясся в блаженной агонии.
      – Ах, моя милая Кэт, моя сладкая распутница, как же я тебя люблю!
      Когда он наконец лег рядом, Кэт задумчиво спросила:
      – Как ты назвал меня, Морган? Распутницей?
      – Да, но я имел в виду распутницу в лучшем смысле этого слова. Здесь нет ничего плохого. Так должно быть, и я люблю тебя за это.
      Кэт беспокойно заворочалась.
      – Но распутница... Так называют нехороших женщин. На суше думают, что почти все женщины канала – распутницы или шлюхи.
      Он прочертил пальцем по ее подбородку.
      – Да, но в слове «распутница» есть много других значений. Так называют игривую, капризную, необузданную женщину, а ты как раз такая. К тому же слова значат мало. Это ярлыки, которые люди навешивают на тех, кого не любят или не понимают. Важно лишь то, что человек сам о себе думает. Ты ощущаешь себя плохой женщиной?
      Кэт на мгновение задумалась.
      – Нет, мне хорошо, и мне понравилось то, что со мной было.
      Густо покраснев, она спрятала лицо в ложбинку его плеча.
      – Тогда все в порядке, правда? – сказал Морган. – К тому же, любимая", ты много раз говорила мне, что плюешь на людское мнение.
      – Но здесь другое. Я не хочу, чтобы ты считал меня...
      – Шшш... – Он накрыл ей рот рукой. – Я считаю тебя самой лучшей женщиной на свете, и я люблю тебя.
      Последовала пауза. Кэт знала, что Морган ждет ответного признания, но пока не могла его сделать. Она села.
      – Уже поздно. Пойдем, а то Мик с Тимми скоро начнут беспокоиться.
      – Пойдем, если хочешь, Кэт.
      В его голосе звучали нотки разочарования.
      Он встал, собрал свою одежду и начал одеваться. Через несколько минут они были готовы. Кэт взяла его под руку, и они молча пошли к барже, погруженные каждый в свои мысли.
      Они взобрались на бечевник и вскоре увидели «Кошечку». На барже было темно, и Кэт решила, что Мик и Тимми спят. Это хорошо. Она вся светилась счастьем и боялась, что Мик с одного взгляда поймет, что случилось.
      Вдруг Кэт остановилась и дернула Моргана за рукав.
      – Что там горит? – спросила она, показывая на судно.
      Морган посмотрел в том направлении.
      – Пожар! Это, наверное, пожар!
      Он пустился бежать, Кэт за ним. Подбежав поближе она увидела на мелководье возле носа судна темную фигуру на корточках. На ее глазах человек плеснул на борт ведро жидкости, и тут же занялось пламя. «Кошечка» горела. Кто-то поджег ее!
      – Эй там! Что ты делаешь, черт возьми? – крикнул Морган и, не дожидаясь ответа, спрыгнул с бечевника в воду.
      Человек, стоявший на корточках, обернулся, и в отблеске огня Кэт узнала Саймона Мэфиса. Морган набросился на него и повалил на спину. Они сцепились в драке, катаясь и барахтаясь на мелководье.
      Кэт не стала зря терять время. Запрыгнув на баржу, она закричала:
      – Пожар! Мик, Тимми, пожар! Несите ведра! Скорее!
      У них на палубе всегда стояли ведра – с песком и с водой. Пожар был постоянной угрозой для судов канала. По счастью, деревянный корпус баржи отсырел от воды, но если уж огонь разбушуется, его будет не так просто остановить.
      Кэт схватила ведро с водой, подбежала к поручням и плеснула воду на горящие доски обшивки. Краем глаза она видела, что Морган дерется с Мэфисом в воде, но сейчас это было не главное. Обернувшись, она увидела Мика. Он взбежал на палубу с безумными глазами и всклокоченными волосами. Следом примчался Тимми.