— «Кэти»? — удивленно переспросила Сара. — Вы называете так ружье?
      — Да.
      — Но почему? :
      — Я и сам толком не знаю. Наверное, потому, что жизнь человека в этих краях во многом зависит от того, насколько надежно его ружье. Кроме него, у меня есть пара пистолетов и охотничий нож, но для ведения боя на расстоянии годится только ружье. Если приходится защищаться или нужно раздобыть еду, пистолетами не обойдешься.
      — И все же это очень странно, Шон. Почему вы назвали ружье женским именем, а не мужским?
      — Черт его знает! — Шон казался смущенным. Он взял ружье и, заботливо осмотрев его, забросил на плечо. Перехватив внимательный взгляд Сары, Шон добавил с улыбкой:
      — Наверное, потому, что охотник как бы обручен со своим ружьем.
      — Брак по расчету, вы хотите сказать, — усмехнулась Сара.
      — Пожалуй, — отозвался Шон и расхохотался так громко, что один из его мулов испуганно шарахнулся. — А знаете, вы начинаете мне нравиться, Сара Мади.
      Я люблю женщин с чувством юмора. Ладно, пора двигаться. А то за болтовней вся ночь пройдет.
      Шон собрал мулов, усадил Сару верхом и доверительно сообщил:
      — Кэти… так звали мою крестную мать.
      Он ускакал вперед, показывая дорогу. За все время пути он не проронил ни слова, Сара очень быстро выбилась из сил, и ей тоже было не до разговоров. Она понятия не имела, куда они едут, сколько еще им предстоит трястись в седле без привала. Ночь казалась бесконечной.
      Вдруг жизнерадостный голос Шона вывел ее из состояния обреченной покорности своей участи:
      — Разобьем лагерь здесь.
      Сара словно в полусне подняла голову и огляделась. В предрассветной прохладе клубился туман. Шон снова свернул с дороги и завел свой маленький караван на укромную просеку. Гигантские тени кипарисов казались в тумане таинственным воинством потустороннего владыки. Сару охватил мистический ужас, усиленный нечеловеческой усталостью.
      Шон тем временем преспокойно растягивал что-то у корней кипариса. Этот странный предмет был оторочен с одной стороны желтоватого цвета мехом. Покончив со своим занятием, Шон подошел к мулу, на котором сидела Сара, и протянул руки:
      — Идите сюда, мисс. Я смотрю, вы едва живы.
      Сара почувствовала, как его сильные руки обхватили ее за талию и сняли с мула. — Шон донес ее до дерева и, опустившись на колени, уложил на меховую подстилку.
      — Что это? — спросила она слабым голосом.
      — Шкура бизона. Завернитесь в нее как следует, и никакой холод не будет страшен.
      Он помог ей справиться со шкурой, и Сара, запеленутая в нее, как младенец, благодарно улыбнулась. От шкуры резко и непривычно пахло диким зверем, но Сара слишком устала, чтобы обращать внимание на такие мелочи.
      Она не помнила, как заснула. Уже засыпая, она успела увидеть, что Шон занялся устройством лагеря.
      Проснулась Сара оттого, что почувствовала на себе чей-то пристальный взгляд. Она открыла глаза и тихо вскрикнула. В нескольких метрах от себя она увидела двоих мужчин, которые с интересом разглядывали ее. Они были неимоверно худы, кожа туго обтягивала их бронзовые, с красноватым отливом тела. Люди сидели верхом на пони без седел; за исключением тряпиц, обмотанных вокруг бедер, одежды на них не было. У каждого на одном плече висел лук, на другом — колчан со стрелами. Не сводя глаз с Сары, они о чем-то негромко переговаривались на непонятном языке. Сара натянула шкуру бизона до подбородка и огляделась в поисках Шона. Его нигде не было. Другая шкура, пустая, валялась под деревом.
      Неужели он бросил ее? У Сары мелькнула мысль о возможном бегстве, но она тут же отмела ее, поняв, что у нее нет никаких шансов скрыться от всадников.
      Оглушительный боевой клич заставил ее вздрогнуть от неожиданности. На поляну выскочил Шон с ружьем наперевес. Сара впервые увидела его при дневном свете и вынуждена была признать, что в своем диковинном наряде он выглядит достаточно угрожающе. Но более всего ее поразило то, что на лице Шона сияла улыбка.
      Пони шарахнулись, и всадникам не сразу удалось успокоить их. Шон терпеливо выжидал, не опуская тем не менее ружья.
      Вдруг Шон обратился к незнакомцам на их языке. Затем, не выпуская их из виду, он достал два каких-то свертка и протянул собеседникам. Те радостно схватили свертки, подняли их высоко над головой и хором воскликнули: «Йохо!» После чего ударили голыми пятками в бока своим пони и галопом унеслись в чащу леса.
      Сара перевела дух, поняв, что угроза миновала. Шон проводил взглядом скрывшихся всадников, затем обернулся к Саре.
      — Я думала, вы бросили меня, — сказала она.
      — Что, испугали они вас? — усмехнулся Шон.
      — Да, черт возьми! — рассердилась Сара. Она заметила, что Шон тоже переволновался, отчего явственно усилился его ирландский акцент. — Кто угодно испугается, если проснется и увидит перед собой такую страсть! Ради Бога, скажите, кто это был?
      — Краснокожие. Индейцы из племени натчез.
      — Это те недоброжелатели, о которых вы говорили?
      — В общем, да. Но эти двое совершенно неопасны.
      Они либо отстали от своего племени, либо изгнаны за какую-то провинность и теперь вынуждены побираться и нищенствовать.
      — Тогда почему вы так осторожно подкрались к ним, а не вышли открыто?
      — Сперва я должен был разобраться, кто эти люди и что им нужно, — спокойно объяснил Шон.
      — Значит, вы заметили их раньше и улизнули потихоньку, оставив меня одну! — возмутилась Сара.
      — Послушайте, если бы я попробовал разбудить вас, вы наверняка испугались бы и стали кричать. Краснокожие, будь они враждебно настроены, перебили бы нас, как мух. Уверяю, вы ни одной минуты не были в опасности.
      Если бы индейцы попытались причинить вам вред, моя верная «Кэти»… — Он перебросил ружье из руки в руку. — Я все время держал их на мушке.
      С этими словами Шон развернулся и принялся собирать хворост для костра, всем своим видом давая понять, что разговор окончен.
      — Шон, а как вы узнали об их приближении? — поинтересовалась Сара, не переставая удивляться хладнокровию этого человека.
      — Этому быстро выучиваешься здесь, если хочешь выжить, — ответил он.
      — Мне нужно… — начала было Сара оглядевшись.
      — Вокруг много кустов, выбирайте любой. Только не отходите далеко, — не глядя на нее, отозвался Шон.
      — Вы не поняли. — Она покраснела от смущения. Мне нужно умыться. Я грязная, как трубочист.
      — В таком случае отправляйтесь вон к тем деревьям. За ними есть небольшой ручеек, — Шон оглянулся на нее. В его глазах промелькнула насмешка. — Ничего не поделаешь, мисс Мади, придется вам довольствоваться малым.
      Вы сами решили поехать со мной. Так что привыкайте к походным условиям.
      Сара молча развернулась и пошла в указанном направлении. Индейцев давно и след простыл, но она все же решила быть начеку. Над головой весело щебетали птицы, из-под ног разбегались в разные стороны маленькие зверушки, потревоженные внезапным вторжением человека. Сара наслаждалась тишиной и умиротворенностью, царившими в природе. Казалось, что вокруг на множество миль нет ни одной живой души.
      Она с удивлением заметила, что ей нравится одиночество.
      Сара быстро нашла извилистый ручеек, узкую голубую струйку воды в зеленой траве. Она умылась и вытерла лицо краем нижней юбки. Придирчиво оглядев себя, Сара пришла к выводу, что выглядит ужасно: волосы растрепаны, платье, которое она не меняла с того дня, когда отправилась навестить кузину в Лондоне, рваное и грязное.
      Вернувшись к месту стоянки, Сара увидела, что Шон уже развел костер, который горел на удивление ровно и совершенно не дымил в лучах полуденного солнца. Запах еды и свежезаваренного чая привел Сару в хорошее расположение духа.
      Она присела у костра рядом с Шоном. На одной сковороде он жарил толстый ломоть ветчины, на другой — кукурузные лепешки.
      — Не сердитесь на меня за то, что я был груб с вами, мисс, — улыбнулся ей Шон. — Дело в том, что я не привык брать с собой на зимовку женщин.
      — Я понимаю, Шон, что стала для вас обузой.
      — Но очень приятной обузой, мисс, — расплылся в широкой улыбке Шон. — Невероятно приятной.
      — Не знаю, как вы можете говорить так при том, что я ужасно выгляжу. — Сара смутилась и опустила глаза. — Мое платье… Оно отвратительно. А волосы! Ума не приложу, как привести их в порядок! — Она провела рукой по волосам и тяжело вздохнула.
      — Скво обычно заплетают волосы в косички. Может быть, и вам последовать их примеру? Это гигиенично, не нужно часто причесываться, к тому же меньше риск, что заведутся насекомые.
      — Скво?
      — Так называют индейских женщин. Вам придется на-. учиться жить в этой дикой стране, иначе погибнете. А что касается платья, то… — Шон критически оглядел ее с головы до пят. — Не знаю, что можно с ним сделать. Но могу предложить вам кожаные штаны и рубаху. У меня есть запасные. Правда, и то и другое вряд ли будет вам впору, но это все же удобнее. Особенно для верховой езды. Разумеется, я понимаю, что леди не пристало носить мужскую одежду… — Шон хитро прищурился.
      — Меня не волнуют условности. По крайней мере так мне, может быть, удастся спасти платье.
      — On! — Шон быстро схватил сковородку, потому что мясо стало подгорать. — Ужин готов. Давайте-ка поедим и двинемся дальше.
      Прошло несколько дней, и они стали продвигаться вперед днем, потому что жара спала. Сара чувствовала себя теперь гораздо лучше. Она привыкла к неудобному седлу и неровному аллюру мула, а кроме того, по совету Шона сменила платье на штаны и рубаху. Правда, выглядела она в них немного смешно, но зато сидеть верхом было удобнее.
      Более того, Сара заплела волосы в косички, которые теперь свободно болтались у нее по плечам.
      При свете дня местность, где они ехали, не казалась такой уж пустынной и дикой. По пути им попадались деревушки, скотоводческие фермы, разбросанные вдоль реки, засеянные плантации.
      — А что здесь выращивают? — спрашивала она.
      — Табак, рис, сахарный тростник и хлопок.
      Они ехали вдоль реки, то приближаясь к берегу, то удаляясь от него, но голубая полоска воды все время была в поле зрения. Сара обратила внимание на то, что по реке в направлении Нового Орлеана двигалась нескончаемая вереница странного вида плавучих средств.
      Они были двух видов: одни продолговатые и плоские, похожие на бревна, связанные друг с другом, другие побольше, с пристроенными сверху каютами. И те и другие явно использовались для грузовых перевозок. Сара расспросила о них Шона.
      — Те, что поменьше, называются плоскодонками. Они перевозят вниз по реке товары, разгружаются в Новом Орлеане, а потом владельцы разбирают их и продают на доски. Другие более долговечны. На них возят уголь. Они и сколочены понадежнее, и команда на них имеется. Количество речных судов за последний год сильно возросло. И это только начало, как мне кажется. Кстати, парусные суда по Миссисипи не ходят, потому что это опасно. Река очень широкая, но много мелей, которые пока еще не нанесены на навигационные карты. Только небольшие суда с маленьким водоизмещением могут здесь пройти.
      Пейзаж понемногу менялся. Местность становилась все более холмистой и менее населенной. Кипарисы и торфяные болота, поросшие мхом, давно перестали попадаться им на пути. Стало заметно прохладнее. Шон что было сил погонял мулов. Они ехали без привала от рассвета до заката.
      — Мы запаздываем, — коротко объяснил Шон причину спешки. — Если я не доберусь к месту зимовки вовремя и холода застанут меня в дороге, пиши пропало.
      Однажды утром Шон объявил, что они достигли Верхней Луизианы.
      — Это все еще испанская территория, но власти здесь лояльные. Испанцы держат в ежовых рукавицах центр, а в такую даль никогда не забираются. В некотором смысле люди здесь сами себе голова.
      Шон выехал на пригорок и остановился. Сара присоединилась к нему. Внизу лежала красивая зеленая долина, упирающаяся в берег реки, на котором лепилась небольшая деревушка.
      — Это последнее поселение, которое я буду проезжать.
      — Но ведь здесь такая глушь! — в отчаянии вымолвила Сара, разглядывая покосившиеся хижины.
      — Именно так, мисс Сара Мади, — сухо подтвердил Шон. — И кроме того, населенная ворами и головорезами, скрывающимися от правосудия. Равно как и шлюхами, — добавил он, смутившись.
      — Как же я стану жить здесь?
      — Это уже ваше дело, а не мое. Вы отказались остаться в единственном приличном городе на реке. «Это все же лучше, чем смерть» — ваши слова? Разумеется… — Шон указал на дощатую пристань, вдоль которой сновали плоскодонки. — Если не хотите жить здесь, попробуйте уговорить хозяина такой лодки, чтобы он отвез вас обратно в Новый Орлеан.
      — Это невозможно! — воскликнула Сара. — Я уже объясняла вам почему. Есть здесь поблизости какой-нибудь другой город?
      — Дальше по реке находится Сент-Луис. Но мне это не по пути. Отсюда я сворачиваю на северо-запад. Если я повезу вас в Сент-Луис, то потеряю целую неделю.
      Сара молча разглядывала скопище кособоких хижин.
      Ей нечего было возразить Шону. Она упросила его взять ее с собой и довезти до какого-нибудь поселения. Он предупреждал, на что ей следует рассчитывать. Следует признать. что Шон сделал для нее очень много. Она не вправе обременять его своим присутствием.
      — Пожалуй, я переоденусь, — сказала она с грустной улыбкой. — Вам понадобится запасная одежда, да и я не могу прийти в деревню в мужских штанах.
      — Вы ведь, наверное, не знаете, как индейские женщины делают одежду из оленьих шкур? — задумчиво глядя на нее, поинтересовался Шон. — Мех аккуратно снимается, затем каждый дюйм шкуры надо тщательно пережевать, чтобы она стала мягкой и пригодной для носки.
      — Фу! Какая гадость! — Сару передернуло от отвращения. — Зачем вы рассказываете мне это?
      — Большинство охотников берут с собой на зимовку скво. Я никогда этого не делал.
      — Почему же?
      — Это мое личное дело, мисс Мади. Во время зимовки приходится терпеть лишения, жить впроголодь, работать от зари до зари. Не говоря уже о страшных морозах и убогой хижине, пропитанной зловонием немытого тела и запахом убитого зверя.
      — Я не понимаю, зачем вы мне об этом говорите?
      — По моему разумению, у вас есть три возможности.
      Попытать счастья в этой глуши. Вернуться в Новый Орлеан по реке. — Он помолчал с минуту, глядя вдаль. — Или отправиться со мной на зимовку.
      — Но я совсем не знакома с жизнью охотников. А вы к тому же так красочно расписали все ее трудности.
      — Все, что я сказал, правда. Но я долго наблюдал за вами и должен заметить, вы прекрасно держались все время, пока мы были в пути. Я никогда бы не подумал, что английская леди способна на такое. Вы сильная женщина, Сара Мади.
      — Но не буду ли я вам помехой? — Вы скоро научитесь быть полезной. Я думал об этом последние три дня. Мне кажется, это лучший выход для вас. К тому же… — Его взгляд подернулся грустью. — Одному очень одиноко скитаться вдали от людей целых полгода.
      Сара почувствовала, что неудержимо краснеет, но ничего не могла с собой поделать.
      — Обещаю, что буду обращаться с вами лучше, чем ваш хваленый капитан. У меня богатый опыт общения с женщинами, и я кое-что понимаю в этих делах. — Он усмехнулся и добавил с грубоватой прямолинейностью:
      — Соглашайтесь, это лучше, чем обслуживать солдат в Нью-Йорке или в новоорлеанском борделе. — Шон помолчал, подбирая новые аргументы. — К тому же не стоит сбрасывать со счетов, что к тому времени, когда зима закончится, этот мерзавец, который пытался вас изнасиловать, отчается найти вас и оставит поиски. Если же мы благополучно перезимуем вместе, то я привезу вас в Новый Орлеан и поделюсь выручкой. Я дам вам четвертую часть.
      — Вы действительно сделаете это? — изумилась Сара.
      — Наверное, это глупо с моей стороны, — усмехнулся Шон и смущенно отвернулся, — но я привык честно зарабатывать деньги и умею делиться с теми, кто мне в этом помогает. Кроме того… — Он небрежно пожал плечами. — Я все равно спущу все деньги в казино и борделях. Так бывает каждое лето.
      — Я готова поверить вам, сэр. Но все же не понимаю, почему вы так заботитесь обо мне.
      — Если бы вы были мужчиной, то поняли бы, — ответил Шон, глядя ей прямо в глаза.
      — Я согласна поехать с вами. Шон, — твердо сказала Сара. — Знаю, мне будет трудно, но я готова попробовать.
      И потом, боюсь, у меня нет выбора.
      — Значит, решено, мисс Мади, — резко оборвал разговор Шон. — Отправляемся немедленно. Нам предстоит долгий и трудный путь.
      Он развернул мула и стал спускаться по пологому склону холма. Сара в последний раз оглянулась на прибрежное поселение, постаралась выкинуть из головы все мысли о будущем и положилась на волю судьбы.
      Однако об одном Сара все же не могла перестать думать. Этот странный, грубый, но честный человек, разумеется, имеет в виду, что во время зимовки она станет делить с ним ложе из шкуры бизона. Она попробовала представить себе, как это будет. К ее собственному изумлению. мысль о близости с Шоном не вызвала у нее отвращения, как это следовало предположить.

Часть II
ПУСТЫНЯ