Он смотрел на себя со всех сторон – глазами своего расстроившегося образа.
Его первое «Я» лежало в своей плоти с ощущением какого-то странного облегчения своего бренного тела. И с застывшим вопросом в тревожных глазах.
Он разговаривал с самим собой бессловесными фразами. Мгновенья длился этот диалог. Но сколько ёмкой информации нёс он.
Тот, над ним – полупрозрачный, в синеватой дымке и такой невесомый – с немым укором и сомнением в глазах задавал вопрос: «Зачем я тебе? Без меня будет спокойней. Ты перестанешь мучить себя ненужными эмоциями. Тебе легче будет жить и разбираться в повседневных мелочах. Наконец ты станешь „таким как все“ – хладнокровным и расчетливым…».
Он и сам осознавал – что здесь внизу его больше. Что всё это правда – ушли какие-то нервозные ощущения. Которые постоянно будят в сознании те чувства, казалось бы ненужные в бесконечном водовороте дней и без которых можно было бы вполне обойтись, руководствуясь здравым смыслом и холодным рассудком.
Но вместе с тем где-то в подсознании жила мысль: что с этим всем – уйдёт что-то ещё большее, без которого жизнь становится предсказуемой и скучной. Все те праздники и огорчения души, которые пробуждают в тебе воображение, заставляют мечтать, любить; и иногда против твоей же воли.
Эта мысль росла и тяжелела, затеняя все прочие доводы. Заполняя пространство вокруг. И заставляя слиться воедино – всё, что ещё мгновенье назад было таким хрупким и зыбким. Связь тела и разума – с душой и эмоциями…
…Открыв глаза, Дмитрий физически ощутил присутствие себя – в этом мире реальности. В котором он жил. И любил. С чувством благодарности за возможность занимать своё место на Земле.
Помотав головой, он стряхнул с себя остатки сна. И потянувшись, выключил домашнюю голограмму.
Иллюзия картины зелёного летнего леса, со всеми присущими этому времени года запахами – медленно растаяла, осветив внешнюю прозрачную стену его жилья.
Там, за стеной – шёл снег, падая крупными лёгкими хлопьями. Небольшой мороз и безветренная погода разрисовали по окну причудливые узоры зимнего леса.
Дмитрий специально отключал на ночь внешний обогрев стены, чтобы утром любоваться неповторяющимися картинами сибирской зимы, нарисованными морозом на окне – кристалликами льда. Такими реальными, словно перенесёнными из далёких просторов заснеженной тайги; и одновременно фантастическими – кристаллическими пейзажами. И каждый раз новыми, бесцветными, полупрозрачными, и в холодном инее. Они будоражили воображение, и будили в глубине души чувства прекрасного – созерцание одного из чудес природы, неподдающегося воспроизведению техникой или рукой художника.
Он жил на тридцать седьмом этаже крупного сибирского мегаполиса. В одном из многих, которые теперь окружали города – огромными цилиндрическими конусами, вершины которых уходили за облака.
В толще стен, выполненных из стекло-металлокерамики – ячейками располагались квартиры и другие объекты жизнедеятельности человека.
Мегаполис опоясывал по периметру сложившиеся контуры города с его историческими наземными постройками. А основание его – плавно вписывалось своей изогнутой формой в рельеф местности, давая природе возможность свободно дышать и развиваться своим естественным путём за внешним его кольцом. И одновременно – создавая зону безопасности внутри стен от её нечастых, но опасных капризов.
Сон окончательно растворился и ушёл на задворки памяти.
Дмитрий обвёл взглядом – стены своей просторной коморки, внутри которых кипела электронно-проводная и водно-канализационная жизнь. И подумал, что неплохо было бы поменять их интерьер. Тем более, что это зависело только от его фантазии, а остальное всё сделает электроника, с её галлографически-иллюзорным миром.
На часах было уже около полудня. И при всей прелести постельных мечтаний, пора было подумать и о прозе жизни.
Накануне, вечером ему пришёл срочный и нежданный вызов с Антарктиды, с Центра Подготовки Космонавтов.
Сообщение было отправлено электронной почтой. И носило – подчёркнуто официальный тон изложения. Что предвещало важность и неординарность событий.
Мысли об этом не давали уснуть ему вчера до поздней ночи. И голова гудела своей подкоркой от обрушившейся информации. И туда сегодня срочно нужно было лететь.
Соскочив с кровати, он бегло просмотрел предложенные меню. Он нажал на клавишу и выбрал один из стандартных завтраков, решив не напрягать мозги на предмет комплектации его индивидуально. И с удовольствием плюхнулся в бассейн, с головой окунувшись в прохладу прозрачной воды.
Выполненный в виде небольшого водоёма, он тянулся вдоль одной из внутренних стен.
Плавая по утрам, Дмитрий запасался на целый день той энергией, которая позволяла чувствовать себя комфортно на протяжении всего дня.
Искупнувшись, он плотно позавтракал, а заодно – и отобедал, так как время соответствовало скорее второму, чем первому. И спустился на первый уровень квартиры, в своё средство транспорта.
Он задал автопилоту самый нижний уровень полёта по маршруту следования, чтобы по пути полюбоваться уже заснеженной сибирской тайгой.
Кольца с оперением бесшумно завращались. Створки люка внешней стены распахнулись. И персональная Юла юркнула навстречу – ещё пока осеннему, но уже морозному дню.
Внизу замелькала зелень хвойного леса, запорошенная первым снегом. Город постепенно удалялся, исчезая из вида позади.
С освоением космоса, промышленность уже давно была перенесена на Марс и Луну, а необходимая для повседневных нужд – располагалась внутри мегаполисов. На Земле осталось лишь пищевое производство, безвредное для экологии, естественное для круговорота природы и существования жизни. И родная планета заметно преобразилась, словно умытая красавица на заре нового многообещающего периода.
Мысли постепенно возвращали сознание от сентиментальных размышлений о природе – к «научно-популярным» событиям этой ночи. Из головы не выходил сон.
Дмитрий снова вспомнил его в мельчайших подробностях. И даже поёжился, переживая всё сначала.
Что это было, и почему он разделился на три составляющих? Ведь разум по всем признакам оставался в его теле. Быть может – совесть и излишние эмоции хотели уйти от него. А – силой воли, он удержал их…
Дмитрий передернул плечами: «Бред сумасшедшего какой-то».
Но свойство его натуры вновь заставляло копаться в самом себе.
«Если предположить, что внутренний мир человека – состоит из нематериальных частей, скреплённых между собой силой воли. И твои разум, совесть и эмоции – составляют твоё сознание. Тогда можно было бы логично объяснить многое.
…Пожалуй, ещё – подсознание, где по всей видимости и живёт душа. И ещё ангел хранитель, оберегая в опасностях и направляя по жизненному пути, всегда индивидуальному и вероятно не случайному. Где рождаются сны, позволяя людям пока лишь в этом состоянии беспрепятственно путешествовать во времени и пространстве. А человек осознаёт лишь малую часть информации, которая скрытно заложена в подсознании.
Быть может пару-тройку десятка-другого тысяч лет тому назад на Землю приземлился, или потерпел крушение – космический корабль пришельцев с гораздо-большим развитием интеллекта, чем сейчас у людей. Они выбрали наиболее развитые создания на планете, и ввели им свои гены, для ускоренного развития разума на Земле. Путём искусственного оплодотворения, или другим каким-то способом. Иначе как объяснить тот факт – существования рядом с нами братьев наших меньших, обезьян. С высоким, но не сравнимым с человеком – интеллектом. Ещё волосатых, но в принципе так похожих на нас – человеков.
Вопрос – зачем пришельцам это было надо? Возможно, это эксперимент. Или своеобразное продолжение рода? …А может быть какая-то другая весомая причина, или безвыходная необходимость побудила их к этому?
И человеки теперь – развиваясь, мучаются над этими вопросами без ответов. И почёрпывают всё новые и новые знания из своей подсознательной кладовой, запрограммированной ими, и раскрывающей свои секреты – по велению свыше. Лишь с обретением – новых этапов в эволюции, неразрывно связанной с духовным миром. И постепенно приближаясь к своей исторической миссии…»
Глава 5. Знакомство
Вдали показались контуры гигантского Антарктического мегаполиса. Словно вулкана, застывшего посреди мерзлоты.
Дмитрий пришвартовался на свободной площадке. И занёс свои данные в общий компьютер информации, сунув пластиковую визитную карточку в предназначенную для этого щель.
По всей видимости, его здесь уже ожидали. Монитор высветил – не дежурный набор фраз о том, куда и как он должен направиться. А довольно тёплые слова: «С благополучным прибытием. Добро пожаловать на Антарктиду. Ждите, Вас встречают».
Мегаполис на Антарктиде по праву назывался Космическим. Именно здесь, в основном – стартовали и приземлялись грузопассажирские корабли. Курсирующие между – Марсом, Луной и колыбелью человечества – Землёй.
Разгоняясь по спирали внутри крупнейшего на Земле мегаполиса, они уходили – в межпланетное пространство, служа связующим звеном с промышленностью на Марсе.
Самые большие из них, прозванные в народе Батонами – имели в поперечнике диаметр более трёхсот метров.
Дмитрий, в ожидании, с высоты своего этажа наблюдал за полностью грузовым вариантом исполинского звездолёта. Под ним словно мураши копошились автопогрузчики, съезжая и поднимаясь по открытым створкам люка…
Встречал Дмитрия – седовласый мужик, с озорным блеском в глазах, с которым он был знаком заочно по сопроводительной голограмме членов экипажа.
Встречающий бросил взгляд своих карих глаз снизу вверх, как бы оценивая в целом будущего своего коллегу. И, пожимая руку, представился, поинтересовавшись:
– Майкл Смит… Как настроение?
– Дмитрий Берестенёв. Настроение отличное… – Познакомился Дмитрий.
Майкл улыбнулся своей широкой улыбкой.
– Нам долгое время работать вместе. Так что давай сразу без абяняков перейдём на Ты, если конечно не возражаешь. – Получив утвердительный кивок, он слегка тронул напарника за плечо, увлекая за собой: – Пойдём, познакомлю тебя с Третьим пилотом. – Хитро подмигнул он. – Она хоть и женщина, и довольно молодая, но уверен, что не будет нам служить балластом в предстоящем полёте. Кроме того, у неё какой-то дар ясновидения. В котором, честно говоря, я ничего не понимаю…
Поднявшись на нужный этаж, Майкл показал на предназначенную для Дмитрия комнату, одну из трёх, располагавшихся рядом. И уверенной походкой шагнул в приоткрытую дверь другой; где, судя по всему, были в курсе его прибытия и ждали их вдвоём.
Выждав секунду, он представил вошедшего напарника очаровательной обитательнице этого походного жилища:
– Познакомься, Кати, это Дмитрий. Дима, это Катрин. Поосторожней с ней, она колдунья! – Усмехнулся он, сглаживая своей шуткой напряжение, присущее первому знакомству и разряжая натянутую обстановку.
Судя по чуть язвительному, но несомненно всё же доброму тону, с каким он это произнёс – Дмитрий сделал вывод, что уже не один день минул, как они знакомы. Майкл наверное понял, что ему «не светит» в амурных делах, в силу своего более старшего возраста и очевидно выбрал в общении с ней тактику подначивания.
Надувшись, Катрин с укоризной бросила взгляд в сторону старого наставника и кивнула в знак приветствия молодому напарнику.
Встретившись впервые вот так наяву, не считая заочного знакомства по голограмме, у Дмитрия возникло – странное чувство родства с ней. Как будто знал он её целую вечность, но впервые встретился только сейчас.
И она как кролик перед удавом стояла перед ним. Испытывая, может и не такое же, но что-то подобное.
Он понял это по тому, как она смотрела на него. Не изучающе, как смотрят впервые встретившиеся люди противоположного пола, которым волею обстоятельств предстоит долгое время работать вместе. А как после долгой и мучительной разлуки с дорогим ей человеком.
Их взгляды встретились. И он утонул в этих прекрасных больших голубых глазах. По-детски наивные, умные и добрые – они выражали момент сладострастной тревоги, обнажая всю свою глубину.
Он почувствовал, как растворяется в этом бездонном море чувств…
Надо было что-то говорить – пауза затянулась слишком долго.
Майкл, удобно устроившись в кресле, лишь периодически посмеивался. И молчал, выбрав позицию стороннего наблюдателя.
Дмитрий отбросил сентиментальные мысли и начал разговор, на секунду замешкавшись:
– А…
И она, уловив смятение, поспешила перебить его:
– Можно сразу на «ты».
– …Ты не похожа на ведьму. – Вырвалось у него первое, что пришло на ум, и не самое удачное.
Но Катрин рассмеялась звонким смехом. И поглядывая то на него, то на Майкла, смешливым голосом разъяснила:
– Это не то, о чём вы думаете. Просто я могу видеть энергию, излучаемую человеком.
Но и после этого объяснения, Дмитрию стало ещё больше не по себе от ощущения, что тебя сканируют невидимыми лучами эти прекрасные глаза. Его словно раздели до гола, здесь, среди комнаты, на всеобщее обозрение.
Майкл чувствовал то же самое. Он даже поёжился сидя в кресле, и осторожно спросил:
– А мысли ты читать случайно не умеешь?
– Нет. Но не надо долго гадать, чтобы понять какие мысли периодически приходят Вам в голову!
Майкл смутился от этих слов. И даже покраснел немного. Нетрудно было догадаться, о чём он думает время от времени. Ведь красивые женщины нравятся всем и возраст – не самый лучший аргумент для опровержения этой аксиомы.
Катрин успокоила их обоих окончательно, продолжая ответ:
– Я не постоянно это вижу. Иначе это было бы сущим наказанием. Это мне доступно лишь в состоянии абстракции. И сосредоточившись только на этой мысли.
– Интересно, на что это похоже? – Дмитрием овладело неподдельное любопытство.
– У каждого человека по-разному. Вероятно в зависимости оттого, что лежит у него на душе. А в целом, это похоже на Северное сияние в полярные ночи. Не знаю, видел ли кто его из вас? Но только так, приблизительно, это можно представить. …Мне даже кажется, что там концентрируется эта энергия. И переливаясь всеми цветами радуги, олицетворяет добро и зло, соседствующие рядом. Но трудно пока понять, какому цвету что соответствует. Я уверена лишь в том, что это какая-то достаточно ёмкая сила. Но для чего она и куда уходит, пока не известно. Наверное, у человечества ещё не достаточно самосознания, чтобы это открылось.
У Дмитрия тоже разгорелось воображение. Представляя и анализируя – то о чём она говорила, он уже с профессиональной точки зрения начал размышлять:
– Может быть эта энергия служит для поддержания Вселенной. Злая для горения звёзд. А добрая для жизни на планетах. Такой своеобразный Ад и Рай. Ведь уходят куда-то наши души после смерти. И куда они попадут, к новой какой-то форме жизни, или в вечное пламя, согревающее своим горением эту самую жизнь? Если так или примерно так, то выходит, без зла не разглядеть добра. Наверное, два этих понятия и существуют рядом, поддерживая и развивая эволюцию на Земле, да и космическую жизнь вообще. С разными этапами развития человечества, подменяя друг друга. И трудно представить одно из двух этих понятий в абсолютной величине. На фоне чего его тогда можно различить? Вот почему присутствует противоположность, давая человеку самостоятельный выбор между добром и злом, и как следствие будущего жизненного пути. И никому неизвестно, как отделить и уберечь хорошее от плохого в нужном соотношении, не нарушая равновесия всеобщей гармонии…
Майкл, внимательно послушав филосовские бредни, вставил своё веское слово:
– По моему мнению, не надо совершать поступков, идущих наперекор с совестью; и душа будет спокойна за свою последующую жизнь. Если конечно она не покинула тело совсем за свершённые грехи. …Однако на сегодня достаточно диспутов на научные темы. Тем более что завтра приступаем к учёбе. А это более реальные вещи по сравнению с вашими сумасбродными мыслями. По крайней мере, на сегодняшний день. Неплохо было бы вам оставить немного ячеек в мозгах для усвоения новых знаний; пригодятся в будущем. – Пользуясь правом старшего, поставил он точку в первом общем знакомстве, перешедшем в рамки научной дискуссии.
Глава 6. Подготовка к полёту
День за днём потянулись будни учёбы.
Дни летели, оставляя позади недели, сложенные в месяцы периода интенсивной подготовки.
Они не казались Дмитрию монотонными, из-за насыщенности изучаемых дисциплин и приятного соседства с Катрин.
Из разговоров на общие темы выяснилось, что и у Майкла, и у Катрин, предки были выходцами из России. Это развеяло удивление, возникшее у Дмитрия при первой встрече, как хорошо они говорят на его родном языке.
В конце марта подготовленный экипаж навестил Джеймс.
Про него Дмитрий был наслышан от Майкла, что именно он является непосредственно их шефом.
Джеймс собрал экипаж в отдельном кабинете и кратко изложил цель экспедиции.
С его слов можно было лишь понять, что экспедиция – была первой пилотируемой космонавтами за пределы Солнечной системы.
У Дмитрия сложилось впечатление какой-то недосказанности и скрытого подтекста в обрывчатых фразах Шефа. В его глазах, чуть воспалённых от бессонных ночей предстартовой гонки, можно было прочесть – плохо скрываемое напряжение и тревогу, рассказывающие о незаурядности будущего полёта. С самого начала разговора он как-то странно смотрел на всех троих, словно перед ним сидели не люди, а приведения из средневековой легенды.
Заканчивая свою речь, Джеймс сообщил:
– Корабль, на котором вы полетите, уже готов. На днях он прибудет сюда. Вам надо придумать название. – Он остановил свой взгляд на Дмитрии, предполагая, что у того есть свои задумки на этот счёт.
Но первой поспешила высказаться Катрин, выпалив то что первое пришло ей на ум, в ожидании обеда, отложенного из-за этой встречи:
– А давайте назовём его «Гамбургер»!
– Хорошо, что не «Бутерброд»! – Беззлобно съязвил Майкл.
Но по весёлому блеску его глаз можно было угадать, что он не против. Тем более что придумала название очаровательная «треть» экипажа, принадлежащая к прекрасной половине человечества. И можно было прослыть снобом, проигнорировав предложение так называемого «слабого пола», соответствующего только лишь отчасти этой фразе по своей сути. И он по джентельменски согласился, отдав пальму первенства в этом вопросе, не имеющего принципиального значения, женскому меньшинству.
– …Впрочем, первое предложение зачастую бывает самым удачным в таких обсуждениях, потому что идёт от сердца. И вообще-то это название даже поднимает настроение.
– Мне тоже нравится. – Кратко высказался Дмитрий.
Джеймс, замечая себе на уме давно известное, но только сейчас подтвердившееся, кивая головой, пространно заключил:
– Никогда ничего подобного не слышал, но не сомневался, что именно так всё это будет…
Дмитрий отметил про себя странное поведения Шефа. И выйдя из кабинета, поделился своими наблюдениями с наставником.
Майкл отреагировал очень серьёзно и в то же время спокойно:
– Не засоряй себе мозги, брат Митрий. Я давно знаю Джеймса, не один пуд соли съели вместе. Даже если он что-то знает, но не говорит, это нам же на пользу. Или, по крайней мере, не во вред. Поговорка «Лучше горькая, правда, чем сладкая ложь» не всегда уместна в непредсказуемых ситуациях. Я его отлично понимаю. Может он сейчас чувствует себя в роли ясновидца, когда любое предсказание может изменить ход событий; и опасается, что не в лучшую сторону. Не знаю как ты, а я не хотел бы знать наперёд свою дальнейшую судьбу. Так или иначе, будущее расставит всё по полочкам истории…
Всё ближе приближалась дата старта. Она не афишировалась, хотя – и не замалчивалась среди широких слоев населения. Тем самым исключая, присущий таким событиям, ажиотаж в средствах массовой информации. Но важность ей придавало прибытие элиты научного бомонда.
Накануне полёта, по традиции экипажу была предоставлена эксклюзивная экскурсия вокруг Земли.
Раньше, в подобных случаях она проходила обычно по экватору на малых скоростях и высотах. Но сейчас она, по просьбе экипажа, была смещена в сторону Северного полушария; и пролегала над родными местами, где они родились и выросли.
Повсюду внизу благоухала весна, навевая сентиментальные мысли. Она наполняла воздух своим, чуть уловимым ароматом, смешивая запахи парной земли и ранней зелени, с ожиданием чуда завтрашнего дня проснувшейся природы. Она словно призывала людей, во что бы то ни стало вернуться от разнообразных и причудливых красот Космоса – в их родную вотчину…
В день старта, незадолго до его начала, Джеймс снова собрал экипаж у себя в кабинете. На этот раз он был более подробен в своих указаниях.
Экипажу предоставлялась полная свобода выбора маршрута. За исключением – точки выхода и возвращения на границе Солнечной Системы, сквозь плотную завесу спрессованной материи, созданную потоком солнечной энергии с встречным ветром неизведанного мира Вселенной. Куда и предстояло им отправиться.
В их задачу ставилось: основное – наблюдать; и главное – вернуться! На чём собственно можно было и не акцентировать внимание, поскольку это показалось всем естественным.
Корабль, на котором предстояло это путешествие, был обычным космическим исследовательским вариантом – так называемым «Диск-2-И».
Пожалуй, единственным дополнением служил «Таймер времени пребывания» за пределами поля камней и огня на границе с Вселенной. Которое было неразличимо с Земли простым человеческим взором, но существовало реально. И может быть даже – служило какой-то защитой от космических лучей, и других неизвестных опасностей, как служит атмосфера Земли для своей планеты.
Уже на предстартовом пути к кораблю Майкл остановился у одного из погрузчиков и придержал напарника за рукав. Он пропустил вперёд Катрин, и скомандовал ей приказным тоном:
– Вы, мадам, продолжайте свой путь известным Вам маршрутом! …А мы тут на минуту задержимся.
Она, по инерции пройдя ещё несколько шагов и заподозрив какой-то подвох, резко обернулась. И с глазами полными слёз, но твёрдым голосом, бросила им обоим:
– Хотите, чтобы я заплакала? …Не дождётесь! – И зашагала прочь, с женским шармом качая бёдрами, зная какой это произведёт эффект в облегающем комбинезоне, подчёркивающим все достоинства её фигуры.
Словно загипнотизированные они проследили за её удаляющимся силуэтом.
Дмитрий с укором посмотрел на Командира:
– Зачем ты на неё так? Нам же лететь вместе.
Майкл, оправдываясь, забормотал:
– Да не хотел я её обидеть. Просто надо соблюсти кое-что. А для женщины это сделать затруднительно, одновременно с нами.
Дмитрий, с вопросом в глазах, уставился на него:
– Что именно?
Наставник, озираясь, не спеша разбортовался; и пристроился у колеса погрузчика, предварительно зачем-то пнув его носком ботинка.
Мочегонная струя ударилась о серую резиновую оболочку.
Поймав не понимающий взгляд юнца, Майкл с нравоучительной ноткой в голосе кивнул на колесо:
– Что заминжевался? Давай! Учить вас молодёжь всему надо.
Дмитрий не осмелился ослушаться своего старшего более опытного товарища, и последовал его примеру. Но всё же поинтересовался на всякий случай:
– Ты что, не мог это сделать в другом месте, более подходящем? …В сартире например?
Майкл, довольный тем, что ввёл новичка в недоумение, неторопливо произнёс:
– Традиция! Кстати ваша, русская. Ещё с первого космонавта повелась!.. И прижилась.
И Дмитрий, после облегчения, согласно заключил:
– Полезная традиция!.. Пожурчали и колесо заодно помыли.
С приподнятым настроением они поднялись по шлюзовому лифту в «Гамбургер»; и, заговорщецки подмигнув друг другу, уютно расположились в креслах у пульта управления.
Видя, что Катрин ещё дуется на их выходку, они наперебой, шутя и используя афоризмы, как могли – объяснили причину их кратковременной задержки у колёсного транспорта. И её предъисторию, перешедшую в традицию.
Это её немного рассмешило и вернуло в хорошее расположение духа, разрядив натянутую обстановку.
Что было не плохо перед началом старта, до которого оставались считанные минуты.
Глава 7. Старт
Начался последний отсчёт, носивший чисто традиционный характер для начала и баллистики полёта.
Направляющие кольца корабля завращались, увеличивая обороты с затухающим звуком, подобного шороху крыльев полёта стрекозы. И оперение на них, чётко очерченное вне движения, постепенно исчезло из вида.
Диск опоясала «Защитная оболочка» бесцветного холодного заряда. Приплюснутым шаром – окружившая его контуры.
Звездолёт чуть покачнулся, словно корабль на морских волнах, и тронулся с места.
«Гамбургер» устремился ввысь, увеличивая скорость и разгоняясь по спирали внутри Антарктического мегаполиса.
Огни внутренней стены гигантского усечённого конуса замелькали, как бы подмигивая на прощание. …И пропали, оставляя позади замкнутое пространство Космического города, высившегося на белоснежной равнине Антарктиды. Он постепенно удалялся, теряя чёткость своих очертаний.
Корабль преодолевал плотные слои атмосферы, с шумом, напоминающим рокочущее шипение кипящего металла свариваемого электродами. И под острым углом траектории полёта выходил за пределы Земли.
Оставляя шлейф серебристых огоньков от трения защитного экрана с окружающей планету оболочкой – «Гамбургер» выскочил на околоземную орбиту.
Приборы замелькали разноцветной гирляндой огоньков, стабилизируя аппарат в очередном этапе полёта – невесомом пространстве. Они спешно моделировали биосферу внутри звездолёта, по критериям – присущим жизни на Земле.
Дмитрий на миг ощутил состояние невесомости, заворожено наблюдая за открывшейся панорамой внизу.
В лазоревой дымке атмосферы – Земля представляла зрелище, вызывающее восхищение. И переполняла душу человека – впервые увидевшего, вот так наяву, это со стороны.
Катрин испытывала такое же чувство. Её глаза округлились ещё больше, выражая неописуемый восторг.
Родная их планета предстала во всей красе стороннего взгляда.
Этот – чуть приплюснутый с полюсов Земной шар – с его материками и океанами; спиралевидными завихрениями хлопьев облаков; и красноватыми с высоты, словно кровеносными артериями, руслами рек – был их домом и колыбелью Человечества!
Им предстояло на время проститься с этим миром. Чтобы приблизить ответ на вопрос: «Какое место среди других миров он занимает?». Хотя в душе для каждого из них, на этот час был один ответ – Основное!
Искушённый Майкл уловил состояние коллег и взял полностью на себя бразды правления, обмениваясь с диспетчерским пунктом на Земле дежурными фразами о нормальном функционировании оборудования и пожеланиями им счастливого пути.
Набрав клавиатурой заданную промежуточную точку их дальнейшего пути, он предоставил автопилоту выбрать кратчайший и рациональный путь до неё; давая возможность новичкам адаптироваться в новой для них обстановке.
Корабль сделал полуоборот по орбите; и напротив арктического района северного полушария, по косой удаляясь от Земли – лёг на заданный курс.
…Джеймс наблюдал за удаляющейся точкой звездолёта по общему навигационному экрану обзора Космоса. Он мысленно пожелал экипажу удачи.
Он просмотрел в недавнем прошлом вместе с членами Научного Совета – видеозапись этого странного полёта, немного прояснившую случившиеся события. И знал – что впереди их ждёт опасность, грозящая не только им, но и человечеству в целом. Может быть по воле провидения, не случайно так распорядившегося их судьбой, им предстоит остановить возможную надвигающуюся катастрофу.
Его всё ещё не оставляло чувство двойственности по отношению к их материально телесной копии внешности, так реально существующей в одном из мегаполисов на Марсе.
До сих пор их телесное отображение прибывало в бессознательном состоянии, при неусыпном контроле приборов и специалистов, посвящённых в эти события – в научно-исследовательской лаборатории планеты, находящейся сейчас от Земли по противоположную сторону Солнца…
Глава 8. Поток жизненной энергии
Преодолев магнитное поле Земли, Майкл нарушил тишину немого восторга коллег, с затаённым дыханием всё ещё наблюдавших панораму удаляющейся голубой планеты:
– Посмотрите, молодёжь… Может мне мерещится что-то по-стариковски?
Дмитрий перевёл взгляд в указанном направлении.
На фоне звёздного пространства, параллельно их курсу – едва различимо поблёскивала прозрачная полоса.
Извиваясь, она переливалась перламутром, словно нить паутины в солнечных лучах; улавливаемая взором под определённым углом.
– Определённо что-то есть. Я тоже это вижу.
– Сейчас мы её просканируем. – Майкл набрал программу спектрального анализа. …И получив нулевой результат, задумчиво добавил: – Это что-то новое…
– Это как раз то, что я пыталась вам объяснить. – Вставила своё слово Катрин. Сосредоточившись, она пристально смотрела пронзительным взглядом на объект общего внимания своими, отрешёнными от реального мира, глазами: – …Это жизненная энергия. Она неуловима для приборов. И пока не изучена до такой степени, чтобы можно было определить её природу и значение.
Майкл с Дмитрием переглянулись. У обоих стоял вопросительный знак в глазах.
– Ну что ж, если не поддаётся заочному изучению, попытаемся это сделать изнутри. – Правом старшего постановил Командир.
– Это будет нелегко… – Дмитрий кивком головы перевёл внимание своих коллег на небольшой метеорит, затерявшийся в просторах Космоса.
Метеор пролетал по прямой, пересекающей путь чуть заметно обозначенного потока. Он, наткнувшись на непреодолимую преграду, спружинил от неё, как мячик. Но нисколько не повредил свою форму, под острым углом отлетев от неё. И рикошетом коснувшись Защитного поля корабля – удалился прочь, продолжая свой новый намеченный путь.
